Культурно-исторический подход к стрессу и стрессоустойчивости

Размещено на http://www.allbest.ru/

22

На правах рукописи

Специальности: 19.00.01-Общая психология, психология личности, история психологии

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора психологических наук

КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКИЙ ПОДХОД К СТРЕССУ И СТРЕССОУСТОЙЧИВОСТИ

Бохан Т.Г.

Томск-2008

Работа выполнена на кафедре генетической и клинической психологии ГОУ ВПО «Томский государственный университет».

Официальные оппоненты:

доктор психологических наук, профессор

Ушаков Дмитрий Викторович

доктор психологических наук, профессор

Краснорядцева Ольга Михайловна

доктор психологических наук, профессор

Дмитриева Наталья Витальевна

Ведущее учреждение: ГОУ ВПО «Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова».

Защита состоится «_18_» декабря 2008 года в _____ часов на заседании диссертационного совета Д. 212.267.16 в Томском государственном университете по адресу: 634050, г. Томск, пр. Ленина, 36.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Томского государственного университета.

Автореферат разослан _____ ноября 2008 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, доктор психологических наук, профессор Э. И. Мещерякова

1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования проблемы стресса и стрессоустойчивости имеет непреходящий характер, обусловленный перманентно сохраняющим свою значимость социальным заказом (Александровский Ю. А., 1996; Менделевич В. Д, 1996; Попова Л. Г., 1996; Тарабрина Н. В., 1998; Анцыферова Л. И., 1999; Жданов О. И., 2001; Леонова А. Б., 2004; Татарко А. Н., 2004; Абабков В. А., 2005; Семке В. Я., 2005; Аракелов Г. Г., 2006; Бодров В. А., 2006; Щербатых Ю. В., 2006; Гринберг Дж., 2004; Kohn P. M., Lafreniere K., Gurevich M., Lannone V., 1999). С другой стороны, проблема стресса может быть отнесена к числу таких психологических проблем, постановка и решение которых оказываются чрезвычайно зависимыми от используемых парадигмальных установок, методологических принципов и методических средств психологического познания.

В связи с этим проблема стресса и стрессоустойчивости оказывается в высшей степени сензитивной к тому образу человека, который складывается в психологии по мере движения психологического познания, предопределяя особое понимание места и роли психического на различных этапах этого движения. Связано это с тем, что проблема стресса не может быть отнесена к числу «типичных» проблем психологии, понимаемой в качестве науки о психике, сознании, отражении и т. д. Это, прежде всего, проблема человека и той цены, которую он платит за обеспечение своей целостности, сохраняя устойчивость многомерного бытия в меняющемся мире. Но именно такой ракурс проблемы стресса до сих пор остается наименее изученным. Это не говорит о том, что исследователи не замечали данный аспект или просто игнорировали его. Научная психология, развиваясь, должна была пройти достаточно большой и трудный путь восхождения к «целостному человеку» как предмету психологического познания, открывая при этом ту роль, которую играет психика в становлении целостного человека и в обеспечении его устойчивости. Только сейчас в полной мере начинает осознаваться системная суть культурно-антропологического подхода Л. С. Выготского, утверждавшего что «без человека как целого нельзя понять его поведение (впрочем, как и объяснить деятельность его «аппарата» - мозга)». По мере этого понимания открываются новые возможности использования культурно- исторического подхода к такой «многоликой» проблеме, каковой является психология стресса. На необходимость «возращения целостного человека в психологию» указывал А. Н. Леонтьев (1975). Сегодня человек «возвращается в науку» в виде различных вариантов антропоориентированной психологии (А. Г. Асмолов, Б. С. Братусь, В. П. Зинченко, В. Е. Клочко, В. И. Слободчиков и др.).

Антропологизация психологического познания выступает сегодня как тенденция, объективирующая процесс восхождения конкретной науки к идеалам постнеклассической рациональности, основные признаки которой выделяют в философской методологии науки. По мнению В. С. Степина, предметом постнеклассической науки как раз и являются открытые саморазвивающиеся системы «человекоразмерного» уровня. По отношению к проблематике стресса и стрессоустойчивости потенциал культурно-исторической психологии остается до сих пор далеко не исчерпанным. Понять психологическую природу стресса в выявлении его места, роли и миссии по отношению к «целостному человеку», т. е. человеку, понятому в качестве открытой саморазвивающейся системы - таков был исходный замысел работы.

Постановка проблемы. В труднообозримом пространстве работ, посвященных проблеме стресса, можно выделить методологически ориентированные исследования (Вальдман А. В., 1976; Наенко Н. И., 1976; Судаков К. В., 1982; Бодров В. А., 2000; Крюкова Т. Л., 2004; Рассказова Е. И., 2005; Basowitz H., 1955; Freud S., 1966; Wolf H. G., 1968; Mechanik D., 1968; Dohrenwend В. P., 1970 Levine S., Scotch N. A., 1970; Франкенхойзер М., 1972; Fulleк J. L., Thompson W. R., 1978; Dahrendorf R., 1979; Cox T., 1981; Schwartz G. E., 1982; Lazarus R. S., Folkman S., 1984; Hockey G. R., 1986; Spilberger С. D., 1986; Parsons P. A. . 1988; Hobfoll S., 1988; Ford D. H., 1990; Beehr Т., 1995; и др.). Для многих из них характерно классическое понимание стресса, берущее свое начало от Г. Селье (1936), как реакции человека на внешнее воздействие, а также его (человека) соответствующее состояние. Иными словами, исходно стресс и стрессоустойчивость возникли как понятия, за которыми стоит категория устойчивость состояния (человека, организма, нервной системы и т. д.). Если пользоваться градациями, использованными Л. Хьеллом и Д. Зиглером (1999) при дифференциации существующих психологических теорий (гомеостаз - гетеростаз), то можно заключить, что основной массив данных о стрессе получен в рамках гомеостазически ориентированных теорий, в которых на первое место выступают процессы, обеспечивающие становление механизмов редукции напряжения. В психологических теориях гетеростатной ориентации на первый план выходят проблемы интеграции мотивов человека, подчиненной задачам самореализации с ее устремленностью в будущее. Проблема стресса и стрессоустойчивости начинает рассматриваться в контексте различных средств, с помощью которых люди достигают (или не достигают) личностного роста и самореализации. При этом меняется сам образ человека в психологии, развиваются такие представление об его топологии, которые преодолевают дихотомию объективного и субъективного, внутреннего и внешнего, на базе которой стресс рассматривался исключительно в качестве адаптивного синдрома, обеспечивающего равновесное состояние человека.

Содержание проблемы нашего исследования заключается в изучении стресса как «сверхадаптивного синдрома», обеспечивающего устойчивость процесса саморазвития человека как принципиально неравновесной системы. Значимость этой проблемы становится понятной, если согласиться с тем, что существование «мира вещей» и самого сознания «возможно только в гетерогенной среде, в ситуации неустойчивого равновесия, когда между состоянием нужды и ее удовлетворением нет сиюминутной непосредственной связи» (Тхостов А. Ш., 1994). Это означает также, что идеалы постнеклассической рациональности, ориентированной на изучение саморазвивающихся неравновесных систем, уже сравнительно давно ассимилируются психологией, противостоя ориентации на идеалы классической науки, в свете которых феномены неадаптивного поведения сами оценивались как патология (Асмолов А. Г., 2002; Гусельцева М. С., 2004). В проблематике стресса эти методологические установки оказались настолько сильными, что даже сегодня, когда наука приступила к активному осмыслению идеалов постнеклассической рациональности, представляется крайне непростым переход к пониманию стресса как синдрома, указывающего на то, что происходит с человеком, когда он сталкивается с трудностями реализации своей неадаптивной природы.

Стоит добавить, что внутренняя тенденция развития человеческого сообщества выводит человека на новый уровень осознания собственной сущности, связанной не с адаптацией, а с принципиальной неадаптивностью, с ростом потребности в самореализации (Дерманова И. Б., 1995; Слободчиков В. И., 1995; Маслоу А., 1999; Мэй Р., 2001; Асмолов А. Г., 2002, 2007; Олпорт Г., 2002; Коростелева Л. А., 2002; Галажинский Э. В., 2002; Леонтьев Д. А., 2005; Кабрин В. И., 2005). Сегодня уже нельзя игнорировать тот факт, что в «центре внимания клинической психологии» оказался человек с «трудностями в самореализации» (Поляков Ю. Ф., 2002). Сама возможность возникновения «конверсионных функциональных расстройств» является платой «за превращение анатомического организма в культурное тело и приобретение им семиотических свойств» (Тхостов А. Ш., 1994). Иными словами, можно констатировать, что центр всей проблематики стресса смещается в те сферы психологического знания, которые изначально позиционировали себя в качестве гуманитарных областей науки.

Опираясь на современное представление о процессе становления человеческого в человеке как способе его устойчивого существования, можно предположить, что люди, которые по разным причинам не могут реализовать свои возможности, или, иными словами, удерживать свою жизнь в режиме саморазвития, обречены на переживание хронического, разрушающего, деконструктивного стресса. Психологическая (и психиатрическая) практика не могла не столкнуться с феноменами проявления такого стресса, но вопрос заключается в том, насколько эта практика могла оценить его истинную природу и происхождение. Возможно, что именно такой стресс «прячется» за феноменами «стресс повседневной жизни», «социальный стресс», «хронический стресс», «латентный стресс», «футурошок», «культурный шок», описанными в специальных работах (Александровский Ю. А., 1996; Менделевич В. Д., 1998; Муздыбаев К., 1998; Коржова Е. Ю., 2000; Торчинская Е. Е., 2001; Дмитриева Т. Б., Положий Б. С., 2004; Ениколопов С. Н., 2004; Крюкова Т. Л., 2004; Залевский Г. В., 2005; Магомед-Эминов М. К., 2005; Короленко Ц. П., 2006; Thomae H., 1978; Lazarus R., 1978; de Longis А., 1979; Perrez M., Reicherts M., 1996 и др.). По данным исследователей ГНЦ социальной и судебной психиатрии им. В. М. Сербского, соотношение хронического стресса и острого стресса в развитии нервно-психических расстройств составляет 85:14,5 % (Дмитриева Т. Б., Положий Б. С., 2004).

Безусловно, не исчезнет из поля зрения психологов тематика посттравматических стрессовых расстройств, являющихся следствием природных бедствий, техногенных катастроф, региональных и межнациональных конфликтов, локальных войн и террористических актов. В то же время, все отчетливей проступает тематика стресса как явления, которое не просто сопровождает процесс выхода человека на новые параметры собственного развития, но и является условием этого выхода. Становление «человеческого в человеке» невозможно без стрессов, без «овладения собой» (Л. С. Выготский): «личность рождается при решении экзистенциальной задачи освоения и овладения сложностью собственного бытия» (Зинченко В. П., 2008, с. 6).

По оценке А. Г. Асмолова (1993), Л. С. Выготский вышел к пониманию механизмов преобразования культуры в мир личности и порождения в процессе развития личности культуры, создав тем самым дисциплину, которая остается «венцом знания о развитии человека в природе и обществе». Сегодня актуальной задачей является сближение проблематики стресса с культурно-историческим контекстом. Это задача становится своевременной именно потому, что в психологии сформировалась теоретико-методологическая база, позволяющая разглядеть в Л. С. Выготском настоящего «классика постнеклассической науки» (Зинченко В. П., 2006), что определяет необходимость и возможность изучения проблематики стресса с позиции идей самоорганизации, усматривая в ней методологическую базу культурно-исторического подхода (Клочко В. Е., 2005). Проникновение в сущность процесса трансформации культуры в мир личности позволяет ставить вопросы о том, какая культура преобразуется в жизненный мир человека, что конкретно она привносит в него в плане устойчивости и подвижности этого мира, какие трудности саморазвития испытывает при этом человек, какие традиционные средства совладания он обретает и т. д. Поликультурное пространство России представляет собой уникальный полигон для кросскультурного исследования стресса и стрессоустойчивости у представителей этих культур. Собственно здесь и возникает клинический аспект проблемы стресса и стрессоустойчивости в ее культурно-историческом контексте: каким образом различные культуры и исторические эпохи, приписывая субъекту специфические атрибуции ответственности и вины, создают различные «конфигурации субъект-объектных разрывов» (Тхостов А. Ш., 1994) и соответственно различные типы скрытых конструкций, определяющих «культурно-исторический патоморфоз конверсионных расстройств» (Якубик А., 1984).

Таким образом, в представляемой работе впервые ставится проблема изучения психологического стресса с позиции культурно-исторического подхода в его современном понимании в качестве составной части постнеклассического мышления.

Цель исследования - разработка и верификация в этнопсихологическом и клинико-психологическом исследовании концептуальных оснований психологической теории стресса, основанной на понимании человека как открытой саморазвивающейся, самоорганизующейся системы.

Объектом исследования являются стресс и стрессоустойчивость как психологические феномены.

Предметом теоретико-эмпирического исследования являются закономерности становления представлений о стрессе и стрессоустойчивости в психологии, открываемые средствами трансспективного анализа, а также сама феноменология стресса в ее объективированности средствами культурно-исторического подхода.

Задачи исследования:

В теоретическом исследовании:

1. Выявить тенденции становления представлений о стрессе в процессе исторического движения психологического познания, обеспечивая тем самым возможность концептуального проектирования, учитывающего выявленные тенденции.

2. Доказать, что методологическая база культурно-исторического подхода включает в себя основания, позволяющие определить роль и место психологического стресса в самоорганизации человека, его саморазвитии

3. Опираясь на полученное методом трансспективного анализа знание, разработать концептуальные основания теории стресса и стрессоустойчивости, адекватные представлениям о человеке как саморазвивающейся, самоорганизующейся, системе, обеспечивая тем самым ориентацию теории на идеалы постнеклассической рациональности.

4. Выявить культурно-исторические детерминанты стрессов, сопровождающих онтогенез и качественную динамику стрессов, отвечающую этапам становления жизненного пространства человека как культурно обусловленного феномена.

В эмпирическом исследовании:

1. Определить этнопсихологический аспект проблемы стресса и возможности использования кросскультурного анализа для выявления роли влияния конкретных культур на ценностно-смысловые поля, возникающие как эффект саморазвития представителей разных культур.

2. Выявить условия преобразования культуры в жизненный мир человека, влияние культурной обусловленности на устойчивость и подвижность многомерного мира человека, конкретные трудности саморазвития, характерные для представителей разных культур, традиционные средства совладания, которые они обретают;

3. В клинико-психологическом исследовании выявить трудности самореализации лиц, пациентов с клиническим диагнозом «невротические, обусловленные стрессом расстройства» (F43.2 Расстройства адаптации).

4. С учетом концептуальных оснований теории стресса и стрессоустойчивости разработать методические основы дистрессовой психологической профилактики и психологической коррекции.

Гипотеза исследования. В основу гипотезы положены следующие предположения.

1. Применяя трансспективный анализ, можно объективировать тенденции развития представлений о стрессе в научной психологии, а затем, опираясь на это знание, сформировать концептуальные основания такой теории стресса, которая укладывалась бы в русло этих тенденций. Это означало бы соответствие теории тем новым парадигмальным установкам, которые в современной психологии уже обозначились в виде все более заметной ее ориентации на идеалы постнеклассической рациональности, но пока еще не стали методологическим основанием для концептуальных построений в психологическом знании и познании феномена стресса.

2. Учитывая, что методологический фундамент отечественной культурно-исторической теории в своей основе отвечает идеалам постнеклассической рациональности (понимание человека как открытой системы, из которого вырастают «динамическая теория психического» Л. С. Выготского и сформулированный им «принцип перспективы будущего»), можно использовать отечественный культурно-исторический подход для вывода теории стресса за пределы гомеостазических объяснительных схем.

3. Использование отечественного культурно-исторического подхода как оправданного методологического основания для сближения проблематики стресса с культурно-историческим контекстом позволяет говорить о культурно-исторических детерминантах стрессов и стрессоустойчивости, сопровождающих онтогенез, качественную динамику стрессов, соответствующую этапам становления жизненного пространства человека как культурно обусловленного феномена.

Теоретико-методологической основой исследования являются: теории стресса, представленные исследователями на основных этапах развития психологической науки; основные идеи, разработанные в области теории открытых систем и самоорганизации (И. Р. Пригожин, Г. Хаккен, С. П. Курдюмов и др.); исследования отечественных ученых (Л. С. Выготский, С. Л. Рубинштейн, А. Н. Леонтьев, Б. Г. Ананьев, Б. Ф. Ломов), в которых были заложены методологические предпосылки принципа системной детерминации.

Общей методологической базой всего исследования стала культурно-историческая теория Л. С. Выготского, в ее современном развитии представленная работами А. Г. Асмолова, В. П. Зинченко, Д. А. Леонтьева, В. И. Слободчикова, А. Ш. Тхостова и других ученых. Конкретной методологической базой является вариант антропологической психологии, основывающейся на идеях культурно-исторической психологии, который разрабатывается усилиями ученых-психологов Томского государственного университета, представленный теорией психологических систем (ТПС) (В. Е. Клочко), общей теорией психической ригидности и фиксированных форм поведения (Г. В. Залевский), теорией трансскоммуникации (В. И. Кабрин), а также теорией системной детерминации самореализации личности (Э. В. Галажинский).

Методы исследования:

В работе использованы следующие подходы, методы, методики и процедуры:

1. Теоретический анализ осуществлялся с средствами трансспективного анализа (В. Е. Клочко). Трансспективный анализ - метод теоретического анализа, адекватный постнеклассическому мышлению, позволяет выявить основные тенденции в становлении (системном усложнении) научных представлений о психологическом стрессе и стрессоустойчивости и закономерно, согласно тенденциям развития психологической науки, вывести на проектирование концептуальных оснований теории стресса с позиции идей самоорганизации.

2. В эмпирическом исследовании психодиагностический метод осуществлялся с помощью методик: Определение индекса качества жизни (Р. С. Элиот), адаптированная О. И. Ждановым (РАГС при Президенте РФ); Оценка жизненных стремлений (Р. Эммонс), адаптированная Д. А. Леонтьевым; Опросник социально-психологической адаптированности (К. Роджерс и Р. Даймонд), адаптированный А. К. Осницким (Психологический институт РАО); Томский опросник ригидности (Г. В. Залевский); Оценка копинг стратегий в эмоциональной, поведенческой и когнитивной сферах (Э. Хайм), адаптированная в Санкт-Петербургском психоневрологическом институте им. В. М. Бехтерева; Оценка базовых копинг-стратегий (Д. Амирхан), адаптированная В. М. Ялтонским. Использовались методы: проективный - модифицированный вариант метода незаконченных предложений Ж. Нюттена, адаптированный под задачи исследования; метод свободных высказываний; применялся для анализа текстов семантический метод - контент-анализ.

3. Феноменологический подход применялся в качестве методов изучения опыта переживания трудных ситуаций, овладения совладающим поведением в социокультурных условиях, самореализации. Феноменологический метод в анализе и интерпретации данных исследования сочетался с герменевтическим и семиотическим (Лотман Ю. М., 1996; Брудный А. А., 1998; Мещерякова Э. И., 2001).

4. Статистическими методами анализа служили следующие: 1) метод сравнения долей и частот; 2) метод анализа таблиц сопряженности по критерию Пирсона Х2; 3) метод корреляционного анализа с использованием коэффициент ранговой корреляции Спирмена; 4) определение достоверности различий по t-критерию Стьюдента; 5) факторный анализ без вращения. Для расчета статистических показателей использовалась система «Statisticav.6.0.».

Сочетание номотетических исследовательских стратегий в анализе показателей изучаемой проблемы с идеографическими методами исследования их содержания позволяет осуществить эмпирическую проверку разработанных концептуальных оснований теории психологического стресса и стрессоустойчивости.

На защиту выносятся:

1. Обоснование культурно-исторического подхода в отечественной психологии как научно оправданного методологического средства, соответствующего тенденциям развития психологической науки и предоставляющего возможность проектирования концептуальных оснований теории стресса, способной объяснить его природу в рамках психологического гетеростаза, т. е. системе представлений о человеке как существе неадаптивном (сверхадаптивном, нормотворческом, трансцендентальном).

2. Результаты трансспективного анализа феномена стресса в психологии, позволившие выявить закономерные изменения в научных представлениях о психологическом стрессе и вывести на задачу определения его роли в самостановлении человека: представления о стрессе как «адаптивном синдроме» возникли в классической психологии; в неклассической психологии стресс стал рассматриваться как процесс взаимодействия человека и среды, в системе человека, способного к осуществлению осознанной саморегуляции своего поведения и деятельности; в постнеклассической психологии стресс открывается как совокупность психологических проявлений, сопровождающих процесс саморазвития человека, в котором раскрывается его сверхадаптивная природа, нормотворческий, гетеростазический характер личностного устройства.

3. Концептуальные основания теории стресса с позиций культурно-исторического подхода, представленные теоретическими положениями, раскрывающими: определение стресса с позиции принципа самоорганизации; роль и смысл психологического стресса в онтогенезе человека, в его саморазвитии; функцию психологического стресса как «надситуативного, сверхадаптивного синдрома»; культурно-исторические детерминанты стрессов и стрессоустойчивости, сопровождающие качественную динамику стрессов, отвечающую этапам становления жизненного пространства человека как культурно обусловленного феномена; моделью стресса, презентирующей психологические составляющие, характер их связи в виде системной детерминации, качественную трансформацию стресса как процесса самоорганизации психологической системы разной степени открытости; функции эмоций и эмоционально-установочных комплексов в стрессе; предпосылки формирования невротических, обусловленных стрессом расстройств; методические основы профилактики и коррекции дистрессовых проявлений и состояний.

4. Исследовательская модель, представленная сочетанием количественных и качественных методов естественнонаучного и феноменологического анализов, позволяющая осуществить дескриптивную, интерпретативную и теоретическую валидизацию в этнокультурном и клинико-психологическом исследованиях сущностных особенностей феномена стресса и стрессоустойчивости с позиции культурно-исторического подхода.

В исследовании принимали участие: респонденты в возрасте от 15 до 22 лет - учащиеся общеобразовательных школ и вузов (представители народов Сибири: алтайцы, буряты, русские, татары, хакасы, шорцы, якуты); общее количество респондентов, старших подростков и юношей, составило 970 человек; лица с клиническим диагнозом «невротические расстройства, связанные со стрессом», находящиеся на лечении в ГУ НИИ психического здоровья ТНЦ СО РАМН (г. Томск) и Медико-психологическом центре (г. Ангарск) в количестве 128 человек в возрасте от 20 до 52 лет, среди которых лиц мужского пола - 40, женского - 88; жители, поживающие в 30-километровой зоне атомного производства - 136 человек в возрасте от 22 до 54 лет.

Научная новизна исследования представлена тем, что в нем:

- впервые к анализу проблемы стресса в психологии был применен трансспективный анализ, позволивший выявить тенденции в развитии проблематики стресса и стрессоустойчивости в процессе движения психологического познания;

- культурно исторический подход показан как методологически оправданное средство познания стресса и стрессоустойчивости в качестве явлений, сопровождающих процесс трансформации культуры в многомерный мир человека, опосредованный особенностями транскоммуникативных взаимодействий, характерных для конкретных культур;

- предложена исследовательская модель изучения культурно-исторических детерминант стресса и оснований стрессоустойчивости, интегрирующая методы естественнонаучного и феноменологического анализов, и осуществлено эмпирическое исследование, позволившее получить научные данные о культурно-исторических детерминантах стресса и стрессоустойчивости в единстве общепсихологического, онтогенетического и клинического контекстов проблемы;

- получены научные сведения о динамике смыслового содержания трудных ситуаций, отражающей процесс становления ментальности старших подростков и юношества народов Сибири; описана феноменология трудных ситуаций юношества народов Сибири и пациентов с клиническим диагнозом «невротические, обусловленные стрессом расстройства», сопряженная с этапами и уровнями становления жизненных миров в разных культурах;

- показана культурно-историческая обусловленность стратегий совладающего поведения; выделены наиболее конструктивные стратегии совладающего поведения у представителей юношества народов Сибири, с учетом особенностей становления этнической идентичности в современных социокультурных условиях;

- установлено, что ценностно-смысловые измерения жизненного мира, являясь новообразованием, возникающим в процессе его становления, связаны с установками на определенный тип поведения в трудных ситуациях, определяя особенности формирующихся стратегий совладающего поведения, включаются в системную детерминацию стрессоустойчивости как одной из составляющих процесса жизненного самоосуществления;

- психическая ригидность показана как общесистемное свойство, которое проявляется в том, что в трудных ситуациях закрепляются и стабилизируются эмоционально-установочные комплексы, обусловливающие типичные стереотипы поведения в трудных ситуациях;

- установлена связь показателей напряженности биологических адаптационных систем с трудностями самоорганизации человека в качестве открытой психологической системы, что позволяет расширить представления о природе и предпосылках формирования невротических, обусловленных стрессом и соматоформных расстройств;

- показано, что психологическая коррекция и профилактика дистрессовых проявлений и состояний должны быть направлены на формирование компонентов психологической готовности к стрессовым ситуациям, закономерно возникающим при выходе человека за пределы традиционной культурной среды в широкий поликультурный дискурс, определяющий образ жизни и образ мира россиян.

Теоретическая значимость заключается в том, что показаны методологические и теоретические основания, аргументирующие необходимость и возможность разработки феномена психологического стресса с позиции идей культурно-исторического подхода. Установлено, что выделенные этапы в становлении научных представлений о стрессе и стрессоустойчивости привязаны к процессу закономерной смене типов научной рациональности в психологии. Современное состояние проблемы стресса и стрессоустойчивости показано в свете объективных тенденций развития психологического познания и выделены основные методологические положения, обеспечивающие возможность концептуального проектирования, учитывающего выявленные тенденции.

Приведены научные доказательства возможности использования культурно-исторического подхода в отечественной психологии как методологической основы разработки проблемы стресса с учетом принципов постнеклассической науки. Представлены концептуальные основания теории стресса и стрессоустойчивости с позиции идей самоорганизации, определены роль и смысл психологического стресса в онтогенезе человека, в его саморазвитии. Показано, что стресс выступает и как сигнал о нарушении процесса жизненного самоосуществления, и как внутреннее состояние человека, устойчивое бытие которого оказывается под угрозой, и как условие коррекции образа жизни и образа мира, противоречия между которыми либо минимизировались до такого уровня, который лишает систему источников самодвижения, либо, наоборот, обострились до такого предела, при котором деструкция человека как целостной системы может обрести необратимый характер.

Выявлены культурно-исторические детерминанты стрессов, сопровождающих качественную динамику стрессов, отвечающую этапам становления жизненного пространства человека как культурно обусловленного феномена. Психологический стресс показан как онтологическое явление, связанное с процессом становления человека, функцией которого является появление возможности психологической системы выходить на новые параметры собственного развития, построения многомерного мира. В связи с этим стресс рассматривается как надситуативный, сверхадаптивный синдром. Стресс проявляется в блокаде процесса перехода возможности психологической системы в ее действительность, где степень открытости человека как психологической системы обусловливает его качественную трансформацию в эустресс или дистресс. Феноменология психологического стресса раскрыта как переживание человеком невозможности или ограничения самореализации, что с позиции культурно-исторического подхода рассматривается как невозможность удержания целостности психологической системы как развивающегося явления, и как переживание собственных трансформаций, связанных с процессом самопознания, самопреодоления, самосовершенствования, саморазвития.

Определены психологические условия формирования гетеростереотипов в представлениях юношества народов Сибири о трудных ситуациях и способах преодоления, что позволяет, расширить знания о детерминантах толерантного и интолерантного поведения молодежи, соответственно выбирать психокоррекционные, социально-педагогические направления профилактики интолерантного поведения среди студенческой молодежи.

Практическая значимость. Концептуальные основания теории стресса и стрессоустойчивости с позиции идей самоорганизации определяют стратегию и методы психокоррекционной работы практических психологов, психотерапевтов в различных сферах консультирования и оказания психологической помощи населению в случаях стрессовых состояний, нервно-психических расстройств, связанных со стрессом, психосоматических расстройств, девиантного и аддиктивного поведения. В психологической профилактике понимание проблемы стресса с позиции идей самоорганизации, овладение алгоритмом осознания и эффективной трансформации стресса в направлении собственного самостановления может способствовать предупреждению расстройств и нарушений, связанных со стрессом, а также успешному саморазвитию, самореализации как на уровне индивидуальных, так и групповых систем. Разработанная в соответствии с данной методологией программа тренинговых занятий «Стрессменеджмент» используется в профилактической, коррекционной и развивающей работе с участниками образовательного процесса в вузе (педагоги, студенты), в курсах повышения квалификации специалистов различных профессиональных групп. Учебный курс для студентов психологов «Психология стресса» в своем теоретическом изложении и освоении практических компетенций базируется на возможностях трансспективного анализа. Разработанные методические основы профилактической и коррекционной работы с учетом этнопсихологического и онтогенетического контекстов проблемы стресса и стрессоустойчивости у юношества народов Сибири могут служить для психологов и педагогов вузов точкой приложения образовательных и психотерапевтических усилий в учебном процессе, межэтнической коммуникации, тренингах межкультурной толерантности.

Достоверность результатов исследования обеспечена методологической обоснованностью исходных положений и последовательной реализацией обозначенных методологических принципов; применением надежных методов изучения, адекватных методологии работы, использованных апробированных, валидных методик, соответствующих выдвинутой гипотезе, поставленным в исследовании цели и задачам, сочетанием теоретического, количественного и качественного анализа литературных и эмпирических данных, применением аппарата математической статистики для обработки эмпирических данных.

Апробация и внедрение результатов исследования:

Исследования были поддержаны РГНФ в рамках выполнения следующих проектов: № 04-06-1815е «Представления подростков и юношей народов Сибири о трудных ситуациях и способах их преодоления», № 05-06-18008е «Изучение стрессоустойчивости в процессе самореализации юношества народов Сибири»; № 07-06-64604 а/Т «Психологическая готовность к управлению невидимым стрессом людей, проживающих в 30-километровой зоне атомного производства»; № 02.442.11.7014 «Исследование проблем совладающего поведения как фактора профилактики негативных этнических стереотипов у подростков и юношей народов Сибири».

Результаты исследования были представлены на 2-м съезде психологов РПО (Санкт-Петербург, июнь 2003 г.), 1-м Сибирском психологическом форуме (Томск, сентябрь 2004 г.), Всероссийской научно-практической конференции «Теоретические и прикладные аспекты психологии развития: проблемы, решения, перспективы» (Кемерово, 15--16 февраля 2007 г.), Всероссийской конференции «Психология совладающего поведения» (Кострома, май 2007 г.), Всероссийской научно-практической конференции «Активность и ответственность личности в контексте жизнедеятельности» (Омск, 25--26 сентября 2008 г.); Международной научно-практической конференции «Социокультурные проблемы современной молодежи» (Новосибирск, 12--13 мая 2006 г.), 1-м Международном форуме по психологической безопасности (Санкт-Петербург, июнь, 2006 г.), научно-практической конференции с международным участием «Психическое здоровье населения Сибири и Дальнего Востока» (Томск, 11--12 сентября 2006 г.), Международном конгрессе кросскультурной психиатрии и психологии (Пекин, сентябрь 2006 г.), Всемирном конгрессе по стрессу (Г. Селье 1907--2007) (Будапешт, Венгрия, 23--26 августа 2007 г.), IV Международной научной конференции Россия и Восток «Проблема толерантности в диалоге цивилизаций» (Астрахань, 2007 г.); Всероссийской научно-практической конференции с международным участием «Человек в условиях социальных изменений» (Уфа, 18--19 апреля 2007 г.); Международной научной конференции «Актуальные проблемы этнопсихологии в контексте культурно-экономического сотрудничества со странами Азиатско-Тихоокеанского региона» (Хабаровск, 23--25 мая 2008 г.).

Структура диссертации: диссертация состоит из введения, шести глав, заключения, библиографического списка, приложений. В тексте имеется 37 таблиц и 3 рисунка.

2. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

В первой главе «Теоретические и методологические предпосылки разработки проблемы стресса и стрессоустойчивости с позиции культурно-исторического подхода» рассматриваются: многообразие определений понятия «стресс» и «стрессоустойчивость» в психологии; противоречия, обусловленные пониманием стресса как адаптивного синдрома, с одной стороны, и гетеростазической, сверхадаптивной природой современного человека, с другой; закономерности перехода к постнеклассическому этапу развития науки, признаки постнеклассической рациональности, постнеклассического мышления в культурно-историческом подходе, принципы и задачи трансспективного анализа как метода адекватного постнеклассическому мышлению. В параграфе 1.1. «Проблема неоднозначности определения понятия «стресс» и противоречия в понимании функции стресса и гетеростазической природы человека» показано, что существует множество теорий и моделей стресса, отмечается их разобщенность в методологическом, терминологическом и методическом планах. Констатируется, что общим для них является то, что они центрированы на организме и прописаны в терминах адаптации, гомеостаза (Суворова В. В., 1975; Горизонтов П. Д., 1981; Кассиль Г. Н., 1983; Китаев-Смык, 1987; Levi L., 1971; Selye Н., 1976; Vigas М., 1980 и др.). Отмечается, что первичная жизненная функция стресса - мобилизация возможностей в направлении трансформации жизненного процесса в соответствии с воспринятыми изменениями оказалась на втором плане - в результате в центре внимания оказывается негативная физиологическая и социально-психологическая симптоматика и соответственно методы «борьбы» со стрессом (Кабрин В. И., 2005, Аболин Л. М., 2006; Бодров В. А., 2006).

В истории развития представлений о стрессе Р. Лазарус первым поставил проблему различий в природе физиологического и психологического стресса и предложил рассматривать последний как трансакцию (взаимодействие) между человеком и средой. Представители когнитивного направления (Леви Л., 1970; Arnold M., 1967; Appley M., Trumbull R., 1967; Kofta M., 1973; Lazarus R. S., 1980; Rizvi N. H., 1985; Rice P. L., 1992 и др.) акцентировали когнитивные факторы в развитии стресса и рассматривали стресс и совладание (копинг) как две стороны трансакции человека и среды. Изучение стресса как психологического явления отмечается, по мнению Р. Лазаруса (1970) там, где авторы применяют такие психологические понятия, как конфликт, тревога, фрустрация, защитная реакция (Фрейд З., 1966; Симонов П. В., 1981; Спилбергер, 1983; Maslow A., 1954; Kelly J., 1955; Appley M. H., 1964 и др.). Отмечается различная терминология: эмоциональный стресс, психологический стресс, психоэмоциональная напряженность и т. д.

Стресс идентифицируют с поведенческими и эмоциональными реакциями (Китаев-Смык Л. А., 1983; Занковский А. Н., 1983), эмоциональными и психическими состояниями, являющимися своеобразной формой отражения субъектом сложной, экстремальной ситуации, в которой он находится, где специфика психического отражения обусловливается процессами деятельности (Левитов Н. Д., 1967; Наенко Н. И., 1976; Карвасарский Б. Д., 1977; Судаков К. В., 1981; Немчин Т. А., 1983; Ганзен В. А., 1984; Немов Р. С., 1999; Бодров В. А., 2000; Щербатых Ю. В., 2006; Маклаков А. Г., 2006), с переживаниями, связанными с метапсихологическими аспектами бытия человека (Франкл В., 1990; Хайдеггер М., 1993; Мэй Р., 2001; Магомед-Эминов М. Ш., 2005; Мадди С., 2006 и др.). Категория стресса имеет собственное психологическое содержание, соответствующее определенной методологии, в то же время в основе любого определения стресса лежит переживание угрозы (самооценке, деятельности, целостности и т. д.).

Исследовательское внимание в разработке проблематики стресса отводилось изучению стрессоров, стресс-факторов - внешних условий, которые вызывают стресс, которые связаны как с экстремальными ситуациями, так и с повседневными трудностями. Исследования стресс-факторов в отличие от их классического бихевиорального объяснения, опирающегося на внешнюю детерминацию, последовательно подводят к пониманию того, что стресс разворачивается во времени в психологическом пространстве, определенным смыслами и ценностями человека (Лазарус Р., 1980; Василюк Ф. Е., 1984; Ясперс К., 1997; Анцыферова Л. И., 1999; Янофф-Бульман Р., 2001; Бек А., 2002; Нуркова В. В., Василевская К. Н., 2003; Коржова Е. А, 2004; Магомед-Эминов М. Ш., 2005; Трубицина Л. В., 2005; Мадди С., 2006; Леонтьев Д. А., 2007; Рассказова Е. И., 2007 и др.). В научных представлениях о стрессе можно проследить тенденцию, которая явно свидетельствует о том, что принцип гомеостаза, соответствующий биологическому уровню, не является достаточно объяснительным и определяющим для стресса.

Несмотря на наметившиеся тенденции понимания стресса как явления более широкого, имеющего отношение к человеку как субъекту нормотворчества, большинство теорий стресса реализуют классическую парадигмальную установку, т. е. исследуют и излагают данный феномен в категориях адаптации. При этом причинная детерминация стресса хотя и определяется изначальной разделенностью всего сущего на две реальности (субъективную и объективную), но существует явно примат внешней детерминации (объективной) над внутренней (субъективной).

Показано, что методологический плюрализм является обычным и необходимым фактором устойчивого бытия науки, понимаемой в качестве открытой самоорганизующейся системы, в разнообразии рождается тенденция развития науки, которая задает направления, логику ее развития (Выготский Л. С., 1983; Гусельцева М. С., 2003; Умрихин В. В., 2004; Клочко В. Е., 2005). В связи с этим возникает адача выявления этих тенденций с целью понимания настоящего состояния проблемы стресса в науке и ее дальнейшего прогнозирования.

В параграфе 1.2 «Феномен стрессоустойчивости в различных психологических категориях и понятиях» представлены существующие в отечественной и зарубежной психологии определения понятия стрессоустойчивости, показаны различные подходы к пониманию феномена стрессоустойчивости, отраженного согласно методологическим позициям и в различных понятиях. Отечественные исследователи проблемы стресса с позиции системного подхода и категории деятельности считали стрессоустойчивость необходимой характеристикой целостного процесса адаптации и связывали ее с регуляцией эмоциональных состояний - это способность быть эмоционально стабильным, психически устойчивым (Левитов Н. Д., 1967; Зильберман П. Б., 1974; Рейковский Я., 1979; Марищук В. Л., 1983; Норакидзе В. Г., 1983; Платонов К. К., 1986; Маклаков А. Г., 2001). В развитии представлений о стрессоустойчивости проникают идеи, связанные с процессами самодетерминации, когда в субъектно-деятельностном подходе стрессоустойчивость стали рассматривать как процесс осознанной и управляемой саморегуляции (Калин В. К., 1984; Зейгарник Б. В., 1989; Конопкин О. А., 1989; Абульханова-Славская К. А., 1991, 2001; Брушлинский А. В., 1994; Дикая Л. Г., 1999; Моросанова В. И., 2001; Бодров В. А., 2004; Леонтьев Д. А, 2007). Стрессоустойчивость связывают с самотрансцендирующим, гибким, творческим поведением, не привязанным к биологическим факторам (Василюк Ф. Е., 1983; Роджерс К., 1994; Маслоу А., 1994; Мэй Р., 2001; Олпорт Г., 2002; Кабрин В. И., 2005; Магомет-Эминов М. Ш., 2005 и др.), надситуативной активностью (Петровский В. А., 1992), поисковой активностью (Ротенберг В. С., Аршавский В. В., 1984), смыслопорождением (Василюк Ф. Е., 1983), выносливостью (жизнестойкостью) (Kobasa S., Pucetti M. C., 1983; Мадди С., 2005) сопротивляемостью (Carver C. S., 1998; Antonovsky A., 1987), разрастанием (O Leary V. E., 1998). В изменении представлений о стрессоустойчивости можно заметить тенденции, которые соответствует тенденциям антропологизации, гуманизации и онтологизации в психологической науке. Необходимым считаем привести утверждение Анны Фрейд, написавшей (1978, 1982), что «невозможно объяснить уязвимость с помощью индивидуальных характеристик ребенка, но требуется осмыслить ее в более общих и надличностных терминах». «Таким образом, скорее неуязвим не ребенок, а сам процесс развития»». Эти факты свидетельствуют о том, что, хотя, исследователи феномена стрессоустойчивости и придерживались принципов гомеостаза, психического отражения, они обращались к характеристикам стрессоустойчивости, явно отражающим гетеростазическую природу человека, выходя на проблему устойчивости бытия человека в условиях постоянных изменений.

В параграфе 1.3 «Культурно-исторический подход как методологическая основа разработки проблемы стресса, соответствующая принципам постнеклассической науки» показано, что в современной психологической науке сложились соответствующие методологические и методические возможности для постановки и решения проблемы стресса и стрессоустойчивости в контексте культурно-исторического подхода, что позволяет решать научные и практические задачи, которые не нашли своего решения в рамках классической и неклассической психологии. Развитие культурно-исторической психологии как междисциплинарной сферы познания связывают с процессами, происходящими на протяжении ХХ века в науке и обществе, характеризующимися тенденцией смены «парадигмы», «идеалов рациональности», переходом к «постнеклассическому» этапу, связанным с постнеклассическим мышлением исследователей (Степин В. С.,1991; Слободчиков В. И., 1995; Братусь Б. С., 1997; Хомская Е. Д., 1997; Зинченко В. П., 1997, 2008; Кемеров В. Е., 1998; Мазилов В. А., 1998; Асмолов А. Г., 1998; Юревич А. В., 2000, 2005; Лекторский В. А., 2001; Абульханова-Славская К. А., 2001; Гусельцева М. С., 2003, 2005; Знаков В. В., 2004; Клочко В. Е., 2004; Мясоед П. М., 2004; Чуприкова Н. И., 2004; Ваулина Т. А., 2005; Климов Е. А., 2005; Василюк Ф. Е., 2007 и др.).

Сущность современного парадигмального сдвига заключается в том, что в поле зрения психологов попадают новые объекты - сложные, саморазвивающиеся открытые системы (Берталанфи Л., 1973; Пригожин И. Р., 1985; Аверьянов А. Н., 1985; Степин В. С.,1991; Аршинов, В. И., 1993; Сверский Я. И., 1993; Хаккен Г., 1997; Князева Е. Н., Курдюмов С. П., 1998; Митькин И. Ф., 1998; Василькова В. В., 1999; Можейко 2002), к которым относится человеческое общество и наука (Клочко В. Е., 2006). Постнекласическое мышление это мышление, которое позволяет выделить качества, порождаемые системой, на которые она опирается в своем развитии. С нарастанием уровня системности мышления возникает детерминация системы будущим, интерес к прогрессивной эволюции, связанной с усложнением системы, ее становлением. Таким образом, постнеклассицизм делает своим предметом процесс становления - закономерное (а потому прогрессивное) усложнение системной организации, свойственное, прежде всего, открытым системам. Идеи синергии и самоорганизации, впервые заявленные физиологом Ч. Шеррингтоном, в России были восприняты Л. С. Выготским и легли в основание культурно-исторической теории. Объективировано соответствие базовых методологических идей отечественного культуно-исторического подхода (социогенеза психики человека, системного строения высших психических функций, динамической организации высших психических функций, перспективы будущего, детерминации новообразованиями, порождающего эффекта взаимодействия человека и среды) идеалам постнеклассической рациональности, в которых основообразующим являлся принцип системности как самоорганизации. Исследователи, как отмечает А. Г. Асмолов (1998), осуществляют переход от «анализа «сознания вне культуры» и «культуры вне сознания» к постижению тайны взаимопереходов, преобразований социальных связей в мир личности и сотворения личностью из материала этих связей миров человеческой культуры».

Исходя из представлений о системной детерминации настоящего, В. Е. Клочко разрабатывает метод трансспективного анализа, адекватный постнеклассическому мышлению. Этот метод теоретического анализа используется для понимания закономерного движения научного познания и настоящей действительности.

Во второй главе «Трансспективный анализ феноменов стресса и стрессоустойчивости» в параграфе 2.1 «Представления о стрессе, сформировавшиеся в классической психологии» показано, что на досистемном уровне науки представления о стрессе можно усмотреть в концентрации исследовательского интереса на проблеме аффектов. Изучение природы аффектов указало на сложность и многоаспектность явления, что в дальнейшем потребовало дифференциации знаний о нем и привело к появлению биологических, физиолого-психологических и психологических теорий и моделей стресса. На уровне микросистем в психологии, когда психическое стало исследоваться в различных связях и отношениях - по отношению к деятельности, к сознанию, к мозгу, субъекту, личности и т. д., изучение проблемы стресса концентрировалось а рамках предмета конкретной теории. В теориях изучавших сознание и личность - это тревога, внутренний конфликт, фрустрация; в исследовавших проблему психики и поведения - негативные стимулы, неадаптивное реакции; в исследованиях связи психики и мозга - напряженность биологических систем организма. К таким классическим теориям и моделям, рассматривающих феномен стресса как простую систему, можно отнести биологические теории и модели стресса: теория общего адаптационного синдрома Г. Селье, генетически-конституциональная теория стресса (Fuller J. L., Thompson W. R., 1978), модель предрасположенности к стрессу (Parsons P. A., 1988); физиолого-психологические теории и модели стресса (психодинамическая, научения, гештальтпсихологии). Представленные на этом уровне системности концепции стресса отличаются преобладанием в них идей изоляционизма, субъективизма, «предметоцентризма». Проблематика стресса рассматривается в отдельных ее элементах (физиологические реакции, аффекты, поведение), исходя из их сущности, и в биологической модели адаптивной природы психического, гипертрофируя при этом внешний полюс детерминации. Л. С. Выготский считал, что если проблема общего понятия не будет решена, то любой научный факт предстанет перед нами отраженным в трех системах поочередно, принимая три различные формы «вернее, это будет три различных стороны одного факта, еще вернее это будут три разных факта». Попытка объяснить их взаимодействие привела к переходу на второй уровень системного усложнения наук.