Логотерапия в жизни литературного персонажа "Война и мир" Л.Н. Толстого

the work analyzes the features of the autobiography and attitude to existential categories (death) of the literary character of the novel “War and Peace” by L.N. Tolstoy. An analysis of the life of a literary hero from the point of view of V. Frankl 's logotherapy is presented.

Keywords: bibliotherapy, logotherapy, existences, death, meaning, values.

Библиотерапия - это один из психотерапевтических методов самопомощи [2, с. 41]. При чтении человек погружается в диалог с персонажем, автором и самим собою одновременно. Во многом, при чтении человек, находит ответы на вопросы экзистенциального характера. Особенно это становится возможным если литература наполнена отсылками или цитатами. Глубинным в этом отношении представляется творчество Л.Н. Толстого, как представителя русской философии и экзистенциализма в литературном творчестве. В настоящей статье осуществлена попытка рассмотреть логотерапевтиче ское мировоззрение персонажа романа «Война и мир» Л.Н. Толстого.

Отношение Л.Н. Толстого к центральным экзистенциальным вопросам отражено в его творчестве. Например, отношение Л.Н. Толстого к смерти определено нравственным дискурсом смерти или рефлексией над смертью, говоря логотерапевтическим языком позицией по отношению к страданию (В. Франкл). Именно поэтому мы заостряем свой взгляд на творчестве Л.Н. Толстого в совокупности с основами логотерапии по идеям В. Франкла.

Мы сделаем попытку рассмотреть позиции литературного героя в отношении страдания, как экзистенциальной категории. Также попытаемся вычленить изменения в представлениях персонажа Л.Н. Толстого о ценностях и смыслах жизни в процессе его «литературной» биографии.

Наиболее возможным изучение экзистенциальных категорий в жизни литературного героя представляется на примере персонажа романа «Война и Мир» - Пьера Безухова.

Мы согласны с мыслями доктора филологических наук, И.В. Дмитревской о том, что жизнь Пьера Безухова предстает перед читателем во внутренней экзистенциальной динамике [1, с. 22]. То есть происходящие события формируют взгляды персонажа, и в различных обстоятельствах проявляется «глубинное существенное свойство характера» [1, с. 22]. На языке логотерапии это определяется как позиция по отношению к судьбенным проявлениям жизни, позиция, о снованная на мировоззрении и ценностях личности. Также, отметим, что Пьер Безухов «идет по пути жизни» (И.В. Дмитревская) [1, с. 31], в котором каждая ситуация рассматривается в экзистенциальной цело стно сти. В связи с указанными доводами определен выбор персонажа, в литературной биографии, которого мы можем рассмотреть экзистенциальные категории и отношение к ним.

Пьер является представителем золотой молодежи, который не имел тесной связи с родителями, являлся внебрачным сыном, но получил хорошее образование и огромное наследство. Стойкой позиции в отношении тех возможностей, которые дала ему жизнь, Пьеру не удало сь выработать. На протяжении романа он пытается понять, как ему применить данные ему жизнью возможности: помогать крестьянам в школах, поддерживать масонство, идти на войну. Пьер Безухов силен физически, но вместе с тем он постоянно ищущий герой, ищущий смыслы-момента, и главный смысл, предопределяющий его жизнь.

Отношение Пьера к своему родителю выражено в благоговении и страхе перед ним. Именно эта черта биографии не проявляется у Пьера как экзистенциальная константа, хотя в дальнейшем он становится любящим отцом, мы не можем наблюдать его позиции в отношении к истории с родителем.

Во времени «настоящем», которое мы условно рассматриваем как наиболее частые решения героя, мы обнаруживаем его склонность попадать под влияние лиц, его вдохновляющих (Андрей Болконский, Платон Каратев). Герой стремится к духовному содержанию личности. Здесь стоит отметить, что духовный рост Пьера был возможен только в результате трансцедентных стремлений, поскольку Пьер попадал под влияние персонажей с более узкой системой ценностей.

Во многом для Пьера главным вопросом жизни является любовь к Наташе Ростовой. Любовь здесь экзистенциальный акт, к которому Пьер идет через всю свою жизнь. Этот экзистенциальный акт становится возможен в исполнении только с духовным ростом личности Пьера, который на наш взгляд происходит в столкновении с чуждым для его богатой и исполненной жизни - страданием.

В то время как жизнь Пьера была исполнена духовной тоски, в момент, когда он попал в плен и испытал ограничения жизни и свободы деятельно сти, его взгляды наполняются смыслами-момента, ощущением ценности жизни, и благодарности к ней. Мы находим цитаты: «В разорённой и сожжённой Москве Пьер испытал почти крайние пределы лишений, которые может переносить человек... И именно в это-то самое время он получил то спокойствие и довольство собой, к которым он тщетно стремился прежде. Он долго в своей жизни искал с разных сторон этого успокоения, согласия с самим собою, того что так поразило его в солдатах в Бородинском сражении, - он искал этого в филантропии, масонстве, в рассеянии светской жизни, в вине, в геройском подвиге самопожертвования, в романтической любви к Наташе, он искал этого путем мысли, и все эти искания и попытки все обманули его. И он, сам не думая о том, получил это успокоение и согласие только через ужас смерти» [4, с. 470].

И далее: «здесь, теперь только в первый раз Пьер оценил наслаждение еды, когда хотелось есть, питья, когда хотелось пить, сна, когда хотелось спать, тепла, когда было холодно, разговора с человеком, когда хотелось говорить и послушать человеческий голос» [4, с. 471].

В плену озарение Пьера становится ощутимым физически. «Высоко в светлом небе стоял полный месяц. Леса и поля, невиданные прежде вне расположения лагеря, открывались теперь вдали. И еще дальше этих лесов и полей, виднелась светлеющая, колеблющаяся, зовущая в себя бесконечно даль. Пьер взглянул в небо, в глубь уходящих, играющих звезд. «И все это мое, и все это мне, и все это я! - думал Пьер [4, с. 479].

В окончании монолога герой улыбается тому, что несмотря на ощущение физической и духовной полноты в настоящий момент он находится в плену. На наш взгляд, именно «далью» Л.В. Толстой метафорически описывает духовный рост героя, смену его ориентиров с физиче ских на метафизические.

И в этой физической ограниченности и переоориентации на метафизическое, Пьер становится способным переносить страдание. У него появляется возможность принять его как категорию жизни. Л.Н. Толстой пишет: «Он узнал еще новую утешительную истину - он узнал, что на свете нет ничего страшного. Он узнал, что так как нет положения, в котором бы человек был счастлив и вполне свободен, так и нет положения, в котором бы он был несчастлив и не свободен» [4, с. 523].

Итак, для Пьера открывается новый мир духовного, с возможностью примириться со страданием. В ответ на это впервые приходит ощущение своей собственной свободы. Пьер проводит границу между страданием и свободой. Он обнаруживает способность дать ответ своему страданию (условиям, в которым он находился) в том, что он свободен выбирать в моменте каким ему человеком быть: человеком страдающим и в этом несвободным или человеком в несчастье, а значит свободным выбирать. Такое отделение себя от страдания позволяет выразить к нему отношение. Например, говоря о болезни и страдании от болезни В. Франкл пишет: «Конечно, в каждой болезни есть свой «смысл», но действительный смысл болезни заключается не в том, чем именно болеть, а в том - как болеть» [6, с. 34]. То есть в любом случае у человека есть выбор, и Пьер сталкивается с этим пониманием. Это становится первыми экзистенциальными ответами Пьера в его духовном пути.

Вслед за этим Пьеру является ощущение Бога или вера «в всегда ощущаемого Бога», которого он находит, смотря перед собой. В настоящем случае под пониманием Бога мы рассматриваем, ту самую возможность «выбирать» у личности, которая позволяет принимать имеющееся страдание. Л.Н. Толстой пишет: «В Пьере была новая черта, заслужившая ему расположение всех людей: это признание возможности каждого человека думать, чувствовать и смотреть на вещи по-своему» [4, с. 576]. Мы видим мировоззрение зрелого человека, мир которого не делится на черное и белое, но дает возможность явлениям быть.

Понимание страдания как категории жизни, по отношению к которой мы все-таки свободны, позволило Пьеру эмоционально повзро слеть, а в последствии поделиться пережитым опытом, утешив Наташу словами «да есть ли семья без своего горя? <.. .> И оттого, что только тот человек, который верит в то, что есть Бог, управляющий нами, может перенести такую потерю как ее и... ваша» [4, с. 584]. Через эту цитату Пьер выражает свое отношение к смерти близкого друга, и к смерти как к экзистенциальной категории. Уже позднее, после смерти своего друга Пьер заключает: «пока есть жизнь, есть и счастье», то есть пока есть возможность выбирать жизнь - сама жизнь представляет собою ценность, а человек в ней может быть счастливым, и это не зависит ни от каких других условий, кроме как от наличия этой жизни. Эти воззрения на жизнь и смерть жизнеутверждающие. Они являются внутренней опорой героя.

Обращаясь к логотерапии у В. Франкла, мы находим: «любая ситуация предоставляет человеку шанс для реализации ценностей - творческих или же ценностей позициш> [5, с. 143]. Принятие смерти как экзистенциальной категории позволяет в дальнейшем Пьеру, реализовать не только свое отношение к страданию, но и выразить ценность любви.

Таким образом, без принятия страдания и смерти как экзистенциальных категорий, без принятия свободы выбора в ответ на экзистенции, без принятия ответственности за этот выбор - невозможным было бы для Пьера ощущение полноты жизни. Как пишет психиатр и логотерапевт В. Франкл: «человеческая жизнь обретает полноту не только в свершениях и радостях, но и в страданиях» [5, с. 139]. И жизнь Пьера Безухова наглядно это показывает.

Таким образом анализ биографии литературного персонажа показывает, что через обретение отношения к страданию, человек превозмогает это страдание, а также становится способным реализовать жизненные ценности. Изучение автобиографии литературного героя наглядно демонстрирует, как в поступках, решениях и отношении проявляется философия экзистенциализма. Используя опыт литературного героя в терапии, переживания и поиски героя вдохновляют клиентов во времени настоящем, а также позволяют осмыслять собственное отношение к страданию, как форме жизни. То есть персональный экзистенциальный анализ возможен через библиотерапевтический процесс.

Список литературы