Базовая альтернатива истолкования интуиции личности

Размещено на http://www.allbest.ru/

Статья по теме:

Базовая альтернатива истолкования интуиции личности

Безгодов Дмитрий Николаевич, заведующий кафедрой Ухтинский государственный технический университет

Интуиция личности в статье определяется как опытно переживаемая очевидность особой глубины человеческого существа. Сформулирована базовая альтернатива истолкования интуиции личности - природа личности или тайна личности, - содержание которой раскрыто через аналитическое сопоставление двух стратегий мотивации: материально-детерменистской и ценностной.

Интуиция личности - это опытно переживаемая очевидность особой глубины человеческого существа, очевидность нетождественности бытия человека и любого формализованного описания природы человека. Возможные истолкования интуиции личности, прежде всего, образует исключающую альтернативу: природа личности либо тайна личности. [1, 2, 3]. Ключом к осмыслению данной альтернативы служит различение двух стратегий мотивации: причинной и ценностной. Первая раскрывается как система стимулов, вторая как иерархия целей и ценностей.

Смысл установленной дистинкции дидактически выпукло подчеркивает сопоставление двух основных вопросов о побуждении к действию: почему и зачем? Первый вопрос относится к сфере таких побуждений, которые приводят в действие всякое объективированное сущее независимо от возможного осознания данного отношения со стороны данного, приводимого в движение, сущего. Вопрос «почему» взыскует причину, которая, по определению, всегда в прошлом относительно производимого ею действия. (Даже если это "магнит" из будущего, его влияние, которое и есть причина движения объекта, всегда начинается раньше начала движения объекта.) Вопрос "зачем" относится к сфере сугубо сознательных побуждений, он апеллирует к представлению о цели, которая, пока не достигнута, прибывает в будущем, а субъект движения сам организует движущие силы, долженствующие привести его к этой цели.

В сфере влияния системы стимулов человек рассматривается только как существо природное, обладающее набором физических свойств и физических потребностей. Эти свойства и потребности с безусловной естественно-механической силой определяют характер физической части его жизненных отправлений. Как и всё в физическом мире, эти свойства и потребности имеют свой диапазон возможных изменений. Выход за пределы диапазона любого из них означает для человека гибель. А это значит, что в ответ на любое изменение своей непосредственной физической среды, которая в силу естественно-механической закономерности вызывает колебания его свойств и потребностей, человек либо по необходимости испытывает компенсирующую реакцию своего естества, либо должен приложить особые усилия или совершить некие действия для того, чтобы удержать свои свойства и процесс удовлетворения потребностей в жизненно-приемлемом режиме. Следовательно, при заданной конфигурации воздействий среды человек вынужден реагировать математически исчисляемой, поскольку речь идет о физической части его существа, конфигурацией реакций. И, следовательно, если для решения той или иной управленческой задачи нужна определенная конфигурация физических реакций людей, то можно рассчитать и сформулировать соответствующую систему стимулов. (Если стоит задача разогнать демонстрацию, надо забросать её гранатами со слезоточивым газом. Люди по необходимости уступят место газу, поскольку не переносят его действия.) В подобной практике находит оправдание бихевиористское истолкование поведения человека: стимул-реакция. Вообще говоря, данная бихевиористская схема призвана подчеркнуть не столько механический характер соответствия стимула и реакции, сколько непознаваемость самого "психического механизма", опосредующего их связь. Но все же в бихевиоризме психика - механизм, пусть и суперсекретный, скрытый в "черном ящике"; и, следовательно, с его позиций закономерности поведения могут быть хотя бы индуктивно установлены через перебор и классификацию актов поведения, разложенных по схеме стимул-реакция.

Нет сомнений, что значительную часть побудителей человеческого поведения можно сгруппировать под категорию стимула. Сам термин на редкость верноречив, ибо с древнегреческого переводится как стрекало, и означало слово «стимул» в древнегреческом мире остроконечную палку, при помощи которой погоняли скотину.

Итак, стимулирующее воздействие мы трактуем здесь как формирование причин поведения, причин в физико-математическом истолковании этого понятия, то есть как фундаментальной категории детерминистской картины мира. Здесь категория причины представляет собой концептуализацию интуитивно очевидного основополагающего принципа отношений между явлениями природы. Детерменистская картина мира предполагает, что все явления природы связаны между собой так, что возникновение одного явления всегда с необходимостью обусловлено другим или множеством других явлений, каковые и подпадают под категорию причины. Явление, вызванное причиной, в свою очередь является причиной другого или группы других явлений. И так теоретический разум (в смысле Канта) мыслит всю целокупность природы - как сплошную систему причинно-следственных отношений.

Однако человек сполна не укладывается в физическую картину мира. Такие его атрибуты, как разум, творчество, свобода воли, жертвенная любовь, будучи продуманы в существе, не стыкуются с самой идеей причиной обусловленности явлений.

Простую и логически безупречную границу применимости детерминистского воззрения на действительность кладет сама идея теории. Очевидно, что всякая теория возможна, поскольку есть свободный, не детерминированный природой разум, продуцирующий теорию и - что особенно показательно - исправляющий в ней всегда возможные недочеты. Принципиальная свобода ума от природы осмыслена ещё Анаксагором. [1, 4]. И если это положение и не перестает оспариваться в истории мысли, то только при игнорировании самой логики ситуации теоретического познания. В самом деле, теория, которую мы пытались бы осмыслить как физическую производную, как следствие физического взаимодействия ума и природной среды, не могла бы быть ни ошибочной, ни правильной. Природный процесс всегда таков, каков он есть - что состоялось, то состоялось. Всякая его оценка - это всегда оценка независимой инстанции - эмпирического ли, гносеологического ли, абсолютного субъекта - на соответствие процесса ценностям данной инстанции. Бессмысленно говорить об ошибках там, где осуществляется не запланированное, а спонтанное протекание сцепленных друг с другом явлений.

Итак, сам факт возможности теоретического осмысления природы, возможности усмотрения её подчиненности причинно-следственной связи, свидетельствует о существенной свободе человека от этой связи. И, следовательно, кроме физических побудителей его поведения и деятельности, необходимо признать иные - метафзические. Таковые суть цели и ценности.

Цель - это предмет, духовный или материальный, ради соединения с которым человек специально организует тот или иной род своей деятельности. Цель всегда сознается как цель.

Бессознательное стремление не имеет цели, оно организуется суммой сугубо физических факторов (инстинктов) и продолжается до тех пор, пока не достигает предмета, благодаря которому происходит разрешение психофизического напряжения, созданного означенными факторами. Поскольку человек существо сознательное, и предмет, благодаря которому бессознательное стремление прекратилось, запечатлевается в сознании в связи с самим протекшим стремлением как его финал, то человек задним числом непременно мыслит этот предмет как цель, как подобие цели своего задним же числом осознаваемого стремления. Но таковой финал есть не более цель, чем ссадины и синяки - цель упавшего в игре ребенка. Конечно, ссадины и синяки появляются после того, как ребенок упал, но они не цель, а только следствие падения, то есть находятся с ним в причинно-следственном отношении.

Однако само по себе понятие цели является лишь отвлеченно-динамическим, цель еще не создает мотива. [5]. Это любой вообще предмет, к которому может сознательно стремиться человек. И таковым может быть любой предмет действительности. Ребенок может сознательно стремиться качественно выполнить домашнее задание, и последняя точка в тетради - это настоящая цель данного периода его жизнедеятельности. Но подлинным мотивом в данном случае может быть и любовь к предмету, а может быть и желание быстрее включиться в футбольную баталию во дворе.

От цели, чтобы ей стать мотивом деятельности, должны исходить некие флюиды, «притягивающие», влекущие человека к себе. Здесь крайне важно заключить слово «притягивающие» в кавычки, да и слово «влекущие» тоже. Если цель будет притягивать субъекта деятельности в буквальном, механическом смысле слова - как магнит, то предмет притяжения просто перестанет быть целью, обернувшись опять-таки лишь причиной движения. Но понятие флюида, хотя, по видимости, и сбивает исследование в область бессознательного, все же должно быть сохранено со сделанной оговоркой и со следующим дополнением. Для подлинной цели характерно то, что она не только сознается человеком и не только сильно влечет к себе. Цель тем совершенней, чем лучше сознает человек саму влекущую силу цели, и чем острее он желает, чтобы эта влекущая сила не прекращала своего действия. Здесь целью становятся и сам предмет, и его влекущая сила. И тогда мы говорим, что предмет нашего стремления является не только нашей целью, но и ценностью. [6].

Определение ценности может быть и формально-внешним. Ценность - это то качество предмета, благодаря которому он выбран целью деятельности из множества других предметов, на которые, с объективно-механической точки зрения, могла быть направлена деятельность сделавшего данный выбор человека.

Человек вступает с ценностью в отношение соработничества. Ценность одновременно и зовет, и вдохновляет - дает особый прилив сил. Человек, отвечая на этот призыв и опираясь на силу вдохновения, напрягает свои личные силы для достижения цели, обладающей ценностью.

Но «положение человека в космосе» (пользуясь удачным словосочетанием Шелера) таково, что человек нередко расточает вдохновение, угашает дух. И тогда помощь ценности оставляет его. Если при этом сознание ценности данной цели человек сохранил, то его начинает мучить совесть, возникает сожаление об утерянном вдохновении, об измене призванию, зову ценной цели. И поскольку человек существо разумное и свободное, он может внять увещанию совести и возобновить движение к цели - как бы в пустыне, в сухости чувств, без вдохновения, из голого сознания ее ценности. Готовность к такому движению к цели будет означать, что она имеет для человека сверхценность. В этой области философия уступает место религиозному жизнечувствию, уступает место богопознанию.

(«Вездесущие ценностного момента есть условие, не облегчающее, а, наоборот, чрезвычайно затрудняющее опознание его и выработку отвлеченного понятия ценности». Н.О. Лосский, «Ценность и бытие», с. 7, Харьков «Фолио», Москва «АСТ», 2000).

Список литературы

мотивация стратегия дистинкция

1. Хьелл Л., Зиглер Д. Теории личности. // Пер.: Ю. Ковалев, М. Гулина. 3-е издание. - СПб.: Питер, 2008.

2. Лосский В.Н., Богословское понятие человеческой личности. // Богословие и боговидение: Сб. статей. - Москва, Издательство Свято-Владимирского братства, 2000.

3. Хоружий С.С. Диптих безмолвия. Аскетическое учение о человеке в богословском и философском освещении. - М., Центр психологии и психотерапии, 1991.

4. Гайденко П.П. История греческой философии в ее связи с наукой: Учебное пособие для вузов. - М.: ПЕР СЭ; СПб.: Университетская книга, 2000.

5. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность: учебное пособие / А.Н. Леонтьев. - 2-е издание, стереотипное. - Москва: Смысл: Академия, 2005.

6. Лосский Н.О. Ценность и бытие. - М.: Изд-во АСТ, 2000.

Размещено на Allbest.ru