Размещено на http://www.allbest.ru

СОДЕРЖАНИЕ

• ВВЕДЕНИЕ
• 1. ФЕНОМЕН ПЕРЕНОСА
• 1.1 Становления понятия переноса
• 1.2 Перенос и другие феномены процессы психоаналитики
• 2. ФЕНОМЕН КОНТРПЕРЕНОСА
• 2.1 Контрперенос и перенос в методе психоаналитики
• 2.2 Контрперенос и его изучение
• ЗАКЛЮЧЕНИЕ
• СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ


ВВЕДЕНИЕ

Психоанализ представляет собой способ исцеления людей, которые страдают психическими расстройствами и эмоциональными нарушениями, с целью повышения автономии и личного роста и ослабления психического мучения. В связи с тем, что отношения в психоанализе основаны на уважении к личности пациента, они обязаны подключать четкую дифференциацию между пациентом, и психоаналитиком, и (в особенности если пациентом является ребенок) семьей. В случае, если эта дифференциация исполняется неверно либо игнорируется, она может подвергнуть угрозы процесс исцеления или совсем разрушить его, а также нанести урон обеим граням терапевтического процесса. Рефлексия и постоянная самопроверка психоаналитика, а также обращение за консультациями к коллегам, обеспечат безопасные условия как для пациента, так и для самого аналитика.

Хотя психоанализ в большой степени умножил наше познание о человеке, он не прирастил наше познание о том, как человеку должно существовать и что ему надлежит делать. Его главный функцией была функция "разоблачения", подтверждения, что этические нормы и ценностные суждения являются рационализированными выражениями иррациональных - и нередко бессознательных - страхов и желаний, и благодаря чему они не могут претендовать на объективную верность. Хотя это обличение само по себе было очень принципиальным, оно становилось все наиболее бесплодным, так как не вышло за пределы обычный оценки. Психоанализ, стараясь принять психологию как натуральную науку, сделал очень грубую ошибку, разделяв ее от заморочек этики и философии. Он пренебрегал тот факт, что личность человека невозможно понять, если мы не осматриваем человека во всей красе, включая в том числе надобность найти протест на вопрос о значении его существования и также найти нормы, в гармонии с которыми ему должно существовать. Фрейдовский "homo psychologicus" - это таковая же нереалистическая конструкция, какой был "homo economicus" классической экономики. Невозможно понять человека в его ментальных и эмоциональных нарушениях без осмысливания природы нравственных и ценностных конфликтов.

Противоречие изучения: трансфер, либо перенос - применяемый в психоанализе термин, который означает перенос на психотерапевта эмоционального отношения клиента к весомым для него людям - папе, мамы и пр. Различаются трансфер положительный - перенос эмоций восхищения, любви, доверия, почтения, привязанности и пр.; трансфер негативный - перенос эмоций ненависти, ужаса, злобы, отвращения, злости. Эти ощущения внезапно появляются у клиента в сеансе психоаналитическом при отсутствии в поведении психотерапевта объективных обстоятельств для этого. Фрейд рассматривал трансфер как парадокс переноса, неотъемлемый любым человеческим отношениям и проявляемый не лишь в сеансе терапевтическом, но в том числе и в обычной жизни.

Актуальность данной проблемы курсовой работы содержится в том, что перенос - это воссоздание старого стереотипа отношений в новых отношениях и с новым человеком, напоминающие чем-то давние.

Цель курсовой работы: рассмотреть феномен переноса и контрпереноса в аналитической психологии.

Задачи: перенос регрессия контрперенос психоанализ

1) рассмотреть феномены переноса и контрпереноса в аналитической психологии;

2) изучить эволюцию представлений о феномене переноса и контрпереноса;

3) сделать общие выводы.

В данной курсовой работе полностью были раскрыты понятия переноса и контрпереноса в аналитической психологии.

1. ФЕНОМЕН ПЕРЕНОСА

1.1 Становления понятия переноса

Понятие переноса в первый раз употребляется Фрейдом в "Этюдах об истерии" (1895 год) для подробного разъяснения специфического парадокса, который проявляется в первую очередь тем, что психоаналитик, лечащий пациента воспринимается анализируемым пациентом достаточно искажённо; образ который формируется пациентом достаточно далёк от того, чтобы позволить верно ориентироваться и поведении и переживаниях психоаналитика, хотя конкретно в полном согласовании с таким искажённым образом пациент и ведёт себя на сеансах. Фрейд считал, что такового рода преломления возникают в итоге навязанного самообмана пациента, "липовой взаимосвязи" между актуальными переживаниями пациента и прошедшим опытом.

Рассматривая это с точки зрения энергетики, можно найти смещение оккупации с прежнего важного объекта на актуальные отношения с психоаналитиком. При этом инфантильные истоки переживаемого переноса остаются бессознательными; речь идёт о переживаниях, соединённые поначалу с составшимся неразрешённым конфликтом, в связи с чем в итоге они и были вытеснены.

Отношения к феномену переноса на ранних шагах развития психоанализа.

Подобного рода самообман Фрейд поначалу рассматривал в виде достаточно неприятной помехи аналитической работе. Но затем, оценивая собственный опыт стремлении молодой пациентки Доры, Фрейд прибывает к другому выводу. Он пишет: "Из большего препятствия на пути психоаналитической работы, перенос преобразуется в мощнейшее вспомогательное лекарство, если только каждый раз удаётся разгадать его и перевести на ясный для пациента язык".

Ныне анализ переноса становится средством, который служит на выгоду психоаналитическому исцелению. Главная цель исцеления тут состояла в том, чтобы реконструировать вытесненные треволнения пациента и также устранить невротическую амнезию.

Несколько лет спустя совместно с изменением терапевтической методики меняется и отношение к переносу: наравне с реконструкцией прежних переживаний и событий на предшествующий план всё более выдвигается проработка переноса в актуальных отношениях с психоаналитиком. Перенос становится самым принципиальным динамическим моментом всего терапевтического процесса, а проработка переноса средством интерпретации как оказалось решающей причиной, которая определяет эффективность и значимость психоаналитической терапии. Такой подход в особенности хорошо показан в статье Фрейда zur dynamik der uebertragung (О динамичности переноса), которая написана в 1912году. В этой статье Фрейд приходит к общему выводу, что нереально кого-либо направить в бегство либо победить при его отсутствии; этим достаточно нередко цитируемым выражением Фрейда хорошо показано, что бессознательные конфликты могут более эффективно прорабатываться в тех вариантах, когда они манифестируются в переносе на психоаналитика.

Фрейд распознавал негативный и позитивный перенос. Позитивный перенос Фрейд связывал с бессознательными сексуальными либо либидозными инстинктивными нуждами, анегативные- с агрессивными импульсами влечения. Внутри положительного переноса ещё можно дифференцировать "пристойный" (не шокирующий) и невротический перенос.

Невротический перенос, основывающийся по факту на самообмане, рассматривается как невротическая влюблённость и идеализация предмета аналитической работы (психоаналитика). А пристойный перенос, напротив, сформирует нужный либидозный базис всех межличностных взаимоотношений. Такой перенос гарантирует то, что подготовленность к аналитическому лечению продолжает увеличиваться и сохраняться даже под давлением сопротивлений и отрицательных переносов, создавая фундамент возможности к терапевтическому расщеплению сферы Я, который описан Штербой. Из гипотезы о существования пристойного позитивного переноса Гринсон формирует теорию рабочего союза.

1.2 Перенос и другие феномены процессы психоаналитики

Взаимоотношения между анализируемым на психоаналитических сеансах психоаналитиком и непосредственно пациентом можно обрисовать на трёх уровнях (как, в общем, и любые взаимоотношения между человеком и доктором):

1. Уровень настоящих взаимоотношений находится тогда, когда психоаналитик и клиент встречаются в качестве двух самостоятельных зрелых людей, к примеру, при случайных встречах вне ситуации исцеления либо в приветственном ритуале сначала сеанса или. Это само по себе понятная область межличностных отношений, реагирующая на публичные уговоры и распределяющая профессиональные роли, что-то схожее мы открываем и во всех остальных ежедневных жизненных ситуациях. В принципе психоанализ не употребляет этот уровень для терапии специально.

2. Уровень рабочего союза (Гринсон) подходит осознанному, оптимальному поведению пациента и доктора, психоаналитика и анализируемого им человека. Этот уровень охватывает специальное расположение ролей и особые функции: Психоаналитик дает воспользоваться для исцеления собственным способом исцеления, разъясняет пациенту условия исцеления и конечно требует соблюдения определённых правил поведения, что нужно для заслуги рационального итога. Пациент, который желает пройти психоаналитическое исцеление, соглашается соблюдать все необходимые критерии, к примеру, главное правило, которое содержится в том, чтобы быть совсем откровенным, и начинает вести себя так, что можно достигнуть успеха стремлении.

3. И, в конце концов, на уровне отношений переноса в игру вступают бессознательные паттерны межличностных взаимоотношений. Они вызывают обнаруженные Фрейдом преломления в поведении и переживаниях, придавая межличностному общению динамику, которая в большей степени принципиальна для психоанализа. Этот уровень является центральным узловым пунктом всего процесса психоанализа.

Когда мы распознаваем настоящие взаимоотношения, отношения переноса и рабочий союз, то делаем это мы в первую очередь для того, чтобы рассматривать психоаналитические встречи с трёх разных сторон. Такой накопленный подход отлично подходит аналитическому стилю мышления и преследует цель, сделать насколько лишь это может быть доступными наиболее значимые проявления бессознательных действий. Только при этом не стоит забывать, что речь фактически постоянно идёт об одном и том же взаимоотношении, в котором постоянно сразу появляются все три уровня. Это касается также и конкретной ситуации исцеления.

Если к примеру клиент забывает о назначенном сеансе исцеления, тогда он может загладить свою вину извинением (настоящий уровень). Но в "забывании" не считая только остального о своей власти заявляет ещё и какой-либо бессознательный импульс либо аффект (уровень переноса), осмыслить который можно средством интерпретаций. И происходит таковое посредством аналитического диалога (рабочий союз).

Запустить вход и продолжать помогать действенное исцеление возможно исключительно при наличии у всех соучастников терапевтического процесса возможности кинтеграции всех уровней. А прежде всего признания того, что реалистическое, характеризующееся требованиями повседневной жизни и соглашениями "настоящее" поведение постоянно можно рассматривать ещё ив аспекте того, какие иррациональные составляющие, то есть, переносы, в нём содержатся. Как и обратно, приходится признать, что поведение человека и треволнение нереально рассматривать только в аспекте манифестаций переноса.

Посредством психоаналитического способа, и особенно его рамок и правил, на аналитических сеансах запускается вход особенный процесс развития. Это приводит к тому, что у анализируемого пациента, а в определённом значении и у психоаналитика, возникают особенные треволнения, принципиально различающиеся от переживаний, которые соответствуют для нашей будничной жизни: получают новую жизнь нереалистичные, иррациональны паттерны переживаний, активизируются вытесненные потребности и аффекты, получают необычайную власть бессознательные фантазии. В восприятии самого себя пациент начинает чувствовать пребывание чуждых для него черт. Восприятие подпадает под сильное воздействие бессознательных репрезентантов давнего, прежде вытесненного опыта. Этот парадокс можно обрисовать так, что определённая проблемная ситуации - а именно аналитическая ситуация - неприметно для самого пациента активирует у него всю "накопленную" в далёком прошлом информацию о разрешении схожих в чём-либо проблем.

Такие конфигурации поведения и переживаний именуются регрессией. Посредством неё бессознательные паттерны реакции, переживаний, потребности и установки входят и активизируются составной долею в актуальные межличностные взаимоотношения. Таким образом, с регрессией соединено возникновение конфигураций в переживаемых отношениях.

При этом для анализируемого пациента психоаналитик получает необычайно огромный смысл. В результате всего этого собственные треволнения, бессознательные паттерны межличностных отношений, которые связаны с прежними отношениями, переносятся на психоаналитика. А для пациента начинает приоткрываться внутренний мир, хотя, конечно, проистекает это в зашифрованном облике, на сцене психоаналитических отношений. Таким образом, перенос, который возникает на психоаналитических сеансах, является манифестацией регрессии психоаналитических взаимоотношений. Мы придерживаемся взгляда, что переносы появляются в любых межличностных отношениях, конкретно перенос обусловливает конфликтные ситуации многих ежедневных взаимоотношений людей.

Понятие регрессии (regredi = отступать обратно) невозможно отделить от начальных взоров психоаналитиков, когда регрессию разглядывали в облике временного парадокса, понимая под ней возвращение либидо на прежнюю позицию развития. Учитывая ретроспективный значение регрессии можно говорить в том числе о регрессии к детской манере поведения. А относительно переноса можно заявить последующее: Другие люди под действием переноса будут восприниматься не лишь таковыми, каковы они имеется на самом деле, их "настоящие" паттерны поведения будут неосознанно интерпретироваться в соответствии с переживаниями, которые связаны в первую очередь с межличностными детскими отношениями. В этом значении Фрейд говорит о новом воссоздании прежних отношений. В этом значении перенос обычно рассматривается в облике ретроверсивного парадокса. Такой подход по понятию Гринсона отображает в себе в концентрированном качестве клиническое мышление целой эры:

Перенос "является особенным типом объект-отношений. В принципе, на любую персону окружающей среды тогда реагируют так, словно бы она была личностью из прошлой жизни пациента. Перенос является воссозданием, возобновлением прежних объект-отношений. Это - опечатка времени, анахронизм".

Следствием такового нацеленного на время метода видения является анализ переноса, который прежде всего сконцентрирован на воспоминаниях из истории жизни пациента, и такой подход доминировал вплоть до 70-ых годов прошлого века: Реконструкция прошедшего на базе материала, актуально находящийся в переносе, с главной целью снятия детской амнезии.

А наравне с этим регрессия имеет ещё и структурный аспект, на который ориентировал Фрейд, когда проводил различия между топической, временной и формальной регрессией. С структурной точки зрения регрессия является паттерном переживаний, который возникает из бессознательной сферы при ослаблении прочности и защиты структур психики, что достаточно распространённо для недозрелых форм мышления. Свои корни регрессия имеет в прежних фазах психического развития. Но нужно подумать в том числе о том, что воссоздание прежнего опыта свидетельствует не об объективно происходящих событиях в жизни пациента в том облике, в каком их переживают взрослые люди, а что речь идёт о следах специфического детского опыта, когда мир воспринимался средствами тогдашней аффективной структуры ребёнка; конкретно данной структурой прорабатывался и "накапливался" опыт из детства.

Если рассматривать регрессивные треволнения в качестве структурного парадокса, тогда перед нами форма треволнения, которая испытывает на себе огромное воздействие инфантильно структурированных вытесненных фантазий. Рассматривая перенос в этом аспекте мы открываем, что "настоящие" паттерны поведения людей будут необыкновенно истолковываться пациентами для того, чтобы обнаруживалось согласовании с прежними бессознательными паттернами взаимоотношений, и связанным с ними модусом переживаний и их полной проработки. Поэтому клиент попытается преодолеть трудности, которые обнаруживаются в психоаналитической ситуации, посредством инфантильного бессознательного мышления. Эта теория является базисом постклассического разбора переноса в ситуации "Здесь и Сейчас", передвигающая в центр внимания проработку актуальных отношений пациента с психоаналитиком, взаимоотношений, которые чувствуют на себе воздействие регрессивного мышления.

Треволнения, появляющиеся при психоаналитическом лечении переноса, пробуждают в первую очередь у пациентов ощущения стыда и вины, страхи, так как переносы удивительно часто оказываются связанными с воспоминаниями о своей вине, с мучительными вымыслами, которые угнетают обидами и впечатлениями. Поэтому традиционно переносам противостоят бессознательные защитные действия, именующиеся противодействием.

Таким образом, под противодействием в психоанализе понимают защиту, которая появляется при применении психоаналитического способа и его воздействии. В больше степени частым мотивом для появления противодействия является перенос. Анализируемый человек, к примеру, опасается того, что его будут разоблачать, стыдить, судить, или того, что психоаналитик сделает с ним то, что непосредственно сам клиент в переносе и приписывает психоаналитику. Такие противодействия, которые питаются переносом, Фрейд именовал сопротивлениями переносу.

Сопротивления являются помехой терапевтической работе психоаналитика и пациента. На самих психоаналитических сеансах это может обнаруживаться как ложные действия, безмолвие (забывание, запаздывание), утаивание важного ит. д., вплоть до прерывания исцеления и бойкотирования. Либо же проистекает смещение на будничные межличностные формы отношений, тогда и у пациента обнаруживается ненависть, влюблённость, конфликты с окружающими его людьми, на которых он отражает свои трудности, щадя от этого одного лишь психоаналитика.

Если поначалу противодействие (само название очевидно подсказывает на то, что конкретно в него раньше вкладывалось) рассматривалось как большая помеха для аналитической работы, то в процессе развития психоаналитической техники бывшая установка основательно поменялась. После публикации Фрейдом известного "анализа Доры" противодействие всё в большей степени стало признаваться принципиальным источником информации, которое открывало доступ к пониманию бессознательных действий, когда противодействие проясняется средством тщательно проводимого разбора и переработки.

2. ФЕНОМЕН КОНТРПЕРЕНОСА

2.1 Контрперенос и перенос в методе психоаналитики

В психоанализе для понимания остальных людей нужно применять свои личные отклики. С этим расположением согласны самые разные ученые. Так, узнаваемый французский феноменолог Мерло-Понти писал о том, "что, в окончательном счете, действия остальных постоянно будут пониматься через мои личные действия", а русский философ А. М. Руткевич - о том, что "в случае психотерапии к абсолютным предпосылкам принадлежит опыт конфликтов и личных душевных сил". Говоря о том, что сделанная Фрейдом психологическая система подходила его собственным особенностям, П. Розен в качестве подтверждения этого приводит слова Фрейда о том, что "мои идеи непрерывно пронизаны "собственным соотнесением", о котором я не имею ни малейшего представления, но которое выдает себя средством … забывания мною имен. Как если бы я был должен сравнивать всё, что я слышу по поводу остальных людей, с собой; как если бы мои собственные комплексы приводились в готовность постоянно, когда в поле моего интереса попадает иной человек. По всей видимости, это не может быть моей своей индивидуальностью: быстрее это охватывает указание на тот метод, которым мы, в общем, осознаем что-то хорошее от нас. У меня имеется фактор надеяться, что остальные люди чрезвычайно схожи на меня в этом отношении".

Однако, по понятию современных немецких психоаналитиков Х. Кэхеле и Х. Томэ, психоанализ не обязан ограничиваться одним только описанием переживаемых человеком душевных состояний, поэтому "любое постоянное изучение психоаналитической ситуации должно … включать наравне с постижением также и разъяснение". В то же самое время, немецкие ученые признают, что "логика психоаналитических разъяснений и их состояние между многофункциональным контекстом и мотивационным контекстом и описанием сами по себе составляют проблему".

Вслед за Рикёром, многие из психоаналитиков пришли к общей идеи о том, что психоаналитический способ является одной из форм герменевтики. Сам Рикёр писал о "чисто эпистемологической относительности психического объекта, раскрытого многочисленным герменевтическим прочтениям, становящейся вероятными благодаря соединению симптома, интерпретирующей модели и аналитического способа". Однако герменевтический способ в психоанализе имеет свои индивидуальности и характерные особенности, так как интерпретации делаются в психоанализе не в отношении текста, а в отношении пациента с терапевтическими целями. В этом значении, по понятию современных немецких психоаналитиков Х. Кэхеле и Х. Томэ, можно говорить "о технологической герменевтике, которая значительно отличается от филологической и теологической герменевтики".

Сторонники интерсубъективного подхода в современном психоанализе также считают, что "психоаналитические интерпретации нужно расценивать в свете герменевтических критериев, включающие: обстоятельность толкований, логическую слаженность доводов, соотношение интерпретаций общепризнанным психологическим познаниям, а также эстетическую притягательность разбора при раскрытии до сих пор скрытых паттернов упорядочивания исследуемого материала". В то же самое время, психоаналитик, сообразно Х. Кэхеле и Х. Томэ, "не может замкнуться внутри герменевтического круга.

Попытка обосновать терапевтическую эффективность психоаналитических интерпретаций принуждает аналитиков выйти хотя бы на один шаг из герменевтического круга и в том числе поднять вопрос об эмпирическом подтверждении конфигурации".

При описании личности Фрейда, Х. Кохут говорит о его рационалистическом базе ума, приводя в подтверждение слова Фрейда о том, что "рационалистический либо же, возможно, аналитический склад моей психики сопротивляется тому, чтобы я был увлечен творением и не понимал, что меня тревожит и отчего я взволнован". По понятию Кохута, такие индивидуальности личности Фрейда "стали основой предпочтения им мыслительных содержаний, того, что поддается определению и четко предопределено; конкретно индивидуальности его личности принуждали его избегать области бессодержательных форм, необъяснимых и интенсивных чувств", итогом чего, по понятию Кохута, стало то, что Фрейд "стал придавать особенное смысл одной стороне психической жизни (психологии конфликта, структурной психологии) и пренебрегать иной (архаичными нарциссическими состояниями, областью нарциссизма)"

В частности, это привело к тому, что Фрейд стал уделять особенное интерес эдипову комплексу, а не ранним довербальным отношениям между ребенком и матерью. П. Розен пишет о том, что, "как потом показали Эрих Фромм и остальные ученые, принимать взаимоотношение между сыном и матерью в сексуальных определениях, означает быть в некотором значении очень рационалистическим человеком и не направлять внимания на менее разумную сферу отсутствия у ребенка начальной дифференциации между своим Я и наружным миром".

В то же наиболее время, остальные аналитики могли иметь другие предпочтения. Например, Адлера, интерпретировавший любой симптом как орудие паразитического самоутверждения, интересовали не предпосылки невроза, а его основные цели. Кроме того, он делал упор на текущих факторах конфликтов и порожденных предоставленной культурой дисгармоний, и не считал, в различие от Фрейда, что эмоциональные трудности берут свое начало от детства пациента. Как известно, взгляды Юнга и Фрейда на бессознательное также значительно расходились. По понятию П. Розена, "для Фрейда бессознательное было, основным образом, регрессивным; когда Юнг оспорил эту точку зрения, Фрейд посчитал, что Юнг практически полностью отступает от признания понятия бессознательного. Но также можно заявить, что у Юнга была элементарно другая теория бессознательного; Юнг более высоко расценивал созидательный потенциал бессознательного и видел в неизвестном, по наименьшей мере, столько же жизнеутверждающих сил, насколько и смертельно опасных".

Такое обилие во взглядах психоаналитиков обусловлено в первую очередь природой тех заморочек, с которыми они сталкиваются. Так, сам Фрейд писал о "сверхдетерминированности" психических симптомов. По понятию русского философа А. М. Руткевича, таковой плюрализм в психоаналитических взглядах вызван тем, что "интерпретация и факт настолько влились в психоанализе, что испытание общетеоретических выражений психоаналитиков независимыми опытными данными является неосуществимой", благодаря чему "единственным доводом в выгоду той или другой трактовки душевных действий как оказалось согласие с данной трактовкой пациента".

Как и в гуманитарном познании, психоанализу характерно сочетание снаружи противоположных процедур - понятийного разбора и интуитивного постижения. Так, представители интерсубъективного направленности в современном психоанализе согласны с представлением Кохута о том, что "теоретическая и эмпирическая сферы психоанализа ограничиваются и определяются исследовательской установкой интроспекции и эмпатии", при этом "эмпатически-интроспективный метод изучения относится к попытке осмысливания проявлений личности, которая идёт быстрее из ее субъективной, внутренней системы координат, нежели с внешней точки зрения". Более того, сообразно точке зрения Кохута, "психоанализ - единственная дисциплина о человеке, разъясняющая то, что до этого уже было ею понято".

Что касается внесения в психоаналитическое изучение ценностей психотерапевта, то оно обусловлено непроясненностью воздействия личных ценностей на ход разбора. В данной связи инновационные немецкие психоаналитики Х. Кэхеле и Х. Томэ пишут о том, что "чем в меньшей степени мы осматриваем личные ценности как предмет изучения, тем более они имеют тенденцию неосознанно и непроизвольно воздействовать на нашу концепцию и технику". В частности, Д. Винникотт беспрепятственно писал о том, что "концепция переходного парадокса, которую я определил для собственного использования, воздействует на то, что я слышу, вижу и делаю".

2.2 Контрперенос и его изучение

Разрабатывая технику и методику психоанализа, З. Фрейд направлял интерес не лишь на ощущения пациентов, но также и на то, каким образом психотерапевтическое взаимодействия переживал сам психоаналитик. Это нашло отображение в концепции контрпереноса "Контрперенос-- совокупность бессознательных реакций аналитика на личность анализируемого и в особенности на его трансфер".

Ч. Райкрофт (1995 год) описывает контрперенос последующим образом: "Реакция переноса у психоаналитика по отношению к пациенту, когда психоаналитик реагирует на собственного пациента так же, как на значимую личность в ранней истории собственной жизни. В этом правильном смысле контрперенос является мешающей, искажающей причиной в лечении. В расширенном смысле контрперенос -- это прежде всего эмоциональное отношение аналитика к собственному пациенту, которое включает его реакцию на определенные моменты поведения пациента". По понятию П. Хайманн такового рода контртрансфер можно разглядывать как тяжелый катализатор, который свидетельствует в первую очредь, что эмоциональная реакция аналитика основана на верной интерпретации значения поведения пациента и настоящих целей.

Впервые термин "контрперенос" был употреблен 3. Фрейдом (1910 год) при обсуждении грядущих перспектив психоанализа. Касаясь работы психоаналитика, Фрейд показывает, что в итоге воздействия пациента на бессознательное психоаналитика появляется явление "ответного перенесения" -- контрпереноса, которое нужно различить и научится справляться. "Ни один психоаналитик не продвигается в собственной работе дальше, чем ему позволяют внутренние противодействия и личные комплексы, и требуем поэтому, чтобы он начала свою активность с личного самоанализа и постоянно его углублял...". Точно также как в переносе с самого начала 3. Фрейд усматривал препятствие потоку вольных ассоциаций пациента, в контрпереносе он непрерывно видел преграду к свободе осмысливания пациента психоаналитиком. В этом контексте Фрейд рассматривал рассудок аналитика как "аппарат", эффективному функционированию которого это мешает.

В то время как перенос за краткое время перевоплотился из главного препятствия в мощнейший ресурс исцеления, контрперенос сохранял собственный негативный образ где-то около сорока лет. Требование справиться невротические конфликты, и в особенности их изображение по отношению к пациенту в контрпереносе, привело к откровенно фобическому отношению аналитиков к собственным эмоциям. Эти предпосылки были решающими причинами в чрезвычайно непохожих историях концепций контрпереноса и переноса.

Большой шаг вперед в разработке понятия контрпереноса в психоаналитических работах произошел в тот период, когда стало естественным, сколь главную помощь данное явление может проявить психоаналитику в понимании пациента. Вперед выдвинулась мысль о том, что психоаналитик несет в себе составляющие осмысления действий и понимания, которые проистекают в психике пациента, что эти составляющие осознаются не сходу, а могут быть выявлены, если психоаналитик, выслушивая пациента, обозревает свои личные ментальные ассоциации. Первое выражение о положительном смысле контрпереноса было изготовлено П. Хайманн (1950 год) и потом продолжено иными аналитиками.

П. Хайманн (1950 год) стала рассматривать контрперенос как явление, включающее "все ощущения, которые проверяет аналитик по отношению к собственному пациенту". В этом состоянии аналитик обязан очутиться в состоянии, сдерживать свои ощущения, в то время как пациент, напротив, "разряжается", общаясь с аналитиком. Хайманн считала, что психоаналитик обязан применять свою эмоциональную реакцию как ключ к бессознательному пациента. "Мой тезис содержится в том, что эмоциональная реакция аналитика на пациента в аналитической ситуации является одним из более принципиальных приборов в его работе. Контрперенос аналитика -- это аппарат изучения бессознательного пациента... Бессознательное аналитика понимает бессознательное пациента".

Работы клейнианского аналитика Г. Ракера (1998 год) тесно связали мнение контрпереноса с таковым мнением как проективная идентификация. Ракер рассматривал контрперенос психоаналитика как реакцию на проективные идентификации пациента. Он распознавал два типа таковых реакций: конкордатные (согласующиеся) и комлементарные (дополнительные). Конкордатная идентификация основана на проекции и интроекции, в этом случае аналитик идентифицируется с пациентом. При идентификации с "Оно" пациента, аналитик идентифицируется с желаниями и влечениями пациента, при идентификации с "Я" с психологическими защитами пациента, при идентификации со "Сверх-Я" -- с его идеалами и ценностями".

Комлементарные "идентификации являются итогом того, что клиент относится к аналитику как к внутреннему (проецируемому) объекту, и аналитик ощущает, что к нему так относятся, то есть он идентифицирует себя с этим объектом".

Д. В. Винникотт предлагал распознавать ощущения, которые основаны в первую очередь на текущей идентификации с пациентом -- "объективный" контрперенос; от реакций контрпереноса., возникающих из ранних идентификаций и главных задержек в истории самого аналитика -- "субъективный" контрперенос. Объективный контрперенос отображает текущую идентификацию и эмпатический регресс аналитика с пациентом. Объективные ощущения вызваны эмоциями переноса пациента и, самостоятельно от их интенсивности и характера, остаются ограниченными терапевтическим взаимодействием между пациентом и аналитиком. Субъективные контрпереносные ощущения также в значимой ступени индуцированы эмоциями переноса пациента. Поначалу, они заметно не различаются от объективных эмоций. Однако эмпатический регресс аналитика с пациентом, быстро уступает регрессу под воздействием актуализировавшихся ранних идентификаций и паттернов приспособления терапевта и неразрешенных конфликтов вокруг них.

"Объективный" контрперенос традиционно ограничивается по времени интервалом аналитического сеанса. Когда пациент уходит, аналитик открыт для новых воспоминаний от последующего пациента. По контрасту, чертой "субъективного" контрпереноса является, нередко, продление реакций контрпереноса за пределы сессии. Сексуальное беспокойство, чувство бешенства, не спадающие в течение нескольких часов и дней, зачастую являются признаками субъективного контрпереноса. К ним может также относиться то, что аналитик реагирует на всех собственных пациентов в любое время с идентичным настроением, к примеру, беспокойством, раздражением, депрессией.

Другая характерная черта -- отыгрывания "во вне". "Субъективный" контрперенос ограничивается не только сильными эмоциями бешенства, отыгрыванием либо сексуального побуждения. Часто его пребывание выдается застоем в анализе, который вызван сопротивлением развитию контрпереноса.

Дж. Арлоу выделяет несколько качеств психоаналитического взаимодействия, содействующие появлению контрпереноса. Первым из них является постоянная идентификация с пациентом, которая базируется, основным образом, на разделяемых бессознательных фантазиях. Это проистекает, когда аналитик идентифицируются с пациентом в том значении, что бессознательные фантазии и желания пациента соответствуют неизменным бессознательным желаниям и вымыслам аналитика. Здесь нужно вести разделение между контрпереносом и эмпатией.

В эмпатиии и контрпереносе проистекает идентификация с пациентом. Но в эмпатии идентификация является проходящей, это только временное деление производных выражений бессознательных желаний и фантазий пациента. При обыкновенном ходе событий за этим следует разрыв идентификации и сепарация от пациента. Опыт разделения с пациентом производных бессознательных фантазий служит ключом для осмысливания конфликтов пациента.

В случае контрпереноса аналитик остается фиксированным на точке идентификации с пациентом. Он пойман в сети конфликтов, схожих конфликтам пациента. Соответственно, аналитик становится склонным к переживаниям злоключений данных конфликтов, и у него может появиться желание, возвращать это либо реагировать защитным образом.

Довольно трудно вести адекватное отличие между временной идентификацией, характеризующая эмпатию, и неизменной идентификацией, приводящая к контрпереносу. Разрешение этому Арлоу находит в парадоксе, -- "то, что является эмпатией для одного человека, может у другого оказаться контрпереносом"

Эффекты неизменной контртрансферной идентификации различны. Классическое слепое пятно, то есть "отказ" либо неспособность "увидеть", то о чем идет речь в материале, является только одной формой отклика и возможно, самой распространенной. Что проистекает в реальности, так это то, что аналитик не хочет, чтобы материал пациента напоминал ему о личных бессознательных конфликтах. Таким образом, он упускает из вида интерпретацию или не может преподнести ее, оправдывая свое нежелание разными рационализациями. В добавление к этому у терапевта есть желание отклонять интерес пациента от продолжения следования за производными его бессознательного конфликта некими интервенциями, привлекающие интерес к иным элементам материала, а также занимать моралистическую позицию и судить в пациенте то, что аналитик не может выдерживать в себе самом.

Вторая форма контрпереносных нарушений вытекает из природы материала, который представляет клиент. Это может будить фантазийные желания в аналитике, которые не являются непременно схожими бессознательным желаниям пациента. Они могут быть комплиментарными (дополнительными), как в случае желания пациента обретать желания аналитика заботиться.

И, в-третьих, есть образцы, в которых нечто в самой аналитической ситуации как таковой пробуждает конфликты аналитика. Например, желание выручать. "Аналитический сеттинг может быть представлен как театр, где аналитик может играть некоторую бессознательную роль центрального работающего лица перед восхищенной аудиторией -- вероятность найти свой ум либо применять аналитическую ситуацию как пробную площадку для собственных возможностей. С иной стороны, он может принять роль восхищенного слушателя, неосознанно идентифицируясь с пациентом.

О. Кернберг предлагает рассматривать взаимоотношения между личностью психоаналитика и контрпереносом в трех измерениях.

Первое, -- "пространственное измерение" или "поле", -- имеет отношение к определению понятия контрпереноса. Это поле можно изобразить в виде нескольких концентрических кругов: внутренние круги представляют теорию переноса в узком значении, внешние -- в широком понимании. Согласно представлениям психоаналитической Эго-психологии, контрперенос в узком значении слова есть бессознательная реакция аналитика на пациента. "Можно воспринимать контрперенос еще уже: как бессознательную реакцию на перенос пациента". Эта теория подходит начальному смыслу термина контрперенос в психоаналитической литературе и дает верные представления о "слепых пятнах" в понимании материала, которые связаны с неразрешенными невротическими конфликтами аналитика. Второй, наиболее просторный круг, вбирает в себя все бессознательные и намеренные реакции аналитика на пациента. Еще наиболее просторный круг особо включает в себя обычные специфичные реакции предоставленного аналитика на различные типы пациентов. Некоторые черты личности активируются в определенных ситуациях, исполняя как защитные, так и адаптивные функции в протест на перенос пациента.

Второе, -- "временное измерение". С точки зрения времени, можно отметить три типа реакций контрпереноса:

а) кратковременные либо острые реакции;

б) долгие искажения контрпереноса, -- незаметные, равномерно развивающиеся, захватывающие внутреннее место искажения установок аналитика по отношению к пациенту;

в) еще наиболее увеличенный во времени тип реакций контрпереноса представляет "неизменный контрперенос", представляющий собой изображение патологии нрава аналитика.

Третье измерение представляет тяжесть нарушений у пациента. Чем наиболее проявлена психопатология пациента, чем глубже его регрессия, тем всеобъемлющей станет реакция аналитика. "При обыденных обстоятельствах, аномалия нрава аналитика либо какие-то его собственные ограничения не обязаны воздействовать на терапию. Но когда аналитик встречается с тяжелой патологией пациента... неизбежен контрперенос в широком значении слова, а он может активизировать патологические черты нрава аналитика". Чем труднее психические расстройства пациента, тем в большей мере он выражает свою психическую действительность средством невербального поведения, в том числе через грубые либо незаметные попытки контролировать аналитика. Иногда такое поведение несет в себе угрозу границам психоаналитической ситуации.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В заключение данного курсового проекта можно изготовить последующие выводы.

Трансфер, перенос - это спонтанное отношение человека к человеку, отличительное бессознательным переносом на него раньше сформированных во взаимодействии с иными людьми отрицательных либо положительных эмоций.

Явление переноса открыто З. Фрейдом. В психоанализе ему придавалось особенный смысл как методике и средству, которое оказывает мощное воздействие с психотерапевтической стороны. Перенос понимался как формируемое в ходе сеансов психоанализа особенное отношение клиента к психоаналитику. Согласно Фрейду, перемещение проистекает из эротических источников и, как правило, четко окрашено сексуально. Перенесение действует тем сильнее, чем меньше о нем догадываются. Фрейд распознавал перемещение негативное и позитивное и сближал расположение к перенесению с внушаемостью.

Согласно Э. Фромму, содержание перенесения традиционно восходит к инфантильным образам, а его напряженность - это прежде всего итог степени отчуждения клиента. Перенесение находится во всех вариантах обожествления авторитетов.

В настоящее время специалисты по психоанализу придают огромное значение пониманию, наблюдению и интерпретации контрпереноса и переноса как в своей клинической практике, так и в обучении. За этим стоит прежде всего тщательное наблюдение эмоциональной стороны взаимоотношений двух людей, которые вовлечены в психоанализ, - пациента и аналитика. Они вступают друг с другом в достаточно напряженные взаимоотношения, в которые привносят собственный актуальный опыт, свои неосознаваемые и осознаваемые ощущения, желания и мечты, также обстоятельства нынешней жизни, текущей за пределами аналитического пространства.

Необходимо в том числе отметить, что все сказанное выше верно для всех двух людей, которые вступают в регулярный и тесный контакт. Однако особая конструкция психоанализа, условия, которые налагаются на аналитика в целях продвижения терапевтической работы с проблемами пациента, превращают аналитическое взаимодействие в особенный процесс. Аналитик приглашает пациента вступить в доверительные и достаточно близкие взаимоотношения с ним и в также время взыскательно исключает вероятность физического общения и физического контакта с пациентом. Он вдохновляет пациента открыться, но сам, насколько возможно, прячет свои ощущения, способствуя проявлению эмоций пациента, которые связаны с наиболее важными фигурами в его настоящем и прошлом, которые он проецирует на аналитика. Эти ощущения переживаются как действительно имеющиеся во время переноса.

З. Фрейд отмечает, что аналитический процесс не формирует перенос (transference), а обнаруживает его. Таким образом, как аналитик, так и пациент сталкиваются с проявлением мощнейших эмоций человека. Обсуждаемая тема появилась из медицинской практики психоанализа. Если разглядывать психоанализ как взаимозависимость между двумя людьми, то чрезвычайно трудно отдать четкое определение контрпереносу и переносу, так как любой аналитик и каждый клиент переживают их со своей точки зрения.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. «Игра и реальность». Автор: Винникотт Д., 2012 год.

2. «Прошлое и будущее контрпереноса: обзор концепций». Автор: Джекобс Дж. Теодор., 2008 год.

3. «Восстановление самости». Автор: Кохут Х., 2012 год.

4. «Между психотерапевтом и клиентом: новые взаимоотношения». Автор: Канн М., 2007 год.

5. «Конфликт интерпретаций - очерки о герменевтике». Автор: Рикёр П., 2005 год.

6. «Фундаментальная установка, профессиональные установки и психоаналитический метод». Автор: Куттер П., 2007 год.

7. «Перенос». Автор: Эрманн M., 2006 год.

8. «Техника и практика психоанализа». Автор: Гринсон Р.Р., 2013 год.

9. «Психотерапия. Теория и практика». Автор: Е.Т. Соколова, 2009 год.

Размещено на Allbest.ru