Клиническая герменевтика в визуальном анализе

Размещено на http://www.allbest.ru/

МГУ им. М.В. Ломоносова

КЛИНИЧЕСКАЯ ГЕРМЕНЕВТИКА В ВИЗУАЛЬНОМ АНАЛИЗЕ

Е.Т. Соколова

Аннотация

иллюстративный герменевтический культура эмпатия

представлено клинико-психологическое обоснование дидактических целей применения иллюстративного анализа и герменевтической интерпретации визуальных артефактов культуры (кинофильма) в целях формирования навыков эмпатии и ментализации, необходимых для профессиональной инкультурации будущих психотерапевтов и интериоризации теоретических знаний. На примере анализа фильма Вуди Аллена «Зелиг» представлена феноменология состояний Я «пограничной личности» с расщепленной идентичностью, склонностью к многообразным перевоплощениям («хамелеонообразностью») человека, остро переживающего свою чужеродность социальному контексту, многоликостью фальшивых фасадов и доведенного до абсурда конформизма, призванных с помощью манипуляций скомпенсировать глубинное чувство пустоты и эмоционального голода. Клинический феномен резонирует с современными социокультурными трендами общества транзитивности, обозначает риски клинических девиаций в условиях неопределенности и размытости границ личного и социального пространства.

Ключевые слова: новые методы преподавания, психотерапия, дидактический анализ кинофильма, эмпатия, ментализация, герменевтическая интерпретация, визуальные знаки и символы, диффузия идентичности, транзитивность.

Annotation

CLINICAL HERMENEUTICS IN VISUAL ANALYSIS

Sokolova E.T. Lomonosov Moscow State University, Moscow

The clinical-psychological grounding is presented for the didactic objectives to apply illustrative analysis and hermeneutic interpretation of visual cultural artifacts (a movie), in order to develop skills of empathy and mentalization, which are needed for professional inculturation of the future therapists and interiorization of theoretical knowledge.By the example of analysis of the Woody Allen's movie Zelig the ego-states phenomenology of borderline personality with split identity is presented, of a person with inclination to various transfigurations (chameleonization), who deeply feels his foreignness in the social context, in the diversity of false facades and absurd conformism, which are designed to compensate the inner feeling of emptiness and emotional hunger with the help of manipulations. The clinical phenomenon resonates with the contemporary sociocultural trends of the society of transitivity and designates the risks of clinical deviations in the conditions of uncertainty and vagueness of boundaries of personal and social space.

Keywords: Keywords: new methods of teaching, psychotherapy, didactic analysis of a movie, empathy, mentalization, hermeneutic interpretation, visual signs and symbols, diffusion of identity, transitivity

Основная часть

Задача формирования идентичности профессионального психотерапевта с необходимостью требует обучения знаниям и навыкам психотерапевтической этики, эмпатии, ментализации, что, как нам представляется, немыслимо без опоры на многообразие существующих способов культурного присвоения научных знаний и, в частности, путем идентификации с персонажами художественных текстов. Являясь необходимыми инструментами психотерапевтической деятельности, эмпатия и ментализация опосредствованы культурными практиками, которые интегрируют интуитивные и рациональные аспекты социального познания и для своего освоения требуют особой организации коммуникативного пространства и языка. Способность представлять в воображении субъективный мир другого человека, прочувствовать глубинные пружины его поступков, сотворить этого Другого в себе, «контейнировать в себя», размещая в своем внутреннем субъективном пространстве, опирается как на язык «вчувствования», свойственный эстетическому познанию, так и на способность к дифференцированной категоризации переживаний, рефлексии и внятной, артикулированной речи. Язык научной литературы, изолированный («отщепленный») от опыта «горячих» эмоций и сопереживания, не создает необходимые условия для культурной интериоризации психологических знаний, здесь уместным представляется другой тип обучения, построенный на принципе междисциплинарной интеграции психологии и искусства (Марцинковская, 2016; Хорошилов, 2016), кинематографа в частности.

В современном пространстве продуктов культуры визуальные образы, «картинки», «мимишки» и способы самопрезентации явно превалируют над другими культурными кодами, особенно среди молодого поколения. Многочисленные глянцевые селфи, фотографии природы, любимых животных и близких людей (реже) заполняют виртуальное пространство интернета, вытесняя вербальный канал коммуникации. Тем самым, индивидуальное пространство Я становится все более когнитивно простым, конвенциональным и шаблонизированным, хотя скорость поверхностной коммуникации может резко возрастать, а социальная сеть значительно расширяется. В культуре визуальных образов и символов кинематограф особенно привлекателен для массового зрителя, доступен для восприятия, а в силу наглядно-действенной формы и ее высокой технологичности способен донести до зрителя сложные коллизии, переживания и представления об «иных мирах», являя, в том числе, и воплощение его, зрителя, собственных кошмаров, фантазий и грез.

Интерпретация визуальных образов в качестве метода глубинной (психоаналитической) герменевтики традиционно используется в клинической психологии как «окно» в мир бессознательного, сновидения и грезы - таковы по своему назначению проективные методы. Визуальный материал в тесте Роршаха или тематической апперцепции, обладая качеством неопределенности формы или смыслового содержания, создает модель стимульной и смысловой «абстиненции», благодаря которой бессознательное проецируется в символические образы и субъективные смыслы. Их порождение протекает как процесс своего рода внутренней коммуникации (полилога) - с объективными визуальными стимулами, собственным Я и Другим (реальным или символическим), интериоризованными культурными контекстами, эрудицией и личной историей коммуникатора. Интерпретация кинофильма рассматривается нами также в качестве варианта глубинной психоаналитической герменевтики, позволяющей экстериоризовать внутренний полилог зрителя с автором фильма, с визуальным текстом, вследствие чего бессознательное становится доступным для интерпретации, рефлексии и осознанного присвоения в качестве «части» Я смотрящего фильм. Со стороны зрителя она требует гибкого помещения себя в разные исследовательские позиции. Во-первых, настроить себя на максимально открытое интерсубъективное вчувствование в художественный стиль автора произведения, его форму, в чувства и ментальность персонажей, в воображаемую (виртуальную) реальность, созданную автором фильма, чтобы воссоздать замысел и посыл режиссера. Во-вторых, создать в себе позицию клинически мыслящего, рефлектирующего исследователя, способного декодировать символическое и скрытое содержание и смысловые подтексты фильма на основе знания о динамике бессознательного и, в-третьих, интегрировать эти способы и стили социального познания. При этом обе позиции опираются как на личный, эмоционально насыщенный (в том числе и неосознанный) и культурный опыт, так и на рациональное понимание, включающее специальные знания по клинической психологии, расстройствам идентичности и их социо-культурным детерминантам. Координация и поддержка баланса порой разнонаправленных линий анализа фильма, аффективного (иррационального) и символического в целях предотвращения побочных ятрогенных артефактов составляет особую «психотерапевтическую» задачу для ведущего дискуссию. Отбор фильмов продиктован их художественной ценностью, это шедевры мирового кинематографа, авторское кино, драматичное, насыщенное психологическими переживаниями. Важно также, чтобы тематика фильма резонировала с актуальными общественными проблемами или выявляла латентные общественные тренды, недостаточно артикулированные и осознанные, но «сгущенно» представленные в сюжетных коллизиях и характерах героев. Кроме того, герои фильма должны быть способны в образной форме фокусировать сознание зрителя на определенных клинические явлениях или культурных трендах, появление которых в современном социо-культурном пространстве сигнализирует о некоторых вариациях и девиациях, пограничных с общепринятыми нормами, таких, как феномены диффузии идентичности, нарциссизации Я, размытость ценностей и тенденция к девальвации человеческих отношений, фетишизации манипуляции во всех областях жизни (Соколова, 2014).

Анализ кинофильма как иллюстрации клинического и культурного явления проводится в нескольких направлениях, опирается на принципы герменевтического и семиотического анализа продуктов культуры (Штомпка, 2007) и реализует следующие задачи: 1) отчет о спонтанных реакциях, переживаниях во время просмотра, их динамике в ходе и после анализа; 2) «представление случая» с опорой на выделенные фрагменты фильма, художественные приемы режиссера и оператора, анализ речи и невербальных средств экспрессии, использованные актером, воплощающим роль; 3) на основе интерпретации информации из первых двух источников - реконструкция основных конфликтных линий межличностных отношений героя (героев), спектра эмоциональных состояний, переживаний, мотивов, целей и намерений, способов разрешения «внутренних» и «внешних» конфликтов; 4) реконструкция «прошлого» героя, «биографии» как истории формирования субъективного мира личности, прогноз возможного будущего, или, как если бы герой прошел курс психотерапии. Важную информацию о глубинных слоях самосознания героя может представлять отчет зрителей об их собственных переживаниях, сопровождающих фильм, адресованных разным персонажам, и отражающих в «контрпереносных» чувствах бессознательные и/или отвергаемые «части» переживаемой идентичности героя. Проиллюстрируем вышесказанное на примере.

Фильм Вуди Аллена «Зелиг» (как и «Пианистка» Михаэля Ханеке) в этом смысле идеален и неслучайно на него часто ссылаются в специальной клинической психоаналитической литературе. Главный герой фильма, Леонард Зелиг, «человек-хамелеон», «человек без свойств», страдает странным недугом -- он физически и духовно с легкостью обращается в того, с кем общается: с толстыми он толстый, с неграми -- черный, с быками -- тореро, а с Гитлером -- нацист. Пустая изнутри собственная идентичность с легкостью заимствует личность Другого, мимикрирует и «сливается» с любым социальным окружением. Личная драма героя, готового продавать собственную душу в обмен на любовь окружающих, как оказывается, такую же мнимую и иллюзорную, как и заимствованные героем маски других, точно вписывается в социальные контексты транзитивного состояния общества, где манипуляторы, используя примитивные механизмы конформизма, могут превратить массы обывателей в послушные власти, моде, масс-медиа симулякры и хамелеоны.

Стилизованный под документ, выполненный в черно-белой гамме, с использованием приема прямого внедрения отдельных сцен в документальную хронику Америки двадцатых-тридцатых годов, фильм воспринимается как презентация кейс-стади, клинического случая Зелига, иллюстрирующего феномен пограничной личности, с диффузной и расщепленной идентичностью, утратившей (или не сумевшей сформировать) собственную индивидуальность и потерпевший фиаско в той драме, которая разыгрывается в душе современного человека, как дуализм социального и личного в Я. Физически слабый и некрасивый Зелиг, еврей из семьи эммигрантов, Чужой, битый всеми - в своей семье и за ее пределами (к тому же не прочитавший «Моби Дика», эту современную Библию стопроцентного американца) - бессознательно отказывает себе в праве быть Иным и подлинным. Такова цена выживания в обществе, полном предрассудков, провозглашающем свободу, но на самом деле (в своем подлинном «бессознательном») интолерантным к мультикультуральности - как бы говорит нам автор фильма, сам избравший путь самореализации и, символизировав свои невротические конфликты, стал «раненым целителем», блистательным режиссером и актером. Правда - не аналогичен ли этот путь способности к перевоплощению Зелига и не есть ли развитие каждого из нас всего лишь символическая трансформация и иновоплощение наших ранних глубоких и незаживающих, а всего лишь искусно замаскированных душевных ран?

Психологическое рождение личности, процесс ее индивидуальности немыслимы без дифференциации от «поля» - материального и идеального, реального Я и символического, созидания собственной системы убеждений и точек отсчета, автономизации, размежевания и обозначения границ Я - Другой. Конечно, это травматический процесс, это драма Я, мечущегося между первичной целостностью-слиянием и тщетностью усилий по самосозиданию, нередко оканчивающаяся побегом в самоизоляцию или возвратом в иллюзию симбиотического состояния как в свои последние «психические убежища». Жизненный путь личности всегда складывается как индивидуальная стратегия поиска известной гармонии между стремлением к особости и приватности Я и не менее жизненно важной потребностью - в сотрудничестве и аффиляции с референтной социальной группой. Герой Вуди Аллена благодаря психотерапии (с каким юмором и скепсисом она живописуется автором - отдельная тема) как будто обретает эту гармонию, хрупкую и «видимую», поскольку всего лишь обретает удобный вид «стандартного американца», правда, так и не прочитавшего «Моби Дика».

Обращение к данному фильму позволяет иллюстрировать еще одну важную культурную и клиническую тенденцию - к нарциссизации личностной идентичности, привлекательности «блестящих» фасадов, отражающих исключительно «позитивный» имидж самого себя «привлекательного и обаятельного». Таким образом, применение разных видов интерпретации (герменевтической, семиотической) визуальных образов и виртуальной реальности кинофильма может стать для клинического психолога «зеркалом», отражающим многообразие репрезентаций и его самого, и изучаемого им субъективного мира Другого.

Литература

1. Марцинковская Т.Д. Культура и субкультура в пространстве психологического хронотопа. М.: Смысл, 2016.

2. Соколова Е.Т. Утрата Я: клиника или новая культурная норма // Эпистемология и философские науки. 2014. Т. 41 (XLI). № 3. С.190-310.

3. Хорошилов Д.А. Язык и эстетика в социальном познании // Психологические исследования (электронный журнал). 2016. Т. 9. С. 8.

4. Штомпка П. Визуальная социология. Фотография как метод исследования. М.: Логос, 2007.

Размещено на Allbest.ru