Анализ основных положений социокультурной теории Карла Юнга

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

На протяжении длительного времени в психологии и педагогике доминировал принцип антропологического рационализма, человек, его мотивы поведения и само бытие рассматривались только как проявление сознательной жизни. Этот взгляд нашел свое яркое воплощение в знаменитом картезианском тезисе «мыслю, следовательно, существую». Человек в этом плане выступал лишь как «человек разумный». Но, «начиная с Нового времени, в философской антропологии все большее место занимает проблема бессознательного. Такие авторы, как Лейбниц, Кант, Кьеркегор, Гартман, Шопенгауэр, Ницше, с разных сторон и позиций начинают анализировать роль и значение психических процессов, не осознающихся человеком» Курбатов В.И. История философии: Конспект. Ростов н/Д., 1997. С. 123. .

В начале XX в. в психологии возникает кризисная ситуация: не дал заметных результатов метод интроспекции; не удалось уточнить специфику психической реальности, решить проблему связи психических явлений с физиологическими, обнаружился значительный разрыв между психологической теорией и данными экспериментальной работы. Попытки преодоления этого кризиса привели к формированию нескольких влиятельных школ (направлений) в психологической науке.

Развитие науки в XX в. привело к осознанию того, что объект теоретического знания не обязан быть аналогом пространственно-временным образом организованной и локализованной вещи. Другими словами, понятие о понятии позволяет обсуждать проблемы существования таких вещей (и таких свойств), которые существуют как теоретические (мысленные, идеальные) объекты. Их влияние на реальную, фактическую жизнь человека велико и очевидно.

Определяющее влияние на разработку этой проблемы оказал Зигмунд Фрейд (1856--1939 гг.) -- австрийский врач и психолог, создатель теории психоанализа, разросшейся в систему взглядов, известную под названием фрейдизма. Он открыл целое направление в философской антропологии и утвердил бессознательное как важнейший фактор человеческого измерения и существования. Он представлял бессознательное как могущественную силу, которая противостоит сознанию. По Фрейду, личность, человеческое "Я" вынуждено постоянно терзаться и разрываться между, образно говоря, Сциллой и Харибдой -- неосознанными влечениями и побуждениями "Оно" и нравственно-культурной цензурой "Сверх-Я". В итоге оказывается, что собственное "Я" -- сознание человека -- не является "хозяином в своем собственном доме". Именно сфера "Оно", всецело подчиненная принципу удовольствия и наслаждения, оказывает решающее влияние на мысли, чувства и поступки человека. Поэтому сам человек -- прежде всего существо, управляемое и движимое сексуальными устремлениями и сексуальной энергией (либидо) См.: Фрейд З. Психология бессознательного. М., 1989. .

В качестве критиков теоретических постулатов Фрейда одним из первых выступил швейцарский психиатр Карл Густав Юнг (1875 - 1961), вплоть до 1913 г. разделявший основные идеи своего учителя См.: Автономова Н.С. К спорам о научности психоанализа // Вопросы философии. 1991. №4. С. 34-35..

Особенность психоанализа вообще и юнговской социокультурной теории в частности состоит в том, что идеи и взгляды их адептов с трудом поддаются выстраиванию в виде теории. Ни Юнг, ни сам Фрейд не оставили систематизированного изложения своих учений См.: Реале Дж. Западная философия: от истоков до наших дней / Дж. Реале, Д. Антисери. М., 1994. С. 178..

Попытки такого рода имели место, но они наталкиваются на ряд принципиальных трудностей. Первая состоит в том, что содержание бессознательного или подсознательного, о которых идет речь, не укладывается в рамки рациональной логики. Вторая трудность -- сложность, многоаспектность и однократность каждого духовно-культурного феномена. Третья -- множественность теоретических версий психоанализа, каждая из которых может быть построена лишь при участии некоторых субъективных компонентов теоретического синтеза, до конца не эксплицируемых.

Целью настоящей работы является анализ основных положений социокультурной теории К. Юнга.

1. Понимание Юнгом природы бессознательного. Понятие «архетипа»

Существо расхождений Юнга с Фрейдом сводилось к пониманию природы бессознательного. Юнг считал, что Фрейд неправомерно свел всю человеческую деятельность к биологически унаследованному сексуальному инстинкту, тогда как инстинкты человека имеют не биологическую, а всецело символическую природу. Юнг предположил, что символика является составной частью самой психики и что бессознательное вырабатывает определенные формы или идеи, носящие схематический характер и составляющие основу всех представлений человека.

Эти формы не имеют внутреннего содержания, а являются, по мнению Юнга, формальными элементами, способными оформиться в конкретное представление только тогда, когда они проникают на сознательный уровень психики. Выделенным формальным элементам психики Юнг дает особое название «архетипы», которые как бы присущи всему человеческому роду. «Архетипы», согласно Юнгу, представляют формальные образцы поведения или символические образы, на основе которых оформляются конкретные, наполненные содержанием образы, соответствующие в реальной жизни стереотипам сознательной деятельности человека.

К.Г. Юнг писал, что понятие архетипа исходит из того факта, что, к примеру, мифы и сказки во всем мире содержат определенные мотивы, характеризующиеся широкой, повсеместной повторяемостью. Те же мотивы мы встречаем в фантазиях, снах, бреде и галлюцинациях современных людей. Именно эти типические образы и ассоциации Юнг назвал архетипическими идеями. Чем они живее, тем ярче их специфическая эмоциональная окраска. Архетипические идеи имеют свой источник в архетипе, который сам по себе есть непредставимая, бессознательная, предсуществующая форма, являющаяся, по-видимому, частью унаследованной структуры психической субстанции и поэтому способная к спонтанному самопроявлению где угодно и когда угодно См.: Тайны сознательного и бессознательного: Хрестоматия / Сост. К.В. Сельченок. Минск, 1998. С. 123..

Здесь Юнг указывает на отдельные и очень существенные признаки архетипа, однако ничего не говорит о том, каково же его содержание, что он в себя включает и чем поэтому он отличается от сходных явлений. Юнг возражал против представлений, будто архетип определяется согласно его содержимому, иными словами, будто он представляет собой своего рода бессознательную мысль. Архетипы могут быть определены не по-своему содержимому, а по своей форме, да и то в очень ограниченной мере. "Первичный образ" (этот термин Юнг первоначально использовал в том же значении, что и архетип) определяется относительно своего содержимого только в том случае, когда он становится осознанным, т.е. наполняется материалом сознательного опыта. Архетип сам по себе пуст и формален; это всего лишь "переформирующая способность, данная a priori. Наследуются не конкретные проявления архетипа, а лишь формы, которые в данном отношении ничем не отличаются от инстинктов, также детерминированных только формально. Существование инстинктов, так же как существование архетипов, не может быть доказано до тех пор, пока они не проявят себя См.: Там же. С. 125..

Очень важно указание Юнга на то, что элементарный образ, или архетип, есть фигура - является ли она демоном, человеком или событием, - которая в процессе истории повторяется там, где свободно проявляется творческая фантазия. Из этого следует, что в первую очередь это мифологическая фигура. Если мы будем исследовать эти образы более тщательно, то откроем, что они являются в определенной степени обобщенной равнодействующей бесчисленных типовых опытов ряда поколений.

Поскольку у всех нас одинаковые мозг и телесная структура, мы имеем тенденцию функционировать сходным образом, отмечает Э. Самуэлс. Рождение, воспитание, половое созревание, смерть - это в широком смысле сходный опыт для всех людей. Наша общая биология передается нам по наследству. Следовательно, если архетипы также являются общими, они тоже должны быть унаследованы. Юнг никогда не был уверен относительного точного наследования архетипов, т.е. того, как они передаются, но он проводил параллели с такими явлениями, как цыплята, которые вылупляются из яиц, птицы, которые строят гнезда, и другими типами специфического поведения, свойственными определенным видам.

Некоторые фундаментальные переживания повторяются в течение тысячелетий. Такие переживания вместе с сопровождающими их эмоциями и аффектами образуют структурный психический фон - готовность проживать жизнь согласно пограничным линиям, уже заложенным в психике. Отношения между архетипами и опытом - это система обратной связи; повторяющийся опыт создает остаточные психические структуры, которые становятся архетипическими структурами См.: Самуэлс Э. Юнг и постюнгианцы. М., 1997. С. 55 - 56..

Как мы видим, для понимания архетипов важно зафиксировать не только то, что у нас одинаковые мозг и телесная структура, но и то, что, благодаря этой одинаковости, люди переживают схожие состояния по коренным проблемам своего бытия. Эти переживания, в свою очередь, отражаются в творчестве, особенно мифологическом, в выработке очень близких, а весьма часто и совпадающих стандартах морали, регулирующих поведение. Единицами этого коллективного опыта являются архетипы.

Вопрос о наследовании архетипов представляется сложным. По-видимому, они передаются не просто в процессе воспитания, а всей социализации личности, усвоения ею той части мирового человеческого рода, который выпал ей на долю и который она способна освоить См.: Вичев В. Мораль и социальная психика. М., 1978. С. 21-22.. Но надо иметь в виду не только личность, но и социальные группы, большие и малые, этнические, религиозные, демографические, занимающие определенные место в системе промышленного производства и т.д. Они тоже стихийно и спонтанно "захватывают" свою часть мирового опыта, уже закрепленного, в частности, в архетипах, как и для личности, им это имманентно присуще, но в то же время они постоянно воспроизводят, воссоздают, поддерживают свои архетипы. Соответствующий двигатель из них - вечный.

Опыт показывает, что определенные общие черты составляют тот материал, который является содержанием архетипа. К этим чертам прежде всего относится возможность создания высоких социальных напряжений в обществе в целом или микросреде, а также длительное стремление перейти в сферу сознательной жизни, но в глубоко законспирированном виде. Указанная возможность (ее можно назвать аффектом) прямо определяется той энергией, которой обладают архетипы и которая одновременно вытесняет способность людей (общественного сознания) уяснить сущность и направленность архетипических явлений.

К. Кереньи писал, что в ходе развития собственных идей он начал отдавать предпочтение слову "фигура", а не "образ". В мифологии встречаются как фигуры, так и образы, но слово "образ", считал Кереньи, сразу же вызывает вопрос, настоятельно требующий ответа: образ кого или чего? Со словом "фигура", напротив, вопрос остается потенциальным. Конечно, всегда можно спросить: что собой представляет та или иная фигура? См.: Кереньи К. Элевсин: архетипический образ матери и дочери. М., 2000. С. 17 - 18. Думается все-таки, что применительно к архетипическому исследованию предпочтительнее говорить об "образе", поскольку он указывает не только на собственное содержание, но и на впечатление, которое им оказывается на окружающих, на их восприятие его.

Образ всего имеет некое психологическое окружение вокруг себя, совсем потаенное, но реальное. Вопрос о том, с образом кого или чего мы имеем дело, всегда закономерен. И обоснован, это полностью относится и к первообразу. Если такой вопрос не задавать, то вообще незачем ставить проблему образа. Понятие "фигура" представляется менее масштабным и глубоким, оно психологически всегда более плоское.

Итак, если мы говорим об образе, то вполне справедливо вслед за Кереньи спросить: образ кого или чего имеется в виду? То же самое нужно сказать об архетипе: ни в коем случае нельзя "просто" утверждать: "вот это архетип" и ограничиваться этим. Необходимо раскрыть его содержание, истоки, основные черты и функции, в том числе и в современном обществе, имея в виду конкретные формы проявления, связи с другими архетипами и т.д. "Архетип" не является магическим словом, одного звучания которого достаточно См.: Бессер-Зигмунд. Магические слова. СПб., 1997. С. 90-91..

В отдельных культурах функционируют главенствующие архетипы, в западной это спаситель, мессия. Спаситель - сугубо архетипический образ. В Книге Еноха ("Эфиопский текст") он назван Сыном жены и Сыном человеческим, в чем нельзя не видеть желания акцентировать внимание на человеческой принадлежности мессии, который тем не менее обладает возможностями бога. К числу спасителей можно отнести "как бы Сына человеческого", которому была "дана власть, слава и царство, чтобы все народы, племена и языки служили Ему; владычество Его - владычество вечное, которое не прейдет, и царство Его не разрушится" (Дан., 7 - 13). Христос - естественный продолжатель этой мысли, призванный удовлетворить вековечные потребности в надежде на лучшую жизнь, любви и загробном существовании. У него, конечно, было немало последователей, в русской письменной культуре наиболее яркий из них - князь Мышкин в романе Ф.М. Достоевского "Идиот". В коммунистические годы был не один спаситель: в классическом марксизме - пролетариат, который, несмотря на всю идеологическую ложь, нигде и никогда не имел никакой власти, а неизменными мессиями были члены незабвенной троицы - Маркс, Энгельс, Ленин. В известные годы к ним примыкал Сталин, но по причине чрезмерной кровавости не смог удержать мессианский статус. Впрочем, коммунисты не исключили его из своего пантеона, и в целом вера части российского общества в этих коммунистических идолов покоится на прочном архетипическом фундаменте - неискоренимой потребности в великом спасителе. Она и сейчас тормозит развитие нашей страны, став для нее чуть ли не национальным проклятием.

С. Гроф отмечает, что универсальные архетипы представляют собой обобщенные биологические, психологические, социальные или профессиональные роли. Примерами биологически определенных универсальных архетипов, по Грофу, могут быть Женщина, Мужчина, Отец, Мать, Ребенок, Еврей, представитель белой, черной или желтой расы. Дополнительные психологические характеристики определяют Добрую и Ужасную мать, Тиранического отца, Любовника, Мучителя, Беглеца, Изгнанника, Корыстолюбца и т.д. Гроф считает, что в самом широком смысле архетип может пониматься как любая статическая конфигурация или динамическое событие в психике, обладающее трансиндивидуальным характером и качеством универсальности См.: Гроф С. Путешествия в поисках себя. Измерения сознания. Новые перспективы в психотерапии и исследовании внутреннего мира. М., 1994. С. 148 - 149..

Итак, архетипы представляют собой, так сказать, психические осадки бесчисленных переживаний подобного типа. Они усредняют миллионы индивидуальных опытов и дают таким образом картину психической жизни, разделенную и спроецированную на многочисленные образы мифологического Пандемониума См.: Юнг К.Г. Проблемы души нашего времени. М., 1993. С. 57 - 58..

2. Понятие о «коллективном бессознательном»

В отличие от Фрейда, который рассматривал бессознательное как основной элемент психики отдельного человека, Юнг проводит четкую дифференциацию между «индивидуальным» и «коллективным бессознательным». «Индивидуальное бессознательное» отражает личностный опыт отдельного человека и состоит из переживаний, которые когда-то были сознательными, но утратили свой сознательный характер в силу забвения или подавления.

Одно из центральных понятий юнговской «аналитической психологии», «коллективное бессознательное», представляет скрытые следы памяти человеческого прошлого: расовую и национальную историю, а также дочеловеческое животное существование. Это - общечеловеческий опыт, характерный для всех рас и народностей. Именно «коллективное бессознательное» является тем резервуаром, где сконцентрированы все «архетипы» См.: Рассел Б. История западной философии. Новосибирск, 1997. Кн. 1. С. 223..

Архетипы функционируют только в рамках коллективного бессознательного. Их можно назвать стержнями коллективного бессознательного. В комментариях к "Тайне Золотого Цветка" Юнг писал, что как анатомия человеческого тела не зависит ни от каких расовых различий, так и человеческая душа имеет единый субстрат См.: Хюбшер А. Мыслители нашего времени: Справочник по философии Запада ХХ века. М., 1994. С. 189-190.. Его он и называет коллективным бессознательным. Это общечеловеческое наследство, оно не зависит от культуры и сознания; оно состоит не только из содержаний, которые могут стать сознательными, но также из латентных предрасположений к тождественным реакциям. Коллективное бессознательное - это психическое выражение тождественности структур мозга независимо от расовых различий. Так можно объяснить аналогичность, вплоть до тождественности, различных мифов и символов, которая вообще дает возможность взаимопонимания между людьми. Различные направления душевного развития имеют один общий ствол, корни которого уходят в далекое прошлое. Чисто психологически это означает, что мы имеем общие инстинкты к образованию идей (представлений) и моделей поведения. Всякое сознательное воображение и действие происходят из этих бессознательных прототипов и остаются связанными с ними.

Нет никаких доказательств того, что филогенетически (в истории человеческого рода) или онтогенетически (в истории одного человека) сознание вырастает из бессознательного, т.е. второе всегда каузально предшествует первому. Между тем именно сознание в основном под влиянием социальной среды и ее норм вытесняет часть психического в тень. Это нормальный процесс специализированного человека - личности. Между двумя названными сферами психики происходит постоянное взаимодействие, часто очень плодотворное, и сознание отнюдь не является лишь марионеткой в руках бессознательного, а само, как известно, способно активно направлять поведение. Однако и сознание, и бессознательное индивидуального человека основывается, как можно полагать, и на коллективном невспоминаемом опыте, на архетипах (прообразах), а также на действии животного наследия в человеке. Это наследие прочно вросло в него, и вряд ли удастся отделить его от собственно человеческого бессознательного.

Бессознательное не господствовало в первобытном человеческом "стаде", как и в стаде животных. Но человеческое "стадо" было тем необходимым условием, без которого не могло появиться сознание как результат общения его членов; в этом "стаде" стали формироваться и первые архетипы. Новорожденный не является "владельцем" бессознательного, поскольку у него нет сознания, а бессознательное без сознания не существует, но поскольку он человеческий младенец, у него имеются все необходимые предпосылки для формирования сознания, а следовательно, бессознательного. юнг архетип бессознательный коллективный

Действие коллективного бессознательного можно сравнить с инфантилизмом, особенно если понимать его не только как сохранение в психологии и поведении взрослого особенностей, присущих детскому возрасту, но и как бессознательную потребность возвращения в те психологические состояния, которые были присущи детскому возрасту. Эта потребность может возникать, если те давно ушедшие дни воспринимаются такими, которые давали покой и обеспечивали безопасность либо приятие самого себя, если они, являясь когда-то привычными, удовлетворяли весьма важные потребности и т.д. Надо думать, что подобное стремление возникает у человека или народа (данного общества) в тех, например, случаях, когда они чувствуют опасность, которой в действительности может и не быть. Это возвращение в старое, знакомое, пусть и забытое.

Возвращение в старое, тоска по нему могут проявляться вполне наглядно, когда реанимируется, например, героическое прошлое, живописуются образы и подвиги героев-предков, звучат настойчивые призывы следовать им. Мифы и легенды прошлого встраиваются в современную жизнь, история, и особенно древняя ее часть, объявляется священными, мифологизированные предки приобретают все необходимые архетипические черты. При этом вполне возможно преследование представителей другой национальной и религиозной принадлежности, их терроризирование.

Совсем не обязательно, чтобы религия в таких условиях приобретала первостепенное значение, в некоторых тоталитарных обществах, например при нацизме и большевизме, она, напротив, преследуется. Чтобы понять это, вспомним, что религия - не самое древнее верование человечества, ей предшествовала магия. Вот магического в тоталитарных государствах было более чем достаточно, даже некоторые их преступления (например, уничтожение людей) иногда носили магический характер жертвоприношения.

Коллективное бессознательное есть нечто, что формирует установки как отдельного человека, так и общества, государства, отдельных людей и социальных групп, их готовность действовать и реагировать в определенном направлении. В свою очередь, установки тех и других своей основой или источником могут иметь архетипы. Это позволяет раскрыть своеобразие сложных состояний народов и соответствующих психологических состояний конкретного человека при анализе его индивидуальной установки. Иметь установку - значит быть готовым к чему-то определенному, это значит также возможность обнаружения некоторых архетипов, а следовательно, понимания природы и причин явления. Коллективное бессознательное творит установки толпы, причем длительные, что особенно важно для понимания большевизма, нацизма и фашизма.

В коллективном бессознательном можно видеть ту психологическую основу, которая цементирует народ, расу, нацию, семью, профессиональную или этнорелигиозную группу и т.д., наконец, объединяет всех людей данного общества. В названных общностях коллективное бессознательное всегда представлено достаточно полно, более того, без него они не могут существовать, вбирая его в себя, как и отдельная личность. Наличие коллективного бессознательного в больших и малых группах является гарантией определенной тождественности таких групп в разных культурах, возможностей сближения, а во многих случаях - слияния последних, необходимого понимания друг друга при сохранении самобытности и автономности каждой. В то же время любая из названных общностей наследует опыт предшествующей ей группы (нормы, традиции, право, навыки), хотя это далеко не всегда вполне осознается пришедшей на смену новой группой. Конечно, помимо коллективного бессознательного формированию и сохранению названных социальных групп активно способствуют вполне осознаваемые традиции и обычаи, общие цели, признаваемые членами группы, типичные способы разрешения возникающих проблем и т.д. Эти традиции и цели передаются путем обучения и целенаправленного воспитания.

Следовательно, коллективное бессознательное, как и индивидуальное, отнюдь не выполняет только негативные функции.

Невспоминаемый опыт детства, вытесненный из сознания вследствие травматичности или неактуальности, является составной частью индивидуального бессознательного. Доказано, что оно мощно стимулирует поведение, в том числе антиобщественное. Так, убийства детей могут мотивироваться бессознательным стремлением стереть в психике следы унижений и издевательств, перенесенных в собственном детстве, иными словами, на психологическом уровне покончить жизнь самоубийством. Убиваемый ребенок выступает в качестве первообраза, символа ребенка вообще, но ребенка, тяжко страдающего. Я мог бы привести много примеров, когда вытесненные впечатления детства играли ведущую роль в мотивации тяжких преступлений. Причем для действующего субъекта всегда на бессознательном уровне естественно, что непреступное поведение ни в коем случае не может быть исключением.

Каннибализм, инцест, убийства детей, бесчисленные тоталитарные деспотии и другие отвратительные явления современного мира убедительно говорят о том, что может возвращаться не только индивидуальный бессознательный опыт, но и коллективный, общечеловеческий, причем негативный. Юнг отмечал, что "на первых порах понятие "бессознательного" использовалось для обозначения только таких состояний, которые характеризуются наличием вытесненных или забытых переживаний. Хотя у Фрейда бессознательное выступает в качестве действующего субъекта, по сути, оно остается не чем иным, как местом скопления вытесненных содержаний; и только поэтому за ним признается практическое значение... С этой точки зрения бессознательное имеет исключительно личностную природу, хотя, с другой стороны, уже Фрейд понимал архаико-мифологический характер бессознательного образа мышления" Юнг К.Г. Архетип и символ. М., 1991. С. 97..

Коллективное бессознательное включает в себя символы и образы, которые являются повсюду и у всех индивидов одними и теми же. Такое бессознательное идентично у всех людей и образует тем самым всеобщее основание душевной жизни каждого. Поэтому Юнг справедливо назвал его сверхличным. Мать и дитя (богоматерь с младенцем) относятся к числу неизменных архетипических образов.

Коллективное бессознательное в конкретной личности не может миновать индивидуальный опыт, индивидуальное бессознательное и индивидуально неповторимые организмические и личностные черты. Все вместе создает ее особенный облик. Коллективное бессознательное у отдельного лица принимает формы эмоционально окрашенных комплексов. Оно не знает пределов, и, войдя в него, индивид обнаруживает неслыханную ширь, при этом он может ощущать соприкосновение даже с вечностью, особенно в экстатических состояниях, но еще и с неопределенно темными, непонятыми, а иногда и опасными.

Коллективное бессознательное проявляется с первыми людьми, и воссоздается с каждым новым поколением, с каждым новым этапом в виде бесконечного процесса на него накладываются более поздние слои - социальные, психологические, культурные, но, подобно корням дерева, этот опыт может прорываться наружу. Все эти слои и эпохи нанизывают свой наиболее важный опыт на архетипы, которые становятся их хранителями.

Проявления коллективного бессознательного при всем многообразии его видов и форм нельзя считать произвольными. Оно вполне закономерно вытекает из социальной природы человека и всего богатства его общественного взаимодействия. Иными словами, коллективное бессознательное является чистым продуктом общества. Можно говорить о "детстве" этого бессознательного, имея в виду самые ранние этапы его формирования и развития, когда еще только появились архетипы, которым предстояла вечная жизнь. Если представить, что в психическом мире существует закон сохранения энергии, филогенетически образы и стандарты, вытесненные из сознательной жизни общества, не исчезают, а образуют архетипы, вокруг которых и в которых живет коллективное бессознательное.

Таким образом, как «архетип», так и «коллективное бессознательное» в конечном счете оказываются внутренними продуктами психики человека, представляя наследственные формы и идеи всего человеческого рода.

Итак, разница между теоретическими построениями Фрейда и Юнга заключается в том, что наследственным, а следовательно, и биологическим материалом для Фрейда были сами инстинкты, предопределяющие мотивы деятельности человека, а для Юнга - формы, идеи, типичные способы поведения. Механизм биологической предопределенности и наследственности сохраняется как в том, так и в другом случае, хотя он и действует на разных уровнях человеческой психики.

3. Теория комплексов. Уровни психики по Юнгу

Одним из элементов аналитической психологии Юнга является теория комплексов, то есть психических сил индивида, которые, находясь в бессознательной форме, постоянно дают знать о себе. В бессознательном, по мнению Юнга, всегда находятся наготове комплексы воспоминаний индивидуального прошлого, и прежде всего родительские, детские комплексы, комплекс власти и др. Комплексы - это своего рода психологические демоны, свидетельствующие о силе и власти бессознательного над сознательными процессами.

Как у Фрейда, так и у Юнга бессознательное составляет то внутреннее и сущностное ядро, которое образует психический мир человека. Правда, в отличие от Фрейда Юнг проводит более глубинную дифференциацию уровней развития психики и вводит ряд понятий, которые, по его убеждению, характеризуют новое видение тотальной личности. Наряду с такими инстанциями, как «Я», «индивидуальное бессознательное» и «коллективное бессознательное», он выделяет «Персону», «Аниму» «Анимус», «Тень», «Самость» См.: Баранцева С. П. Психология. Курс лекций. Омск, 1998. С. 123..

«Персона» - это своеобразная маска, которую надевает личность в ответ на требования социального окружения. «Анима» и «Анимус» - это абстрактные образы, представляющие женский «архетип» в мужчине и мужской «архетип» в женщине. Посредством их достигается взаимопонимание между обоими полами. «Тень» - архетип, состоящий из животных инстинктов и являющийся средоточием темных, низменных сторон личности. Агрессивные и антисоциальные устремления «Тени» могут не проявляться в открытой форме, поскольку они скрываются под маской «Персоны» или вытесняются в «индивидуальное бессознательное». «Самость» - центральный архетип личности, вокруг которого концентрируются все психические свойства человека. Сфера «Самости» - нечто среднее между сознательным и бессознательным, центр тотальной личности.

Юнг в работе "Об архетипах коллективного бессознательного" называл индивидуальное, личностное бессознательное поверхностным слоем бессознательного. С этим трудно согласиться: это не поверхностный, а совсем иной уровень, слой бессознательного, обладающий своими атрибутивными качествами. На уровне субъективного смысла человек его не осознает, так же как общество, создав, например, нацистский режим, совсем не понимает, что в сущности оно породило и к чему это может привести. Отдельные прозорливые и мужественные люди могут узнать сами, какие темные и доселе непонятые силы двигали ими, в чем внутренний смысл их поступков, но намного более квалифицированно это способны сделать специалисты.

Юнг отмечал также, что индивидуальный слой покоится на другом, более глубоком, ведущем свое происхождение и приобретаемом уже не из личного опыта. В действительности индивидуальное бессознательное может активно использовать как коллективное бессознательное, опираться на него (как, например, при людоедстве или инцесте), так и на свой индивидуальный опыт и прожитую жизнь. Трудно сказать, к чему индивидуальное обращается чаще. Однако изучение конкретных лиц доказывает, что коллективное бессознательное, проявляющее себя в отдельном человеке, не может миновать индивидуальный опыт, в том числе бессознательный. Коллективное бессознательное Юнг называет более глубоким по сравнению с индивидуальным, но это ничем не доказывается. Индивидуальное для субъекта всегда достаточно глубоко.

Каждый человек в силу уникальных биологических способностей и индивидуального жизненного опыта энергию архетипа и его форму воспринимает и осваивает по-своему, почти никогда не задумываясь ни о структуре, ни о бессознательном его содержании. Более того, он чаще всего вовсе не задумывается и над тем, что имеет дело с архетипом или архетипами, обычно совсем не знает, что они существуют. Многое личность предощущает благодаря тому, что в ее психике заложен мощный пласт собственного индивидуального бессознательного. Здесь велика опасность, что при попытке все осознать с помощью известных понятий, символов и знаков коллективное бессознательное может сразу скрыться в неведомых чертогах. Но нельзя утверждать, что бессознательное непознаваемо потому, что оно бессознательное, и по этой причине невозможно очертить даже его границы. И бессознательное в целом, индивидуальное или коллективное, и архетипы вполне поддаются распознаванию и познанию при условии использования адекватных подходов и методов изучения.

Юнговская структура личности, таким образом, отличается от фрейдовской прежде всего тем, что Юнг идет по пути дальнейшей дифференциации фрейдовского «Оно». У Фрейда «Оно» является всецело биологическим, природно данным, у Юнга же бессознательное включает и социальные моменты.

Заключение

Итак, Юнг выступил против трактовки человека как существа эротического и попытался более глубоко дифференцировать фрейдоское «Оно». Юнг выделил в нем помимо «личностного бессознательного», как отражение в психике индивидуального опыта, еще и более глубокий слой - «коллективное бессознательное», которое является отражением опыта предшествующих поколений. Содержание коллективного бессознательного составляют, по нему, общечеловеческие первообразы - архетипы (например, образ матери-родины, народного героя, богатыря и т.д.). Совокупность архетипов образует опыт предшествующих поколений, который наследуется новыми поколениями. Архетипы лежат в основе мифов, сновидений, символики художественного творчества. Сущностное ядро личности составляет единство индивидуального и коллективного бессознательного, но основное значение имеет все-таки последнее. Человек, таким образом, - это прежде всего существо архетипное.

Подводя некоторые итоги исследования архетипа, можно сказать, что он:

- представляет собой единицу коллективного бессознательного, тот стержень, на который нанизывается и тем самым сохраняется коллективный, причем самый важный, человеческий опыт; без каких-либо пауз, непрерывно функционирует, при этом изменяются его формы, но не природа, хотя содержания способны корректироваться и дополняться в зависимости от социальных условий жизни людей;

- живет и действует в рамках коллективного бессознательного, вне этих рамок говорить о нем бессмысленно;

- проявляется в индивидуальной психологии людей, в том числе в бессознательной сфере, стимулируя их желания, влечения, поведение, мировосприятие, участвуя в создании "Я"-концепции;

- вечен.

Архетипы не существуют вне человека, они порождены им и только им, возрождаясь, воссоздаваясь, изменяясь на протяжении всей его истории. Неживая и живая природа тоже участвует в создании архетипов, но только через человеческую психику и психологию и социальные отношения, вне которых нет ни архетипов, ни бессознательного.

В целом, психоаналитическое направление в психологии и философии внесло значительный вклад в науку конца ХIХ - первой половины ХХ в. Оно возникло как вполне рациональное учение об особенностях психики человека, объясняющее глубины его подсознания, влияние эмоций, чувств, впечатлений на поведение человека и особенности культуры человека. Однако учение основателей психоанализа 3. Фрейда, К. Юнга, А. Адлера было истолковано в иррационально-мистической плоскости. Взяв за точку отсчета идеи психоаналитиков о врожденности и наследственности «первичных влечений» человека, сексуальных комплексов, природы бессознательного как внутреннего и сущностного ядра человека, ряд их последователей (В. Рейх, Карен Хорн и др.) заговорили о принципиальной необъяснимости человеческой деятельности, мистической сущности свободы и негативном разуме человечества, исключающем рациональность.

Важно, однако, подчеркнуть, что теоретические положения З. Фрейда, К. Юнга продуктивны для понимания особенностей общения и памяти. Психоаналитики помогают осознать скрытые причины затруднений: тревогу и напряженность, происходящие из страха, причинами которого являются сознательная или подсознательная память.

Список использованной литературы

Автономова Н.С. К спорам о научности психоанализа // Вопросы философии. 1991. №4.

Баранцева С. П. Психология. Курс лекций. Омск, 1998.

Бессер-Зигмунд. Магические слова. СПб., 1997.

Вичев В. Мораль и социальная психика. М., 1978.

Гроф С. Путешествия в поисках себя. Измерения сознания. Новые перспективы в психотерапии и исследовании внутреннего мира. М., 1994.

Кереньи К. Элевсин: архетипический образ матери и дочери. М., 2000.

Курбатов В.И. История философии: Конспект. Ростов н/Д., 1997.

Рассел Б. История западной философии. Новосибирск, 1997. Кн. 1.

Реале Дж. Западная философия: от истоков до наших дней / Дж. Реале, Д. Антисери. М., 1994.

Самуэлс Э. Юнг и постюнгианцы. М., 1997.

Тайны сознательного и бессознательного: Хрестоматия / Сост. К.В. Сельченок. Минск, 1998.

Фрейд З. Психология бессознательного. М., 1989.

Хюбшер А. Мыслители нашего времени: Справочник по философии Запада ХХ века. М., 1994.

Юнг К.Г. Архетип и символ. М., 1991.

Юнг К.Г. Проблемы души нашего времени. М., 1993.

Размещено на Allbest.ru