Размещено на http://www.allbest.ru/

План подготовки к практическому занятию № 5

Тема. Психодиагностика сознания и самосознания (2 часа).

Цель: закрепить теоретические знания студентов о подходах к диагностике личности, теориях личности как основа психодиагностики, основных концепциях диагностирования, сформировать навыки проведения психодиагностического исследования свойств личности.

Вопросы для обсуждения

1.Проблемы диагностики сознания.

2.Представление о себе и мире и личностные конструкты.

3.Методы вызывания конструктов.

4.Самосознание как объект психодиагностики.

5.Проблемы изучения самосознания.

6.Уровневая концепция самосознания (Э. Эриксон)

7.Методы психодиагностики самосознания.

Практическое задание:

Проведение психодиагностического исследования сознания личности методикой Ф. Е. Василюка «Пиктограмма» («структура образа») по следующему плану: тема исследования, цель, предмет, объект, критерии и показатели исследования, методики исследования, результаты психодиагностического исследования.

Задания для подготовки

Подготовить методику Ф. Е. Василюка «Пиктограмма» («структура образа») для проведения психодиагностического исследования сознания личности студентов по следующему плану: тема исследования, цель, предмет, объект, критерии и показатели исследования, методики исследования, результаты психодиагностического исследования.

Личностный конструкт [от лат. constructio -- построение] -- создаваемый субъектом классификационно-оценочный эталон, с помощью которого осуществляется понимание объектов в их сходстве между собой и отличии от других. Понятие «личностный конструкт» предложено Дж. Келли. По своему структурному содержанию личностный конструкт отражает характер интерпретации человеком элементов окружающего мира (событий, явлений, людей) как сходных между собой и в то же время отличных от других. Личностные конструкты различаются по тому, насколько широка область их приложения: личностные конструкты, применимые лишь в отношении определенного незначительного класса элементов, личностные конструкты, отражающие наиболее обобщенную оценку воспринимаемых объектов. По степени их устойчивости, неизменности различаются основные и ситуативные личностные конструкты. Совокупность личностных конструктов представляет собой систему, важнейшей характеристикой которой является ее относительная когнитивная сложность, выражающая количество составляющих систему единиц, их разветвленность и связь. Экспериментальные данные указывают на зависимость между когнитивной сложностью системы личностных конструктов человека и его способностью углубленно описывать, анализировать и оценивать воспринимаемые объекты в их противоречивом единстве.

Для содержательной оценки личностных конструктов, используемых индивидом при интерпретации значимых других, Дж. Келли разработал «Репертуарный тест ролевого конструкта» (Реп-тест), наиболее распространенная модификация которого -- техника репертуарных решеток, подробно описана в третьей части настоящей «Азбуки».

Разрабатывая теорию личностных конструктов, Дж Келли исходил из представления о человеке как об ученом, который, исходя из имеющихся данных и предшествующего опыта, формулирует гипотезу о том, как будут развиваться события в той или иной ситуации, и в соответствии с ней строит программу собственных действий. Если в результате гипотеза подтверждается, то имеет место валидизация конструкта, в противном случае происходит его инвалидизация. Описывая данный процесс, Дж. Келли отмечал что, «...стоит только человеку предположить, что с помощью данного конструкта можно адекватно прогнозировать и предсказать какое-то событие в своем окружении, как он начнет проверять это предположение по событиям, которые еще не наступили. Если конструкт помогает точно прогнозировать события, человек, вероятно, сохранит его. И наоборот, если прогноз не подтвердится, конструкт, на основании которого он был сделан, подвергнется пересмотру или даже вообще может быть исключен. Валидность конструкта проверяется с точки зрения его прогностической эффективности, степень которой может меняться»1.

Надо сказать, что при всем внешнем сходстве процессов валидизации личностных конструктов и научного поиска между ними существуют принципиальные различия. Ученый стремится к максимально объективным учету и интерпретации всей совокупности фактов, причем как подтверждающих, либо опровергающих изначальное предположение, так и промежуточных в данном отношении. В повседневной же практике большинство людей, во-первых, склонны, как отмечал сам Дж. Келли, интерпретировать жизненный опыт именно в логике «черного-белого», а не с учетом наличия полутонов, и, во-вторых, не просто избирательно искать подтверждение своих исходных конструктов, но и выстраивать собственное поведение таким образом, чтобы они оказались прогностически эффективными. Например, индивид, приступивший к работе в новой организации с убеждением, что другие сотрудники видят в каждом новичке потенциального конкурента и настроены к нему недоброжелательно, скорее всего, выберет схему поведения, характеризующуюся закрытостью, настороженностью, возможно, даже агрессивностью, тем самым провоцируя реакцию коллег, подтверждающую исходный конструкт. Именно этим объясняется распространенность феномена самореализующегося пророчества. Тем не менее, личностные конструкты представляют собой структурные образования совершенно необходимые с точки зрения социальной адаптации индивида. По мнению Дж. Келли, «человек судит о своем мире с помощью понятийных систем, или моделей, которые он создает и затем пытается приспособить к объективной действительности. Это приспособление не всегда является удачным. Все же без таких систем мир будет представлять собой нечто настолько недифференцированное и гомогенное, что человек не сможет осмыслить его»1.

В этой связи нельзя не упомянуть весьма близкую к теории личностных конструктов концепцию ментальных моделей К. Крэйка, хронологически предшествующую работам Дж. Келли и в последнее время все более востребованную в практике организационной психологии и психологии менеджмента. Согласно К. Крэйку, «...ментальные модели представляют собой форму обращения человека с множеством внутренних представлений об окружающем его (внешнем) мире. Если в голове человека хранится “мелкомасштабная модель” внешнего мира и сценариев его возможных действий в нем, то он может осуществить отбор различных альтернатив; сделать заключение о том, какая из них является лучшей; заблаговременно отреагировать на ситуации, которые могут возникнуть при столкновении с чем-то непредсказуемым, действуя при этом наиболее правильно и компетентно»2. В дальнейшем, развивая концепцию ментальных моделей, современный исследователь Ф. Джонсон-Лэйрд отмечал: «Ментальные модели играют центральную и объединяющую роль в представлении объектов, состояния дел, последовательности событий, форм существования окружающего мира, а также социальной и психологической составляющей повседневной деятельности. Они позволяют людям делать умозаключения и прогнозы, понимать явления, выбирать способы действия и контроля его исполнения. Но, прежде всего, они помогают усваивать опыт; пользоваться языком для создания представлений, сравнимых с теми, которые могут быть получены в ходе непосредственного ознакомления с окружающим миром. И еще: они устанавливают соответствие между словами и миром в форме концепций и сенсорных ощущений»3.

Данное определение не только отчетливо пересекается в содержательном плане с понятием «личностный конструкт», но и предвосхищает предложенную Дж. Келли модель действий человека в ситуации неопределенности, ключевым моментом которой является, так называемый, «цикл О-В-И» (ориентация -- выбор -- исполнение). Суть данного цикла заключается «...в последовательном обдумывании нескольких возможных конструктов и выбора того из них, который окажется лучшим для интерпретации ситуации.

В ориентировочной фазе человек рассматривает несколько конструктов, которые можно использовать для интерпретации данной ситуации -- то есть он намеренно обдумывает различные возможности, которые могут иметь место. Это аналогично рассмотрению вопроса со всех сторон. Фаза выбора наступает, когда человек ограничивает число альтернативных конструктов (гипотез) до количества наиболее приемлемого в данной ситуации. В этот момент он решает, какие преимущественные альтернативы наиболее уместно использовать. И наконец, во время фазы исполнения он выбирает направление действий и сопровождающее его поведение. Выбор делается, иначе говоря, на основании оценки, какой альтернативный конструкт наиболее вероятно приведет к расширению или определению системы»1. При этом под расширением понимается способ действий, направленный на познание мира, приобретение нового опыта и в конечном счете увеличение диапазона применимости выбранного конструкта. Определение (некоторые авторы используют термин «осаждение») предполагает выбор, с максимальной вероятностью подтверждающий валидность исходного конструкта. Вполне понятно, что именно выбор по принципу расширения наиболее адекватен продуктивному личностному развитию индивида, принятию инновационных, креативных решений. С другой стороны, выбор по принципу определения позволяет снизить уровень личностной тревожности, когда степень неопределенности ситуации и «цена вопроса» слишком велики. Как показали исследования Д. Стермана, «когда обстановка становится по-настоящему сложной, лица, принимающие решения, не реагируют на это созданием новых ментальных моделей. Вместо этого они ... скорее всего, попытаются вернуться к более старым и более простым моделям. По наблюдениям Стермана, лица, принимающие решения, намного чаще пользуются усредненными оценками, основанными на прошлых данных, и экстраполяцией прошлых тенденций, а не результатами осмысления расклада действующих сил... и предположениями о том, какова их роль в будущем»2. Хотя методологической базой работ Д. Стермана являлась концепция ментальных моделей, его выводы вполне справедливы относительно проблемы выбора по принципу расширения, либо определения.

Совершенно очевидно, что и теория личностных конструктов, и концепция ментальных моделей имеют самое непосредственное отношение к таким социально-психологическим проблемам, как социальное научение, социальное взаимодействие, атрибуция и ряду других. Кроме того, на основании своих исследований, Дж. Келли сделал два важных вывода о роли личностных конструктов в социальном контексте. Так, вывод об общности гласит: «Если человек интерпретирует опыт в какой-то мере подобно тому, как это делает другой человек, то его психические процессы подобны психическим процессам другого человека». На практике это означает, что, во-первых, люди со схожими конструктами будут в одинаковых условиях вести себя похожим образом и, во-вторых, между ними с большой вероятностью возникнут отношения близости по принципу «подобное тянется к подобному».

Другой вывод -- о содружестве, гласящий: «Один человек может играть роль в социальном процессе, включающем другого человека в той мере, в какой первый анализирует интерпретационные процессы второго», подчеркивает «...что социальное взаимодействие состоит, в первую очередь, из попыток одного человека понять, как другой человек осознает действительность»3. В этой связи особый интерес представляет интерпретация Дж Келли понятия «роль», которое он определял как «психологический процесс, основанный на понимании ролевым игроком аспектов аналитических систем тех людей, к которым он пытается присоединиться в социальном предприятии»4. Такое понимание роли в сочетании с выводом о содружестве дает социальному психологу дополнительные средства как теоретического осмысления, так и практического воздействия при работе с межличностными конфликтами, групповой динамикой, при отборе кандидатов в команду. Техника репертуарных решеток получила широкое распространение в практике рекрутмента, при планировании профессиональной карьеры, во внутрикорпоративном обучении, психологии рекламы.

Для практического социального психолога крайне важно то, что метод личностных конструктов может быть использован вне его связи с когнитивной психологией, в рамках которой он был предложен, как сравнительно простой прием изучения процесса категоризации, а социально-психологическая модификация техники «репертуарных решеток» позволяет определить стадию вхождения конкретной личности в референтную для нее реально функционирующую группу.

Вызывание конструктов.

На первом этапе необходимо выбрать исследуемую область, определить ее границы и задать набор объектов. Этот набор называется репертуарным элементом. Его необходимо задавать таким образом чтобы в нем были представлены по возможности различные локусы выбранной области; элементы были гомогенными, т.е. относились к какой-либо одной категории.

Второе требование очень важно - нарушая гомогенность элементов мы нарушаем принцип диапазона применимости конструктов, следовательно процедура вызывания конструктов будет неудачной.

Элементы могут задаваться несколькими способами:

а) конкретным подбором (например: имена конкретных людей, название или фото предмета и др.)

б) ролевым списком, который заполняется самим испытуемым

в) определяется в процессе беседы обсуждения выбранной темы. Количество элементов может варьироваться в широких пределах. Однако не желательно брать >8 и <25 элементов. В первом случае - получаются ненадежные оценки связи между конструктами. Во втором - процедура заполнения РР оказывается утомительно для испытуемого и для психолога, а информативность ее не будет значит отличаться от решетки с 15-20 элементами.

Наиболее популярными методами вызывания конструктов являются:

1. метод триад (предложен Келли под названием «метод минимального контекста»). Из репертуарного набора выбираются тройки элементов. Для каждой тройки испытуемый должен выбрать двух самых схожих между собой и отличных по этому параметру от третьего.

Основные требования заключаются в том, чтобы оба полюса конструкта были определены.м Если элементов не много, то можно выбрать всевозможные тройки из набора. Но как показывают исследования после 30 троек редко появляются новые конструкты. Поэтому на практике ограничено небольшим набором триад.. Тройки составляют с таким учетом, чтобы каждый элемент встретился с каждым хотя бы раз.

2. метод самоперсонификация - вариант метода триад. Отличие состоит в том, что в каждую триаду входит элемент «я сам» - этот метод позволяет выявлять наиболее личностно-релевантные конструкты.

3. метод полного контекста. Этим методом можно вызывать не вербализованные конструкты. Лучше если элементы будут выписаны на карточках. Испытуемый работает сразу со всем набором элементов. Ему предлагают классифицировать карточки различными способами, разложить карточки по сходству между собой. После этого переписывают номера карточек в каждой группе. Затем просят разложить карточки по другому основанию. Испытуемого просят назвать основание для той или иной классификации. Если он не может сделать, его просят это сделать образно. Этот способ позволяет сразу же в процессе вызывания конструктов заполнять репертуарную матрицу.

1. ПСИХОДИАГНОСТИКА САМОСОЗНАНИЯ

1.1 САМОСОЗНАНИЕ КАК ОБЪЕКТ ПСИХОДИАГНОСТИКИ

Самосознание -это прежде всего процесс, с помощью которого человек познает себя. Но самосознание характеризуется также своим продуктом - представлением о себе, «Я-образом» или «Я-концепцией». Это различение процесса и продукта в психологический обиход было введено У. Джемсом в виде различения «чистого Я» (познающего) и «эмпирического Я» (познаваемого). Познает, конечно, не сознание, а человек, обладающий сознанием и самосознанием; при этом он пользуется целой системой внутренних средств: представлений, образов, понятий, среди которых важную роль занимает представление человека о себе самом - о своих личностных чертах, способностях, мотивах. Представление о себе, таким образом, являясь продуктом самосознания, одновременно является и его существенным условием, моментом этого процесса. Не случайно поэтому известный исследователь проблемы самосознания И. С. Кон пишет о растущем понимании относительности различий между действующим и рефлексивным «Я» как об одной из главных тенденций в современных исследованиях (Кон И. С., 1981).

Задача анализа собственно процесса самосознания оказалась, однако, более сложной, чем задача анализа продуктов или результатов этого процесса. Как человек приходит к тому или иному представлению о себе, какие внутренние действия при этом совершает, на что опирается - все эти вопросы сейчас интенсивно разрабатываются в научных исследованиях, однако результаты поисков пока не воплотились в психодиагностических алгоритмах и методиках. Психодиагностика самосознания традиционно направлена на выявление продукта самосознания - представления о себе. При этом допускается, а затем доказывается, что «Я-концепция» не просто продукт самосознания, но важный фактор детерминации поведения человека, такое внутрилич-ностное образование, которое во многом определяет направление его деятельности, поведение в ситуациях выбора, контакты с людьми.

Анализ «Я-образа» позволяет выделить в нем два аспекта: знания о себе и самоотношение. В ходе жизни человек познает себя и накапливает о себе различные знания, эти знания составляют содержательную часть его представлений о себе - его «Я-концепцию». Однако знания о себе самом, естественно, ему небезразличны: то, что в них раскрывается, оказывается объектом его эмоций, оценок, становится предметом его более или менее устойчивого самоотношения. Не все реально постигаемое в себе самом и не все в самоотношении ясно осознается; некоторые аспекты «Я-образа» оказываются ускользающими от сознания, неосознанными.

Уже эти два содержательных тезиса о строении «Я-образа», т. е. тезис о знании о себе и отношении к себе как аспектах «Я-концепции» и тезис о её осознаваемой и неосознанной частях, позволяют понять ряд принципиальных методологических проблем, возникающих перед психодиагностикой самосознания.

Можно ли вообще выявить, что о себе человек знает? На первый взгляд вопрос этот риторический: нетрудно тем или иным способом получить самоописание испытуемого или обследуемого, это самоописание и есть показатель знания человека о себе, выражение его «Я-концепции». Однако если человек говорит о себе, что он добрый, деловой, целеустремленный, общительный или, наоборот, злой, безвольный, необщительный, то он не просто сообщает сведения, но и дает оценку самого себя. Выделить эту оценку в самоописаниях и даже отделить ее от словесного самоописания можно, а вот отделить знания от оценки оказывается крайне трудно, если вообще возможно. Но если это так, то не искажает ли оценка знания субъекта о себе? А сама эта оценка в том случае, если она действительно негативна, не оказывается ли искаженной и «упрятанной» в подсознание? А если такие искажения происходят, то каков концептуальный, теоретический статус самоописаний?

Эти вопросы и ряд других не раз служили предметом методологического анализа (Wylie R., 1974; Burns R., 1979). Так, среди ирреле-вантных факторов, влияющих на самоописание и его интерпретацию (помимо релевантного фактора - самой «Я-концепции»), рассматриваются социальная желательность описываемых черт, тактика самоподачи (самопрезентация), область самораскрытия, идентифицируемость или анонимность ответов, тактика соглашаться или несоглашаться с утверждениями, характер и степень ограничений в форме ответов на вопросы, контекст всей процедуры диагностики, установки, ожидания и инструкции, способы подсчета индексов и статистические процедуры.

Помимо этого, свою роль играют уровень интеллектуального развития, кооперативная установка в отношении к диагносту или исследователю, чувство безопасности в ситуации тестирования.

Прогресс в решении этих методологических проблем психодиагностики оказался связанным с продвижением в понимании психологической сути самого процесса самосознания и его итогового продукта - «Я-концепции». Остановимся на некоторых наиболее важных результатах теоретического и методологического анализов.

Проблема социальной желательности. Эта проблема возникает всякий раз при использовании самоотчетов в тех сферах, в которых существуют эталоны должного, правильного образа действий, мыслей и т. д. Особенно острой эта проблема оказывается в ситуации исследования «Я-концепции». Неоднократно отмечалось, что различные меры «Я-концепции» связаны между собой хуже, чем каждая из них в отдельности с мерой социальной желательности. Проблема, однако, состоит в том, нужно ли стремиться к «вычитанию» социальной желательности из самоописаний. Стремление видеть и культивировать в себе социально ценные качества - одно из реальных стремлений человека, которое, конечно же, отражается в его «Я-концепции». Поэтому если «Я-концепция» определяется феноменологически как образ самого себя, в который человек верит, содержащий черты, обладать которыми человек стремится и которые сознательно в себе признает, то высокую социальную желательность черт, приписываемых его «Я», следует считать не артефактом, а истинной характеристикой «Я-концепции» (Wylie R., 1974). Более того, проявлением «Я-концепции», точнее, способности иметь «Я-концепцию» (т. е. способности к самосознанию), объясняется не только феномен следования социальной желательности, но и такие феномены, как «эффект фасада», «позиция защиты по отношению к тестам», «установка на ответ», тенденция к согласию и др. (цит. по: Анастази А., 1982, т. 2, с. 220). Методически, однако, часто не просто отличить полупроиз-. вольную тенденцию подчеркивать в себе социально желаемые качества от прямой фальсификации «Я-образа» в ситуации, когда обследуемый сознательно старается ввести диагноста в заблуждение.

Стратегия самопрезентации. Выставлять себя в социально-выигрышном свете - это лишь один из аспектов более общего феномена, известного как стратегия самопрезентации. Исследования стратегий самопрезентации исходят из представлений о том, что всякий человек заинтересован во впечатлении, производимом им на окружающих. Определенные аспекты поведения человека специально направлены на установление, уточнение и поддержание своего образа в глазах других (Goffinan E., 1959; Jones E., Wortman С, 1973; Schlenker В., 1980).

Р. Баумейстер выделил две стратегии самопрезентации: ублажающую и самоконструирующую (Baumeister R., 1982). Ублажающая стратегия управляется критериями, принятыми в данной аудитории, и направлена на то, чтобы выставить себя в благоприятном свете (подстраиваясь под аудиторию) и получить «вознаграждение». Самоконструирующая стратегия направлена на поддержание и укрепление «идеала Я», т. е. вытекает из желания произвести впечатление на других теми качествами, которые входят в «идеал Я» субъекта.

Экспериментальная схема, в рамках которой проверяются предположения, связанные с самопрезентационной теорией, как правило, включает в себя сравнение поведения людей одной из в двух пар условий: 1) приватных (анонимных) и публичных; 2) предполагающих дальнейшее взаимодействие с лицом, вовлеченным в эксперимент, либо не предполагающих такого взаимодействия. Соответственно, если поведение человека меняется от аудитории к аудитории, это говорит об ублажающей стратегии, если не меняется - о самоконструирующей.

Существует большое число экспериментальных исследований, подтверждающих основные положения самопрезентационной концепции, т. е. показывающих, что поведение человека меняется в условиях публичных в сравнении с условиями приватными и что оно меняется в зависимости от аудитории. Причем эти положения подтверждаются относительно различных типов поведения. Так, например, влияние самопрезентационных мотивов оказалось явно выраженным при так называемом альтруистическом поведении, которое, казалось бы, должно быть безразличным к потенциальной выгоде субъекта. Так, «публичные» пожертвования оказались гораздо более внушительными, чем приватные (Satow К., 1975). Испытуемые, в присутствии которых раздавался «крик о помощи», предлагали помощь «жертве» чаще и быстрее в том случае, когда считали, что встретятся с теми, кому помогут, нежели в том случае, когда считали, что останутся анонимными (Gottlieb J., Carver С., 1980). В одном из экспериментов экспериментатор звонил различным строителям и обращался за помощью. В некоторых случаях этому предшествовал звонок, во время которого репутация строителя описывалась неблагоприятным образом. В этих случаях количество позитивных ответов на просьбу о помощи увеличивалось (Steele С., 1975). Результаты этого эксперимента интерпретируются в том духе, что строители восстанавливали свой публичный образ (репутацию) в глазах потенциальной «аудитории», т. е. мотивировались «конструктивной» самопрезентацией. В другом исследовании было обнаружено, что после выполнения группового задания испытуемый распределял деньги (это и было реальным, а не фиктивным заданием): а) в зависимости от вклада каждого в выполнение задания, когда надо было отчитываться экспериментатору; б) поровну, когда надо было отчитываться перед группой; в) себе непропорционально много, когда никакой отчетности не требовалось.

Влияние «презентационной» мотивации проявилось также в экспериментальных ситуациях, направленных на изучение конформности, агрессии, выполнения тех или иных заданий (performance). С позиции «презентационной» гипотезы переосмыслены эксперименты па» когнитивному диссонансу и по реакции на оценку других; (Baumeister R., 1982). Так, диссонанс понимается не как следствие^ внутренней неспособности психики справиться с непоследовательностью, а как следствие самопрезентационных мотивов: непоследовательное поведение угрожает разрушением публичного образа. Было показано, что эффекты диссонанса, необратимости постдиссонансной установки возникают лишь в ситуации публичности, релевант-ней самопрезентационным мотивам (там же).

Экспериментально установлено, что лица с высоким и низким самоуважением ведут себя по-разному в ситуации, когда о них сложилось то или иное мнение у других. Баумейстер провел эксперимент, в котором испытуемые были поделены на основе опросника на людей с высоким и низким самоуважением; кроме того, они оценивались по лжеопроснику. Затем каждый испытуемый получал «личностный профиль», якобы основанный на его ответах. Одной половине испытуемых давался профиль эгоиста и эксплуататора, другой половине -- благородного и кооперативного человека. Половине испытуемых сообщалось, что их личностный профиль известен их партнеру, другой половине это не говорилось. Каждый испытуемый описывал себя своему партнеру и затем играл с ним в игру «дилеммы узников. (Партнером был помощник экспериментатора, который играл по одному и тому же алгоритму.) Игра «дилеммы узников» предполагает возможность выбора двух ходов у каждого из игроков, но цена у каждого хода различна и зависит от ответного хода противника. В варианте, использованном в эксперименте, если игрок делает ход «А», его выигрыш составляет 4 очка в том случае, если противник делает тот же ход. 4 очка получает также и противник. Но если игрок сделал ход «А», а противник - ход «В», то игрок проигрывает 5 очков, а противник выигрывает 8 очков. Если игрок делает ход «В», а противник - ход «А», то игрок выигрывает 8, а противник проигрывает 5 очков. Если же оба делают ход «В», то оба выигрывают по 2 очка. Единственно выигрышной тактикой этой игре может быть тактика кооперативная, когда оба партнера делают ход «А», при ходе «В» оба партнера в конце концов проигрывают. Игру можно выиграть, воспользовавшись благородством партнера, обманывая его ожидание ответного благородства.

В результате выяснилось, что в «публичных условиях» люди с низким самоуважением в своем вербальном поведении и в процессе игры следуют тому профилю, который им навязан экспериментатором. Если это профиль эгоиста, то они не пытаются приукрасить его дополнительной информацией и играют в игру эгоистично. Люди с высоким самоуважением, напротив, ведут себя независимо по отношению к профилю, хотя и с учетом его. Они приукрашивают себя в вербальной самопрезентации и играют кооперативно, если партнер считает их эгоистом, и, напротив, играют на выигрыш, если информация, имеющаяся у партнера, характеризует их как благородных (Baumeister R., 1982).

Исследования феномена самопрезентации заставляют более тщательно анализировать условия проведения диагностической процедуры, оценивать влияние таких параметров диагностической ситуации, как восприятие обследуемым дальнейшей судьбы результатов тестирования, возможностей продолжения контактов с психодиагностом, пола, возраста и статуса психодиагноста. Обследуемый не просто сообщает то, что он о себе думает, но активно подает себя, стараясь произвести впечатление, которое сообразуется с его личностью в целом, с ситуацией и с партнером по общению.

Различия в субъективной значимости параметров «Я-концепции». Одни и те же по своему содержанию знания о себе у разных людей могут обладать различной субъективной значимостью. Из этого следует, что использование в индивидуальной психодиагностике универсальных содержательных параметров «Я-концепции» может приводить к ошибочным заключениям (Анастази А., 1982, т. 2, с. 221). Один из путей повышения достоверности диагностических заключений -это отбор наиболее универсальных и общезначимых параметров «Я-концепции», позволяющих уменьшить вероятность ошибки. Другой путь - использование методов, описанных в предыдущей главе, позволяющих выделить значимые параметры у данного субъекта. Достоверность диагностических заключений в консультативной и психотерапевтической практике повышается за счет введения в поле зрения диагноста смысла того или иного аспекта «Я-концепции» для обследуемого. Это достигается путем анализа той субъективной роли, которую у данного человека играют усматриваемые им в собственном «Я» черты в процессе достижения значимых для него мотивов и целей (Столин В. В., 1983).

Сложное строение «Я-концепции». Психодиагностические данные могут интерпретироваться лишь в контексте теоретических представлений о строении «Я-образа» и процесса самосознания в целом. Кратко охарактеризуем основные положения, касающиеся строения самосознания и «Я-концепции».

Самосознание имеет уровневое строение. Эта идея не раз высказывалась в отечественной и мировой литературе. И. G. Кон формулирует уровневую концепцию «Я-образа», используя понятие установки (Кон И. С., 1978). Основания для этой концепции Кон находит в теории диспозиционной регуляции социального поведения

(Ядов В. А., 1975). В целом «Я-образ» понимается как установочная система; установки обладают тремя компонентами: когнитивным, аффективным и производным от первых двух поведенческим (готовность к действиям в отношении объекта). Нижний уровень «Я-образа» «составляют неосознанные, представленные только в переживании установки, традиционно ассоциирующиеся в психологии с самочувствием и эмоциональным отношением к себе; выше расположены осознание и самооценка отдельных свойств и качеств; затем эти частные самооценки складываются в относительно целостный образ; и наконец, сам этот "Я-образ" вписывается в общую систему ценностных ориентации личности, связанных с осознанием ею целей своей жизнедеятельности и средств, необходимых для достижения этих целей» (Кон И. С., 1978, с. 72-73).

И. И. Чеснокова предлагает различать два уровня самосознания по критерию тех рамок, в которых происходит соотнесение знаний о себе (Чеснокова И. И., 1977). На первом уровне такое соотнесение происходит в рамках сопоставления «Я» и другого человека. Сначала некоторое качество воспринимается и понимается в другом человеке, а затем оно переносится на себя. Соответствующими внутренними приемами самопознания являются преимущественно самовосприятие и самонаблюдение. На втором уровне соотнесение знаний о себе происходит в процессе аутокоммуникации, т. е. в рамках «Я и Я». Человек оперирует уже готовыми, сформированными знаниями о себе. В качестве специфического внутреннего приема самопознания указываются самоанализ и самоосмысление. На этом уровне человек соотносит свое поведение с той мотивацией, которую он реализует. Оцениваются и сами мотивы с точки зрения общественных и внутренних требований. Высшего развития самосознание на втором уровне достигает при формировании своих жизненных планов, жизненной философии, общественной ценности чувства, собственного достоинства.

В работе Е. Дикстейна высказывается верная, на наш взгляд, идея о связи меры самоотношения с характером самосознания на различных уровнях (Dickstein E., 1977). Таких уровней, которые одновременно являются и стадиями, выделяется пять. Первый уровень связан с формированием чувства автономности ребенка, способности исследовать окружение, способности вызывать заботу о себе. Соответственно мера самоуважения связана с различиями в желании исследовать окружение, вызывать заботу о себе. На втором уровне в связи с развитием социальной активности ребенка мерой самоуважения становится степень успешности в определенных действиях и в сравнении себя с другими. На третьем уровне в связи с формированием способности к самонаблюдению мерой самоуважения становится степень достижения «идеала Я». Четвертый и пятый уровни альтернативны и выражают различные варианты развития. Четвертый уровень - уровень «Я» как интегрированного и интегрирующего целого. Мерой самоуважения на этом уровне будет степень, с которой индивид осознает и принимает каждый из аспектов своего существования. На пятом уровне самосознание характеризуется обнаружением относительности границ «Я», выходом на первый план движения вперед и изменений, признанием своей ограниченности. Измерение самоотношения на этом уровне наиболее проблематично и связано с различиями в степени честности отношения к себе и признания изменчивости своего «Я».

Подробная уровневая концепция и самосознания, и личности в целом предложена Э. Эриксоном (Erikson E., 1967).

В цикле проведенных нами исследований была сформулирована концепция уровневого строения самосознания, основанная на учете характера активности человека, в рамках которой формируется и действует его самосознание (Столин В. В., 1985).

В качестве исходного принимается различие содержания «Я-образа» (знания или представления о себе, в том числе и в форме оценки выраженности тех или иных черт) и самоотношения. Последнее -это переживание, относительно устойчивое чувство, пронизывающее самовосприятие и «Я-образ».

В содержании «Я-образа» выделяются две важнейшие образующие: 1) знания о тех общих чертах и характеристиках, которые объединяют субъекта с другими людьми, - присоединяющая образующая «Я-концепции», или система самоидентичности, и 2) знания, выделяющие «Я» субъекта в сравнении с другими людьми, - дифференцирующая образующая «Я-концепции». Это последняя образующая придает субъекту ощущение своей уникальности и неповторимости.

Вертикальное строение самосознания раскрывается как уровневое строение. Уровни самосознания определены уровнями активности человека, одновременно являющимся биологическим индивидом (организмом), социальным индивидом и личностью. Процессы самосознания и его интегральные образования обслуживают активность человека на каждом из уровней, выполняя роль обратной связи информацией о «вкладе» субъекта в его собственную активность. Поскольку характер активности и характер ведущих потребностей субъекта на каждом из уровней различны, различны и процессы, отражающие эту активность, и итоговые, интегральные образования самосознания.

На уровне биологического индивида (организма) активность субъекта определена системой «организм - среда», имеет прежде всего двигательный характер и вызывается потребностями в самосохранении, нормальном функционировании, физическом благополучии. В недрах этой активности формируется обратная связь в виде ощущений о положении тела и его органов в пространстве, которые слагаются в «схему тела». Схема тела - это, фигурально выражаясь, «Я-образ» организма, который надо отличать от «физического Я» субъекта, обладающего более сложной, биосоциальной природой. В схеме тела не разделены дифференцирующая и присоединяющая составляющие. На уровне организма формируется также самочувствие - итог процессов, отражающих состояние внутренних органов, мышц, активации организма в целом. Самочувствие - биологический аналог самоотношения, отражающий степень удовлетворенности потребностей организма в благополучии, целостности, функциональном состоянии.

На уровне социального индивида активность человека подчинена иной потребности - потребности в принадлежности человека к общности, в признании его этой общностью. Эта активность регулируется усваиваемыми индивидом социальными нормами, правилами, обычаями, технологическими предписаниями, уставами и т. д., которые усваиваются индивидом. «Я-образ» облегчает человеку ориентацию в системе этих активностей прежде всего за счет формирования своей присоединяющей образующей - системы социальных самоидентичностей: половой, возрастной, этнической, гражданской, социально-ролевой.

В рамках этих идентичностей субъект сравнивает себя с эталонами соответствующих общностей и через эти эталоны - с другими людьми. Эти сравнения образуют базу для дифференцирующей образующей «Я-образа», которая, следовательно, вторична на этом уровне по отношению к присоединяющей образующей.

Жизненная важность для субъекта быть принятым другими людьми отражается в самоотношении, которое есть перенесение вовнутрь отношения других: принятие другими или отвержение ими.

На уровне личности активность субъекта вызывается прежде всего потребностью в самореализации - в труде, любви, спорте и т. д. - и реализуется с помощью ориентации на собственные способности, возможности, мотивы. Поэтому в «Я-образе» ведущее место начинает занимать дифференцирующая образующая «Я-концепции», обеспечивающая неслучайность самоопределения личности. Основой самоотношения становится потребность в самоактуализации; собственное «Я», собственные черты и качества оцениваются в отношении к мотивам, выражающим потребность в самореализации, и рассматриваются как ее условие.

Как показывают результаты факторного анализа, самоотношение, в свою очередь, оказывается структурно-сложным образованием, включающим в себя как общее, глобальное чувство за или против самого себя, так и более специфические параметры: самоуважение, аутосимпатию, самоинтерес или близость к самому себе, ожидаемое отношение других.

Самоотношение активно защищается личностью. Этот тезис находит солидное подтверждение в литературе. В частности, описан феномен компенсации, который может быть интерпретирован как защита самоотношения с помощью приукрашивания себя в сферах, лежащих вне зоны актуального самопроявления (Baumeister R., Jones E., 1978).

В работе А. Тиссера и Дж. Кэмпбелла приводится механизм, названный ими моделью поддержания самооценки (Tesser A., Campbell J., 1982), Суть его состоит в том, что человек селективно подходит к оценке успехов близких ему людей и людей, с которыми он находится на далекой межличностной дистанции, а также к тому, в какой области - значимой или незначимой для него - существуют эти достижения. Согласно этой модели, люди позитивно оценивают успехи друзей, если они относятся к незначимым для них самим сферам; когда же успехи друзей относятся к релевантным для оценщиков сферам, то эти успехи оцениваются гораздо менее позитивно. При восприятии посторонних людей соотношение обратное: более позитивно оцениваются успехи в релевантной сфере, менее - в нерелевантной. Смысл модели таков: когда друг что-то делает хорошо, то факт дружбы позволяет оценщику «греться в лучах чужой славы» и тем самым поддерживать самооценку. Так и происходит в нерелевантных сферах, т. е. там, где субъект сам не стремится достичь тех же результатов, что и друг. Если же сфера успехов друзей значима, то более важным оказывается выиграть в сравнении с ними и тем самым поддержать самооценку, а для этого успехи друзей преуменьшаются. Согласно этому механизму, люди придерживаются принципа: «Пусть друзьям во всем сопутствует успех, однако, в том, что значимо и для меня, -- не больше, чем мне».

Проведенный Тиссером и Кэмпбеллом эксперимент в целом подтвердил их гипотезу. Причем тенденцию использовать этот механизм в большей степени проявили люди с низким уровнем самоуважения.

В работе Г. Каплана описана тактика поддержания самоотношения, которая может быть названа тактикой обесценивания (Kaplan H., 1980). Суть ее состоит в том, что человек делает предметом своего самовосприятия не только собственные личностные качества, но и саму оценку этих качеств. В таком случае негативная оценка собственных качеств также может входить в «объективированное Я» как качество или черта, например самокритичность. Следовательно, человек, низко оценивающий себя по какой-то черте, не будет утрачивать самоуважения, если в субъективной иерархии ценностей данная.черта стоит ниже, чем «честность перед самим собой», «самокритичность» и т. п.

Самоотношение может также поддерживаться с-помощью поступка, в котором субъект делает выбор в пользу поведения, опровергающего дурную репутацию. Этот вид защиты самоотношения может быть проиллюстрирован приведенным выше экспериментом (Baumeister R., 1982).

Проведенные нами исследования подтвердили гипотезу о том, что возможности защиты самоотношения заложены уже в его строении (Столин В. В., 1985). Благодаря многомерности самоотношения и аддитивности глобального самоотношения возможно одновременное поддержание глобального самоотношения на высоком уровне и какого-то аспекта самоотношения, прежде всего самоуважения, - на низком. При этом низкое самоуважение компенсируется повышением симпатии к себе, а повышение симпатии «покупается» ценой сохранения низкого самоуважения.

Экспериментальное исследование в целом подтвердило гипотезу: люди, отождествляющие себя с «несимпатичными» другими, избегают выбирать в качестве объединяющих их с этими другими «несимпатичные» признаки, компенсируя, однако, недобор негативных характеристик приписыванием себе «неуважаемых» черт. В этом эксперименте был также выявлен феномен «предохранительного клапана», т. е. такого защитного механизма самоотношения, благодаря которому прежде всего блокируется антипатия к себе: падение симпатии не приводит к нарастанию антипатии. Человек действует по принципу: «Из того, что я не хорош, еще не следует, что я плох».

Защита себя от антипатии является наиболее важным аспектом защиты самоотношения. Субъект жертвует своим самоуважением, пользуясь аддитивностью глобального самоотношения, либо жертвует истинностью своего «Я-образа» для того, чтобы не допустить явной, сознаваемой антипатии к себе. Человек может действовать по принципу: «Да, я не хорош, потому что слаб, но я не плох». Поддержание стабильного самоотношения обеспечивает возможность постоянной стратегии по отношению к самому себе, выражающейся как во внешней, социально-предметной деятельности, так и во внутриличностной активности.

Механизмы защиты самоотношения, таким образом, не менее -если не более - важный объект психодиагностики, чем содержание «Я-концепции» и самоотношение.

Представления о себе могут относиться к разным сферам проявления человека. Такие исследователи, как И. Джемс, К. Роджерс, М. Ро-зенберг выделили различные формы представлений о себе, дифференцированные либо по сфере проявлений человека («социальное Я», «духовное Я», «физическое Я», «интимное Я», «публичное Я», «моральное Я», «семейное Я» и т. д.), либо как реальность и идеал («реальное Я», «идеальное Я»), либо на временном континууме («Я в прошлом», «Я в настоящем»), либо по какому-то иному существенному признаку. Количество таких «Я-образов» и их содержание определяются, как правило, на основе теоретических соображений. Насколько все эти представления у субъекта действительно существуют как относительно самостоятельные, насколько они по-разному связаны с самоотношением и поведением в соответствующих ситуациях - эти вопросы остаются открытыми. С точки зрения ориентации на психологическую помощь, важно знать, в какой именно сфере деятельности субъект переживает себя состоятельным или несостоятельным, на чем содержательно базирует свое самоуважение, стремится ли к достижению своего идеала, переживает ли разорванность своего «интимного Я» и публичной самопрезентации. Эти аспекты самосознания должны отражаться с помощью психодиагностических методик.

Следующий раздел, посвященный конкретным методикам, покажет читателю, что далеко не всё, что дают сегодняшние исследования самосознания, нашло свое отражение в психодиагностических инструментах. Последние, как и любые конструкторские разработки, всегда несколько отстают от последних научных находок. Психодиагностические методики дорабатываются в течение нескольких лет, поскольку установление их валидности требует многочисленных и трудоемких исследований. В разделах 9.3-9.6 представлены некоторые методики, разработанные (или адаптированные) авторами данной книги и находящиеся на различных этапах их психометрической отладки. В построении этих методик нашли свое прямое воплощение некоторые из обсуждавшихся» выше теоретических положений.

1.2 МЕТОДИКИ ПСИХОДИАГНОСТИКИ САМОСОЗНАНИЯ

В области психодиагностики самосознания используются основные традиционные и вновь разрабатываемые классы методик: стандартизованные самоотчеты в форме описаний и самоописаний (тест-опросники, списки дескрипторов, шкальные техники), свободные самоописания с последующей контент-аналитической обработкой, идеографические методики типа репертуарных матриц, проективные техники, включая подкласс рефрактивных техник.

В соответствующем разделе руководства А. Анастази аннотируются как наиболее употребительные четыре диагностические методики: I) контрольный список прилагательных Г. Гоха, 2) Q-классифи-кация В. Стефенсона, 3) семантический дифференциал Ч. Осгуда, 4) тест ролевых конструктов Г. Келли (Анастази А., 1982, т. 2).

Перечень методик, приведенный в руководстве Р. Уайли, гораздо шире и включает около двух десятков методик и диагностических техник (Wylie R., 1974). В несколько раз больше конкретных методик, в том числе и используемых исключительно в исследовательских целях, приводится в книге Р. Бурнса (Bums R., 1979).

Наиболее удобным для читателя было бы изложение психодиагностических методик в соответствии с расчленениями в предмете психодиагностики. Так изложен материал в руководстве Р. Уайли: она различает методы, направленные в основном на анализ глобального самоотношения, и методы, направленные на более специальные измерения «Я-концепции», а также методы, ориентированные на «феноменальное Я», и методы, ориентированные на неосознанное, «нефеноменальное Я». Однако такое изложение материала в применении к теоретическим положениям относительно строения самосознания, сформулированным выше, крайне затруднительно, так как методики создавались на основе разных теоретических предпосылок, многие из них многомерны, часто нет надежных оснований для их теоретической переинтерпретации. Поэтому в изложении материала мы будем придерживаться методического принципа и охарактеризуем типы методик применительно к анализу самосознания, в некоторых случаях иллюстрируя их данными о наиболее популярных методиках.

Стандартизованные самоотчеты. К этому типу методик относятся прежде всего тест-опросники, состоящие из более или менее развернутых утверждений, касающихся отношения испытуемого к самому себе в различных жизненных сферах; чувств, мыслей относительно тех или иных событий или обстоятельств в жизни субъекта; поведенческих проявлений; взаимоотношений с другими людьми. Способ ответа широко варьирует в различных опросниках: используется двух-, трех-, четырех-, пяти-, семиальтернативный выбор, вербальное или невербальное согласие. Прриведенные ниже опросники относятся к числу наиболее популярных.

Шкала «Я-концепции» Теннесси - Fitts W., 1965) - опросник, предназначенный для подростков (с 12 лет) и взрослых. Содержит 90 пунктов на анализ «Я-концепции» и 10 пунктов шкалы лжи. Используется пятишаговая шкала ответов от «полностью согласен» до «абсолютно не согласен». Пункты опросника отбирались с помощью экспертов - клинических психологов. Требовалось согласие семи экспертов в отнесении каждого утверждения к определенным строке и столбцу. По строкам были представлены: 1) самокритичность, 2) самоудовлетворенность, 3) поведение; по столбцам: 1) «физическое Я», 2) «моральное Я», 3) «личностное Я», 4) «семейное Я», 5) «социальное Я». Расчет показателей для строк и столбцов дает восемь индексов теста. Дополнительно вычисляются два индекса: 1) вариабельности- как меры согласованности восприятия себя в различных областях; 2) распределения - как меры расположения субъектом своих ответов по пятишаговой шкале. Выбор в основном средних значений (низкий индекс распределения) говорит о большом включении защитных процессов, выбор лишь крайних значений может свидетельствовать о шизофрении.

Существует консультативная (упрощенная) и клиническая формы опросника. Ретестовая надежность для клинической формы колеблется от 0,75 до 0,92 для разных шкал. Факторная структура опросника недостаточно ясна. Данные по валидности в основном строятся на сравнении показателей пациентов психиатрических клиник, алкоголиков, деликвентов с показателями обычных испытуемых и в целом свидетельствуют в пользу опросника (Bums R., 1979).

Как показывает описание опросника, с его помощью можно выявить глобальное самоотношение (самоудовлетворенность) и специфические формы отношения к своему телу, к себе как моральному субъекту, к себе как к члену семьи и т. д. Опросник также позволяет дать дифференцированное заключение о самоотношении в отличие от содержательного аспекта «Я-концепции» (самоидентичности и дифференцирующие характеристики).

Шкала детской «Я-концепции» Пирса-Харриса. (Piers-Harris Children's Self Concept Scale) - популярный в США опросник, составленный из 80 простых утверждений относительно своего «Я» или тех или иных ситуаций и обстоятельств, связанных с самоотношением. Предназначен для детей в возрасте от 8 до 16 лет. Пункты опросника основаны на коллекции детских утверждений относительно того, что детям в себе нравится, а что не нравится, собранной А. Джерсильдом (цит. по: Wylie R., 1974). В опросник вошли пункты, различающие испытуемых с высоким и низким суммарным баллом, на которые по крайней мере 50% испытуемых с высоким суммарным баллом отвечали в ожидаемом направлении и соотношение ответов «да - нет» по которым не превышало 9. Опросник содержит равное количество позитивных и негативных утверждений. Первые 15 утверждений приведены ниже: