История психологии от Античности до середины ХХ в.

Эпикур подчеркивал, что с самого раннего детства человек должен учиться различать свои желания и строить свое поведение, опираясь на это знание. Он утверждал, что все, что вызывает приятные чувства, является нравственным. Нельзя жить приятно, не живя нравственно, и нельзя жить нравственно, не получая от этого удовольствия, полагал Эпикур. При этом истинное наслаждение доставляют только духовные удовольствия, которые вечны и непреходящи, в то время как телесные удовольствия имеют временный характер и могут обернуться своей противоположностью. Так, после хорошего ужина с излишествами может заболеть го лова или желудок, после контактов с незнакомой женщиной можно подхватить дурную болезнь, и лишь общение с книгами и друзьями вечно и всегда приносит только радость.

Развертывая это положение Эпикура, Лукреций Кар писал, что "все те, кто достичь до вершин удовольствий стремится, гибельным сделали путь по дороге, к нему восходящей..." Истинное же счастье у того, "кто обладает богатством умеренной жизни, дух безмятежен его и живет он, довольствуясь малым".

В позиции Эпикура были уязвимые места, ибо в том случае, если человек в себе и только в себе находит силы, сам себя наказывает и поощряет, у него отсутствует необходимая для многих опора, помогающая преодолеть трудности и искушения, дающая надежду на то, что кто-то оценит его по ведение и наградит. Если ребенка, как говорил Эпикур, учить опираться только на собственные силы, не боясь неудач и осуждения, то такое воспитание, безусловно, помогает быстрее найти свою' дорогу сильным людям, но может быть болезненно и даже опасно для слабых, которым нужна помощь и поддержка. При этом нельзя не согласиться с его положением о том, что страх - как перед учителями, так и перед богами - тормозит развитие человека.

Один из главных постулатов школы стоиков говорил о том, что человек не может быть абсолютно свободным, так как он живет по законам того мира, в который попадает. При этом мы не можем выбрать ни пьесы, в которую попали, ни своей роли. Это дано судьбой, роком, который никто не может изменить. Что же может сам человек? Он может только с достоинством играть ту роль, которая ему уготована. Таким образом, главный нравственный закон - необходимость сохранить свою сущность, свое достоинство в любых, самых тяжелых обстоятельствах. Человек с ранних лет должен понять, что он не в силах изменить свою судьбу, уклониться от нее, - считали стоики. Поэтому, хочешь ты или нет, все равно будешь выполнять волю рока. Но ты можешь являть собой жалкое зрелище плачущего и не понимающего своей цели человека, а можешь идти по жизни с гордо поднятой головой, сознавая, куда идешь.

Стоики утверждали, что "кто охотно повинуется приказаниям, тот избегает самой неприятной стороны рабства - делать то, чего не хочешь". Несчастен не тот, кто исполняет чужие приказания, а тот, кто исполняет их против воли; поэтому надо приучить себя желать того, чего требуют обстоятельства.

Таким образом, главной опасностью в процессе воспитания для стоиков была стихия чувств, которую необходимо обуздать в детях для их же пользы.

Достижение полного владения собой, спокойствия, которое не нарушается никакими житейски ми волнениями, есть признак наивысшего психического здоровья и с точки зрения Марка Аврелия, который говорил: "Считай за признак полного раз вития, если тебя не будет смущать никакой шум, не будут волновать никакие голоса, слышатся ли в них льстивые слова, или угрозы, или просто пустые звуки".

Этика стоиков ни в коем случае не призывала к пассивности. Наоборот, она была преисполнена веры в человека, в могущество его разума. С ранних лет детям внушали, что они могут абсолютно все понять и преодолеть. Марк Аврелий в своем наставлении юношам писал: "Если тебе недоступно что-то, не думай, что это недоступно всем, но если это доступно кому-то, то и тебе также, ибо ты - человек". Таким образом, каждый ребенок должен был понять, что несмотря на внешние ограничения (бедность, болезнь) в нравственном и интеллектуальном плане он ничем не отличается от более удачливых сверстников и потому законы и требования для него те же, что и для них.

Стоики подчеркивали, что сильный человек в любых условиях, даже в рабстве и в тюрьме, является внутренне свободным.

Александрийская наука

В эллинистический период возникли новые центры культуры, где различные течения восточной мысли взаимодействовали с западной. Среди этих центров выделялись созданные в Египте в III веке до н.э. (при царской династии Птоломеев, основанной одним из полководцев Александра Македонского) библиотека и Мусей в Александрии. Мусей представлял собой по существу исследовательский институт, где проводились исследования в различных областях знания, в том числе по анатомии и физиологии.

Так, врачи Герофил и Эразистрат, труды которых не сохранились, значительно усовершенствовали технику изучения организма, в частности, головного мозга. К числу важнейших сделанных ими открытий относится установление различий между чувствительными и двигательными нервами; через две с лишним тысячи лет это открытие легло в основу важнейшего для физиологии и психологии учения о рефлексах.

Гален

Другим великим исследователем душевной жизни в ее связи с телесной был древнеримский врач Гален (II век н.э.). Им написано свыше 400 трактатов по философии и медицине, из которых сохранилось около 100 (преимущественно по медицине). Гален синтезировал достижения античной психофизиологии в детально разработанную систему, служившую основой представлений об организме человека на протяжении последующих столетий. В труде "О частях человеческого тела" он, опираясь на множество наблюдений и экспериментов и обобщив познания медиков Востока и Запада, в том числе александрийских, описал зависимость жизнедеятельности целостного организма от нервной системы.

В те времена запрещалось анатомирование человеческих тел, все опыты ставились на животных. Но Голец, оперируя гладиаторов (рабов, которых римляне в сущности не считали людьми), смог расширить медицинские представления о человеке, прежде всего об его головном мозге, где, как он полагал, производится и хранится "высший сорт" пневмы как носительницы разума.

Широкой известностью в течение многих столетий пользовалось развитое Галеном (вслед за Гиппократом) учение о темпераментах как о пропорциях, в которых смешаны несколько основных "соков". Темперамент с преобладанием "теплого" он называл мужественным и энергичным, преобладанием "холодного" - медлительным и т.д.

Большое внимание Гален уделял аффектам. Еще Аристотель писал, что, например, гнев можно объяснить либо межличностными отношениями (стремление отомстить за обиду), либо "кипением крови" в организме. Гален утверждал, что первичными при аффектах являются изменения в организме ("повышение сердечной теплоты"); стремление же отомстить вторично. Много веков спустя между психологами вновь возникнут дискуссии вокруг вопроса атом, что первично - субъективное переживание или телесное потрясение.

Филон: пневма как дыхание

Бедствия, которые испытывали в жестоких войнах с Римом и под его владычеством народы Востока, способствовали развитию учений о душе, подготовивших воззрения, которые ассимилировала христианская религия.

Большую популярность приобрело учение философа-мистика из Александрии Филона (I век н.э.), учившего, что тело - это прах, получающий жизнь от дыхания божества. Это дыхание и есть пневма. Представление о пневме, которое занимало важное место в античных учениях о душе, носило, как уже говорилось, сугубо гипотетический характер. Это создавало почву для иррациональных, недоступных эмпирическому контролю суждений о зависимости происходящего с человеком от сверх чувственных сил, посредников между земным ми ром и Богом.

После Филона пневме приписывали функцию общения между бренной частью души и бестелесными сущностями, связующими ее с Всевышним. Возник особый раздел религиозной догматики, описывающий эти "пневматические" сущности и называвшийся пневматологией.

Плотин: понятие о рефлексии

Принцип абсолютной нематериальности души утвердил древнегреческий философ Плотин (ок. 203 - ок. 269 гг. н.э.), основатель римской школы неоплатонизма. В основе существования всего телесного он видел эманацию (истечение) божественного, духовного первоначала.

Если отвлечься от религиозной метафизики, проникнутой мистикой, то применительно к прогрессу психологической мысли в представлениях Плотина о душе содержался новый важный момент. У Плотина психология впервые в ее истории становится наукой о сознании, понимаемом как "само сознание". Поворот к исследованию внутренней психической жизни человека наметился в античной культуре задолго до Плотина. Однако при заметно нараставшей в эллинистический период тенденции к индивидуализации, предпосылки для осознания субъектом самого себя в качестве конечного самостоятельного центра психических актов еще не сложились. Эти акты считались производными от пневмы у стоиков, от атомных потоков - у эпикурейцев.

Плотин - вслед за Платоном - учил, что индивидуальная душа происходит от мировой души, к которой она и устремлена; другой вектор активности индивидуальной души направлен к чувственному миру. Сам Плотин выделил еще одно направление, а именно - обращенность души на себя, на собственные незримые действия: она как бы следит за своей работой, становится ее "зеркалом".

Через много столетий способность субъекта не только ощущать, чувствовать, помнить, мыслить, но и обладать внутренним представлением об этих функциях получила название рефлексии. Такая способность служит неотъемлемым "механизмом" сознательной деятельности человека, соединяющим его ориентацию во внешнем мире с ориентацией в мире внутреннем, в самом себе.

Плотин отграничил этот "механизм" от других психических процессов, на объяснении которых была сосредоточена мысль многих поколений исследователей психики. Сколь бы широк ни был спектр этих объяснений, они в конечном счете сводились к по искам зависимости душевных явлений от физических причин, от процессов в организме, от общения с другими людьми.

Рефлексия, открытая Плотинам, не могла быть объяснена ни одним из этих факторов. Она выглядела самодостаточной, ни из чего не выводимой сущностью. Таковой она и оставалась на протяжении веков, став исходным понятием интроспективной психологии сознания (см. ниже).

В Новое время, когда сложились реальные социальные основы для самоутверждения субъекта как независимой свободной личности, претендующей на уникальность своего психического бытия, рефлексия выступила как основание и главный источник знаний об этом бытии. Такая трактовка содержалась и в первых программах создания психологической науки, имеющей свой собственный предмет, который отличает ее от других наук. Действительно, ни одна наука не занята изучением способности к рефлексии. Конечно, выделяя рефлексию как одно из направлений деятельности души, Плотин не мог считать индивидуальную душу самодостаточным источником собственных внутренних образов и действий. Душа для него - эманация сверхпрекрасной сферы высшего первоначала всего сущего.

Августин: понятие о внутреннем опыте

Учение Плотина оказало влияние на Августина (354-430 гг. н.э.), творчество которого ознаменовало переход от античной традиции к средневековому христианскому мировоззрению. Августин придал трактовке души особый характер: считая душу орудием, которое правит телом, он утверждал, что ее основу образует воля, а не разум. Тем самым он стал основоположником учения, названного позже волюнтаризмом (от лат. "волюнтас" - воля).

По мнению Августина, воля индивида зависит от божественной и действует в двух направлениях: управляет действиями души и обращает ее к себе самой. Все изменения, происходящие с телом, становятся психическими благодаря волевой активности субъекта. Так из "отпечатков", которые сохраняют органы чувств, воля создает воспоминания.

Все знание заложено в душе, которая живет и движется в Боге. Оно не приобретается, а извлекается из души опять-таки благодаря направленности воли. Основанием истинности этого знания служит внутренний опыт: душа поворачивается к себе, чтобы постичь с предельной достоверностью собственную деятельность и ее незримые продукты.

Идея о внутреннем опыте, отличном от внешне го, но обладающем высшей истинностью, имела у Августина теологический смысл, поскольку предполагалось, что эта истинность даруется Богом. В дальнейшем трактовка внутреннего опыта, освобожденная от религиозной окраски, слилась с представлением об интроспекции как особом, присущем только психологии, методе исследования сознания.

§3. ИТОГИ РАЗВИТИЯ АНТИЧНОЙ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ МЫСЛИ

В трудах древнегреческих мыслителей открыты многие великие проблемы, которые и сегодня направляют развитие психологических идей. В их объяснениях генезиса и структуры души обнаруживаются три направления, по которым шел поиск тех больших, независимых от индивида сфер, по образу и подобию которых трактовался микрокосм индивидуальной человеческой души.

Первым направлением стало объяснение психики исходя из законов движения и развития материального мира. Здесь главной была идея об определяющей зависимости душевных проявлений от общего строя вещей, их физической природы. (Вопрос о месте психического в материальном мире, поднятый впервые древними мыслителями, до сих пор остается стержневым в психологической теории.)

Только после того как были осмыслены производность жизни души от физического мира, их внутреннее родство, а тем самым - и необходимость изучать психику исходя из того, что говорят опыт и раз мышления о взаимосвязи материальных явлений, психологическая мысль смогла продвинуться к новым рубежам, открывшим своеобразие ее объектов.

Второе направление античной психологии, созданное Аристотелем, ориентировалось преимущественно на живую природу; исходной точкой для него служило отличие свойств органических тел от неорганических. Поскольку психика является формой жизни, выдвижение на передний план этой проблемы было крупным шагом вперед. Оно позволило увидеть в психическом не обитающую в теле душу, имеющую пространственные параметры и способную (по мнению как материалистов, так и идеалистов) покидать организм, с которым она внешне связана, а способ организации поведения живых систем.

Третье направление ставило душевную деятельность индивида в зависимость от форм, которые создаются не физической или органической природой, а человеческой культурой, а именно - от понятий, идей, этических ценностей. Эти формы, действительно играющие большую роль в структуре и динамике психических процессов, были, однако, начиная с пифагорейцев и Платона, отчуждены от материального мира, от реальной истории культуры и общества и представлены в виде особых духовных сущностей, чуждых чувственно воспринимаемым телам.

Это направление придало особую остроту проблеме, которую следует обозначить как психогностическую (от греч. "гнозис" - знание). Под ней надо понимать широкий круг вопросов, с которыми сталкивается исследование психологических факторов, изначально связывающих субъекта с внешней по отношению к нему реальностью - природной и культурной. Эта реальность преобразуется соответственно устройству психического аппарата субъекта в воспринимаемую им в форме чувственных или умственных образов - будь то образы окружающей среды, поведения в ней личности или самой этой личности.

Все эти проблемы, так или иначе решавшиеся древними греками, образуют и поныне ядро объяснительных схем, сквозь призму которых видит свою эмпирию современный психолог (какой бы сверхсложной электроникой он ни был вооружен).

Мир культуры создал три "органа" постижения человека и его души: религию, искусство и науку. Религия строится на мифе, искусство - на художественном образе, наука - на организуемом и контролируемом логической мыслью опыте. Люди античной эпохи, обогащенные многовековым опытом человекопознания, из которого черпались как мифические представления о характере и поведении богов, так и образы героев эпоса и трагедий, осваивали этот опыт сквозь "магический кристалл" рационального объяснения природы вещей - земных и небесных. Из этих семян росло разветвленное древо психологии как науки.

О ценности науки судят по ее открытиям. На первый взгляд, летопись достижений, которыми может гордиться античная психология, немногословна. Одним из первых стало открытие Алкмеоном того, что органом души является головной мозг. Если отвлечься от исторического контекста, это вы глядит невеликой мудростью. Однако чтобы по достоинству оценить нетривиальность алкмеонова вывода (который, кстати, был не умозрительной догадкой, но вытекал из медицинских наблюдений и экспериментов), стоит напомнить, что через двести лет после этого великий Аристотель считал мозг своего рода "холодильником" для крови, а душу, с ее способностью воспринимать мир и мыслить, помещал в сердце.

Конечно, в те времена возможность экспериментировать над человеческим организмом была ничтожной. Как уже говорилось, сохранились сведения, что ставились опыты над приговоренными к казни, над гладиаторами. Нельзя, однако, упускать из виду, что античным медикам приходилось, врачуя людей, влиять на их психическое состояние и передавать от поколения к поколению сведения об эффективности своих действий, об индивидуальных различиях. Неслучайно учение о темпераментах пришло в научную психологию из медицинских школ Гиппократа и Галена.

Не меньшее значение, чем опыт медицины, имели другие формы практики - политическая, юридическая, педагогическая. Изучение приемов убеждения, внушения, ведения словесного поединка, что стало главной заботой софистов, превратило в объект экспериментирования логический и грамматический строй речи. В практике общения Сократ от крыл изначальный диалогизм, а его ученик Платон внутреннюю речь как интериоризированный диалог. Ему же принадлежит столь близкая сердцу современного психотерапевта модель личности как динами ческой системы мотивов, разрывающих ее в неизбывном конфликте. Открытие множества психологических феноменов связано с именем Аристотеля (механизм ассоциаций по смежности, сходству и контрасту, открытие образов памяти и воображения, различий между теоретическим и практическим интеллектом и т.д.).

Стало быть, сколь скудной ни была эмпирическая ткань психологической мысли античности, без нее эта мысль не могла "зачать" традицию, приведшую к современной науке.

В развитии психологии античность прославлена великими теоретическими успехами. К ним относятся не только открытие фактов, построение новаторских моделей и объяснительных схем. Античные ученые поставили проблемы, веками направлявшие развитие наук о человеке. Именно они впервые попытались ответить на вопросы, как соотносятся в человеке телесное и духовное, мышление и общение, личностное и социокультурное, мотивационное и интеллектуальное, разумное и иррациональное и многое иное, присущее человеческому бытию. Античные мудрецы и испытатели природы подняли на огромную высоту культуру теоретической мысли, которая, преобразуя данные опыта, срывала покровы с видимостей здравого смысла и религиозно-мифологических образов.

За эволюцией представлений о сущности души скрыта полная драматических коллизий работа исследовательской мысли, и только история науки может раскрыть различные уровни постижения этой психической реальности, неразличимые за самим термином "душа", давшим имя нашей науке.

ГЛАВА III. РАЗВИТИЕ ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ ЗНАНИЙ В СРЕДНИЕ ВЕКА И ЭПОХУ ВОЗРОЖДЕНИЯ

§1. АРАБОЯЗЫЧНАЯ НАУКА

Древнегреческая цивилизация в условиях нара ставшей социально-экономической деградации общества разрушалась. Постепенно утрачивалась большая часть добытых знаний. Жестокие удары по распадавшейся античной культуре наносила христианская церковь, создававшая атмосферу воинственной нетерпимости ко всему "языческому". В IV веке был уничтожен научный центр в Александрии. В начале VI века император Юстиниан за крыл просуществовавшую около тысячи лет Афинскую школу - последний очаг античной философии. Естественнонаучное исследование природы приостановилось. Его сменили религиозные спекуляции.

Переориентация философского мышления на сближение с позитивным знанием о природе совершалась в этот период в недрах другой культуры - арабоязычной, расцвет которой пришелся на VIII-ХП века.

После объединения в VII веке арабских племен возникло государство, имевшее своим идеологическим оплотом новую религию - ислам. Под эгидой этой религии началось завоевательное движение арабов, завершившееся образованием Халифата, на территориях которого жили народы с древними культурными традициями.

Государственным языком Халифата стал арабский, хотя культура этого огромного государства восприняла достижения многих населявших его народов, а также эллинов и народов Индии. В культурные центры Халифата прибывали караваны верблюдов, на вьюченных книгами чуть ли не на всех известных тогда языках.

В то время, когда в Западной Европе, распавшейся на замкнутые феодальные мирки, были начисто забыты достижения европейской и александрийской науки, на арабском Востоке кипела интеллектуальная жизнь. Сочинения Платона и Аристотеля, других античных мыслителей переводились на арабский язык, переписывались и распространялись по всей огромной арабской державе - от Средней Азии до Пиренейского полуострова и Африки.

Именно это стимулировало развитие науки, прежде всего физико-математической и медицинской. Астрономы, математики, химики, географы, ботаники, врачи создавали мощный культурно-научный слой, из которого выделились крупнейшие умы. Они обогатили достижения своих древних предшественников и создали предпосылки для последующего подъема философской и научной мысли на Западе, в том числе и психологической. Среди них следует выделить прежде всего среднеазиатского ученого Ибн-Сину (ХI век) (в латинской транскрипции Авиценну).

С точки зрения развития естественнонаучных знаний о душе, особый интерес представляет медицинская психология Ибн-Сины. В ней важное место отводилось роли аффектов в регуляции и развитии по ведения организма. Созданный Ибн-Синой "Канон медицинской науки" обеспечил ему "самодержавную власть во всех медицинских школах средних веков".

Ибн-Сина был также одним из первых исследователей в области возрастной психологии. Он изучал связь между физическим развитием организма и его психологическими особенностями в различные возрастные периоды, придавая при этом важное значение воспитанию. Именно посредством воспитания осуществляется, по Ибн-Сине, воздействие психического на устойчивую структуру организма. Чувства, изменяющие течение физиологических процессов, возникают у ребенка в результате воздействия на него окружающих людей; вызывая у ребенка те или другие аффекты, взрослые формируют его натуру.

Физиологическая психология Ибн-Сины включала, таким образом, предположения о возможности управлять процессами в организме и даже придавать организму определенный устойчивый склад путем воздействия на его чувственную, аффективную жизнь, зависящую от поведения других людей. Идея взаимосвязи психического и физиологического (не только зависимость психики от телесных состояний, но и ее способность - при аффектах, психических трав мах, деятельности воображения - глубоко влиять на них) разрабатывалась Ибн-Синой на основе его обширного медицинского опыта.

Имеются сведения о том, что, не ограничиваясь наблюдениями, он предпринял попытку изучить этот вопрос экспериментально. Двум баранам давалась одинаковая пища; при этом один питался в обычных условиях, а рядом с другим привязывали волка. В результате второй баран, несмотря на нормальное питание, начинал худеть и быстро погибал. Неизвестно, какое объяснение Ибн-Сина давал этому опыту, но сама его схема говорит об открытии роли противоположных эмоциональных установок в возникновении глубоких соматических сдвигов. Все это дает основание видеть в исследованиях Ибн-Сины зачатки экспериментальной психофизиологии эмоциональных состояний.

Особый интерес арабские натуралисты и математики, Ибн-Сина в том числе, проявляли к органу зрения. Среди исследований в этой области выделяются открытия Ибн-аль-Хайсама (ХI век) (в латинской транскрипции Альгазена). В каждом зрительном акте он различал, с одной стороны, непосредственный эффект запечатления внешнего воздействия, с другой - присоединяющуюся к этому эффекту работу ума, благодаря которой устанавливается сходство и различие видимых объектов.

Ибн-аль-Хайсам изучил такие важные феномены, как бинокулярное зрение, смешение цветов, контраст и т.д. Он указывал, что для полного восприятия объектов необходимо движение глаз - перемещение зри тельных осей. Ибн-аль-Хайсам подверг анализу зависимость зрительного восприятия от его длительности. Подметив, что при кратковременном предъявлении могут быть правильно восприняты лишь знакомые объекты, он сделал вывод: условием возникновения зрительного образа служат не только непосредственные воздействия световых раздражителей, но и сохраняющиеся в нервной системе следы прежних впечатлений.

Схема Ибн-аль-Хайсама не только разрушала теории зрения, доставшиеся в наследство от античных авторов, но и вводила новое объяснительное начало. Исходная сенсорная структура зрительного восприятия рассматривалась как производное от законов оп тики, имеющих опытное и математическое основание, и от свойств нервной системы.

Изучением функций глаза занимались и другие ученые, обнаружившие, в частности, что чувствующей частью органа зрения является не хрусталик, как предполагалось прежде, а сетчатая оболочка. Автором этого открытия считают философа и врача Ибн-Рошда (ХII век) (в латинской транскрипции Аверроэса). Его учение о человеке и его душе оказало наибольшее влияние на западноевропейскую философско-психологическую мысль. Оно жестоко преследовалось как мусульманской, так и христианской религией. И это не удивительно, поскольку Ибн-Рошд отрицал бессмертие индивидуальной души. Он по-своему прокомментировал учение Аристотеля, подчеркнув разделение души и разума.

Под душой разумелись функции, которые неотделимы от организма (прежде всего - чувственность). Они необходимы (таково было и мнение Аристотеля) для деятельности разума, нераздельно связаны с телом и исчезают вместе с ним. Сам же разум является божественным и входит в индивидуальную душу извне, подобно тому, как солнце посылает лучи органу зрения. С исчезновением тела и индивидуальной души "следы", оставленные божественным разумом в душе, отделяются от исчезнувшего смертно го индивида и продолжают существовать как момент универсального разума, присущего всему человеческому роду.

Признание высшего интеллектуального равенства людей (при всем многообразии их индивидуальных различий) и богоподобия человека было несовместимо с идеологией тогдашнего общества, основанной на строгой социальной иерархии его членов. Апология божественного разума оборачивалась у Ибн-Рошда (получившего на Западе почетное имя Комментатора) защитой земного достоинства человека.

§2. ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ИДЕИ СРЕДНЕВЕКОВОЙ ЕВРОПЫ

В период Средневековья в умственной жизни Европы воцарилась схоластика (от греч. "схоластикос" - школьный, ученый). Этот особый тип философствования ("школьная философия"), господствовавший с XI по XVI век, сводился к рациональному, использующему логические приемы, обоснованию христианского вероучения.

В схоластике имелись различные течения; общей же была установка на комментирование текстов. Позитивное изучение предмета и обсуждение реальных проблем подменялись словесными ухищрениями. По явившееся на интеллектуальном горизонте Европы наследие Аристотеля католическая церковь вначале запретила, но затем принялась "осваивать", адаптировать соответственно своим нуждам. С этой задачей наиболее тонко справился Фома Аквинский (1225-1274), учение которого позже было канонизировано в папской энциклике (1879) как истинно католическая философия (и психология) и получило название томизма (несколько модернизированного в наши дни под именем неотомизма).

Томизм складывался в противовес стихийно-материалистическим трактовкам Аристотеля, в недрах которых зарождалась концепция двойственной истины. У ее истоков стоял опиравшийся на Аристотеля Ибн-Рошд. Его последователи в европейских университетах (аверроисты) полагали, что несовместимость с официальной догмой представлений о вечности (а не сотворении) мира, об уничтожаемости (а не бессмертии) индивидуальной души позволяет утверждать, что каждая из истин имеет свою область. Истинное для одной области может быть ложным для другой, и наоборот.

Фома же отстаивал одну истину - религиозную, "нисходящую свыше". Он считал, что разум должен служить ей так же истово, как и религиозное чувство. Ему и его сторонникам удалось расправиться с аверроистами в Парижском университете. Но в Англии, в Оксфордском университете, концепция двойственной истины восторжествовала, став идеологи ческой предпосылкой успехов философии и естественных наук.

Описывая душевную жизнь, Фома Аквинский рас положил различные ее формы в виде своеобразной лестницы - от низших к высшим. В этой иерархии каждое явление имеет свое место, установлены грани между всем сущим и однозначно определено, чему где надлежит быть. В ступенчатом ряду расположены души (растительная, животная, человеческая), внутри каждой из них - способности и их продукты (ощущение, представление, понятие).

Понятие об интроспекции, зародившееся у Плотина, превратилось в важнейший источник религиозно го самоуглубления у Августина и вновь выступило как опора модернизированной теологической психологии у Фомы Аквинского. Работу души последний представил в виде следующей схемы: сначала она совершает акт познания - ей является образ объекта (ощущение или понятие); затем осознает, что ею произведен этот акт; наконец, проделав обе операции, душа "возвращается" к себе, познавая уже не образ и не акт, а самое себя как уникальную сущность. Перед нами - замкнутое сознание, из которого нет выхода ни к организму, ни к внешнему миру.

Томизм, таким образом, превратил великого древ негреческого философа в столпа богословия, в "Аристотеля с тонзурой" (тонзура - выбритое место на макушке - знак принадлежности к католическому духовенству).

В Англии против томистской концепции души вы ступил номинализм (от лат, "немей" - имя). Он воз ник в связи со спором о природе общих понятий, или универсалий. Суть спора состояла в том, существуют ли эти общие понятия сами по себе, самостоятельно и независимо от нашего мышления, или представляют собой только имена, реально же познаются лишь конкретные явления.

Энергичным проповедником номинализма был профессор Оксфордского университета Уильям Оккам (ок. 1285-1349). Отвергая томизм и отстаивая учение о "двойственной истине" (из которого явствовало, что религиозные догматы не могут быть основаны на разуме), он призывал опираться на чувственный опыт; при этом следовало ориентироваться на термины, обозначающие либо классы предметов, либо классы имен, знаков.

Номинализм способствовал развитию естественнонаучных взглядов на познавательные возможности человека. К знакам как главным регуляторам душевной активности неоднократно обращались многие мыслители последующих веков. Так, в психологии утвердилось правило (известное под названием "брит вы Оккама"), согласно которому "не следует умно жать сущности без надобности". Иначе говоря, нет смысла прибегать к объяснению каких-либо явлений многими силами или факторами, когда можно обойтись их меньшим числом: "Бесполезно делать посредством многого то, что можно сделать посредством меньшего". Эта "бритва" стала основой своего рода "закона экономии" в психологии, проиллюстрировать который можно таким, примером: изучая поведение животных, не надо наделять их умом человека, если есть более простой способ объяснения.

Итак, в раннем Средневековье под пластом чисто рассудочных построений, чуждых реальным особенностям психической деятельности, пробивался родник новых идей, связанных с опытным познанием души и ее проявлений. В противовес принятым схоластикой приемам выведения отдельных психических явлений из сущности души и ее сил, для действия которых нет других оснований, кроме воли божьей, складывалась методология, основанная на опытном, детерминистском подходе. Своего расцвета этот подход достиг в следующую эпоху - эпоху Возрождения.

§3. ДУХОВНАЯ ЖИЗНЬ ЭПОХИ ВОЗРОЖДЕНИЯ

Главной особенностью этого периода стало воз рождение античных ценностей, без которых едва ли смогли бы существовать и арабоязычная, и латинскоязычная культура (в Западной Европе, как известно, языком образованности была латынь).

Мыслители Возрождения полагали, что они очищают античную картину мира от воззрений "средневековых варваров". Восстановление античных па мятников культуры в их подлинном виде действительно стало признаком нового идейного климата. Однако воспринималось в них прежде всего созвучное новому образу жизни и обусловленной им интеллектуальной ориентации. Возникновение мануфактурного производства, усложнение и совершенствование орудий труда. Великие географические открытия, возвышение бюргерства (среднего слоя горожан), отстаивавшего свои права в ожесточен ной политической борьбе, - все эти процессы изменили положение человека в мире и обществе, а следовательно - и его представления о мире и о самом себе.

Новые философы вновь обращаются к Аристотелю, который теперь из идола скованной церковными догмами схоластики превращается в символ свободомыслия. В главном очаге Возрождения Италии - разгораются споры между спасшимися от инквизиции сторонниками Ибн-Рошда (аверроистами) и еще более радикально настроенными александристами.

Последний термин происходит от имени жившего в Афинах в конце II века н.э. древнегреческого философа Александра Афродисийского, который прокомментировал трактат Аристотеля "О душе" иначе, чем Ибн-Рошд. Коренное различие касалось бессмертия души - главного вопроса в церковном вероучении. Если Ибн-Рошд, разделяя разум (ум) и душу, считал разум, как высшую часть души, бессмертным, то Александр настаивал на целостности аристотелевского учения и его тезисе о том, что все способности души начисто исчезают вместе с телом.

Оба направления, александристы и аверроисты, сыграли важную роль в создании новой идейной атмосферы, проложив путь к естественнонаучному изучению организма человека и его психических функций. По этому пути пошли многие философы, натуралисты, врачи. Их творчество пронизывала вера во всемогущество опыта, в преимущество наблюдений, прямых контактов с реальностью, в независимость подлинного знания от схоластической мудрости.

Одним из титанов Возрождения был Леонардо да Винчи (1452-1515). Он представлял новую науку, которая родилась не в университетах, где по-прежнему изощрялись в комментариях к текстам древних, а в мастерских художников и строителей, инженеров и изобретателей. В своей практике они были преобразователями мира, их опыт радикально менял культуру и строй мышления. Высшей ценностью становился не божественный разум, а, говоря языком Леонардо, - "божественная наука живописи". При этом под живописью понималось не только искусство отражения мира в художественных образах. "Живопись, - писал Леонардо, - распространяется на философию природы".

Изменения в реальном бытии личности коренным образом изменяли ее самосознание. Субъект осознавал себя центром направленных вовне (в противовес августино-томистской интроспекции) духовных сил, которые воплощаются в реальные, чувственные (в противовес христианской чистой духовности) ценности, он желал подражать природе, на деле преобразуя ее своим творчеством, практическими деяниями.

Наряду с Италией возрождение новых гуманистических взглядов на индивидуальную психическую жизнь происходило в других странах, где подрывались устои прежних социально-экономических отношений. В Испании возникли направленные против схоластики учения, устремленные к поискам реального знания о психике. Так, врач Хуан Луис Вивес (1492-1540) в ставшей знаменитой книге "О душе и жизни" доказывал, что природа человека познается путем наблюдения и опыта, позволяющих, опираясь на теорию, правильно воспитывать ребенка.

Другой врач Хуан Уарте (ок. 1530-1592), также отвергая умозрение и схоластику, требовал применить индуктивный метод "исследования способностей к наукам" (так называлась его книга). Это была первая в истории психологии работа, в которой ставилась задача изучить индивидуальные различия между людьми для определения их пригодности к различным профессиям.

§4. ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ОБУЧЕНИЯ И РАЗВИТИЯ ДЕТЕЙ В ЭПОХИ СРЕДНЕВЕКОВЬЯ И ВОЗРОЖДЕНИЯ

В средние века обучение было по преимуществу схоластическим, причем на протяжении долгого времени (до XII века) образованными людьми были главным образом лица духовного звания, так как светских школ и тем более высших учебных заведений фактически не существовало.

Светское образование (по преимуществу рыцарское) давалось знатным юношам в основном при дворе монархов или феодалов. (Зачатки такого воспитания появились уже в римский период, при дворах императоров.) Это было главным образом физическое развитие. Юношам преподавали и основы военного искусства. Однако большинство даже знатных рыцарей не умело читать и писать. Первые светские университеты появились только в XII веке сначала в Италии, а затем и во Франции, в Париже. Таким образом, можно сказать, что только церкви и монастыри являлись в тот период главными очагами культуры, сохранив в своих библиотеках накопленные предыдущими поколениями знания. При них и существовали школы.

Схоластика, которая при своем появлении являлась до какой-то степени прогрессивным явлением, так как развивала умение логически мыслить, доказывать и строить свою речь, со временем приобрела догматический характер, превратившись в набор силлогизмов. В церковных школах обучение основывалось в основном на памяти. Ученики заучивали тексты наизусть, писали только под диктовку преподавателя. Обучались они и ораторскому искусству, в котором главным было умение вести дискуссию по строго определенным правилам, установленным высокими авторитетами. Такое обучение превращало учеников в пассивных проводников чужих мыслей.

Несмотря на то что и в церковных и в возникших впоследствии светских школах уделялось большое внимание этике, формированию социально адаптированной личности, нравственное воспитание понималось прежде всего как усвоение суммы привычек и манер, и никак не влияло на развитие самостоятельности суждений.

Против такого подхода к воспитанию выступили в эпоху Возрождения ученые-гуманисты, которые стремились восстановить основы классического образования, развить у воспитателей интерес к личности ребенка. Большое внимание уделялось и разработке новых принципов обучения, ведущими из которых стали наглядность и природосообразность, о которых впервые заговорил еще Аристотель.

Эразм Роттердамский считал, что честолюбивые притязания, которые применялись как средства стимулирования обучения, вредны для нравственного развития. Поддерживая идею сочетания наглядности с положительными эмоциями, испытываемы ми детьми во время занятий, он заменил буквы из слоновой кости на "печеные буквы", то есть на буквы, которые выпекались из муки и в процессе обучения съедались детьми. Таким образом, эмоциональные проявления стали связываться с более непосредственными и, с точки зрения Эразма, моральными и управляемыми эмоциями. Эта система, стремившаяся увеличить у учеников усердие и любознательность путем поощрения со стороны преподавателей, особенно последовательно была разработана иезуитами. Вюртембергский школьный закон 1559 года требовал "доставлять ребенку любовь и радость" и учить в соответствии с индивидуальными особенностями детей.

Однако, как справедливо отмечала немецкий психолог Шарлотта Бюлер, все, что в это время предпринималось для улучшения процесса преподавания, делалось в интересах преподавания в узком смысле слова. Психическое развитие ребенка изучали лишь постольку, поскольку это служило целям оптимизации обучения. Такой подход характерен не только для Эразма Роттердамского, но и для X.Вивеса, Р.Бэкона, Я.А.Коменского. Справедливо выступая против схоластики и зубрежки, которые не только отупляли детей, тормозили развитие их творческой и познавательной активности, но и снижали мотивацию к учению, эти ученые стремились к соответствию с естественными методами, к учету психических возможностей детей. Недостатком их подхода было то, что, призывая подражать природе, они понимали под природой прежде всего не внутренний мир детей, их психические особенности, но окружающий мир, в котором происходит переход от простой, низкоорганизованной материи к сложным высокоорганизованным существам. Этим переходам от простого к сложному и стремились подражать педагоги того времени, разрабатывая свои методы обучения. Однако и в та ком механистическом подходе была та ценность, что, анализируя этапы развития природы, ученые приходили к выводу о наличии соответствующих этапов в психическом развитии детей. Таким образом были заложены основы периодизации развития, но первая научная периодизация детства была разработана, только Руссо (см, ниже).

ГЛАВА IV. ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ МЫСЛЬ НОВОГО ВРЕМЕНИ

§1. ПРИНЦИПЫ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ МЫСЛИ XVII ВЕКА

XVII век стал эпохой коренных изменений в социальной жизни Западной Европы, веком научной революции и торжества нового мировоззрения.

Его провозвестником был Галилео Галилей (1564-1642), учивший, что природа есть система движущихся тел, не обладающих никакими свойствами, кроме геометрических и механических. Все, что происходит в мире, следует объяснять только этими материальными свойствами, только законами механики. Господствовавшее веками убеждение в том, что движения ми природных тел правят бестелесные души, было ниспровергнуто. Этот новый взгляд на мироздание произвел полный переворот в объяснении причин по ведения живых существ.

Рене Декарт: рефлексы и "страсти души"

Первый набросок психологической теории, использовавшей достижения геометрии и новой механики, принадлежал французскому математику, естествоиспытателю и философу Рене Декарту (1596-1650). Он происходил из старинной французской семьи и получил прекрасное образование. В коллегии Де ла Флеш, которая являлась одним из лучших религиозных образовательных центров, он изучал греческий и латинcкий языки, математику и философию. В это время он познакомился и с учением Августина, идея которого об интроспекции была им впоследствии переработана: религиозную рефлексию Августина Декарт преобразовал в рефлексию сугубо светскую, направленную на познание объективных истин.

По окончании коллегии Декарт изучает право, затем поступает на военную службу. За время службы в войсках ему удалось побывать во многих го родах Голландии, Германии и других стран и установить личные связи с выдающимися европейски ми учеными того времени. В это же время он приходит к мысли о том, что наиболее благоприятные условия для его научных исследований не во Франции, а в Нидерландах, куда он и переезжает в 1629 году. Именно в этой стране он создает свои знаменитые сочинения.

В своих исследованиях Декарт ориентировался на модель организма как механически работающей системы. Тем самым живое тело, которое во всей прежней истории знаний рассматривалось как одушевленное, т.е. одаренное и управляемое душой, освобождалось от ее влияния и вмешательства. Отныне различие между неорганическими и органическими телами объяснялось по критерию отнесенности последних к объектам, действующим по типу простых технических устройств. В век, когда эти устройства со все большей определенностью утверждались в общественном производстве, далекая от производства научная мысль объясняла по их образу и подобию функции организма.

Первым большим достижением в этом плане стало открытие Уильямом Гарвеем (1578-1657) кровообращения: сердце предстало своего рода помпой, перекачивающей жидкость. Участия души в этом не требовалось.

Другое достижение принадлежало Декарту. Он ввел понятие рефлекса (сам термин появился позже), став шее фундаментальным для физиологии и психологии. Если Гарвей устранил душу из круга регуляторов внутренних органов, то Декарт отважился покончить с ней на уровне внешней, обращенной к окружающей среде работы всего организма. Три столетия спустя И.П. Павлов, следуя этой стратегии, распорядился поставить бюст Декарта у дверей своей лаборатории.

Здесь мы снова сталкиваемся с принципиальным для понимания прогресса научного знания вопросом о соотношении теории и опыта (эмпирии). Достоверное знание об устройстве нервной системы и ее функциях было в те времена ничтожно. Де карту эта система виделась в форме "трубок", по которым проносятся легкие воздухообразные частицы (он называл их "животными духами"). По декартовой схеме внешний импульс приводит эти "духи" в движение и заносит в мозг, откуда они автоматически отражаются к мышцам. Когда горячий предмет обжигает руку, это побуждает человека ее отдернуть: происходит реакция, подобная отражению светового луча от поверхности. Термин "рефлекс" и означал отражение.

Реакция мышц - неотъемлемый компонент по ведения. Поэтому декартова схема, несмотря на ее умозрительный характер, стала великим открытием в психологии. Она объяснила рефлекторную природу поведения без обращения к душе как движущей телом силе.

Декарт надеялся, что со временем не только простые движения (такие, как защитная реакция руки на огонь или зрачка на свет), но и самые сложные удастся объяснить открытой им физиологической механикой. "Когда собака видит куропатку, она, естественно, бросается к ней, а когда слышит ружейный выстрел, звук его, естественно, побуждает ее убегать. Но, тем не менее, легавых собак обыкновенно приучают к тому, что вид куропатки заставляет их остановиться, а звук выстрела подбегать к куропатке". Такую перестройку поведения Декарт предусмотрел в своей схеме устройства телесного механизма, который, в отличие от обычных автоматов, выступил как обучающаяся система.

Она действует по своим законам и "механическим" причинам; их знание позволяет людям властвовать над собой. "Так как при некотором старании можно изменить движения мозга у животных, лишенных разума, то очевидно, что это еще лучше можно сделать у людей и что люди даже со слабой душой могли приобрести исключительно неограниченную власть над своими страстями", - писал Декарт. Не усилие духа, а перестройка тела на основе строго причинных законов его механики обеспечит человеку власть над собственной природой, подобно тому, как эти законы могут сделать его властелином природы внешней.

Одно из важных для психологии сочинений Декарта называлось "Страсти души". Это название следует пояснить, так как и слово "страсть", и слово "душа" наделены у Декарта особым смыслом. Под "страстями" подразумевались не сильные и длительные чувства, а "страдательные состояния души" - все, что она испытывает, когда мозг сотрясают "животные духи" (прообраз нервных им пульсов), которые приносятся туда по нервным "трубкам". Иначе говоря, не только мышечные ре акции (рефлексы), но и различные психические со стояния производятся телом, а не душой. Декарт набросал проект "машины тела", к функциям которой относятся "восприятие, запечатление идей, удержание идей в памяти, внутренние стремления..." "Я желаю, - писал он, - чтобы вы рассуждали так, что эти функции происходят в этой машине в силу расположения ее органов: они совершаются не более и не менее как движения часов или другого автомата".

Веками, до Декарта, вся деятельность по восприятию и обработке психического "материала" считалась производимой душой, особым агентом, черпающим свою энергию за пределами вещного, земного мира. Декарт доказывал, что телесное устройство и без души способно успешно справляться с этой за дачей. Не становилась ли душа в таком случае "без работной "?

Декарт не только не лишает ее прежней царственной роли во Вселенной, но возводит в степень субстанции (сущности, которая не зависит ни от чего другого), равноправной с великой субстанцией природы. Душе предназначено иметь самое прямое и достоверное, какое только может быть у субъекта, знание о собственных актах и состояниях, не видимых более никому; она определяется единственным признаком - непосредственной осознаваемостью собственных проявлений, которые, в отличие от явлений природы, лишены протяженности.

Это существенный поворот в понимании души, открывший новую главу в истории построения пред мета психологии. Отныне этим предметом становится сознание.

Сознание, по Декарту, является началом всех на чал в философии и науке. Следует сомневаться во всем - естественном и сверхъестественном. Однако никакой скепсис не устоит перед суждением: "Я мыслю". А из этого неумолимо следует, что существует и носитель этого суждения - мыслящий субъект. Отсюда знаменитый декартов афоризм "Cogito, ergo sum" ("Мыслю - следовательно, существую"). Поскольку же мышление - единственный атрибут души, она мыслит всегда, всегда знает о своем психическом содержании, зримом изнутри; бессознательной психики не существует.

Позже это "внутреннее зрение" стали называть интроспекцией (видением внутрипсихических объектов-образов, умственных действий, волевых актов и др.), а декартову концепцию сознания - интроспективной. Впрочем, как и представления о душе, претерпевшие сложнейшую эволюцию, понятие о сознании, как мы увидим, также меняло свой облик. Однако сначала оно должно было появиться.

Изучая содержание сознания, Декарт приходит к выводу о существовании трех видов идей: идей, порожденных самим человеком, идей приобретенных и идей врожденных. Идеи, порожденные человеком, связаны с его чувственным опытом, являясь обобщением данных наших органов чувств. Эти идеи дают знания об отдельных предметах или явлениях, но не могут помочь в познании объективных законов окружающего мира. Не могут в этом помочь и приобретенные идеи, так как они являются тоже знаниями лишь об отдельных сторонах окружающей действительности. Приобретенные идеи основываются не на опыте одного человека, а являются обобщением опыта разных людей, но лишь врожденные идеи дают человеку знания о сущности окружающего мира, об основных законах его развития. Эти общие понятия открываются только разуму и не нуждаются в дополнительной информации, получаемой от органов чувств.

Такой подход к познанию получил название рационализма, а способ, при помощи которого человек открывает содержание врожденных идей, рациональной интуицией. Декарт писал: "Под интуицией я разумею не веру в шаткое свидетельство чувств, но понятие ясного и внимательного ума, настолько простое и отчетливое, что он не оставляет никакого сомнения в том, что мы мыслим".