Исследования психосоматических аспектов гинекологических и андрологических заболеваний и бесплодия: обзор современных зарубежных исследований

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Ланцбург М.Е., Крысанова Т.В., Соловьева Е.В. Lantsburg M.E., Krysanova T.V., Solovyeva E.V. Investigation of Исследования психосоматических аспектов гинекологиче- psychosomatic aspects of gynecological and andrological diseases ских и андрологических заболеваний и бесплодия:... and infertility: a review of contemporary international researches Современная зарубежная психология Journal of Modern Foreign Psychology 2016. Том 5. № 2. С. 67-77. 2016, vol. 5, no. 2, pp. 67-77.

© 2016 ФГБОУ ВО МГППУ 67 © 2016

«Московский государственный Moscow State University психолого-педагогический университет» of Psychology & Education

Исследования психосоматических аспектов гинекологических и андрологических заболеваний и бесплодия: обзор современных зарубежных исследований

Ланцбург М.Е.

В последние десятилетия в связи с возрастанием во всем мире проблем в репродуктивной сфере людей, весьма актуальной стала проблема сохранения репродуктивного здоровья населения, что требует объединения усилий со стороны медицины и психологии. В данной статье представлен обзор более 70 современных англоязычных научных публикаций, посвященных изучению психологических и психосоматических особенностей мужчин, женщин и семейных пар с репродуктивными нарушениями, а также психологических предикторов и последствий данных проблем. Выделены наиболее и наименее изученные психологические аспекты нарушения репродуктивного здоровья, описаны результаты исследований, упомянут метод психотерапевтической работы с женщинами по предупреждению преждевременных родов Р. Линдера. Статья состоит из двух частей: в первой части представлены результаты исследований психосоматических аспектов заболеваний репродуктивной сферы у женщин и мужчин, в том числе бесплодия; вторая часть посвящена психологическим и психосоматическим нарушениям у женщин в период беременности и родов. соматизация репродуктивный акушерство

Ключевые слова: нарушение репродуктивного здоровья, бесплодие, стресс, психосоматика, тревожность, осложненная беременность, акушерские осложнения, невынашивание беременности, преждевременные роды, психология репродуктивной сферы.

Репродуктивная сфера (по определению Г.Г. Филипповой) представляет собой систему физиологических и психических механизмов реализации задач репродукции, в которую у человека входит: зачатие, вынашивание, рождение ребенка, его выращивание и воспитание [1]. Физиологическая и психическая составляющие тесно связаны между собой, вследствие чего они действуют сопряженно.

У женщин нарушения репродуктивной функции могут проявляться в таких формах как нарушения полового влечения, менструального цикла, гинекологические заболевания, бесплодие, невынашивание беременности, задержки внутриутробного развития ребенка, гестозы, акушерские осложнения в родах, осложнения во время менопаузы и др. При этом частота встречаемости и омоложение этих нарушений в последние годы неуклонно растет. Нарушения репродуктивной функции у мужчин проявляются в заболеваниях мочеполовой системы, бесплодии, нарушениях полового влечения и сперматогенеза.

Первые попытки изучения связи нарушений менструального цикла с психическими расстройствами эндогенного круга были предприняты немецкими пси хиатрами в конце XIX века. Начиная с первой четверти ХХ века на теоретической платформе психоанализа зародилось психосоматическое направление в гинекологии. Широкое распространение исследования, базирующиеся на различных методологических основаниях и посвященные связи индивидуально-типологических особенностей и психологического состояния женщин и мужчин с нарушенной репродуктивной функцией, получили с семидесятых годов ХХ века. По сей день данное направление научных изысканий остается весьма востребованным ввиду неоднозначности и противоречивости результатов.

Подходы к определению понятия «соматизация»

Говоря о предикторах заболевания, необходимо иметь в виду следующие понятия: психосоматика, соматизация, соматоформные расстройства.

Понятие соматизации было впервые введено в психоанализе (W. Steckel; 1943) для обозначения истероформных соматических нарушений, понимаемых как символическое выражение бессознательного конфликта. Соматизация рассматривается в психоанализе как один из механизмов психологической защиты, при котором отвергнутое переживание преобразуется в соматический симптом. Позднее произошло расширение этого понятия. Под соматизацией сегодня понимается феномен возникновения физических симптомов болезни, обусловленных не органическими структурными дефектами, но, в первую очередь, психическими процессами.

Базовая идея интегративного (психодинамического, когнитивно-поведенческого и системного) подхода заключается в том, что лежащий в основе соматизации психический процесс понимается как цикл обработки сигналов, в котором компоненты, отвечающие за восприятие, интерпретацию и эффективное поведение, взаимодействуют дисфункционально. Соматические заболевания, в происхождении которых большая роль отводится психологическим факторам, стали называться психосоматическими, а функциональные расстройства, обусловленные длительным действием этих факторов - соматизированными. Нозологические формы базового механизма соматизации разнообразны и отличаются по месту локализации и интенсивности проявления симптомов, что отражено в существующих классификациях МКБ-10 (Международная классификация болезней, десятый пересмотр) и ДСРПЗ-IV (Диагностическое и статистическое руководство по психическим заболеваниям, том IV) [7; 18].

При этом необходимо разграничивать соматизированные расстройства, которым сопутствуют объективно констатируемые функциональные нарушения от соматоформных расстройств, когда человек настойчиво предъявляет соматические симптомы, несмотря на отрицательные результаты медицинский обследова ний, когда наблюдается тенденция «переживать и опи сывать телесные симптомы, не имеющие физиологи ческого объяснения, ошибочно относить их на счет некоего заболевания и обращаться за медицинской помощью» [6].

При самой широкой трактовке термина соматизация понимается как базовый способ телесно-душевного взаимодействия, при котором психосоциальный стресс находит свое отражение в телесных симптомах. В этом контексте соматизация есть нормативная составляющая поведения человека [19].

Соматизированные расстройства в акушерстве и гинекологии

Процесс соматизации и клиническая картина связанных с ним расстройств особенно ярко наблюдается в акушерстве и гинекологии, чему есть ряд причин.

Во-первых, во многих исследованиях конца прошлого века было показано, что у женщин соматизированные формы нарушений репродуктивного здоровья встречаются чаще, чем мужчины [14; 15; 21].

Во-вторых, циклы функционирования репродуктивной сферы (половое созревание, беременность, роды, послеродовой период, климакс) в значительной мере характеризуют как развитие организма, так и личностное развитие женщины. Поэтому вопросы развития женственности, сексуальной идентичности, формирования положительного отношения к своему телу непосредственно связаны с ее собственной субъективной интерпретацией и оценкой сигналов, поступающих от тела, когда женщина решает, являются ли происходящие изменения нормальными или патологичными, здорова она или больна [27].

В-третьих, у женщин существует тесная связь между эндокринной и нервной системами, что порождает психоэндокринные состояния, которые могут восприниматься как телесные или психические симптомы, не имеющие отношения к структурным органическим нарушениям [31].

Наконец, эпизоды насилия (или воспринимаемые как насильственные) и связанные с ними ощущение вторжения в свое тело, переживание бессилия и беспомощности нередко создают основу для нарушения цикла взаимодействия тела, разума и окружающего мира. Как следствие, это может приводить к нарушениям репродуктивного функционирования [32; 45].

Дж. Битцер считает, что в акушерстве и гинекологии соматизированные расстройства и в количественном, и в качественном отношении представлены достаточно широко, а сами патогенетические факторы зависят от специфических гендерных биопсихосоциальных условий, психоэндокринного фактора и субъективных переживаний сексуального характера, опосредованных нормами и традициями культуры, к которой принадлежит женщина [5].

Проведя анализ большого количества клинических случаев, Дж. Битцер с коллегами разработал свою классификацию соматизированных заболеваний. Было выделено три группы:

специфические соматические реакции, возникающие в течение специфических жизненных фаз или во время переходных периодов;

психоэндокринные расстройства;

соматоформные заболевания органов женской репродуктивной системы.

В своем научном труде Дж. Битцер дает представление о патогенетических путях, сопутствующих заболеваниях, специальных диагностических методах и терапевтических приемах [5].

Изучение качества жизни людей с репродуктивными нарушениями

Известно, что гинекологические и андрологические заболевания и бесплодие приводят не только к физическому дискомфорту человека, но и фрустрируют его в психосоциальном плане, существенно снижая качество жизни.

Говоря о любых заболеваниях, мы приходим к одному из основных вопросов, который задают себе врачи, психологи, социальные работники и близкие пациентов - как живется этим людям?

Введение понятия «качество жизни» в анамнез пациента определило новое направление научных исследований в области психосоматики еще в 70-е годы прошлого века. Оно до сих пор развивается и усложняется с каждым новым исследованием внутренней оценки пациентами собственной жизни.

В крупном обзоре исследований конца прошлого века, посвященных изучению качества жизни и эффекта парадоксального благополучия, написанном П. Хершбахом [17], приводятся данные о том, что в большинстве работ показано отсутствие статистически значимой связи между объективной степенью тяжести заболевания и качеством жизни пациентов.

Частично этот результат был подтвержден более поздними исследованиями. Например, К. Вейднер, Ф. Эйнсле и соавт. [33] изучили психологические и физиологические факторы, влияющие на качество жизни пациенток гинекологического отделения одного из госпиталей в Германии. Были сформированы 3 группы испытуемых: первая - пациентки с осложненной беременностью, вторая - с гинекологическими заболеваниями, не включающими онкологию, третья - имеющие онкологические заболевания в области гинекологии. Из этих трех групп по оценке физиологической составляющей качества жизни самые низкие показатели продемонстрировали пациентки с проблемами протекания беременности, а по оценке психологической составляющей - пациентки с онкологическими заболеваниями. Однако, несмотря на крайне низкие показатели физиологической и психологической составляющих качества жизни пациенток первой группы, данное состояние рассматривалось ими как временное, в связи с чем физиологическое неблагополучие переживалось легче.

Работа с женщинами, страдающим гинекологиче скими заболеваниями психосоматического генеза, при вела врачей, клинических психологов и психотерапев тов к пониманию необходимости создания интегративной модели оказания помощи таким пациенткам.

Исследование М. Нейсер, П. Малевиски и И. Ватермана [28] было посвящено оценке эффективности консультирования в рамках данной модели. Работа проводилась в трех группах пациенток: первая группа - пациентки, имеющие психосоматические проблемы в связи с зачатием/беременностью/родами; вторая - пациентки, страдающие онкологическими заболеваниями соматопсихического характера; третья - пациентки с нарушениями менструального цикла, соматизированными и сексуальными расстройствами. По результатам анализа, самой высокой эффективности удалось добиться в первой группе.

Таким образом, большей способностью справляться с физиологическим недомоганием и негативными переживаниями обладают пациентки, проходящие лечение в связи с осложнениями протекания беременности. Авторы объясняют этот результат тем, что такие женщины рассматривают свое состояние как временное, легче идут на контакт при групповой и индивидуальной работе, стремятся получить больше информации от врачей и психологов, что способствует эффективности психокоррекционного воздействия и в конечном итоге повышает удовлетворенность достигнутыми результатами.

Исследования психологических аспектов бесплодия

Согласно данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), в мире частота бесплодных пар составляет около 15% и не имеет тенденции к снижению. Всего ВОЗ выделяет 22 фактора женского и 16 факторов мужского бесплодия. Считается, что при бесплодии имеет место сочетанное действие факторов физического нездоровья, социального и психологического неблагополучия.

Изучение бесплодия в последние десятилетия ведется в различных областях биологии, медицины, психологии, психиатрии, социологии. Понимание серьезности проблемы со стороны правительств многих стран позволило создать условия для активной разработки, развития и усовершенствования методов диагностики и лечения бесплодия, в том числе внедрения вспомогательных репродуктивных технологий. Временным критерием постановки диагноза бесплодия, обозначенным Всемирной Организацией

Здравоохранения, считается срок, равный 12 месяцам, в течение которого пара при регулярных незащищенных половых контактах терпит неудачи в попытках зачать ребенка.

Информация об эффективной психологической помощи указанному контингенту людей в научных публикациях встречается сравнительно редко. Однако после появления данных, которые подтвердили эффективность психотерапевтического вмешательства, стали разрабатываться мультидисциплинарные программы оказания помощи, которые предполагают сотрудниче ство врачей и психологов на этапах диагностики, лечения, использования вспомогательных репродуктивных технологий, дальнейшего сопровождения беременности и родов [8].

При изучении бесплодия было выявлено, что женский фактор служит причиной бесплодия в браке в 40% случаев, мужской - также в 40%; оставшиеся 20% примерно в равных долях представлены случаями репродуктивных нарушений у обоих партнеров и случаями так называемого идиопатического бесплодия (т.е. бесплодия неясного происхождения, при котором установить физиологическую причину невозможности зачатия не удается). Процент идиопатического бесплодия на протяжении последних сорока лет остается стабильным, а общее количество бесплодных пар стремительно увеличивается.

Изучением психологических причин идиопатического бесплодия активно занимаются представители психоаналитической школы. Из современных публикаций следует выделить работы А. Ферро [11], Р. Ломбарди [26], Н. Кулиш [22] и А. Аббаси [2], которые описывают проблему соматизации и глубоких личностных конфликтов, лежащих в основе бесплодия. Отметим отдельно работы по изучению вторичного бесплодия [4]. М. Нотман [29] и М. Винери [43; 44] анализируют использование вспомогательных репродуктивных технологий и их последствия. В этих работах авторы приводят фантазии клиентов о соматических переживаниях, анализируют их представления об этимологии этих переживаний, описывают мифологию и смыслы бесплодия как отказа от возможности иметь детей, а также аналитическую среду, в которой происходит работа. Также рассматривается связь функционального бесплодия у женщин с трудностями их матерей в принятии своей женственности (например, [20]).

Бо?льший интерес, чем поиск психологических причин бесплодия, сегодня вызывает тема личностных особенностей женщин и мужчин, страдающих бесплодием. Для знакомства с ней мы отобрали несколько основных исследований, которые рассмотрим подробно.

Т. Вишман и соавторы [37] на протяжении нескольких лет собирали и анализировали данные, полученные ими в ходе работы с 564 супружескими парами. Целью работы было создание и классификация типичных психологических профилей бесплодных пар.

При помощи опросников были получены данные о социодемографическом статусе, выявлены мотивы рождения ребенка, степень удовлетворенности жизнью и отношениями с партнером, физические и психологические жалобы; также оба партнера заполняли личностный опросник. Специфическими особенностями выборки оказались высокий образовательный уровень участников и частая представленность идиопатической формы бесплодия (27%).

В итоге было выявлено, что женщины, страдающие бесплодием, демонстрировали более высокие показа тели по шкалам депрессии и тревожности, чем женщи ны контрольной группы. По всем другим психологиче ским показателями между парами с бесплодием и парами из контрольной группы статистически значимых различий не оказалось. Также не было обнаружено статистически значимых различий между психологическими показателями пар с идиопатической формой бесплодия и пар с другими формами бесплодия. В результате был сделан вывод о невозможности определения типичного психологического профиля бесплодной пары с помощью стандартных психометрических методов.

Позднее группа исследователей, возглавляемая Т. Вишманом [38], отказавшись от попыток создать типичный личностный профиль бесплодной пары, продолжила свою работу с супругами, проходящими консультирование по поводу бесплодия. Было обследовано почти 2000 мужчин и женщин, снова собраны данные о социодемографических условиях жизни семей, мотивах рождения ребенка, форме бесплодия, степени удовлетворенности жизнью и отношениями с партнером, физических и психических жалобах. Далее было проведено сравнение полученных данных в трех группах: проходящих в данный момент консультирование, планирующих пройти консультирование и тех, кто не желал посещать консультации клинических психологов.

В результате в группе проходящих консультирование оказалось больше пар, переживающих бесплодие как тяжелый стресс. Женщин, желавших пройти курс консультирования, отличал от пациенток, не обратившихся к психологу, более высокий уровень психологического стресса, причиной которого были переживания по поводу невозможности иметь ребенка и/или, что особенно интересно, субъективная высокая оценка собственной востребованности.

Авторы предположили, что подобное ощущение «повышенного спроса» могло быть одной из причин бесплодия у таких женщин. Более высокий уровень стресса был зафиксирован и у мужчин этой группы, что проявлялось в неудовлетворенности семейными и сексуальными отношениями, а также в фиксации на депрессии своих партнерш.

Т. Вишман пришел к выводу, что для многих пар кризисная ситуация, связанная с невозможностью зачатия, является причиной кумулятивной психологической травмы, и они, действительно, нуждаются не только в медицинском лечении, но и в курсе психотерапии.

Группа европейских ученых во главе с А. Галхардо поставила цель изучить психологические характеристики супружеских пар, имеющих диагноз бесплодие, в зависимости от выбора ими одной из стратегий действий: лечения бесплодия или усыновление ребенка [34; 41]. Авторы провели сравнительное исследование, предметом которого стало индивидуальное психологическое функционирование и супружеская совместимость партнеров. Были сформированы три группы: ЗГ - контрольная группа здоровых пар, БГ - пары с диагнозом бесплодие, проходящие лечение, УГ - бесплодные пары, являющиеся кандидатами на усыновление.

У участников этих групп были собраны данные об уровне депрессии, копинг-стратегиях, самопринятии, самообвинении, переживании стыда и вины, степени близости семейных отношений, приспособлении партнеров друг к другу и удовлетворенности интимными отношениями. Результаты показали, что представители БГ, по сравнению с ЗГ и УГ, демонстрировали более высокий уровень депрессии и тревоги, более высокие показатели переживания стыда перед окружающими и стыда перед собой, а также преобладание эмоционально-фокусированных копинг-стратегий по типу избегания. В то же время, показатели шкал самопринятия и самосострадания у них были ниже, чем в остальных двух группах. В группе УГ были выявлены самые высокие баллы по показателю «приспосабливаемость партнеров друг к другу» и проблемно-фокусированные рациональные копинг-стратегии по типу эмоционального отстранения. Обе группы, в которые входили пары с бесплодием (БГ и УГ), по сравнению с контрольной группой, показали более высокие психопатологические показатели и более низкие позитивные/охранительные показатели психологического функционирования.

По показателю «сексуальное функционирование» статистически значимых различий между группами не было выявлено, однако в обеих группах с бесплодием была зафиксирована более высокая степень близости между партнерами. Авторы полагают, что фактором, обуславливающим эмоциональное сплочение в паре во время лечения, могло выступать само состояние бесплодия.

Спустя год тем же коллективом было проведено повторное исследование защитных механизмов эмоционального регулирования у пациентов, страдающих бесплодием. Полученные данные подтвердили предыдущие результаты - в бесплодных парах показатели самообвинения, стыда перед окружающими и стыда перед собой оказались статистически значимыми предикторами депрессивной симптоматики. Что же касается гендерных различий, то женщины с диагнозом бесплодие в целом демонстрировали более высокий уровень депрессивных и тревожных симптомов по сравнению с группой фертильных женщин или кандидатов на усыновление.

Таким образом, упомянутые выше исследования подчеркивают важность изучения процессов эмоционального регулирования, чувств стыда и вины, направленных вовне и на себя, для понимания психопатологической симптоматики у пациентов с бесплодием.

Тревожность и стрессовые состояния, переживаемые женщинами и мужчинами с диагнозом бесплодие, являются предметом изучения большинства зарубежных научных работ.

Традиционно, рассматривая причинно-следственную связь между уровнем психосоциального стресса и бесплодием, выделяются три основные гипотезы [39]:

психосоциальный стресс провоцирует развитие бесплодия;

бесплодие провоцирует возникновение психосоциального стресса;

психосоциальный стресс и бесплодие взаимообусловлены.

В течение длительного времени - уже более 40 лет - гипотеза о том, что психосоциальный стресс может послужить причиной бесплодия, не имеет однозначного доказательства или опровержения. Например, Дж. Полсон и соавторы [3] получили результаты, доказывающие, что психосоциальный стресс не является причиной возникновения бесплодия. А в опубликованных позднее исследованиях психологических предикторов мужского бесплодия, проведенных

Ю. Юревичем и соавторами [30; 40] получен противоположный результат: профессиональный стресс и особенности семейного функционирования могут влиять на сперматогенез и качество спермы.

Гипотеза о том, что бесплодие провоцирует возникновение психосоциального стресса, подтверждена множеством исследований, проведенных на выборках женщин [25], мужчин [13; 16; 23; 35] и семейных пар с диагнозом бесплодие [9; 10; 12; 24].

Ряд исследований посвящен поиску гендерных различий при переживании стресса, связанного с бесплодием. Так, Дж. Бурепе с коллегами показали, что в целом мужчины имеют более выраженный внутренний локус контроля, меньшие показатели по шкалам самообвинения и чувства вины по поводу бесплодия, чем женщины [36]. Б. Петерсон, исследуя копинг-стратегии у людей с бесплодием, пришел к выводу, что мужчины чаще, чем женщины, используют следующие стратегии: дистанцирование (восприятие ситуации в более позитивном свете), cамоконтроль (контейнирование переживаний по поводу бесплодия и недопущение их в повседневную жизнь), проблемно-ориентированное планирование (поиск информации и способов решения проблемы). Показатели «поиск социальной поддержки» и «разговоры с друзьями и врачами» были представлены в группах мужчин и женщин в равной степени [12]. Однако следует упомянуть и тот факт, что группа шведских исследователей под руководством А. Хельмстеда семью годами ранее получила результаты, согласно которым мужчины значительно реже, чем женщины, делились своими проблемами, связанными с бесплодием, с другими людьми [13].

Существуют также различия в переживании стресса, связанного с бесплодием, в зависимости от его причины. Так, известно, что женщины, не имеющие возможности зачать ребенка в связи с мужским бесплодием, демонстрируют статистически более высокий уровень ситуативной тревожности и социального стресса, чем женщины, страдающие бесплодием в связи с женским фактором, обоюдным фактором или идиопатической формой. Последние, в свою очередь, имеют более высокие показатели личностной тревожности [42].

Количество исследований в области генеза бесплодия в последние годы растет, а новые данные активно используются практикующими врачами и клиническими психологами для создания мультидисциплинар-

Авторы выражают благодарность кандидату медийных программ оказания помощи людям с диагнозом цинских наук В.И. Брутману за ценные замечания и бесплодие. консультации при подготовке статьи.

Литература

1. Филиппова Г.Г. Психология репродуктивной сферы человека: методология, теория, практика. [Электронный ресурс] // Медицинская психология в России: электрон. науч. журн. 2011. № 6. URL: http://medpsy.ru/mprj/ archiv_global/2011_6_11/nomer/nomer05.php (дата обращения: 12.05.2016).

2. Abbasi A. «Where Do the Ova Go?» An Analytic Exploration of Fantasies Regarding Infertility [Электронный ресурс] // Psychoanalytic Inquiry. 2011. Vol. 31. № 4. P. 366-379. URL: http://www.tandfonline.com/doi/abs/10.1080/0

3. 7351690.2010.516228 (дата обращения: 20.11.2015). doi: 10.1080/07351690.2010.516228

4. An investigation of the relationship between emotional maladjustment and infertility / J. Paulson, B. Haarmann, R. Salerno, P. Asmar // Fertility and Sterility. 1988. Vol. 49. № 2. P. 258-262. doi: 10.1016/S0015-0282(16)59712-X

5. Andrews I. Secondary Infertility and Birth Mothers [Электронный ресурс] // Psychoanalytic Inquiry. 2010. Vol. 30. № 1. P. 80-93. URL: http://www.tandfonline.com/doi/abs/10.1080/07351690903200184 (дата обращения: 11.11.2015). doi: 10/1080/07351690903200184

6. Bitzer J. Somatization disorders in obstetrics and gynecology [Электронный ресурс] // Archives of Women's Mental Health. 2003. № 6. P. 99-107. URL: http://link.springer.com/article/10.1007/s00737-002-0150-6#page-2 (дата обращения: 20.11.2015). doi: 10.1007/s00737-002-0150-6

7. Calabrese L. Approach to the patient with multiple physical complaints // The MGH guide to psychiatry in primary care / T.A. Stern, J.B. Herman, P.L. Slavin. New York: McGraw-Hill; Health Professions Division. 1998. P. 89-103.

8. Cloninger C.R. Somatization disorder. In: Widiger T.A., Frances A.J., Pincus H.A. DSM-IV sourcebook, Vol 2. Washington, DC : American Psychiatric Association, 1996. P. 885-892.

9. Deka P., Sarma S. Psychological aspects of infertility [Электронный ресурс] // British Journal of Medical Practitioners. 2010. Vol. 3. № 3. P. 336-338. URL: http://www.bjmp.org/content/psychological-aspects-infertility (дата обращения: 20.11.2015).

10. Distress and concerns in couples referred to a specialist infertility clinic / K.M. Anderson, M. Sharpe, A. Rattray, D.S. Irvine // Journal of Psychosomatic Research. 2003. Vol. 54. № 4. P. 353-355. doi: 10.1016/S0022-3999(02)00398-7

11. Edelmann R.J., Connolly K.J. Gender differences in response to infertility and infertility investigation: real or illusory // British Journal of Health Psychology. 2000. Vol. 5. № 4. P. 365-375. doi: 10.1348/135910700168982

12. Ferro A. Creativity in the Consulting Room: Factors of Fertility and Infertility [Электронный ресурс] // Psychoanalytic Inquiry. 2012. Vol. 32. № 3. P. 257-274. URL: http://opensample.info/creativity-in-the-consulting-room-factors-of-fertility-and-infertility (дата обращения: 11.11.2015). doi: 10.1080/07351690.2011.609059

13. Gender differences in how men and women who are referred to IVF cope with infertility stress [Электронный ресурс] / B.D. Peterson, C.R. Newton, K.H. Rosen, G.E. Skaggs Human Reproduction. 2006. Vol. 21. № 9. P. 2443- 2452. URL: http://humrep.oxfordjournals.org/content/21/9/2443.long (дата обращения: 20.11.2015).

14. Gender differences in psychological reactions to infertility among couples seeking IVF- and CSI-treatment [Электронный ресурс] / A. Hjelmstedt, L. Andersson, A. Skoog-Svanberg, T. Bergh, J. Boivin [et al.] // Acta Obstetricia et Gynecologica Scandinavica. 1999. Vol 78. № 1. P. 42-50. URL: http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/9926891 (дата обращения: 20.11.2015). doi: 10.1034/j.1600-0412.1999.780110.x

15. Gender differences of symptom reporting and medical health care utilization in the German population [Электронный ресурс] / K.H. Ladewig, B. Marten-Mittag, B. Formanek, G. Dammann // European Journal of Epidemiology. 2000. Vol. 16. № 6. P. 511-518. URL: http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/11049093 (дата обращения: 20.11.2015). doi: 10.1023/A:1007629920752

16. Golding J.M., Smith G.R., Kashner T.M. Does somatization disorder occur in men? Clinical characteristics of women and men with multiple unexplained somatic symptoms // Archives Of General Psychiatry. 1991. Vol. 48. № 3. P. 231-235. doi: 10.1034/j.1600-0412.1999.780110.x

17. Hadley R., Hanley T. Involuntarily childless men and the desire for fatherhood [Электронный ресурс] // Journal of

18. Reproductive and Infant Psychology. 2011. Vol. 29. № 1. P. 56-68. URL: http://www.tandfonline.com/doi/abs/10.1080/0

19. 2646838.2010.544294 (дата обращения: 15.11.2015). doi: 10.1080/02646838.2010.544294

20. Herschbach P. The “Well-being paradox” in quality-of-life research [Электронный ресурс] // Psychotherapie Psychosomatik Medizinische Psychologie. 2002. Mar-Apr. Vol. 52. № 3-4. P. 141-150. URL: http://www.ncbi.nlm.nih.

21. gov/pubmed/11941521 (дата обращения: 17.11.2015).

22. Kaplan H.I., Sadock B.J. Comprehensive textbook of psychiatry IV. 6th edn. Baltimore: Williams and Wilkins. 1995. 480 p.

23. Kellner R. Somatization and hypochondriasis. New York: Praeger-Greenwood. 1986. 426 p.

24. Kipper D.A., Zadik H. Functional infertility and feminity: A comparison of infertile women and their mothers // Journal of Clinical Psychology. 1996. Vol. 52. № 4. Р. 375-382. doi: 10.1002/(SICI)1097-4679(199607)52:4<375::AIDJCLP1>3.0.CO;2-P

25. Kirmayer L.J., Robbins G.M. Three forms of somatization in primary care: prevalence, cooccurence and sociodemographic characteristics // Journal of Nervous and Mental Disease. 1991. Vol. 179. № 11. P. 647-655.

26. Kulish N. On Childlessness [Электронный ресурс] // Psychoanalytic Inquiry. 2011. № 31. P. 350-365. URL: http:// www.pep-web.org/document.php?id=pi.031.0350a&type=hitlist&num=6&query=zone1%2Cparagraphs|zone2%2Cparag raphs|whocitedthis%2Cijp.083.0085a (дата обращения: 15.11.2015).

27. Lee T.Y., Chu T.Y. The Chinese experience of male infertility [Электронный ресурс] // Western Journal of Nursing Research. 2001. Vol. 23. № 7. P. 714-739. URL: http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/11675797 (дата обращения: 15.11.2015).

28. Lee T.Y., Sun G.H., Chao S.C. The effect of an infertility diagnosis on the distress, marital and sexual satisfaction between husbands and wives in Taiwan [Электронный ресурс] // Human Reproduction. 2001. №16. P. 1762-1769. URL: http://humrep.oxfordjournals.org/content/16/8/1762.full (дата обращения: 20.11.2015). doi: 10.1093/humrep/16.8.1762

29. Lin J.L., Lin Y.H., Chuen K.H. Somatic symptoms, psychological distress and sleep disturbance among infertile women with intrauterine insemination treatment [Электронный ресурс] // Journal of Clinical Nursing. 2014. Vol 23. № 11-12. P. 1677-1684. URL: http://onlinelibrary.wiley.com/doi/10.1111/jocn.12306/full (дата обращения: 20.11.2015). doi: 10.1111/jocn.12306

30. Lombardi R. The Body, Feelings, and the Unheard Music of the Senses [Электронный ресурс] // Contemporary Psychoanalysis. 2011. Vol. 47. № 1. P. 3-24. URL: http://www.wawhite.org/uploads/Journals/CP47-1-LOMBARDI.pdf (дата обращения: 20.11.2015).

31. Mechanic D. Sex, illness, illness behavior, and the use of health services // Journal of human stress. 1976. Vol. 2. № 4. P. 29-40. doi: 10.1080/0097840X.1976.9936072

32. Neises, M., Malewski, P., Watermann, E. Psychosocial Conditions and Psychosomatic Disorders in Gynecology // Journal of Psychosomatic Obstetrics and Gynecology. BOOK OF ABSTRACTS: XV International Congress of ISPOG. 2007. № 28. P. 36.

33. Notman M.T. Some Thoughts About the Psychological Issues Related to Assisted Reproductive Technology [Электронный ресурс] // Psychoanalytic Inquiry. 2011. Vol. 31. № 4. P. 380-391. URL: http://www.tandfonline.com/ doi/pdf/10.1080/07351690.2010.516230 (дата обращения: 10.11.2015). doi: 10.1080/07351690.2010.516230

34. Occupational, life stress and family functioning: does it affect semen quality? [Электронный ресурс] / J. Jurewicz, M. Radwan, D. Merecz-Kot, W. Sobala, D. Ligocka, P. Radwan, M. Bochenek, W. Hanke // Annals of Human Biology. 2014. Vol. 41 № 3. P. 220-228. URL: http://www.tandfonline.com/doi/abs/10.3109/03014460.2013.849755 (дата обращения: 20.11.2015). doi: 10.3109/03014460.2013.849755

35. Pearlstein T.B. Hormones and depression. What are the facts about premenstrual syndrome. Menopause and hormone replacement therapy? [Электронный ресурс] // American Journal of Obstetrics and Gynecology. 1995. Vol. 173. № 2. P. 646-653. URL: http://www.sciencedirect.com/science/article/pii/000293789590297X (дата обращения: 15.11.2015).

36. doi: 10.1016/0002-9378(95)90297-X

37. Piccinelli M., Simon G. Gender and cross-cultural differences in somatic symptoms associated with emotional distress: An international study in primary care [Электронный ресурс] // Psychological Medicine. 1997. Vol. 27. № 2. P. 433-444. URL: http://journals.cambridge.org/action/displayAbstract?fromPage=online&aid=25325 (дата обращения: 20.10.2015). doi: 10.1017/S0033291796004539

Размещено на Allbest.ru