Влияние религиозных партий на политический процесс в Израиле

Размещено на http://www.allbest.ru/

«Влияние религиозных партий на политический процесс в Израиле»

Введение

Существование религиозных партий в имеющейся политической ситуации Государства Израиль, несмотря на то что ряд ученых ставят под сомнение демократический характер Израиля, наталкивает на многочисленные вопросы. К тому же демократизация политической системы и включение религиозных партий в избирательную систему в условиях конкуренции не всегда свидетельствуют о полной интеграции последних в правительственной системы страны.

С выходом религиозных партий на политическую арену почти параллельно появляются работы израильских, американских и британских исследователей, в которых авторы пытаются понять механизм включения религиозных партий в большей степени секулярного правительства. В статьях в ведущих научных журналах ставят вопрос о демократичности религиозных партий.

Следя за результатами выборов в Кнессет, можно отметить важную роль, которую играют в государственном устройстве Израиля три религиозные партии. Ни одна из этих партий почти никогда не получала более 15% голосов, и, несмотря на это, они смогли внедрить аспекты еврейского религиозного права (галахи) в израильское общество и государственное устройство. Эти партии или их элементы находятся в поисках новых ролей. Вопрос о будущем территорий, которые были приобретены Израилем в 1967 году, является важным катализатором для поиска религиозными партиями своего места.

Дискуссии о роли религиозных партий в демократическом обществе являются очень разнообразными, особенно если речь идет о еврейских религиозных партий, которые чаще всего рассматривают в категориях либерального или радикального политических лагерей. Только путем тщательного анализа того, как религиозные партии используют религиозные и светские символы, можно определить их политическую позицию и оценить их роль. После смены политического курса 1977 небольшие по количеству электората партии начали приобретать в системе еврейского государства огромное значение, что было несоизмеримо с реальным влиянием. Процесс либерализации политических партий, конечно же, происходило под влиянием коалиционных правительств, особенно если это были мелкие религиозные партии на фоне секулярного большинства. Демократические выборы могли влиять на большую радикализацию религиозных партий в ситуации, когда весьма значительной и влиятельной была религиозная часть населения.

Роль религиозных партий в политической жизни Израиля достаточно противоречива. Можно отметить положительную интегрирующую роль религии в жизни израильского общества, с одной стороны, и консервативную роль политики религиозных партий - с другой. Под давлением религиозных партий были отвергнуты все предложения о введении равноправия женщин, гражданского брака и развода. Несмотря на оппозицию со стороны демократических сил страны, в годы правления Ликуда под давлением религиозных партий достигнуто немало изменений в социальных вопросах жизни еврейского населения Государства Израиль. Были расширены полномочия судов раввината в сфере семьи. Одновременно закон закрывал путь до подачи апелляций на приговоры этих судов в Верховный суд, обеспечивал монополию раввината в вопросах брака и развода. Религиозное давление проявилось и в законе про Шабат. Правительством были выделены значительные дотации для религиозных институтов.

В результате деятельности религиозных партий иудаизм прочно вошел во все сферы жизни израильского общества. Характерной особенностью Израиля является то, что, несмотря на положительное отношение израильтян к религии, сильное давление клерикалов, особенно в области религиозной практики, вызывает все большее недовольство среди основной массы неверующего населения. Конечно, иудаизм играет важную духовную, практическую и политическую роль в государстве Израиль. Взаимоотношения религиозных и светских партий могут быть охарактеризованы как отношения партнеров, хотя и неравноправных.

Избыточное давление религиозных партий на правительство Израиля убеждает израильскую общественность и правящие круги, религия играет не только интегрирующую, но и консервативную роль в стране.

Объектом исследования является политический процесс в Израиле.

Предметом исследования является результат влияния религиозных партий на политический процесс в Израиле.

Глава 1.Партийная система

1.1 Понятие, сущность и классификация партийных систем

Проблематике политической системы в научной литературе уделено много места. Связано это с тем, что выяснение сути этого вопроса очень тесно связано с проблемой государственного и политического устройства. Это обстоятельство, однако, не облегчает, а скорее осложняет выяснение сути указанного термина.

В литературе можно найти широкое и узкое определение партийной системы. В узком смысле под партийной системой понимают взаимоотношения между политическими партиями. В широком смысле партийная система отождествляется с политической системой.

Объясняется это тем, что партии являются важным инструментом осуществления государственной власти. Ф. Нейман Neumann, Franz Leopold. The Rule of Law: Political Theory and the Legal System in Modern Society. Berg Publishing, Ltd., 1986, употребляя данный термин, не подает его четкого определения, подчеркивая лишь его связь с системой управления. Однако такая широкая трактовка понятия «партийная система» вряд ли оправдана ввиду того, что политические партии не являются единственными актерами политической жизни, а партийная система является лишь частью политической системы.

Ряд авторов ограничивают понятие партийной системы только отношениями между самими политическими партиями, исключая из этой сферы отношения между партиями и государством. Одновременно трудно согласиться с отождествлением партийной системы с государственной властью. Очевидно, что понятие партийная система не охватывает такие социальные институты, как группы давления, которые играют также достаточно активную роль в политической жизни. Выполняют они другие функции и являются элементом политической системы.

Современная политология рассматривает партийные системы в двух плоскостях: 1) как совокупность ис6нуючих политических партий; 2) как организован с участием партий способ реализации политической власти.

В политической теории классическим считается определение «партийной системы», предложенное М.Дюверже, согласно которому партийная система - это формы и условия сосуществования партий в определенной стране. Под термином «партийная система» также понимают: 1) право партий на формирование собственной системы правления; 2) совокупность политических сил, представленных в парламенте, или таких, которые стремятся к представительству в нем; 3) совокупность отношений между легально действующими политическими партиями, которые оказываются в общей борьбе или соперничестве за власть в обществе; 4) совокупность политических партий, существующих в стране, независимо от форм деятельности и степени институализации согласно действующему законодательству Дюверже M. Политические партии [Пер. с франц]. Москва : Академический Проект, 2000. 538 с.. Итак, партийная система - это совокупность и механизм взаимодействия политических партий данной страны, которые реально борются за власть и влияют на выработку государственных курсов.

Обычно демократические страны имеют большое количество зарегистрированных политических партий, но влияние на разработку государственных курсов меньшинство из них. Эти влиятельные политические партии, которые принимают реальное участие в борьбе за власть, формировании правительств, определяют тип партийной системы, сложившейся в данной стране. В политической науке предлагается разная типология политических систем. По мнению Е. Вятра, важным критерием классификации партийных систем является возможность или невозможность изменить одну правящую партию или коалицию другой Вятр Е. Й. Социология политических отношений / Пер. В. Скляр, А. Николаев. -- М.: Прогресс, 1979. -- 464 с.. На этом основании партийные системы делятся на альтернативные и неальтернативные. Последние устанавливаются в странах с недемократическим режимом и характеризуются отсутствием реальной борьбы за власть между политическими партиями, что приводит к постоянному нахождению у власти одной партии. Неальтернативные партийные системы делятся на: однопартийную, фиктивную партийную (ограниченная многопартийная), гегемонистскую.

Рисунок 1.1 - Типология партийных систем

Однопартийная система присуща тоталитарным режимам и характеризуется: 1) неограниченным правлением одной партии, срастается с государственным аппаратом и де-факто своими структурами заменяет его, 2) постановления центральных органов партии служат суррогатом законов, являются обязательными для всего общества, а партийные вожди являются первыми лицами в государстве; 3) создание и деятельность других партий запрещается. Однопартийная система в прямом смысле этого слова - это такая система, в которой невозможно даже номинальное существование других партий. Такой тип функционировал в 20-40 гг. в фашистской Италии, в 30-40 гг. в гитлеровской Германии, в 20-80 гг. в СССР и других странах социалистического лагеря (Китае, Вьетнаме, Румынии). Сегодня в части этих стран происходит процесс ликвидации тоталитарного наследия через утверждение системы раздробленной многопартийности, а также системы однопартийного доминирования (Китай, Вьетнам, некоторые страны Средней Азии, Беларусь). Однопартийность сохраняется на Кубе, в КНДР, в некоторых странах «третьего мира» (Ирак, Ливия).

Фиктивная партийная система (ограниченная многопартийная) присуща авторитарным режимам, установленным в результате военных переворотов (например, в Чили времен правления Пиночета, Бразилии, Уругвае, Парагвае и других латиноамериканских странах). Для нее характерны следующие признаки: 1) в стране существует несколько партий, которые формально продолжают действовать, но сфера их деятельности очень ограничена; 2) большинство политических партий распускаются; остаются только максимально лояльные к власти, играющие роль сателлитов авторитарной верхушки и не ведут борьбы за власть. Им запрещено выступать в роли оппозиции бороться за власть, они теряют свои основные функции, а государством руководят беспартийные силы Tepe S. Moderation of Religious Parties: Electoral Constraints, Ideological Commitments, and the Democratic Capacities of Reli- gious Parties in Israel and Turkey // Political Research Quarterly, 2012, № 65..

Сущность гегемонистской системы заключается в сохранении (или восстановлении) многопартийности как ширмы для авторитарного режима. Зато у власти постоянно находится одна партия, а все остальные искусственно устраняются от властных соревнований путем политических манипуляций. Такая система существовала в Мексике, где в течение 1934-1997 гг. власть находилась в руках Институционально-революционной партии. К гегемонистским относились и партийные системы тех стран Восточной Европы (до 1989 г.), где формально существовало по несколько партий (Болгария, ГДР, Польша), но все они выполняли роль сателлитов коммунистической партии. В этих странах сохранились элементы гражданской жизни, но политический механизм был очень похож на тот, который функционировал в однопартийной системе. На современном этапе развития в этих странах формируются альтернативные многопартийные системы.

Альтернативные партийные системы отличаются наличием в стране нескольких конкурирующих партий, каждая из которых всегда имеет возможность прийти к власти в результате победы на выборах. Известны несколько разновидностей альтернативных систем: с доминирующей партией; двухпартийные; двухблоковые; поляризованные и атомизированные Alexander G. Institutions, path dependence, and democratic consolidation // Journal of Theoretical Politics. 2001. Vol. 13. № 3. Р. 249-269..

Система с доминирующей партией внешне напоминает гегемонистскую систему, ведь при наличии нескольких политических партий у власти дольше находится одна. Однако в данном случае неспособность других партий завоевать власть объясняется не искусственными ограничениями или притеснениями перед и во время проведения выборов, а низкой популярностью этих партий среди населения, обратно пропорционально связано с высоким уровнем доверия избирателей к правящей партии. Такая партийная система доминировала на протяжении второй половины ХХ в. в Японии и связана с правлением там Либерально-демократической партии. Типичным примером является также Индия и Испания, где официально зарегистрировано около 250 политических партий и организаций, в парламенте они представлены восьмью, а правительство сформировано социалистической партией, победившей на выборах.

Одной из самых простых для избирателя и одновременно эффективной является двухпартийная система. Несмотря на существование в стране многих политических партий, у власти, сменяя друг друга, находятся только две. Двухпартийная система характеризуется следующими чертами: 1) демократическим политическим режимом; 2) наличием влиятельной оппозиционной партии, потерпевшей поражение на выборах; 3) состав правительства формируется из одной партии, одержавшей победу на выборах; 4) характеризуется наличием многих политических партий, но только две из них осуществляют приоритетное влияние на политическую систему страны. Такая система действует в США (Республиканская и Демократическая партии), Великобритании (Лейбористская и Консервативная партии). Для таких партийных систем характерны вековые традиции политической борьбы, а избирательное законодательство этих стран способствует существованию именно такой системы.

Подобной двухпартийной является двухблоковая система, при которой за власть борются два стабильных блоки политических партий, каждый из которых состоит из нескольких (чаще - двух) партий. Указанная система предусматривает формирование правительства двумя политическими силами.

Во многих странах мира в том или ином варианте действует система многопартийной раздробленности, которую итальянский политолог Дж. Сартори разделяет на поляризованную и атомизированную Sartori G. Comparative constitutional engineering: An inquiry into structures, incentives and outcomes. New York: New York University Press, 1994. 231 p.. По его мнению, поляризованная партийная система характеризуется следующими признаками: 1) наличием в стране многих политических партий, не имеющих абсолютного большинства и не образуют устойчивых коалиций; 2) остротой идеологических разграничений между ними; 3) присутствием среди политических партий внесистемных; 4) формирование правительства центристской партии; 5) наличие двусторонней (двуполярного) деструктивной оппозиции; 6) демократическим политическим режимом. Примером стран с поляризованной системой в разные годы были Франция и Италия. Стабильность и эффективность системы поляризованного плюрализма пропорционально зависит от стабильности и прочности коалиции центристских сил.

Атомизированном партийная система характеризуется следующими признаками: 1) действует много слабых, мало популярных среди избирателей партий, борющихся за свое выживание; 2) правительства формируются на внепартийной основе или на основе широкой коалиции; 3) наличие среди политических партий внесистемных.

С одной стороны, система многопартийной раздробленности позволяет лучше представить интересы различных социальных групп, поскольку правительство формируется представителями нескольких политических партий, но одновременно такие правительства нестабильны, а следовательно - они далеко не всегда могут обеспечить политическую и экономическую стабильность в государстве. Поэтому законодательство многих демократических стран сознательно пытается ограничить количество представленных в парламенте политических партий с целью структурирования партийной системы, выдвигая к ним жесткие финансовые и процессуальные требования. Примером могут служить заградительные барьеры в несколько процентов голосов избирателей, партии должны преодолеть на парламентских выборах. Однако нельзя утверждать, что такие шаги со стороны государства угрожают многопартийности и демократии вообще. Практика демократических стран свидетельствует о том, что политические партии приобретают все большее влияние в политической системе и остаются едва ли не главным "связным" между гражданским обществом и государством.

1.2 Эволюция партийной системы и её институционализация

К началу XIX в. государство выступало концентрированным выражением понятия «политический институт», олицетворявший процесс управления и правовые нормы. Основы нормативно-юридического подхода к пониманию институтов были заложены Т. Гоббсом, который обращал внимание на регулятивные механизмы, санкционированные государством, обладающее суверенитетом - абсолютной и принудительной властью. Впоследствии в работах Э. Дюркгейма и М. Вебера Weber M. The Types of Authority and Imperative Co-ordination. Glencoe, 1947. сформировалось альтернативное, социологическое, понимание политических институтов. В его рамках под институтами понималось не только фактическое оформление политических отношений, но и их идеальный образ. При этом во внимание принимались не только формальные политические институты, но и неформальные практики, что позволило расширить фокус исследований, включив отношения между людьми, которые не регулировались государством. религиозный партия израиль

Если классическая традиция политической теории основное внимание уделяла вопросам создания и функционирования политических институтов, то в послевоенный период стали преобладать различные вариации теорий поведения и теорий групп. В функционализме, системном анализе и теории групп формальные политические институты или отодвигались на второй план, или же вообще не принимались во внимание. Тенденция сводить объяснение политических процессов к анализу социальных, экономических или культурных факторов привела к тому, что значение институциональных и организационных форм в политической жизни почти игнорировалось March J. G., Olsen J. P. The new institutionalism: Organizational factors in political life // American Political Science Review. 1984. Vol. 78. P. 734-749..

В рамках структурного функционализма общие потребности социальной системы (связанные, например, с политической стабильностью или социальной стратификацией) приводили к созданию таких политических институтов, которые были способны их удовлетворять. Любое общество стремится к созданию структуры таких социальных институтов, которые были бы в состоянии решить его постоянные базовые проблемы. Представители многочисленных разновидностей теории групп рассматривали институты преимущественно как арену политических баталий между группами людей, интересы которых заранее определены; однако специфика самой этой арены не воспринималась ими как важная переменная при определении результатов этих баталий Steinmo S., Thelen K., Longstreth F. Structuring politics: Historical institutionalism in a comparative perspective. New York: Cambridge University Press, 1992. P. 1-32..

Игнорирование анализа политических институтов в период доминирования в политологии поведенческого подхода можно рассматривать как своего рода реакцию на отсутствие стремления к созданию позитивной теории, характерной для ранних политических исследований. Основное внимание, что уделялось формальным, юридическим аспектам деятельности политических институтов, их историческом развитии или «внутренней логике» существования, препятствовала разработке общей теории. Кроме того считалось, что в ходе ряда значительных исторических событий (революция в Российской империи 1917, падение Веймарской республики и т.д.) роль формальных политических институтов была незначительной или же вообще сводилась к нулю. Поэтому исследователи сосредотачивались на изучении таких переменных как «авторитарные личности», неравномерность распределения экономической власти между социальными классами, а не институтов как таковых.

Разработка проблематики политических институтов начала активно развиваться в политической науке на протяжении 1970-1980-х гг., Что было обусловлено рядом факторов. Прежде всего, этот интерес имел общий дисциплинарный характер: исследованием институтов начали заниматься отрасли науки, которые теоретически и методологически существенно между собой отличались. Кроме того, такая переориентация происходила практически одновременно в разных областях политической науки: теоретики, занимавшиеся проблемами организаций, начали указывать на важность организационной культуры Meyer J. W., Rowan W. R. Organizational environments: Rules and rationality. Beverly Hills (Cal.): Sage, 1983., представители сравнительно-исторического подхода Evans P. B, Rueschemeyer D., Skocpol T. Bringing the state back in. Cambridge: Cambridge University Press, 1985 призвали «вернуть государство обратно» Hall P. A. Governing the economy: The politics of state intervention in Britain and France. New York: Oxford University Press, 1986., исследователи международных отношений (в частности С. Креснер Krasner S. D. International regimes. Ithaca (N.Y.): Comell University Press, 1983.) сделали акцент на «режимах», а специалисты в области экономических отношений пришли к выводу о важности «правил игры» (прежде всего Д. Норт North D. C. Institutions, institutional change and economic performance. Cambridge: Cambridge University Press, 1990. и М. Леви Levi M. Of rule and revenue. Berkeley: University of California Press, 1988.).

В теоретическом плане возрождения интереса к политическим институтам имело несколько объяснений. Во-первых, поведенческие концепции, структурный функционализм, марксизм и другие научно-теоретические подходы оказались неспособными сформулировать рабочие гипотезы политической науки. Сделанные ими выводы были ошибочными или имели слишком обобщенный характер, чтобы учитывать очевидные различия между отдельными политическими сообществами. В середине ХХ века приобрела популярность идея неизбежной конвергенции социальных наук по аналогии с мировыми процессами. Основания для этого виделись в том, что большинство стран третьего мира постепенно модернизировались, а демократические капиталистические государства Запада со временем становились более социальными Stepan A., Skach C. Constitutional frameworks and democratic consolidation: Parliamentarism versus presidentialism// World Politics. 1993. Vol. 46. P. 1-22..

Иными словами, несмотря на существенные различия в институциональной структуре между социал-демократическими странами (Норвегия, Швеция) и либеральными демократиями (США) считалось, что политическое поведение и политические процессы в них будут развиваться в одном и том же направлении. Впоследствии от этого подхода отказались, поскольку вместо конвергенции среди стран были обнаружены устойчивые различия в классовой структуре и / или политической мобилизации, которые со временем только усиливались Esping-Andersen G. The three worlds of welfare capitalism. Oxford: Polity Press, 1990..

Как позже выяснил П. Бирнбаум Birnbaum P. States and collective action: The European experience. Cambridge: Cambridge University Press, 1988., специфические черты государства в исторически значимые периоды ее развития имели значительное влияние на структурные характеристики политической власти.

Таким образом, было доказано, что политические институты не только осуществляют разделение властей и влияют на выработку политической стратегии. В противоположность представлениям, сложившимся на основе теории групп и марксизма, они также влияют на формирование политических интересов различных социальных групп, как это отмечали С. Стейнмо Steinmo S., Thelen K., Longstreth F. Structuring politics: Historical institutionalism in a comparative perspective. New York: Cambridge University Press, 1992., Дж. Понтассон Pontusson J. From comparative public policy to political economy // Comparative Political Studies. 1995. Vol. 28. P. 117-147., К. Доудинг Dowding K., King D. Preferences, institutions and rational choice. Oxford: Clarendon Press, 1995..

Характеризуя политические институты, важным считается вопрос о возможности конструирования социально-политической реальности путем проектирования. В данном контексте содержится ответ на вопрос о возможности целенаправленного влияния на процессы институциализации политических партий и партийных систем. Р. Гудин считает, что институты меняются из трех важных причин Goodin R. Institutions and their desing. The Theory of Institutional Desing. Cambridge. 1966. P. 75-102.

Во-первых, случайно, или в связи с непредвиденными обстоятельствами. Во-вторых, институты могут изменяться эволюционно, когда те из них, которые должным образом удовлетворяют определенные потребности, выживают в результате действия отборочного механизма.

В-третьих, причиной изменений институтов могут быть намерения стратегически действующих политических агентов. Третья причина - это не что иное, как конституционная инженерия.

В политологии можно выделить две точки зрения на возможность управления социально-политической реальностью через реформу политических институтов. Согласно первой из них в науке накоплен значительный опыт изучения политических институтов, форм правления, избирательных систем для того, чтобы иметь возможность заниматься социально-политическим проектированием (М. Дюверже, Дж. Сартори, Ф. Херменс). С другой точки зрения, институты не конструируются, а эволюционируют. И имеющиеся институты являются выражением глубинных социальных факторов. То есть историческое и институциональное прошлое страны является ограничительным принципу политических и избирательных реформ (Ф. фон Хайек, Х. Екстейм) Кынев А., Любарев А. Партии и выборы в современной России: Эволюция и деволюция. Москва : Фонд «Либеральная миссия», 2011. 792 с..

В общем виде под институализацией понимается процесс формирования каких-то новых государственных и общественных институтов как устойчивых форм организации деятельности людей; процесс закрепления норм, правил, статусов и ролей, приведение их в систему, которая способна действовать ради удовлетворения общественной потребности. Институциализация - процесс образования набора правил, задающих контекст человеческого сосуществования и взаимодействия Меркель В., Круассан А. Формальные и неформальные институты в дефектных демократиях. Политические исследования. 2002. № 2. С. 18-35.. Создание институтов, их укрепление, стабилизация и укоренения в обществе представляют собой совокупность событий, которые принято именовать институализацией 3азнаев О.И. Вторая молодость «долгожителя»: концепт «политический институт» в современной. Проблемы политической науки. Казань : Центр инновац. технологий, 2005. 235 с..

Итак, институциализация - это процесс, результатом которого является появление института. В нашем случае - политических партий и партийных систем. Кроме того, институализацией может быть закрепление, укоренение и стабилизация уже существующих институтов в обществе. Понятие «институциализации» предусматривает закрепление определенной практики или области общественных отношений в виде закона, социальной нормы, принятого порядка.

Процесс институциализации политических партий можно трактовать как превращение политических партий из обычной ассоциации в полноценный конституционно-правовой институт. Институциализация политических партий - это признание их необходимости, позитивности, функциональности как властью, так и обществом Исаев Б.А. Теория партий и партийных систем. Учебное пособие. Москва : Аспект Пресс, 2008. 367 с..

Институциализация политических партий проявляется в, во-первых, конституировании, то есть включении в конституцию основных принципов статуса политических партий; во-вторых, в законодательной институционализации, в результате которой правовое положение партий приобретает дальнейшего регулирования в законе.

К основным задачам правовой институциализации политических партий, по мнению Т. Бевз, следует отнести:

1) юридическое закрепление и уточнение статуса политических партий, их роли и места в политической системе;

2) достижение правовыми средствами организационной устойчивости политических партий и их активного участия в политической жизни; 3) определение порядка взаимодействия партий с органами государственной власти и другими общественными объединениями; 4) создание условий, обеспечивающие контроль государства за деятельностью политических партий Бевз Т. Институционализация политических партий как процесс. Научные записки Института политических и этнонациональных исследований им. И.Ф. Кураса. 2011. № 3 (53). С. 31-45..

Таким образом, главными, по нашему мнению, являются такие направления правовой регламентации деятельности политических партий: 1) определение места и роли политических партий в обществе и государстве; 2) порядок создания и роспуска политических партий; 3) обеспечение эффективного участия в избирательных процессах; 4) финансирование политических партий.

Часто институциализация политических партий непосредственно связывается только с их правовым оформлением и регулированием. При этом нельзя не учитывать тот факт, что партия - это, прежде всего, политический институт. Итак, понятие «институциализация политических партий» имеет более широкое значение, включающее в себя и процесс создания института политической партии. Таким образом, некорректно отождествлять правовое регулирование деятельности политических партий с их институализацией.

Политическая и правовая институциализации - это разные формы одного процесса. Поэтому под правовой институализацией политических партий понимается процесс формирования государством нормативных типов ее деятельности, а под политической институализацией - процесс их структурно-функционального становления и развития в качестве имеющего собственные системные качества как политический институт. По определению К. Джандо, институциализация партий - это степень, с которой партия материализуется во что-то конкретное в общественном сознании, в результате чего она существует независимо от собственных лидеров, регулярно вовлекаясь в значимых моделей поведения Джанда К. Сравнение политических партий: исследование и теория. Современная сравнительная политология. Хрестоматия. Москва : Московский общественный научный фонд, 1997. С. 84-143..

К главным функциям политических партий (которые делают их институциализированных структурами) мы относим борьбу за власть в представительных органах путем участия в выборах и участие в исполнительных органах власти для реализации избирательных программ. Если же партия не выполняет этих основных функций, то о ней можно говорить как о субинститут или псевдоинститут.

Институциализация партийной системы начинается с существования взаимодействия между партиями. Во время институциализации партийной системы взаимоотношения между партиями должны быть реальными, что может проявляться в сотрудничестве, соперничестве, конкуренции, борьбе между партиями, образовании коалиций, неформальных договоренностей (например, не критиковать друг друга во время избирательной кампании и т.д.).

Более того, институциализация партийной системы снижает неопределенность политических результатов (речь идет о прогнозируемости общественно-политических процессов).

Одними из первых, кто попытался определить понятие «институциализация политической системы», были С. Мейнверинг и Т. Скалли (1995 г.). Они определили институциализацию партийной системы как «процесс, при котором партии становятся стабильными и влиятельными, если не универсально приемлемыми.

Политические акторы формируют ожидания и соответственно поведение, основанное на предположении, что существующие в настоящее время общие черты и нормы организации преобладать и в ближайшем будущем» Mainwaring S., Scully Т. R. Building Democratic Institutions: Party Systems in Latin America.Stanford University Press, 1995. 578 p..

Таким образом, институциализацию партийной системы можно определить как процесс, результатом которого является не только становления политических партий в качестве полноценного института политической системы, но и приобретение устойчивости (институционалъности) отношений и связей между самими партиями. Как считает Я. Пляйс, «здание эффективной партийной системы, представляющей собой совокупность действующих в стране легальных партий, не может быть построена, если в ней нет необходимого строительного материала (строительных блоков). Отсюда следует, что без партий, как раз и представляют собой эти строительные

блоки, не может быть и речи о строительстве партийной системы. Характерными атрибутами институциализации партийной системы выступают стабильность правил и норм, которые обусловливают деятельность политических партий и межпартийной конкуренции.

Институциализация партийной системы - это процесс, посредством которого модели межпартийной конкуренции и взаимодействия становятся обычным, повседневным, предсказуемым явлением, стабильным во времени» Пляйс Я. Партии и партийные системы в современной России. Власть. 2003. № 12. С. 19-24..

Таким образом, образуется структура результатов электоральной конкуренции, которая характеризуется такими параметрами, как размер (количество партий в парламенте) и форма (сила партий и конфигурация правящей коалиции). Если такая структура воспроизводится в течение нескольких электоральных циклов, то ее можно признать консолидированной (или институциализированных) Гайворонский Ю. Консолидация партийных систем в контексте трансформации электорального пространства и политических режимов. На примере стран Балканского региона. Полития. 2014. № 2. С. 141-154..

Анализируя процессы институциализации политических партий и партийных систем, следует остановиться на изучении их критериев. Само понятие «критерий» можно определить как признак, на основании которого производится оценка, анализ, сравнение, выявляется степень развития того или иного явления или процесса. На практике критерий не может носить жесткий, однозначный характер, поскольку существует фактор вероятного изменения условий. критерий должен быть достаточно развернутым, включать в себя определенные компоненты, единицы измерения, которые позволят как бы «замерять» границы социально-политической действительности. Кроме того, нельзя судить о институционализацию политических партий и партийных систем по одному критерию. Нужно применять совокупность критериев, которая сможет дать справедливую оценку политической действительности.

Для того, чтобы выделить критерии институционализации партийных систем, необходимо сначала дать анализ критериев институциализации политических партий, поскольку процесс институциализации партийной системы включает в себя институциализацию политических партий. Но в реальности достаточно сложно четко разграничить критерии институциализации политических партий от критериев институциализации политической системы, так как это является единственным процессом.

Отметим, что критерии могут носить условный характер, поскольку одни категории могут быть частью других.

С. Хантингтон, изучавший институциализацию политических институтов, выделяет четыре критерия данного процесса:

- адаптивность (как функциональная, так и по вызовам среды). Чем более адаптивная организация, тем выше уровень ее институционализации, и наоборот. Адаптивность представляет собой приобретенную характеристику политической организации, которая зависит от воздействия окружающей среды и возраста организации. Чем больше имог поступает от окружающей среды и чем старше организация, тем она более адаптивная;

- сложность (она определяется наличием различных элементов, подсистем и функций, которые обеспечивают стабильность). Чем сложнее организация, тем выше уровень ее институциализации; организация, которая преследует много целей, в большей степени способна адаптироваться к потере одной из целей, чем организация, преследует одну цель;

- автономия (существование независимо от других социальных групп). Автономия - это структурная независимость партии от других институтов и организаций, действующих внутри или за пределами страны;

- сплоченность (слаженность работы элементов внутри данной организации). Чем больше сплоченная организация, тем выше уровень ее институциализации, и наоборот Хантингтон С. Политический порядок в меняющихся обществах. Москва : Прогресс-Традиция, 2004. 436 с..

Эти критерии можно отнести как к институционализации политических партий, так и партийной системы в целом. Следует отметить, что критерии С. Хантингтона являются универсальными и такими, которые сложно поддаются измерению.

Вопрос выделения критериев институциализации партий и партийных систем исследовались в трудах таких известных ученых: Р. Роуза и Т. Маки, В. Рендела, А. Мелешевич, С. Майнверинга и Т. Г. Скалли, К. Джандо и других.

Например, Р. Роуз и Т. Маки считают, что «партия институциализирована, если принимала участие в более чем трех национальных выборах. Если партия не смогла этого достичь, ее нельзя назвать такой, что укрепилась. Она эфемерная ». Таким образом, в качестве критерия институциализации можно участвовать партии в выборах, частоту этого участия. При этом партия должна не просто участвовать в выборах, а иметь возможность преодолеть заградительный барьер / набрать соответствующее количество голосов избирателей Rose R., Mackie Т. M. Do Parties Persist or Fail? The Big Trade-Off Facing Organizations. When Parties Fail: Emerging Alternative Organizations / Ed. by K. Lawson and P. H. Merkl. Princeton : Princeton University Press, 1988..

Как видим, данный критерий четко отслеживается, но одного критерия для определения уровня институциализации мало.

К критериям институциализации политических партий можно отнести: 1) электоральное участие (характер, частота) 2) низкий уровень избирательной волатильности (неустойчивость, изменчивость партийных предпочтений избирателей) 3) восприятие выборов как легитимного способа смены власти, наличие свободных и конкурентных выборов, в которых политические партии активно участвуют; 4) укорененность партии в обществе (возраст, социальные корни) 5) системность; приспособляемость политической партии к окружающей среде, к требованиям, поступающих извне; 6) относительный уровень автономии (независимость от других социально-политических групп); 7) уровень организации и внутренняя согласованность (сплоченность) партий (прочная организационная структура, внутренняя организация) 8) частота изменений в руководстве партии, а отсюда - наличие расколов; 9) численность партии; уровень партийной идентификации граждан; 10) деперсонализация партии, восприятия партии как целого в сознании людей, а не как лидерской организации; 11) наличие соответствующей нормативно-правовой базы, которая обеспечивает должным образом функционирование политических партий.

Следует отметить, что представленные критерии институциализации политических партий и партийной системы тесно взаимосвязаны. В условиях успешной институционализации партийная система должна соответствовать всей совокупности выделенных критериев.

Процесс институциализации политической системы является достаточно сложным и подвергается воздействию комплекса различных взаимосвязанных факторов, которые могут способствовать процессу становления партийной системы, а могут, наоборот, усложнять его. Главным итогом процесса институциализации партийной системы является образование устойчивости отношений и связей.

Перед тем как рассмотреть изменения, произошедшие в политической и партийной системе Государства Израиль, следует кратко описать, какой же была избирательная и партийная система. Прежде всего, нужно понимать уникальность избирательной системы Израиля. У государства существует только два уровня власти: местные власти (городские или региональные советы) и национальный уровень. Эти переплетеные уровни вместе с Кнессетом формируют израильский законодательный орган. До 1970-х годов традиционно существовали два политических блока - правый и левый, каждый из которых состоял из одной большой партии и нескольких партий-союзников. В такой ситуации формирование правительства было достаточно прозрачным, лидер крупнейшей партии с легкостью создавал коалицию с партиями-союзниками в его политическом блоке. Тем не менее, такой шаблон претерпел некоторые изменения Don-Yehiya E. Religion and State in Israel: The Status-Quo Solution. Jerusalem, 1971..

Господство Рабочей партии (РП) в политической жизни Израиля закончилось в 1977 году, когда к власти пришли Менахем Бегин и возглавляемый им блок Ликуд. Экономическая политика блока мало чем отличалась от политики Рабочей партии. Долгое время Ликуд отстаивал сохранение в составе Государства Израиль Иудеи и Самарии; таким образом, во внешней политике эта партия стоит на более правых, по сравнению с РП, позициях. И все же такая политическая позиция не стала залогом успеха на выборах, прежде всего партия обязана голосами избирателей-сефардов, которые составляли в то время более половины израильского электората Diskin A. Elections and Voters in Israel. New York, 1991..

Сефарды давно и не без оснований считали РП партией ашкеназов, они почти не имели возможности занять руководящие должности. Бегин, в свою очередь, импонировал сефардам своим восприятием всех евреев как единой еврейской общины, где сефарды и ашкенази являются двумя равноценными ветвями одной семьи. Бегин также подчеркивал, что он, как и сефарды, был отстранен от власти, которая находилась в руках именно Рабочей партии Peled Y. Labor Market Segmentation and Ethnic Conflict: The Social Basis of Right-Wing Politics in Israel. Boulder, 1990..

Приход Бегина к власти был также связан с войной Судного дня, после окончания которой не прошло и четырех лет. Хотя Израиль сумел оправиться после внезапной и сначала успешной для арабов атаки со стороны Египта и Сирии и в итоге выиграть войну, лидерам РП так и не удалось вернуть свой авторитет, который был уже слишком взорван. После этой войны многим израильтянам впервые пришла мысль о том, что страной может управлять не только Рабочая партия Zohar D. M. Political Parties in Israel. New York, 1974..

Стоит отметить, что многих религиозных избирателей привлекала правая ориентация блока Ликуд, которая была ближе их собственному традиционному мировоззрению. Благодаря этому Бегин без особых усилий сумел привлечь в созданную им коалицию религиозные партии, хотя Ликуд пришел к власти, получив всего сорок три места, то есть чуть более трети всех мест в Кнессете Shamir M. Realignment in the Israeli Party System. Tel Aviv, 1986.. Бегин предложил место в правительстве ультра-ортодоксальной несионистские партии Агудат-Исраэль.

С 1977 года Ликуд не терял власти, хотя в течение нескольких лет делил ее с РП, образуя вместе с ней "правительство национального единства" Cohen M. Zion and State: Nation, Class, and the Shaping of Modern Israel. New York, 1992., который по очереди возглавляли лидеры обеих партий - Ицхак Шамир (Ликуд) и Шимон Перес (Рабочая партия), занимая пост премьер-министра каждый по два года. Хотя во время выборов в Кнессет религиозные партии завоевывали, как правило, всего лишь от двенадцати до восемнадцати мест Schiff G. S. Tradition and Politics. The Religious Parties of Is- rael. Detroit, 1977, все же это давало им огромную власть для формирования правительства, в котором члены парламента были представлены светским большинством, так Ликуд и Партия труда нуждались в поддержке религиозного меньшинства. На протяжении почти всей истории Государства Израиль крупнейшей религиозной партией оставалась сионистская партия Мафдал. Ее участие в любом коалиционном правительстве гарантирует, что израильские религиозные школы получат достаточно средств, а решение вопросов, связанных с заключением браков и разводами, останется в руках раввинов.

Другой ведущей религиозной партией является Агудат-Исраэль - партия ультраортодоксальных евреев. Ее позиция по отношению к сионизму довольно неоднозначная. Хотя ее представители в Кнессете были почти в каждом правительстве, им было неизменно трудно находить общий язык с еврейским государством, которым руководили нерелигиозные евреи и которое было неподвластно еврейскому религиозному праву. Подобно тому как сефарды нередко обвиняли Рабочую партию в том, что она относилась к ним свысока, ультраортодоксальные сефарды высказывали аналогичное недовольство позицией Агудат-Исраэль.

Все ведущие деятели Агудат-Исраэль - раввины, обсуждали свои дела на языке идиш, который большинство сефардов не понимали.

Стоит рассмотреть две кардинально разные характеристики религиозных партий, которые были политическими игроками того периода. Первые политические группировки избрали стратегию сакрализации (наделение религиозным смыслом светских идей и рассмотрение их уже как религиозных), они кажутся более умеренными, но такая позиция была выбрана только для того, чтобы получить поддержку влиятельных светских политиков. Вторые радикальные религиозные партии исповедовали светские идеи, но все же были далеки от секулярной терминологии Bermeo N. Myths of Moderation. Confrontation and Conflict du- ring Democratic Transitions // Comparative Politics. 1997, № 29. Несмотря даже на появление новых политических программ, обе группы не проявляли принципиальной преданности либеральным ценностям и были не в состоянии обеспечить полное принятие программ их светских коллег Bradley C. P. Parliamentary Elections in Israel. Three Case Studies. Grantham - New Hampshire, 1985.

Блок Ликуд, пришедший к власти после выборов 1977 года, в воспринимал религиозные круги как своего основного союзника. Многие светские лидеры видели ценность иудаизма в том, что он развивал чувство единства и национальной тождественности еврейского народа Goldscheider C., Friedlander D. Religiosity Patterns in Israel. New York, 1982.. Сотрудничество Ликуда и религиозных партий считалась одним из важнейших средств консолидации нации в условиях внешнеполитических конфликтов.

На протяжении всей истории Государства Израиль Национал-религиозная партия (Мафдал, далее - НРП) была ведущим коалиционным партнером сначала социал-сионистских партий, а затем и блока правых партий Ликуд. Эта партия активно участвовала в создании внутренней и внешней политики израильского правительства. Специфика задач этой партии по расширению влияния иудаизма в стране значительно сужала ее активность в других вопросах, особенно до 1967 года. Как правило, объединяясь с той или иной группой светских сионистских партий, НРП прежде всего стремилась использовать это партнерство для проведения своей религиозной политики. Чаще всего НРП выступала совместно с другими религиозными партиями по тем или иным вопросам, для того чтобы давить на правительство.

В период с 1948-го по 1967 год НРП имела пеструю социальную базу, в основном опираясь на средние слои ашкеназийського происхождения. С 1967-го по 1977 год в партии усилилась фракционная борьба, укрепились позиции более молодых членов партии, которые стремились добиться руководящих должностей, обострились разногласия в вопросах внешней политики между умеренным старым и экстремистским молодым крылом партии Schiff G. S. Tradition and Politics. The Religious Parties of Is- rael. Detroit, 1977.

Середина 1970-х годов характеризовалась углублением социальной поляризации в Израиле, снижением уровня жизни. Отношения религиозных и светских партий оставались сложными. Религиозные партии неоднократно говорили о выходе из правительства Ицхака Рабина. В декабря 1976 года Рав Меир Кахане с Фронта Торы (Агудат Исраэль - Поалей Агудат Исраэль) выразил в Кнессете вотум недоверия правительству Рабина. Непосредственной причиной этого стала официальная церемония благодарности в связи с получением первых трех новых самолетов Ф-15 от США, частично нарушала Шабат. Десять членов НРП в Кнессете воздержались от голосования по вотума недоверия правительству, нарушив таким образом свои коалиционные обязательства, в связи с чем по израильскому закону стало возможным исключить из правительства Shamir M. Realignment in the Israeli Party System. Tel Aviv, 1986.. Раввин исключил из правительства двух министров с НРП воздержавшихся и таким образом Рабочая партия потеряла парламентское большинство. Это привело к отставке правительства и роспуска Кнессета VIII созыва, было принято решение о проведении в мае 1977 года новых парламентских выборов.

Накануне выборов обострилась внутренняя борьба почти во всех партиях, в том числе и в НРП. Мафдал переживала глубокий кризис, и стало понятно, что она вступит в избирательную борьбу двумя списками: один возглавлял в прошлом министр внутренних дел Йосеф Бург, а другой - министр религиозных дел Йосеф Рафаэль. Ближе к выборам в партии усилились позиции правых и была создана новая фракция - Движение за национальное религиозное возрождение (НРВ) включая религиозной частью и поселенцами Западного берега.

В результате выборов 17 мая 1977 впервые в истории Государства Израиль к власти пришел блок правых партий Ликуд, что придерживался жесткой позиции в вопросах арабо-израильского конфликта. Коалиционное соглашение, подписанное между Ликудом и религиозными партиями, свидетельствовала о новом этапе в отношениях светских и религиозных партий. Соглашение подтверждала, что Ликуд считает религиозные партии своим главным коалиционным партнером, способным успешно сотрудничать во многих сферах внутренней и внешней политики. Соглашение включало 43 параграфы, из которых только первые 5 касались вопросов, которые не были связаны с интересами религиозных кругов. Из всех параграфов, касающихся религиозных вопросов, только два были "либеральными" по сути Liebman C. S., Don-Yihya E. Religion and Politics in Israel. Bloomington, 1984.. Другие же откровенно навязывали большинства интересы ортодоксальному меньшинству. Соглашение свидетельствовало о значительных уступках Ликуда религиозным партиям. Это было сделано как из прагматических соображений, с целью укрепить свои позиции в борьбе с социал-сионистами, так и по идеологическим. Соглашение стало основой для укрепления альянса сионистских правых партий и религиозных партий в последующие годы.

В период правления блока Ликуд религиозные партии достигли определенных успехов в претворении в жизнь коалиционных договоренностей. Сотрудничество Ликуда и религиозных партий определенным образом изменила характер израильского общества, предоставила ему более традиционных черт. Укрепление позиций религиозных кругов и их давление в целом вызвали резкую оппозицию светской общественности.

Другой сионистской религиозной партией в государстве была партия Поалей Агудат Исраэль (ПАИ). Она выступала за возрождение Государства Израиль в духе Торы, защита прав рабочих, равные права всех граждан, создание поселений. Одновременно партия выступала против официального признания равенства между мужчинами и женщинами. В 1977 году ПАИ активно готовилась к выборам. Два первых места в списке партии были отданы старым лидерам партии - Калману Ка хан и Аврааму Вердигеру Don-Yehiya E., Lehman-Wilzig S., Susser B. The Politics of the Religious Parties in Israel // Comparative Jewish Politics: Public Life in Israel and the Diaspora, 1981, № 1.. Тайным голосованием распределили также третье и четвертое места, которые вряд ли могли быть представлены в Кнессете, что для многих было понятно. После выборов партия получила лишь одно место.