Типы отношения к взяточничеству у школьников и учащихся колледжей

Размещено на http://www.allbest.ru/

Южный федеральный университет

Типы отношения к взяточничеству у школьников и учащихся колледжей

Джанерьян Светлана Тиграновна

Гвоздева Дарья Ивановна

Панина Екатерина Александровна

Взяточничество является наиболее распространенным и общественно опасным коррупционным преступлением, трактуется как «коррупционная ситуация, когда существует добровольное предложение, обещание, дача, получение, согласие взять некоторую сумму денег для того, чтобы повлиять на действия должностного лица в свою пользу» [1, с. 243]. Определение взяточничества в УК РФ (ст. 290, 291) результируется в получении взяткополучателем (подкупаемое должностное лицо), даче взяткодателем (осуществляющий подкуп) взятки при возможном участии посредника. Взятка -- принимаемые должностным лицом материальные ценности (предметы, деньги, услуги, иная имущественная выгода) за действие либо бездействие в интересах взяткодателя, которое это лицо могло или должно было совершить в силу своего служебного положения [2, ст. 290 УК РФ].

В современной России наиболее массово представлено взяточничество как низовая (индивидуальная) коррупция, к которой относятся «коррупционные действия, совершаемые, как правило, должностными лицами, находящимися на низшем и среднем уровне служебной лестницы» [1, с. 242]. Этот вид коррупции напрямую связан с теневой экономикой, зачастую подается как справедливый компенсаторный ответ на коррупцию «верхов» [3], расценивается ее участниками как взаимовыгодный, охватывает повседневную жизнь населения (особенно, в сферах безопасности движения, здравоохранения и образования), обнаруживая тенденцию к росту и приобретая экзотические (оказание трудовых и сексуальных услуг) и завуалированные (плата за репетиторство, приобретение учебных пособий, подарки учителям) формы [4-7].

Активизировавшиеся в последние два десятилетия исследования в сферах права, экономики, истории, социологии, политологии, психологии, педагогики свидетельствуют о системном характере взяточничества, раскрывают его статистику, исторические, социально-экономические, культурные предпосылки возникновения, дефиниции, критерии классификаций и отличия от подарка, социально-экономические, правовые, социально-психологические детерминанты, способы предотвращения. Вместе тем умножающиеся научно-теоретические и житейские представления по проблеме взяточничества не подкрепляются реальной практикой ее решения, заключающейся, например, в сокращении масштабов взяточничества до социально приемлемого уровня. Одним из значительных препятствий на пути с борьбой с взяточничеством выступает толерантное к нему отношение населения.

В последнее время при исследовании проблемы взяточничества наметилась тенденция активного использования психологических знаний, и в частности, понятийного аппарата психологии отношений [8-11]. В контексте развиваемых нами представлениях о ценностно-смысловых отношениях [12] мы рассматриваем отношение к взяточничеству как смысловое или устойчивое целесредственное психологическое отношение, в которых взяточничество (взятка) презентируется в сознании субъекта как занимающее место средства (или цели) в реализации субъектом тех или иных потребностей и ценностей. Полагаем, что это отношение еще не стало ценностным, хотя приводимые в специальной литературе данные свидетельствуют о тенденции превращения взятки в некую инструментальную ценность для решения различных проблем субъектов, связанных с получением информации, медицинских и образовательных услуг, избеганием наказаний, построением карьеры, повышением статуса и т.п. Психологически трудно представить себе взятку в качестве цели субъекта, однако многие люди расценивают факт свершившейся взятки как сиюминутное благополучное решение собственного вопроса, «умение дать взятку причисляется к положительным качествам человека» [13], известны также психологические тренинги отката.

В современных психологических исследованиях отношение к взяточничеству характеризуют как инструментальное по содержанию [9; 10], неоднозначное (принимающее или осуждающее взяточничество) по эмоциональной модальности[14], поведенчески приемлемое «для себя» и неприемлемое «для других» [11], не всегда осознанное людьми в той части, что, давая взятку, они сами поддерживают коррупцию [14]. Наряду с этим в конкретных исследованиях «отношение» используется авторами терминологически для обобщения результатов социологических опросов респондентов; возможные типы отношения описываются по ведущей модальности эмоционально-оценочной составляющей; априорно сообщается об устойчивости и сформированности этих отношений. Само это отношение противоречиво: с одной стороны, оно является толерантным у большинства населения, с другой стороны, это же большинство поддерживает антикоррупционные мероприятия. Модальность оценки взяточничества может меняться у респондентов в зависимости от принятия ими позиции взяткодателя либо взяткополучателя, что еще раз отражает сложность и двусторонность (не считая посредника) этого явления [10]. В контексте разрабатываемых и внедряемых в сферу образования программ по борьбе с коррупцией, ориентированных, в первую очередь, на превентивное антикоррупционное воспитание, актуальным становится специальный мониторинг содержания и сформированности того или иного отношения к взяточничеству у молодежи. В центре внимания исследователей оказываются, в первую очередь, студенты вузов, отношение к взяточничеству которых (особенно материально обеспеченных из них) исследователи характеризуют как сформированный ответ на объективные обстоятельства складывающейся рыночной экономики [9; 14]. Исследований, специально адресованных изучению отношения к взяточничеству у довузовской (школьники, учащиеся колледжа) молодежи, явно недостаточно.

При проведении настоящего исследования мы опирались на концепцию психологических отношений личности В. Мясищева, обозначавшего развитые отношения как систему индивидуальных, сознательных, избирательных связей личности с различными сторонами действительности, как сложные, устойчивые и характерные для личности [15]. Содержание смыслового отношения к взяточничеству раскрывает смысл для субъекта этого явления в единстве его различных сторон (дефиниции, функций, причин, последствий, участников, превенций и т.п.) и конкретизируется в содержании компонентов отношения, включая когнитивный (трактовка и функции взяточничества), эмоционально-оценочный (переживания респондентов по поводу взяточничества; оценки влияния взятки на субъектов разного масштаба; превентивные меры), конативный (причины и психологические особенности взяткодателя и взяткополучателя в представлении субъекта) [10]. В.Н. Мясищев намечал путь формирования любого отношения как переходы от ситуативного, меняющегося под влиянием эмоциональных состояний предотношения через отношение, определяемое требованиями объективной необходимости вплоть до устойчивого отношения в виде принципов, убеждений, предпочтений, идеалов [15, с. 30]. Компоненты отношения могут по-разному взаимодействовать, быть противоречивыми, усиливать отношение, а выпадение какого-либо компонента приводит к преобразованию (разрушению, реорганизации) самого отношения [15, с. 21]. Полагаем, что для сформированного, развитого отношения характерным является, во-первых, осознание субъектом не отдельных, а различных проявлений взяточничества, что отражается в содержании каждого из компонентов отношения, а во-вторых, наличие сложившейся структуры компонентов, что отражается в подкреплении, поддержки отношения в целом посредством ведущего содержания каждого из его компонентов.

Очевидно, что антикоррупционное воспитание, нацеленное на формирование непримиримого отношения к взяточничеству, применительно к молодым людям, расценивающим взяточничество как обыденное явление, будет выглядеть как переформирование их сложившегося положительного отношения в негативное отношение к соответствующему явлению. Предсказуемы трудности, возникающие при изменении развитого сознательного, устойчивого отношения, ставшего убеждением. Поэтому актуальным является мониторинг не только содержания и типов отношения к взяточничеству, но и установление сформированности, устойчивости этих типов. С учетом недостаточной изученности отношения к взяточничеству у молодежи, получающей довузовское образование, мы обратились к изучению этого вопроса.

Цель и предмет исследования. Проведенное эмпирическое исследование было нацелено на изучение содержания типов смыслового отношения к взяточничеству у школьников и учащихся колледжей. Предмет исследования: смысловое отношение к взяточничеству (взятке) у школьников и учащихся колледжа. Объект исследования: отношение к взяточничеству у 236 школьников и учащихся колледжей (г. Ростов-на-Дону, г. Таганрог).

Методы исследования: опрос (авторская анкета, позволяющая оценить содержание каждого из компонентов отношения к взятке), контент-анализ открытых вопросов анкеты, тестирование («Личностный дифференциал» (ЛД); Шкала дифференциальных эмоций К. Изарда); статистические методы (факторный анализ методом главных компонент, множественная линейная регрессия (R, p<0,01), критерии Шапиро-Уилка, Вилкоксона, Фридмана (p<0,04); процедура квартилирования, биномиальное распределение).

Подбор методического инструментария, осуществляемый в соответствии с целью исследования, позволил установить содержание когнитивного (определение и функции взятки); конативного (причины дачи и получения взятки), эмоционально-оценочного (переживания респондентов по поводу взяточничества; оценки влияния взятки на государство, социальные группы, субъекта; превентивные меры) компонентов отношения (Таблицы №№ 2-4). Посредством теста Личностный дифференциал (факторы О - самоуважение; С - уверенность в себе, А - экстравертированность) устанавливались в представлении респондентов личностные особенности взяткодателя и взяткополучателя.

Ответы респондентов на открытые вопросы анкеты анализировались с помощью контент-анализа. Результаты пилотажной кодировки ответов респондентов, экспертной оценки (5 психологов-экспертов) адекватности выбора индикаторов категории с последующим определением меры согласованности этой оценки позволили выделить категории (относительная частота их встречаемости), отражающие содержание каждого из компонентов отношения. Содержательно-смысловые трактовки взятки отражались в следующих категориях: деловая экономическая сделка («выдача денежных средств за оказание каких-либо услуг» и т.д.); противоправное деяние («преступление», «позволяет обойти закон» и т.п.); универсальное средство удовлетворения индивидуальных потребностей субъектов («простой выход из ситуации», «удовлетворение потребностей человека»); аморальное поведение («это плохо», «несправедливое дело»).

К функциям взятки отнесены элиминация как устранение возможности административной и уголовной ответственности («избежание наказания»), ресурсная функция как обеспечение экономии времени и личностных ресурсов («чтобы получить что-либо быстрее, вне очереди»; «экономит силы»); тотально-инструментальная функция взятки в решении повседневных (исключая сферы карьеры и правовых отношений) проблем («средство удовлетворения потребности»). Отдельно выделились карьерно-инструментальная функция взятки, направленная на построение и реализацию карьеры, а также деструктивная функция («разрушает жизнь людей»).

В качестве факторов дачи взятки были выделены вынужденность взятки («люди вынуждены давать взятку»); противоправные действия («обойти закон», «чтобы разрешили нарушение»); профессионально-карьерные факторы («чтобы взяли на работу»); личностные черты («тупость», «лень») и специфические копинг-стратегии взяткодателя, направленные на организацию времени и экономию личностных ресурсов («желание ускорить процесс», «нежелание тратить силы»); регулируемые с помощью взятки межличностные отношения («подмазаться», «наладить контакты»).

В качестве факторов получения взятки рассматривались использование взяткополучателем как противоправных действий, так и профессионально-карьерных проблем взяткодателя; факторы материального обогащения («желание срубить легкие деньги») и личностные черты («жадность, «алчность») взяткополучателя.

Общие, особенные и единичные последствия взятки рассматривались как эффекты ее влияния на государство, социальные группы, конкретного человека. Последствия для государства сказываются, по мнению респондентов, на экономике («убытки»), деятельности власти («снижение эффективности госаппарата»), идеологии («ухудшается идеология»).

Для социальных групп последствия взятки рассматривались как снижение профессионализма («непрофессионализм»), деструкция межличностных отношений («может происходить раздор»). В особые категории вошли, во-первых, общие негативные («отрицательно») и позитивные («положительно») оценки последствий взятки, с помощью которых респондентами характеризовались эффекты ее влияния на государство, социальные группы и личность, а во-вторых, высказывания «не знаю». Представленность последних ответов была значительной в исследуемой выборке респондентов.

К мерам превентивного характера респонденты отнесли уголовное наказание, административный контроль, увеличение заработной платы, (само)воспитание. Учитывались также ответы, отрицающие возможность искоренения взяточничества, а также ответы «не знаю». Таким образом, в результате контент-анализа анкеты выделились категории, отражающие в представлении респондентов различные феномены взяточничества.

В качестве эмпирических критериев сформированности, развитости отношения рассматривались полнота осознания респондентом феноменов взяточничества, отнесенных к содержанию каждого из компонентов, а также структурированность компонентов отношения. Полнота осознания эмпирически определялась как число и модальность доминирующих категорий, отражающих феномены взяточничества, отнесенные к содержанию соответствующего компонента. Мы далеки от мысли о неосознанности взяточничества как явления общественной жизни. Это противоречило бы потоку широко транслируемой в СМИ информации об антикоррупционных мероприятиях, а также реальной практике взяток, в результате которой «ребенок с малых лет слышит о суммах, которые даны за устройство его в детсад» [4, с. 19]. Однако доминирование таких категорий, как «не знаю» или категорий «негативное», «позитивное», отражающих неосведомленность респондентов и их общие полярные эмоциональные оценки в адрес того или иного проявления взяточничества, расценивалось как неосознанность отдельных сторон анализируемого явления. В итоге, к полностью осознанному мы отнесли то отношение, в каждом из компонентов которого доминирует содержание (относительная частота встречаемости той или иной категории), отражающее в представлении респондента тот или иной феномен взяточничества; к умеренно осознанному - отношение, в одном из компонентов которого наряду с содержанием, отражающим тот или иной феномен взяточничества, доминируют также эмоциональные оценки и/или оценки «не знаю»; к низкоосознанному отношению - то из них, в одном из компонентов которого доминируют только полярные эмоциональные оценки и/или оценки «не знаю».

При анализе структурированности отношения мы исходили из главной роли его когнитивного компонента, по доминирующему содержанию (категория трактовки взяточничества) которого устанавливался и обозначался тип смыслового отношения к взяточничеству. Выраженность именно этого компонента, а значит, и выраженность соответствующего типа отношения усиливается (в случае положительных или координационных связей) или ослабляется (в случае негативных или субординационных связей или отсутствия последних) под влиянием доминирующего содержания иных компонентов. Для определения структуры типа отношения использовалась множественная линейная регрессия, результаты которой отражали меру и знак влияния на выраженность типа отношения (независимая переменная - трактовка взятки) доминирующего содержания как конативного, так и эмоционально-оценочного компонентов [12].

В случае установления одновременного положительного или отрицательного влияния на выраженность типа отношения ведущего содержания конативного и эмоционально-оценочного компонентов отношение обозначалось как структурированное. В случае установления положительного или отрицательного влияния на выраженность типа отношения ведущего содержания одного из конативного или эмоционально-оценочного компонентов отношение обозначалось как частично структурированное. В иных случаях отношение обозначалось как неструктурированное.

Развитое, сформированное отношение к взяточничеству расценивалось нами как полностью осознанное и структурированное. Указанные признаки соответствуют отношению, которое В.Н. Мясищев обозначал как сформированные отношения в виде убеждений [15, с. 30]. К признакам умеренно сформированного мы отнесли умеренно осознанное и полностью или частично структурированное отношение; к слабосформированному отношению (по терминологии В.Н. Мясищева - ситуативно мобильное, отличающееся только явной избирательностью «предотношение» [15, с. 29]) мы отнесли низкоосознанное и частично структурированное или неструктурированное отношение.

Результаты и их обсуждение.

В результате факторного анализа показателей, обозначающих дефиниции взяточничества, было получено 3-х факторное решение, объясняющее 99,9 % дисперсии (Таблица 1). Последующий анализ ведущих по оценкам респондентов дефиниций взятки, получивших в каждом из факторов высокие веса (>0,6), позволил обозначить типы смысловых отношений к взятке: 1. Противоправное деяние; 2. Вид деловой экономической сделки; 3. Аморальное поведение. Эмпирическим критерием установления типов отношений к взяточничеству выступало содержание трактовок взяточничества, даваемое респондентами.

Таблица 1. Содержание и значения факторных весов трактовок взятки респондентами

Респонденты достаточно осведомлены о практике мздоимства. Число респондентов, более чем в половине числе случаев убежденных в распространении взятки в карьерно-профессиональной сфере, составляет 70,5%; в сфере образования - 69,5%; в сфере общественной жизни - 43,8%; в сфере увлечений - 19%; в сфере семьи - 9,5%. Однако эта осведомленность носит весьма общий характер, что подтверждается отождествлением респондентами трактовок и функций взяточничества и взятки, затруднениями в обозначении факторов и негативных эффектов мздоимства, склонностью респондентов к полярным эмоциональным оценкам этого явления. В целом у респондентов доминируют негативные оценки последствий взятки для государства, социальных групп и конкретного человека. Наряду с этим они отмечают для конкретного человека и позитивные эффекты взятки, наделяя ее общим функциональным назначением тотального инструмента в решении повседневных проблем. 15,6% респондентов затрудняются в определении мер превентивного характера, 8% отрицают саму возможность искоренения взяточничества. Показательно, что на вопрос о превентивных мерах ответы «самому не давать взятку» и «самому не брать взятку» составили 3,2% и 1,2%, соответственно.

Таблица 2. Содержание когнитивного компонента отношения к взяточничеству

*Примечания: тип 1 - противоправное деяние; тип 2 - деловая экономическая сделка; тип 3 - аморальное поведение.

Судя по общим результатам, взяточничество вызывает различные отношения, однако независимо от его типа в качестве ведущей называется тотально-инструментальная функция. На наш взгляд, этот результат есть свидетельство реального значения взяточничества и взятки в современной социально-экономической ситуации страны. Об аналогичных результатах сообщается в целом ряде и других исследований [9-11]. Несмотря на декларируемые свыше 66% респондентами противоправности и аморальности взяточничества, оно, по их мнению, не только негативно, но и позитивно для конкретного человека. В отдельных исследованиях [9; 10; 14] уже отмечалось отсутствие у студентов морально-нравственных оценок взяточничества на фоне осознания его противоправного характера. Результаты настоящего исследования свидетельствуют о наличии у школьников и учащихся колледжей начальных морально-нравственных оценок (только в формате негативных эмоциональных оценок) в адрес взяточничества на фоне осознания его «полезности» в решении различных проблем конкретного человека.

Установленные нами типы отношения к взяточничеству дифференцируются по содержанию каждого из компонентов отношения и в зависимости от статуса респондентов.

Таблица 3. Содержание конативного компонента отношения к взяточничеству

* Примечания: ВД - взяткодатель; ВП - взяткополучатель; тип 1 - противоправное деяние; тип 2 - деловая экономическая сделка; тип 3 - аморальное поведение.

В первом типе отношений (46,3% респондентов) взяточничество трактуется как противоправное деяние. В содержание когнитивного компонента отношения респонденты включают тотально-инструментальную функцию взятки, а учащиеся колледжа - еще и ресурсную функцию (Таблица 2). Содержание конативного компонента данного отношения совпадает у школьников и учащихся колледжа по их трактовкам факторов получения взятки: использования взяткополучателем противоправных действий взяткодателя, личностные свойства и материальное обогащение взяткополучателя (Таблица 3). Представления же респондентов о факторах дачи взятки содержательно расходятся: школьники выделяют противоправные действия и стратегии, а учащиеся колледжа- противоправные действия, профессионально-карьерные факторы и стратегии взяткодателя.

Различается у школьников и учащихся колледжа содержание эмоционально-оценочного компонента анализируемого отношения, что проявляется в обозначении последствий взяточничества для государства и социальной группы, в особенностях эмоциональных переживаний в адрес взятки, в предлагаемых превентивных мерах (Таблица 4).

Таблица №4. Содержание эмоционально-оценочного компонента отношения к взяточничеству

*Примечания: тип 1 - противоправное деяние; тип 2 - деловая экономическая сделка; тип 3 - аморальное поведение.

Школьники по всем указанным позициям демонстрируют наряду с общими полярными эмоциональными оценками выраженную неосведомленность, испытывают в адрес взятки такие эмоциональные переживания, как интерес, удивление, горе, гнев, отвращение, презрение. Представления учащихся колледжа более содержательны в связи с последствием взяточничества для государства и социальной группы на фоне индивидуально вариативных эмоциональных переживаний в адрес этого явления. В представлении школьников как взяткополучатель, так и взяткодатель - неуверенные в себе, зависимые (низкие и очень низкие оценки по фактору С) субъекты, а взяткодатель - еще и малопривлекателен (низкие и очень низкие оценки по фактору О). В представлении учащихся колледжа взяткодатель - малосимпатичный (низкие и очень низкие оценки по фактору О), интровертированный (низкие и очень низкие оценки по фактору А), в то время как взяткодатель - уверенный в себе, независимый (высокие и очень высокие оценки по фактору С) субъект. В соответствии с установленными нами критериями отношения к взяточничеству как противоправному деянию как у школьников, так и учащихся колледжа являются умеренно осознанными, что эмпирически подтверждается особенностями оценивания последствий взяточничества.

Во втором типе отношений (33,1% респондентов) взяточничество трактуется как деловая экономическая сделка. В содержании когнитивного компонента к функциям взятки школьники относят тотально-инструментальную, а учащиеся колледжа - тотально-инструментальную и ресурсную функции (Таблица 2).

Содержание конативного компонента отношения к взяточничеству совпадает у школьников и учащихся колледжа по их трактовкам факторов получения взятки, к которым они относят личностные свойства и материальное обогащение взяткополучателя (Таблица 3). Однако представления респондентов о факторах дачи взятки содержательно расходятся: школьники выделяют противоправные действия и стратегии, а учащиеся колледжа - противоправные действия, профессионально-карьерные факторы, межличностные факторы и стратегии взяткодателя.

Содержание эмоционально-оценочного компонента данного отношения, как у школьников, так и учащихся колледжей характеризуется наличием полярных эмоциональных оценок и индивидуально вариативных эмоциональных переживаний в адрес взяточничества. Наряду с этим школьники в отличие от учащихся колледжа демонстрируют еще и неосведомленность о последствиях взяточничества для государства, социальной группы и превенциях. (Таблица 4). По мнению школьников, взяткополучатель - неуверенный в себе субъект (низкие и очень низкие оценки по фактору С). По мнению учащихся колледжа как взяткодатель, так и взяткополучатель - в равной степени малопривлекательные (низкие и очень низкие оценки по фактору О) субъекты.

Итак, отношения к взяточничеству как деловой экономической сделке у школьников можно считать низко осознанными, в то время как у учащихся колледжа - умеренно осознанными; что проявляется контексте оценивания ими последствий взяточничества, где учащиеся колледжа, в отличие от школьников, обозначают уголовное наказание в качестве превентивных мер.

В третьем типе отношений (20,6% респондентов) взяточничество трактуется как аморальное поведение. В содержании когнитивного компонента к функциям взятки школьники относят только тотально-инструментальную, а учащиеся колледжа - тотально-инструментальную, карьерно-инструментальную и деструктивную функции (Таблица 2).

Содержание конативного компонента отношения к взяточничеству у школьников и учащихся колледжа совпадает по их трактовкам факторов получения взятки, но различается по факторам дачи взятки (Таблица 3). В последнем случае, как и в предыдущем типе отношения, школьники в качестве этих факторов обозначают только противоправные действия и стратегии взяткодателя, в то время как учащиеся колледжа эти же факторы дополняют профессионально-карьерными факторами взяткодателя.

Содержание эмоционально-оценочного компонента данного отношения у школьников в основном сводится к констатации ими своей неосведомленности по поводу последствий взяточничества за исключением последствий для государства, которые школьники оценивают как негативные. Учащиеся колледжа в отличие от школьников указывают на конкретные последствия взяточничества для государства, дают полярные оценки ее последствиям для социальных групп и личности, выражают интерес, удивление, гнев и отвращение в адрес взяточничества, обозначают такие превенции как административный контроль, уголовное наказание и повышение заработной платы (Таблица 4).

По оценкам школьников как взяткополучатель, так и взяткодатель - неуверенные в себе, зависимые (низкие и очень низкие оценки по фактору С) субъекты, а по оценкам учащихся колледжа взяткодатель - малопривлекателен (низкие и очень низкие оценки по фактору О) и уверен в себе (высокие и очень высокие оценки по фактору С).

В целом можно говорить о низкой осознанности отношения к взяточничеству как аморальному поведению у школьников и умеренной осознанности этого же отношения у учащихся колледжа.

Судя по полноте осознания каждый из типов отношения к взяточничеству не является полностью осознанным как у школьников, так и учащихся колледжа, но особенно это характерно для школьников.

Результаты исследования структуры разных типов отношения у респондентов (Таблица 5) свидетельствуют о структурированности отношений, наличии координационных и субординационных связей, отражающих меру и знак влияния содержания конативного и эмоционально-оценочного компонентов на выраженность соответствующего типа отношения. Исключение составляет имеющееся у школьников отношение к взяточничеству как аморальному поведению. В этом случае не установлено влияния содержания конативного или эмоционально-оценочного компонентов на выраженность этого типа отношения.

С учетом этих результатов и эмпирических критериев структурированности следует признать структурированность каждого из типов изучаемых отношений за исключением неструктурированного у школьников их отношения к взяточничеству как аморальному поведению.

В связи с особенностями структур типов отношения целесообразно принимать во внимание меру влияния какого-либо компонента в общей структуре отношения [12]. Так отношение к взяточничеству как противоправному деянию у школьников усиливается, в первую очередь, под влиянием выраженности их представлений о личностных чертах взяткополучателя; у учащихся колледжа - под влиянием выраженности их представлений о стремлении взяткополучателя к материальному обогащению посредством мздоимства. Отношение к взяточничеству как деловой сделке у школьников усиливается под влиянием выраженности их представлений о позитивном эффекте взятки для человека; а у учащихся колледжа - представлений о неизбежности уголовного наказания. Отношение к взяточничеству как аморальному поведению у учащихся колледжа усиливается под влиянием выраженности их интереса к мздоимству. Очевидно, что для практики антикоррупционного воспитания специалистам необходимо определиться относительно того, какой тип отношения к взяточничеству у довузовской молодежи следует усиливать или ослаблять, на какие особенности этих отношений следует опираться при разработке и реализации программ антикоррупционных мероприятий.

Таблица 5. Структура типов отношения к взяточничеству

Примечания: «-» - не установлено; 1* - 1-й тип отношения; 2* - 2-й тип отношения; 3* - 3-й тип отношения; R - коэффициент множественной линейной регрессии; Beta - стандартизованный коэффициент регрессии; ВД - взяткодатель; ВП - взяткополучатель.

С учетом полноты осознания и структуры установленных типов отношения можно говорить об их дифференциации по сформированности (на момент исследования) у школьников и учащихся колледжа. Признакам умеренной сформированности соответствуют каждый из типов отношения, выстраиваемых учащимися колледжа, а также демонстрируемое школьниками отношение к взяточничеству как противоправному деянию. Признакам низкой сформированности соответствуют у школьников их отношения к взяточничеству как деловой сделке и как аморальному поведению. Последнее отношение близко по содержанию к тому, что В.Н. Мясищев называл предотношением.

Наряду с этим следует отметить, что ни один из установленных типов отношения к взяточничеству не отвечает признакам их полной осознанности, а, следовательно, сформированности. Сам по себе этот результат может расцениваться двояко. С одной стороны, отношение к взяточничеству как деловой сделке не переросло в устойчивое, привычное для школьников и учащихся колледжа убеждение; в то время как для части студентов вуза, как отмечалось в ряде исследований «необходимость платить, давать взятки, использовать связи и контакты» выступает «атрибутом рыночного общества» [9, с. 55]. С другой стороны, отношение к взяточничеству как противоправному, аморальному явлению также не является сформированным, что должно привлечь внимание специалистов, разрабатывающих и реализующих программы антикоррупционного воспитания школьников и учащихся колледжа.

Выводы. Эмпирически изучены и обозначены типы отношений к взяточничеству у школьников и учащихся колледжа. Раскрыто содержание компонентов каждого из типов этого отношения; по эмпирически установленным критериям (полнота осознания и структурированность) рассмотрена различная сформированность типов отношения у школьников и учащихся колледжа.

Библиография

взяточничество школьник учащийся колледж

1. Голубовский, В.Ю., Синюкова, Т.Н. Формы и виды проявления коррупции в современном российском обществе // Политическая лингвистика. 2015. № 2 (52).-С. 240-245.

2. Государственному служащему о коррупции / автор-сост. Э.И. Атагимова. М.: ФБУ НЦПИ при Минюсте России, 2015.-56 с. 2; ст. 290 УК РФ

3. Лиферов, А.П. Российский коррупционер: некоторые психолого-правовые штрихи к портрету // Психолого-педагогический поиск. 2016. № 1 (37).-С. 11-28.

4. Белоусов, С.Н. Факторы возникновения коррупции в сфере образования // Государственная политика противодействия коррупции в молодежной среде: тенденции и перспективы: Материалы краевой научно-практической конференции (24 ноября 2015 г.). Ставрополь: Изд-во СГПИ, 2015.-С. 13-20.

5. Репецкая, А.Л. Современная характеристика и тенденции российской коррупционной преступности и основные направления борьбы с ней // Известия ИГЭА. 2011. № 3 (77).-С. 126-130.

6. Shirin, S.S Corruption in higher education in Russia-first decade of the 21st century // International Education Studies. 2015. V. 8. № 2.-PP. 160-168.

7. Rotondi, V., Stanca, L. The effect of particularism on corruption: theory and empirical evidence // Journal of Economic Psychology. 2015. V. 51.-PP. 219-235.

8. Решетников, М. Психология коррупции. Утопия и антиутопия. - СПб. Восточно-Европейский институт психоанализа. 2008. - 136 с.

9. Ванновская, О.В. Проблема коррупции в психологической феноменологии // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 12. 2009. Вып. 3. Ч. II.-C. 54-62.

10. Dzhaneryan, S.T., Gvozdeva, D.I. and Astafyeva, I.N. Understanding of the Causes of Bribery by Students with Various Types of Attitude to Bribery // The Social Sciences. 2016. V. 11. Issue 27.-РР. 6459-6464.

11. Васякин Б.С., Дебердеева Н.А., Пожарская Е.Л. Некоторые психологические аспекты противодействия коррупции // Успехи современной науки и образования. 2016. № 3. Т. 2.-С. 61-63.

12. Джанерьян, С.Т. Структура типов профессиональных Я-концепций // Российский психологический журнал. 2005. Т. 2. № 3.-С. 78-92.

13. Соловьев, А.М. Проблемы формирования антикоррупционной среды в профессиональных образовательных организациях // Государственная политика противодействия коррупции в молодежной среде: тенденции и перспективы: Материалы краевой научно-практической конференции (24 ноября 2015 года). Ставрополь: Изд-во СГПИ, 2015.-С. 122-132.

14. Хилько, О.В. Скрытые причины коррупции в образовательной среде // Государственная политика противодействия коррупции в молодежной среде: тенденции и перспективы: Материалы краевой научно-практической конференции (24 ноября 2015 года). Ставрополь: Изд-во СГПИ, 2015.-С. 148-153.

15. Мясищев, В.Н. Психология отношений. Избранные психологические труды. М.: Изд-во "Ин-т практической психологии", Воронеж: НПО "МОДЭК", 1995. - 356 с.

Размещено на Allbest.ru