Зигмунд Фрейд об основаниях регуляции сексуального поведения человека

178 Издательство «Грамота» www.gramota.net

Размещено на http://www.allbest.ru/

178 Издательство «Грамота» www.gramota.net

Южный федеральный университет

ЗИГМУНД ФРЕЙД ОБ ОСНОВАНИЯХ РЕГУЛЯЦИИ СЕКСУАЛЬНОГО ПОВЕДЕНИЯ ЧЕЛОВЕКА

Марина Петровна Стетюха, к.ю.н.

Кафедра теории и истории государства и права

Аннотация

В статье затрагивается вопрос о социальной регуляции сексуального поведения. Ознакомление с такими работами З. Фрейда как «Очерки по психологии сексуальности», «Введение в психоанализ», «Тотем и табу», «Я и Оно», «Психология масс и анализ человеческого «Я»», «Неудовлетворенность культурой», «По ту сторону принципа наслаждения» позволили выделить некоторые положения, которые могут обосновать регуляцию сексуального поведения человека.

Ключевые слова и фразы: сексуальность; сексуальное поведение; регуляция сексуального поведения; ограничения сексуальности.

Annotation

SIGMUND FREUD ABOUT HUMAN SEXUAL BEHAVIOUR REGULATION GROUNDS

Marina Petrovna Stetyukha, Ph. D. in Law Department of State and Law Theory and History South Federal University

The author discusses the question of sexual behaviour social regulation and reveals some statements which can substantiate human sexual behaviour regulation basing on such S. Freud's works as “Essays on the Theory of Sexuality”, “Introduction to Psychoanalysis”, “Totem and Taboo”, “Ego and the Id”, “Mass Psychology and the Analysis of the Ego”, “Dissatisfaction with Culture”, “Beyond the Pleasure Principle”.

Key words and phrases: sexuality; sexual behaviour; sexual behaviour regulation; sexuality restriction.

Основная часть

Одним из необходимых условий существования и развития человеческого общества является целенаправленное регулирование поведения человека посредством системы социальных норм. Сфера их действия достаточно широка и многообразна. Сексуальная жизнь человека не является исключением и на протяжении многовекового существования общества была предметом «пристального внимания» со стороны общества и его институтов.

Интерес к регулированию сексуального поведения человека обусловлен самим фактом регуляции области сексуальных взаимоотношений между полами. С одной стороны, ни для кого не секрет, что сексуальные (половые) потребности по праву относятся к жизненно важным, естественным потребностям человека. С другой стороны, удовлетворение этих потребностей достаточно рано в истории общества стало предметом внешнего контроля, несмотря на свою «естественность» и интимность.

Система социальных норм, регулирующих сексуальную жизнь общества, сложилась не сразу. «Общество, - как отмечает Т. В. Кашанина, - постепенно “вводило” в свой арсенал одну социальную норму за другой и делало это… по мере возникновения необходимости» [1, с. 182]. Но о какой бы вновь возникшей социальной норме не шла речь, сексуальный аспект жизнедеятельности человека не оставался без внимания. Культовые обряды и ритуалы, и мифы, и обычаи и традиции, и религиозные и моральные нормы и т.д. так или иначе касались проявлений человеческой сексуальности.

Норма, как регулятор общественных отношений, обычно определяется как общее правило поведения, которое, во-первых, приобретает силу обязательности в связи с целесообразностью, полезностью, разумностью форм взаимодействия людей. Во-вторых, способствует упорядочению общественного взаимодействия, ограничению хаоса и произвола, обрекающего общество на гибель [2, с. 62].

Получается, что «обуздание» человеческой сексуальности посредством установления определенных правил поведения в сексуальной сфере целесообразно, полезно, разумно способствует упорядочению взаимодействия людей, ограничивает хаос, в противном же случае таковая пагубна для общества, обрекает его на погибель. Если отрицать сказанное, то вряд ли можно будет вообще объяснить постоянное вмешательство общества и государства в сексуальную жизнь человека.

Само собой возникает вопрос: как можно обосновать регуляцию сексуальной жизни людей. Большинство ученых, затрагивая вопрос о регулировании сексуальной жизни человека, очень часто ограничиваются только констатацией того факта, что предоставленная сама себе сексуальность губительна для общества, для культуры. Однако вопрос о том, чем обусловлены разрушительные начала сексуальности, затрагивали лишь некоторые из них. К числу ученых, которые предприняли попытку обосновать социальную регуляцию сексуальной жизни человека, можно отнести З. Фрейда.

Достаточно известным представляется тот факт, что в формировании нового представления о сексуальности З. Фрейду принадлежит особая роль. До его учения в науке сексуальность обсуждалась как факт в связи с разного рода извращениями, перверсиями, «отклонениями», а потому была предметом только медицины (психиатрии), порнографической беллетристики и уголовного права [3, с. 10]. З. Фрейд предоставил возможность обществу взглянуть на сексуальность иным образом, разложил «по полочкам» биологическую природу человека со всеми присущими ей странностями.

Нередко в связи с этим в научной литературе учение З. Фрейда называлось «научной ошибкой», которая разрушила незаменимые ценности [10, с. 495]. Так, Ф. Хайек, выступив с критикой в адрес учения австрийского ученого, пишет: «Зигмунд Фрейд благодаря воздействию на образование стал, вероятно, величайшим разрушителем культуры… Его цель - высвободить людей от налагаемых на них культурой ограничений, высвободив их естественные побуждения, дала толчок самому пагубному наступлению на основы цивилизации» [Там же, с. 496].

Знакомство с работами З. Фрейда, с одной стороны, не позволяет говорить о том, что он открыто и явно призывал к высвобождению человеческой сексуальности. Напротив, в его учении замечены следы морализаторства и заверения в необходимости регуляции полового инстинкта ради сохранения самого общества и всего того, что им создано на протяжении стольких лет. «Общество, - пишет З. Фрейд, - не знает более страшной угрозы для своей культуры, чем высвобождение сексуальных влечений и их возврат к изначальным целям» [4, с. 162]. С другой стороны, он действительно отмечал жестокость некоторых когда-то распространенных в обществе ограничений сексуальности человека. Для индивида выбор объекта, достигшего половой зрелости, как правило, ограничивался партнером противоположного пола, а все внегенитальные удовлетворения запрещались как извращения. Требование одинаковых для всех форм сексуальной жизни, как отмечает З. Фрейд, лишает большое количество людей «сексуального наслаждения и тем самым становится источником жестокой несправедливости» [5, с. 950].

Вместе с тем, если рассмотреть некоторые работы ученого во взаимосвязи, можно все-таки прийти к мысли об обоснованности и социальной полезности регуляции сексуальной жизни общества, в том числе посредством ограничений.

Во-первых, регулирование сексуальной жизни общества на первоначальных этапах его развития обосновывалось необходимостью в организации человеческой деятельности. Установленные половые табу в частности преследовали цель сохранить энергию, силу человека для выполнения социально значимых задач. Например, когда мужчины дикого племени отправлялись на охоту, рыбную ловлю, на войну, на сбор ценных растений, то оставшиеся дома женщины подчинялись многочисленным угнетающим ограничениям, в том числе и половым. Мужчины не должны были отвлекаться от основной деятельности мыслями об оставшихся без надзора жен. Только в таком случае они могли проявить максимум своего умения. Неудивительным поэтому считалось, что «супружеская неверность жен повлечет за собой неудачу в ответственной деятельности отсутствующего мужа» [9, с. 671-672].

Во-вторых, исторически регуляция сексуального поведения была обусловлена также необходимостью предотвращения инцестных сексуальных отношений. Исследование фаз развития сексуальности человека позволило З. Фрейду прийти к выводу о том, что первый выбор сексуального объекта у людей всегда инцестуозный - мать и сестра со стороны мужчины, отец и брат - со стороны женщины [4, с. 269]. Иными словами, у человека имеется предрасположенность к таким связям. В запрете инцеста, как отмечает ученый, не было бы необходимости, если бы против этого искушения «существовали какие-либо надежные естественные ограничения» [Там же, с. 446]. Соблюдение этого запрета является, прежде всего, «культурным требованием общества, которое должно бороться против поглощения семьей всех интересов, нужных ему для создания более высоких социальных единиц» [6, с. 98].

В-третьих, регуляция сексуального поведения, в том числе посредством ограничений, обусловлена необходимостью подчинить все сексуальные частные влечения примату гениталий и вместе с этим подчинить сексуальность функции продолжения рода. Следует признать, что для общества полезность сексуальной жизни индивидов заключается в большей степени именно в том, что соединение гениталий при прочих равных условиях ведет к зачатию и рождению детей. Однако, в отличие от функции продолжения рода, сексуальная жизнь человека направлена исключительно на то, чтобы получать удовольствие, наслаждение от воздействия на эрогенные зоны.

Необходимость в подчинении всех сексуальных влечений примату гениталий обусловлена, прежде всего, тем, что первоначально сексуальность носит так называемый «извращенный» характер. Нормальная сексуальность, как отмечает З. Фрейд, «происходит из чего-то, что существовало до нее, исключая как непригодные одни стремления» с тем, чтобы подчинить их новой цели [4, с. 434-435].

Первые сексуальные побуждения, по мнению З. Фрейда, встречаются у грудного младенца и проявляются в связи с другими жизненно важными функциями - приемом пищи [Там же, с. 425-426]. В дальнейшем ребенок начинает получать удовольствие от самого акта сосания груди. «Сосание материнской груди, - пишет З. Фрейд, - становится исходным пунктом всей сексуальной жизни» [Там же, с. 426]. По мере того как ребенок развивается, грудь матери как объект сосания заменяется частью собственного тела - большой палец, собственный язык. «Благодаря этому он получает независимость в получении удовольствия от одобрения внешнего мира, а кроме того, для его усиления использует возбуждение другой зоны тела» [Там же, с. 427]. фрейд сексуальный регуляция поведение

Следующий этап в развитии сексуальной жизни человека связывается с обнаружением того, что ребенок начинает испытывать удовольствие при мочеиспускании и испражнении и «скоро начинает стараться совершать эти акты так, чтобы они доставляли ему возможно большее удовольствие от возбуждения соответствующих эрогенных зон слизистой оболочки» [Там же].

Иными словами, примерно с трехлетнего возраста сексуальная жизнь ребенка во многом соответствует сексуальной жизни взрослого. Однако для сексуального поведения ребенка характерно отсутствие твердой организации с приматом гениталий, неизбежными чертами извращения и гораздо меньшей интенсивностью всего влечения [Там же, с. 438].

Таким образом, до наступления половой зрелости сексуальность ребенка носит исключительно «извращенный характер». «Если у ребенка вообще есть сексуальная жизнь, - отмечает З. Фрейд, - то она должны быть извращенного характера, потому что, кроме некоторых темных намеков, у ребенка нет ничего, что делает сексуальность функцией продолжения рода» [Там же, с. 428-429].

Общая особенность всех «извращений» состоит в том, что они не преследуют цель продолжения рода, «извращенная» сексуальная деятельность стремится к получению удовольствия как к независимой цели. Для общества же, как было указано, полезность сексуальной жизни индивидов заключается именно в продолжении рода. В виду этого культура «берется наказывать проявления детской сексуальной жизни, так как без такой предварительной обработки еще в детстве не будет надежд на укрощение сексуальных вожделений у взрослых» [5, с. 950].

В этой связи первоочередной задачей общества является подчинение всех частных сексуальных влечений примату гениталий. Посредством воспитания и прививания чувства отвращения, стыда и т.д. формируется представление о том, что единственной нормальной формой сексуальности является получение удовольствия путем соединения гениталий. В дальнейшем, как отмечает З. Фрейд, воспитание в этой сфере не играет ту же роль, что и первоначально. Отвращение к некоторым формам проявления сексуальности может передаваться «по наследству и иной раз может наступить без всякой помощи воспитания». В таком случае, воспитание ограничивается только тем, что дополняет органически предопределенное и придает «нормальному» сексуальному развитию более четкое и глубокое выражение [6, с. 51].

Но и этого обществу недостаточно. Сексуальная любовь, как отмечает З. Фрейд, есть взаимоотношение между двумя лицами и третий может быть только лишним или помехой. «При апогее любовных отношений не остается больше места для интереса к окружающему миру; любовная пара самодостаточна: чтобы быть счастливой, ей даже не нужен общий ребенок» [5, с. 953]. Поэтому последующим шагом на пути сведения сексуальности к функции продолжения рода является введение единобрачия и соответствующих ограничений сексуального поведения. Тем самым культура дает ясно понять, что «она разрешает сексуальные отношения только на базе одной, единственной и нерасторжимой связи между мужчиной и женщиной, что она не признает сексуальности как самостоятельного источника наслаждения и склонна терпеть его только в качестве незаменимого способа размножения людей» [Там же, с. 951].

Почему же введение единобрачия подчиняет сексуальность функции продолжения рода? Как уже было отмечено, З. Фрейд сексуальную цель видит только в том, чтобы получать удовольствие, наслаждение: «В сексуальных влечениях совершенно ясно проглядывается то, что они как в начале, так и в конце своего развития стремятся к получению удовольствия; они сохраняют эту первоначальную функцию без изменения» [4, с. 467]. Реализация первоначальной функции сексуальных влечений, т.е. получение удовольствия, становится затруднительным в условиях отсутствия новизны впечатлений и ощущений от сексуальных действий. Стремление же к повторению того или иного акта наблюдается с тем, чтобы испытать когда-то принесшие удовольствие переживания [7, с. 765]. Получается, что сексуальность, ограниченная как в целях (получение удовольствия от соединения гениталий), так и в объекте (один единственный партнер на протяжении всей жизни), лишает человека истинного наслаждения, его сексуальность становится чувственно ослабленной. Сексуальная жизнь перестает восприниматься как источник ощущения счастья [5, с. 951]. В виду этого единобрачие препятствует реализации принципа наслаждения и тем самым подчиняет сексуальность функции продолжения рода.

В-четвертых, регуляция сексуального поведения, в том числе посредством ограничений, обусловлена необходимостью повышения психического значения сексуального влечения. З. Фрейд исходит из того, что неограниченная половая свобода ничуть не лучше, чем ее тотальные ограничения. «Легко доказать, - пишет ученый, - что психическая ценность любовной потребности понижается тот час же, как только удовлетворение становится слишком доступным. Чтобы увеличить возбуждение либидо, необходимо препятствие; и там, где естественные сопротивления удовлетворению оказываются недостаточными, там люди всех времен создавали условия препятствия, чтобы быть в состоянии наслаждаться любовью» [6, с. 163]. Когда удовлетворение любви не встречает затруднений, любовь обесценивается, жизнь становится пустой. В этом смысле, по мысли З. Фрейда, «аскетические течения христианства дали любви психическую ценность, которой ей никогда не могла дать языческая древность» [Там же, с. 164].

В-пятых, регуляция сексуальной жизни, в частности посредством ограничений, необходима для того, чтобы либидозно, т.е. эмоционально связать всех членов общества. З. Фрейд констатирует, что «человек отнюдь не мягкое, жаждущее любви создание, способное защищаться лишь тогда, когда на него нападут» [5, с. 956-957]. Среди инстинктивных предрасположений человека имеется и огромная доля склонности к агрессии. Ближний не только возможный помощник или сексуальный объект, но и «предмет соблазна для удовлетворения своей агрессивности, рабочая сила, которой он может воспользоваться без вознаграждения, объект сексуальной похоти, которую он может удовлетворить без его согласия; у ближнего можно отнять имущество, его можно унижать, причинять ему боль, его можно мучить и убивать» [Там же]. Иными словами, склонность к агрессии является первоначальной и самостоятельной инстинктивной предрасположенностью людей.

Наличие этой агрессивной склонности есть тот фактор, который, по мнению З. Фрейда, нарушает отношения с ближними людьми. Изначальная враждебность людей друг к другу постоянно угрожает культурному обществу развалом. Идеальное требование любви к ближнему, как к самому себе, противоречит исконной природе человека. Общие трудовые интересы не могут удержать культуру от этого развала, поэтому необходимо мобилизовать все силы и затормозить агрессивные первичные позывы человека путем создания нужных психических реакций. Побороть эту враждебную склонность можно, в том числе путем торможения сексуальной цели - получения удовольствия [Там же, с. 954, 957].

Как отмечает З. Фрейд, именно «заторможенные в целевом отношении сексуальные стремления устанавливают между людьми столь прочную связь», в то время как «незаторможенные сексуальные стремления чрезвычайно ослабевают в каждом случае достижения сексуальной цели» [8, с. 835]. В таких условиях ограничения сексуальной жизни неизбежны.

Ограничения сексуальности человека способны либидозно связать членов общества следующим образом. В своем учении З. Фрейд исходит из того, что любовная жизнь заключает в себе соединение двух течений - нежной любви («небесной», «духовной») и чувственной любви («земной», «животной», «страстной») [6, с. 156]. Развитие этих двух течений хорошо представлено З. Фрейдом при рассмотрении любви родителей и детей. «Нежное» берет свое начало с самых ранних лет и направляется на представителей родной семьи или на лиц, занятых уходом и воспитанием ребенка (мать, няня, сестра и т.д.). В возрасте половой зрелости к нежным фиксациям присоединяется «чувственное» течение. Но поскольку вследствие инцестуозного запрета чувственное не может быть реализовано в отношении первоначальных сексуальных объектов, либидо стремится перейти к посторонним объектам, с которыми «было бы возможно настоящее половое сожительство» [Там же, с. 157]. В отношении же первоначальных сексуальных объектов (инцестуозных) либидо может проявлять себя только как нежное. Такое расщепление любовной жизни является типичным. Этим обосновывается любовь родителей к детям и детей - к родителям, их забота друг о друге. Но любовные течения могут иметь и обратную связь, то есть сначала возникает чувственное желание объекта, и при ограничении этого желания оно перетекает в нежную любовь. Если чувственные стремления вытесняются или подавляются, объект наделяется духовными достоинствами и становится нежно любимым [8, с. 833-835].

Получается, что любое ограничение чувственного порождает проявление нежного, тем самым способствует дружественности, сплоченности определенного коллектива. Препятствование удовлетворению прямых сексуальных потребностей, порождает воздержание и, следовательно, эмоциональные связи лиц друг с другом [Там же, с. 843].

В-шестых, регуляция сексуального поведения, в том числе посредством ограничений, обусловлена необходимостью культурного развития общества. По мнению З. Фрейда, сексуальные влечения участвуют в создании высших культурных, художественных и социальных ценностей человеческого духа, и их вклад нельзя недооценивать [4, с. 161].

Культура была создана под влиянием жизненной необходимости за счет удовлетворения влечений, и она по большей части постоянно развивается благодаря тому, что отдельная личность, вступая в человеческое общество, снова жертвует удовлетворением своих влечений, в частности сексуальных, в пользу общества. Как отмечает З. Фрейд, частные сексуальные влечения имеют способность менять свой объект, замещать его другим. «Сексуальное стремление отказывается от своей цели частного удовольствия или удовольствия от продолжения рода и направляется к другой цели, генетически связанной с той, от которой отказались, но самой по себе уже не сексуальной, а заслуживающей название социальной» [Там же, с. 456]. Ученый называет этот процесс сублимацией.

Таким образом, сексуальные влечения сублимируются, т.е. отклоняются от своих целей и направляются на цели, социально более высокие, уже несексуальные [Там же, с. 161-162]. Из-за невозможности удовлетворения сексуальных влечений, в том числе ввиду установленных в обществе ограничений, сексуальная энергия направляется в социально значимое русло. Именно поэтому, отмечает З. Фрейд, как только сексуальное влечение подчинилось первым требованиям культуры, оно «становится источником величайших культурных достижений, осуществляемых благодаря все дальше идущему сублимированию компонентов этого влечения» [6, с. 166].

На основании изложенного, можно сделать вывод, что сексуальность индивида не может и не должна быть бесконтрольной. Ради самосохранения общества и культуры необходимо воздействовать на поведение человека в сексуальной сфере, в том числе путем установления соответствующих ограничений.

Список литературы

1. Кашанина Т. В. Происхождение государства и права: учебное пособие. М.: Высшая школа, 2004. 328 с.

2. Лукашева Е. А. Человек, право, цивилизации: нормативно-ценностное измерение. М.: Норма, 2009. 384 с.

3. Нестерова Л. В. Культурные смыслы сексуальности в ХХ веке: научный и художественный дискурсы: автореф. дисс. … к. культурологии. Ярославль, 2004. 22 с.

4. Фрейд З. Введение в психоанализ // Фрейд З. Малое собр. соч. / пер. с нем. Г. Барышниковой и др. СПб.: Азбука; Азбука-Аттикус, 2011. 989 с.

5. Фрейд З. Неудовлетворенность культурой // Фрейд З. Малое собр. соч. / пер. с нем. Г. Барышниковой и др. СПб.: Азбука; Азбука-Аттикус, 2011. 989 с.

6. Фрейд З. Очерки по психологии сексуальности. Минск: Попурри, 2010.

7. Фрейд З. По ту сторону принципа наслаждения // Фрейд З. Малое собр. соч. / пер. с нем. Г. Барышниковой и др. СПб.: Азбука; Азбука-Аттикус, 2011. 989 с.

8. Фрейд З. Психология масс и анализ человеческого «Я» // Фрейд З. Малое собр. соч. / пер. с нем. Г. Барышниковой и др. СПб.: Азбука; Азбука-Аттикус, 2011. 989 с.

9. Фрейд З. Тотем и табу // Фрейд З. Малое собр. соч. / пер. с нем. Г. Барышниковой и др. СПб.: Азбука; АзбукаАттикус, 2011. 989 с.

10. Хайек Ф. Право, законодательство и свобода: современное понимание либеральных принципов справедливости и политики. М.: ИРИСЭН, 2006. 644 с.

Размещено на Allbest.ru