Тревожность и агрессия во время COVID-19: на примере четырех регионов России

Меры профилактики и ограничения, введенные правительствами разных стран по мере распространения пандемии COVID-19, имели разную форму - одни ввели строгие меры изоляции и полного карантина (например, Китай, Италия), другие частично ограничили социальные контакты между людьми, ввели временный карантин, обязательное использование масок и социальное дистанцирование (например, Россия, многие страны Европы), третьи предпочли ограничиться рекомендациями (например, Швеция, Беларусь) (Феденок, Буркова 2020; Burkova et al. 2021). Безошибочночть тех или иных тактик остается под вопросом по сегодняшний день. Однако очевидно, что важным фактором, оказавшим влияние на успешность борьбы с COVID-19, стала как реакция людей на предписания правительств по предотвращению распространения заболевания, так и личное отношение к пандемии. Восприятие действий правительств как эффективных способствует поддержанию защитного поведения (Han et al. 2020; M$kel$ et al. 2020). Доверие, вера в эффективность принимаемых мер и чувство личного риска (включая страх заражения и смерти) способствуют соблюдению рекомендуемых профилактических методов поведения и введенных ограничений по COVID-19 (Butovskaya et al. 2021). Более того, исследования показывают, что в регионах, где люди больше доверяют науке, имеют более высокий уровень образования или более высокие доходы, значительно чаще прибегают к добровольному физическому дистанцированию и лучше выполняют предписания властей (Brzezinski et al. 2020), что подтверждает ценность научного знания и актуализирует возможности науки по борьбе с пандемией.

Исследования, проведенные за 2020-2021 гг., показывают, что социальная изоляция, карантин, одиночество как следствие вводимых ограничений, экономические сложности на фоне пандемии, привели к физическим и психологическим проблемам у самых разных слоев населения и популяций в целом (Berta et al. 2020; Brooks et al. 2020; Cao, Li, Liu 2020; Kowal et al. 2020; M$kel$ et al. 2020; van Bavel et al. 2020; Yang et al. 2020; Burkova et al. 2021; Butovskaya et al. 2021; Rodriguez et al. 2021; и др.). Во многих странах ведутся исследования влияния стресса вследствие COVID-19 в надежде найти факторы, помогающие людям легче адаптироваться к новым условиям среды и менее тревожно переносить выпавшие на их долю испытания. По данным платформы Scholar-google, деструктивным последствиям пандемии на психологическое здоровье населения в самых разных популяциях уже посвящено более 21 600 научных работ. Особо стоит отменить работы, исследующие проблемы стресса в кросс-культурной перспективе (Феденок, Буркова 2020; Berta et al. 2020; Kowal et al. 2020; M$kel$ et al. 2020; Буркова, Каспарова, Бутовская 2021; Brailovskaia et al. 2021; Burkova et al. 2021; Butovskaya et al. 2021; Dean et al. 2021; Limcaoco et al. 2021). На сегодняшний день выделено несколько факторов, которые усугубляют восприятие стресса на фоне COVID-19, - молодой возраст, женский пол, одиночество, низкий уровень образования, наличие детей на карантине, отсутствие поддержки со стороны друзей и семьи, наличие пожилых родственников в месте проживания, а также принимаемые на уровне правительств меры профилактики и ограничения (Burkova et al. 2021; Semenova, Apalkova, Butovskaya 2021a, 2021b).

Во многих странах сложилась еще более сложная обстановка, связанная с тем, что внутри страны в разных районах принимаемые меры и реакция населения были разными в зависимости от региональной статистики заболеваемости коронавирусом, а также сложившихся политических традиций. Например, в США отсутствие единого федерального ответа на COVID-19 выразилось в разной мере на уровне штатов. Различия в подходах между штатами также вызвали дискуссии - политические лидеры и общественность активно обсуждали уровень строгости принятых мер, скорость введения и отмены ограничений. На сайте проекта «Оксфордский трекер» реагирования правительства на COVID-19 (OxCGRT) представлены данные по 50 штатам США, а также по округу Колумбия и Виргинским островам США с 1 января 2020 г. по настоящее время¹ (Hale et al. 2020). Отсутствие единой национальной политики и федеральной системы управления, а также растущая политическая борьба вокруг мер реагирования на вирус породили неоднородный ландшафт коронавирусной политики в Соединенных Штатах. Многие штаты применяли строгие меры с самого начала вспышки на их территориях или даже до того, как вирус начал значительно распространяться (например, Делавэр, Аляска, Вермонт и Монтана). Но так было не во всех штатах: в штатах с ранними вспышками, например, в Калифорнии, Нью-Йорке и Вашингтоне, меры были приняты намного позже по сравнению с началом распространения болезни. И несколько штатов, таких как Северная Дакота или Массачусетс, ждали месяц или дольше, прежде чем принять решительные меры. Кроме того, несмотря на то, что в марте 2020 г. большинство штатов приняли ограничительные меры против COVID-19, к апрелю ситуация в штатах по коронавирусу начала резко различаться (Hale et al. 2020).

Схожая обстановка сложилась в Италии. Развитие эпидемии в различных регионах страны показало, что чем раньше были приняты меры в зависимости от стадии эпидемии, тем ниже была общая заболеваемость COVID-19, в отличие от первой эпидемической волны. Правительственные меры замедлили и в конечном итоге сократили рост заболеваемости COVID-19 там, где эпидемия достигла высокого уровня к середине марта (Ломбардия, Эмилия-Романья и Венето), и предотвратили рост эпидемии в центральных регионах (Sebastiani, Massa, Riboli 2020).

В России также сложилась очень неоднородная обстановка в регионах как по количеству подтвержденных случаев COVID-19, так и по принятым мерам профилактики и предотвращения дальнейших заражений. 2 апреля 2020 г. Президент РФ В.В. Путин передал руководителям регионов дополнительные полномочия для введения мер по борьбе с коронавирусом, подходящих именно для их территорий. Например, руководители регионов могли на своих территориях ограничивать передвижения граждан и транспорта, в том числе личного, за исключением транспорта, осуществляющего межрегиональные перевозки; также власти регионов получили право приостанавливать работу всех предприятий независимо от организационно-правовой формы и индивидуальных предпринимателей². Ситуация в регионах складывалась по-разному, поэтому жесткость ограничений должна была зависеть от того, как распространяется коронавирус на той или иной территории.

Цель данного исследования - проследить в кросс-региональном сравнении уровни тревожности и агрессии по время первой волны COVID-19 в четырех регионах России в зависимости от мер, принятых в связи с распространением пандемии в каждом регионе (г. Москва, Ростовская область, Республика Татарстан, Ханты-Мансийский автономный округ).

Рассмотрим более детально обстановку по заболеваемости COVID-19 в исследуемых регионах и комплекс принятых профилактических мер на региональном уровне. тревожность агрессия пандемия covid

Москва. 2 марта 2020 г. был выявлен первый случай заболевания в Москве. С 27 февраля в московских образовательных учреждениях были усилены профилактические меры для минимизации распространения респираторных инфекций и вирусов, отменены выездные и массовые мероприятия, занятия в бассейнах. 5 марта в Москве был введен режим повышенной готовности, усилены требования к проведению профилактических осмотров и контролю за гражданами, пребывающими из стран с неблагоприятной ситуацией по коронавирусной инфекции. С 10 марта до 10 апреля 2020 г. введены ограничения на проведение спортивных, зрелищных, публичных и иных массовых мероприятий с численностью участников более пяти тысяч человек. С 14 марта введено свободное посещение школ, в больницах прекращен доступ посетителей к пациентам, ограничено или закрыто движение через определенные границы. С 16 марта ограничено проведение мероприятий с числом участников более 50 человек одновременно, приостановлена работа кружков и секций для пожилых людей, закрыты многие культурные учреждения. С 21 марта до 12 апреля закрыты государственные общеобразовательные школы, спортивные школы и учреждения дополнительного образования, студенты колледжей переведены на дистанционное обучение, часть сотрудников предприятий и организаций комплекса городского хозяйства Москвы переведена на удаленный режим работы, усилены дезинфекция и уборочные мероприятия. С 26 марта до 14 апреля в Москве был введен обязательный домашний карантин для жителей старше 65 лет или с хроническими заболеваниями, закрыты библиотеки, спортивные и развлекательные учреждения в торгово-развлекательных центрах, предприятия общественного питания, салоны красоты, парки, театры, музеи и т.д.; временно закрыты объекты розничной торговли, открыты только продовольственные магазины, аптеки и точки, где можно приобрести непродовольственные товары первой необходимости. С 29 марта все жители Москвы независимо от возраста были обязаны соблюдать режим самоизоляции, введены цифровые пропуска для перемещений. На улице, в магазине, общественном транспорте и других общественных местах было необходимо соблюдать дистанцию не менее 1,5 м. Дни с 30 марта по 3 апреля были объявлены нерабочими по всей стране. С 10 апреля временно ограничена или прекращена работа большинства городских организаций, кроме органов государственной власти, медицинских организаций, предприятий пищевой и медицинской промышленности, производителей СИЗ, ключевых предприятий оборонного комплекса, космоса, атомной промышленности и критически важных инфраструктур³. Введенные ограничения были постепенно сняты только к концу июня 2020 г. Школы, колледжи и вузы перешли к очному обучению только в сентябре 2020 г. Анализируя динамику ограничительных мероприятий в Москве, наблюдается четкая тенденция усиления ограничений с каждой неделей, которая в итоге привела к практически полному карантину и максимальной минимизации передвижений и контактов между людьми. Для пожилых людей старше 65 лет и с хроническими заболевания домашний режим был отменен только 9 марта 2021 г. Таким образом, полный локдаун был введен в Москве через 3 недели после выявления первого случая коронавируса.

Республика Татарстан. В Республике Татарстан первый случай COVID-19 был диагностирован 16.03.2020 г. Режим самоизоляции введен с 30 марта 2020 г. для всех жителей Постановлением Кабинета министров Республики Татарстан «О внесении изменения в постановление Кабинета Министров Республики Татарстан от 19.03.2020 № 208 “О мерах по предотвращению распространения в Республике Татарстан новой коронавирусной инфекции”», введена система смс-пропусков для передвижения жителей внутри республики. Запрещено проведение досуговых, зрелищных, культурных, физкультурных, спортивных, выставочных, просветительских, рекламных и иных мероприятий с очным присутствием граждан. Открыты только аптеки, магазины продуктов и товаров первой необходимости. Закрыты гостиницы и санатории, МФЦ, ЗАГСы, парки, лесопарки и т.п. С 1 апреля 2020 г. в Республике Татарстан отменены все межмуниципальные перевозки. С 10 мая отменено получение смс-пропусков для выхода из дома. С 30 мая зафиксировано снижение уровня заболеваемости ковидом в республике⁴. Фактически период самоизоляции и постепенного выхода из нее длился с 30 марта по 1 июля 2020 г. В Республике Татарстан ограничения были введены быстрее, чем в Москве, и уже через 2 недели после выявления первого случая жители были отправлены на полную самоизоляцию.

Ростовская область. В Ростовской области первый случай заболевания был подтвержден 25 марта 2020 г. С этого дня регистрировался единичный прирост случаев заболевания до 6 апреля 2020 г. Затем начали выявляться десятки случаев заболевания, а с 16 мая 2020 г. - более 100 случаев ежедневно (Ковалев и др. 2020). Режим повышенной готовности в Ростовской области в связи с распространением COVID-19 был введен с 18 марта 2020 г. распоряжением губернатора Ростовской области⁵. Была приостановлена работа развлекательно-досуговых, зрелищных, культурных, спортивных, выставочных, торговых центров, предприятий общественного питания, за исключением обслуживания на вынос без посещения гражданами помещений, учащихся образовательных учреждений перевели на дистанционный формат обучения. С 31 марта 2020 г. введен повсеместный режим самоизоляции (жителей обязали не покидать места проживания за исключением крайней необходимости - выход на работу, посещение ближайших магазинов для приобретения продуктов и товаров первой необходимости, аптек, обращение за экстренной (неотложной) медицинской помощью), введены меры по ограничению передвижения между субъектами РФ, граничащими с областью. Для предотвращения возникновения и ликвидации вспышек внутри лечебно-профилактических учреждений Главным государственным санитарным врачом по Ростовской области издано Постановление от 17.04.2020 г. № 4 «О дополнительных мерах по снижению рисков распространения новой коронавирусной инфекции (COVID-2019) и предупреждения внутрибольничного инфицирования», подготовлено Постановление № 5 «О внесении изменений в Постановление от 11 апреля 2020 г. № 3 “Об усилении ограничительных мероприятий”» (Ковалев и др. 2020). Согласно данным по развитию эпидемиологической ситуации по COVID-19, на начало июля 2020 г. ситуация в Ростовской области оставалась стабильной. По данным Управления Роспотребнадзора по Ростовской области, на 10 июля 2020 г. ежедневное количество заражений новой коронавирусной инфекцией не превышало 100 случаев, с 13 июля по распоряжению губернатора вступает в силу очередной пакет мер по смягчению ограничений из-за коронавируса в Ростовской области (Ковалев и др. 2020). Таким образом, в Ростовской области режим самоизоляции был введен еще быстрее, чем в Татарстане, - через неделю после выявлений первого случая коронавируса.

Ханты-Мансийский автономный округ. Первый случай коронавирусной инфекции в Югре зафиксирован 19 марта в Сургуте⁶. 24 марта зарегистрировано уже двое заболевших. Первая смерть от внебольничной пневмонии с подтвержденным лабораторно коронавирусом зарегистрирована в Сургуте 20 апреля⁷. При появлении новой коронави- русной инфекции Правительство Югры приняло ряд ограничительных мер: с 6 марта губернатор Югры Наталья Комарова подписала документ, который содержит следующие положения: 1) приостановление всех массовых мероприятий; 2) граждане, которые вернулись из стран, где зафиксирована коронавирусная инфекция, при появлении симптомов должны обращаться за медицинской помощью на дому; 3) работодатели должны обеспечить контроль за состоянием работников на рабочих местах; 4) подготовить медицинские организации к приему и оперативному оказанию медицинской помощи пациентам (Бохан 2020). С 18 марта подписан документ о введении в округе режима повышенной готовности и дополнительных мерах: отмена выездов организованных групп, направляемых на мероприятия за пределы Югры, организация дистанционного обучения до 12 апреля, организация лабораторных исследований на COVID-19, организация наблюдения за гражданами, вернувшимися из-за границы, и контактными лицами, оказание бытовых услуг, доставка продуктов и товаров первой необходимости, лекарственных препаратов пожилым гражданам и иным маломобильным категориям населения, ежедневное информирование граждан о мерах по профилактике (Бохан 2020). 31 марта введен режим самоизоляции, предоставление государственных и иных услуг в помещениях органов власти происходит посредством телефонной связи. До 5 апреля 2020 г. приостановлена работа объектов розничной торговли, за исключением реализующих продовольственные товары и (или) исключительно непродовольственные товары первой необходимости, и аптечных учреждений. С 5 мая вводится обязательный масочный режим во всех видах общественного транспорта и общественных местах. В некоторых районах ситуация пошла на спад, и ранее действовавшие ограничения были отменены. В связи с благоприятными изменениями Губернатор Югры 13 августа подписала постановление о переходе ко второму этапу снятия ограничительных мероприятий, действующих в Югре (Бохан 2020). Таким образом, режим полной самоизоляции был введен в ХМАО через 12 дней после выявления первого случая заражения коронавирусом.

Итак, мы видим немного разные стратегии предпринимаемых мер со стороны региональных властей в четырех исследуемых регионах. Пока в Москве с каждым днем постепенно вводились все новые запреты и ограничения вплоть до полного локдауна, в остальных регионах обстановка была более решительная: несмотря на гораздо меньшую статистику по заболеваемости, Татарстан, Ростовская область и ХМАО ввели режим самоизоляции гораздо быстрее, чем в Москве.

Методы и участники исследования.

Результаты проведенного исследования показывают, что регион проживания имеет большое значение при оценке уровня тревожности и агрессии во время распространения COVID-19. Самые высокие оценки по обеим шкалам тревоги наблюдались в Москве, далее следовали ХМАО, Татарстан и Ростовская область. При этом Татарстан и Ростовская область попали в низкую зону тревожности, а Москва и ХМАО - в умеренную. Наибольшее количество респондентов с уровнем депрессивной тревожности наблюдалось в ХМАО и Москве, максимальные оценки по ситуативной тревожности были почти в два раза выше у москвичей. Наименее стрессированными были жители Ростовской области.

Результаты по Москве в целом отражают тенденцию большей тревожности жителей крупных городов и мегаполисов (вследствие высокой интенсивности взаимодействия людей в многоэтажных домах, общественном транспорте, большей доли жителей, побывавших в зарубежных странах), тогда как в ХМАО возможными факторами высокого уровня тревожности могли послужить как большое количество временных трудовых мигрантов и их перемещения, так и изначально более высокая тревожность как следствие экстремальных климатогеографических условий Севера.

Важным фактором, влияющим на уровень агрессивности во время COVID-19, был уровень доверия к официальной информации. Наиболее агрессивно настроенными по отношению к информации из официальных источников были респонденты из Москвы, далее - жители Ростовской области, Татарстана, наименьшее количество - жители ХМАО. В целом распределение самооценок по отдельным шкалам агрессивного поведения также показывает, что самыми агрессивными были москвичи по всем шкалам агрессии, далее следуют жители Ростовской области, ХМАО и Татарстана.

В свете полученных результатов Московский регион выделяется на фоне остальных - зависимости уровня тревожности и агрессии от наличия доверия к власти не обнаружено, тогда как в остальных регионах средние оценки по всем шкалам возрастали в случае, когда респонденты не доверяли официальным источникам. Самыми недоверчивыми были жители Ростовской области и Москвы. Однако, по всей видимости, в Москве наличие доверия официальным источникам никак не влияло на уровни тревожности и агрессии, а в Ростовской области, напротив, у недоверчивых респондентов уровень тревоги и агрессии был значительно выше. Во всех регионах уровень тревожности и агрессии был выше у тех групп населения, кто считал, что принятые властями меры против распространения COVID-19 недостаточны. Больше всех были удовлетворены введенными ограничениями жители Ростовской области, а самыми недовольными оказались москвичи.

Данные по тревожности и стрессированности жителей четырех регионов России в период первой волны коронавируса и локдауна свидетельствуют о том, что личная реакция зависит от места проживания респондента и принимаемых антиковидных мер в регионе. В данном случае речь может идти о комплексе факторов, включая культурную специфику, размеры города, уровень миграции населения, наличие медучреждений и их доступность, уровень доверия региональным властям и пр. Эти данные могут быть использованы в качестве дополнительного источника информации для принятия практических мер по преодолению пандемии в настоящее время. Более эффективное регулирование и организация ограничительных и профилактических мер может повысить общественную поддержку и доверие к правительству. В этом контексте не последнее место должно занимать повышение роли науки и популяризация научных достижений в обществе. Особое внимание желательно уделить повышению общего уровня грамотности населения относительно шагов медицины в борьбе с пандемиями прошлого и роли ученых и медицинских работников в преодолении этих кризисов.

Примечания

1 Проект «Оксфордский трекер» - Systematic dataset of US sub-national Covid-19 policy data. URL: https://github.com/OxCGRT/USA-covid-policy (дата обращения: 10.12.2021).

2 Путин расширил полномочия губернаторов для борьбы с коронавирусом // Ведомости. 2020 г. 02 апреля. URL: https://www.vedomosti.ru/politics/articles/2020/04/02/826921- putin-rasshiril-polnomochiya (дата обращения: 18.11.2021).

3 Введение ограничительных мер можно проследить на официальном сайте мэра Москвы. URL: https://www.mos.ru/search?category=newsfeed&page= 1 &q=коронавирус

4 Введение ограничительных мер можно проследить на официальном сайте Правительства Республики Татарстан, раздел «Новости». URL: https://prav.tatarstan.ru/ index.htm/news

5 Распоряжение губернатора Ростовской области от 16.03.2020 № 43 «О введении режима повышенной готовности на территории Ростовской области и мерах по предотвращению распространения новой коронавирусной инфекции (2019-nCoV)». URL: https://www.donland.ru/documents/11527/

6 Вернулась из Европы. Власти Югры рассказали о пациентке, у которой подтверждён коронавирус. URL: in-news.ru/news/zdorovie/vernulas-iz-evropy-vlasti- yugry-rasskazali-o-patsientke-u-kotoroy-podtverzhden-koronavirus.html (дата обращения: 18.11.2021).

7 В Югре скончалась пациентка с коронавирусной инфекцией. URL: https://admhmao.ru/press-center/vse-novosti/v-yugre-skonchalas-patsientka-s-koronavi- rusnoy-infektsiey/ (дата обращения: 18.11.2021).

8 Коронавирус: дашборд. Источник: стопкоронавирус.рф. URL: https://datalens.yandex/7o7is1q6ikh23?tab=X1&utm_source=cbmain&state=4d4ea3bc211 //

Список источников

1. Агрессия и мирное сосуществование: универсальные механизмы контроля социальной напряженности у человека / под ред. М.Л. Бутовской. М.: Научный мир, 2006.

2. Бохан М. В. Новейшие страницы истории здравоохранения Югры, или как врачи Ханты-Мансийского автономного округа борются с COVID-19 // Научные исследования высшей школы: сб. ст. IV Междунар. науч.-практ. конф. (Пенза, 2020). Пенза, 2020. С. 66-72.

3. Буркова В.Н., Каспарова Е.Н., Бутовская М.Л. Тревожность и агрессия в условиях COVID-19: половые и культурные различия (на примере Минска и Москвы) // Психиатрия, психотерапия и клиническая психология. 2021. Т. 12, № 4. С. 580-596. DOI: 10.34883/PI.2021.12.4.001

4. Ковалев Е.В., Твердохлебова Т.И., Карпущенко Г.В., Ерганова Е.Г., Агафонова В.В., Рындин А.А., Суладзе А.Г., Колпаков Д.С., Долгова Н.Н., Алексанина Н.В., Алешукина А.В., Литовко А.Р., Алешукин Г.С., Денисенко В.В. Эпидемиологическая ситуация по новой коронавирусной инфекции (COVID-19) в Ростовской области: анализ и прогноз // Медицинский вестник Юга России. 2020. № 11 (3). С. 69-78. DOI: 10.21886/2219-8075-2020-11-3-69-78

5. Кожокарь К.Г., Урванцева И.А., Николаев К.Ю. Ассоциации психосоциальных факторов риска и употребления алкоголя с острым коронарным синдромом у пациентов, проживающих в условиях Севера // Север России: стратегии и перспективы развития: сб. материалов III Всерос. науч.-практ. конф. (Сургут, 26 мая 2017 г.). Сургут: ИЦ СурГУ, 2017. Т. III. С. 114-118.

6. Опросник ГТР-7 (GAD-7) и рекомендации WFSBP по терапии генерализованного тревожного расстройства // Обозрение психиатрии и медицинской психологии. 2013. № 2. С. 71.

7. Первинко Е.И., Митина О.В., Степанова О.Б. и др. Восприятие COVID-19 населением России в условиях пандемии 2020 года // Клиническая и специальная психология. 2020. Т. 9, № 2. C. 119-146. DOI: 10.17759/cpse.2020090206 Спилбергер Ч.Д., Ханин Ю.Л. Исследование тревожности // Диагностика эмоционально-нравственного развития / под ред. И.Б. Дерманова. СПб.: Речь, 2002. С. 124-126. Тузова О.Н., Попова Е.М. Психоэмоциональное состояние населения Российской Федерации в период самоизоляции // Актуальные проблемы исследования массового сознания: материалы 6-й Междунар. науч.-практ. конф. / отв. ред. В.В. Константинов. М.: Перо, 2021. С. 330-336.

8. Феденок Ю.Н., Буркова В.Н. Социальное дистанцирование как альтруизм в условиях пандемии коронавируса: кросс-культурное исследование // Сибирские исторические исследования. 2020. № 2. С. 6-40. DOI: 10.17223/2312461X/28/1 Berta A., Angel C.M., Clara G.S., Manuel M. The psychological impact of six weeks of lockdown as a consequence of COVID-19 and the importance of social support: a cross-cultural study comparing Spanish and Russian populations // Psychology in Russia: State of the art. 2020. № 13(4). P. 89-105. DOI: 10.11621/pir.2020.0406 Bish A., Michie S. Demographic and attitudinal determinants of protective behaviours during a pandemic: a review // British Journal Health Psychology. 2010. № 15. P. 797-824. DOI: 10.1348/135910710X485826

9. Blair R.A., Morse B.S., Tsai L.L. Public health and public trust: Survey evidence from the Ebola Virus Disease epidemic in Liberia // Social Science & Medicine. 2017. № 172. P. 89-97.

10. Brailovskaia J., Cosci F., Mansueto G., Miragall M., Herrero R., Banos RM.et al. The association between depression symptoms, psychological burden caused by Covid-19 and physical activity: An investigation in Germany, Italy, Russia, and Spain // Psychiatry Research. 2021. № 295. 113596. DOI: 10.1016/j.psychres.2020.113596 Brzezinski A., Deiana G., Kecht V., Van Dijcke D. The covid-19 pandemic: government vs. community action across the United States // Covid Economics: Vetted and Real-Time Papers. INET Oxford Working Paper No. 2020-06. 2020. P. 115-156.

11. Brooks S.K., Webster R.K., Smith L.E., Woodland L., Wessely S., Greenberg N., Rubin G.J. The psychological impact of quarantine and how to reduce it: rapid review of the evidence // Lancet. 2020. № 395. P. 912-920. DOI: 10.1016/S0140-6736(20)30460-8 Burkova V.N., Butovskaya M.L., Randall A.K., Fedenok J.N. et al. Predictors of Anxiety in the COVID-19 Pandemic from a Global Perspective: Data from 23 Countries // Sustainability. 2021. Vol. 13, № 4017. DOI: 10.3390/su13074017 Butovskaya M.L., Burkova V.N., Randall A.K., Donato S., Fedenok J.N. et al. Cross-Cultural Perspectives on the Role of Empathy during COVID-19's First Wave // Sustainability. 2021. Vol. 13, № 7431. DOI: 10.3390/su13137431 Buss A.H., Perry M. The Aggression Questionnaire // Journal of Personality and Social Psychology. 1992. № 63. P. 452-459.