"Кризис традиционных партий? Случаи правых центристских партий Германии, Франции, Швейцарии и Италии"

Размещено на http://www.allbest.ru/

Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего образования

Национальный исследовательский университет

"Высшая школа экономики"

Санкт-Петербургская школа социальных наук и востоковедения

Выпускная квалификационная работа

по направлению подготовки 41.03.04 "Политология"

"Кризис традиционных партий? Случаи правых центристских партий Германии, Франции, Швейцарии и Италии"

Гаврилов Константин Валерьевич

Санкт-Петербург 2020

Аннотация

В данной работе был произведен качественно-сравнительный анализ (КСА) традиционных правых партий Италии, Германии, Швейцарии и Франции с целью выявления фактором, которые благоприятно влияют на успешное участие в избирательных гонках после финансового кризиса 2008 года. При помощи метода КСА с четким множеством, автор пришел к выводу, что важными являются такие условия, как прямая и косвенная поддержка партий государством, средний доход населения, высокий процент населения с высшим образованием и высоким уровнем доверия к национальным институтам, а также низким показателем волатильности и небольшое количество голосов за правых популистов, как основного антагониста для устоявшихся правых сил. Также немаловажную роль играет реформирование избирательной системы страны, но данный показатель не может в полной мере отображать действительность.

Abstract

In this paper, a qualitative comparative analysis (QCA) was made of the traditional right-wing parties of Italy, Germany, Switzerland and France with a view to identifying factors that have a favourable impact on successful participation in electoral races since the financial crisis of 2008. Using the QCA method with crisp-set, the author concluded that conditions such as direct and indirect support of parties by the state, average income of the population, a high percentage of the population with higher education and a high level of confidence in national institutions, as well as a low rate of volatility and a small number of votes for right-wing populists, as the main antagonist for established right-wing forces, were important. Reform of the country 's electoral system is also important, but this indicator cannot fully reflect reality.

Оглавление

• Введение
• 1. Кризисное состояние традиционных партий и перспективы изучения оного
• 1.1 "Кризис партий" как концепт и эмпирическая реальность
• 1.2 Модель "картельная партия" в рамках изучения традиционных левых и правых партий
• 1.3 Преобразование избирателя и его поведения на выборах
• 1.4 Последствия экономического кризиса 2008 года на партийные системы и на расколы в обществе
• 2. Анализ влияния последствий финансового кризиса 2008 года на традиционные правые партии Италии, Франции, Германии и Швейцарии
• 2.1 Метод исследования
• Выводы
• Список литературы
• Введение
• Существует своеобразная традиция в работах про кризис политических партий начинать вступительную часть с цитаты из работы Э.Э. Шатшнайдера про то, что современная демократия немыслима без партии Цит. по: Dalton R. J., Wattenberg M. P. (ed.). E.E. Schattschneider. Parties without partisans: Political change in advanced industrial democracies. Oxford University Press, 2002. P.3. Это своего рода незыблемая истина, когда ученый рассуждает о трансформации партии и её роли в обществе, то должно присутствовать понимание того, что партия является одной из важнейших формальной институционализированный группой интересов, которая входит в фундамент создания и развития демократии в стране. Тем самым, если частное подвергается коррозии, то это отражается соответственно и на целом: в нашем случае это еще и кризис современной демократии Giebler H. et al. Decline or change? Party types and the crisis of representative democracy //Democracy and Crisis. Springer, Cham, 2018. P. 147. Кризис партийной демократии - ситуация, когда члены партии и её элиты стали больше заботиться о местах во власти, минуя интересы общества. Партии стали высоко бюрократизированными и управляемые элитами Invernizzi-Accetti C., Wolkenstein F. The crisis of party democracy, cognitive mobilization, and the case for making parties more deliberative //American Political Science Review. 2017. Vol. 111. №. 1. P. 100, и в каком-то смысле партии стали ближе к государству, нежели к гражданскому обществу. Демократии в современных развитых странах Европы существенно видоизменилась с 50-х годов прошлого столетия до наших дней. Сразу стоит оговорить, что под традиционными партиями в партийной гонке понимается следующее: партия, которая имеет стабильную частоту попадания в состав правительства или в парламентскую оппозицию и у которой идеологическая платформа выстроена на основе многолетнего опыта (также имеет место преемственность от предыдущей партии, так как внутрипартийные расколы и иные катаклизмы могли полностью уничтожить старую партию, но её нишу займет другая, более современная) Hobolt S. B., Tilley J. Fleeing the centre: the rise of challenger parties in the aftermath of the euro crisis //West European Politics. 2016. Vol. 39. №. 5. P. 975.
• Современные европейские партии потеряли свое организационную власть в обществе и лишились возможности вовлекать население на выборы старыми способами с ростом экономического благосостояния, социальной мобильности, секуляризации общества, а также преобразования в области информирования население и финансирования партий Biezen I., Poguntke T. The decline of membership-based politics //Party Politics. 2014. Vol. 20. №. 2. P. 206; что сделало выборы и политику как соперничество между профессионалами по своей сути, а не "активистами" из партий Ibid.. П. Игнаци заключал, что текущее состояние партий является отражение общества, Пьеро И. Партии и демократия в постиндустриальную эру //Политическая наука. 2010. №. 4. C. 53 а текущее состояние дел - это синтез конституциональной и популярной демократии, в которых существуют и партии, и избиратель Mair P. Democracy beyond parties. 2005. P. 24. избирательный партия правый
• Однако, возвращаясь к высказыванию П. Игнаци, он упускал важный момент в цепочки связи гражданское общество-партия-государством - организации, которые непосредственно связаны с деятельностью партий. Не в последнюю очередь, на партии отразилось снижение значимости роли социальных движений в обществе как агента мобилизации, что сделало партии более оторванными от общественных нужд и менее представительными Biezen I., Poguntke T. Op. cit. P. 214.
• Таким образом, кризис перестал быть вызовом для партий, а стал реальностью, в которой пребывают нынешний партии с взросшей волатильностью голосования и вызовами со стороны новых партий. Нельзя сказать с уверенностью, что путь пройдет и выработан "иммунитет" к последствиям кризиса, но можно констатировать непрекращающийся процесс адаптирования у традиционных партий ко все новым вызовам времени. Однако необходимо понимать, что такая ситуация не является в равной мере одинаковой для всех партий: к примеру, в Германии нет проблем с организационными возможностями для партий, правда, это компенсируется поддержкой за счет государственных субсидий, как утверждают И. ван Бизен и Т. Погунтке Ibid. P. 206.
• Более того, необходимо понимать, что политическая система накладывает отпечаток на "слабость" партии: в мажоритарных системах проще интегрировать в уже имеющиеся партии, когда как в консенсуальных - создать новую Kriesi H. Party systems, electoral systems, and social movements //The Oxford handbook of social movements. 2015. P. 671. Этот факт стоит учитывать, поскольку с появлением новых вызовов и запросов в обществе, стратегия артикулирования интересов будет совершено иной, что может стать угрозой появления соперников для традиционных правых и левых сил на выборах.
• Еще в 80-х годах П.Мэир подытожил ракурсы, через которые производились исследования кризиса партий: через призму социальных изменений, через трансформацию партий под гнетом внешних факторов и через изменение самой природы партий Mair P. Party politics in contemporary Europe: A challenge to party? //West European Politics. 1984. Vol. 7. №. 4. P. 171. Как раз через последнюю призму П. Мэир и Р. Катц в свое время выработали совершено новую модель описания партий - модель картельной партий. Подробней картельный тезис будет рассмотрен в соответствующей главе этой работы. Пока что мы ограничимся сжатой характеристикой от Р. Гантера и Л. Даймонда, которые свели данную модель к 3 признакам: "1) расширение роли и влияния государства на организационные процессы внутри партией, 2) достигается за счет прямого финансирования из бюджета страны, что в свою очередь принуждает лидеров партии к сотрудничеству между собой ради дальнейшего получения ресурсов от аппарата власти, а не к соперничеству и борьбе за свой электорат " Gunther R., Diamond L. Species of political parties: A new typology //Party politics. 2003. Vol. 9. №. 2. P. 169.
• Не каждая партия может считаться картельной: как отмечали создатели данного концепта, современные партии могут стремиться соответствовать этому в большей или меньшей степени (или вовсе не быть таковым) Katz R. S., Mair P. Changing models of party organization and party democracy: the emergence of the cartel party //Party politics. 1995. Vol. 1. №. 1. P. 19. Партии начали становиться картельными в силу потери традиционных организационных ресурсов Mair P. Party politics in contemporary Europe: A challenge to party? Op. cit. pp. 182-183 и своей идентификации среди избирателей Ibid. pp. 175-176, что повлияло на роль партии в обществе.
• Через призму социальных трансформаций исследователи пытались объяснить новый паттерн поведения избирателя на выборах. Немаловажную роль в этих изысканиях играла проблема падения принадлежности избирателей к партиям, к коим ранее они были "прикреплены". Есть как минимум две классические теории, которые пытаются дать объяснение этому: 1) де-политизация (depoliticization hypothesis) - связи, принуждающие участвовать в партийных делах, и общее снижение спроса на участие в политической жизни как таковой и 2) когнитивная мобилизация (cognitive mobilization) - в следствие трансформации природы потребности людей, широкого распространения образования и повышение атомизации, изменилось поведение избирателя. К этим двум теория еще можно отнести экономическую модель голосования Э. Даунса. Как раз поведение избирателя современных демократиях Европы зачастую пытаются описать, используя эту модель. Исследователи, использовавшие её, установили, что граждане из стран Западной Европы теперь наказывают не только партию-инкумбент за негативные экономические последствия, но и все традиционные партии, поэтому избиратель выберет аутсайдера партийной системы, правых популистов, если в стране выросла безработица Kriesi H. The political consequences of the financial and economic crisis in Europe: Electoral punishment and popular protest //Swiss Political Science Review. 2012. Vol. 18. №. 4. pp. 519-520. Вопрос безработицы важен для жителей этих стран, ведь во время и после финансового кризиса 2008 года, правительства стран Западной Европы пытались решить в первую очередь проблему с долгами, а не с нарастающей безработицей Hobolt S. B., Tilley J. Op. cit. P. 972.
• Партийная идентификация является центральной в теории политического поведения масс и ее падение сигнализирует о изменениях в самой природе гражданской политики, как отмечал Р. Далтон Dalton R. J., Wattenberg M. P. (ed.). Parties without partisans: Political change in advanced industrial democracies. Oxford University Press, 2002. P. 37. Партийная принадлежность детерминировала поведение избирателя на выборах, поскольку у гражданина был рупор, призывающий и мобилизующий его/её действовать и голосовать Ibid. P. 38. Принадлежность представляет собою устойчивое и долгоиграющая поддержка за конкретные партии, что и формирует электоральное поведение Albright J. J. Does political knowledge erode party attachments?: A review of the cognitive mobilization thesis //Electoral Studies. 2009. Vol. 28. №. 2. P. 250. Как она изменилась? Исследователи через три перспективы изучили изменение принадлежности и чем оно было связано. Р. Далтон суммировал их изыскания и свел их к трем уровням: на индивидуальном уровне изменилось партийная принадлежность из-за пост-материалистических ценностей и общего спада групповой политики Dalton R. J., Wattenberg M. P. (ed.). Op. cit. P. 11; на мезо-уровне - персонализацией электоральных кампаний, а также возникновение новых групп интересов, которые влияют на формирование (и расформирование) принадлежности к партии, к этому также стоит добавить процесс профессионализации партийный кадров, заинтересованных в карьере более как в профессии, а не как в признании Ibid. pp. 12-13; на макро-уровне - изменение в технологиях по ведению избирательных кампаний (взросла роль и влияние различных медийных групп на итоги выборов, а также телевиденье стало площадкой для выступления различных партий), что отразилось на стоимости проведение избирательных кампаний и поменялся подход избрания кандидатов на предстоящие выборы от партий: праймериз становиться обычным явление в европейской политике Ibid. P. 13.
• Интерес к данной теме связан с тем, что право-центристские партии по-разному выживают в развитых демократических странах Европы с конца 70х годов. На выживаемость партии влияют внешние и внутренние факторы, которые детерминирует успешность выступления партии на выборах. В этой связи кризис партий, о котором подробно будет сказано в первой главе, ударил по самой природе партий, но, несмотря на это, правые умеренные силы добивались успехов на выборах во Франции, Германии, Швейцарии и Италии как раз после 80х-90х годов. Такой тренд не стал долгоиграющим и уже на выборах, которые происходили после "Великой Рецессии" Так в своих работах охарактеризовал Х. Крииси международный финансовый кризис 2008-2009г: Kriesi H. The political consequences of the financial and economic crisis in Europe: Electoral punishment and popular protest …. P. 518 традиционные правые партии начали терять поддержку повсеместно. Поэтому мы считаем актуальным изучить, как совокупность факторов, вызванных кризом экономическим и "партийном", повлияло на выживаемость партий стран Европы. Ведь как отмечает Х. Крииси и С. Хуттер: "… в современной политической компаративистике существует пробел в анализе влияния экономического кризиса на партии стран Европы" Hutter S., Kriesi H. (ed.). European party politics in times of crisis. Cambridge University Press, 2019. P. 33.
• Где-то, как во Франции, экономический кризис вызвал цепочку событий, которая привела к смещению устоявшихся правых сил на второй план, а где-то, как в Германии, отразилось лишь на снижение поддержки, но существенно не пошатнуло их позиции и они остаются главенствующими игроками в партийной системе. Возникает закономерные вопросы: как экономический кризис 2008 года повлиял на партийную систему в целом и на успешность право-центристской партии в частности? Как изменение роли партии по своей природе отразилось на её успешность в партийной гонке против "новых правых"? Как новые расколы влияют на выживаемость правых сил? В чем выражается кризисное состояние для партий? Эти вопросы подводят к центральному и главному - исследовательскому вопросу: что позволяет правым центристским партиям преодолевать кризис партий с 2007 года по 2018? Целью исследования является анализ влияния "Великой Рецессии" на успех правых центристских партий Италии, Франции, Германии и Швейцарии на выборах, а также выявление факторов, влияющие на успешное преодоление последствий кризиса партий. Правые партии в одних странах (к примеру, во Франции и Италии) ранее были успешны и доминирующими силами в своих партийных системах, но финансовый кризис 2008 года ослабил их потенциал, когда как в других государствах (Швейцария и Германия) партии пережили кризис и остаются значимыми силами в политическом пространстве без каких-либо существенных потерь. К этому стоит добавить, что некоторые случаи являются уникальными. К примеру, итальянская партийная система является неустойчивой из-за ряда коррупционных скандалов 90х годов, которые привели к роспуску традиционных правых и левых партий, в то время как немецкая система устойчивая и непоколебима. Иными словами, у нас имеются довольно нетипичные случаи стран, но их объединяет одно - раннее они успешно конкурировали с другими партиями, но сначала новой декады 21 века правые центристы стали выживать с разной долей успешности.
• Для Германии в качестве традиционной правой партии мы выбрали партию - "Христианско-демократического союза Германии" (ХДС); для Швейцарии - "Христианско-демократическую народную партию" (ХДНП). Во Франции и Италии традиционные правые силы распускались, но на их место образовывались "новые" партии с аналогичными руководителями и членами партий. Можно даже утверждать, что происходил "ребрендинг" партий. Так, для анализа выборов в Палату Депутатов в Италии в 2008г. и 2013г. была выбрана партия "Народ Свободы", а для 2018 года - "Вперед Италия", поскольку основателем обеих партий выступает Сильвио Берлускони. Этой логикой мы руководствуемся и для Франции, где партия для анализа выборов 2007г. и 2012г. - "Союз за народное движение", когда как для 2017г. - "Республиканцы", ибо основателем обеих партий являлся бывший президент Николя Саркози.
• Для нахождения ответа необходимо решить задачи работы, которые позволят выстроить лестницу к ответу на исследовательский вопрос:
• 1.Рассмотреть, как картельные партии преодолевают кризис партий.
• 2. Как изменение пост-материалистические ценности повлияли на голосование?
• 3. Как новые социально-экономические расколы повлияли на традиционные правые партии?
• 4. Выявить факторы, которые являются решающими для преодоления кризисного состояния партиями.
• В работе предметом исследования является кризисное состояние партий после финансового кризиса 2008 года. Когда как объектом исследования - правые центристские партии Франции, Германии, Италии и Швейцарии. Для проведения анализа эмпирических данных будет задействован метод качественный-сравнительный анализ (QCA/ Qualitative Comparative Analysis) для четкого множества (crisp-set).
• Структура работы будет выглядеть следующим образом: в первой главе будут рассмотрены три теоретические рамки, с помощью которых академическое сообщество исследует и анализирует партии и трансформации, произошедшие как с ними, так и с обществом (1.1. "Кризис партий" как концепт и эмпирическая реальность; 1.2. Модель "картельная партия" в рамках изучения традиционных левых и правых партий; 1.3. Преобразование избирателя и его поведения на выборах; 1.4. Последствия экономического кризиса 2008 года на партийные системы и на расколы в обществе; 1.5. Вывод по главе); во второй главе будут разобраны индикаторы для исследования в рамках КСА, а также проведен непосредственно сам анализ (2.1. Метод исследования; 2.2. Переменные и гипотезы; 2.3 Результаты анализа; 2.4. Вывод по главе); в заключение будет разбор полученных результатов и вывод по всей работе.
• 1. Кризисное состояние традиционных партий и перспективы изучения оного

В современной политической науки есть множество теорий и концептов разных масштабов, которые были задуманы для анализа состояния партий и паттернов поведения электората. Мы же выбрали три теории: 1) теорию "картельной партии" для исследования непосредственно самих партий и их характеристик, 2) теорию "когнитивной мобилизации" дабы изучить текущее электоральное поведение граждан стран Европы, и, наконец, 3) новое виденье теории "социально-политических расколов" в обществе в эпоху глобализации, для того чтобы разобрать влияния экономического кризиса на организационный потенциал и выживаемость партий после 2008 года. В этой главе мы подробно разберем каждую теорию, но начнем с разбора самого понятия "кризиса партий", который вызвал бум электоральных исследований и "нарушил статус-кво" для традиционных правых и левых партий Европы.

1.1 "Кризис партий" как концепт и эмпирическая реальность

Кризис партий начался (как концепт и изучаемый феномен в академической реальности) с "размораживания" партийной системы и с повышением волатильности на выборах: социальный класс перестал быть детерминантом электорального поведения Evans G., Tilley J. How parties shape class politics: Explaining the decline of the class basis of party support //British journal of political science. 2012. Vol. 42. №. 1. P. 137, поскольку экономическое развитие сократило разрыв между разными слоями общества Ibid. P. 138. Более того, трендом стала уменьшение явки на голосованиях, оторванность от политики и политическая апатия граждан, тем самым отразилось на уровне легитимности выборных органов власти, которой начал понижаться Giebler H. et al. Op. cit. P. 165.

Начало 50-х вплоть до середины (в некоторых странах до конца) 70-х годов принято считать "золотым веком" массовых партий, поскольку в первые три декады после войны произошла вторая волна демократизации. Это связано с тем фактом, что партии сыграли свою роль в войне (на базе партизанских отрядов и движений образовывались политические партии), а также многопартийность системы отождествлялось с демократией, коя была антагонистом рухнувшим авторитарным однопартийным и тоталитарным режимам странам Оси Игнаци П. Указ. соч. C.50. Это сделало партии наиболее доверенным институтом власти в глазах граждан. Начиная с 60-70 годов партии начали более ориентироваться на медианного избирателя, тем самым вырабатывали более всеобъемлющий (catch-all) подход в своей практике Evans G., Tilley J. Op. cit. P. 139. Это протекало одновременно с "американизацией" партийной системы Европы, когда партийный элиты профессионализировались, а характер кампаний зачастую персонализировался. Этим воспользовались новые партии, которые стали одним из следствием кризиса, но о них будет сказано ниже.

Сам кризис является сугубо проблемой определенного типа партий - массовых партий. Дальнейшие рассуждения будут касаться того, как кризис отразился именно на данном типе партий и как они "выживали" в условиях нарастающего скепсиса по отношению к данному институту Холодковский К.Г. Партии: кризис или закат?. 2001. C. 62, поскольку происходило падение партийной идентификации и ассоциации (принадлежность) избирателей с партиями Ignazi P. The crisis of parties and the rise of new political parties //Party Politics. 1996. Vol. 2. №. 4. P. 550. К этому добавлялись специфические вызовы сугубо для правых или/и левых партий. К примеру, для христианских демократов важным являлось проблема десинхронизация партии с её типичным электоратом: верующими, фермерами и самозанятыми Duncan F. A Decade of Christian Democratic Decline: The Dilemmas of the CDU, ЦVP and CDA in the 1990s //Government and Opposition. 2006. Vol. 41. №. 4. P. 471 из-за "асекулярности" политики (бренд христианских демократов стал более ритуальным, нежели функциональным как маркер для мобилизации раннее озвученных слоев общества) в государствах Европы Van Kersbergen K. The Christian democratic phoenix and modern unsecular politics //Party Politics. 2008. Vol. 14. №. 3. P. 276.

Так или иначе, все устоявшиеся партии столкнулись с новыми вызовами. В первую очередь выделим ослабление партий в организационном смысле Ignazi P. Op. cit. P. 549. Питер Мэир и Ричард Катц рассматривал данную проблему с позиции организации и сконструировал новую определенную модель партий, как уже было сказано в самом начале. Низовая организация и членство важны были тем для массовых партий, что это являлось ресурсом для мобилизации поддержки на выборах, а также предоставляло партиям финансовую поддержку Giebler H. et al. Op. cit. P. 148. Именно на коррозию низовой организации обратили свое внимание П. Мэир и Р. Катц.

П. Игнаци критиковал их концепцию за рассмотрение партий в вакууме (то есть без учета внешних факторов и трансформации общества) Игнаци П. Указ. соч. C. 55, а также за простоту и за отсутствие четкого понимания организационной силы партий, поскольку все это сводилось к членству в партиях и к сокращению данного показателя (это фактор в равной степени является решающих наравне с электоральной волатильностью и идентификаций) Ignazi P. Op. cit. P. 551. Кроме того, сам характер упадка членства партии не был постоянно односторонним: некоторые партии расширяли свою членскую базу во время кризиса партий Холодковский К.Г. Указ. соч. C. 65. Более того, П. Игнаци полагал, что "закат низовой организации не следует считать концом партий в политике" Игнаци П. Указ. соч. С. 53. В этом смысле, можно посчитать уместным рассматривать кризис партий не с уклоном на слово "кризис", но как модернизацию и партий, и общества, и всей политической системы из-за влияния многих долгосрочных и краткосрочных процессов и условий, которые происходили на рубеже 20в. и 21в. Спасский Е.Н. Современные политические партии Запада: кризис или перемены? //Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 6. Политология. Международные отношения. 2008. №. 4. C. 239. Однако, несмотря на критику этой модели, он соглашался с тезисом о том, что ради выживания, партии начали интегрироваться в государство, тем самым переставая быть частью гражданского общества в полной мере Игнаци П. Указ. соч. C. 57.

Разворачивая эту мысль, П. Игнаци утверждал, что партии более не отвечали за интеграционные процессы внутри общества (а также за повышение политической грамотности и информирование) но при этом не лишились своей функции по рекрутированию и кооптированию элит Игнаци П. Указ. соч. C. 58. Одной из причин кризиса является как раз изменение функций партий. Так, для традиционных массовых партий выделяют следующие функции: мобилизационная, представительная и управленческая Giebler H. et al. Op. cit. P. 147. Со временем и из-за влияния кризиса, партиям стало все сложней мобилизовывать и вовлекать обычных граждан Mair P. Democracy beyond parties. ... P. 7. Была также разрушена их монополия на создание общественных повесток и их место единоличного проводника интересов общества (то есть отчасти мобилизационная и представительная функции), поскольку граждан не устраивала структурная модель самих партий, где преобладал закрытый и недемократический характер принятия решений Ignazi P. The crisis of parties and the rise of new political parties //Party Politics. 1996. Vol. 2. №. 4. P. 553.

Это нас подводит к рассмотрению кризиса не с позиции партий по сути (per se), но с перспективы общества и что в нем изменилось, что затронуло данный тип организаций. Общество стало постиндустриальным, в котором лояльность и жесткая принадлежность к чему-то не являлось обязательным и долгосрочным, поэтому избиратель стал более предоставлен самому себе и мог выбирать разные партии из разных идеологических семейств Игнаци П.Указ. соч. C. 54. Поскольку повысился также уровень образования и атомизации, что и накладывало свой отпечаток на более неустойчивое и волатильное поведения избирателя на выборах Холодковский К.Г. Указ. соч. C. 68. Появление телевиденья повлияло на характер организации и проведения выборов: если раньше избиратель узнавал про партию из листовок и митингов самих партий, то для большинства телепередачи стали более выигрышной альтернативой Там же., как по времени, так и по затрату энергии и сил. Часть исследователей считает, что традиционные для индустриального общества расколы (cleavages) и проблемы канули в лету, когда как другая часть отстаивает мнение, что размежевание общества осталось и связано это с "провалом социал-демократического государства по созданию всеобщего благоденствия" Липсет С.М. Неизбывность политических партий //Политическая наука. 2006. №. 1. C. 23.

Также кризис обострялся за счет появления новый партий, кои походили на общественные движения с харизматичным лидером и без четкой организационной структуры и идеологической программы Ignazi P. Op. cit. P. 552, что делало такие партии более привлекательными, в отличие от традиционных партий с их иерархической структурой. Это стало вызовам для традиционных партий в силу популистской и анти-партийной риторики (в том смысле, что критиковались старые партии за их недемократичную структуру принятия решений, бюрократизацию и неэффективное управление государством), которая привела к повышению недоверия у избирателя к устоявшимся партиям Ibid.. Это совпало с электоральной нестабильностью, которая выражалась в появление новых общественных запросов и возникновением новой системы политических ценностей, которые бросали вызов конвенциональным политическим паттернам поведения на выборах и традиционном моделям представительства Mair P. Continuity, change and the vulnerability of party //West European Politics. 1989. Vol. 12. №. 4. P. 169. Этим воспользовались партии нового типа - партии "новой политики" (именно так их назвал П.Игнаци), которые в силу того, что они не принадлежали к устоявшимся партиям стран Европы, начали давить на выборах как традиционных правых, так и левых Ignazi P. Op. cit. pp. 554-556. Разница между "новыми" левыми и правыми выражалась в базовой ценностной ориентации - правые предпочитали более конвенциональные методы борьбы и разделяли материалистические ценности (несмотря на это, старались дистанцироваться от правых центристов и их риторики), когда как левые - не конвенциональные способы ведения борьбы и пост-материалистические ценности Kriesi H. Party systems, electoral systems, and social movements … P. 676. К примеру, недавнее исследование Б. Ваутерса показывает, что статус устоявшиеся партии влияет на предпочтение членов в пользу конвенциональных действий, когда как в оппозиционны и новых - не конвенциональные и прямые действия больше пользуются спросом Wauters B. Which party members participate in direct political action? A cross-national analysis //International Political Science Review. 2018. Vol. 39. №. 2. P. 235.

С возникновением новых "аутсайдерских" альтернатив, которые не вписывались в привычную партийную систему, избиратель стал более свободным в своем выборе. Это приводило к тому, что электорат начал абстрагироваться от привязанности к традиционным партиям, а они в свою очередь начали адаптировалась к новому положению дел Dalton R. J., Wattenberg M. P. (ed.). Op. cit. P. 273. В ответ на это традиционные партии старались казаться более открытыми и подотчетными каждому члену Игнаци П. Указ. соч. C. 63, для того чтобы вернуть доверие избирателя, показав, что рядовые члены значимым во время внутренних процессов принятия решения. Однако эти попытки не удавались из-за все более интенсивного проникновения государства в партии, лишая их тем самым пространства для расширения возможностей рядовых членов. Государство начало разрабатывать все больше регламентаций и правил для регулирования деятельности партий, дабы обозначить их положение во властной иерархии наравне с другими государственными институтами власти. Проникновение государства в партии заключалось не только в бюрократизации самой организации, сколько в усиление центрального аппарата партии Игнаци П. Указ. соч. C. 68. Это привело к тому, что главные решения начали оставаться в компетенции только элит в обход рядовых участников. Также именно государственные органы функционального представительства забрали себе роль посредника между обществом и аппаратом власти в каждой из политической сфер деятельности Холодковский К.Г. Указ. соч. C. 68.

Наконец, немаловажную роль сыграли внешние шоки и общемировые события. Экзогенные факторы (таковыми являются миграционный кризис из-за коллапса Югославии и СССР и экономические проблемы, в частности рост безработицы и повышение дефицита бюджета) усиливали давление на позиции и шансы партий на выживаемость Duncan F. Op. cit. P. 479. Одновременно с этим менялся кардинально ландшафт партийной системы и происходил рост протестных движений: "анти-партии" (политические организации, мобилизующие сторонников против традиционных сил), которые в дальнейшем начали выбивать из электоральных гонок устоявшиеся партии уже в условиях после финансового кризиса 2008 года Kriesi H. Party systems, electoral systems, and social movements ... P. 680. Также к экзогенным факторам можно причислить преобразования в сторонних общественных организациях, которые как раз влияют на партии и на партийную систему (если изменяются они, то косвенно или прямо это отражается на партии) Ibid. P. 668. Какая логика стоит за этим?

Традиционные массовые партии были повязаны с различными общественными организациями (которые могли быть ответвлением от самой партии). Это связано с тем, что потенциал таких движений выражался в мобилизации членов на выборах за партию, а эффективность такого способа использования общественных организаций зависела как раз от количества членов в этих организациях Biezen I., Poguntke T. Op. cit. P. 210. Однако преобразования в обществе сменили данный паттерн взаимоотношений, что привело к отчуждению партий от общественных движений, не в последнюю очередь из-за роста самостоятельности движений в организационном плане (иногда они сами образовывали свою партию) Kriesi H. Party systems, electoral systems, and social movements … P. 673, что в конечном итоге сделало их более символическими акторами в электоральных и политических процессах, нежели мобилизационными для партий Biezen I., Poguntke T. Op. cit. P. 212. Оторванность некоторыми партиями от сторонних организаций привело также к снижению членства в самих организациях Kцlln A. K. Party membership in Europe: Testing party-level explanations of decline //Party Politics. 2016. Vol. 22. №. 4. P. 475.Зачастую наиболее аффилированным (или побочными - collateral) с партиями движения являются профсоюзы Biezen I., Poguntke T. Op. cit. P. 210 и религиозные организации Ibid. P. 211 (если вести речь о правых партиях), на которые изменения также отразились в виде падения членства.

Однако ведутся дискуссии по поводу того, какие конкретно партии в идеологическом спектре наиболее всего пострадали. К примеру, исследование А. Кёлльна показало, что больше всего пострадали социал- демократические и христианские партии, но со временем тренд убыли приостановился, а в конкретных партий количество членов наоборот выросло Kцlln A. K. Op. cit. pp. 472-473.

В заключение можно обозначить как минимум три подхода для изучения феномена кризиса партий (эти перспективы перекликаются с виденьем П. Мэира): рассмотрение трансформации партий как таковых, изменение паттернов поведения избирателей и преобразование партийной системы вместе с преобразованием в обществе. Эти три перспективы в тоже время являются индикаторами, на которые опирались в 80х-90х исследователи, когда разбирали кризис партий, что вызывало критику из-за "тирании данных" и простоту подходов в исследованиях Ignazi P. Op. cit. P. 551. Последующие теоретические параграфы будут базироваться на каждой из приведенных выше перспектив соответственно.

1.2 Модель "картельная партия" в рамках изучения традиционных левых и правых партий

На текущей момент времени, не существует консенсуальной и авторитетной модели партии. Есть мнение, что разные партии представляют различные модели, известные политической науки: начиная от классической элитарной партии и заканчивая новыми описательными моделями, к примеру, государство-центристские партии П. Игнаци. Игнаци П. Указ. соч. C. 53. В частности, некоторые авторы предлагают свое виденье моделей, которые должны послужить партиям для улучшения их имиджа в обществе: такая модель партии как совещательная (deliberative party), Invernizzi-Accetti C., Wolkenstein F. Op. cit. P. 98 где под этим подразумевается, что должна институцилизироваться дискуссия и дебаты внутри организации как ключевой компонент принятия решений в партиях Ibid. P. 101.

Модель Р. Катца и П. Мэира отражает текущее состояния партий, а также их паттерн взаимоотношений с обществом и государством (и с другими партиями). Раннее, уже было сказано, на чем конкретно и в первую очередь фокусировались исследователи при создание данного концепта - изменение природы партийной низовой организации. Однако в дальнейшем, они старались более глобально охватить проблему, реагируя на критику и на эмпирическую действительность. Рассмотрим эволюцию концепта.

В самом начале, одного из создателей концепта заинтересовала проблема влияния электоральной нестабильности на волатильность для отдельной партии: внутри каждой " политической семьи" (то есть группа партий на национальных выборах, которые находились на одном идеологическом спектре) выросла волатильность голосования между партиям (голоса переходили от одной партии к другой партии той же "политической семьи"), при этом общая принадлежность оставалась нетронутой, но в тоже время, происходил обмен голосами между разными идеологическими "блоками" партий, что влияло на баланс общей принадлежности внутри каждой страны Mair P. Continuity, change and the vulnerability of party … P. 175-176. Однако, как показало недавнее исследование на данную тему, этот аспект не является критическим важным в объяснение падение членства в партиях Kцlln A. K. Op. cit. P. 475.

П. Мэира заинтересовал тот факт, что волатильность растет, несмотря на взросшую идеологическую целостность и единообразие (многие традиционные левые и правые партии имели схожие методы решения проблем ради получения медианного избирателя) Mair P. Continuity, change and the vulnerability of party ... P. 177. Это в свою очередь стало сутью кризиса, а именно вызов самой природе партий и их внутреннему и внешнему устройству Mair P. Party politics in contemporary Europe: A challenge to party? … P. 174. В этом смысле волатильность важна как показатель того, что привычная модель демократии переставала работать и начала видоизменяться, как и партии в ответ на изменения в обществе. Правда, как тренд волатильность является неустойчивым Mair P. Democracy beyond parties. … pp. 12-13. В середине 2000-х П. Мэир отметил, что картельные партии появились как феномен не в последнюю очередь из-за устойчивого тренда деполитизации и роста скепсиса по отношению к процессам принятия решения Ibid. pp. 22-23.

П. Мэира выявил индикаторы, которые побуждают избирателя менять конкретную партию, но не целое идеологическое "семейство": "1) партийное руководство, 2) мобилизационная стратегия, 3) организационный ресурс партий" Mair P. Continuity, change and the vulnerability of party … P. 177. В качестве аргумента, почему именно данные показатели необходимо рассматривать, выступал тот факт, что происходило разрушение организационной связи избирателя с партией Ibid. P. 179. В дальнейшем именно эти три фактора станут краеугольными в концепции и станут показателями для более широкой проблемы - кризиса партий. Однако они не были достаточными. Поэтому (со временем), помимо этих трех факторов, также стали учитывать явку на выборах как показатель заинтересованности гражданами выборами в принципе Mair P. Democracy beyond parties. … pp. 9-12 и партийную привязанность Ibid. pp. 14-15.

Индикаторы сами по себе не могли стать частью ответа. Кризис партий затронул не столько партии, сколько академический дискурс о том, что есть партии и как они выживают. Традиционная модель массовой партии Дюверже и универсальной Кирххаймера не отвечали текущим реалиям, поскольку шли вразрез с действительностью. Поэтому П. Мэир и Р. Катц представили свой виденье эволюционного ступени массовой партии - картельная партия Katz R. S., Mair P. Changing models of party organization and party democracy: the emergence of the cartel party … P. 6.

Важную веху эволюционного развития массовой партии они видели в изменение традиционной роли партии в политической системы. Партия изначально была брокером между государством и гражданским обществом, но постепенная интеграция в аппарат управления меняло данную роль Ibid. P. 16. Однако, что действительно не было учтено ранее, так это паттерн взаимоотношений между партиями. В статье "Changing models of party organization and party democracy: the emergence of the cartel party" исследователи, говоря о появление нового модели, - картельной, отмечают о смене соперничества на сотрудничество между партиями Ibid. P. 17. Именно поэтому авторы назвали новый тип картельной, поскольку между партиями происходил своего рода "сговор" (или скорее соглашение) и важно было не столько победить на выборах, сколько не проиграть их. Для того чтобы ответить на вызов со стороны партий "новой политики" и новых партий в принципе, их старались кооптировать (если они того желали), что благотворно влияло на картельный сговор партий Detterbeck K. Cartel parties in western Europe? //Party politics. 2005. Vol. 11. №. 2. P. 175.

Поскольку партиями стали заправлять не активисты, а профессионалы, которые стали рассматривать свое ремесло как полноценную работу Katz R. S., Mair P. Changing models of party organization and party democracy: the emergence of the cartel party. … P. 19, то для них вопрос карьеры стал настолько важным в силу того, что это была единственной возможностью для реализации себя, поэтому возникла потребность в минимизации проигрыша на выборах Ibid. P. 23. Как было уже сказано, что смена контингента во многом связана с изменением финансирования партией (внедрилось государственное субсидирование), централизацией управления партийными членами и получением благ и привилегий от государства Ibid. P. 20, а также изменение/потери каналов по мобилизации сторонников на выборы и вовлечение граждан на мероприятия партии Mair P. Democracy beyond parties. … pp. 20-21. Это в свою очередь сделало ощутимым разрыв между членами и не членами партий: только первые могли претендовать на получение благ от выигрыша на выборах.

Исходя из этого, возникали предположения о том, что система патронажа могла укореняться и распространяться внутри партий Kopeckэ P., Spirova M., Scherlis G. Beyond the Cartel Party? Party Patronage and the Nature of Parties in New Democracies //Sгo Paulo, IPSA-ECPR Joint Conference. 2011. Vol. 33. P. 6. Под патронажем подразумевалось сила партийного руководства и его влияние на назначение лиц на должности государственных структур Ibid. P. 2. В этом случае в качестве аспектов патронажа политических партий рассматривалось: 1) внутрипартийный контроль по ресурсам (степень возможности партией быть вовлеченным в процесс назначения на должности государственной системы страны); 2) мотивация (как и почему награждают назначением) и 3) природа назначения (кто именно удосуживается местом работой) Ibid. pp. 2-4. Парадокс состоит в том, что в картельных партиях патронаж не только не участился, но наоборот партийные элиты все реже прибегали к данному способу разделить бенефиции между членами партий (если говорить о тех партиях, в которых до возникновения кризиса было такое, в тех же, где изначально не было место патронажу как распространенному явлению, и вовсе результат отрицательный), потому что зачастую патронами выступают конкретные министры и обладатели государственной должности, а не партийное руководство и члены партий Biezen I., Kopeckэ P. The cartel party and the state: Party-state linkages in European democracies //Party Politics. 2014. Vol. 20. №. 2. pp. 179-180. Также можно предположить, что регулирование партийной деятельности в большинстве стран Европы не позволяет образоваться полю у партий для образования патрон-клиентских отношений. Однако этот тезис требует подтверждение.

Это в свое время позволило Р.Катцу и П.Мэиру заключить, что в демократиях важным стало сохранение социальной-политической стабильности, нежели преобразования в обществе, ибо профессионалы были заинтересованы в кооптирования себя в уже имеющуюся элиту, тем самым увеличивали дистанцию общества от процесса принятия решений, делая электоральные процессы и политики более эффективными, но менее легитимными Katz R. S., Mair P. Changing models of party organization and party democracy: the emergence of the cartel party … P. 22. Поскольку такая стратегия по выживанию картельными партиями нивелировала возможности избирателей по изменения в политике и лишь вооружало популистов, делая их риторику более убедительной и приближенной к реальности Detterbeck K. Cartel parties in western Europe? … P. 175.

В качестве новой функции П. Мэир выдвигал тезис о том, что партии стали акторами в процессе государственного регулирования и управления (и все меньше исполняли роль представителей) Mair P. Democracy beyond parties. … pp. 19-20. В свою очередь Р. Катц отмечал, что картелизация партийной системы является прямой угрозой идеи представительства, но нетривиальным образом делает демократию консенсуальной (как и картельной), в силу того что преобладает стремление договориться и минимизировать издержки для всех участников процесса (в этом случае, он подразумевает партии после выборов) Katz R. S. The cartel party, consensus democracy and democracy without politics //Politologia. 2016. №. 1. pp. 21-22. Что делало ситуацию с партиями парадоксальной, как отмечают И. ван Бизен и Р. Катц: с функциями, которыми они изначально обладали, справляются все хуже, но при этом партии оставались и остаются ключевым институтом представительной демократии, несмотря на потерю монополии на артикуляцию и агрегирование интересов избирателей, а также инструментов мобилизации van Biezen, I., R.S. Katz. Democracy and Political Parties. Joint Session of Workshops, ECPR, 2005. URL: ecpr.eu/Filestore/PaperProposal/3402a19c-2e82-4b30-bf30-6a423927d5b0.pdf. (дата обращения: 04.04.2020).

Своей теорией картельной партии они породили новое виденье проблемы (и модель, которая могла быть применена для анализа). В какой-то мере проблема начала операционализироваться в экономических терминах, а не только политических. Ведь партийная система, где преобладает среди многих партий картельная модель делает выборы, не как у Энтони Даунса с экономической теорией голосования свободный рынок в условиях ассиметричной информации, но как олигополия Pelizzo R. Cartel parties and cartel party systems: Dissertation for Doctor of Philosophy in Nazarbayev University Graduate School of Public Policy. 2008. P. 27. Тем не менее, данный подход стали критиковать за отсутствие четкой дефиниции и недостаточной явных ограничениях в применения концепта, хотя сами авторы писали о том, что это идеалистическая модель (если выражаться языком М. Вебера) и картелизация является процессом, действующий в партиях Katz R. S., Mair P. The cartel party thesis: A restatement //Perspectives on politics. 2009. Vol. 7. №. 4. pp. 757-759.

Для картельных партий серьезную угрозу представляют новые анти-партийные и популистские партии, расколы в самой организации (ведь партия не является монолитным юнитом), а также возрастающее недопонимание и оторванность партии от активистов, которые зачастую требуют проведения определенной политики в разрез со сговором с другими партиями Ibid. P. 759. К этому стоит добавить, что анти-партии пользуются поддержкой избирателя, поскольку картельные партии порождают недовольство граждан своей безальтернативностью Pelizzo R. Op. cit. P. 104.

Подытоживая свои рассуждения, стоит указать точную дефиницию, которую нам предлагают сами создатели данного концепта: картельная партия - это партия, которое характеризуется явным проникновением государства и где преобладает паттерн сотрудничества с другими акторами на выборах и после них для достижения статуса-кво и сохранения бенефиций со стороны государства Katz R. S., Mair P. The cartel party thesis: A restatement … P. 755; и партия является картельной в том случае, если у неё есть легальный доступ к государственным средствам для своих нужд Чередов И.Г. Эволюция определений и типологий политических партий //Известия Российского государственного педагогического университета им. АИ Герцена. 2009. №. 111. C. 314.1.3 Преобразование избирателя и его поведения на выборах

Кризис старались рассмотреть с позиции партии и с позиции общественных изменений. Одна из виднейших теорий, которая пыталась увязать социально-экономические (и культурные) преобразования в обществе с изменением традиционных паттернов поведения людей на выборах, является теория когнитивной мобилизации. Однако стоит заметить, что хоть её придумал и оформил Рональд Инглхарт, но применил её именно Рассел Далтон для изучения данного вопроса. Для начало стоит разобраться, в чем заключался первоначальный замысел и суть теории, а затем конкретно к нашей тематике.

В своей статье "Cognitive mobilization and European identity" Р.Инглхарт отмечает, что с окончанием Второй Мировой Войны в западной Европе произошел стремительный рост уровня экономики и распространение образования (а в особенности доли людей, окончившие высшие учебные заведения и университеты), параллельно с этим уменьшалась доля деревенского населения Inglehart R. Cognitive mobilization and European identity //Comparative Politics. 1970. Vol. 3. №. 1. P. 45. Эти изменения отразились на ход развития европейской интеграции. Изначально, он обозначил лишь один из процессов (когнитивную мобилизацию), который протекал в это время в обществе. В дальнейшем он выявил политическую мобилизацию. Первый тип мобилизации представляет собою процесс повышения навыков и способностей человека получать и осознавать политическую информацию, которая используется в дальнейшем в космополитической системе коммуникации и является частью более широкого процесса социальной мобилизации Ibid. P. 47. Второй тип мобилизации - это процесс информирования и мотивирования внешними факторами (к примеру, партиями) участвовать в политике Inglehart R., Rabier J. R. Europe elects a parliament: Cognitive mobilization, political mobilization and pro?European attitudes as influences on voter turnout //Government and Opposition. 1979. Vol. 14. №. 4. P. 484. Сначала когнитивная мобилизация оформилась как фактор из гипотезы о том, что распространение среди населения систематического образования и массовых коммуникаций благоприятствуют интеграции Европейского сообщества Inglehart R. Op. cit. P. 69. Р.Инглхарт отсылал когнитивной мобилизацией к "внутренним индивидуальным характеристикам, помогающие обрабатывать информацию об удаленных политических объектах" Inglehart R., Rabier J. R. Op. cit. P. 484. Несмотря на тот факт, что теория применялась лишь для исследований в рамках Европейского сообщества, в дальнейшем он стал связан с концептом общественного мнения: идея о том, что в небольших политических сообществах, в которых политическая коммуникация состояла из непосредственного общения и развитием знаний об общественных вопросах, способствующие коллективному принятию решений Alaminos A., Penalva C. The cognitive mobilization index: crises and political generations //Sage Open. 2012. Vol. 2. №. 1. P. 1.