Размещено на http://www.allbest.ru/

Федеральное агентство по образованию

Федеральное государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования

«ЮЖНЫЙ ФЕДЕРАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

Факультет психологии

Кафедра социальной психологии

Курсовая работа

Проблема изучения этнических стереотипов в современной социальной психологии

студентки 2 курса,

3 группы заочного отделения

Денисовой Е.Н.

Научный руководитель:

Шкурко Т.А.

Ростов-на-Дону - 2012

Содержание

Введение

Глава 1. Этнос как особая социально-психологическая категория

Глава 2. Сущность и специфика этнических стереотипов

2.1 Основные проблемы изучения социальных стереотипов

2.2 Функции и свойства этнических стереотипов

2.3 Методы изучения этнических стереотипов

Заключение

2.1 Основные проблемы изучения социальных стереотипов

Термин "социальный стереотип" был введен в научный оборот американским журналистом, социологом, психологом Уолтером Липманом. Ему же принадлежит и выделение трех базовых признаков данного понятия: иррациональность, массовость, устойчивость. В основе позиции У. Липмана лежит отказ от традиционного понимания сознания как регулятора наших представлений об истинности или неистинности анализируемого явления, события, действия, знания. Он полагает, что в основе человеческого мышления лежат устойчивые доминанты, которые формируют некие шаблонные раз и навсегда усвоенные представления о социальной реальности. От изучения сознания как философской категории У. Липман переходит к изучению свойств массового, обыденного сознания. При этом, американский ученый исходил из того, что социальный стереотип имеет исключительно функциональное значение, необходимость которого сводится к оценке зафиксированного образа с позиции устойчивости полученных в ходе социализации представлений. Основой социального стереотипа по Липману является его устойчивость, которая имеет место в силу того, что стереотип признается значимым для референтной группы субъекта социального взаимодействия (признак массовости) и не подвергается сомнению посредством рассудочной деятельности (признак иррациональности) [Lipman, 1965]. Эта часть концепции Липмана, чрезмерно абсолютизированная, является наиболее слабой, а потому заслуженно критикуемой в социальных науках. Одним из оппонентов У. Липмана был О'Хара, автор широко известной работы "Медиа для миллионов" (Media for the Millions).

О'Хара обращает внимание на то, что стереотип является не только и не столько продуктом социализации, сколько следствием воздействия на социальную сферу средств массовой коммуникации [O'Hara, 1961]. Воззрения О'Хара продвинули изучение социальных стереотипов далеко вперед. Его главная заслуга состоит в том, что он показал динамичный аспект в развитии стереотипизации. В то же время, ученый в своих исследованиях чрезмерно далеко ушел от анализа активности роли субъекта в каузальной атрибуции, то есть вопроса оценки и интерпретации субъектом межличностного восприятия причин и мотивов поведения других людей. Он практически полностью исключил из условий формирования социальных стереотипов процесс субъект-субъектного взаимодействия, анализируя и обращая внимание лишь на ход образования социальных стереотипов под воздействием отношения к единому стратифицированному пространству как к некоему квазиобъекту, который складывается в процессе массовых манипуляций сознанием. Из поля зрения О'Хара ускользнуло то, что индивид, даже не взирая на наличие жесткого пресса массовых коммуникаций, по целому ряду условий является активным преобразовательным субъектом, который ориентирован не только на взаимодействие с властью и бизнесом, но и с представителями членов референтной ему группы. Этот пробел в должной мере был преодолен в трудах английского социального психолога Г. Тэшфэл (H. Tajfel).

Процесс стереотипизации Тэшфэл связывал с формированием социальной идентичности. Анализируя стереотипы, Тэшфэл во многом возвращается к липмановской традиции изучения данного вопроса. Он исходит из того, что основой формирования стереотипов является формирование когнитивной "Я-концепции", основанной на организации социальной памяти субъекта, в первую очередь, через соотношение вербальных и образных компонентов в процессе запоминания и мышления [Tajfel, 1982].

В рамках рассмотренной концепции основная сущность стереотипизации сводится к тому, что на ее основе осуществляется одновременно, и конструирование личностью социальной реальности (преобразовательный аспект), и формирование зависимых от членов референтной группы стереотипных оценок (адаптационный аспект).

В целом, работы Тэшфэла оказали заметное влияние на характер и интенсивность изучения социальных стереотипов. В то же время, необходимо отметить, что Тэшфэл изучал социальный стереотип преимущественно с позиций активного участия индивида в складывании стереотипизации. Неслучайно основой его теории стала проблема каузальной атрибуции, а когнитивный аспект социального стереотипа и вовсе приобрел доминирующее значение. И хотя Тэшфэл в последних своих работах (например, "Social stereotypes and social groups") предпринял попытки изучить влияние на процесс формирования социальных стереотипов метасистемы социальных ценностей и идеологических образований, они в достаточной мере оказались нереализованными.

Необходимо отметить, что влияние метакультуры на характер и особенности стереотипизации в западной социальной науке является слабо изученным. На этот момент обращает внимание швейцарский социальный психолог В.Дуаз.

В. Дуаз выделяет четыре уровня стереотипов и соответствующих им ценностей, на основании которых они были сформированы.

На первом уровне складываются такие стереотипные образования, которые определяются индивидуально-психологическими особенностями отношения человека к окружающей его социальной среде. Эти образования в "чистом" виде, как указывает В. Дуаз, не существуют, так как они зависят от тех социальных стереотипов, которые формируются на втором уровне в виде тех представлений, которые образуются в системе межличностной коммуникации. На третьем уровне формируются так называемые коллективные представления. Условием их возникновения являются межгрупповые отношения. На четвертом уровне В. Дуаз размещает идеологию, которая выступает в качестве интегрирующего фактора не отдельных групповых образований, а непосредственно для всего общества [Шихирев, 1985].

Давая оценку четырем уровням развития стереотипизации, В. Дуаз обращает внимание на исчерпывающий характер исследованности первых двух уровней, относительно достаточного исследования проблематики на примере этнических стереотипов на третьем уровне, и совершенно слабой исследованности характера образования социальных стереотипов на четвертом уровне. Исследователь резюмирует необходимость проведения научных изысканий в сфере анализа влияния идеологии на процесс формирования социальных стереотипов в едином стратифицированном пространстве с учетом особенностей восприятия социальных установок в разных стратах общества.

Изучение социальных стереотипов в нашей стране имеет недолгую историю. Всплеск интереса к данной проблематике можно констатировать лишь с начала 90-х годов. Однако первые попытки изучить процесс стереотипизации были предприняты еще в советской науке. Основоположником отечественной школы анализа социальных стереотипов по праву следует считать П.Н. Шихирева. Первая работа П.Н. Шихирева по этому вопросу была опубликована в журнале "Вопросы философии", и называлась она "Исследование социального стереотипа в американской социальной науке". Эта статья преследовала цель ознакомить советских ученых с активно разрабатывавшейся в то время на Западе концепцией социальных стереотипов. Однако ее значение вышло далеко за рамки тех исследований, которые имеют просто ознакомительный характер. Уже в первой своей работе по социальным стереотипам П.Н. Шихирев по существу формулирует концептуальную модель для анализа данного понятия [Шихирев, 1971].

Значительным явлением в изучении вопроса о социальных стереотипах стала кандидатская диссертация С.А. Мурадяна "Гносеологический анализ проблем стереотипа", написанная в 1977 году. В своем диссертационном исследовании С.А. Мурадян предпринял попытку комплексного изучения социального стереотипа, сделав акцент на условиях формирования стереотипа и отграничении его от смежных понятий, в первую очередь, от установки [Мурадян, 1977]. С.А. Мурадян очень удачно раскрыл социальные функции стереотипа, сущность и содержание, разработал авторский категориальный аппарат. В то же время исследование не было лишено и целого ряда серьезных недостатков. Считаем, что С.А. Мурадян, показывая причины стереотипизации, ошибочно видит ее истоки в разделении всего знания на научное и обыденное.

Поскольку с первым он связывает объективное знание (истинное), а со вторым, - объективизированное (ложное), то логически следует, что любое обыденное знание является ложным. На самом деле, это не так. В противном случае все люди, кто не относится к "исследовательскому цеху", в каждом своем оценочном деянии совершают ошибки. Такой вывод, по меньшей мере, не корректен. Указанное заблуждение автора предопределило явную недооценку им когнитивного аспекта стереотипа, так как когнитивность ученым связывается исключительно с научным, а не обыденным знанием. Игнорирование когнитивного аспекта социального стереотипа обуславливает недостаточно четкое понимание культурных универсалий в модели взаимодействия "группа-общество", что предопределяет неверную характеристику ценностей в процессе стереотипизации.

В ряду первооткрывателей изучения проблематики социальных стереотипов в отечественном обществоведении находится и выдающийся российский социолог В.А. Ядов. Свое мнение по вопросу о социальных стереотипах им впервые было высказано со страниц журнала "Философские науки" в 1960 году. В статье "К вопросу о теории "стереотипизации" в социологии" В.А. Ядов в публицистическом ключе высказался относительно преобладавшего в то время в западной науке социально-бихевиаристского толкования социальных стереотипов. Полемизируя с У. Липманом, ученый ставит под сомнение сам принцип существования социальных стереотипов как таковых, признавая наличие стереотипизации лишь в психологическом плане. Исследователь же, работающий в области социологии, должен исходить из того, что индивид есть активно преобразующий социальную среду субъект, а не объект социальных отношений [Ядов, 1960].

В 80-е годы прошлого столетия в советской науке ситуация с анализом процесса стереотипизации начала меняться. Появились работы, в которых акцент при изучении социальных стереотипов от оценки их как преимущественно отрицательного феномена стал смещаться в сторону поиска социальной значимости и полезности стереотипов. Одним из представителей этого направления является психолог В.С. Агеев [Агеев, 1986].

Зародившаяся в 80-е годы тенденция отношения к стереотипам как к сложному многофункциональному понятию, лежащему за пределами оценочных координат на плоскости "позитив-негатив", в 90-е годы значительно окрепла. В социологической науке эта тенденция привела к возникновению интересных исследований, в которых проблематика социальных стереотипов стала раскрываться по-новому. Одними из наиболее ярких представителей этого направления являются Ж.Т. Тощенко [Тощенко, 2001], Н.С. Речкин [Речкин, 2005] и А.В. Меренков [Меренков,2001]. Основной заслугой этих авторов является то, что в своем анализе они отошли от трактовки социальных стереотипов исключительно как антропостереотипов, и предприняли попытку найти механизм соотношения стереотипов и ценностей в общем процессе стереотипизации.

В свое время еще В. Дуаз говорил о необходимости проведения научных изысканий в сфере анализа влияния идеологии на процесс формирования социальных стереотипов в едином стратифицированном пространстве с учетом особенностей восприятия социальных установок в разных стратах общества. Также им высказывалось, что эта проблема недостаточно изучена в западной традиции анализа социальных стереотипов. В связи с этим, завершающим аккордом нашего исследования основных проблем изучения социальных стереотипов в отечественной и зарубежной науке мы видим экспресс-обзор состояния и характера разработанности эмпирических исследований процесса стереотипизации в социальной науке на современном этапе. Если обратиться к конкретно-прикладным исследованиям, в которых анализируются роль и характер социальных стереотипов, то мы можем выделить две группы антропостереотипов: гендерные и этнические. этнический стереотип привычка психологический

Резюмируя достаточно выраженную степень изученности антропостереотипов (прежде всего, гендерных и этнических), необходимо заключить, что фундаментальных разработок по социальным стереотипам, формирующих устойчивое отношение к разным аспектам социальных ценностей, практически нет. Можно обратить внимание лишь на некоторые исследования, в которых анализируются в целом экономические стереотипы [Ванина, 2001], а также отдельные вопросы политических стереотипов [Долинский Е.М., Ястребова Т.Е, 2000]. В то же время, такие важнейшие стереотипы, которые определяют отношение к собственности, к труду, к праву, к религии либо вовсе не исследованы, либо являются изученными слабо.

2.2 Функции и свойства этнических стереотипов

Этнические стереотипы -- это один из видов социальных стереотипов, а именно те из них, которые описывают членов этнических групп, приписываются им или ассоциируются с ними. До сегодняшнего дня в обыденном сознании и в средствах массовой коммуникации об этнических стереотипах весьма распространено мнение как о исключительно отрицательном феномене. Во многом это связано с тем, что в мировой науке чаще всего изучались негативные стереотипы подвергавшихся дискриминации этнических меньшинств. Отсюда же проистекает и отождествление стереотипов с предрассудками. Однако необходимо проводить четкое различение между стереотипами как социальным явлением и стереотипизацией как психологическим процессом. В социальной психологии последних десятилетий стереотипизация рассматривается как рациональная форма познания, как частный случай более универсального процесса категоризации: создавая социальные категории, мы обращаем внимание на характеристики, благодаря которым люди, принадлежащие к той или иной группе, воспринимаются похожими друг на друга и отличающимися от других людей.

Объективно необходимой и полезной психологической функцией стереотипизации со времен У. Липпмана, который в 1922 году ввел понятие «социальный стереотип» [Липпман, 2004], многими исследователями считается упрощение и систематизация обильной и сложной информации, получаемой человеком из окружающей среды. Так, сторонники теории «сбережения ресурсов» главную функцию стереотипизации видят в обеспечении индивидов максимумом информации при минимальном интеллектуальном усилии. Иными словами, предполагается, что стереотипы в процессе социального познания избавляют индивидов от необходимости интерпретировать социальный мир во всей его сложности, но являются низшей формой представлений о социальной реальности, представлений, которые используются только тогда, когда недостижимы высшие, более точные и индивидуализированные представления.

Однако восприятие человека как члена группы вовсе не означает искажения его «подлинной» индивидуальности, а сами стереотипы представляют собой полезные способы восприятия. Наш мир сложен для восприятия не только из-за количественной перенасыщенности информацией, но и в результате ее качественной неопределенности. Стереотипизацию следует рассматривать как средство постижения социального значения информации, иными словами, она существует главным образом не для того, чтобы экономить познавательные ресурсы воспринимающего индивида, а скорее для того, чтобы отразить социальную реальность.

Британский психолог А. Тэшфел особо подчеркивал, что стереотипы способны защитить не только ценности индивида, но и его социальную идентичность [Tajfel, 1981]. Исходя из этого, в качестве основных социально-психологических функций стереотипизации следует рассматривать межгрупповую дифференциацию, или оценочное сравнение, чаще всего в пользу своей группы, и осуществляемое с ее помощью поддержание позитивной социальной идентичности. Иными словами, предназначение стереотипов -- наладить отношения группы прежде всего не с другими группами, а внутри нее самой, создав образ, позволяющий ее членам идентифицировать себя в водовороте истории. Вспомним классическое: «мы - не рабы, рабы - не мы». С этой точки зрения, «сверхзадача» социальных стереотипов - обеспечить пусть символическую, но целостность социальной общности.

Впрочем, встречаются и проявления предпочтения чужих групп. Низкостатусные группы, например этнические меньшинства, могут соглашаться с относительно более низким их положением в обществе. В этих случаях они склонны развивать негативные автостереотипы (стереотипы своей группы) и позитивные гетеростереотипы (стереотипы чужой группы).

Тэшфел выделил и две социальные функции стереотипизации:

1) объяснение существующих отношений между группами, в том числе поиск причин сложных и «обычно печальных» социальных событий;

2) оправдание существующих межгрупповых отношений, например действий, совершаемых или планируемых по отношению к чужим группам. Так, психологический механизм стереотипизации во все времена использовался в различных реакционных политических доктринах, санкционирующих захват и угнетение народов, для сохранения господства поработителей путем внедрения в массовое сознание негативных стереотипов в отношении побежденных и порабощенных.

Иными словами, содержание стереотипов определяется факторами социального, а не психологического порядка. И именно враждебные, полные предрассудков стереотипы, а не механизм стереотипизации сам по себе -- явление сугубо отрицательное, способствующее стабильности межгрупповых отношений, основанных на господстве и подчинении. С другой стороны, этнические стереотипы часто выполняют негативную роль, когда используются индивидом в процессе межличностного восприятия при недостатке информации о конкретном партнере по общению.

Среди наиболее существенных свойств этнических стереотипов выделяют их эмоционально-оценочный характер. Эмоциональные аспекты стереотипов понимаются как ряд предпочтений, оценок и настроений. Эмоционально окрашенными являются и сами воспринимаемые характеристики. Другим важным свойством этнических стереотипов считается их устойчивость, стабильность, даже ригидность. Хотя стабильность стереотипов не раз подтверждалась в эмпирических исследованиях, она все-таки относительна: при изменении отношений между группами или при поступлении новой информации их содержание и даже направленность могут изменяться.

Еще одно свойство этнических стереотипов -- согласованность, или консенсус. Именно согласованность считал важнейшей характеристикой стереотипов Тэшфел. По его мнению, социальными стереотипами можно считать лишь представления, разделяемые достаточно большим числом индивидов в пределах социальных общностей. Стереотипы и личные убеждения об этнических группах, хотя и могут частично совпадать, представляют собой различные когнитивные структуры, каждая из которых -- лишь часть знаний индивида о своей или чужой группах. Более того, если бы стереотипы не были согласованными, было бы очень мало смысла в их изучении. Опасность враждебных и пренебрежительных стереотипов, а значит, и основная причина их изучения, состоит в возможности сходных реакций в ответ на сходные стереотипы: если бы каждый индивид реагировал на членов унижаемой группы в соответствии со своими собственными убеждениями, негативный эффект стереотипов был бы значительно ослаблен.

Еще одним сущностным свойством стереотипа со времен Липпмана считается их неточность. В дальнейшем стереотипы получали еще менее лестные характеристики и интерпретировались как «традиционная бессмыслица», «прямая дезинформация», «совокупность мифических представлений» и т.п. Впрочем, начиная с 1950-х годов получила распространение гипотеза, согласно которой объем истинных знаний в стереотипах превышает объем ложных -- так называемая гипотеза «зерна истины». В настоящее время уже не вызывает сомнений, что этнические стереотипы не сводятся к совокупности мифических представлений, но представляют собой образы этносов, а не просто мнения о них. Они отражает, пусть и в искаженном или трансформированном виде, объективную реальность: свойства двух взаимодействующих групп и отношения между ними.

2.3 Методы изучения этнических стереотипов

Этнические стереотипы или, по крайней мере, их отдельные компоненты исследовались и исследуются самыми разными способами -- начиная с применения метода наблюдения и заканчивая использованием проективных тестов. При изучении стереотипов чаще всего эмпирическому исследованию подвергаются три их «измерения»: содержание, направленность как общее измерение благоприятности и степень благоприятности [Солдатова, 1998]. Эти характеристики не являются однопорядковыми: главное в стереотипе -- его когнитивное содержание, а направленность -- это уже эмоциональная окрашенность того или иного содержания. Классификацию техник изучения этнических стереотипов предложил В. С. Агеев:

метод свободного описания в нескольких его разновидностях;

метод прямого опроса (список личностных черт, диагностический тест отношений и др.);

проективные методы;

психосемантические методы [Агеев, 1990].

Конечно, как и при изучении любого другого социально-психологического феномена, не существует универсального метода, позволяющего выявить все компоненты этнических стереотипов, все их характеристики. Каждое методическое средство имеет свои достоинства и недостатки. В настоящее время большое внимание уделяется психосемантическим методам, которые позволяют получить количественное измерение составляющих образа того или иного этноса, а значит, подойти к собственно психологическому его изучению.

В качестве примера использования одного из наиболее известных психосемантических методов - частного семантического дифференциала -можно привести исследование этнических стереотипов американцев, афганцев, индийцев, кубинцев, поляков, русских, финнов и японцев у советских студентов, проведенное Е. Л. Коневой под руководством В. С. Агеева [Агеев, 1990]. Стимульный материал представлял собой 40 оценочных биполярных шкал, в основном из варианта вербального семантического дифференциала на базе русской лексики В. Ф. Петренко [Петренко, 2005]. Сравнительный анализ этнических стереотипов был проведен по десяти выделенным факторам, в соответствии с которыми по всей выборке дифференцировались образы восьми исследуемых народов. Метод построения субъективных семантических пространств позволил изучить стереотип на уровне образа. Но в то же время полученные результаты, как и в любом другом случае, когда используется семантический дифференциал со стабильным набором оценочных шкал для изучения стереотипов нескольких народов, не позволили выявить достаточно точное содержательное описание стереотипа каждого конкретного этноса. Метод семантического дифференциала с использованием факторного анализа пригоден не для выявления содержания стереотипов, а для более глубинного исследования механизма стереотипизации.

При изучении этнических стереотипов используются и другие психосемантические методики, в частности разработанная В. Ф. Петренко методика «множественной идентификации», при помощи которой проводятся сопоставление ролевых позиций и выявление стоящих за ними идентификаций через описание характерных поступков.

Апробация методики проводилась В. Ф. Петренко совместно с Л. А. Алиевой на материале русской и азербайджанской выборок девушек-студенток, для которых было выделено 90 возможных поступков из семейно-бытовой сферы («познакомиться с парнем на улице», «стремиться к высшему образованию», «распоряжаться семейным бюджетом», «курить сигареты», «не выйти замуж за любимого, так как этого не хотели родители» и т.п.). Поступки выделялись с учетом их типичности для сопоставляемых культур и естественности для исследуемой социальной группы. Испытуемые оценивали вероятность каждого поступка по шестибалльной шкале -- от 0 до 5 -- с двенадцати ролевых позиций: 1) я сама; 2) моя мать; 3) идеал женщины с моей точки зрения; 4) идеал женщины, принятый в обществе; 5) типичная женщина; 6) женщина 40 лет назад; 7) женщина через 20 лет; 8) женщина с неудавшейся личной жизнью; 9) презираемая мной женщина; 10) русская (для испытуемых азербайджанок); азербайджанка (для испытуемых русских); 11) грузинка; 12) эстонка.

Формой обработки данных и одновременно формой их представления явилось построение субъективных семантических пространств с использованием факторного анализа, который позволил свести множество поступков к обобщенным «поступочным» факторам, объединяющим сходные поступки в одно измерение [Петренко, 2005].

Можно согласиться с автором методики, что подобные психосемантические техники обладают большей, чем описания человека с помощью перечня его качеств, «...степенью проективности, так как каждый человек домысливает возможные мотивы поступков исходя из собственных установок и ценностей» [Петренко, 2005, с. 221]. Впрочем, описанная выше методика позволяет выявить стереотипы лишь в отношении семейно-бытовой сферы, а для исследования комплексного стереотипа необходимо дополнительно выделить поступки, типичные для определенной культуры в других сферах жизнедеятельности. Однако методика «множественной идентификации» и в своем настоящем виде достаточно громоздка для проведения и обработки данных, чтобы быть широко используемой при массовых опросах.

При изучении этнических стереотипов чаще всего используются методы прямого опроса, намного более простые и доступные, но имеющие серьезный недостаток, заключающийся в возможном влиянии на результаты социальной желательности тех или иных личностных черт.

Наиболее популярны среди социальных психологов следующие опросные техники:

приписывание качеств из набора личностных черт;

биполярные шкалы;

процентная методика Дж. Бригема;

выявление «диагностического коэффициента» К. Макколи и К. Ститта.

Первую методику типа «Приписывание качеств» предложили Д. Кац и К. Брейли в 30-е гг. XX века. В исследовании этих авторов студентам Принстонского университета было предложено выбрать из 84 черт наиболее характерные для 10 этнических групп: белых американцев, негров, китайцев, англичан, немцев, итальянцев, ирландцев, японцев, евреев и турок. После первоначального выбора испытуемых просили вернуться к составленным ими десяти спискам и отметить пять качеств, являющихся наиболее типичными для членов каждой группы. Учитывая только эти пять качеств, Кац и Брейли выделили 12 чаще всего приписываемых каждому народу черт.

Методика получила необыкновенно широкое распространение как в США (например, она использовалась для изучения стереотипов еще трех поколений принстонских студентов -- в начале 50-х годов, в конце 60-х годов и на рубеже двадцатого и двадцать первого веков), так и в других странах (во многих государствах Западной Европы, Ливане, Пакистане, Филиппинах и др.). Сторонники описательного направления изучения стереотипов считают методику «Приписывание качеств» непревзойденной до настоящего времени, хотя и критикуют за ограничение описания групп предварительно составленным списком черт, который может не содержать качества, релевантные той или иной группе. Но этот недостаток может быть сглажен, если списки черт составлять, используя неструктурированную информацию, получаемую с помощью свободных описаний, и более релевантную мнениям испытуемых, чем навязанный набор категорий.

В настоящее время широко распространены и методики изучения стереотипов, в которых использованы наборы черт, составляемые на основе пар полярных противоположностей (метод полярного профиля). Наборы биполярных шкал по форме ничем не отличаются от семантического дифференциала, однако для выявления содержания стереотипов подходят не коннотативные, а денотативные шкалы, привязанные к объективным свойствам этноса, вернее, к тем, которые воспринимаются в качестве таковых [Баранова, 1994].

Биполярные шкалы имеют то преимущество, что позволяют выявлять не только качества, по которым группа высоко оценивается, но и антистереотипные характеристики. Кроме того, следует отметить, что точкой согласия среди многочисленных исследователей, принадлежащих к различным отраслям знаний и теоретическим ориентациям, является подчеркивание важности принципа биполярности, в соответствии с которым осуществляется категоризация и стереотипизация как ее частный случай. Поэтому данный метод особенно продуктивен при проведении сравнительного исследования стереотипов двух -- чаще всего своей и чужой -- этнических групп, так как позволяет выявить то, в какой форме, сопоставления или противопоставления, протекает их дифференциация.

Необходимо иметь в виду, что эта техника также не лишена недостатков. Во-первых, и в этом случае испытуемые при выборе качеств, характерных, по их мнению, для того или иного народа, вынуждены ограничиваться стандартным, как правило, небольшим списком. Во-вторых, в эмпирических исследованиях часто обнаруживаются серьезные расхождения между качествами, которые рассматриваются авторами методик как полярные противоположности [Франселла, Баннистер, 1987]. Однако основная причина этого - конструктивные ошибки, недостаточно точное определение противоположных полюсов шкал. Для более точного выбора пар понятий следует использовать словари антонимов и синонимов, а также тезаурус личностных черт, построенный отечественными психологами [Шмелев, Похилъко, Козловская-Тельнова, 1988]. Еще один -- третий -- недостаток биполярных шкал, состоящий в том, что «...исследователи часто задают нормативно-конвенциальную противоположность полюсов конструкта, а не ту, которой в действительности пользуется испытуемый» [Франселла, Баннистер, 1987, с. 166], нельзя назвать существенным для статистического исследования, каковыми и являются исследования в области этнических стереотипов.

Даже в психологии личности наибольшее распространение получили методы, основанные именно на бинарной оппозиции понятий: семантический дифференциал Ч. Осгуда и репертуарные решетки Дж. Келли, хотя исследователи конструируют и униполярные шкалы.

Создатель процентной методики Дж. Бригем также использовал набор качеств, но просил испытуемых указать, какой процент индивидов определенной этнической группы обладает каждым из них. Преимуществом процентной методики можно считать имплицитное допущение, что представители любой общности различаются по своим психологическим характеристикам. Психологи, использующие технику «Приписывание качеств», часто отмечают, что большой процент испытуемых отказывается вычленять черты, наиболее типичные для целого народа, например, давать этнической общности характеристики типа «склонность к наукам» или «непоседливость». Эта проблема может быть смягчена при использовании процентной методики, так как психологически проще приписывать «склонность к наукам» не этносу, а лишь части -- пусть и весьма значительной -- его членов. Стереотип в этом случае состоит из черт, которыми, по мнению испытуемых, обладает наибольший процент членов изучаемой группы.

Однако приводит ли использование двух техник -- приписывания качеств и процентной -- к сравнимым результатам? Сам Бригем не был в этом уверен, но в более поздних исследованиях было обнаружено значительное сходство результатов. Так, К. Йонас и М. Хьюстон выявили корреляции между двумя методами от 0,70 до 0,90. Пришли к выводу о практически полной взаимозаменяемости двух методик и авторы российско-американского исследования стереотипов русского человека и американца у студентов двух стран.

По мнению К. Макколи и К. Ститта, при использовании процентной методики возникает серьезная проблема: многие черты, которые получают оценку, близкую к 100%, не могут быть включены в стереотип. Например, хотя 100% членов какой-либо группы будет приписано такое качество, как «смертность», оно не является отличительной характеристикой данного народа. Поэтому Макколи и Ститт предложили модификацию методики Бригема, включив в нее оценку процента «всех людей в мире», обладающих каждой чертой из списка. Эта процедура позволяет вывести индекс, названный, как и методика, диагностическим коэффициентом [McCauley, Stitt, 1978].

Значение диагностического коэффициента, превышающее единицу, говорит о том, что данная черта воспринимается как более характерная для данной группы, чем для людей в целом, а значение диагностического коэффициента меньше единицы означает, что данная черта воспринимается как менее характерная для данной группы, чем для людей в целом. Таким образом, если 43,1% немцев и 32,1% людей в целом воспринимаются выборкой как «склонные к наукам», то диагностический коэффициент составляет 1,34 (43,1 : 32,1 = 1,34) и показывает, что склонность к наукам является частью стереотипа немцев.

Необходимо отметить, что многие испытуемые затрудняются указать процент всех людей в мире, обладающих той или иной чертой. Видимо, причиной этого является отсутствие стереотипов в отношении такой глобальной общности, как человечество. Встает вопрос: необходимы ли подобные оценки? Может быть, как считают многие исследователи, и нет. Ведь при использовании методики «Приписывание качеств» и процентной методики испытуемых практически никогда не просят оценивать наличие качеств, не являющихся различительными для групп. Еще Кац и Брейли сконструировали свой набор личностных черт из атрибуций, сделанных несколькими группами испытуемых, которых просили составить перечень свойств, наиболее типичных для 10 этнических групп. Учитывая, что одной из основных функций стереотипов является межгрупповая дифференциация, логично предположить, что именно по этим свойствам группы воспринимались испытуемыми как различающиеся между собой, и такие качества, как «смертность», в этот набор попасть не могли. Поэтому для определения содержания стереотипов, видимо, можно ограничиться процентной методикой и методикой «Приписывание качеств».

Необходимо хотя бы кратко остановиться на другом подходе к изучению этнических стереотипов -- анализу представлений об этнических группах в литературе и искусстве. Начиная с 40-х годов контент-анализу подвергались: американская журнальная беллетристика, немецкие кинофильмы, странички юмора во французских журналах и многое другое. В силу своей доступности, изобилия, удобства для сравнительного анализа такие материалы нередко представляются многообещающими для изучения этнических стереотипов. Так, И. С. Кон отмечает, что «систематическое изучение своего и чужого народов в литературе и искусстве может дать для понимания этнических стереотипов и межнациональных отношений гораздо больше, чем анкетный опрос» [Кон, 1983, с. 76].

Эта научная ориентация, объединяющая психологов, литературоведов, историков и т.п., получила специальное наименование -- «имагология». В рамках этого подхода появляются работы и в России [Ерофеев, 1982]. Однако одна из самых существенных проблем, встающих перед этим направлением, -- вопрос о том, насколько адекватно художественная литература, публицистика, различные виды искусства отражают стереотипы, существующие в общественном сознании, остается открытым.

Зарубежные и отечественные авторы единодушны в том, что наиболее полное и глубокое проникновение в содержание этнических стереотипов достигается в случае применения дополняющих друг друга методов свободных описаний и одной из разновидностей метода прямого опроса.

Заключение

Социальные стереотипы являлись объектом изучения в первую очередь в рамках социальной психологии. Американскими и европейскими учеными были выделены признаки социальных стереотипов, определены их функции, проанализированы уровни формирования стереотипных образований. В то же время практически неизученным остался такой важный аспект, как механизм формирования социальных стереотипов на уровне "группа-общество", то есть роль культурных факторов в процессе стереотипизации единого стратифицированного социального пространства. По сути, мы можем констатировать в изучении социальных стереотипов две сложившиеся крайности.

Во-первых, они рассматриваются как способ групповой идентификации личности. В этой связи, их функциональная обусловленность определяется как установление "Я-образа" в систему координат "Мы-образ" и "Они-образ". Здесь выделяются и анализируются возрастные, гендерные, этнические, профессиональные стереотипы. Социальные психологи ориентированы в своих работах, в первую очередь, на исследования посредством эксперимента либо опроса группового взаимодействия малых групп; социологи анализируют либо макрогруппы (этносы), либо квазигрупповые образования (гендерные, возрастные). Это наиболее разработанная форма стереотипизации, которую принято определять как антропостереотипы. В этой парадигме социальные стереотипы нередко рассматриваются в качестве социальных предубеждений.

Во-вторых, социальные стереотипы изучаются как продукт целенаправленного воздействия на иррациональные области мышления человека, находящиеся в подсознании, со стороны классовых, метагрупповых установок (У. Липман) либо коммерческих и властных структур (О'Хара). С точки зрения этих авторов стереотипы определяют наши ценности, и не связаны исключено с коммуникативным аспектом. Однако здесь явно не выражен когнитивный аспект стереотипизации. Личность представляется как статичный субъект производных социальных отношений, а нередко и просто как объект манипулятивного воздействия со стороны власти и деловых кругов. Совершенно неясным остается предел и степень социальных манипуляций, а также сами возможности индивида в организации своего ценностного ряда как субъекта, обладающего известной долей свободы в области образования, деловой активности, семейных отношений и т.д.

В последнее время в отечественной социологии утверждается третья тенденция (Н.С. Речкин, Ж.Т. Тощенко, А.В. Меренков, Ю. Левада, С.А. Нечаева, Л.В. Щеглова), в рамках которой с помощью социальных стереотипов объясняется формирование механизма отношения индивида к социальным ценностям. Учеными выделяется новый тип социального стереотипа, который мы пока условно определим как социокультурный. Однако необходимо констатировать, что это направление является недостаточно развитым в науке. Именно его развитие считается наиболее перспективным в отечественной науке в ближайшие годы.

Литература

Агеев В. С. Межгрупповое взаимодействие: социально-психологические проблемы. М., 1990.

Агеев В.С. Психологическое исследование социальных стереотипов // Вопросы психологии. - 1986. - ?1. - С. 95.

Баранова Т. С. Психологическое исследование социальной идентичности // Социальная идентификация личности -- 2. М., 1994. Кн. 2. С. 202--237.

Баграмов Э.А. К вопросу о научном содержании понятия «национальныи? характер». -- М., 1973.

Бороноев А. О., Павленко В.Н. Этническая психология. -- Л., 1994.

Ванина О.Н. Стереотипы экономического сознания россиян // Социология. - 1998. - ?2; Меренков А.В. Социология стереотипов. - Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2001.

Гумилев Л. Н. От Руси к России: Очерки этническои? истории. -- М., 1992.

Долинский Е.М., Ястребова Т.Е. Основные стереотипы восприятия власти в общественном сознании // Личность и власть. - 2000. - ?5; Левада Ю. Феномен власти в общественном мнении: парадоксы и стереотипы восприятия // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. - 1998. - ?5.

Ерофеев Н. А. Туманный Альбион. М., 1982.