Суицидальные действия больных злокачественными новообразованиями

Размещено на http://www.allbest.ru/

Государственная медицинская академия

Суицидальные действия больных злокачественными новообразованиями

П.Б. Зотов, С.М. Уманский,

Ш.Х. Ганцев

Тюмень

Резюме

На основе данных литературы и собственных исследований рассматриваются вопросы суицидального поведения больных злокачественными новообразованиями. Приводятся данные о частоте, факторах риска, методах и средствах суицида онкологических пациентов.

Ключевые слова: самоубийство, онкология, онкосуицид.

Summary

On the ground of literature data and their own investigations of the authors questions of suicidal behavior in patients with malignant tumors are considered. Data about incidence rate, risk factors, methods and means of suicide of cancer patients are presented.

Key words: suicide, oncology, oncosuicide.

Основная часть

Больные злокачественными новообразованиями относятся к одной из наиболее суицидоопасных категорий. Риск самоубийства среди онкологических больных в 2-4 раза выше, чем у здоровых лиц того же возраста (9-11). Среди состоявших на учете в канцеррегистре до 0,32 % больных совершают попытки самоубийства, в 0,13-0,24 % случаев они завершаются летальным исходом (6, 13). Перевод этих данных в абсолютные цифры позволяет заключить, что один из каждых 300 зарегистрированных пациентов в течение всего периода наблюдения совершает суицидальную попытку, которая в 1-2 случаях из 3 приводит к его гибели.

Принято считать, что это лишь незначительная часть реального количества суицидальных действий, так как число самоубийств в официальной статистике резко занижено, поскольку многие из них остаются нераспознанными (1, 2, 15). Практически не учитываются случаи реального покушения на самоубийство, тем более суицидальные тенденции. Врачи и близкие суицидента нередко склонны расценивать его действия как аггравацию или симуляцию, исходя из того, что принятых им мер для прекращения жизни было недостаточно (14, 20). В других случаях суицидальные попытки могут диссимулироваться или скрываться, а в качестве причин смерти указывается основное онкологическое заболевание. Учитываются только немногие случаи, повлекшие за собой госпитализацию суицидентов в токсикологические, травматологические центры, или случаи, ставшие достоянием судебно-медицинской экспертизы (1).

Риск самоубийства возрастает в течение первого-второго года после установления диагноза и сохраняется на достаточно высоком уровне в течение 5 лет (8, 24). Большинство самоубийств совершаются в интервале 3-5 месяцев после выявления злокачественного новообразования, обычно вскоре после выписки из клиники (24). Высоким суицидальным риском обладает период рецидива и прогрессирования заболевания, сопровождающийся ухудшением состояния пациентов, появлением плохо контролируемых болей и других тягостных проявлений рака (2, 5, 8, 22). Хроническая боль является важным детерминантным фактором самоубийства онкологических больных, так как на стадии генерализации опухоли не менее 80 % пациентов страдают от боли, требующей назначения системной фармакотерапии с применением наркотических анальгетиков (2, 3, 12).

Проведенный нами анализ 49 случаев суицидальных действий (18 попыток и 31 завершенное самоубийство), совершенных больными распространенными формами злокачественных новообразований, выявил болевой синдром у 93,9 % обследуемых, при этом выраженная боль - у 42,8 %, средней интенсивности - у 32,7 %. Противоболевая терапия носила системный характер только у 3 суицидентов. Среди 46 больных полного контролирования болей не было отмечено ни в одном случае. Ведущим мотивом суицидального поведения у большинства больных явилось именно избавление от невыносимых, плохо контролируемых болей. Эти данные позволяют заключить, что адекватное лечение болевого синдрома может быть одним из направлений снижения суицидальной готовности этих пациентов.

Выраженное соматическое страдание влияет и на выбор способа и средств самоубийства. В онкологической клинике, как и в общей популяции, среди способов суицида преобладает самоотравление (42,9 %), однако в связи с трудностью выявления всех случаев самоотравления в структуре суицидальных действий высокий процент составляют самоповешения (28,6 %) и самострелы (14,3 %), обычно характерные для мужчин.

При сравнении с общей популяцией имеются различия и в выборе средства суицида. Среди суицидентов неонкологического профиля лишь 70-80 % применяют лекарственные средства с суицидальной целью, пополняя этот список уксусной кислотой, фосфорорганическими соединениями и другими химическими веществами (21). У онкологических больных эту тенденцию можно проследить в первые недели после выявления злокачественного новообразования, в период формирования острых суицидальных реакций. В дальнейшем, по мере «знакомства» с онкологической клиникой, в условиях доступности лекарственных средств различных классов, доля самоотравлений с помощью медикаментов увеличивается, достигая, особенно среди женщин, практически 100 %. Онкологические больные с целью самоубийства применяют практически все лекарственные средства, используемые в клинике: цитостатики, наркотические и периферические анальгетики, гормоны (3, 7). В большинстве случаев пациенты осуществляют одномоментный прием препаратов различных химических групп и классов, перед этим в течение длительного времени накапливая выдаваемые им лекарства (3, 12).

Невысокий процент антидепрессантов среди средств суицида может быть показателем их редкого применения в онкологической клинике, несмотря на то что в эмоциональной сфере больных на всех этапах лечения и реабилитации преобладает тревожно-депрессивный фон (4, 16-18). Депрессивные нарушения при ретроспективной оценке присутствовали у всех обследованных нами пациентов.

Оценка суицидальных действий больных раком показывает, что острые суицидальные реакции формируются на этапе диагностики заболевания. Реже такой характер поведения встречается перед оперативным вмешательством и в период выявления рецидива опухоли. В этих случаях суицидальные действия совершаются спонтанно (для окружающих). В большинстве случаев суицидальные идеи, возникшие однажды, сохраняются длительный период, актуализируясь под воздействием суицидогенных факторов. Большинство онкологических пациентов открыто сообщают врачам или ближайшим родственникам о своих суицидальных намерениях, но не находят эмоциональной поддержки у окружающих. Между тем открытый разговор на эту тему не повышает суицидальную готовность больных, а напротив, снимает актуальность суицидальных переживаний, дает врачу и пациенту возможные варианты выхода из сложившейся ситуации (2).

Длительное присутствие суицидальных идей, мотивированных соматическими детерминантами распространенного злокачественного новообразования, позволяет продумать и спланировать суицид, выбрать метод и средства, гарантирующие, по мнению больного, летальный исход (эти категории отражают истинный характер суицида) (2, 15). В наших исследованиях показано, что в подавляющем большинстве случаев (85,7 %) самоубийства совершаются в отсутствие других лиц и исключают возможность оказания экстренной медицинской помощи. Среди выявленных случаев самоубийства только одна женщина прервала попытку самостоятельно. После приема горсти лекарств она решила позвонить и попрощаться с родственниками, которые и убедили ее стимулировать рвоту и вызвать бригаду скорой помощи. В большинстве случаев лишь случайное обнаружение больных, как правило, в бессознательном состоянии, родственниками или знакомыми (соседями) позволяло оказать больным помощь и прервать суицид. К проведению реанимационных мероприятий и прерыванию попытки самоубийства онкологические больные относятся негативно. У трех суициденток, пытавшихся отравиться, конечного эффекта достичь не удалось из-за малой токсичности или дозы использованных средств, больные просыпались на следующий день или через несколько часов и о своих попытках близким не сообщали. Эти случаи нельзя рассматривать как парасуицид, так как речь идет о недостаточно грамотном выборе средств самоубийства: представления женщин не соответствовали реальному летальному потенциалу дозы и класса медикаментов.

Невысока и роль алкоголя в реализации суицидальных действий онкологическими больными. Если в общей популяции частота выявления алкогольного опьянения у лиц, совершивших суицидальные действия, достигает 50 %, то при раке этот показатель ниже. Среди 49 случаев суицидальных действий употребление алкоголя отмечено у двух человек (4,1 %). В одном случае больная приняла коньяк для облегчения совершения самоубийства (женщина ушла зимой в мороз в лесополосу и замерзла). Во втором случае больной раком легкого избрал алкоголь в качестве средства самоубийства. Пациент выпил более полутора литров водки и был обнаружен родственниками в бессознательном состоянии. При поступлении в токсикологическое отделение у него была диагностирована алкогольная кома II. После прихода в себя он сообщил, что хотел умереть, отрицательно относился к реанимационным мероприятиям.

Таким образом, больные злокачественными новообразованиями относятся к одной из наиболее суицидоопасных категорий, но реальные показатели числа самоубийств выше регистрируемых. В основе суицидального поведения больных на этапе выявления онкопатологии лежат психогенные факторы, а при распространенном раке - соматические детерминанты основного заболевания, среди которых ведущее значение имеет плохо контролируемый хронический болевой синдром. Суицидальные действия онкологических больных носят истинный характер. Большинство суицидальных попыток совершаются больными при помощи самоотравления, путем приема назначаемых им лекарственных средств.

Литература

суицид онкологический заболевание самоубийство

1. Гнездилов А.В. Путь на Голгофу. СПб.: «Клинт», 1995. 136 с.

2. Зотов П.Б. Суицидальное поведение больных распространенными формами злокачественных новообразований: Автореф. дис. … к.м.н. Уфа, 1998. 22 с.

3. Зотов П.Б., Уманский С.М. МСТ-континус в суицидальных действиях онкологических больных // Паллиативная медицина и реабилитация. 2001. № 2-3. С. 20.

4. Симонов Н.Н., Гнездилов А.В. Терапия психогенных нарушений у больных злокачественными опухолями желудочно-кишечного тракта // Совершенствование методов реабилитации онкобольных: Тез. Всесоюз. симп. Л., 1978. С. 78.

5. Allebeck P., Bolund C., Ringback G. Increased suicide rate in cancer patient // J. Clin. Epidemiol. 1989. V. 42, № 7. Р. 611-616.

6. Allebeck P., Bolund C. Suicides and suicide attempts in cancer patients // Psychol. Med. 1991. V. 21, № 4. Р. 979-984.

7. Arhcroft J. Physician-assisted suicide and the prescription of narcotics // Hesdache. 2002. V. 42, № 3. P. 234.

8. Bellini M., Capannini D. Increased suicide risk in cancer patients // Minerva. Psichiatr. 1994, Sept. V. 35, № 3. Р. 175-186.

9. Chatton-Reith J., May H., Raymond L. The risk of suicide in cancer patients derived a cancer registry // Rev. Epidemiol. Sante Publique. 1990. V. 38, № 2. Р. 125-131.

10. Cimino J. The risk of suicide in cancer patients / 21^st Europ. Soc. for Med. Onc. Congr. Vienna, 1996.

11. Filiberti A., Ripamonti C., Saita L. et al. Frequency of suicide by cancer patients at the National Cancer Institute of Milan over 1986-90 // Ann. Oncol. 1991, Sep. V. 2, № 8. Р. 610.

12. Foley K.M. The relationship of pain and symptom management to patient requests for physician-assisted suicide // Oncology owerview. 1993. V. 1. P. 89.

13. Fox B.H., Stanek E.J., Boyd S.C. et al. Suicide rate among cancer patients in Connecticut // J. Chronic. Dis. 1982. Feb. V. 35, № 2. Р. 89-100.

14. Drdkova S. Sebevrazednost ve svete v obdodi 1900-1982 // Cas. lek. cesk. 1985. V. 124, № 3. P. 73-77.

15. Hietanen P., Lonnqvist J. Cancer and suicide // Ann. Oncol. 1991, Jan. V. 2, № 1. Р. 8.

16. Hodgson G. Depression, Sadness and Anxiety // The management of terminal malignant disease. 3 Rev. ed, 1993. C. 102-131.

17. Холланд Дж., Леско Л., Фрейдин Ю.Л. и др. Опыт введения в современную психоонкологию // Независимый психиатр. журна. 1995. № 4. С. 9-17.

18. Krant M., Roy Ph. Срочная медицинская помощь в онкологии. М.: Медицина, 1985. С. 383-394.

19. Levi F., Bulliard J.L., La Vecchia C. Suicide risk among incident cases of cancer in the Swiss Canton of Vaud // Oncology. 1991. V. 48, № 1. Р. 44-47.

20. Moens Guido F.G. The reliability of reported suicide mortality statisties // Int. J. Epidemiol. 1985. V. 14, № 2. P. 272-275.

21. Saviue Ph., Bedry R., Flesch F. Epidemiology des intoxications medicament uses volontares // Med. Ther. 1999. V. 5, № 1. P. 45-48.

22. Stenager E.N., Bille-Brache U., Jensen K. Cancer and suicide // Ugeskr. Laeger. 1991. V. 153, № 11. Р. 764-768.

23. Storm H.H., Christensen N., Jensen O.M. Suicides among Danich patients with cancer: 1971 to 1986 // Cancer. 1992. V. 69, № 6. Р. 1507-1512.

24. Tanaka H., Tsukuma H., Masaoka T. et al. Suicide risk among cancer patients // Jap. J. Cancer Res. 1999. V. 90, № 8. P. 812-817.

Размещено на Allbest.ru