Роджер Бэкон, как основатель опытной науки

Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство образования и науки РФ

ФГАОУ ВПО "Северо-Восточный федеральный университет им. М.К. Аммосова"

Педагогический институт кафедра Психологии, Профессиональной Педагогики и Управлением образованием

РЕФЕРАТ

Роджер Бэкон как основатель опытной науки

Выполнила:

Оконосова Мичийэ

Проверила:

Анна Николаевна

Якутск2013

Содержание

Введение

1. Биография и жизнь

2. Идеи и опытная наука

Заключение

Список литературы

Введение

В истории религиозно-философской и научной мысли средневековья особое место занимает XIII в., период, именуемый временем "высокой схоластики". В это время происходит значительное оживление интеллектуальной жизни Европы. Переводы античных, арабских и еврейских авторов, развитие университетов, в которых значительную роль начинают играть представители францисканского и доминиканского орденов, способствуют появлению новых концепций, учений и программ. Одним из важных направлений развития научной и религиозно-философской мысли в этот период является идея познания посредством опыта. В учениях мыс- ' лителей конца XII - XIII в. внутренний, мистический опыт приближает душу человека к Богу, а внешний играет важную роль в получении, проверке и использовании знаний.

XIII столетие - век особенно богатый великими людьми и Роджер Бэкон, как сын этого века, занимает видное место между такими мыслителями, как Альберт Великий, Бонавентура, Фома Аквинский. Заслуги последних были оценены еще при жизни их, тогда как Роджер Бэкон долгое время был в пренебрежении, а современники вовсе не сумели оценить его, как мыслителя. Только в последнее время, критика восстановила значение Бэкона, но в то же время увлеклась в противоположную крайность, преувеличив его значение. Его можно назвать философом XVI и XVII столетия, брошенного судьбой в XIII век. Любой человек, даже чрезвычайно одаренный, всегда остается сыном своей эпохи, а крупный мыслитель -- продолжателем или завершителем работ предшественников. Вот и достижения Роджера Бэкона нельзя верно оценить без учета общего движения идей того времени.

Труды Р.Б. не отличались оригинальностью, в нем мы не встречаем ясных творческих мыслей или такого метода исследования, в силу которого наука могла бы принять другое направление. Он был скорее проницательным и систематическим мыслителем и работал по хорошо проторенной колее, по колее, с которой его современники были сбиты соблазнительностью доводов богословов и метафизиков.

1. Биография и жизнь

Роджер Бэкон родился в 1214 г. близ Илчестера в Сомерсетшире, в богатом семействе. Сам же Р. Б. тратил много денег на книги и инструменты. В бурное царствование Генриха III семья Бэкона сильно пострадала, имущество было разорено и некоторые члены семейства подверглись изгнанию. Роджер Бэкон, (1214 - 1292) - один из наиболее интересных, оригинальных мыслителей своего века.,английский ученый, известный своей проповедью экспериментального метода в науке, основатель методологии опытной науки "Удивительным доктором" (doctor mirabilis) называли его многие современники. Уроженец Англии, он учился в Оксфордском университете и, возможно, был учеником Роберта Гроссетеста. Став здесь магистром искусств, он затем длительное время (примерно с 1236 по 1247гг.) преподавал в Парижском университете. Когда еще не был снят запрет с изучения естественнонаучных произведений Аристотеля, Бэкон (примерно в начале 40-х годов) публично комментировал "Физику" Аристотеля. Атмосфера теологических спекуляций, поддерживаемая католической ортодоксией, вынудила его покинуть Парижский университет и вернуться в Оксфорд, где "удивительный доктор" в течение ряда лет преподавал в университете математику, различные разделы физики и языки (по-видимому, греческий, еврейский, возможно, и арабский). Около 1256 г. Бэкон вступил во францисканский орден, в котором тогда были еще живы оппозиционные настроения. Но когда генералом ордена стал Бонавентура, в 1257 г. над "братом Роджером" был учрежден строгий надзор и его перевели в монастырь под Парижем (одной из причин таких мер по отношению к Бэкону, возможно, послужили его занятия астрологией и алхимией, которые были тогда частью физической науки, и преследовались официальной церковью). Милостью обстоятельств мысли и занятия Бэкона в середине 60-х годов пришлись по вкусу папскому легату, который, став вскоре папой под именем Климента IV, предписал изложить ему свои идеи письменно. Эти идеи вполне созрели, т.к. Бэкон имел какие-то письменные материалы, и в течение короткого времени (1267-1268) он написал и послал папе свое "Большое сочинение". Это произведение энциклопедического характера, в котором автор рассмотрел причины человеческих заблуждений, отношение теологии и философии, важность изучения языков для той и другой, принципиальный характер математики для всех наук (и в первую очередь для оптики и астрономии). Здесь же излагались вопросы моральной философии, в контексте которой в эпоху Средневековья трактовались главным образом различные общественные вопросы. Очень быстро автор написал "Меньшее сочинение" (алхимия и причины упадка теологии) и "Третье сочинение". Неизвестно, смог ли Климент IV прочитать посланное ему "Большое сочинение", ибо вскоре умер. Орденские власти продолжали с подозрительностью смотреть на занятия и труды "брата Роджера", написавшего в 1271-1276 гг. "Компендий философии". В 1278 г. по приказу генерала францисканцев Асколи он был заключен в монастырскую тюрьму, в которой пробыл ряд лет. Но и здесь Бэкон сумел написать свое последнее большое произведение - "Компендий теологии".

Как философ Б. начинал с резкой критики средневековой схоластики, считая, что последняя ничего не дала миру кроме 'чертополоха споров и препирательств'. Главную причину ее бесплодия Б. видел в пренебрежении естествознанием, в низведении философии до роли служанки религии. Стремясь освободиться от богословия, Б. прибегает к теории двух истин, разграничивая тем самым компетенцию религии, с одной стороны, и философии и науки, с другой, посвящая далее всю свою деятельность пропаганде научного знания. В качестве его цели Б. провозгласил не знание ради знания, а господство человека над природой. В главном философском сочинении - 'Новый Органон или истинные указания для истолкования природы' (1620) - он ставит задачу сформулировать правильный метод исследования природы. Б. был убежден, что природу можно покорить, лишь подчиняясь ее собственным имманентным законам, не искажая ее образа. На этом пути человек сталкивается с многочисленными препятствиями ('идолами' или 'призраками'), мешающими его продвижению к истине. Причем, эти 'призраки' являются атрибутами самой человеческой природы, т.е. сам наш разум ставит себе эти преграды и ловушки. Б. выделяет четыре группы таких 'идолов': 1) 'призраки рода', обусловленные несовершенством устройства наших органов чувств; 2) 'призраки пещеры', связанные с узостью взглядов отдельных людей; 3) 'призраки рынка', или подверженность людей общераспространенным заблуждениям, которые возникают в силу дезориентирующего воздействия семантики (слов) языка на их мышление, т.е. связанные со штампом обыденного словоупотребления; 4) 'призраки театра', обусловленные догматической приверженностью людей к односторонним концепциям. Своеобразным противоядием всему этому становится, по Б., мудрое сомнение и правильный метод. Б. обосновал эмпирический метод в качестве единственно правильного метода исследования законов природных явлений, описал различные виды опытного познания, способы и разновидности эксперимента, разработал и сформулировал основные закономерности индукции и индуктивного познания природы. К заслугам Б. принадлежит также подробная классификация наук, описывающая не только уже имеющиеся, но и те дисциплины, которые могут и должны быть разработаны в последующем. Осуществленная им классификация была признана и широко использовалась многими мыслителями, главным образом французскими просветителями. Социально-политические взгляды Б. характеризуются приверженностью идеям абсолютизма и монархизма. В 1627 Б. публикует свою утопическую повесть 'Новая Атлантида', в которой излагает принципы идеального устройства государства, а также проект государственной организации науки. Подробно описанный им научно-технический центр утопического государства Бенсалем в виде т.наз. 'Дома Соломона', стал своего рода прообразом современных научных сообществ (типа академии наук), осуществляющих планирование и организацию всех научных исследований и активно внедряющих их достижения в производство. В своих трудах Б. предугадал возрастание роли науки в жизни человеческого общества.

Главное учение носит чисто средневековый характер: всякая мудрость - от Бога и имеет три источника откровения: Писание, наблюдение природы и внутренний свет души, достигаемый восхождением по семи ступеням "внутреннего опыта". Необходимыми инструментами распознавания этих трех видов откровения являются соответственно знание языков, знание математики и моральные и духовные дисциплины. Однако знание достигается и проверяется только с помощью "экспериментальной науки", которую Бэкон считает применением теории к практической работе - открытиям и изобретениям, полезным для материального благополучия, а также к моральной и духовной работе, приводящей к вечному блаженству. Бэкон известен своими красноречивыми призывами к экспериментальному методу в науке, однако тщательный анализ его сочинений обнаруживает, что он плохо разбирался в том, что такое экспериментальный метод, и знал науку не лучше других монахов. Произведения Бэкона (многие дошли до нас в зашифрованном виде) оказали относительно малое воздействие на последующую интеллектуальную историю.

Умер Бэкон в Оксфорде 11 июня 1294.

2. Идеи и опытная наука

Роджер Бэкон отдавал предпочтение изучению природы, а не схоластическим умствованиям

По его мнению, знания открывают перед человеком великие возможности: можно будет передвигаться по суше в коляске без коней, а по морю -- в судне без парусов и гребцов, летать по воздуху и погружаться в морские глубины, наблюдать мельчайшие пылинки и далекие звезды.

Бэкон четко отделял религиозный метод, основанный на вере и мистических откровениях, от научного, требующего подтверждения идей экспериментами, точными наблюдениями. Главными разделами философии он считал математику, этику и физику -- науку о природе, включающую астрономию, оптику, медицину, технические знания.

Особенно высоко оценивал Роджер математику, полагая, что «с ее помощью следует изучать и проверять все остальные науки». К логике он относился скептически. Действительно, логические рассуждения, не имеющие опоры на факты и опыт, можно использовать для доказательства чего угодно, лишь бы не были нарушены формальные приемы и правила. Схоластика, которую недолюбливал Бэкон, в полной мере пользовалась достижениями формальной логики.

Р. Бэкон выделил три способа познания: веру, рассуждения и опыт. Он говорил: «Опытная наука -- владычица умозрительных наук». Это было предвестием идеологии Нового времени, отдавшей предпочтение научно-техническим знаниям. Если иметь в виду, что «умозрительные науки» в современном понимании являются философскими, то классификация способов познания, по Роджеру Бэкону, выглядит таким образом:

-- вера в авторитет(религия);

-- умозрительные рассуждения (философия);

-- опытное экспериментальное знание (наука).

Вера в авторитет всегда основана на некотором опыте, рассуждение основывается также на некоторых опытных данных, поэтому основным источником знания для человека всегда является опыт.

Доказательства без опыта, по Бэкону, не имеют никакой ценности, ибо что бы мы ни доказали, наибольшую убежденность человек получит лишь тогда, когда он результат этого доказательства увидит на собственном опыте.

Поэтому опытная наука является владычицей умозрительных наук.

Опыт Бэкон понимал прежде всего как постигаемый нашими органами чувств.

Поэтому все познание идет от наших ощущений посредством дальнейшего восхождения в виде абстрагирования и выделения идей к рациональному познанию, к уму.

Если нет ощущений, утверждает он, то нет и науки, главным образом математики, и считает, что математика возникла из неких истин, сообщенных святым, жившим еще до Ноя.

Поэтому знание, по Бэкону, является следствием одного из трех видов опыта: Бог или Сам дает нам это знание в праопыте, или оно достигается в нашем внутренем опыте или внешнем опыте.

Поэтому знание, исходя от Бога, не может противоречить вере, наука не может противоречить религии , наука помогает познанию Бога, а знание помогает в богословии , упорядочивая богословское знание, систематизируя и снабжая богословие своими аргументами .Знание должно укреплять веру. Оно есть средство обращения атеистов и еретиков .Поэтому христианство является гарантом знания.

Роджер ввел понятие «экспериментальная наука». Она наиболее совершенна, «всем служит и удивительным образом дает уверенность; она не опирается на логические аргументы, какими бы сильными они ни были, потому что они не доказывают истину, если одновременно с ними не присутствует опыт, касающийся вывода».

Оставалась еще проблема высших истин Священного Писания. Роджер считал, что Библия требует не только почитания, но и критического анализа. Он не был согласен с отдельными ее фрагментами, неточно, на его взгляд, переведенными. Но этим не умаляется значение религий. Внешний опыт (обыденный и научный) он отделял от внутреннего, данного свыше, -- в озарении, откровениях. Истины Священного Писания и религиозные образы неподвластны внешнему опыту: «Чем более они превосходны, тем менее нам известны».

Будем помнить: в те времена представления о природе были во многом фантастичны, очень неполны; даже об анатомии и физиологии человека известно было чрезвычайно мало. Вполне естественно, что Роджер предполагал существование «праопыта», божественного знания, которое может присутствовать в человеке изначально или озарить его неожиданно.

Причины, повлиявшие на формирование такого отношения, различны. Здесь и веяния времени, видевшего в средних веках темный период засилья церковных догм и подавления свободомыслия, и неполнота "Великого труда" издания Джебба, в котором отсутствовала последняя часть, и высшей ступенью обучения и развития наук представало "опытное знание". Сыграла свою роль идентичность фамилий Роджера и Фрэнсиса Бэкона и схожесть некоторых их взглядов. Восхищение, с которым относились к Фрэнсису, было частично перенесено и на Роджера. А сведения о гонениях, которые пережил Роджер Бэкон, позволили представить его, как высказался Л. Торндайк, "первым бунтовщиком против схоластики и первым пророком современной науки"^. ^ А.И. Герцен в "Письмах о природе" также говорит о взглядах Бэкона как об исключительном явлении, выделяющемся из общего направления схоластической мысли и не способным изменить общую интеллектуальную картину XIII в.

Отвергая умозрительно-теологическую схоластику, "удивительный доктор" противопоставлял ей программу практического назначения знания, с помощью которого человек может добиться огромного расширения своего могущества и улучшения своей жизни. В небольшом "Послании о тайных действиях искусства и природы и ничтожестве магии" его автор выступил с крылатой мечтой, далеко обгонявшей его эпоху, о создании судов без гребцов, управляемых одним человеком, быстрейших колесниц, передвигающихся без коней, о летательных аппаратах с птичьеобразными крыльями, которых двигал бы один человек, сидящий в его середине, о приспособлениях, которые позволили бы человеку передвигаться по дну рек и морей, и др. В "Большом сочинении" он говорит о "практической астрономии", которая позволяет создавать зеркала, концентрирующие солнечные лучи, способные сжигать все встречающееся на их пути. Несколько туманно Бэкон пишет о некой смеси, содержащей селитру, серу и какие-то другие компоненты и способной производить гром и блеск. Некоторые историки считают, что "удивительному доктору" удалось создать порох. Характерно, что он подчеркивал пользу для государства, проистекающую из этих изобретений. Имеются у Бэкона и высказывания обобщающего гносеологического свойства, согласно которым человек будет искать истину до конца света, потому что никогда не наступит некое окончательно совершенное состояние его мыслей.

Мечты о преобразовании знания сочетались у Бэкона с резко критическим отношением к авторитаризму средневековой схоластической философии в Западной Европе. В "Большом сочинении" он обрушивается на "пример жалкого и недостойного авторитета" (fragilis et indignae anctoritatis exemplum) как величайшее препятствие для развития действительного, полезного знания. Автор здесь же оговаривается, что он при этом совсем не имеет в виду "тот неколебимый и подлинный авторитет", который принадлежит церкви. Сам он часто ссылается также на Аристотеля, на "царя философии" Авиценну, на других античных и арабоязычных философов и ученых. Следовательно, критика авторитаризма практически сводилась у Бэкона к отвержению умозрительно-теологической схоластики.

Средством ее преодоления и развития практически полезного знания стала у Бэкона энциклопедия наук, во многом напоминающая мысли ал-Фараби, Авиценны и других арабоязычных философов. Объем и трактовка этой энциклопедии "удивительного доктора" служит некоторым историкам философии основанием утверждать, что его следует рассматривать не столько как философа, сколько как ученого, многостороннего эрудита. Действительно, сциентистские стремления Бэкона примерно такие же, как и стремления Гроссетеста. Но программа первого значительно шире программы второго.

Главные разделы философии в трактовке Бэкона - это математика, физика и этика. Физика же включала в себя оптику, астрономию, алхимию, медицину, технические дисциплины. Особое значение придавалось, по примеру Гроссетеста, оптике. Тем самым предопределялось математическое истолкование физических явлений. В "Большом сочинении" можно встретить восторженного панегирика математики, с многосторонним обоснованием ее решающей роли в структуре и даже генезисе - в плане обучения - любого знания. Математика в представлении Бэкона - это комплекс дисциплин, прежде всего геометрии и арифметики, затем астрономии и музыки (здесь имелось в виду то, что мы называем акустикой). Этим теоретическим наукам соответствовали практические: астрономии - астрология, геометрии - "практическая геометрия", которая охватывала землемерие, инженерное искусство, конструирование различных инструментов и т. п. Принципиальное значение имеют теоретические разделы математики, суть которой составляют количественные отношения. Многократно подчеркивая, что математика - "врата и ключ" (porta et clavis) всех наук, Бэкон, подобно пифагорейцам и ал-Фараби, выступает с прозрениями и мечтами о математическом естествознании. При этом ему ясна дедуктивная и доказательная суть математического знания. Только математика "остается для нас предельно достоверной и несомненной. Поэтому с ее помощью следует изучать и проверять все остальные науки". Математика, по категорическому убеждению Бэкона, - самая легкая из наук, ибо она "доступна уму каждого". Поэтому обучение - уже в детстве - должно начинаться именно с нее.

Формальное использование разработанных Аристотелем законов и фигур логики умозрительно-теологическими схоластиками, не знавшими или плохо знавшими науки, заставило его отвернуться от школьной логики. Автор "Большого сочинения" противопоставлял ей "естественную логику", лучшим примером которой служила опять же математика. Поэтому все науки, кроме нее, "должны познаваться не с помощью диалектических и софистических доводов, а с помощью математических доказательств, доходящих до истин и дел других наук и управляющих ими. Без этих математических доказательств, прочие науки нельзя постигнуть и изъяснить и нельзя ни обучать им, ни им учиться". Школьную логику Бэкон сближает в этой связи с грамматикой, считая как ту, так и другую наукой о словах.

Но решения некоторых вопросов гносеологии Бэкон избежать не смог. Принципиальный для средневековой философии вопрос об универсалиях, об отношении общего к единичному, францисканский философ решал в духе умеренного реализма, считая, что родовые и видовые сущности укоренены в единичных вещах. При этом, Бэкон фактически игнорировал существование общего до вещей - тот компонент умеренного реализма (встречавшийся у Авиценны), который сближал его с крайним. Главное для Бэкона состояло в подчеркивании объективного существования единичного. Создание человечества Бог начал с творения Адама. Это воззрение даже сближало Бэкона с номинализмом. Но в отличие от последнего он признавал объективность и общего, которое, однако, философ, по его убеждению, обязан обосновать. авторитаризм схоластика вера познание

В "Компендии философии", Бэкон подчеркивал существование соотношения теологии и философии, рассуждая о трех способах познания: вера в авторитет, рассуждение и опыт. Авторитет сам по себе совершенно недостаточен, если он не опирается на рассуждение. Но и рассуждение сможет достичь своей окончательной убедительности только тогда, когда оно опирается на опыт. Это справедливо и по отношению к математическому рассуждению, ибо "математика обладает всеобщим опытом (experientias universales) в черчении и исчислении по отношению к своим выводам". В "Большом сочинении" неоднократно подчеркнуто, что на опыте, так сказать, замыкается всякое знание, ибо "без опыта ничего нельзя понять в достаточной мере". "Голое доказательство", не сопровождаемое опытом, не может доставить полного удовлетворения. Как ни неопровержимы, например, доказательства различных теорем относительно равностороннего треугольника, окончательную убедительность они приобретают, если доказывающий строит данный треугольник и все, что связано с доказательством той или иной теоремы, собственными усилиями. Сколь ни ясны были бы рассуждения о всесжигающем действии огня, "дух удовлетворится и успокоится" лишь тогда, когда это действие он наблюдает и тем более ощущает сам. Автор "Большого сочинения" дает обобщающую формулировку своего эмпиризма: "Опытная наука - владычица умозрительных наук". Впервые в истории философии Роджер Бэкон употребил здесь понятие "опытная наука" (scientia experimentalis).

Опыт, по Бэкону, прежде всего тот, который приобретается "с помощью внешних чувств". "Это опыт человеческий и философский". Он включает всю физику, в которую входят алхимия, астрономия, астрология, медицина и математика. На опыте основывается все естественнонаучное знание, ибо людям "прирожден способ познания от ощущения к уму, так что, если нет ощущений, нет и науки" (deficiente sensu deficit scientia). Эту свою эмпирическо-сенсуалистическую установку Роджер Бэкон не мог еще довести до разработки индуктивного метода, как это сделает тремя с половиной столетиями позже его соотечественник и однофамилец Френсис Бэкон (не усвоивший, однако, методологического значения математики).

Как и перед всеми его современниками, перед Бэконом встал вопрос об отношении естественного знания к тем "превосходным творениям", о которых учит Св. Писание, - к Богу, ангелам, загробной жизни, как и к небесным телам. Эти объекты труднодоступны для человеческого знания: "...чем более они превосходны, тем менее нам известны" (quanto sunt nobiliores tanto sunt nobis minus notae). Подобно ал-Фараби и Авиценне Бэкон признавал метафизику той областью человеческого знания, которая имеет дело с этими возвышенными объектами. Подобно Аверроэсу и в согласии со своим эмпиризмом автор "Большого сочинения" убежден, что в "метафизике не может быть иного доказательства, кроме как через следствие, так что духовные вещи познаются через телесные следствия и творец - через творение". Следовательно, о бестелесных предметах мы не можем знать иначе, как посредством созерцания телесных и соответствующего доказательства.

Такой ход мыслей Бэкона не является у него единственным и исчерпывающим. В то время была возвышенна область бестелесных предметов, слишком трудная для понимания, чтобы ее было можно постичь на путях обыденного опыта и даже самого тонкого математического рассуждения. Также церковь и вся система господствовавшей идеологии не могли допустить такого понимания, даже если бы оно было возможно.

Это отчасти объясняет, почему для Бэкона внешний опыт человеческих чувств недостаточен для познания духовных предметов. Кое-где он выражается даже в том смысле, что эта разновидность опыта совсем не касается духовных предметов. Автор "Большого сочинения" исходит поэтому и из существования внутреннего опыта, в сущности, отождествляемого им с августинианским озарением, традиция которого была особенно повелительной во францисканском ордене, к которому он принадлежал. Бэкон даже утверждает здесь, что "благодать веры и божественное вдохновение" необходимы не только для познания духовных предметов, без них останутся непонятными и вопросы, относящиеся к области телесных предметов.

Эта сторона воззрений "удивительного доктора" дала основание ряду историков средневековой философии (особенно тем из них, кто стоит на христианско-католических позициях) утверждать, что в этом принципиальном пункте философ капитулировал перед современной ему теологией. Его методология, говорят они, дуализирована. Будучи научной и опытной в познании природного мира, она становится мистической в истолковании сверхприродного. Природный мир для Бэкона в соответствии с духовной атмосферой эпохи является тенью сверхприродного.

Такого рода истолкование бэконовского учения об опыте, подкрепляется тем, что "удивительный доктор" допускает существование третьей разновидности опыта. Под влиянием Маймонида он учил, что существовал некий совсем уже фантастический праопыт, которым всемогущий Бог наделил "святых отцов и пророков". Они совсем не опирались на свои органы чувств, ибо Бог открыл им науки через внутреннее озарение (как открывает он их некоторым верующим и впоследствии). Ветхозаветные патриархи и пророки оказались в соответствии с этой концепцией первыми философами и учеными, знавшими всю истину и все науки, греческие же философы, в частности Аристотель, заимствовали от них только часть этих истин. И вообще Бог, недовольный людьми, сообщает им лишь частичную истину, правду смешивает с ложью. Опираясь на опыт, они могут выявить ее, но истина в ее полном объеме не может быть доступна людям.

Теологическую интерпретацию философской позиции Бэкона невозможно принять, рассматривая его воззрения в целом и в контексте более широкой традиции средневековой философии. Более отвечающей истине представляется точка зрения тех историков средневековой философии, которые не видят у Бэкона капитуляции философии перед откровением, а, считают, что "удивительный доктор" стремился к реформе самой теологии, ставя ее в зависимость от философии и от положительного, научного знания.

Трактуя философскую позицию Бэкона в этом свете, необходимо отметить, что подчеркивание им роли внутреннего озарения и связанное с ним отчуждение интуиции и даже позитивного знания в пользу патриархов и пророков выражали реальные и совершенно непреодолимые в условиях той отдаленной эпохи трудности в истолковании высших теоретических способностей человеческого духа. Это воззрение "удивительного доктора" напоминает то, с чем уже встречались ал-Кинди, Авиценны и Маймонида. Математические знания представлялись Бэкону врожденными человеческому уму (он прямо ссылается на пример платоновского мальчика из "Менона"). Именно врожденность делает эти знания самыми легкими и основой всех других. Вместе с тем, автор "Большого сочинения" стремился увязать математику с опытом. Но в тех условиях было совершенно невозможно, стоя на позициях эмпиризма, вскрыть генезис математических истин. Как бы обходя эту трудность, Бэкон держался того мнения, что люди обязаны праопыту ветхозаветных патриархов и пророков, которым Бог внушил их прямым сверхъестественным озарением. "Математика была открыта первой из всех частей философии, ибо от начала рода человеческого она была открыта первой, еще до потопа и после него - сыновьям Адама и Ноя с его сыновьями".

Хотя данная концепция Бэкона и фантастична - а другой она тогда и не могла быть, - она дает основания утверждать, что рационализм брал у него верх над мистицизмом. Он стремился к философской интерпретации образов Писания, приближаясь в этом отношении к Аверроэсу (хотя более благоприятные исторические условия определили более четкий характер рационализма последнего, в то время как Бэкону необходимо было более умело маневрировать перед лицом более жесткой религиозной ортодоксии).

Главный момент в бэконовском истолковании отношений теологии и философии, веры и знания - это стремление к ликвидации конфликта между ними. Но такого рода единство возможно, по его убеждению, не в результате совершенно некритического принятия философией (совпадающей в его представлении с наукой) невразумительных догматов религии, как на этом настаивала ортодоксальная схоластика со времен Ансельма Кентерберийского, а как следствие их добровольного союза, основанного на признании рационалистической сути философии. Знание и вера, по убеждению "удивительного доктора", в конечном итоге представляют собой результат первоначального божественного откровения и поэтому не могут противоречить друг другу. Но знание может (и должно!) укреплять веру, усиливать ее убедительность, давая в руки служителей веры не только возможность более искусных и красноречивых проповедей, но даже средство обращения "неверных".

Заключение

Учение об "опытном знании", играющем ключевую роль в общей системе наук Бэкона, и по сей день вызывает научные дискуссии. По мысли францисканца, настаивавшего на необходимости овладения науками, приобретении достоверных сведений о мире, опыт играет особую роль в ^ познании. Однако такие вопросы, как сущность опыта и "опытного знания" у Бэкона, их роль в изучении мира, функции в системе наук, разрабатываемой схоластом, не получили надлежащего освещения в литературе.

Р.Б. различал три разновидности опыта: внешний, приобретаемый с помощью человеческих чувств, внутренний, направленный на познание духовных сущностей и интерпретируемый Р.Б. в духе мистического озарения у Августина , и праопыт, которым Бог наделил «святых Отцов» Церкви. Познание не мыслится Р.Б. без благодати веры, тем более, что единственная совершенная мудрость заключена в Священном Писании. Основные причины невежества Р.Б. видел в преклонении перед неосновательными авторитетами, влиянии привычек, суждениях невежественной толпы и, главное, в сокрытии собственного невежества под маской мудрости. Он полагал, что человек всегда будет стремиться к абсолютной истине, но находить лишь ту ее часть, которую Бог захочет сообщить людям. В вопросе об универсалиях Р.Б. занимал позицию умеренного реализма, считая, что всеобщее (сфера философии) содержится в единичных вещах, которые объективно существуют и познаваемы в опыте. Р.Б. выступал за реформу теологии, суть которой состоит в том, что «священники знания» - теологи - должны стремиться к восстановлению подлинного, канонического смысла Божественного откровения, содержащегося в Евангелии, выступал с резкой критикой авторитаризма схоластической философии, невежества схоластических теологов и не считал предосудительным использовать знания, накопленные язычниками. Учение Р.Б. было осуждено орденом францисканцев, однако его идеи об «опытной науке», достижения в области естествознания сыграли свою роль в становлении науки и философии Нового времени.

Большинство исследователей, в том числе один из ведущих в настоящее время специалистов по изучению наследия Бэкона Джереми Хаккетт, полагает, что труды Бэкона оказали влияние на целый ряд мыслителей позднего средневековья и нового времени, среди которых Джон Ди, Вильгельм Гилберт, Фрэнсис Бэкон и Рене Декарт.

Список литературы

1. Марцинковская Т.Д. , Ярошевский М.Г. 50 выдающихся психологов мира. М. Международная педагогическая академия.

2. Психология. Словарь /Под общ. Ред. А.В.Петровского, М.Г.Ярошевского. М., 1990.

3. Сонин В.А Словарь персоналий. Психологи от А до Я. - М.: Московский психолого-социальный институт. Флинта, 1997.-160 с.

4. Хрестоматия по истории психологии: период открытого кризиса. Нач. 10-х г. - сер. 30 г. 20 в.. Учебное пособие для вузов по специальности "Психолог" П.Я. Гальперина, А.Н. Ждан. - М., Изд. МГУ. 1980

5. Ярошевский М.Г. История психологии. Мысль. 1976.

6. Ярошевский М.Г., Марцинковская Т.Д. 50 выдающихся психологов мира, М.,1995.

Размещено на Allbest.ru