Анализ позитивной психологии
Особенность основных уровней позитивной психологии. Общие представления о благосклонности и неблагосклонности мира в психологических подходах к изучению счастья и благополучия. Характеристика обоснования положительных процессов на начальных этапах.
| Рубрика | Психология |
| Вид | реферат |
| Язык | русский |
| Дата добавления | 28.06.2015 |
| Размер файла | 58,9 K |
Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Размещено на http://www.allbest.ru/
Что такое позитивная психология
1. Три уровня позитивной психологии
Позитивная психология как наука работает на трех различных уровнях: субъективном, индивидуальном и групповом.
Субъективный уровень включает изучение позитивных переживаний, таких, как радость, благополучие, удовлетворение, довольство, счастье, оптимизм и поток. На этом уровне мы выясняем, что значит «мне хорошо», и не особенно интересуемся тем, что такое «хорошо поступать» или «быть хорошим человеком». Цель следующего уровня -- выявить составляющие «хорошей жизни» и личные качества, необходимые для того, чтобы «быть хорошим человеком», через изучение сильных сторон и достоинств человека, его устремленности в будущее, умения любить, мужества, упорства, прощения, оригинальности, мудрости, способности к межличностному взаимодействию и одаренности.
Наконец, на групповом уровне, или уровне сообщества, акцент делается на гражданственности, социальной ответственности, заботе о слабых, альтруизме, воспитанности, терпимости, трудовой этике, позитивных институтах и других факторах, способствующих развитию отдельных сообществ и гражданского общества в целом.
Зачем нам нужна позитивная психология? По мнению позитивных психологов, классическая психология (часто также называемая просто психологией) всегда была больше озабочена негативными аспектами человеческого существования. Хотя в ней и попадались отдельные «островки» интереса к таким темам, как творческие способности, оптимизм и мудрость, они не были объединены никакой серьезной теорией и не вписывались в рамки какой-то более широкой концепции. Подобное -- довольно печальное -- положение дел не входило в намерения первых психологов, а возникло в результате исторической случайности. До Второй мировой войны у психологии были три основные задачи: лечить душевные болезни, улучшать обычную жизнь, выявлять и развивать таланты. Однако после войны последние две задачи оказались забытыми и психология сосредоточилась в основном на первой. Почему так случилось? Если учесть, что психология как наука зависит от государственного финансирования, несложно догадаться, куда были направлены финансовые ресурсы после Второй мировой войны. Вполне понятно, что в условиях человеческого кризиса подобного масштаба все доступные ресурсы были брошены на изучение и лечение психических расстройств и психопатологий. Ениколопов С. Н. Психология зла // Психологические исследования духовно-нравственных проблем / Отв. ред. А. Л. Журавлев, А. В. Юревич. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 201С. 308-335.
Психология как область науки приучилась иметь дело с болезнями, то есть оперировать в рамках медицинской модели. Эта модель принесла много пользы. Селигман подчеркивает ее выдающиеся достижения: например, четырнадцать ранее неизлечимых психических заболеваний (таких, как депрессия, расстройство личности или приступы тревоги) теперь можно с успехом лечить. Однако эта модель обошлась довольно дорого. За нее пришлось заплатить негативным мнением о психологах, которые якобы имеют дело только с жертвами и различного рода отклонениями и не могут предложить способы улучшения обычной жизни, а также решить задачу по выявлению и воспитанию талантов. Один простой пример: если вы скажете друзьям, что собираетесь посетить психолога, что, скорее всего, услышите в ответ? «С тобой что-то не так?» А каковы шансы услышать нечто вроде:
«Прекрасно! Собираешься всерьез заняться самосовершенствованием?»
Многие психологи признают: мы мало знаем о том, что делает жизнь достойной того, чтобы ее прожить, и как обычные люди преуспевают в обычных, а не экстремальных условиях. В сущности, мы часто можем сказать о хорошей жизни не больше, чем многочисленные гуру, рассуждающие на тему «помоги себе сам». Но разве мы не должны знать лучше, чем они? Западный мир уже давно «перерос» те причины, которые лежали в основе исключительно медицинской модели психологии. Может быть, сейчас настало время изменить баланс сил и направить ресурсы психологии на то, чтобы узнать о нормальной и успешной жизни нормальных людей, а не только о жизни тех, кто нуждается в помощи.
Может, пришло время собрать сведения о сильных сторонах и талантах, о высших достижениях, лучших способах и средствах самосовершенствования, о плодотворной работе и о самовыражении в отношениях -- словом, о великом искусстве обычной жизни, которой живут люди в каждом уголке планеты. Именно в этом состоят смысл и оправдание позитивной психологии.
И при этом позитивная психология -- это по-прежнему не что иное, как психология, и в ней используется тот же научный метод. Просто она изучает другие - часто гораздо более интересные - темы и задает немного иные вопросы: «что способствует?» вместо «что мешает?» или «что хорошо в этом человеке?» вместо «что с ним не в порядке?».
2. Общие представления о благосклонности/неблагосклонности мира в психологических подходах к изучению счастья и благополучия
В работах психологов рассматриваются и сопоставляются:
Ш отношение к миру как в целом гармоничному, с низкой конфликтностью, где преступления и даже серьезные конфликты -отступление от нормы;
Ш отношение к миру как к наполненному противоречиями и конфликтами, недружественностью, которая если и не доминирует, то не может быть проигнорирована (Дружинин, 2000; Ениколопов, 2011; Поддьяков, 2007;
Lee, 1995; Werner, 2004; Zabielski, 2007).
Так, С. Н. Ениколопов анализирует концепцию С. Эпштейна, в со- ответствии с которой люди автоматически конструируют имплицитную «теорию реальности» (Epstein, 1991). В нее входят следующие основные блоки: теория собственного Я, теория окружающего мира и теория отношений между Я и миром. Личностная теория реальности задает отношение к миру как к доброжелательному или несущему угрозу; как к осмысленному, предсказуемому, контролируемому, стабильному и справедливому - или же наоборот; отношение к другим людям как к доброжелательным, не несущим угрозы, или же как к потенциально угрожающим.
Далеко не во всех работах по психологии счастья и процветания можно найти формулировки, в которых явно выражено отношение к проблеме добра и зла. Мы отобрали те работы, в которых авторы занимают по отношению к этой проблеме рефлексивную позицию и стремятся донести свое мнение до читателя.
С точки зрения двух представленных типов отношения к миру, взгляды психологов, занявших эту рефлексивную позицию, можно разделить на несколько групп, в зависимости от того, как они оценивают:
Ш ныне существующий мир;
Ш необходимость и возможность его изменения;
Ш способы этого изменения (если оно вообще необходимо).
Первая позиция: «Мир просто идеален, поэтому не надо его улучшать, все ваши усилия напрасны». Ениколопов С. Н. Психология зла // Психологические исследования духовно-нравственных проблем / Отв. ред. А. Л. Журавлев, А. В. Юревич. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 201С. 308-335.
Четче всего ее сформулировал Н. Д. Линде, автор книги «Основы современной психотерапии», в своей «Сутре о счастье». Он пишет: «Как говорил мой гуру, „Врата ада заперты изнутри". А если они заперты изнутри, то как Бог может вывести оттуда людей? Им хочется там находиться, и они держат круговую оборону, чтобы только не попасть в рай. Как может попасть в рай гневный человек? Как может попасть туда подавленный человек? Как может это сделать пораженный страхами и тревогами человек? Как может попасть туда вечно сражающийся человек? В раю нет атомных боеголовок! Но есть люди, которые так держатся за боеголовки, что не могут пролезть в рай! Самый лучший способ избавиться от войны и боеголовок - научиться жить в раю и научить этому своих врагов. Если все будут жить в раю, не нужны будут боеголовки и не будет никаких врагов. А если враги - такие дураки, что не хотят жить в раю, то им же хуже, хотя и жаль».
Про преступность и преступников Н. Д. Линде ничего не говорит, но позиция, если рассуждать логически, и здесь должна быть такая же. Если не хотят жить в раю, то пусть насилуют, грабят, убивают и делают все остальное, что считают нужным, - хотя и жаль.
Н. Линде пишет: «Те, кто хочет „раскорючить" этот мир, пытаются все разложить по полочкам, все проконтролировать, все спланировать. Они хотят превратить мир в идеально работающий механизм, соответствующий их представлениям о правильной жизни. Это стремление имело огромное значение для жизни всего человечества. Коммунисты хотели „раскорючить" мир по- своему, а фашисты - по-своему. Что из этого получилось - всем известно, но ведь они исходили из гуманистического стремления людей XVIII века все подчинить разуму, отказаться от Бога и от бессознательного!».
Отношение Н. Линде не к фашистам, а к антифашистам остается неизвестным. Они тоже должны были оставить мир в покое и ничего не пытаться раскорючить?
Вторая позиция: «Мир не идеален, но закономерно идет к лучшему».
Стремясь к счастью и совершенствуя себя, мы работаем не просто на будущее благоденствие человечества, а на его всемогущество, всезнание и праведность.
Эту позицию отстаивает один из основателей позитивной психологии М. Селигман. Он пишет, что по мере развития человечества количество и значимость беспроигрышных, а не антагонистических игр все более нарастает. Это перекликается с аргументацией А. П. Назаретяна, что физическое насилие по мере развития цивилизации применяется все в меньшей степени, и К. Бенсона, что представления об отвратительности преднамеренно причиняемых страданий получают, очень медленно и постепенно, все большее распространение.
Сочувственно пересказывая положения Б. Райта, М. Селигман пишет:
«Исторический прогресс - это не скорый поезд, а, скорее, упрямый осёл: иногда он отказывается тронуться с места, а иногда и вовсе поворачивает назад. Но, несмотря на такие „остановки", как холокост, инфекционный терроризм и геноцид тасманских аборигенов, мы все-таки движемся в направлении беспроигрышности»7. «Процесс усложнения преследует ни много ни мало, а обретение всезнания, всемогущества и праведности. Мы до этого не доживем,
Выглядит отчасти похожим на рассуждение случайно выжившего узника концлагеря, персонажа романа С. Лема, о попытках перестроить мир. «Последствия гуманистических систем были, в сущности, нулевыми, а последствия тех, других, наподобие ницшеанской, были кошмарны, и даже заповедь любви к ближнему, а также программу построения земного рая удалось переделать в довольно-таки массовые могилы» (Лем, 1990, с. 245). Но вывод у этого персонажа принципиально другой: «Конечно, сделать невозможным причинение зла - тоже зло для многих людей, тех, которые очень несчастны без несчастья других. Но пусть уж они будут несчастны» (там же). Назаретян А. П. Физическое и виртуальное насилие: перспектива взаимовлияния реальностей // Психология нравственности / Отв. ред. А. Л. Журавлев, А. В. Юревич. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2010. С.
Селигман М.Э.П. Новая позитивная психология: Научный взгляд на счастье и смысл жизни. М., 2006.
как не доживет и все современное человечество. Лучшее, что мы можем сделать, - способствовать прогрессу. Благодаря этому у нашей жизни появится смысл. Осмысленной жизнь становится, когда мы чувствуем себя частью чего- то большего, - и чем больше это целое, тем более глубоким смыслом полнится наша жизнь. Стремление постичь Бога, наделенного всезнанием, всемогуществом и праведностью, делает нашу жизнь частью огромного целого... Полноценная жизнь - в том, чтобы идти к подлинному счастью, неизменно применяя свои индивидуальные достоинства. Но жизнь, исполненная высшего смысла, требует соблюдения еще одного условия - использования лучших своих качеств во имя человеческого знания, могущества и праведности. Такая жизнь воистину исполнена высшего смысла, а если, в конце концов, в ней появляется Бог, то и священна».
Третья позиция такова: «Вселенная не враждебна и не дружелюбна к нам, она просто безразлична». Состояние потока, позитивные эмоции, «как и все на свете, не являются чем-то хорошим в абсолютном смысле». «Оптимальные переживания - это энергия, которая может быть использована во благо или во зло. Огонь способен как греть, так и испепелять; атомная энергия может генерировать электричество, а может уничтожить весь мир. Энергия - это сила, но сила - это лишь средство. В зависимости от того, на какие цели она направляется, жизнь становится неисчерпаемым кладезем богатства или же страданий». «Наша задача - научиться получать радость от повседневности, не мешая другим заниматься тем же» 8.
Это позиция другого основателя позитивной психологии М.
Чиксентмихайи. Позитивные психологи ссылаются на него очень избирательно и осторожно, подчеркивая одни фрагменты его подхода (например, рассмотрение потока как источника позитивных ощущений) и тщательно, даже искусно, обходя, как мы покажем ниже, другие составляющие этого подхода, - в том числе и явное внимание к негативным сторонам человеческого бытия и к проблеме преднамеренного зла, мало свойственное большинству позитивных психологов. Поддьяков А. Н. Компликология - изучение субъектов и управление ими путем создания трудностей: от биологических механизмов к нравственной рефлексии // Психологические исследования духовно-нравственных проблем / Отв. ред. А. Л. Журавлев, А. В. Юревич. М.: Изд-во «Институт психологии РАН»
Он пишет, что в состоянии потока, позитивных эмоций и даже счастья пребывали, вероятно, и маркиз де Сад, и простой китайский рубщик мясных туш, и зрители гладиаторских боев, и воины Золотой Орды, прославившиеся своей жестокостью, а также пребывают ныне современные солдаты, уничтожающие противника; преступники, угоняющие машины; участники массовых актов вандализма и т. д.. Чиксентмихайи считает, что необходимо учитывать общий баланс порядка и хаоса, создаваемого разными людьми и социальными группами, стремящимися к достижению противоположных целей. Общество должно способствовать максимальновозможному достижению целей всех его членов, минимизируя хаос. При этом, как подчеркивает М. Чиксентмихайи, и это не гарантирует этичности происходящего, поскольку может достигаться за счет других обществ (нацизм).
Наконец, четвертая позиция:: «Вы не можете быть здоровым на больной планете». «Вы не можете жить здоровой и наполненной жизнью в больном мире, зараженном преступлениями, коррупцией, несправедливостью, угнетением и нищетой. Это зло может разрушать индивидов и общества, подобно раковым клеткам». Эмпирические исследования подтверждают это общее положение: у жертв ограблений ощущение субъективного благополучия значимо снижается, психологические потери очень велики (Kuroki, 2012). 10 Чиксентмихали М. Поток: психология оптимального переживания / Пер. с англ. М., 2011
Это позиция П. Вонга, развивающего проекты «Радикальная позитивная психология для радикальных времен» и «Позитивная психология 2.0». Он подчеркивает необходимость способствовать развитию хороших и достойных людей, как и гражданского общества в целом, а также преодолению и трансформации негативных явлений. Чтобы понять жизнь во всей ее сложности, надо изучать парадоксальные эффекты взаимодействия негативного и позитивного. Проект «Позитивная психология 2.0» дополняет критикуемую П. Вонгом американскую ветвь позитивной психологии М. Селигмана, создавая основу для развития добрых, хороших людей и психологически здоровых институтов - развития вопреки негативу и конечности человеческого существования.
Следует подчеркнуть: процитированные суждения относятся к уровню базовых, философских представлений о мире (из которых, заметим, вытекают те или иные конкретные практики). Соответственно, допускают серьезную ошибку те исследователи позитивной психологии, которые настаивают на том, что она является одновременно и научно-позитивистской в традиционном значении, то есть интересуется лишь фактами и методами и не претендует на философствование и построение определенного образа мира. Вышеприведенные высказывания - это именно философские суждения о добре (о «праведности будущего человечества», «священности жизни, в которой появляется Бог») и зле (геноциде, терроризме, преступности и т. д.) и о динамике этих явлений. (Подробная критика необоснованных претензий позитивной психологии на статус позитивистской науки дана также в исследовании Х. Фридмена и Б. Роббинса.
Для понимания того или иного подхода важны не только его явные формулировки, но и их операционализация в методических подходах, отборе примеров и ситуаций для анализа, купюрах при цитировании и т. п. Нас, соответственно, будут интересовать особенности, связанные с высказанным или невысказанным отношением психологии счастья и процветания ко злу и его носителям. Wong P. T. P. Positive psychology 2.0: towards a balanced interactive model of the good life // Canadian Psychology. 201 V. 52 (2). P. 69-8
12 Friedman H. L., Robbins B. D. The negative shadow cast by positive psychology: Contrasting views and implications of humanistic and positive psychology on resilience // The Humanistic Psychologist. 2012. V. 40 (1). P. 87-102
Читая книгу И. Бонивелл «Ключи к благополучию: Что может позитивная психология», можно найти цитату М. Чиксентмихайи о том, что переживание потока не является абсолютным добром, его последствия надо обсуждать и оценивать, исходя из более общих критериев, а также два подтверждающих примера: игровая зависимость подростков и трудоголизм менеджеров (Бонивелл, 2009, с. 18). Ничего более серьезного. Даже если считать, что И. Бонивелл решила отобрать лишь часть примеров, исходя из соображений краткости, приходится поставить вопрос: почему она выбрала именно эти?
«Что может позитивная психология» - так называется книга И. Бонивелл. Ответ - она может срезать ключевые положения и примеры («кейсы») своего отца-основателя, если они не укладываются в позитивную картину. Это, видимо, часть позитивной работы - особой деятельности по созданию оптимистического образа мира.
При этом И. Бонивелл совершенно справедливо пишет, что «в серьезных травматичных ситуациях (таких как смерть, пожар, наводнение или изнасилование) оптимисты могут показаться неподготовленными, и тогда их прекрасный розовый мир рискует разбиться вдребезги (хотя оптимисты, по сравнению с пессимистами, лучше приспособлены к тому, чтобы выстроить его заново)» (там же, с. 33). Но ни в этой книге, ни в других книгах по позитивной психологии не найти указаний на то, что способы совладания в ситуациях, вызванных чужими преднамеренными действиями (убийство, поджог, предательство), могут (и часто - должны) быть особыми. В заключение статьи мы покажем, что совладание с преднамеренно созданными кем-то трудностями существенно отличается от совла-дания с трудностями, возникшими в силу естественных, ни от кого не зависящих причин.
Позитивная психология, вероятно, может дать рекомендации жертве изнасилования, как ей справиться с произошедшим и счастливо жить дальше, но она не дает рекомендаций, что делать, если на твой поселок набеги бандитов совершаются регулярно и избиения, грабежи, насилие продолжаются постоянно при попустительстве тех, кто призван тебя защищать. Ведь возможный совет
«Немедленно обратитесь в полицию» рассчитан на социальные институты, работающие в позитивном ключе. Именно такие институты интересуют позитивных психологов. Отклонения в работе этих институтов (свидетельством чего и являются набеги банд) не просто не интересуют, но даже само внимание к этим отклонениям со стороны представителей «просто психологии» кажется чрезмерным и вызывает сожаление у части позитивных психологов.
Интересно, что в тех весьма редких случаях, когда позитивные психологи пишут не вообще о жизненных неприятностях, стоящих на пути к счастью, а о столкновении с активным злом, описываемые ими примеры совладания отличаются одной своеобразной особенностью. В этих примерах люди не борются со злом, а занимаются собой - находят себе отвлекающее занятие. М. Чиксентмихайи подобрал следующие истории. Американский летчик во вьетнамском плену бесконечно разыгрывает мысленные партии в гольф и благодаря этому после освобождения блестяще играет реальную партию; венгерские политзаключенные в тюрьме организовали конкурс на лучший поэтический перевод; Ева Цезел, сидевшая в тюрьме на Лубянке, мысленно собирала настенные светильники из подручных материалов; А. Солженицын, в отличие от тех, кто пытался спастись, бросаясь на колючую проволоку, периодически впадал в состояние мысленного полета, «унесенности» прочь; и т. п. Бонивелл И. Ключи к благополучию: что может позитивная психология. М.: Время, 2009.
После этих описаний следует очень интересный абзац: «Ричард Логан проанализировал записи многих людей, переживших невыносимые ситуации, в том числе работы Виктора Франкла и Бруно Беттельгейма, размышлявших об источниках внутренней силы людей в экстремально тяжелых обстоятельствах. Оказалось, что всех „выживших" объединяла одна общая черта:
неэгоцентричный индивидуализм", то есть наличие важной цели, стоящей выше личных интересов14. Такие люди не оставляют усилий, даже оказавшись в практически безнадежных обстоятельствах. Внутренняя мотивация делает их стойкими перед лицом внешних опасностей. Обладая достаточным количеством свободной психической энергии, чтобы объективно анализировать ситуацию, они имеют больше шансов обнаружить новые возможности для действий».
Итак - объективный анализ и обнаружение возможностей для действий. Но где же, где сами эти действия, ради которых были необходимы мысленный улет и фантазии? Здесь обрыв - примеров и описаний таких действий нет! Полемически заострим суждение: советский летчик М. П. Девятаев, проведший больше полугода в нацистском плену, сумевший собрать группу из других пленных и захватить немецкий самолет, за минуты разобраться в устройстве этой неизвестной ему системы (он тоже мысленно предварительно проигрывал
- но не партии в гольф, а действия в самолете), сумевший уйти от воздушной погони и долететь до советской стороны, для М. Чиксентмихайи менее интересен, чем другой летчик, все время нахождения в плену мысленно игравший в гольф, кем-то освобожденный и затем продолжающий играть уже
Заметим, что когда М. Чиксентмихайи пишет через запятую «неэгоцентричный индивидуализм, то есть наличие важной цели, стоящей выше личных интересов», он смешивает весьма разные вещи. «Неэгоцентрич- ный индивидуализм» означает, по Чиксентмихайи, что человек умеет «получать радость от повседневности, не мешая другим заниматься тем же». Но наличие важной цели, стоящей выше личных интересов, предполагает нечто иное. Эта важная цель может быть позитивной или же негативной, но в любом случае это не цель неэгоцентричного индивидуалиста.
Наиболее адекватную позицию, как представляется, занимает П. Вонг. Он выдвигает в качестве одного из положений своего манифеста радикальной позитивной психологии принесение свободы - находящимся в заточении, справедливости - притесняемым. Но и он ничего не пишет о том, как к этому требованию отнесется противоположная сторона - притесняющие и угнетающие, а также как с ними поступать, если они по-доброму на убеждения не поддаются и не хотят меняться. Может быть, М. Чиксентмихайи и не знает конкретно про М. П. Девятаева, но он, что по-настоящему удивительно, как бы не знает и про другие случаи такого же рода, в которых был не только мысленный «улет».
В целом, на протяжении ряда лет создавалось впечатление, что про жизнестойкость и гибкость (resilience) позитивные психологи знают, а вот про сопротивление (resistance) - как бы нет или же настолько мало, что писать им не о чем и незачем.
Однако по мере изменения международного положения (первые работы, позиционирующие позитивную психологию как самостоятельное направление, появились на рубеже 1990-2000-х годов, когда это положение для США было весьма благополучным) изменялись и подходы позитивной психологии. Ениколопов С. Н. Психология зла // Психологические исследования духовно-нравственных проблем / Отв. ред. А. Л. Журавлев, А. В. Юревич. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 201С. 308-335.
Wong P. T. P. Radical positive psychology for radical times // ^ynote address at the International Council of Psychologists.
3.Обоснование позитивной психологии на начальных этапах
В своих первых текстах, посвященных созданию позитивной психологии, М. Селигман вводил ее как противовес той психологии, которую он называл негативной. Так, в одной из своих статей 2000 г. он писал: «В первую очередь я собираюсь обсудить представления негативной психологии и негативной социальной науки и противопоставить их представлениям позитивной психологии и позитивной социальной науки»17. Он рассуждал о том, что, например, политические лидеры Флоренции XV в., богатейшей страны Европы, решили вкладывать прибыль не в возрастающую военную мощь, а в создание прекрасного. США, по мнению Селигмана, переживают сходный всемирно - исторический момент: они могут выбрать «Негативная» же психология, по Селигману, реализует «медицинский», «клинический» подход: она чрезмерно озабочена депрессиями, шизофренией, алкоголизмом и прочими отклонениями.
«Последние полвека наука психология, по существу, занималась одной- единственной проблемой - психическими расстройствами человека»18. Аналогично, по Селигману, обстоит дело и в других социальных науках.
«Крепкая семья, здоровое ориентацию на оборону или же на созидание, но не памятников - произведений искусства, а памятника другого типа. Цель - создать
Позднее, под влиянием резкой критики, представители позитивной психологии отказались от использования оценочного понятия «негативная психология» и стали употреблять словосочетание «просто психология» («psychology as usual»). Но, как пишет Б. Хэлд, выражения М. Селигманом задним числом своего сожаления по поводу того, что он использовал термин «негативная психология», принципиально вопроса не решают: исследовательница доказывает, что произведенная замена создает новые методологические проблемы (Held, 2005). При этом в настоящее время часть позитивных психологов (возможно, не знакомых с первыми текстами отцов-основателей этого направления) просто отрицает факт использования позитивной психологией оценочного словосочетания «негативная психология» и факт резкого противопоставления: а) позитивной психологии, призванной стать «научным монументом», и б) психологии негативной (психологии прошлого), основанной на «медицинской» модели. Более того, это противопоставление временами подается ими как изобретение самих противников позитивной психологии, приписывающих ей то, чего она никогда не делала, и пытающихся ее дискредитировать.
Во избежание разночтений приведем и оригинальный английский текст:
«Sociology, political science, anthropology and economics are the proper home of such investigations, but these disciplines (like psychology) are also pervaded by the study of the disabling institutions, such as racism, sexism, Machiavellianism, mo- nopolies and the like. These social sciences have been muckraking, discovering a good deal about the institutions that make life difficult and even insufferable. At their best, these social sciences tell us how to minimize these disabling conditions». В оригинале используется английское разговорное слово muckraking, означающее «разгребание грязи, мерзости», «копание в навозе». позитивный психология благосклонность счастье
Итак, на рубеже тысячелетий М. Селигман выражал критическое отношение к общественным наукам, изучающим различные проявления преднамеренно совершаемого зла (расизм, макиавеллизм и т. п.) и методы борьбы с этими явлениями, как к таким наукам, которые выполняют грязную работу, хотя сейчас актуально позитивное отношение к миру.
«Счастье и благополучие - цель позитивной психологии... Понятия счастье и благополучие мы используем как взаимозаменяемые термины, определяющие задачи нашей науки. Эти понятия включают в себя как положительные чувства и ощущения (восторг, комфорт), так и позитивные
Этот фрагмент о позитивной психологии как «научном монументе» («памятнике») дословно включен также и в статью Селигмана и Чик-сентмихайи в ведущем психологическом журнале США «American psychologist (Seligman, Csikszentmihalyi, 2000), что свидетельствует о его значимости.
t Позитивные психологи подчеркивают: даже простой подсчет публикаций по психологии личности показывает, что значительно большее их число посвящено негативным эмоциональным состояниям и различным отклонениям, чем позитивным состояниям и норме, и этот дисбаланс настоятельно требует корректировки. Данный подсчет, вероятно, страдает неполнотой. Как указывает С. Дак, исследования в другой области - психологии межличностных отношений - демонстрируют противоположную тенденцию: значительно больший перевес текстов о позитивных сторонах этих отношений, чем о негативных, что должно служить обоснованием более детального изучения именно последних (Duck, 1994).
Аналогично И. Бонивелл отмечала: «Западный мир уже давно „перерос" те причины, которые лежали в основе исключительно медицинской модели психологии». Настало время «узнать о нормальной и успешной жизни нормальных и успешных людей, а не только о жизни тех, кто нуждается в помощи», «о великом искусстве жизни, которой живут люди в каждом уголке планеты».
Недавно был опубликован номер журнала «American psycholo-gist», целиком посвященный этой программе. М. Селигман - приглашенный редактор и соавтор ряда статей, в том числе заключительной статьи под названием, которое само по себе заслуживает внимания «Всесторонняя солдатская подготовка и будущее психологии, не говоря уже о содержании. Обратимся к этому содержанию. Селигман М.Э.П. Новая позитивная психология: Научный взгляд на счастье и смысл жизни. М., 2006.
Бонивелл И. Ключи к благополучию: что может позитивная психология. М.: Время, 2009.
Friedman H. L., Robbins B. D. The negative shadow cast by positive psychology: Contrasting views and implications of humanistic and positive psychology on resilience // The Humanistic Psychologist. 2012. V. 40 (1). P. 87-102.
Данная статья является очень важной, методологически установочной. В ней коротко излагается история военной психологии в США, даются установки деятельности на ближайшее время и делаются прогнозы на отдаленное будущее.
Прежде всего важно подчеркнуть: полностью отходя от своей прежней критики апелляции к болезням, теперь Селигман с соавтором пишет о том, что потребность в данном проекте вызвана стрессом, накапливающимся у военных в боях, большим числом случаев посттравматических синдромов и прочими патологиями. Стоит напомнить, что здесь он воспроизводит именно ту «медицинскую» логику, за которую он же, но как передовой, «позитивный» психолог, в более ранних текстах критиковал психологов «негативных».
В статье также поставлены принципиально важные ценностные ориентиры. Авторы пишут: американские военные выполняют боевые задачи, исходящие от правительства, исполняют волю нации. Было бы ошибкой отказывать в научной и профессиональной поддержке военным, обеспечивающим национальную оборону. И Американская психологическая ассоциация никогда не отказывала им в этой поддержке.
Как пишут Селигман и Фаулер, предлагаемые меры психологической подготовки для действующей армии исходят из принципов позитивной психологии, и в будущем, как они прогнозируют, подобная подготовка будет проводиться и для всего общества - для его гражданской, невоенизированной части (!).
В статье перечислены известные Селигману и Фаулеру возражения критиков по поводу этой программы и даны ответы на них.
Одно из основных возражений таково: психологическая подготовка бойцов помогает им чувствовать себя лучше во время убийства, помогает лучше делать эту работу. Ответ: если, к примеру, наши военные выполняют операции в регионе, зараженном малярией, москитами и т. п., должны ли врачи отказывать им в помощи на том основании, что эта медицинская помощь делает военных здоровее, а значит, эффективнее в убийстве? Разумеется, не должны отказывать. Долг - лечить. То же и с психологической поддержкой. Три идеологии, зародившиеся в XX столетии, - фашизм, коммунизм и исламский джихад - угрожали демократии. Без мощных вооруженных сил и воли использовать их в целях самообороны невозможна защита от нынешних и будущих угроз. Мы горды нашей помощью вооруженным силам в защите нации сейчас, и мы с гордостью поможем нашим солдатам и их семьям в мирное время, которое наступит.
В этих абзацах Селигман фактически отвечает, насколько он верит в благосклонность мира и в беспроигрышные игры для всех участников на нынешнем этапе: без практического использования мощных вооруженных сил невозможна защита от нынешних и будущих угроз.
Это совершенно правильно, и следует безусловно согласиться, что государству нужна мощная военная защита. В более ранних текстах Селигмана удивляет то, насколько искусно он обходит темы самозащиты счастливых и процветающих от непозитивно настроенных субъектов. Ведь реальность такова, что если напали убийцы, то зачастую надо убивать убийц. Если на ваш поселок регулярно совершаются набеги банд, надо что-то делать. Seligman M. E. P., Fowler R. D. Comprehensive Soldier Fitness and the Future of Psychology // American Psychologist. 201 V. P. 82-86.
Вооруженным силам, безусловно, нужны разработки психологов. Отечественные психологи, тоже гордятся вкладом, которые внесли их предшественники в победу во Второй мировой войне, - будь то средства, повышающие эффективность адаптации зрения к темноте (что принципиально важно для разведчиков и часовых), или методы лечения и восстановления военнослужащих с мозговыми ранениями, и т. д.
Но интерес представляет не просто военная психология, а такая военная психология, которая декларирует свою позитивность.
При чтении Мартина Селигмана возникает (безусловно, ложное) впечатление, что он - как автор текстов по позитивной военной психологии - словно не вполне догадывается, что в условиях военных действий, на поле боя, действует совершенно иная, по сравнению с обычной, логика принятия решений, и там совершенно иная цена даже абсолютно правильных решений. Там люди убивают людей. Если там и есть позитивное мышление, то позитив этот очень особый, специфический.
Начнем объяснение особых условий принятия решений на поле боя с примеров такого типа, который в текстах по позитивной военной психологии почему-то не встречается.
Физиолог, академик РАН О. Г. Газенко, служивший в годы Оте- чественной войны начальником войскового лазарета, описывал следующую проблему. «Как поступить врачу на линии фронта с ранеными, если ситуация на этом участке фронта очень тяжелая? Если я сниму всех раненых и отправлю в тыл, то прорвут фронт и погибнут и раненые, и все остальные. Значит, раненому в руку я обработаю рану и отправлю в госпиталь. А раненого в ногу я оставлю около пулемета. Я не могу его снять. Это огромный риск: у него может начаться сепсис, он погибнет. (Кроме того, раненый в ногу боец не может маневрировать во время боя, что повышает риски. - прим. авт.) Это плата за то, чтобы не случилось худшее, то есть перед нами задача с неопределенностью вопроса, и ответ в ней такой: я поступлю вот так, в результате выиграю то-то и то-то такой-то ценой. Врач должен каждый раз думать: какой ценой?».
Подчеркнем: военный психолог, осуществляющий всестороннюю психологическую подготовку военнослужащих, должен готовить командиров и врачей к необходимости принятия в ряде ситуаций и таких решений, как описанное выше, а солдат - к необходимости подчиняться соответствующим приказам.
Также в военных столкновениях командир может принимать решение о том, чтобы пожертвовать частью подразделения (например, группой, прикрывающей отход) с целью выполнения боевой задачи или спасения другой части подразделения. (На этой ситуации построена одна из моральных дилемм Л. Колберга, диагностирующих уровень нравственного развития.) К этим ситуациям тоже нужно психологически готовить.
Наконец, о самой общей проблеме пишет В. Н. Дружинин, излагая часть книги А. Коупленда «Солдат и война»: «Большинство активных участников боевых действий признается, что убить врага, которого встречают лицом к лицу, крайне трудно. У нормального, „среднего" человека, что бы о том ни говорили специалисты-этологи, последователи К. Лоренца, существует пресловутый психологический барьер, который препятствует убийству представителя своего вида. Другое дело, что этот барьер может быть сломан» (Дружинин, 2002, с. 118).
Остается неизвестным, как конкретно решаются названные и другие подобные задачи. (А они не могут не решаться, поскольку и отказ от их решения - это тоже сознательное решение.) Тонкие знатоки работ М. Селигмана, возможно, способны подсказать, где эти проблемы если не обсуждаются, то хотя бы ставятся им, но публикации на данную тему неизвестны. Декларируется лишь, что все решается в позитивном ключе.
Как это возможно? Как возможна позитивная военная психология? Это сущностные вопросы. Сам М. Селигман словосочетание «позитивная военная психология» тактично не употребляет, ведь оно рисковало бы стать в один ряд с оруэлловским «минимиром» - «министерством мира», обозначающим министерство войны, или же с лемовским «Товариществом насаждателей об- щественного добросердечия». Но нет иного логичного способа называть военную психологию, построенную на принципах позитивной, чем позитивная военная психология.
При этом можно хорошо представить себе по отдельности позитивную психологию (психологию счастья и процветания) и военную психологию. В частности, например, можно представить статьи под названием
«Террористический акт в (указание населенного пункта): подходы военной психологии» или «Геноцид и военное мышление». Но крайне трудно представить статьи «Геноцид и позитивное мышление», «Террористический акт: подходы позитивной психологии».
Если говорить об умолчаниях о неприятном, являющихся типичной чертой ряда текстов по позитивной психологии, то для позитивной военной психологии характерно умолчание об отношении к врагу26. Даже когда статьи по позитивной военной психологии посвящены отношению к другому человеку, в них рассматриваются отношения внутри ингруппы - отношения принятия, эмпатии, уважения, доверия, открытости, толерантности (и т. д., и т. д.) в самом подразделении, но не отношение к членам аутгруппы - к против- нику, конкретным врагам, о которых авторы умудряются не сказать ни слова.
Интересно, что во многих текстах по позитивной психологии есть ссылки на необходимость понимания другого и развитие социального интеллекта. Но вы не найдете там примеров работы социального интеллекта, связанной с пониманием чужих недобрых намерений и действий. Максимально напряженная ситуация - взаимное непонимание, но не недоброе намерение.
Но тогда ради чего военные там, в зоне боевых действий, собрались? Для демонстрации эмпатии друг к другу?
Речь идет о сущностных вопросах. Убийство представляется выражением крайне негативного отношения (за исключением очень немногих случаев типа эвтаназии). Может ли отношение к врагу быть позитивным в условиях боевых действий и непосредственно в ходе боя? Как можно позитивно относиться к субъекту, видимому в прорези прицела перед выстрелом, к наблюдаемому в виде отметки на мониторе перед пуском ракеты и т. д.?
Необходимо еще раз повторить: если в этих ситуациях и есть позитив, то особый. Он отражен, например, в песне «Я люблю кровавый бой» героя войны 1812-го года Дениса Давыдова («Пусть французишки гнилые к нам пожалуют назад! За тебя на черта рад, наша матушка Россия!» и т. д.), в карикатурах Кукрыниксов времен Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. с изображением врагов, в серии современных плакатов, созданных российской ассоциацией подразделений особого назначения «Витязь» с надписями: «Терро- ризм - это болезнь. Встречайте доктора», «Спецназ предупреждает: захват заложников опасен для здоровья» и т. д.
Кстати, этому позитивному черному юмору по отношению к противнику вовсе не чужды и американские военные. Например, в период военной операции против террористической организации Аль-Каиды по телевидению показали кадры с подготовкой американской боевой ракеты, на которой написано «Здравствуй, Усама». Среди прочего, такой показ по ТВ - это и средство формирования отношения, необходимого бойцам для боя, а всем остальным - для поддержки бойцов. Cacioppo J. T., Reis H. T., Zautra Alex J. Social resilience: the value of social fitness with an application to the military // American Psychologist.201 V. P. 43-5
Можно быть уверенными, что победа в войне достигается очень во многом благодаря этому сплаву, с одной стороны, позитивного оптимистического отношения к миру, а с другой - резко негативного отношения (вплоть до готовности физически уничтожить) к врагам, убийцам, к тем, кто разрушает мир. При этом такая позитивная психология счастья для угнетаемых - это психология несчастья для врагов. Здесь надо еще раз процитировать С. Лема: «Конечно, сделать невозможным причинение зла - тоже зло для многих людей, тех, которые очень несчастны без несчастья других. Но пусть уж они будут несчастны».
Но где анализ и формирование этого отношения к другому в позитивной военной психологии Селигмана? Не обязательно формирование отношения «я люблю кровавый бой» или «науки ненависти». Может существовать позиция и более отстраненная эмоционально. Но в любом случае она не вполне позитивна по отношению к противнику и требует анализа, если уж исследователь пишет о реальной подготовке к боевым действиям.
Возможным воплощением идеи реальной военной позитивной психологии может служить Анка-пулеметчица из фильма «Чапаев». В одном из ключевых эпизодов этот положительный персонаж выкашивает пулеметными очередями шеренги наступающей пехоты белых - выкашивает умело и сосредоточенно, находясь в том самом состоянии потока, о котором пишет Чиксентмихайи, но почему-то не пишет Селигман.
Между тем, можно не сомневаться, что как военный психолог, осуществляющий психологическую подготовку военнослужащих действующей
«Казалось бы, любовь и ненависть никак нельзя поставить рядышком... Тяжко я ненавижу фашистов за все, что они причинили моей Родине и мне лично, и в то же время всем сердцем люблю свой народ и не хочу, чтобы ему пришлось страдать под фашистским игом. Вот это-то и заставляет меня, да и всех нас, драться с таким ожесточением, именно эти два чувства, воплощенные в действие, и приведут к нам победу. И если любовь к Родине хранится у нас в сердцах и будет храниться до тех пор, пока эти сердца бьются, то ненависть к врагу всегда мы носим на кончиках штыков» (Шолохов, эл. ресурс). Лем С. Осмотр на месте // Лем С. Из воспоминаний Ийона Тихого. М.: Книжная палата, 1990.
«Тактика рукопашного боя и аутентичное счастье» (раз уж 10 лет назад Селигман опубликовал основополагающую книгу «Аутентичное счастье»), а также «Боевое наставление позитивного психолога» и т. п. И на очередном съезде позитивной психологии может прозвучать такое представление: «С пленарным докладом выступает такой-то, общество позитивной психологии, отдел процветания и психологической подготовки военных операций».
Это, конечно, гротеск, но много ли здесь преувеличения, мы не знаем.
Поясним свою позицию. Мы уважаем позитивную науку, которая помогает делать позитивные чувства счастливого процветающего субъекта еще более позитивными. Мы уважаем военную психологию - военные психологи совершенно необходимы, они решают принципиально важные задачи, связанные с защитой страны. Более того, читая фрагменты отзывов сержантов, цитируемые Селигманом с соавт. (Reivich, Seligman, McBride, 2011), мы готовы поверить, что Тренинг жизнестойкости - по-настоящему нужная программа психологической подготовки военных.
Впрочем, Х. Фридмен и Б. Роббинс в эту эффективность не верят - они доказывают, что последствия программы могут быть вполне аморальными, несмотря на все декларации, поскольку в ней игнорируется этическая составляющая, и, кроме того, она не обоснована научно. Эти исследователи подробно анализируют ее принципиальные недостатки как этического, так и научного характера. Турецкая Г.В. Страх успеха: психологическое исследование феномена // Психологический журнал. 1998. Т. 19. № С. 37-16.
Предметом особого разбора стало само понятие жизнестойкости (resilience). По мнению Х. Фридмена и Б. Роббинса, оно совершенно напрасно возведено М. Селигманом в ранг добродетели без учета контекста и связи с другими качествами. Ярчайший пример - жизнестойкость Гитлера, которую он успешно демонстрировал в течение значительной части жизни. Это крайний пример, подчеркивают авторы, но следует понимать, что понятие жизнестойкости солдата (они цитируют армейское полевое руководство) имеет иную смысловую нагрузку, чем понятие жизнестойкости, используемое в большинстве психологических работ (по изучению детских травм, которые необходимо изживать, и т. п.). Ключевой смысл понятия солдатской жизне- стойкости в соответствии с цитируемым армейским руководством -выполнение боевой задачи, миссии, несмотря на какие бы то ни было трудности и препятствия. Как указывают авторы, тренировка жизнестойкости в этом ключе
- без формирования четко прописанной этической составляющей - может привести к катастрофе. Солдаты Третьего рейха обладали отличной жизнестойкостью в указанном смысле и отлично (до поры до времени) справлялись с поставленными задачами. При этом Х. Фридмен и Б. Роббинс выражают свое уважение к армии США и веру в то, что открытый диалог по критически важным вопросам необходим для достижения оптимальных результатов (там же). Подробный исторический анализ концептуализации явления жизнестойкости в психологии и анализ различных вариантов его использования дает также П. Кессман с соавт. (Kess-man et al., 2012a). Эти исследователи полностью солидаризируются с Х. Фридменом и Б. Роббинсом: они считают, что деконтекстуализация данного понятия крайне опасна с нравственной точки зрения.
На основании всего изложенного в этом разделе можно сделать вывод, что когда Мартин Селигман, сидя одновременно на двух стульях - позитивной психологии процветания и военной психологии, - убеждает критически настроенную общественность, что он находится в органичной и изящной позе, он ошибается.
Подведем промежуточный итог. При изменении общественно- политической ситуации возглавляемая М. Селигманом ветвь позитивной психологии сумела:
Ш гибко и почти незаметно вернуться к пафосу «клинической модели», апеллирующей к чрезмерно большому числу отклонений;
Ш обратиться к той работе (войне), которую, по Селигману, следует отнести к грязным; напомним, что он корил прежние, «до-позитивные» общественные науки за то, что они «выполняют грязную работу - ищут средства для борьбы с явлениями, затрудняющими нашу жизнь»;
Ш нечувствительнодобавить к изучению счастливого процветающего субъекта исследование человека, занимающегося физической ликвидацией врагов и требующего в связи с этим специфической психологической подготовки, поддержки, последующей реабилитации.
Ш Но кое-что фактически остается неизменным. Это грандиозная цель создания научного монумента современности - позитивной психологии, строящейся уже, правда, не на основе прекрасных образцов искусства процветающей Флоренции XV столетия, так нравившихся Селигману 12 лет назад, а на основе программы Всесторонней солдатской подготовки армии США - краеугольного камня психологии будущего; той программы, достижения которой, по Селиг-ману и Фаулеру, можно будет распространить на все общество. Это кажется неправдоподобным фарсом, не так ли? Читателей, которые так считают, я очень прошу прочесть статью Селигмана 2000 г. Селигман М. Как научиться оптимизму / Пер. с англ. M., 1997.
«Позитивная психология» в сборнике «Наука оптимизма и надежды: исследовательские эссе в честь М. Селигмана» и сразу вслед за ней - статью
«Всесторонняя солдатская подготовка и будущее психологии».
Список литературы
1. Назаретян А. П. Физическое и виртуальное насилие: перспектива взаимовлияния реальностей // Психология нравственности / Отв. ред. А. Л. Журавлев, А. В. Юревич. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2010. С. 418-438.
2. Батурин Н.А. Успех, неудача и результативность деятельности // Психологический журнал. 1987. Т. 8. № 3. С. 87-94.
3. Журавлев А.Л. Психология совместной деятельности. М., 2005.
4. Бонивелл И. Ключи к благополучию: что может позитивная психология. М.: Время, 2009.
5. Гордеева Т.О. Самоэффективность как составляющая личностного потенциала // Леонтьев Д.А. (ред.) Личностный потенциал: структура и диагностика, М.: Смысл, 201
6. Дружинин В. Н. Варианты жизни: Очерки экзистенциальной психологии. М.: Пер Сэ, 2000.
7. Ениколопов С. Н. Психология зла // Психологические исследования духовно-нравственных проблем / Отв. ред. А. Л. Журавлев, А. В. Юревич. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 201С. 308-335.
8. Ильин И.А. Аксиомы религиозного опыта: В 2 т. М., 2002.
9. Кибальченко Н.А. Взаимосвязь субъектного, ментального и познавательного опыта у лиц с разной успешностью деятельности // Психологический журнал. 2010. Т. 3 № 3. С. 33-45.
10 .Климова Е.К. Психологические критерии успешности предпринимательской деятельности: Дис. ... канд. психол. наук. Калуга, 2004.
11 .Корнилова Т.В., Булыгина В.Г., Корнилов А.П. Личностные предпосылки успешности деятельности брокера // Психологический журнал. 1993. Т. 14. № С. 90-99.
12 .Лейфрид Н.В. Ответственность как личностная детерминанта представлений об успешном человеке: Дис. ... канд. психол. наук. Омск, 2005.
13 .Лем С. Осмотр на месте // Лем С. Из воспоминаний Ийона Тихого. М.: Книжная палата, 1990. URL: http://lib.rus.ec/b/290909/read
14 .Леонтьев Д. А. Выступление на дебатах «Проблема зла и позитивная психология: Александр Поддьяков vs Дмитрий Леонтьев». Москва, НИУ ВШЭ. 18 мая 2012 г. URL: http://video.hse.ru/video/925
15. Леонтьев Д. А. Подход через развитие эго: уровневая теория Дж. Левинджер // Леонтьев Д.А. (ред.) Личностный потенциал: структура и диагностика, М., Смысл, 201
16. Маслоу А. Новые рубежи человеческой природы / Пер. с англ. М., 201
17. Мэй Р. Сила и невинность. М., 200
18. .Моросанова В.И., Степанский В.И. Метод выявления субъективного критерия успешности действий // Вопросы психологии. 1982. № 3. С. 129-133.
Размещено на Allbest.ru
...Подобные документы
Предмет позитивной психологии. История и корни этой концепции мышления. Основные категории позитивной психологии, основы понимания личности. Способы научения людей оптимистичному восприятию жизни и получению удовольствия. Принципы позитивной психотерапии.
курсовая работа [46,4 K], добавлен 15.12.2013Современное понимание феномена счастья в психологии. Теории возникновения счастья. Телические (целей и потребностей) и ассоцианистские теории. Анализ теорий деятельности, сравнения, наслаждения и боли. Особенности восходящей и нисходящей теорий.
курсовая работа [44,6 K], добавлен 06.06.2013Историческое преобразование определений предмета психологии. Предмет изучения психологии. Естественнонаучные основы психологии. Методы исследования в психологии. Общие и специальные отрасли психологии. Методы изучения психологических явлений.
лекция [15,9 K], добавлен 14.02.2007Анализ стратегий психологического воздействия с целью исследования уровней методологии и методологических принципов психологии. Объяснительные принципы, используемые в психологии. Основные подходы, реализуемые в ходе решения психологических задач.
курсовая работа [53,2 K], добавлен 10.12.2015Место социальной психологии в системе гуманитарного знания. Современные представления о предмете и задачах социальной психологии. Эксперимент как один из основных методов социальной психологии. Особенности применения метода наблюдения, его специфика.
курсовая работа [70,1 K], добавлен 28.07.2012Закономерности развития истории психологии. Эволюция психологического знания. Системы психологических методов. Взаимосвязь психологии с другими науками. Структура современной психологии. Основные факторы и принципы, определяющие развитие психологии.
контрольная работа [46,3 K], добавлен 11.11.2010Изучение проблемы счастья, субъективного благополучия в зарубежной и отечественной психологии. Организация и методы исследования. Характеристика подростка с легкой степенью умственной отсталости. Формирование и развитие эмоционально-волевой сферы у детей.
дипломная работа [142,4 K], добавлен 10.02.2015Понятие "стиль руководства" в психологии в отечественных и зарубежных подходах. Сущность и содержание конфликта, причины его возникновения и основные этапы протекания. Проблема повышения эффективности управления в психологии и пути ее разрешения.
курсовая работа [43,7 K], добавлен 26.08.2011Понятие про модель репрезентации знаний. Проблема репрезентации знаний в психологии. Причины нового подхода к изучению когнитивной психологии. Сферы изучения психологии когнитивных процессов. Микроструктура и микродинамика психической деятельности.
шпаргалка [68,9 K], добавлен 14.03.2012Изучение проблемы увеличения количества детей с отклонениями в поведении, предупреждение и преодоление школьной дезадаптации. Психолого-педагогические основы позитивной педагогики, как средства коррекции осложненного поведения младших школьников.
курсовая работа [170,0 K], добавлен 27.04.2014Периодизация и новообразования младенческого возраста, его характеристика в разных психологических школах. Особенности социализации ребёнка. Подходы к изучению взаимодействия ребёнка и взрослого на ранних этапах развития в зарубежной психологии.
курсовая работа [49,2 K], добавлен 30.07.2012Методологические основы истории психологии. Принципы историко-психологического анализа. Представления о психике в первобытном сознании и античности. Направления развития античной психологии. Развитие психологии в эпоху возрождения. Категория образа.
шпаргалка [137,3 K], добавлен 14.05.2007Методы и подходы истории психологии. Представления о психике в эпоху Античности. Представления о психике в средние века. Выделение психологии в самостоятельную науку. Психологические направления и школы и современное состояние психологической науки.
реферат [36,9 K], добавлен 24.07.2009Методологическая база и основные направления научных исследований психологии: фундаментальные, прикладные, общие и специальные. Патопсихология и нейропсихология как важнейшие отрасли психологии в медицине. Связь психологии с техническими науками.
реферат [21,2 K], добавлен 22.04.2010Краткое изложение требований к написанию реферата по педагогической психологии, тематика. История становления педагогической психологии, предмет, задачи и структура дисциплины. Методы исследования педагогической психологии, подходы к образованию.
методичка [21,7 K], добавлен 16.04.2010Изучение методов психологии. Отличия житейских психологических знаний от научных. Научное сознание человека, как его научное самосознание. Принципы научной психологии, которая опирается на житейский психологический опыт и извлекает из него свои задачи.
реферат [20,9 K], добавлен 25.11.2010История психологии как самостоятельная отрасль знания. Общая характеристика предмета, заданий, методов и источников дисциплины. Изучение развития научно-психологической мысли; представления о психической реальности на разных этапах развития науки.
презентация [2,8 M], добавлен 27.02.2014Определение содержания понятия лидерства в социальной психологии и выявление основных психологических мотивов личности лидера. Анализ социально-психологических особенностей лидерства. Исследование взаимодействия лидерства и механизма групповой динамики.
курсовая работа [380,8 K], добавлен 21.09.2011Появление музыкальной психологии и ее обособление от других психологических областей. Взаимосвязь и взаимовлияние музыкальной психологии и музыкальной педагогики. Характеристика этапов развития музыкальной психологии как самостоятельной дисциплины.
реферат [25,0 K], добавлен 08.09.2010Общая характеристика социально-психологических основ труда. Предмет, цели и задачи психологии труда. Место психологии труда в системе наук. Методы исследования социально-психологических основ труда. Фотография рабочего дня. Смена режимов труда и отдыха.
контрольная работа [27,4 K], добавлен 17.11.2014
