Аутентичность личности подростков на разных стадиях аддиктивного поведения

Размещено на http://www.allbest.ru/

На правах рукописи

Московского городского психолого-педагогического университета

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата психологических наук

АУТЕНТИЧНОСТЬ ЛИЧНОСТИ ПОДРОСТКОВ НА РАЗНЫХ СТАДИЯХ АДДИКТИВНОГО ПОВЕДЕНИЯ

Бардадымов В.А.

Москва - 2012

Научный руководитель:

доктор психологических наук, профессор Нартова-Бочавер Софья Кимовна

Официальные оппоненты:

доктор психологических наук, профессор

Харламенкова Наталья Евгеньевна кандидат психологических наук Минаков Сергей Александрович

Ведущая организация:

Академия повышения квалификации и профессиональной переподготовки работников образования, г. Москва

1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. В коррекционной и клинической психологии последних лет отчетливо прослеживается тенденция рассматривать отклонения и девиации разного рода не симптоматически, через нарушения поведения, а феноменологически, с точки зрения переживаний, самоощущения и неудовлетворенных потребностей субъекта [M.E.P. Seligman, 1999, 2000]. Гуманистическая парадигма в коррекционной психологии и девиантологии позволяет обеспечить поиск и выявление ресурсов работы с проблемной личностью и расширить арсенал терапевтических вмешательств специалистов всех направлений [S. Joseph, A.M. Wood, 2010; Н.Л. Белопольская 2010, 2011; Е.А. Сахаров, Э.Н. Ахмадулина, 2009; B.L. Fredrickson, 1998, 2001; E.L. Garland и соавт. 2010; S. Joseph, A.M. Wood, 2010; D. Watson, K. Naragon-Gainey, 2010].

Одним из важных понятий в позитивной психологии является аутентичность: подлинность собственного бытия, проявляющаяся в переживании и социальном взаимодействии. В широком смысле слова аутентичность означает реалистичный контакт с самим собой и с миром. Индикаторами высокого уровня аутентичности являются собственно аутентичное существование, суверенность, высокий самоконтроль, способность противостоять влиянию среды, активные виды копинга: ассертивное поведение с использованием внутренних ресурсов и ресурсов социального окружения. В качестве индикаторов низкого уровня аутентичности рассматриваются самоотчужденность, депривированность, низкий самоконтроль, подверженность влиянию среды, асоциальные копинг-стратегии [S. Harter и соавт. 1996; M.H. Kernis, B.M. Goldman, 2006; A.М. Wood, и соавт., 2008; P. Lunt и S. Livingstone, 1991; С.Ю. Семёнов, 2007; M.H. Kernis, B.M. Goldman, 2006]

Экзистенциальная потребность следовать своему предназначению, практиковать собственный жизненный стиль рассматривается как более значимый мотив, чем достижение успеха [М. Чиксентмихайи, 2011]. Любой человек стремится к переживанию и утверждению своей аутентичности, однако не каждый умеет этого достигать социально приемлемым способом, особенно в подростковом возрасте [Н.Е.Харламенкова, 2004; С.А. Минаков, 2011]. Поиск аутентичности не всегда осуществляется конструктивно; употребление психоактивных веществ может пониматься как деструктивный способ обретения аутентичности, к присутствию которой в жизни столь чувствительны подростки. Релевантность такого подхода отмечается Управлением по наркотикам и преступности ООН, которое считает развитие и поддержание аутентичности ресурсом психологической реабилитации людей, употребляющих ПАВ [Совместный региональный проект ЮНОДК и Фонда ОПЕК № AD/RAC/I29, 2006], однако до сих пор эмпирическое подтверждение взаимосвязи уровня аутентичности и аддиктивного поведения получено не было.

Задачи профилактики и эффективной коррекции аддиктивного поведения требуют, во-первых, внимания к психологическим особенностям стадии донозологического употребления психоактивных веществ, а, во-вторых, создания простого диагностического инструмента изучения психологических факторов формирования химической зависимости. Стадия, предшествующая сформированной зависимости, более чувствительна к коррекционному воздействию в связи с тем, что развитие в этот период неустойчиво, и подростки исключительно сензитивны как к психотерапии, так и к стрессовым провокациям. Из донозологической стадии можно легко выйти без потерь, но профилактика аддиктивного поведения невозможна без глубокого изучения и учета психологических особенностей подростков, находящихся на этой стадии.

Хотя понятия «опыт употребления ПАВ» и «латентная стадия аддиктивного поведения» использовались ранее [Ц.П. Короленко, 1991; С.В. Березин, 2004; Р.В. Овчарова, 2003], центральными категориями исследования они впервые становятся в нашей работе. Кроме того, многие авторы отмечали высокую коморбидность аддиктивных расстройств между собой, что освобождает от необходимости выделять отдельные группы подростков курящих, употребляющих алкоголь и легкие наркотики [А.Ю. Егоров, 2012; М.Л. Зобин, 2006 и др.].

Все это побуждает сосредоточиться на изучении аутентичности личности подростков на разных стадиях химической зависимости, чтобы обнаружить экзистенциально-личностный смысл формирования химической зависимости и сделать помощь более адресной.

Объект исследования - аутентичность личности подростков.

Предмет исследования - особенности аутентичности подростков на разных стадиях аддиктивного поведения.

Цель нашего исследования - изучение особенностей аутентичности личности подростков в зависимости от стадии аддиктивного поведения.

Для достижения поставленной цели были сформулированы и решены следующие задачи:

1. Скрининг учащихся учебных заведений для выявления подростков, находящихся на латентной стадии аддиктивного поведения;

2. Подбор диагностического инструментария для изучения аутентичности личности;

3. Описание особенностей аутентичности лиц на различных стадиях аддиктивного поведения;

4. Определение предикторов развития химической зависимости.

Гипотеза исследования: искажение разных аспектов переживания аутентичности личности в подростковом периоде ведёт к развитию аддиктивного поведения, а именно:

1. чем выше уровень самоотчуждения, тем выше стадия развития аддиктивного поведения;

2. чем ниже уровень самоконтроля, тем выше стадия развития аддиктивного поведения;

3. чем ниже уровень суверенности, тем выше стадия развития аддиктивного поведения;

4. использование избегания как превалирующего копинга приводит к усилению химической зависимости.

Эмпирическую базу исследования составили 183 человека (Mage=16,7): 78 школьников, учащихся девятых - одиннадцатых классов ГБОУ Гимназия №1540 и ГБОУ Центр образования №1311 «Тхия»; 83 человека, учащихся первого и второго курсов Высших учебных заведений Москвы (МГППУ, РГГУ, НИУ ВШЭ); 22 человека, учащихся восьмых классов ГБОУ Центр образования №1311 «Тхия» и находящихся на лечении в Детско-подростковом реабилитационном комплексе «Квартал». Ни один из участников эксперимента не имел официального диагноза «алкоголизм» или «наркомания». Распределение по степени сформированности химической зависимости происходило с помощью метода построения и анализа Искусственных нейронных сетей, основанного на экспертной оценке двенадцати специалистов в области аддиктологии. Большая часть респондентов с выявленным зависимым поведением проявляли коморбидность аддиктивной реализации (курение, употребления алкоголя, наличие опыта употребления легких наркотиков).

Научная новизна работы заключается в том, что возникновение химической зависимости у подростков изучается независимо от степени поведенческих нарушений, в контексте их личности, с учетом удовлетворения потребности быть подлинными. Подобное понимание генезиса химических зависимостей позволяет выделить предпосылки и риски аддиктивного поведения, которые связаны с развитием идентичности подростка, его способности поддерживать личностные границы, сохранять психологическую суверенность и таким образом не изменять себе.

Новизна работы состоит в интеграции коррекционной и позитивной психологии, использовании гуманистического концептуального аппарата при интерпретации аддикций, понимании развития аддикций как стадиального процесса, выделении и описании последовательных этапов формирования зависимостей, использовании субъектно-средового подхода для объяснения внутриличностной динамики аддиктов. Стадиальность аддиктивного поведения позволяет рассматривать процесс формирования зависимости как динамичный, неокончательный, побуждая уделять внимание сохранным и ресурсным характеристикам личности аддиктов.

Работа вносит вклад в развитие концептуального аппарата коррекционной, клинической и возрастной психологии, обосновывая и операционализируя понятия аутентичности личности и латентной стадии развития аддикции.

Теоретическая значимость исследования заключается в разработке нового алгоритма исследований девиаций, который может быть перенесен на другие возрастные и клинические группы. Значительным теоретическим итогом работы является также обогащение научной фактологии. Так, получено эмпирическое подтверждение того, что возникновение аддиктивного поведения у подростков представляет собой способ псевдоадаптации к экзистенциальным кризисам; впервые получена связь уровня суверенности психологического пространства личности и аутентичности личности со способами реагирования в стрессовых ситуациях.

Обогащена методологическая база коррекционной психологии благодаря разработке и применению инструментов, адекватно отражающих содержание введённых концептов: адаптирована Шкала аутентичности личности; для объективного выделения стадий аддиктивного поведения использован метод построения и анализа Искусственных нейронных сетей.

Практическая значимость включает методический, практический, просветительский аспекты. Адаптированная методика изучения аутентичности личности может быть рекомендована для исследовательской и диагностической работы, в том числе с подростками, находящимися на различных стадиях аддиктивного поведения, для выявления их экзистенциальных потребностей и проблем. В работе использован новый метаязык для описания личности склонного к зависимостям подростка, признающий их право на аутентичность. Подобный подход в работе с зависимыми подростками сам по себе может иметь профилактический эффект. Несомненной важностью для профилактики и для психологического просвещения родителей, педагогов и самих подростков является переориентирование с симптоматического рассмотрения возникновения аддикции на базисные жизненные концепты, дающие возможность выбрать безопасные пути самореализации и становления личности. Применение полученных результатов в области психологической коррекции и купирования развития зависимости подростков позволяет сместить мишени терапевтического воздействия на понимание и принятие собственных чувств и эмоциональных проявлений, формирование способности жить в соответствии со своими убеждениями и ценностями, понимание самого себя, умение отстаивать границы «собственности», формирование конструктивных способов решения проблем и способов выхода из стрессовой ситуации.

Методологической и теоретической основой исследования выступают: теоретические положения и эмпирические результаты позитивной психологии (А. Маслоу, М. Селигман, Дж. Хайдт), теоретические подходы гуманистической психологии (Г. Олпорт, К. Роджерс), биопсихосоциальная модель генезиса химических зависимостей (И.Д. Даренский, Е.В. Змановская), научные основы психологии аддиктивного поведения (М. Битти, С.Н. Ениколопов, Ц.П. Короленко, А.Е. Личко, С.А. Минаков, Е.И. Николаева, Р.В. Овчарова); психология самоутверждения подростков и девиантного поведения (Н.Л. Белопольская, Д.Н. Исаев, В.Д. Менделевич, Н.Е. Харламенкова); исследования аутентичности и самоотчуждения личности (G.T. Barrett-Lennard, A.М. Wood, A. Linley, С.К. Нартова-Бочавер; Е.Н. Осин, М.В. Рагулина); теоретические и эмпирические исследования суверенности психологического пространства (Н.В. Буравцова, С.К. Нартова-Бочавер, Е.Н. Панина).

Достоверность результатов исследования обеспечена методологической обоснованностью работы, проверкой теоретических положений эмпирическими методами, адекватными целям и задачам работы, применением количественного анализа с использованием метода построения и анализа Искусственных нейронных сетей, методов математической статистики (U-критерия Manna-Whitney, Медиана-тест и критерия Kruskal-Wallis, б-Кронбаха, коэффициента корреляции Спирмена, кластерного и факторного анализов, а также различных видов регрессионного анализа).

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Аддиктивное поведение у подростков возникает в ответ на угрозу аутентичности бытия, как неадаптивный способ переживания экзистенциального кризиса и ухода от неблагополучия. Начало употребления ПАВ можно считать способом установления личностных границ и поддержания аутентичности. Уровень самоотчуждения респондентов нелинейно возрастает с приближением к стадии сформированной зависимости.

2. Выделено четыре стадии генезиса зависимости от ПАВ у подростков: Нулевая стадия, характеризующаяся отсутствием проб; Стадия опыта употребления психоактивных веществ, определяющаяся появлением эпизодического употребления ПАВ; Латентная стадия аддиктивного поведения, отличающаяся культурной приемлемостью, нерегулярностью употребления, отсутствием адаптации организма к агенту зависимости; Стадия сформированной зависимости, когда аддиктивная реализация становится неотъемлемой частью функционирования организма.

3. Каждая стадия генезиса зависимости характеризуется уровнем и качественным своеобразием переживания аутентичности. Стадия опыта употребления: снижение уровня самоконтроля, эмоционального контроля и эмоциональной комфортности; высокая значимость суверенности вещей и социальных связей. Латентная стадия аддиктивного поведения: сниженный уровень самоконтроля, сознательности поведения, ответственности; склонность к избеганию в стрессовых ситуациях; привлечение внимания. Стадия сформированной зависимости: высокое самоотчуждение; выраженное привлечения внимания к себе; применение избегания как превалирующей стратегии совладания со стрессом; проявления агрессивности в проблемных ситуациях; важность причастности к социальным группам.

4. Развитие аддикции динамично; можно выделить предикторы перехода на более деструктивную стадию зависимости: высокое самоотчуждение, высокая суверенность вещей и социальных связей, копинг избегания, избыточное привлечение внимания к себе.

Апробация результатов работы проходила на расширенных заседаниях кафедры дифференциальной психологии факультета Клинической и специальной психологии ГБОУ ВПО Московского городского психолого-педагогического университета. Результаты исследования обсуждались в совместном докладе на Первом съезде терапевтов Сибири и Дальнего Востока (Новосибирск, 2005), на XLVI Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс» (Новосибирск, 2008), на Международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы современного процесса образования в учебных заведениях России» (Москва, 2009), V Международной научно-практической конференции «Образование и здоровье. Экономические, медицинские и социальные проблемы» (Пенза, 2010), II Международной заочной конференции «Отклоняющееся поведение человека в современном мире: проблемы и решения» (Владимир, 2011), Научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых с международным участием в рамках XIII Ломоносовских научных чтений ПГУ имени М.В. Ломоносова «Психология и современный мир» (Архангельск, 2011), в соавторстве на 16 European Conference on Personality (Trieste, Italy, 2012), 6th European Conference on Positive Psychology (Moscow, 2012). Все выступления подкреплены опубликованными тезисами и статьями. По материалам диссертации опубликовано 10 работ.

Материалы исследования внедрены в работу психолого-педагогических служб ГБОУ Центр образования №1311 «Тхия», ГБОУ Гимназия №1540, а также включены в программу лекционного курса «Основы психологического консультирования и психотерапии» ГБОУ ВПО Московского городского психолого-педагогического университета.

Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения, библиографии и приложений. В заключении сформулированы основные выводы исследования. Список литературы включает 187 наименований, из них 47 на иностранных языках. Общий объем диссертационной работы составляет 225 страниц. Текст содержит 24 рисунка и 35 таблиц.

2. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность исследуемой проблемы, формулируются объект, предмет, цель, задачи и гипотезы исследования, описываются применяемые методы, теоретико-методологическая основа исследования, определяются новизна, теоретическая и практическая значимость работы, обосновываются надежность и достоверность полученных результатов, излагаются основные положения, выносимые на защиту.

ГЛАВА 1 «НАРУШЕНИЕ АУТЕНТИЧНОСТИ ЛИЧНОСТИ КАК СИСТЕМНЫЙ ПОКАЗАТЕЛЬ ДИНАМИКИ АДДИКТИВНОГО ПОВЕДЕНИЯ» содержит теоретический обзор классических и современных исследований в области аддиктологии, психологии аддиктивного поведения и аутентичности личности.

В разделе 1.1. рассматривается термин «аддикция», отмечается большое число выделяемых современной наукой видов зависимостей, как форм нарушения поведения. Кроме этого, на основе работ А.Е. Личко [1991], Р.В. Овчаровой [2003] и I. Gerevich [1994] отмечается различие понятий «употребление ПАВ», «аддиктивное поведение» и «зависимость». Основываясь на определении Ц.П. Короленко [1991], делается вывод, что зависимость нередко формируется как способ ухода от ситуаций, вмешивающихся в психологическое пространство личности, при отсутствии адекватных форм совладания с этими ситуациями.

Раздел 1.2. посвящен характеристике психоактивных веществ и мотивации их употребления. В данном разделе описываются основные эффекты, вызываемые различными видами ПАВ как один из видов мотивации аддиктивной реализации. Кроме этого, приводятся другие классификации аддиктивной мотивации.

В разделе 1.3. рассматриваются этапы формирования аддикции в подростковом возрасте. Первая часть посвящена общим подходам к классификации зависимости как нозологической формы употребления ПАВ. Отмечается, что все существующие описания этапов формирования зависимости в целом сохраняют логику стадий: адаптация, усвоение стереотипов аддиктивного поведения, возникновение психической зависимости, и наконец, возникновение физической зависимости. При этом зависимость от ПАВ и аффективные расстройства с позиции нейробиологических процессов рассматриваются как имеющие под собой конкретные биохимические изменения в организме. Отмечается, что влияние ПАВ на организм на уровне нейробиологических и биохимических процессов не происходит мгновенно, так как процессы интервенции веществ имеют латентный период действия на организм. Возможно, появившееся в литературе рассмотрение донозологической формы употребления веществ (латентная стадия аддиктивного поведения) опирается на факт задержки реакции организма на психоактивные агенты. Анализ многочисленных работ по аддиктивному поведению позволяет заключить, что латентная стадия аддиктивного поведения обладает следующими характеристиками: 1) нерегулярность употребления ПАВ; 2) культурная приемлемость употребления; 3) скрытость аддиктивной реализации; 4) отсутствие адаптации организма к приему ПАВ; 5) отсутствие изменений структуры личности; 6) отсутствие нарушений социальной адаптации; 7) неопределенность дальнейшей динамики развития (переход к сформированной зависимости / прекращение употребления ПАВ).

Раздел 1.4. посвящён различным моделям аддиктивного поведения. Отмечается необходимость внесения субъектно-средового подхода в биопсихосоциальную модель аддиктивного поведения. Делается вывод о том, что только при условии рассмотрения личности аддикта с позиции системной оценки личностных особенностей, особенностей социального окружения и взаимодействия с ним, биологических особенностей можно получить адекватную картину возникновения и развития зависимого поведения. При этом рассмотрение личностных особенностей должно происходить с точки зрения оценки действий аддикта как активного субъекта формирования собственной реальности.

Следующий раздел 1.5. описывает социально-психологические факторы формирования химической зависимости, рассматривая с одной стороны аддиктивное поведение как вид социальной девиации, а с другой стороны - особенности микросоциальной среды (семейная ситуация) как фактора формирования химической зависимости. Анализ исследований психологических особенностей лиц, употребляющих ПАВ, показывает ведущую роль особенностей «Я-Образа», Я-концепции, идентичности личности в развитии зависимостей. Сравнение характеристик аддикта [В.Д. Менделевич, 2001] и описание «неаутентичной личности» [С. Мадди, 2005] позволяет заключить, что аддиктивную личность с большой долей приближения можно назвать «неаутентичной».

Рассмотрев стадии возникновения и выделенные в классических работах факторы возникновения аддиктивного поведения, можно отметить отсутствие единого взгляда на развитие зависимого поведения. Большая часть выделяемых стадий имеет симптоматический характер, что исключает личность аддикта. Анализ же причин формирования зависимости с точки зрения субъектно-средового подхода позволяет предположить, что именно аутентичность может быть тем самым фактором, который определяет начало употребления ПАВ как способа ухода от возникающего экзистенциального вакуума. аддиктивный поведение аутентичность зависимость

Раздел 1.6. содержит историко-психологический анализ понятия «аутентичность личности». Приводятся синонимичные термины, которыми обозначается переживание подлинности собственного бытия и возможности проявлять свою индивидуальность, противостоять социальным влияниям при сохранении адекватных контактов с миром: полноценно функционирующая личность [К. Роджерс, 1994], свобода [Г. Олпорт, 1955], самоактуализация [А. Масло, 1967], самость, целостная личность [Ф. Перлз, 2005], конгруэнтность [Р. Бендлер, Дж. Гриндер, 1995], идентичность с собой [Ю.Р. Вагин, 2002], индивидуация [П. Крэнтон, 2004 и Дж. Диркс, 2006], мудрость [П. Бальтес, 2003]. Также рассматривается соотношение понятий идентичности и аутентичности как сложно взаимодействующих между собой. Обсуждается точка зрения, что аутентичность является высшей формой идентичности.

Раздел 1.7. посвящён современным теоретическим и эмпирическим исследованиям аутентичности. Гуманистическая модель аутентичности, предложенная G.T. Barrett-Lennard [1998] на основе работ К. Роджерса, рассматривает аутентичность как последовательность между тремя уровнями: первичным опытом человека, символическим пониманием этого опыта и поведением, направленным вовне, а также коммуникациями. На стыке этих трёх уровней выделяются основные элементы аутентичности: Самоотчуждение - как расхождение между когнитивным пониманием и фактическим опытом личности; Аутентичная жизнь - как соответствие между сознательным восприятием собственных особенностей и поведением и эмоциональными реакциями личности; Подверженность внешним влияниям - как принятие представления других и принятия внешнего влияния действует на оба предшествующих элемента аутентичности. Также рассматривается два выделяемых на сегодняшний день подхода к данной структуре: контекстная модель подразумевает, что подлинность социального взаимодействия определяется персоной партнера и контекстом общения (возлюбленный, друзья, родители, работа) [K.J. Gergen, 1991; S.M. Jourard, 1971; F.G. Lopez, K.G. Rice, 2006; S.A. Mitchell, 1992]. В этом смысле аутентичность обозначает близость и высокое доверие партнеру. Диспозиционная модель рассматривает аутентичность как индивидуальную черту, опирающуюся на внутреннее ядро личности: «реальное» или «истинное» Я [S. Harter и соавт. 1996; M.H. Kernis, B.M. Goldman, 2006]. В нашем исследовании аутентичность понимается в широком смысле слова, как особенность, имеющая разный уровень выраженности в зависимости от содержания текущего периода жизни и социального контекста.

В этом же разделе рассматриваются различные корреляты данного понятия: благополучие и самооценка [S. Harter, 2002; K.M. Sheldon и соавт., 1997], рефлексивность и целенаправленность поведения [М.В. Рагулина, 2007], позитивные переживания, надежда на будущее, креативность, слабость негативных переживаний, удовлетворенность жизнью, склонность к романтическим отношениям [F.G. Lopez, K.G. Rise, 2006] и отрицательные - тревожность и депрессия [S. Harter и соавт. 1996]. Утрата аутентичности влечет за собой также потерю искренности, склонность к играм, отчужденность, расщепление, утрату целостности и смысла существования [Е.Н. Осин, 2007; Д.А. Леонтьев, 1999]. Содержание описанных коррелятов позволяет заключить, что личность может утратить свою аутентичность в процессе адаптации, следовательно, может склоняться к аддиктивному поведению как способу ухода от неблагополучия.

ГЛАВА 2. «ОБЪЕКТ И МЕТОДЫ ЭМПИРИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ АУТЕНТИЧНОСТИ ЛИЧНОСТИ ПОДРОСТКОВ, НАХОДЯЩИХСЯ НА РАЗНЫХ СТАДИЯХ ЗАВИСИМОСТИ ОТ ПАВ» содержит описание выборки, условий, методов и методик эмпирического исследования.

Раздел 2.1. описывает принятую за основу функциональную модель психодиагностического исследования, в рамках которой изучаемый человек рассматривается не только с целью уточнения и дифференциации уже известных особенностей, но также уделяется внимание личности исследуемого, особенно его ресурсным свойствам.

Следующий раздел 2.2. посвящён описанию инструментария эмпирического исследования. Подбор методов исследования происходил в соответствии с возрастными характеристиками выборки и особенностями предмета исследования, отражая содержание аутентичности личности как переживания реалистичного контакта с собой и миром.

1. Для выявления аддиктивного поведения и особенностей аддиктивных реализаций применялась «Анкета отношения к психоактивным веществам», составленная в СО РАМН [С.А. Курилович, 2005] (обработка опросника происходила с помощью метода Искусственных нейронных сетей);

2. Для определения особенностей личностной идентификации был использован проективный Тест самоотношения двадцати утверждений, или «Тест 20-ти вопросов» (М. Кун и Т. Мак-Партланд);

3. Для исследования целостности границ психологического пространства личности был применен Опросник Суверенности психологического пространства С.К. Нартовой-Бочавер (модификация 2010 года);

4. Для оценки личностных характеристик применялся Пятифакторный опросник личности, разработанный американскими психологами Р. Мак-Креем и П. Коста, адаптация А.Б. Хромова [2000];

5. Для выявления поведенческих стратегий в стрессовых ситуациях применялась методика «Шкала SACS» (Стратегические направления защитного поведения или Стратегии преодоления стрессовых ситуаций), разработанная S. Hobfoll, совместно с C.D. Dunahoo, J. Monnier и Y. Ben-Porath [2007], в адаптации Н.Е. Водопьяновой и Е.С. Старченковой [2005]

6. В связи с недостаточностью имеющихся методических средств для исследования аутентичности личности была переведена и адаптирована методика «Шкала аутентичности личности». Методика предложена британскими исследователями A.M. Wood и соавт. [2008].

Раздел 2.3. даёт характеристику участников и описывает процедуру эмпирического исследования. Кроме этого, для более детального описания испытуемых приводятся результаты анализа гендерных различий по всем шкалам, которые показывают соответствие идентичности подростков, вошедших в экспериментальное исследование, социально-поощряемым полоролевым стереотипам.

Раздел 2.4. посвящён описанию методов статистической обработки данных.

ГЛАВА 3. «ОБРАБОТКА И АНАЛИЗ ПОЛУЧЕННЫХ РЕЗУЛЬТАТОВ ИССЛЕДОВАНИЯ» содержит полученные эмпирические данные и их обсуждение.

Раздел 3.1. посвящён описанию мер центральной тенденции и проверки на нормальность распределения показателей всех шкал. В результате проведённого анализа отмечено незначительное отклонение от нормальности распределения результатов по большинству шкал, что определило выбор статистических приемов обработки.

Раздел 3.2. описывает валидизацию методики «Шкала аутентичности личности». Шкала содержит двенадцать пунктов и три субшкалы (аутентичня жизнь, подверженность внешним влияниям и самоотчуждение). Подготовка инструмента происходила в пять этапов. Четыре этапа - перевод и адаптация методики, переформулирование пунктов и проверка на дистрибутивность (N=206). Финальный этап валидизации (N=373; Mage=21,1±7,6) продемонстрировал достаточные психометрические характеристики методики как надежной и внутренне согласованной и показал, что результаты всех трех шкал образуют единственный фактор (Таблица 1).

Таблица 1. Анализ внутренней согласованности характеристик методики Шкала аутентичности личности (валидизационная выборка)

Исследование содержательной валидности осуществлялось посредством корреляционного анализа показателей Шкалы аутентичности и Пятифакторного опросника (дивергентная валидность), а также Опросника СПП и Шкалы Благополучия (конвергентная валидность). В результате было получено 26 достоверных (p<[0,01; 0,05]) корреляционных связей с показателями различных методик (|r|=[0,14; 0,36]). Обнаружены значимые связи с такими показателями, как «Привязанность - Отделённость», «Контролирование - Естественность», «Эмоциональность - Эмоциональная сдержанность» Пятифакторного опросника личности; Суверенность Тела, Суверенность Территории, Суверенность Ценностей, Суверенность социальных связей, Суверенность Привычек, Общий показатель суверенности психологического пространства личности Опросника СПП.

Анализ связанности показателей методики со Шкалой субъективного благополучия показывает значимую связь переменных. Кроме этого, корреляционный анализ значений показателей методики и возраста продемонстрировал обратную связь возраста со шкалами Подверженности внешним влияниям (rs=-0,23; p<0,001) и Самоотчуждения (rs=0,5; p=0,001), что говорит о постепенном усилении аутентичности личности по мере взросления. Гендерное сравнение показывает значимо более высокий показатель Принятия внешних влияний в мужской подвыборке.

Анализ аддиктивной реализации испытуемых проводился с помощью построения Искусственных нейронных сетей как метода нечеткой логики, примененного к «Анкете отношения к психоактивным веществам». Результаты представлены в разделе 3.3. С помощью экспертной оценки, осуществленной двенадцатью специалистами в области аддиктивного поведения (наркологами, психиатрами, психологами) было обнаружено 11 показателей, значимых для оценки стадии аддиктивной реализации, на основании которых и были выделены следующие группы: нулевая, в которую вошли лица, не имевшие опыта употребления ПАВ (37 чел.); лица, имевшие опыт употребления ПАВ (97 чел.); подростки с латентной стадией аддиктивного поведения (36 чел.); подростки со сформированной зависимостью (13 чел.). В качестве первичного анализа распределённых групп проводилась оценка возраста испытуемых, находящихся на разных стадиях аддиктивного поведения. Полученные результаты показывают достоверную положительную связь стадии употребления и возраста испытуемых (Kruskal-Wallis test: H = 24,75; p<0,0001; (N=183)).

Корреляционный анализ тесноты связей показателей методик, описанный в разделе 3.4. позволил выявить связи показателей аутентичности (Аутентичной жизни, Самоотчуждения и Подверженности внешним влияниям) и других психологических характеристик, тем самым обогащая феноменологию аутентичности. Аутентичная жизнь может быть описана следующим комплексом: эмоциональная сдержанность и высокий самоконтроль в поведении; уверенное поведение в сложных и стрессовых ситуациях с принятием проблемы для её дальнейшего решения; важность собственных ценностей и сохранности социальных связей.

Самоотчуждение сочетается с высокой эмоциональностью, склонностью к агрессивным действиям в стрессовых ситуациях из-за возникающей тревоги. Связи со значениями Теста самоотношения и показателями Суверенности психологического пространства указывают на важность семейного окружения, нарушающего психологические границы личности, при формировании аутентичности.

Подверженность внешним влияниям может быть описана следующим комплексом: высокая потребность в социальном окружении и привязанности; эмоциональная лабильность; ориентация на социальные взаимодействия и помощь окружающих в сложных и стрессовых жизненных ситуациях при отсутствии уверенности в самостоятельном преодолении трудностей; повышенная подверженность личностных границ влиянию окружающих.

Кластерный анализ (рис.1) впервые показал эмпирическую связанность копинг-стратегий с аутентичностью и суверенностью психологического пространства, свидетельствуя, что динамика развития аутентичности происходит в конфликтных или стрессовых ситуациях, изменяя в первую очередь понимание и принятие собственных особенностей, а уже затем отражаясь в презентации своего Я социальному окружению. Таким образом, очевидно, что уровень выраженности аутентичности может быть измерен как прямым методом «Шкала аутентичности», так и косвенно, посредством измерения других связанных с субшкалами этого опросника показателей.

Рис. 1. Связанность показателей суверенности психологического пространства и аутентичности личности с копинг-стратегиями

В разделе 3.5. на основе оценки критерия Kruskal-Wallis и Медиана-теста описываются 3 достоверных различия между группами респондентов, находящихся на разных стадиях зависимости: Самоотчуждение Шкалы аутентичности личности (Chi-Square=7,57; p<0,05); 3-ий фактор Пятифакторного опросника личности «Контролирование - Естественность» (H=10,57; p<0,01; Chi-Square=8,76; p<0,03); и показатель Суверенности вещей теста «Суверенность психологического пространства» (H=8,45; p<0,04).

Повышение уровня самоотчуждения в момент появления опыта употребления ПАВ говорит о том, что отсутствие чёткого и реального представления о себе приводит к поиску способов адаптации и достраивания желаемой картины личности через употребление ПАВ. Однако, включаясь в самопредставление, аддиктивное поведение становится важным атрибутом личности, который изменяет представление о себе, не создавая в реальности физиологический, эмоциональный или социальный базис.

Рис. 2. Динамика изменения показателя Самоотчуждения в зависимости от стадии аддиктивного поведения

Общая динамика изменения показателя и гендерные различия представлены на рис. 2. При возникновении сформированной зависимости демонстрируется тенденция к максимальным значениям Самоотчуждения, особенно в женской подвыборке, что может быть объяснено как уход от реальности, в том числе от принятия явных личностных изменений на уровне психики и тела. Хотя регрессионный анализ не обнаружил достоверного вклада показателя Самоотчуждение в развитие аддикции, косвенно его вклад показан тем, что положительно связанный с ним показатель Подверженности внешним влияниям оказался достоверным предиктором развития аддиктивного поведения (p<0,009). Таким образом, усиление самоотчуждения происходит при нарушении границ личности, в силу изначальной предрасположенности уступать внешним влияниям.

Кроме этого, обнаружена тенденция к снижению уровня самоконтроля личности при возрастании степени зависимости от ПАВ. При этом стоит отметить, что достоверно снижаются значения уровня самоконтроля уже у лиц с латентной стадией аддиктивного поведения, согласуясь с данными о качественно-количественных изменениях нейромедиаторов и систем взаимодействия структур мозга при попадании агентов зависимости в организм [R.D. Baler, N.D. Volkow, 2006].

Также отмечается достоверное резкое повышение важности суверенности личных вещей («собственнических чувств») с началом употребления ПАВ, что может быть объяснено возникающим у подростков ощущением противоправности действий. Дальнейшие тенденции описывают постепенное снижение важности данного фактора с приближением к стадии сформированной зависимости, когда подростки уже привыкают совершать самостоятельные покупки или меняются личными вещами, чтобы получить сигареты или пиво. Кроме этого, проведенный регрессионный анализ показал, что Суверенность вещей в комплексе с другими показателями суверенности личности может определять развитие аддиктивного поведения.

Раздел 3.6. посвящён анализу самовосприятия, психологических характеристик, копинг-стратегий и особенностей аутентичности личности на каждой стадии аддиктивного поведения. Данные Пятифакторного опросника говорят о более выраженной эмоциональной устойчивости лиц, никогда не употреблявших ПАВ, что согласуется с ранее полученными результатами и свидетельствует о нарушениях эмоционально-оценочного уровня «Я-Образа» личности [В.А. Бардадымов, 2009]. Подростки с латентной стадией зависимости также более слабовольны по сравнению с теми, которые не имели опыта употребления ПАВ, что говорит о непрочных личностных границах на латентной стадии, неспособности сохранять верность самому себе, что, в конечном счете, может приводить к повышению уровня самоотчуждения.

Кроме этого, были получены результаты, демонстрирующие большую экстравертированность подростков со сформированной зависимостью по сравнению с группой не употреблявших ПАВ. Анализ различий первичных компонентов данного фактора показал возрастание средних значений показателя Привлечение внимания при приближении к стадии сформированной зависимости (нулевая группа и лица со сформированной зависимостью p<0,001; подростки с латентной стадией аддиктивного поведения и лица со сформированной зависимостью p<0,08). Таким образом, можно констатировать факт того, что использование ПАВ в подростковом возрасте происходит, в качестве способа демонстрации собственной уникальности, что в очередной раз доказывает, что аддиктивное поведение используется как способ псевдоадаптации к потере аутентичности.

Повышенная чувствительность, лабильность и зачастую гиперболизированность эмоциональных реакций, отсутствие навыка выхода из проблемной ситуации, физические и правовые ограничения возраста - всё это становится причиной восприятия любой сложной ситуации как стрессовой. Безусловно, использование ПАВ - это лишь один из способов совладания со стрессом, именно поэтому важной частью нашего исследования являлась оценка превалирующих копинг-стратегий на различных стадиях зависимого поведения. Нами были получены достоверные различия по двум показателям методики Шкала SACS (Избегание и Асоциальные действия (p<[0,01; 0,03])). Все группы, кроме нулевой, попадают в пределы высокой степени выраженности Избегания как копинг-стратегии, сохраняя динамику возрастания с приближением к стадии сформированной зависимости. Это позволяет еще раз заключить, что поведение подростка со сформированной аддикцией в стрессовых ситуациях основано на уходе от реальности и приписывании логичных оправдательных оснований своему поведению, мотивы которого в реальности неприемлемы для социума, что лишь усиливает разрыв между Я-реальным и Я-идеальным, т. е. самоотчуждение личности. Таким образом, потеря переживания аутентичности, проявляющаяся в Избегании как способе реагирования на стрессовые ситуации, является предиктором развития аддиктивного поведения (p<0,03). Данные согласуются с ранее полученными результатами [М.В. Крекова, 2010]. В группе подростков со сформированной зависимостью отмечаются также высокие показатели Асоциальных действий как копинг-стратегии, т.е. контакт подростков с миром искажается уже в сторону активного внедрения.

Помимо уже описанного различия показателя Суверенности вещей, получены достоверные значения различий по показателю Суверенности социальных связей между группой не употребляющих ПАВ и имеющими опыт употребления (p<0,05), а также между употребляющими ПАВ и подростками со сформированной зависимостью (p<0,09). Это означает, что в начале употребления ПАВ подростки демонстрируют высокую социальную избирательность и пристрастность, общение происходит с определенным кругом, защищаемым от родителей и других взрослых, что является их зоной приватности. Соответственно, высокая значимость социальных связей как проявление контекстной аутентичности может рассматриваться как предиктор формирования химической зависимости, что подтверждают и данные комплексного регрессионного анализа (p<0,03).

Особенности самоотношения подростков, находящихся на разных стадиях аддиктивного поведения, позволяют судить лишь о наличии тенденций восприятия важности социального окружения при сформированной зависимости (подростки, не имевшие опыта употребления, в сравнении с группой лиц со сформированной зависимостью, p<0,09). Испытуемые со сформированной аддикцией чаще подростков, не имевших опыта употребления ПАВ, описывают себя как членов различных социальных групп, что констатирует важность социального окружения для зависимых подростков. Впрочем, анализ показателей субшкалы Подверженности внешним влияниям не показывает достоверных различий между аддиктами и другими группами. Следовательно, хотя зависимому подростку важно показывать свою причастность к группе, реального принятия норм окружения не происходит, т.е. его контакт с окружающими ограничен и противоречив.

В разделе 3.7. обсуждается психологическая работа по профилактике аддикций. Проведённый обзор существующих методов и направлений в работе показывает отсутствие адекватной диагностической и эмпирической базы в профилактической работе с зависимостями, необходимость системного подхода к психологической работе с аддиктами и понимания личности аддикта как активного субъекта формирования зависимости. Безусловно доказана связь нарушений поведения и дефицита аутентичности и как черты личности, и как переживания, возникающего в социальном контексте, и нарушение аутентичности у подростков может рассматриваться как предиктор генезиса аддиктивного поведения. Так, подросток, не понимающий собственные чувства и не знающий самого себя, которому трудно жить в соответствии со своими убеждениями и ценностями, переживающий свое психологическое пространство, особенно в сфере собственности, как небезопасное, с высокой долей вероятности может начать употреблять ПАВ как средство деструктивного выхода из экзистенциального кризиса.

В таблице 2 приведены психологические предикторы дальнейшего развития зависимости и перехода на следующую стадию В первом столбце обозначены предикторы, приводящие к формированию той или иной выделенной стадии аддиктивного поведения, а во втором столбце указываются характеристики личности подростка, находящегося на той или иной стадии..

Выявленные предикторы могут описать эмоциональные и поведенческие проявления подростка, которые приводят к риску возникновения той или иной стадии аддиктивного поведения. Например, подросток, проявляющий непонимание собственных чувств, имеющий трудности жить в соответствии со своими убеждениями и ценностями, не знающий самого себя, испытывающий вмешательство извне в личное пространство и принадлежащие ему вещи, с высокой долей вероятности может начать употреблять ПАВ. Те из подростков, которые уже имеют опыт употребления ПАВ, имеют риск перехода на латентную стадию аддиктивного поведения при склонности к избеганию в стрессовых и проблемных ситуациях, при преобладании негативных эмоций и постоянном привлечении внимания окружающих.

Таблица 2. Психологические характеристики подростков на различных стадиях аддиктивного поведения

Окончательное же формирование химической зависимости вероятнее всего при сохранении непонимания собственных чувств, трудностей жить в соответствии со своими убеждениями и ценностями, отсутствии понимания самого себя, выраженном привлечении внимания, при этом проявляющие применение избегания как превалирующей стратегии совладания со стрессом, высокой личностной важности собственных вещей. Описанные характеристики могут влиять на генезис зависимости как комплексно, давая большую вероятность развитию аддиктивного поведения, так и независимо друг от друга.

Соответственно, в зависимости от актуального уровня зависимости, профилактика аддикций имеет разные «мишени». Так, работа с подростками на нулевой стадии должна быть направлена на преодоление самоотчуждения, безопасность их «вещного» мира и социального пространства. Работа с подростками, у которых был опыт употребления ПАВ, должна быть нацелена на выработку иных, альтернативных Избеганию, способов преодоления трудностей, и на совладание с негативными эмоциональными переживаниями, обучение адекватным способам привлекать к себе внимание. Профилактика перехода с латентной стадии на стадию сформированной зависимости наиболее интенсивна и включает работу со всеми уже описанными выше особенностями переживаний и поведения.

В заключении формулируются выводы, сделанные по результатам теоретического и эмпирического исследования:

1. У подростков существует четыре уровня вовлечения в зависимости от ПАВ: отсутствие опыта потребления (нулевая стадия), латентная стадия аддиктивного поведения; опыт употребления ПАВ, сформированная зависимость. Каждая из стадий характеризуется специфическим состоянием личностных границ, переживанием подлинности-самоотчужденности существования, особенностями эмоционального состояния, способами реагирования на стресс.

2. Возникновение зависимости происходит в ответ на угрозу аутентичности бытия, как неадаптивный способ переживания экзистенциального кризиса и ухода от неблагополучия. Потеря аддиктами аутентичности проявляется в нелинейном повышении самоотчуждения с приближением к стадии сформированной аддикции, определяя начало употребления ПАВ и переход от латентной стадии аддиктивного поведения к стадии сформированной зависимости. При анализе динамики изменения по обоим полам сохраняются одинаковые нелинейные тенденции.

3. Самоотчуждение проявляется в стрессовых, проблемных или конфликтных ситуациях, когда личностные представления о себе сталкиваются с объективной оценкой окружающих, либо когда обстоятельства приводят к пониманию нереальности самопредставлений. Полученная связь самоотчуждения и возраста объясняет высокий риск возникновения аддиктивного поведения в подростковом возрасте.

4. Психологическая суверенность (в объеме субшкалы «Суверенность вещей») выступает способом установления собственной аутентичности, сопровождаясь развитием или прекращением употребления ПАВ.

5. Суверенность психологического пространства и аутентичность личности связаны со способами реагирования в стрессовых ситуациях. Это позволяет предположить, что динамика аутентичности личности и личностных границ происходит в процессе прохождения через конфликтные или стрессовые ситуации, изменяя, в первую очередь, понимание и принятие собственных особенностей, а уже затем отражаясь в проявлении Я в социальном окружении.

6. Потеря ощущения аутентичности как способа взаимодействия с окружающим миром сопровождается предпочтением избегания как способа реагирования на стрессовые ситуации. На латентной стадии аддиктивного поведения избегание становится важным способом ухода от нарушения личностных границ, но, сохраняясь как превалирующий копинг, приводит к формированию химической зависимости.

7. Аддиктивное поведение с приближением к стадии сформированной зависимости сопровождается снижением уровня самоконтроля. Сниженный самоконтроль, проявляясь в нарушении суверенности личности, во-первых, приводит к изменению переживания аутентичности, а, во-вторых, влечет за собой начало употребления ПАВ и обусловливает переход от латентной стадии к стадии сформированной зависимости. При анализе динамики изменения по обоим полам сохраняются одинаковые тенденции, отраженные общими данными снижения уровня самоконтроля личности, различается лишь скорость изменения.

8. При формировании зависимости от ПАВ, вне зависимости от культурной приемлемости употребления тех или иных веществ, у подростков можно констатировать рост негативных эмоциональных переживаний.

9. Валидизированная в ходе исследования методика «Шкала аутентичности личности» показала хорошие психометрические характеристики и может быть рекомендована к использованию в коррекционной психологии как способ прямого измерения аутентичности.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

СТАТЬИ В ИЗДАНИЯХ, РЕКОМЕНДОВАННЫХ ВАК РФ

1. Бардадымов В.А. Кризис аутентичности как предиктор латентной фазы аддиктивного поведения подростков // Казанская наука. 2009, №1. С 344-349.

2. Бардадымов В.А. Использование метода искусственных нейронных сетей при определении стадии химической аддикции подростков // Современные исследования социальных проблем (электронный журнал). 2012.