Психологические аспекты идеологической подготовки будущих экстремистов и террористов

Размещено на http://www.allbest.ru/

УИС ФКУ НИИ ФСИН России

НИИ ФСИН России

Психологические аспекты идеологической подготовки будущих экстремистов и террористов

Казберов Павел Николаевич, кандидат наук

Метелев Александр Валентинович, кандидат наук, доцент, старший научный сотрудник

Новиков Вячеслав Владимирович, старший научный сотрудник

Аннотация

экстремист преступление террористический воздействие

В статье рассматриваются психологические аспекты идеалогической подготовки будущих террористов и экстремистов, данные о которых получены путем непосредственного изучения анамнеза осужденных за экстремистскую и террористическую деятельность. Определены особенности манипуляционного воздействия на личности будущих экстремистов и террористов на этапе их подготовки к совершению преступлений.

Психологическая и идеологическая подготовка будущих террористов и экстремистов представляет собой целостную систему, щедро финансируемую определенными внешними силами. Недооценивать ее последствия при работе с осужденными, отбывающими наказание за террористическую и экстремистскую деятельность, было бы неправильно, как и рассчитывать, на то, что «грамотный пенитенциарный психолог с помощью одной лишь психокоррекционной программы может успешно решить все проблемы» [4, 7, 8, 9, 10]. Тем не менее, специалисту, работающему с данным контингентом осужденных, следует хотя бы в общих чертах, представлять, что она собой подразумевает, какие психологические инструменты, манипуляционные техники используются, по каким признакам подбирается и как воспитывается будущий экстремист и террорист. Это требует соответствующего уровня подготовки сотрудников [1, 12, 15, 19].

Авторскому коллективу удалось получить некоторые сведения о том, как происходит такая подготовка будущих террористов и экстремистов путем реализации ряда научно-исследовательских работ в течение 2012-2014 годов, посвященных проблематике осужденных за экстремистскую и террористическую деятельность. Получить подобные эмпирические материалы вне пенитенциарной системы представляется крайне трудным, практически невозможным. Тем не менее, в рамках исправительных учреждений исследователям удается получить необходимые данные непосредственно от лиц, осужденных и отбывающих наказание за этот вид преступления. Прежде всего, это социально-демографические, психологические, уголовно-правовые и уголовно-исполнительные данные осужденных, а также данные опросов, анкетирования и клинических бесед.

Как уже неоднократно упоминалось в публикациях [5, 8, 9, 10, 16, 17], ставка делается на не совсем благополучную в бытовом смысле молодежь и подростков. Ставится цель воспитать ее в «истинно исламском духе», что позволит ей «стать тем стальным остовом, который ляжет в основу будущей национальной армии» (фонд «Ахмед аль-Дагестани», «Исламский конгресс», «Объединение исламской солидарности» и т.д.). Для этого сначала организуются «летние оздоровительные лагеря», бесплатное распространение Корана и другой религиозной литературы, обучение в зарубежных учебных центрах фундаменталистов, бесплатное паломничество к «святым местам» и т.д. Вторым этапом является селекция, т.е. отбор перспективных лидеров будущих террористических ячеек, рядовых исполнителей и лиц, пригодных лишь для выполнения одноразовых акций («смертников»). Курс усиленной идеологической обработки сопровождается не только чтением и толкованием книг религиозного содержания и тщательно отобранных цитат из них, но и формированием идеального образа «махди» («посланника Аллаха»), поклонения и беспрекословного подчинения ему. Важное значение придается ритуалам почитания «погибших борцов». Чтение книг религиозного содержания чередуются с боевой, физической и специальной подготовкой (основы конспирации, ориентирование на местности, обращение с техническими диверсионными средствами и т.д.), молитвами, беседой с наставником - свободного времени практически нет.

Жестко регламентированный распорядок дня, сочетаемый с интенсивными занятиями по боевой и идеологической подготовке преследует цель не столько подготовки хорошего бойца, сколько стремление не оставлять человека наедине с самим собой, своими мыслями и сомнениями. Также минимизируется возможность получения им посторонней информации со стороны, «праздные» разговоры, если они не преследуют специальной цели получения дополнительной информации об обучаемом, или дополнительного воздействия на него, не поощряются и пресекаются. Особенно это касается «одноразового расходного материала» («смертников»). Человек в течение двух-трех месяцев приучается все делать в «автоматическом режиме».

Вербовка новых членов часто осуществляется по простой, но в тоже время эффективной схеме: искусственное создание невыносимой для человека бытовой ситуации часто с использованием влияния ближайшего окружения (соседи, родственники, работодатель, кредиторы, местные бандиты) а «рука помощи» а эксплуатация чувства благодарности, манипуляционные техники, шантаж, воздействие «соратников», идеи сопричастности или исключительности т.д. а участие в акциях, «привязывание кровью» или исполнение «одноразовой акции». Человек, находящийся в ситуации длительного, пусть даже вялотекущего стресса, психологически более уязвим для постороннего влияния, чем даже человек, переживший интенсивный, но кратковременный острый стресс. Это объясняется истощением защитных механизмов («психофизиологическая демобилизация») и проявляется повышенной внушаемостью, снижением уровня критичности к происходящему и самоконтроля, безразличием, в том числе и к своей собственной судьбе, и т.д.

Вопреки распространенному мнению, о том, что успешно вербуются лишь психически неполноценные или «совершенно безнравственные» субъекты, на самом деле наиболее «слабыми местами», необходимыми для успешной вербовки являются положительные человеческие качества: заостренное чувство долга, социальной справедливости, любви к своим детям, родителям и беспокойство за них. Циничного и «безнравственного» человека сложней шантажировать и манипулировать им. Его, пользуясь профессиональным сленгом сотрудников МВД, «не за что ухватить».

Психологическая суть идеологической подготовки будущих боевиков и исполнителей терактов предельно проста, в то же время универсальна и эффективна. Ее основная задача - облегчить новоявленному террористу преодоление морального, нравственного «порога» при совершении террористических акций, убедить его, что они не просто «целесообразны», но и крайне необходимы для достижения великой цели.

Одновременно принимаются меры, направленные на предотвращение случаев, когда потенциальный террорист добровольно сдается правоохранительным органам, раскрывая тем самым систему его подготовки, и называет имя руководителя ячейки. На занятиях демонстрируются фотографии истерзанных трупов погибших «соратников», приводятся примеры, когда сотрудничающий со следствием и властями «предатель» все равно получает максимальный срок лишения свободы, если остается в живых. Его близкие подвергаются презрению со стороны окружающих.

Используются также технические средства для самоликвидации при угрозе попадания в плен и т.д. Террорист-смертник плотно «опекается» до самого выхода на поставленную для него цель. Поэтому, добровольно порвать с террористической деятельностью, суметь сдаться и затем сотрудничать со следствием могут лишь неординарные личности, с достаточно большой силой воли и способностью к самостоятельным решениям. Затем, как правило, они действительно надолго попадают в места лишения свободы («суд так решил», «присяжные так решили») и служат реальным примером «неправильного поведения» при идеологической подготовке новых террористов.

Из всего вышеуказанного можно сделать ряд выводов. Во-первых, в подготовке будущего террориста и экстремиста не используются какие-либо сложные психологические технологии, типа некоего «зомбирования», «аверсивной суггестии», гипноза, и т.д. Все техники достаточно просты и известны еще с древних времен. Они универсальны и достаточно эффективны в специально созданных условиях.

Во-вторых, все без исключения, люди, в том числе и сотрудники правоохранительных структур, имеют «слабые места» [11, 14, 18]. Поэтому в определенных условиях они также могут быть легко подвержены любому внешнему психологическому и идеологическому воздействию.

Как видно из сказанного, решающим и наиболее сложным аспектом любой подготовки, психологического, идеологического или корректирующего воздействия для данной категории осужденных является не столько техническая и методологическая составляющая, сколько создание специфических условий для их реализации. Пенитенциарная система сама по себе является искусственно созданной и достаточно замкнутой системой, позволяющей целенаправленно проводить любое воздействие на лиц, находящихся в ней.

В-третьих, основными ошибочными представлениями, снижающими возможность и эффективность психологической и воспитательной работы с данной категорией осужденных, являются:

1. Мнение об осужденном за террористическую или экстремистскую деятельность как об «обычном уголовном преступнике». С точки зрения проведения психологической работы с данной категорией осужденных подобное суждение не способствует эффективному выбору психокоррекционных техник и способа их реализации. Побудительные мотивы участия в террористической или экстремистской деятельности могут существенно отличаться от мотивов участия в организованной преступной группировке или совершения «обычного» уголовного преступления. Комплекс личностных характеристик, привычного жизненного стереотипа, мировоззрения и т.д. у экстремиста или террориста может быть совершенно иным, и даже противоположным, чем у уголовного преступника.

2. В ряде литературных источников [2, 3, 4, 6, 7, 9] указывается, что большинство осужденных за террористическую или экстремистскую деятельность совершали преступление не по идеологическим или религиозным мотивам, а из чувства мести (в том числе кровной), корыстных побуждений, стремления к самоутверждению или по принуждению и т.д. Указанные мотивы вполне понятны, однако на основании этого нельзя преуменьшать роль психологического и идеологического воздействия на него. На наш взгляд, психологическая, идеологическая, а в ряде случаев, и религиозная подготовка являются ведущими мотивами. Опрашиваемые осужденные этой категории, за исключением явных фанатиков, вряд ли готовы признать, что действовали под влиянием «промывания мозгов», чтобы не дать повода к новым, часто сугубо личным, вопросам и, скорее всего, предпочтут более обыденные и понятные объяснения. Кроме того, часто далеко не каждый в состоянии понять истинные мотивы своего поведения.

3. Бытующее иногда на страницах печати мнение, что «террористы - сплошь наркоманы», приводя в качестве доказательства «суетливые движения», «блестящие глаза» или, наоборот, неуклюжую походку «робота», «ступорозное состояние» и «леденящий каменный взгляд» террористов, взявших заложников и позирующих перед телекамерами, далеко не всегда соответствует действительности. Часто, чрезмерная двигательная активность или заторможенность, легкая эйфоризация - лишь физиологические проявления, свойственные человеку в крайне опасной ситуации. Начинающие наркоманы, особенно в состоянии наркотического поведения, и тем более, в «ломке», могут преждевременно привлечь к себе внимание, сорвав тем самым тщательно подготавливаемую операцию. Наркоманы со стажем, могут контролировать свое внутреннее состояние, самостоятельно находить наркотики или вещества, их заменяющие. Но как «бойцы» они ненадежны и плохо управляемые. В ряде террористических и экстремистских организаций, особенно правого толка, употребление наркотиков строго пресекается.

4. В условиях пенитенциарного учреждения отношение к осужденному за террористическую и экстремистскую деятельность, как со стороны сотрудников, среди которых могут быть лица, активно участвовавшие в антитеррористических операциях [11, 14, 18], так и со стороны других осужденных, в силу своеобразно воспринимаемых патриотических взглядов, чаще всего резко отрицательное с вытекающими отсюда последствиями: «Он чужой», «Он нашим солдатам головы резал». Особую сложность психологу, проводящему работу в этих условиях, доставляет необходимость сохранять профессиональную выдержку и непредвзятость, а также достижение нормальных доверительных отношений, без которых любая психокоррекционная программа будет бесполезной.

Кроме того, необходимо учитывать, что клиент, - участник боевого противостояния может страдать посттравматическими стрессовыми расстройствами [8, 13]. Также необходимо иметь представление об его этнических, религиозных и иных особенностях [6, 8, 9].

Учет всех указанных выше особенностей идеологической обработки будущих экстремистов и террористов, а также типичных ошибочных представлений об этой категории преступников будет способствовать адресной и эффективной воспитательной и психологической работе с осужденными этой категории.

Список литературы

1. Бовин Б.Г., Казберов П.Н., Кокурин А.В., Красов Д.А. Прогнозирова- ние профессиональной успешности сотрудников подразделений охраны Федеральной службы исполнения наказаний России // Прикладная юридическая психология. 2009. № 3. С. 72-85.

2. Давыдова Н.В., Данилин Е.М. Состояние воспитательной работы с несовершеннолетними осужденными // NovaInfo.Ru. 2015. Т. 1. № 32. С. 265-268.

3. Данилин Е.М., Радкевич В.С., Селиверстов И.В., Сизая Е.А. Характеристика осужденных, отбывающих лишение свободы (по материалам специальной переписи) // Российский криминологический взгляд. 2010. № 2. С. 388-396.

4. Датий А.В., Казберов П.Н. Создание базовых (типовых) психокоррекционных программ для работы с осужденными // Прикладная юридическая психология. 2011. № 1. С. 216-218.

5. Дикопольцев Д.Е. Модель совершенствования психокоррекционной работы и деятельности по предупреждению аутоагрессивных проявлений у несовершеннолетних, осужденных к лишению свободы // Вестник института: преступление, наказание, исправление. 2011. № 2. С. 54-59.

6. Евдокимов И.В. Общество и тюремное население России: возможности участия общественных организаций в профилактике повторной преступности и исправлении осуждённых в местах лишения свободы // Безопасность Евразии. 2014. № 1 (47). С. 319-334.

7. Евдокимов И.В., Казберов П.Н. Готовность сотрудников воспитательных отделов к работе в воспитательных центрах - учреждениях нового типа // Ведомости уголовно-исполнительной системы. 2014. № 4 (143). С. 27-30.

8. Казберов П.Н. О необходимости противодействия экстремистско-террористическим проявлениям в обществе и в пенитенциарной системе // Психология и право. 2013. № 2. С. 110-120.

9. Казберов П.Н. Особенности психологической работы с осужденными за террористическую и экстремистскую деятельность // Прикладная юридическая психология. 2013. № 4. С. 61-66.

10. Казберов П.Н. Проблемные аспекты психологического обеспечения отбывания уголовных наказаний осужденных за экстремистскую деятельность // NovaInfo.Ru. 2015. Т. 2. № 32. С. 346-350.

11. Казберов П.Н., Кулакова С.В., Фадеева К.Ф. О последствиях экстремальных условий деятельности для сотрудников силовых структур // Научно-исследовательские публикации. 2014. № 12 (16). С. 36-41.

12. Казберов П.Н., Кулакова С.В., Фадеева К.Ф., Мешкова Л.В. Психологические аспекты подготовки сотрудников уголовно-исполнительной системы к действиям в экстремальных ситуациях // Научно-исследовательские публикации. 2014. № 12 (16). С. 29-35.

13. Казберов П.Н., Майдыков А.А. Об актуальности сотрудничества МВД России и ФСИН России в борьбе с экстремизмом и терроризмом // Известия Российской академии ракетных и артиллерийских наук. 2013. № 2. С. 138-141.

14. Метелев А.В. Психическая трансформация личности участника контртеррористической операции // Психопедагогика в правоохранительных органах. 2006. № 2. С. 101-105.

15. Сочивко Д.В. Психодинамика гештальта открытой и скрытой агрессии в структуре личностного роста // Прикладная юридическая психология.2013. № 3. С. 35-41.

16. Сочивко Д.В. Психодинамика духовности и религиозности осужденных молодежного возраста // Прикладная юридическая психология. 2012. № 4. С. 116-126.

17. Фадеева К.Ф., Кулакова С.В. О проблемах психокоррекционной работы с несовершеннолетними осужденными // Ведомости уголовно-исполнительной системы. 2014. № 9 (148). С. 17-20.

18. Фадеева К.Ф., Федорова Е.М., Кулакова С.В., Мешкова Л.В. Механизмы переживания и способы совладания с последствиями психотравм сотрудников уголовно-исполнительной системы // Вопросы науки. 2014. № 1 (6). С. 109-114.

19. Федорова Е.М. Пути духовно-нравственного формирования личности как необходимого компонента профессиональной культуры сотрудника уголовно-исполнительной системы // Уголовно-исполнительная система: право, экономика, управление. 2005. № 5. С. 32-35.

Размещено на Allbest.ru