Цифровизация политики vs политика цифровизации

большие данные;

нейротехнологии и искусственный интеллект;

системы распределенного реестра;

квантовые технологии;

новые производственные технологии;

промышленный интернет;

компоненты робототехники и сенсорика;

технологии беспроводной связи;

технологии виртуальной и дополненной реальностей.

Программой предусмотрено расширение перечня сквозных технологий по мере появления и развития новых.

Летом 2018 г. президент Путин учредил позицию своего специального представителя по вопросам цифрового и технологического развития и назначил на эту должность Дмитрия Пескова, руководящего направлением «Молодые профессионалы» в Агентстве стратегических инициатив (АСИ). Годом ранее в соответствии с Постановлением Правительства Российской Федерации от 28 августа 2017 г. № 1030 «О системе управления реализацией программы “Цифровая экономика Российской Федерации”» была учреждена АНО «Цифровая экономика». В число учредителей наряду с государством вошли ведущие отечественные компании в сфере разработки и внедрения цифровых технологий, а среди функций организации, согласно ее официальному сайту, -- взаимодействие с бизнес-, научно-образовательными и иными сообществами, мониторинг развития цифровой экономики и цифровых технологий, поддержка стартапов и субъектов малого и среднего предпринимательства в области разработки и внедрения цифровых технологий, мониторинг информационных ресурсов органов государственной власти Российской Федерации, органов Евразийского экономического союза.

Таким образом, Россия активно фундирует свою политику цифровизации, которая пока что находится в процессе становления. Обширная и обновляющаяся нормативная база, вариативность управленческих инструментов, стейкхолдеров и политических акторов, мобилизуемых государством для участия в этой политике, позволяет говорить о попытке формирования особой национальной цифровой среды. Такого рода среда расширяется по сетевому принципу, однако оказывается не лишена административных механизмов, сохраняющих за государством ключевые контрольные компетенции.

Национальный, суверенный характер формирующейся цифровой среды позволяет стране не только развивать соответствующие технологии для себя, но и играть более активную роль на мировой арене -- выступать своего рода «экспортером безопасности» [19] в отношении стран, по различным причинам не желающих подпадать под риски отмеченных выше новых форм цифровой зависимости от традиционных монополистов. В качестве шага в этом направлении можно рассматривать формирование цифровой повестки Евразийского экономического союза, инициированной решением глав государств в декабре 2016 г. В любом случае, несмотря на очевидную насыщенность российской политики цифровизации, она все еще представляется не до конца структурированной и согласованной. Фундаментальность и значимость вызовов прослеживается в различных документах и решениях, однако роль государства и других акторов проявляется недостаточно четко, что при оценке реальных возможностей цифровизации политики в Российской Федерации позволяет ориентироваться на относительно краткосрочные перспективы.

Синтез политико-цифровой среды

Усложнение процессов коммуникации в современном мире, возникновение и развитие новых форм публичной политики, публичной дипломатии и публичной сферы в целом ведут к объективной потребности в новых средствах производства, хранения и обработки информации, физический объем которой возрастает экспоненциально. Всеобъемлющие компьютеризация и автоматизация, сохраняющие свою актуальность с последней трети ХХ в., создали прочную парадигмальную зависимость от технического оснащения (hardware) и программного обеспечения (software) участников общественных отношений, а сетевой подход к последним предопределил новое измерение междисциплинарного дискурса в области цифровых технологий.

Сегодня технологическое развитие и общественное развитие представляют собой сообщающиеся сосуды, которые, с одной стороны, обеспечивают взаимный переток вплоть до взаимного поглощения сознания (идей) и бытия (материальных и технических объектов), а с другой стороны, последовательно легитимируют разделение социума на творческое меньшинство и пользовательское большинство: как в технологии есть ее разработчик и есть пользователь, так и в социальных процессах воспроизводятся весьма устойчивые субъект-объектные связи.

Проекции активно применяемых в различных областях цифровых технологий на политическую сферу ставят вопросы не только оптимизации выборного процесса или дипломатического диалога, но и дальнейшей судьбы традиционных институтов: «неновых» медиа, библиотек, университетов, той же дипломатии -- государства в целом, если под ним понимать универсального посредника, устанавливающего баланс интересов различных групп населения.

Разделение политических акторов на собственно политиков (определяющих технологию) и технократов (исполняющих технологию) в определенной степени политизирует саму технологию, однако не цементирует политику, которая лишь продолжает технологизироваться еще дальше. Политика цифровизации является закономерным шагом на пути гармонизации социального и технологического развития, однако она также не гарантирует абсолютной управляемости процесса цифровизации политических отношений. Анализ актуального российского опыта показывает довольно слабую пересекаемость основных «цифровых» потребностей в политической сфере (во многом развивающей другие глобальные форматы цифровизации политики) и формирующихся легитимизируемых механизмов, поддерживаемых государством (политики цифровизации).

Революции свойственно поедать своих детей, и цифровая не должна рассматриваться в качестве исключения: формируемые институты позволяют лишь облегчить переход к реальности, для которой любая рукотворная посредническая функция абсурдна по своей природе. В цифровой реальности все институты, функции, артефакты есть результат технологии, некоего алгоритма, и подобно тому, как некоторое время назад смыслом политического развития рассматривалась минимизация присутствия государства в жизни общества, новой стадией политического прогресса в условиях цифровой среды вполне может стать минимизация участия самого человека в общественно-политическом взаимодействии. Это вполне результативный способ преодоления проблем, вызываемых человеческим фактором как таковым: бюрократизации, коррупции, войн, постправды... Однако у такого способа будет один важный недостаток, преодоление которого рискует стать новой долгосрочной проблемой, -- его необратимость.

Литература

1. Hochtl J., Parycek P., Schollhammer R. Big data in the policy cycle: Policy decision making in the digital era // Journal of Organizational Computing and Electronic Commerce. 2016. Vol. 26, no. 1. P. 147-169.

2. Халин В.Г., Чернова Г.В. Цифровизация и ее влияние на российскую экономику и общество: преимущества, вызовы, угрозы и риски // Управленческое консультирование. 2018. № 10. С. 46-63.

3. Юдина Т.Н. Цифровизация как тенденция современного развития экономики Российской Федерации: pro et contra // Государственное и муниципальное управление (Ученые записки СКАГС). 2017. № 3. С. 139-143.

4. Косорукое А.А. Публичная сфера и цифровое управление современным государством. М.: МАКС Пресс, 2019. 320 с.

5. Чернышов А.Г. Цифровизация и технологизация общественной жизни как социально-политическая проблема: сохранение идентичности и роль государства в условиях развития глобальных сетей // Вестник Томского государственного университета. Философия. Социология. Политология. 2017. № 40. С. 319-328.

6. Hanschitz G. Digitalization of Politics and Elections // Handbook of Cyber-Development, CyberDemocracy, and Cyber-Defense / Carayannis E., Campbell D., Efthymiopoulos M. (eds). Springer, Cham, 2017. P. 1-15.

7. Kaufmann M., Jeandesboz J. Politics and `the digital': From singularity to specificity // European Journal of Social Theory. 2017. Vol. 20, no. 3. P. 309-328.

8. Hacker K., van Dijk J., eds. Digital Democracy: Issues of Theory and Practice. London: SAGE Publications Ltd, 2000. 240 p.

9. Negroponte N. Being Digital. New York: Knopf, 1995. 256 p.

10. Schwab K. The Fourth Industrial Revolution. Geneva: World Economic Forum, 2016. 184 p.

11. Мор Т., Кампанелла Т., Бэкон Ф. Утопия. Город Солнца. Новая Атлантида. СПб: Азбука, 2017. 320 с.

12. Raval S. Decentralized Applications: Harnessing Bitcoin's Blockchain Technology. Sebastopol: O'Reilly, 2016. 118 p.

13. Tapscott D., Tapscott A. Blockchain Revolution: How the Technology Behind Bitcoin Is Changing Money, Business and the World. London: Portfolio Penguin, 2016. 432 p.

14. Сморгунов Л. В. Блокчейн как институт процедурной справедливости // Полис. Политические исследования. 2018. № 5. С. 88-99.

15. Володенков С.В. Digital-технологии в системе традиционных институтов власти: политический потенциал и современные вызовы // Вестник Московского государственного областного университета (Электронный журнал). 2018. № 2. C. 39-48.

16. Цветкова Н.А., Ярыгин Г.О. Политизация «цифровой дипломатии»: публичная дипломатия Германии, Ирана, США и России в социальных сетях // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 6: Философия. Культурология. Политология. Право. Международные отношения. 2013. № 1. С. 119-124.

17. Токарев А.А. Дискурс украинских элит в отношении территории и населения Донбасса (2009-2018): исследование национального сегмента Facebook: семантика, частотность, эмоциональность, регионализация. М.: МГИМО-Университет, 2018. 116 с.

18. Коньков А. Е. Сублимация креативного протеста как модель развития мегаполиса // Вестник Московского университета. Сер. 21: Управление (государство и общество). 2013. № 1. С. 88-103.

19. Безруков А. Спасти и сохранить // Россия в глобальной политике. 2017. № 1. С. 58-71.

References

1. Hochtl, J., Parycek, P., Schollhammer, R. (2016), Big data in the policy cycle: Policy decision making in the digital era, Journal of Organizational Computing and Electronic Commerce, vol. 26, no. 1, pp. 147-169.

2. Halin, V.G., Chernova, G.V. (2018), Digitalization and Its Impact on the Russian Economy and Society: Advantages, Challenges, Threats and Risks, Upravlencheskoe konsul'tirovanie, no. 10, pp. 46-63. (In Russian).

3. Yudina, T.N. (2017), Digitization as modern trend of Russian Federation economy: pro et contra, Gosudarstvennoe i munitsipalnoe upravlenie (Uchenye zapiski SKAGS), no. 3, pp. 139-143. (In Russian).

4. Kosorukov, A.A. (2019), Public Sphere and Digital Public Administration, MAKS Press Publ., Moscow, 320 p.(In Russian).

5. Chernyshov, A.G. (2017), The digitalization and technologization of social life as a sociopolitical problem: the preservation of the identity and role of the state in the development of global networks, Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta, ser. Filosofiia. Sotsiologiia. Politologiia, no. 40, pp. 319-328. (In Russian).

6. Hanschitz, G. (2017), Digitalization of Politics and Elections, in Carayannis, E., Campbell, D., Efthymiopoulos, M. (eds.), Handbook of Cyber-Development, Cyber-Democracy, and Cyber-Defense, Springer, Cham, pp. 1-15.

7. Kaufmann, M., Jeandesboz, J. (2017), Politics and `the digital': From singularity to specificity, European Journal of Social Theory, vol. 20, no. 3, pp. 309-328.

8. Hacker, K., van Dijk, J., eds. (2000), Digital Democracy: Issues of Theory and Practice, SAGE Publications Ltd., London, 240 p.

9. Negroponte, N. (1995), Being Digital, Knopf, New York, 256 p.

10. Schwab, K. (2016), The Fourth Industrial Revolution, World Economic Forum, Geneva, 184 p.

11. More, T., Campanella, T., Bacon, F. (2017), Utopia. The City of the Sun. New Atlantis, Azbuka Publ., St. Petersburg, 320 p. (In Russian).

12. Raval, S. (2016), Decentralized Applications: Harnessing Bitcoins Blockchain Technology, O'Reilly, Sebastopol, 118 p.

13. Tapscott, D., Tapscott, A. (2016), Blockchain Revolution: How the Technology Behind Bitcoin Is Changing Money, Business and the World, Portfolio Penguin, London, 432 p.

14. Smorgunov, L.V. (2018), Blockchain as an Institution for Procedure Justice, Polis. Politicheskie issledovaniia, no. 5, pp. 88-99. (In Russian).

15. Volodenkov, S.V. (2018), Digital-technologies in the system of traditional institutions of power: political potential and contemporary challenges, Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo oblastnogo universiteta (Elektronnyi zhurnal), no. 2, pp. 39-48. (In Russian).

16. Tsvetkova, N.A., Yarygin, G. O. (2013), Politization of Digital Diplomacy: Public Deplomacy of Germany, Iran USA and Russia in Social Networks, Vestnik Sankt-Peterbugskogo universiteta, ser. 6: Filosofiia. Kul'turologiia. Politologiia. Pravo. Mezhdunarodnye otnosheniia, no. 1, pp. 119-124. (In Russian).

17. Tokarev, A.A. (2018), Discourse of the Ukrainian Elites towards territories and people of Donbass (2009-2018): Study of the National Segment of Facebook: Semantics, Frequency, Emotionality, Regionalization, MGIMO-Universitet Publ., Moscow, 166 p. (In Russian).

18. Kon'kov, A.E. (2013), Creative Protest Sublimation as a Model for Megapolis Deveploment, Vestnik Moskovskogo universiteta, ser. 21: Upravlenie (gosudarstvo i obshchestvo), no. 1, pp. 88-103. (In Russian).

19. Bezrukov, A. (2017), Secure and Save, Rossiia vglobal'noipolitike, no. 1, pp. 58-71. (In Russian).

Размещено на Allbest.ru