Сравнительный анализ теории самоубийства Э. Дюркгейма и Н. Бердяева

Проблема самоубийства в наше время приобретает всё более широкие масштабы. При появлении каких-либо жизненных кризисов именно суицид становится тем выходом, который выбирает всё больше ныне живущих людей.

Так, в конце 19 века Россия занимала последнее место по распространённости самоубийств среди европейских государств - на 100 тысяч человек в ней совершалось всего 3 самоубийства, в конце XX столетия - 19 на 100 тыс. человек. В рейтинге государств по количеству суицидов на единицу населения по состоянию на 2017 год она занимает 15 место. Это бедствие наблюдается во многих странах мира независимо от уровня их развития - КНДР и Республика Корея в этом же рейтинге занимают 2 и 3 место соответственно.

Самоубийство - сознательное и добровольное лишение себя жизни, когда смерть выступает не в качестве цели для достижения каких-либо целей и преодоления каких-либо трудностей, но как так называемая самоцель. Сознательность автоматически исключает многообразные проявления человеческого стремления уничтожить себя, а многочисленные случаи типа жертвы собой в бою, оплату жизнью долга чести (кодекс "бусидо" у самураев), самоубийство как альтернатива пленению неприятелем и многие другие являются наглядным примером того, как смерть выступает в качестве обязанности, налагаемой культурой и обществом.

По мнению многих исследователей, самоубийство довольно редко обнаруживается у животных, первобытных людей и дикарей, но встречается всё чаще по мере перехода цивилизации на более высокие ступени культуры. Со времен античности и средневековья было известно о большом количестве самоубийств, появлялись многочисленные светские и религиозные законы против него, что только доказывает, что самоубийство - это не только личная проблема человека, но и серьёзная опасность для общества, в котором он живёт. С XIX века во многих государствах Европы самоубийства начали обретать черты настоящих эпидемий, тогда же и начали вести статистику, фиксирующую стремительный рост количества самоубийств по сравнению с общим приростом населения. Так, в России с 1870 по 1908 года общее количество суицидов увеличилось в 5 раз, а к 1910 - почти удвоилось. В связи с этим самоубийство стало предметом пристального изучения. Одни из первых, в ком это явление пробудило интерес, были врачи, в особенности психиатры, которые пытались связать его с повреждениями психики, отягощённой наследственностью, употреблением психотропных веществ и злоупотреблением алкоголем. Однако постепенно, по мере наблюдения, были зафиксированы более сложные зависимости самоубийства от индустриализации, уровня урбанизации, роста и распространения образованности, выраженности социальной стратификации, частоты революций и военных конфликтов. После Первой Русской Революции 1905-06 гг. самоубийство в России стало чуть ли не обыденным явлением. Многие отечественные учёные-обществоведы после этого начали оценивать его с совершенно новых позиций. Они начали говорить о нем как о массовом социальном явлении, которое подчиняется особым закономерностям, оценивать его не как "недоработку" отдельно взятого человека, но и всего общественного организма. Именно тогда и начали составлять картограммы плотности самоубийств по регионам России, сравнивать данные со странами Европы, изучать зависимость частоты самоубийств от половых, возрастных, национальных, региональных и многих других особенностей населения государства, сравнивать их количество среди представителей различных профессий и между жителями городских и сельских местностей.

Основная часть

Теория суицида Эмиля Дюркгейма

Пристальное внимание русских исследователей к проблеме суицида было привлечено после выхода в свет труда Эмиля Дюркгейма "Самоубийство", на который обратили своё внимание учёные-социологи по всему миру.

Эмиль Дюркгейм широко известен как один из выдающихся учёных-социологов. Его творчество в значительной степени помогло определить содержание и утвердить автономию социологии как научной и учебной дисциплины. Он был одной из наиболее крупных фигур в социологии. Наряду с другими видными представителями этого периода Э. Дюркгейм оказал огромное влияние на формирование целого ряда влиятельных концепций современной социологии. Социологи различных национальных школ и в наши дни находят в наследии Дюркгейма некоторые плодотворные идеи для развития новых теорий, объясняющих и моделирующих самые разнообразные социальные явления.

Используя данные большого числа социологических исследований, Дюркгейм подводит читателя к мысли о том, что причиной самоубийств являются в первую очередь не психологические, а социальные причины.

Дюркгейм утверждал, что в социуме присутствует некое общественное сознание, которое и внушает людям мысли о суициде, как бы говоря им, что они не достойны жить, потому что не имеют, например, работы, семьи или детей, не являются полезными для общества, не могут похвастать идеальной фигурой, ограничены в знаниях и.т.д. Он считал главной причиной самоубийства сформированное таким образом в человеке одиночество.

Опровергая позицию тех, кто утверждал, что причиной суицида является неврастения и другие психические заболевания, Э. Дюркгейм приводит некоторые любопытные статистические факты: среди евреев велика доля душевно больных людей и, однако процент самоубийств относительно низок. Более того, согласно этой статистике, в учреждениях для лечения психических расстройств среди пациентов доля женщин выше, чем доля мужчин (55% женщин против 45% мужчин), однако 80% самоубийств совершаются именно мужчинами. Этот же факт Дюркгейм приводит в споре с теми, кто считает, что склонность к самоубийству передается по наследству - несмотря на то, что наследственность, получаемая мужчинами и женщинами, одинаковая, процент самоубийств среди мужчин значительно выше.

Некоторые авторы утверждали, что истинной причиной самоубийства является элементарное подражание, когда люди совершают суицид только потому, что кто-то точно так же поступил кто-то значимый для них. Например, в Древней Греции однажды имел место необычный случай массового самоубийства девушек. По неизвестным причинам, едва достигнув возраста в 18 лет, каждая из них обрывала свою жизнь через повешение. Лишь когда тела повешенных начали открыто демонстрировать жителям на центральной площади, эту загадочную череду трагедий удалось остановить. Эмиль Дюркгейм опровергает и эту теорию, утверждая, что нельзя различить где-либо в мире необъяснимых суицидальных всплесков, которые, как волны, распространяются от какого-нибудь центра. Наоборот, по мнению учёного, в мире существуют постоянные очаги самоубийств, географически совпадающие с чертой больших городов, где создаются все условия, благоприятствующие тому, чтобы человек склонился к такому тяжёлому решению.

Исследуя феномен суицида, Дюркгейм выделил три вида самоубийств:

· Эгоистическое

· Альтруистическое

· Аномическое

Эгоистический тип суицида по классификации Дюркгейма имеет место тогда, когда человек сталкивается с невозможностью удовлетворения всех своих эгоистических потребностей и желаний. По мнению Дюркгейма, этот тип самоубийства определяется ослаблением всех общественных связей, вследствие которого наблюдается образование и развитие чрезмерной индивидуализации, когда "индивидуальное "Я" резко противополагает себя социальному "Я" и в ущерб этому последнему". При этом индивид остро чувствует собственную оторванность от целого и потому страдает от безраздельного одиночества. Многие общественные ценности для такого индивида теряют свою значимость.

Ощущая поглощающую его пустоту, человек в конце концов обращается внутрь себя, а "с того момента, - пишет Дюркгейм, - как индивид начинает заниматься только самим собой, он уже не может думать о том, что не касается только его, и, углубляя это состояние, увеличивает свое одиночество". Сознание индивида, погружённого в себя таким образом, начинает работать усиленно, причем его аналитические способности заметно обостряются. Однако для действительно плодотворного анализа окружающей действительности необходима информация, поступающая извне, а такая информация больше данного индивида не интересует.

"Говорят, - отмечает Дюркгейм, - что мыслить - значит удерживать себя от действия; это значит в то же время и в той же мере - удерживать себя от жизни; вот почему абсолютное царство мысли невозможно, - так как оно есть смерть".

Постепенно та пустота, которую в мыслях создаёт сам индивид, окружает его и проникает внутрь, вследствие чего "человек может думать, - подчеркивает Дюркгейм, - только о той пустоте, которая образовалась в его душе, и о той тоске, которая является ее следствием". Приходящая вслед за ней тоска провоцирует забвение внутренних преград, за которыми скрывается небытие и выступающие в подобных случаях хоть чем-то, обещающие хоть какие-то положительные перемены и исчезновение ощущаемой пустоты.

По мнению Дюркгейма, отрыв от общества свидетельствует в первую очередь о том, что заложенное внутри каждого из нас социальное начало как бы теряет свое объективное существование. В результате индивид начинает ощущать себя исключительно биологическим существом. Однако присущее ему сознание с таким положением вещей мириться не может, потому что в результате проводимого им анализа, напряжённой умственной работы, а также неотъемлемых поисков смысла жизни человек никогда не сможет согласиться на жизнь чисто биологическую, то есть ограничиться удовлетворением только своих физиологических потребностей. Так этот круг замыкается, и любой человек страстно желает как-нибудь из него вырваться. Однако выход зачастую представляется ему именно в виде самоубийства.

Так постепенно логика размышлений индивида, оторванного от общества и окружённого пустотой, приводит его к твердому решению уничтожить себя, причем выбор этот не вызывает у индивида никаких сомнений: все дальнейшие действия, которые он предпримет для этого избавления, выполняются решительно и методично.

Находясь в стороне от общества и страдая от одиночества, логический самоубийца утрачивает такое важное качество, как социальность. Очевидно, прежде чем окончательно прийти к мыслям о суициде, он пытался вновь воссоздать утраченные социальные контакты, однако равнодушие окружающих лишь утвердило в нём такое решение. Ибо равнодушие равносильно началу смерти, ведь любые ценности становятся безразличны равнодушным людям. Именно равнодушие вкупе с одиночеством спровоцировали усиленную работу сознания, постоянно ставящего множество сложных по своей природе вопросов, к которым, к тому же, абсолютно безразлично общество.

То общество, для которого ценность отдельного индивида сходит на нет, само теряет всякую ценность для этого индивида. Ведь этому человеку в первую очередь, крайне необходимо живое общение и настоящая ответная любовь. Но в данном обществе, окружающем его со всех сторон, тем не менее нет никакого отклика на его чувства. В таком положении "индивид, - отмечает Дюркгейм, - предоставленный самому себе, не имеет настоящей точки приложения для своей энергии. Человек чувствует себя ничтожеством в общей массе людей; он ограничен узкими пределами не только в пространстве, но и во времени. Если наше сознание обращено только на нас самих, то мы не можем отделаться от мысли, что, в конечном счете, все усилия пропадают в том "ничто", которое ожидает нас после смерти", - именно такую мысль и выскажет со временем будущий логический самоубийца.

Получается, данный тип самоубийства можно назвать эгоистично-аномическим самоубийством. Объясняя это, Дюркгейм писал: "Существует два фактора самоубийств, обладающих по отношению друг к другу особым сходством, - это эгоизм и аномия. Даже почти неизбежно бывает так, что у эгоиста замечается наклонность к беспорядочности; так как он оторван от общества, последнее уже не может регулировать его внутреннего мира.

Наоборот, дезорганизаторская тенденция не может не содержать в себе зачатка эгоизма, так как нельзя восстать против всяких социальных уз, будучи в сильной степени социализированным человеком".

Учёный отмечает, что "самоубийцы и того, и другого типа страдают тем, что можно называть "болезнью бесконечности", но в обоих случаях эта болезнь принимает неодинаковые формы. В первом случае мы имеем дело с рассудочным умом, который испытывает болезненное изменение и чрезмерно гипертрофируется, во втором случае дело идет о чрезмерной и нерегулируемой чувствительности. У одного [эгоиста] - мысль, возвращаясь все время к самой себе, теряет наконец всякий объект, у другого - не знающая границ страсть не видит впереди никакой цели; первый теряется в бесконечности мечтаний, второй - в бездне желаний".

В целом, среди душевнобольных все случаи суицида определяются вымышленными мотивами или же вовсе не имеют под собой никаких мотивов, поэтому рассмотрению с целью выявления базовых закономерностей не подлежат. Поэтому в соответствии с принятыми в современной отечественной психиатрии концепциями, самоубийство рассматривается как результат социально-психологической дезадаптации личности в условиях переживаемых ею микроконфликтов. В случае убеждения индивида в неразрешимости конфликта обычными способами им избирается суицид. Одним из серьёзнейших факторов, ограничивающих нормальную жизнедеятельность индивида, является наличие у него психического отклонения, которое стоит на пути к успешной социальной адаптации как для самого человека, так и для окружающих его членов его семьи. Согласно статистике, каждое третье самоубийство в мире совершается именно психически нездоровыми людьми. В состоянии психоза больные совершают так называемые псевдосуициды, которые в целом можно отнести к несчастным случаям. В их основе лежат обычно бредовые идеи: больным может казаться, что они находятся на крыше высокого здания, умеют летать и.т.п. Однако психически больные, чаще всего больные шизофренией, могут совершать самоубийство или покушение на него не только под влиянием психической патологии в процессе обострения заболевания: это также случается и в период ремиссии под влиянием тех же самых мотивов, что и у здоровых людей. Одним из наиболее серьёзных таких мотивов является осознание больным всей необратимости и серьёзности своего заболевания, опасения за возможность обострения болезни и последующей деградацией человеческой личности. Этому так же может предшествовать предварительное изучение больным медицинской литературы и самостоятельная постановка себе диагнозов. Мотивационная направленность суицидов в рамках психопаталогии дифференцирована ничуть не меньше, чем в сфере нормы. Даже суицидальные тенденции глубоко депрессивных больных, достигающие подчас масштабов подлинного влечения к смерти, могут иметь как ауто-, так и гетерорефлексивную проекцию (термину ауторефлексии здесь придается значение, относящееся к процессам имитирования логических операций и по сути своей аналогичное самосознанию. Гетерорефлексией обозначается межличностная психоимитация.) Весьма распространенная разновидность импульсивно-аффективных реактивных суицидов может иметь как ауто-, так и гетерорефлексивную мотивацию. Это относится и к так называемым "безмотивным" суицидам.

Предложенная Дюркгеймом социологическая теория суицида в основном рассматривает его как результат разрыва связей личности с обществом, отчуждения индивидуума от той социальной группы, к которой он относится.

Альтруистическое самоубийство имеет место "в том случае, когда общественность вполне и без остатка поглощает... индивидуальность".

Подобными самоубийствами являются, например, известные из истории некоторых народов обычаи стариков уничтожать себя, "когда жизнь становилась им в тягость", или индуистская традиция вдов сжигать себя заживо, чтобы разделить могилу с покойным супругом. Согласно Дюркгейму, альтруистический суицид, т. е. самоубийство во имя групповых интересов окружащих, явился прямым результатом сильного давления со стороны группы и открытого социального одобрения.

Дюркгейм считает что, "общество требует подобного самопожертвования в социальных интересах"

Аномическое самоубийство характерно для эпох быстрых и основательных общественных перемен, например, для периодов экономических кризисов, когда на смену рушащимся нормам и идеалам прошлого приходят совершенно новые. В такое время состояние общества называется аномией, то есть безнормием, отсутствием единой значимой ценностно-нормативной системы. В свою очередь, аномия становится причиной моральной неустойчивости индивидов, вследствие чего наблюдаются неспособность людей адаптироваться к стремительным социальным изменениям, неустойчивость их социального положения, общественной и духовной дезорганизацией общества.

Э. Дюркгеймом рассматривает этот тип самоубийства как бы с двух позиций. Если речь идёт об общественном уровне, оно порождено социальной дезорганизацией. "В момент общественной дезорганизации - будет ли она происходить в силу болезненного кризиса или, наоборот, в период благоприятных, но слишком внезапных социальных преобразований - общество оказывается временно неспособным проявлять нужное воздействие на человека". На индивидуальном уровне - характерными свойствами промышленного и торгового миров, их представителей, которых социолог считает наиболее подверженными именно этому типу самоубийства. Характерные для них стремление к скорой наживе, ничем не неограниченные желания, чередующиеся стремительные взлеты и падения, не встречающие никакого регламентирующего воздействия со стороны общества, нарушают моральное и психическое состояние человека, что часто и приводит его к самоубийству. "В конце концов даже одно ощущение усталости способно породить безнадежное разочарование, ибо трудно не почувствовать всей бессмысленности погони за недостижимым".

Выделив в своём труде три основных типа самоубийств, Э. Дюркгейм обращал внимание на то, что во многих конкретных случаях происходит их сочетание: аномии с эгоизмом, эгоизма с альтруизмом и т.п.

Теория суицида Николая Бердяева

Николай Александрович Бердяев - известный русский религиозный и политический философ, оставивший видный след в истории отечественной философии, религии и социологии. Произведение, в котором этот автор даёт оценку такому явлению, как сиуцид, - это статья "О самоубийстве".

Она появилась прежде всего как реакция на суицидальные настроения среди представителей русской эмиграции, в среде которых нашел себе "благоприятную" почву интеллектуальный характер самоубийства. Разделённые со своей Родиной непреодолимой пропастью, в одночасье лишившихся всех свои привычных социальных статусов, эти люди потеряли всякий смысл жизни. Именно в такой обстановке и создается неблагоприятная коллективная атмосфера. Возникает так называемый "рефлекс толпы": сводя счёты с жизнью, самоубийца неосознанно подталкивает к этому своих товарищей и, таким образом, сеет смерть. "Самоубийство русских в атмосфере эмиграции имеет не только психологический, но и исторический характер. Оно означает ослабление и разложение русской силы, оно говорит о том, что русские не выдерживают исторического испытания. И бороться с ними нужно прежде всего повышением чувства и сознания собственного достоинства, своего призвания" - пишет Бердяев.

"Интеллектуальное" самоубийство, как и гамлетовский вопрос "быть или не быть" - печальный результат одного и того же трагического разлада между миром и человеком. Бердяев утверждает, что в своих жизненных невзгодах человек спасается исключительно верой - главным ограничителем абсолютной внутренней свободы, однако такое спасение не означает сохранение человеческого в человеке, основная плата за него - качество обретенной веры, ибо и "бесы веруют и трепещут". Перед каждым возникает серьёзный вопрос: как человеку устроить свою земную жизнь, чтобы сделать ей долгой и счастливой, ибо, как правило, у многих людей ни физический, ни тем более духовный потенциал не раскрывается полностью. Николай Бердяев писал: "Для самоубийцы нет больше ни Бога, ни мира, ни других людей" и предлагал "подумать о других и о другом, взглянуть на Божий мир, на звездное небо, на страдания других людей и на их радости". "Самоубийца считает себя единственным хозяином своей жизни и своей смерти, он не хочет знать Того, Кто создал жизнь и от Кого зависит смерть. Он считает, что его крест тяжелее, чем у других" и это ещё больше тяготит его. В статье учёного можно найти и куда более резкие строчки: "самоубийство идет от сатаны, оно по природе своей есть отрицание трех высших добродетелей - веры, надежды и любви. И убивая себя, человек наносит рану миру как целому, мешает осуществлению царства Божьего" . Этот человек не видит и не признаёт благую силу Бога, он не видит будущего, не обладая достаточной для того надеждой, его взгляды всё больше чернеют, и в конце концов он впадает в уныние. Почувствовать единство с родными людьми для такого человека невозможно - мешает отсутствие любви. Несмотря на всё это, для "оживления" человека и окончательного выхода его сознания из тьмы может быть достаточно пробуждения всего лишь одной из этих добродетелей. Главное, чтобы это случилось ещё до того, как человек примет роковое для себя и окружающих его решение. Как биологическое существо, человек довольно редко действительно желает убить себя. Всё, чего он хочет - это прекратить то чёрное мгновение, из которого он не видит выхода, которое проклинает и принимает за вечность.

Христианство преподносит жизнь как благо, а смерть - как великое зло. Однако необходимо помнить, что смерть имеет ещё и функцию искупления, поскольку было бы настоящим кошмаром представить наше земное существование вечным. Самоубийство же противопоставляется Кресту Христову и считается изменой по отношению к Богу. Так формируется и претворяется в жизнь отказ самоубийцы от последующего воскрешения, заключённый в его стремлении к вечной смерти (непосредственно акт самоубийства). Некоторые при этом полагают, что невозможно украсть жизнь у самого себя, ведь она - единственное, что принадлежит им от рождения, и никто не вправе посягать на нее, равно как и осуждать за решение преждевременно завершить её. Споря с ними, Бердяев заявляет, жизнь принадлежит прежде всего не человеку, а Создателю, который единственный имеет на нее абсолютное право. Более того, она ещё и жизнь близких и друзей этого человека, других людей, всего мира и т.д. Однако самоубийца, поглощенный лишь собой и одержимый лишь своим замыслом, упускает из вида то значение, которое его жизнь имеет для человечества и для всего мира. Мужество же, внешне проявляемое проявляет самоубийцей, всего лишь скрывает его малодушие и страх перед открывающейся его взору необъятной и непредсказуемой жизнью. "Только христианское сознание раскрывает правду о самоубийстве и устанавливает правильное отношение к нему" - пишет Бердяев.

Только истинная личностная вера способна преодолеть извечный конфликт человека и окружающего его мира, а также раздвоенность каждого из нас на путях достижения абсолютной свободы. Ещё один очень важный аспект внутреннего мира человека, тесно связанный с суицидальными попытками, - это решение проблемы существования в мире зла и страдания. Если суицид воспринимать как следствие глубокой меланхолии от разочарования личности в возможности исправления существующего в мире зла, включая смерть, то возникает вопрос о характере и основных источниках зла. С философско-богословской точки зрения зло можно истолковать двояко: либо как самостоятельно существующее в мире явление, либо просто как отсутствие добра.

Духовная скудость современной жизни свидетельствует о том, что в мире становится все меньше людей, заинтересованных в поиске смысла жизни, людей глубоко мыслящих, которые своей мощной внутренней работой преумножают в мире добро. В последнее время человечество по большей части тратит то, что создали наши предки, и основной источник наших жизненных проблем произрастает именно отсюда, а вовсе не из экономических потрясений и отсутствии иностранных инвестиций, или из непоследовательности демократических преобразований в государстве.

Если человек не источает любовь, как дань благодарности за его особое положение в мире, довольно трудно представить себе хоть какие-то пути преодоления искушения в сознательном суициде - таком свободолюбивом и манящем шаге. Согласно Христианству, человек "должен нести свой крест до конца", и никому не может быть дано более того, что он способен снести.

"Принять крест внутрь себя", - так писал Н.А. Бердяев в ответ на широкое распространение самоубийства в среде русских эмигрантов, имея в виду принятие воли Творца со смирением, столь не свойственным большому и гордому интеллекту. Бердяев оценивал суицид в первую очередь как "духовное падение и слабость". Подчеркивая, что психология самоубийства "не знает выхода из себя к другим", он всё же замечает: "можно сочувствовать самоубийце, но не самоубийству".

Именно богоискательство, согласно Бердяеву, становится той опасной, но столь необходимой областью существования человеческого сознания, без которой современному человеку не только невозможно обрести себя на всех уровнях своего существования, но и даже элементарно не выжить. Осознание каждой конкретной личностью роли судьбы и свободы, важности верного истолкования характера и сущности божественного провидения в жизни каждого и в истории всей человеческой цивилизации остаются реалиями сегодняшнего дня, как в повседневной жизни, так и в области философских познаний.

Заключение