Ближневосточные мифы о золотом веке как предпосылки к возникновению ветхозаветного мифа о рае

Размещено на http://www.allbest.ru/

Харьковская Государственная Академия Культуры “ХГАК”

Кафедра культурологии и медиа-комуникаций

КУРСОВАЯ РАБОТА

По истории культуры

Ближневосточные мифы о золотом веке как предпосылки к возникновению ветхозаветного мифа о рае

Выполнила: Елюхина М.В.

1 курс, 9 группа, фак-т культурологии

специальность культурология

Руководитель: Кравченко А.В.

Декан факультета,

Доктор культурологи, профессор

Харьков - 2015

Содержание

• Введение
• Раздел 1. Мифологическое мировосприятие
• 1.1 Понятия миф, мифологема и архетип
• 1.2 Понятие мифического времени. Суть космогонических мифов
• 1.3 Мифологическое восприятие мира человеком эпохи древних цивилизаций
• 1.4 Содержание мифологемы золотой век
• Раздел 2. Анализ ближневосточной и ветхозаветной мифологемы рая
• 2.1 Анализ шумерских космогонических мифов, мифов о рае и мифов о золотом веке
• 2.2 Анализ вавилонских космогонических мифов, мифов о рае и мифов о золотом веке
• 2.3 Анализ египетских космогонических мифов, мифов о рае и мифов о золотом веке
• 2.4 Анализ ветхозаветного мифа о сотворении мира и людей и мифа о рае
• Раздел 3. Сравнение месопотамских, египетских, и ветхозветных мифов
• 3.1 Выявление влияния шумерских мифов на ветхозаветный миф о сотворении мира и людей и миф о рае
• 3.2 Выявление влияния вавилонских мифов на ветхозаветный миф о сотворении мира и людей и миф о рае
• 3.3 Выявление влияний египетских мифов на ветхозаветный миф о сотворении мира и людей и миф о рае
• Выводы
• Список использованных источников
• Введение
• 1. Актуальность темы
• Спецификой мифа является объяснение какого-либо первичного события. Мифологема Золотого века это архетипический образ, который лежит в основе любой утопии, в том числе и современной. Переживая кризисы, человек терпит катастрофу и потом возрождение, посредством возврата в так называемое первоначальное время, время до времени. Как в эпоху Древних цивилизаций, так и в современности человек подсознательно стремится к воссозданию совершенства «чистого» времени, посредством ухода от времени обыденного. В рамках этой работы я, на основании анализа мифов Шумера, Вавилона и Египта, попытаюсь проследить становление мифологемы Рая в библейском тексте.
• 2.Цель и задачи работы
• Цель исследования
• Определить влияние ближневосточных мифов о Золотом Веке на возникновение ветхозаветного мифа о Рае.
• Задачи исследования
• 1) Проанализировать космогонические, космологические и антропологические мифы Египта и Месопотамии;
• 2) Определить степень заимствования ветхозаветными мифами египетских и месопотамских мифов;
• 3) Определить влияние египетских и месопотамских мифов о Золотом Веке на становление ветхозаветного мифа о Рае и причины данного явления.
• 3.Объект исследования
• 1) Месопотамские мифы о «Энки и Нинхурсаг», «Ловец рыбы Адапа», Эпос о Гильгпмеше, эпос «Энмеркар и правитель Араты», поэма «Энума Элиш»;
• 2) Египетский миф «Эпоха земного царствования Ра», «Тексты Пирамид», 125-я глава «Книги мертвых»;
• 3) Ветхозаветный миф о Рае.
• 4. Предмет исследования
• 1) Космогонические, космологические и антропологические мифы Египта и Месопотамии;
• 2) Степень заимствования ветхозаветными мифами египетских и месопотамских мифов.
• 5. Историография
• Были исследованы такие источники как эпос о Гильгпмеше, эпос «Энмеркар и правитель Араты», поэма «Энума Элиш», мифы о «Энки и Нинхурсаг», «Ловец рыбы Адапа», «Эпоха земного царствования Ра», «Тексты Пирамид», 125-я глава «Книги мертвых», Первые три главы книги Бытия.
• В ходе работы я опиралась на исследования известных востоковедов, таких как Крамер С. Н., Немировский, А. И., Рак И. В., Самуэль Хук, а также на таких исследователей мифологии как Косарев А. Ф., Лосев А. Ф., Мелетинский Е. М., Юнг К. Г и Мирча Элиаде.
• 6. Методы исследования
• Представлены методом анализа - мысленного разделения объекта на составные части, и синтеза - их объединения в единое органическое целое, в ходе которых происходило сравнение.
• 7.Структура курсовой работы
• введение
• Состоит из определения целей и задач, объекта и предмета исследования, актуальности темы; обозначения структуры и объема исследования. Также обозначается методологическая основа исследования, и перечисляется использованная литература.
• 1 раздел
• Состоит из определения ключевых понятий данной работы, таких как миф, мифологема и архетип, мифическое время, а также из выяснения сути космогонических мифов и такого процесса как мифологическое мировосприятие. Помимо перечисленного, в первом разделе я привожу содержание мифологемы золотой век как таковой.
• 2 раздел
• Здесь я анализирую ветхозаветные и ближневосточные космогонические мифы, мифы о сотворении человека и мифы о рае, включающие в себя миф о происхождении человека, о его существовании во «времени до времени», о его грехопадении и изгнании.
• · 3 раздел
• В этом разделе непосредственно решается проблема данного исследования, а именно посредством сравнения египетских, месопотамских и ветхозаветных мифов, определяется влияние ближневосточных мифологий на ветхозаветный миф о Рае и приводится попытка объяснить причины выявленного влияния.
• Выводы
• Здесь содержатся итоги проведенного исследования, которые освещают проблематику работы.
• Раздел 1
• Мифологическое мировосприятие
• миф золотой век рай
• 1.1 Понятия миф, мифологема и архетип
• Прежде чем приступить к изучению источников и поиску решения поставленной проблемы, нужно разобраться в понятиях, играющих ключевую роль в данной работе, а именно мифа, мифологемы и архетипа. Дать определение мифу не просто, так как с течением времени изменялось восприятие мифологии как таковой. Разные исследователи характеризировали миф относительно тому этапу, на котором находилась наука мифология. Слово «миф» греческое и буквально означает предание, сказание. Но можно ли говорить о мифе только как о некой сказке, истории существующей в сознании людей того или иного социума? Существование бесчисленного количества дефиниций мифа объясняется различными воззрениями на функцию мифологии (объяснительную, психологическую, социологическую и т.д.), и разнообразными взглядами на соотношение мифа с религией, искусством, философией, ритуалом, легендой, сказкой. В данном исследовании важны все перечисленные точки зрения, по этому, здесь я попытаюсь собрать общее представления о сущности мифа.
• Русский философ и филолог Лосев А. Ф. выделяет такие тезисы, характеризующие существо мифа:
• «1. Миф не есть выдумка или фикция, не есть фантастический вымысел, но - логически, т.е., прежде всего, диалектически необходимая категория сознания и бытия вообще.
• 2. Миф не есть бытие идеальное, но жизненно ощущаемая и творимая вещественная реальность.
• 3. Миф не есть научное и, в частности, примитивно-научное построение, но - живое субъект-объектное взаимообщение, содержащее в себе свою собственную, вненаучную, чисто мифическую же истинность, достоверность, принципиальную закономерность и структуру.
• 4. Миф не есть метафизическое построение, но - реально, вещественно и чувственно творимая действительность, являющаяся в то же время отрешенной от обычного хода явлений и, стало быть, содержащая в себе разную степень иерархийности, разную степень отрешенности.
• 5. Миф не есть ни схема, ни аллегория, но символ; и, уже будучи символом, он может содержать в себе схематические, аллегорические и жизненно-символические слои.
• 6. Миф не есть поэтическое произведение, но - отрешенность его есть возведение изолированных и абстрактно-выделенных вещей в интуитивно-инстинктивную и примитивно-биологически взаимо-относящуюся с человеческим субъектом сферу, где они объединяются в одно неразрывное, органически сросшееся единство». [8, с. 94].
• Так чем же является миф? Профессор Мелетинский обозначает миф как вечно живое начало, выполняющее практическую функцию и в древнем и в современном обществе. [9, с. 30]. В своем труде, рассматривающем становление мифологии как науки он пишет, что «если позитивистская этнология второй половины XIX в. видела в мифах лишь «пережитки» и наивный донаучный способ объяснения непознанных сил природы, то этнология XX в. доказала, что, во-первых, мифы функционируют как средство поддержания природного и социального порядка и социального контроля; во-вторых, мифологическое мышление обладает известным логическим и психологическим своеобразием; в-третьих, мифотворчество является древнейшей формой, своего рода символическим «языком», в терминах которого человек моделировал, классифицировал и интерпретировал мир, общество и себя самого; и что, в-четвертых, своеобразные черты мифологического мышления имеют известные аналогии в продуктах фантазии человека не только глубокой древности, но и других исторических эпох». [9, с. 153].
• Таким образом, анализируя вышесказанное можно заключить, что миф это не просто популярная в том или ином обществе сказка, а некая необходимость, определяющая сознание и поведение людей. Отдельные конгломераты мифов, в своем единстве составляют систему представлений о мире. Элементами содержания мифа являются мифологема и архетип. Рассмотрим эти понятия.
• Отец аналитической психологии Карл Гюстав Юнг в своем труде «Душа и миф» обозначил: «архетип - это вовсе не новый термин, так как он употреблялся еще до св. Августина и был синонимом классического понятия «Идеи». Corpus Hermeticum, который, вероятно, относится к третьему столетию, изображает Бога как «архетипический свет», подразумевая под этим, что Бог является прототипом всего света, т.е. предсуществующим и сверхпорядковым по отношению к свету». [18, с. 211]. Архетип можно рассматривать как некую универсалию, которая существует в коллективном бессознательном человечества.
• Остается нерешенной проблема определения понятия «мифологема». Это понятие также пришло в сферу гуманитарных наук из психоанализа К. Г. Юнга. Психолог использовал его для описания «стойких конструкторов, которые повторяются в коллективной общенародной фантазии, что обобщенно отражают действительность в виде конкретно-чувственных персонификаций, разнообразных существ, которые воспринимались архаичным сознанием как вполне реальные» [18, с. 218].
• Среди ученых сегодня нет единогласия относительно определения мифологемы, но можно выделить следующие тезисы, которые наиболее четко охарактеризуют данное понятие. Мифологема -- это мифологический материал и основа для его образования (К. Г. Юнг); обломок мифа, мифема, которая потеряла свои автохтонные характеристики и функции (Литературоведческая энциклопедия); мифологический сюжет или мотив, введенный в текст с дальнейшей интерпретацией (М. Вышина); специфический гносеологический образ, константа мифологического мышления, минимальная единица мифологического дискурса, которая сохранила качество мифа (С. Гуцол); конкретно-образный, символический способ изображения реальности (О. Коляда); стойкие, часто повторяемые в мифологических системах образы и мотивы (Т. Бовсуновская).
• Любая мифологема, как и миф, происходит от архетипа. Часто в различных исследованиях понятия архетипа и мифологемы сливаются, что не совсем верно. Их различия показывает в своей диссертации филолог Ю. Иванова. Она рассматривает архетип как некую универсалию человеческого существования, а мифологему как развертывание в пространстве тех смыслов, которые заключены в архетипах, при этом архетипы обеспечивают сквозное единство человеческой культуры и являются константными доминантами, объединяющими разнообразные этноспецифичные мифологемы. Именно этноспецифический аспект мифологемы отличает ее от архетипа. «Мифологему можно представить как многоуровневый структурированный набор элементов, каждый из которых обозначает тот или иной аспект мифа как единого когнитивного целого». [5, с. 34]
• Таким образом, архетип и мифологема, являясь важными категориями мифологического сознания, воплощают в себе статические и динамические стороны мифологических представлений. Мифологема представляет собой различные комбинации и модификации константного ядра, архетипа. Архетип, являясь гуманитарной универсалией, объединяет в единое культурно-мифологическое поле разновременные и этноспецифичные мифологемы, обеспечивая тем самым единство человеческой культуры. Вкратце написанное выше можно обобщить так: мифологема это такая этноспецифичная часть архетипа, которая является основой для образования мифологического материала.
• 1.2 Понятие мифического времени. Суть космогонических мифов
• Для того чтобы понять какое значение имел миф в жизни человека архаического сознания, нужно разобраться в специфическом понятии мифического времени. В своих трудах мифолог Мирча Элиаде использует такой термин как «in illо tempore», что буквально означает «в те времена». Такое словосочетание не случайно, так как для человека воспринимающего миф как непреложную истину именно ТЕ времена являются значительными, то есть имеющими влияние на происходящее как раньше, так и сейчас. Вот как объясняет эту концепцию сам исследователь: «Любой предмет и любое действие становятся реальными только тогда, когда они имитируют или повторяют некий архетип. Итак, реальность приобретается исключительно путем повторения или участия; все, что не имеет образца для подражания, "лишено смысла", то есть не есть реальность». [21]. Таким «образом для подражания» и является мифическое событие, совершенное в первичное время, во время когда действовали сами боги или герои. Ранее упомянутый филолог Ю. Иванова приводит такие качества характерные мифическому времени «многомерность, цикличность, одномоментность прошлого, настоящего и будущего». [5, с. 41] Я же добавлю, что мифическое время также следует рассматривать как время, до которого ничего не было совершено, оно возникло сразу, как замечает Элиаде, «до него не было какого-либо иного времени, по тому что никакое Время не могло существовать до появления реальности, рассказанной мифом». [16, с. 49]. Итак, поскольку в архаическом сознании предметы, существующие в текущий момент, так же, как и сами человеческие действия, не имеют самостоятельной, внутренней, присущей им ценности, а ценностью их наделяет архетипическое время, мы видим значительность всякого мифа как такового, а особенно мифа космогонического, повествующего о том, как был сотворен мир. У большинства развитых народов космогонические мифы и космологические мифы (мифы об устройстве Вселенной) составляют центральную группу мифов. Условно в этих мифах можно выделить две идеи: творения и развития. В основу существования и развития мира, описанных в мифах, положены, как замечают ученые, одна или несколько (обычно 4) универсальных стихий - воды, земли, огня и воздуха. М. Элиаде в одном из своих очерков пишет так: «Творение - это упорядочивание предначального хаоса». [23]. И действительно, во многих космогонических мифах разных народов повествуется о том, как из хаоса был создан космос. Во многих наиболее архаичных мифах хаос представляет собой безграничное водное пространство, со дна которого поднимается кусочек земли - суши, которая разрастаясь превращается потом в родовую территорию. На ней появляется чудесным образом первопредок: он выходит либо из космического яйца или выделяется богами из глины или зарождается из семени самого божества.
• Архаический комплекс первопредка обнаруживается и в мифологиях, которые представляют основной интерес данного исследования. Важнейшие шумеро-аккадские боги - Энлиль и Энки, не только участвуют в теогоническом процессе, в порождении богов, персонифицирующих природные объекты (и сами их персонифицируют: первый ветер и воздух, а второй - пресную воду и земную твердь), но, прежде всего, совершают культурные деяния, характерные первопредку. Энлиль произвел деревья и злаки, кирку-мотыгу, Энки наполнил пресной водой русла Тигра и Евфрата, а в воду напустилрыбы, наполнил леса дичью, а долину - злаками. Энлиль вспахал поле и вырастил хлеб, создал скотоводство и добыл молочные продукты, изготовил строительные материалы и начал строить дома, наконец, распределил управление реками и ветрами и т. д. между отдельными богами-хозяевами. Энки рисуется первоначальным хранителем тайн культуры, так называемых мэ, впоследствии отнятых у него Инанной с помощью хитрости. В ряде текстов Энки - творец людей и их первый учитель. Он часто действует совместно с богинями (Нинмах, Нинхурсаг), имеющими характер матерей-прародительниц: например, совместно с Нинмах делает из глины людей, и его попытка обойтись без нее терпит фиаско.

В Египте, где в космогоническом процессе столь исключительную роль играют боги-творцы, имеющие солярную (Ра-Атум, Птах, Хнум) или, как исключение, лунарную (у Тота) характеристику, они сохраняют черты культурных героев лишь в сугубо реликтовых формах: Хнум делает людей, как ремесленник-демиург - на гончарном круге, Тот изобретает письменность; следы первоначального представления о родоначальнике (первоцаре) и культурном герое имеются, по мнению Э. О. Джеймса, и в образе Осириса этого типичного умирающего и воскресающего бога. Вражда Осириса и Сета, имеющая в основном календарный смысл, генетически, вероятно, восходит и к архетипу враждующих братьев, персонифицирующих две фратрии, а затем - Нижний и Верхний Египет». [9, с. 179]

Но, несмотря на основополагающую роль певопредка, мир всегда создается не из «не чего», а из элементов уже существующих до его создания. В различных мифах варианты могут быть различными, но вода, земля, огонь (свет) и воздух всегда лежат в основах мироздания.

В космогонические мифы вплетаются, как правило, теогонические и антропогонические - мифы о происхождении богов и людей. Но, как замечает профессор А. Ф. Косарев «теогонии есть не что иное, как символическое изображение космогонии», то есть более поздние и антроморфизированные ее переработки. [6, с. 24].

1.3 Мифологическое восприятие мира человеком эпохи древних цивилизаций

Из вышесказанного естественно сделать вывод, что для человека архаического мировосприятия миф играл основополагающую роль. Для него мифология является «сплавом положительных знаний, фантастических представлений, социальных норм и нравственных установлений, философских размышлений и художественных обобщений, хозяйственной деятельности и магических действий». [6, с. 25]. Мифы представляют не только специфический образ мышления архаического человека, но и являются способом его существования. Мифологическое мышление изначально присуще человеку, составляет его врожденное качество. Об этом свидетельствуют и детская психология, постоянно указывая на мифологический характер детского мышления, и психология творчества, требующая для решения нестандартных задач отключения логического мышления. Такова конструкция сознания. Человек просто не может мыслить не мифологически.

Еще одно значение мифологического мировосприятия заложено в самой природе человека - в стремлении жить в безопасном и комфортном мире. Полный многообразия, а значит и противоречий, непредсказуемости, неопределенности мир таит в себе многочисленные опасности, создает дискомфорт и постоянное чувство тревоги, поэтому человеку свойственно выстраивать такую модель мира, где все едино, целостно, комфортно и безопасно, где все по расписанию, разложено по полочкам и находится на своем, положенном ему месте. Первой моделью такого мира нужно считать мифологию. Человек создает для себя такой комфортный мир в своем воображении. «Миф есть завещанное предками духовное сокровище племени. Он устанавливает связь настоящего с прошлым и будущим, объясняет происхождение и устройство мира, утверждает космический и социальный порядок, предписывает человеку обрядовыми действиями поддерживать этот порядок, до мелочей, регулирует его поведение». [6, с. 39]

Подводя предварительный итог можно заключить, что все существование человека ориентировано на Правремя, стремление восстановить с ним связь. Началом Времени человека следует считать так называемый Золотой век. Тоска по нему приводит к потребности в периодическом возрождении времени. Потребность эта вызвана стремлением архаического человека удержать мир «в одном и том же рассветном мгновении начал». [21].

1.4 Содержание мифологемы золотой век

Многие исследователи культуры древних и первобытных народов среди мифов о творении и устройстве мира находят миф, в котором так или иначе описывается благостная жизнь человека, где он был беззаботен и бессмертен, которая после сменяется трудным настоящим. Одним из ранних образцов такого мифа принято считать «Золотой век» Гесиода, описанный в его Трудах и днях: «Жили те люди, как боги со спокойной и ясной душою, горя не зная, не зная трудов». [3, 110]. Но в действительности данная мифологема прослеживается на протяжении всей истории человечества, начиная от его первобытного состояния и заканчивая современностью. Мирча Элиаде в своем исследовании «Миф о благородном дикаре» замечает, что «Дикари в свою очередь, также считали, что утратили первобытный рай. Иными словами, мы можем сказать, что дикари, не более и не менее, чем западные христиане, считали, что пребывают в "павшем" состоянии по сравнению со сказочно счастливым положением дел в прошлом. Их реальные условия существования отличались от изначальных, что было вызвано катастрофой, произошедшей в те времена. До этой катастрофы человек наслаждался жизнью, подобной жизни Адама до того, как он согрешил. Мифы о Рае, без сомнения, имели различия у представителей разных культур, но некоторые общие черты повторялись постоянно: в то время человек был бессмертен и мог стать лицом к лицу с Богом: он был счастлив и ему не нужно было работать ради пропитания; едой его обеспечивало или дерево, или сельскохозяйственные инструменты работали на него сами по себе, как автоматы». [22]. Историк Чернышов Ю. Г. рассматривает появление мифологемы Золотой век, как следствие перехода первобытного человека от присваивающего типа хозяйства к производящему. [15]. Так это, или нет, но известно, что золотой век органически входит в периодизацию древности, предложенную Гесиодом в его "Работах и днях», и что эта периодизация точно соответствует чертам выделяемых ныне археологических эпох (протонеолит, неолит, медный, бронзовый и железный век). Действительно в поэме Гесиода говорится: «Создали прежде всего поколенье людей золотое // Вечноживущие боги, владельцы жилищ олимпийских. // Был еще Крон-повелитель в то время владыкою неба. // Жили те люди… горя не зная, не зная трудов. И печальная старость // К ним приближаться не смела. Всегда одинаково сильны // Были их руки и ноги. В пирах они жизнь проводили. // А умирали, как будто объятые сном». [3, с. 90].

Началом человечества Гесиод считал «золотое поколение» золотого века, которое было создано при Кроносе-Сатурне, но исчезло уже при Зевсе-царе. Постепенно жизнь человека ухудшалась и в в последствии привела к последнему - обездоленному и обреченному на гибель поколению людей железного века. Эта самая плохая и жестокая эпоха характеризуется падением нравов и разрушением родственных связей, а также погоней за наживой и грабительскими войнами, частнособственническим разделом общинных земель и хищническим использованием полезных ископаемых. Подобная периодизация существует и у римского поэта Овидия. Он наделял Золотой век неписаной и неузаконенной справедливостью: «Первым век золотой народился, не знавший возмездий, Сам соблюдавший всегда, без законов, и правду и верность...» [20]. В мифологеме золотого века выражена мысль о существовавшем некогда и утраченном затем совершенстве человеческой жизни. Со временем представление о золотом веке подверглось переосмыслению, его стали проецировать на будущее и таким образом миф превратился в утопию.

Таким образом, Золотой век - это мифологема, в которой зафиксирован образ счастливого человечества, коему дарованы вечная юность, вечный мир и вечная праздность. Золотой век является одним из фундаментальных образов культуры, который не исчезают из памяти человечества, постоянно возрождаясь к жизни на новых условиях и в новом значении. Мифологема Золотого века со временем получила новый смысл в образе сада Эдема - «рая», но чтобы перейти к изучению этого мифа, нужно рассмотреть более древние мифологии, послужившие предпосылками к его возникновению.

Раздел 2

Анализ ближневосточной и ветхозаветной мифологемы рая

2.1 Анализ шумерских космогонических мифов, мифов о рае и мифов о золотом веке

Шумерийцы - племена, в конце IV тысячелетия до нашей эры освоившие долину Тигра и Евфрата и образовавшие первые в Двуречье города-государства. Ко времени появления письменности в этих государствах зафиксирована определенная система мифологических представлений. Спецификой шумерской мифологии является ее сильная разрозненность - в каждом городе-государстве сохранялись свои божества и герои, циклы мифов и своя жреческая традиция. До конца III тысячелетия не было единого систематизированного пантеона, хотя имелось несколько общешумерских божеств: Энлиль, «владыка воздуха», «царь богов и людей», бог города Ниппур, центра древнейшего шумерского племенного союза; Энки, владыка подземных пресных вод и мирового океана (позднее и божество мудрости), главный бог города Эреду, древнейшего культурного центра Шумера; Ан, бог неба, и Инанна, богиня войны и плотской любви, божества города Урук, Наина, лунный бог, почитавшийся в Уре; бог-воитель Нингирсу, чтившийся в Лагаше (этот бог позднее отождествлялся с лагашским Нинуртой), и другие божества. Космогонические мифы шумера также не являют собой логически последовательной системы, а представляются разнообразными, иногда противоречивыми повествованиями о творении мира и человека. Профессор Крамер показал, что шумерскую космогонию следует буквально складывать по кусочкам из различных мифов. Приведенный ниже пересказ содержит в себе обобщение этих мифов.

Согласно шумерской космогонии, первичной стихией мира являлся водный хаос, кишевший чудовищами. В его недрах зародилась твердь в виде огромной горы, вершиной которой был бог неба Ан (Ану), изображаемый с рогатой тиарой на голове. Плоское дискообразное основание же тверди мыслилось богиней земли Ки. У неба и земли стали рождаться дети-боги, важнейшим из которых является Энлиль (аккадский Эллиль) - "господин", бог воздуха. Он разделил небо и землю и стал фактическим верховным божеством Шумера и Аккада. Детьми Энлиля были Нанна (Син) - бог луны, Уту (Шамаш) - бог солнца, Нинурта/Нингирсу - бог войны, Нергал - подземное божество, обладающее губительными функциями. Верховное место в пантеоне занимал Энлиль, но, тем не менее, он зависел от совета нескольких великих богов. Однажды, он увидел купающуюся юную Нинлиль и овладел ею. За это общим решением он был изгнан в преисподнюю. Но Нинлиль, которая в чреве своем уже носила ребенка - Нанну, последовала за Энлилем. Существовало незыблемое правило, согласно которому всякий, кто попадал в "страну без возврата", если и покидал ее, то обязан был оставить кого-то вместо себя. И тогда Энлиль, поочередно принимая обличье трех стражей подземного царства: "стража ворот", "человека подземной реки" и "перевозчика", соединяется с пробивающейся к нему Нинлиль. Они порождают трех подземных богов, которым суждено остаться в загробном мире вместо родителей и старшего брата.

Творение человека в Шумерской мифологии представлено как создание существа, которое будет облегчать богам жизнь. Вот как это описывает Самуэль Хук: «Боги жалуются, что не могут добыть себе пищи. Энки, бог мудрости, к которому боги всегда обращаются за помощью, спит. Однако Намму, доисторический океан, мать всех богов, пробуждает его ото сна. По повелению Намму и Нинмах, богини рождения, при помощи других божеств, которых Крамер в своем пересказе мифа описывает как «добросердечных и благородных исполнителей», смешивают глину, взятую из источника сладкой воды, и создают человека. Затем Энки устраивает богам обед в честь сотворения человека. Энки и Нинмах пьют много вина и быстро пьянеют. Нинмах берет немного глины и делает шесть различных человеческих созданий, чье происхождение покрыто тайной. Кое-что известно только о последних двух: это бесплодная женщина и евнух. Энки объявляет судьбу евнуха: он должен всегда быть рядом или даже перед царем. Далее миф описывает следующий шаг, который предпринимает Энки. Он создает человека слабого душой и телом и просит Нинмах как-нибудь улучшить это несчастное создание. Однако Нинмах ничего не может сделать и ругает Энки за то, что он создал такое существо. В иврите есть несколько слов, означающих «мужчина», «человек». Одно из них - «enoch», у корня которого есть значение «слабый» или «больной». Это качество человека очень часто упоминается и подчеркивается в еврейской поэзии. Возможно, именно этот элемент шумерской мифологии лежит в основе иудейского представления о человеке как существе, неспособном подняться до того места в мироздании, которое было предназначено ему божественным промыслом». [14, с. 47]. Таким образом, при создании человека выявляется его основная функция - служить богам.

Востоковеды находят среди шумерской мифологии и некое подобие рая, божественного сада, однако этот рай существует не для людей, а для богов. Идея рая представлена в мифе об Энки и Нинхурсаг. Табличка с поэмой, воспевающей этот миф, хранится в Музее Пенсильванского университета в Филадельфии. Меньшая копия той же таблички находится в Лувре. Содержание глиняных табличек, на которых писцы начала II тысячелетия до н. э. записали старинный миф, впервые стало известно благодаря Стефену Лэнгдону. В 1915 г. Лэнгдон опубликовал текст под названием «Шумерский эпос о рае, потопе и грехопадении человека». Переводом и обработкой текста занимались М. Витцель, Т. Якобсен и С. Н. Крамер. Каждый из этих учёных своей интерпретацией помог осмыслить содержание и значение мифа, который сейчас стал известен как «Энки и Нинхурсаг».

Вот что пишет об этом мифе известный шумеролог Крамер: «Шумерский рай, согласно поэме, был расположен в стране Дильмун, очевидно в юго-западной части Ирана. В этой же стране Дильмун поместили позже свою «страну живых» -- страну бессмертия -- вавилоняне, семитический народ, покоривший шумеров. Есть ряд указаний на то, что библейский рай тоже располагался на восток от Палестины, в Эдеме -- там, откуда берут начало четыре величайшие реки, в том числе Тигр и Евфрат. Похоже, что это был все тот же рай шумеров, страна Дильмун.» [7, с 41]

Дильмун представляется как священная страна, где обитает бог Энки со своей супругой. В этой стране нет места убийству и горю. Здесь не издаст свой скорбный крик птица иттиду -- вестник смерти:

«В Дильмуне ворон не каркает,

Птица «иттидду» не кричит,

Лев не убивает,

Волк не хватает ягненка,

Дикая собака, пожирательница козлят, здесь не живет,

. ., пожиратель зерна, здесь не живет.

Вдов здесь нет,

Птица на высотах не… свое. .,

Голубь не прячет голову,

Нет таких, которые бы говорили: «У меня болят глаза»,

Нет таких, которые бы говорили: «У меня болит голова»,

Нет старухи, которая бы говорила: «Я стара»,

Нет старика, который бы говорил: «Я стар».

Девы не омываются, прозрачная вода не струится по городу,

Пересекающий реку (смерти?) не произносит…

Вокруг него не ходят с рыданиями жрецы,

Певец не возносит жалоб,

У стен города он не сетует и не плачет». [25].

Вот как пересказывает содержание мифа упомянутый выше Крамер: «В стране Дильмун -- «чистой», «непорочной», «светлой» «стране живых», не знающей ни болезней, ни смерти, -- не было пресной воды, столь необходимой для жизни растений и животных. Поэтому Энки, великий шумерский бог воды, приказал богу солнца Уту доставить в Дильмун воду с земли. Когда это было исполнено, Дильмун превратился в божественный сад, где зеленые поля перемежались с цветущими лугами.

В райском саду богов великая богиня-мать Нинхурсаг (возможно, первоначально она была матерью-землей) вырастила восемь растений. Ей это удалось только после довольно сложной процедуры, во время которой на свет появилось три поколения богинь, зачатых богом воды, причем -- это подчеркивается в поэме неоднократно -- все они появились на свет без страданий и мук. Но Энки, по-видимому, пожелал отведать растений, выращенных Нинхурсаг. И вот его посланец, двуликий бог Исимуд, срывает драгоценные побеги один за другим, дает их своему господину, и Энки съедает все без остатка.

Разгневанная Нинхурсаг проклинает Энки, обрекая его на смерть. И для того чтобы не смягчиться и не изменить своего решения, она покидает общество богов.

Здоровье Энки начинает ухудшаться. Восемь его органов поражает болезнь. По мере того как он все быстрее теряет силы, остальные боги погружаются в траур и простираются во прахе. Даже бог воздуха Энлиль, царь всех шумерских богов, не может справиться с бедой. И тут, неизвестно откуда, появляется лиса. Она говорит, что за соответствующее вознаграждение может найти Нинхурсаг. Лиса выполняет свое обещание. Каким-то способом, -- этот отрывок текста, к сожалению, поврежден, -- она заставляет богиню-мать возвратиться к богам и исцелить умирающего Энки. Нинхурсаг садится рядом с ним, спрашивает, какие части тела у него болят, и, по мере того как он их называет, производит на свет соответственно восемь исцеляющих божеств. Энки выздоравливает, смерть ему больше не грозит». [7, с. 41].

Но помимо описаний страны, где нет страха, в шумерской мифологии также существует миф, где описывается благословенный век мира и довольства, ныне навсегда утраченный людьми. Этот миф представлен в части эпического сказания «Энмеркар и правитель Аратты».

«В стародавние времена не было змей, не было скорпионов,

Не было гиен и не было львов,

Не было ни диких собак, ни волков,

Не было ни страха, ни ужаса,

И человек не имел врагов.

В стародавние времена земли Шубур и Хамази,

Многоязычный (?) Шумер, великая земля божественных законов владычества,

Ури, земля во всем изобильная,

Марту, земля, отдыхающая в мире,

Вся вселенная, все народы в полном согласии (?)

Прославляли Энлиля на одном языке.

(Но) однажды отец-повелитель, отец-владыка, отец-царь,

Энки, отец-повелитель, отец-владыка, отец-царь,

Разгневанный (?) отец-повелитель, разгневанный (?) отец-владыка…» [1, с. 89].

Последующие строки на табличке сохранились очень плохо и их цельный перевод невозможен. Крамер трактует отрывок так: «Автор рассказа о золотом веке представляет этот рассказ как «заклинание Энки». В первых 11 превосходно сохранившихся строках описываются те счастливые далекие времена, когда человек жил, не зная ни страха, ни врагов, среди мирного изобилия, и когда народы всей земли поклонялись одному божеству, Энлилю. Более того, если понимать выражение «на одном языке» буквально, а не в переносном смысле (как «единодушно»), можно даже прийти к выводу о том, что шумеры, подобно древним евреям гораздо более поздней эпохи, верили, будто некогда существовал единый, общий для всех народов язык, утраченный людьми в день «смешения языков».

Следующие 10 строчек настолько фрагментарны, что об их содержании остается лишь догадываться. Судя по контексту, можно предположить, что Энки, возмущенный неограниченной властью Энлиля или просто из зависти, выступил против него, в результате чего золотой век человечества пришел к концу и начался период войн и раздоров. Возможно, -- если понимать строки 10 и 11 буквально, -- именно Энки вызвал смешение языков». [6, с. 60]. Таким образом, можно отметить, что еще в Шумере существовали мифы о неком месте, где нет зла, а есть только благо, и о неком времени, в котором люди не имели врагов ни среди животных, ни среди других народов.

Рассмотрев упомянутые выше мифы, мы видим, что в Междуречье третьего тысячелетия до н. э. существовали определенные космогонические и космологические представления, именно они повлияли на дальнейшее становление мифологемы рая и золотого века на территории Ближнего востока. В конце ІІ тыс. до н. э. шумеры ассимилировались с вавилонянами. Расцветает древнее рабовладельческое государство Вавилон, которое просуществовало до VI в до н э. Вавилонская, халдейская и ассирийская цивилизации очень много взяли от культуры шумеров.

2.2 Анализ вавилонских космогонических мифов, мифов о рае и мифов о золотом веке

Вслед за шумерами их мифы пересказывали, по-своему интерпретируя, вавилоняне, поэтому вавилонскую космогонию и космологию можно рассматривать как развитие более древнего шумерского материала.

Космологические мифы имели главенствующее положение в представлениях вавилонян, так как их воспроизводили во время магического обряда посвященного главному празднику - Новому году (Акиту). Мы имеем текст мифа, включенного в поэму «Энума Элиш» («Когда вверху…»), что записана на семи табличках, обнаруженных британской экспедицией в библиотеке ассирийского царя Ашшурбанапала при раскопках Ниневии. Поэма датируется вторым тысячелетия до н. э., периодом, когда Вавилон выдвинулся на первый план среди аккадских городов-государств.

Начинается поэма с описания времени, когда ничто еще не было названо: «Когда вверху не названо небо, А суша внизу была безымянна, Апсу первородный, всесотворитель, Праматерь Тиамат, что все породила Воды свои воедино мешали». [26, Таблица I]. Из союза Тиамат и Апсу, богов-океанов пресной и соленой воды, рождаются Лахаму и Лахму, а от них - Аншар и Кишар, которые создали по своему подобию Ану. Затем Ану породил Эа, а тот дал жизнь Мардуку. В вавилонском варианте шумерского бога Энлиля, заменяет Эа, или Энки, который в вавилонской мифологии обозначен как бог мудрости и источник волшебства. Далее миф описывает конфликт между богами-прародителями и более поздними богами - их детьми.

Для данного исследования интересна шестая табличка, повествующая о сотворении человека. В Вавилонском мифе, также как и в шумерском, человек создается для того, чтобы служить богам: «Мардук, речи богов услышав, Сердцем задумал искусное сделать, Уста открыл он и молвит Эйе, Что в сердце задумал, в уме замыслил: Кровь соберу я, скреплю костями, Создам существо, назову человеком. Воистину я сотворю человеков. Пусть богам послужат, чтоб те отдохнули». [26, Таблица VI]. Люди создаются из крови якобы провинившегося бога Кингу, который «Взбаламутил Тиамат». Самуэль Хук, исходя из поэмы, трактует цель творения людей, как создание существ, которые будут выполнять действия, связанные с осуществлением храмовых обрядов, и добывать для богов пищу. «Людей сотворил он на этой крови, Дал им бремя божье, богам же - отдых. Как Эйа, мудрейший, род людской создал, Возложил на него божье бремя! Непостижимо для разума это деянье - По замыслу Мардука Нудиммуд исполнил!» [26, Таблица VI].

Итак, можно сказать, что в вавилонской поэме переосмысляются и связываются в единое целое описанные выше космогонические мифы шумеров. Конечно, есть много различий в первую очередь в именах богов, последовательности творения, других обстоятельствах создания человека, но в целом основные положения мифов сохраняются: мир также возникает из воды, которую впоследствии разделяет суша, а творение человека объясняется его предназначением - служить богам.

Из шумерского мифа об Энки и Нинхурсаг, заимствуется и проявляется в поэме о Гильгамеше, сказание о стране Дильмун. Там возвышается дивной красоты сад, но все деревья в нем не живые, а каменные. «Увидев каменную рощу, поспешил он:

Сердолик плоды приносит,

Гроздьями увешан, на вид приятен.

Лазурит растет листвою --

Плодоносит тоже, на вид забавен». [17, Таблица IX, 5, 47-51]. Через этот сад лежит путь героя Гильгамеша в мрачную страну мертвых. Чтобы добраться туда, ему нужно перебраться через океан, где для живых нет переправы. Он обращается к хозяйке дома, стоящего на берегу, спрашивая как перейти это море. Здесь от имени хозяйки объясняется смертность человека: «Гильгамеш? Куда ты стремишься?

Жизни, что ищешь, не найдешь ты!

Боги, когда создавали человека,

Смерть они определили человеку,

Жизнь в своих руках удержали». [17, Таблица X, 3, 1-5]. А также описывается, как следует проводить жизнь человеку, пока он не попал в царство мертвых: «Оставь пустые заботы! Развей печальные думы! Свой насыщай желудок. С друзьями сиди за чашей». [17, Таблица X, 3, 1-5]. Далее миф рассказывает о том, как Гильгамеш попал в царство мертвых, чтобы узнать секрет бессмертия. Там он обратился к богу Утнапишти, который также как и хозяйка стал говорить ему о человеческой смертности: «Человек ли владыка? Когда близок он к смерти,

Ануннаки сбираются, великие боги,

Мамет, создавшая судьбы, судьбу с ними вместе судит:

Они определили смерть и жизнь,

Смерти дня они ведать не дали». [17, Таблица X, 6, 35-39] Но, тем не менее, когда его жена предлагает одарить Гильгамеша хлебом, он говорит что «Человек тот живет не хлебом, а дерзаньем своим безумным. Вместо хлеба я дам Гильгамешу одно потаенное слово». Затем он говорит Гильгамешу о цветке, растущем на дне океана и дающем бессмертье. «Гильгамеш, ты ходил, уставал и трудился,--

Что ж мне дать тебе, в свою страну да вернешься?

Я открою, Гильгамеш, сокровенное слово,

И тайну цветка тебе расскажу я:

Этот цветок-- как тёрн на дне моря,

Шипы его, как у розы, твою руку уколют.

Если этот цветок твоя рука достанет, --

Будешь всегда ты молод». [17, Таблица XI, 264-270а]. Но по дороге обратно Гильгамеш теряет цветок, тем самым лишая человечество бессмертия: «Увидал Гильгамеш водоем, чьи холодны воды,

Спустился в него, окунулся в воду.

Змея цветочный учуяла запах,

Из норы поднялась, цветок утащила,

Назад возвращаясь, сбросила кожу.

Между тем Гильгамеш сидит и плачет,

По щекам его побежали слезы;

Обращается к кормчему Уршанаби:

Для кого же, Уршанаби, трудились руки?

Для кого же кровью истекает сердце?

Себе самому не принес я блага,

Доставил благо льву земляному!». [17, Таблица XI, 285-296].

Джеймс Джордж, трактуя этот отрывок в книге «Древнейшая эпоха существования мира», объясняет, почему именно змей унес цветок. Он пишет о том, что древние люди считали змея бессмертным, из-за того что он меняет кожу, тем самым как бы обретая новую молодость. Таким образом, миф объясняет как змеи стали бессметными, а люди смертными.

Так выглядят вавилонские представления о краткосрочности жизни, дающие нам также и некую картинку сада мертвых, которая возможно послужила предпосылкой к возникновению ветхозаветного сада-рая.

Но помимо образа сада, ключевого в данном исследовании, поэма о Гильгамеше своим сюжетом изображает также и скорбь по прошлой, более счастливой жизни, что воплощает идею золотого века. Этот мотив прослеживается в линии жизни героя Энкиду, друга Гильгамеша. В начале поэмы Энкиду предстает как «дитя природы» не знакомый с благами цивилизации: «Вместе с газелями пасся в степях он, со зверьем теснился у водопоя, радуя влагой сердце, как все твари земные». Став равным Гильгамешу после боя, блудница Шахмат предлагает Энкиду человеческую пищу «- Что это? - спросил Энкиду, лицо обратив к блуднице. - Что это, подобное камню, который водою сглажен?

- Хлеб это, пища людская! - Шахмат Энкиду сказала. - Вкуси, рожденный в пустыне, и будешь подобен людям.

- А это? - спросил Энкиду, прикоснувшись к кувшину.

- Испей! - отвечала блудница. - И сразу пустыню забудешь, в которой с газелями пасся. Это питье, веселящее душу. Пьющий его бессмертным богам подобен.

Досыта хлеба Энкиду искушал. Сикеры испил семь кувшинов. Веселилась душа. Лицо сияло. Он ощупал свое волосатое тело. Умастился елеем, подобно людям. Одеждой оделся. Стал человеком». [17, Таблица II, 3, 12-15]. После повествуется о том, как заскучав Энкиду вместе с царем Урука отправляется в поход на Хумбабу, которого если уничтожить, исчезнет все зло из мира. Убив Хумбабу, герои вырубили кедры, которые тот сторожил. Это и послужило поводом к уничтожению богами Энкиду. На совете Ану, Эллиль и Шамаш принимают это решение. Гильгамеш пытается упросить богов помиловать Энкиду, но они непреклонны. Умирая, дитя проды проклинает тех, кто способствовал его очеловечению. «- Что ж! Готов я уйти! - согласился Энкиду. - Но прошу я тебя, о Шамаш, отомстить всем тем, кто меня человеком сделал». [17, Таблица VII, 33].

Одним из испытаний Гильгамеша является преодоление искушений богини любви и цивилизации Иштар. Богиня предлагает герою великие дары, - власть не в одном городе, а во всем мире, богатство, бессмертие. Но Гильгамеш, облагороженный дружбой с человеком природы, отвергает дары Иштар и мотивирует свой отказ доводами, которые мог бы выдвинуть Энкиду: порабощение ею свободных животных - обуздание свободолюбивого коня, изобретение ловушек для царя зверей льва, превращение слуги-садовника в паука, уделом которого становится беспросветный труд.

Таким образом, мы видим, что уже на заре цивилизации была выдвинута идея, рассматривающая очеловечивание дитя природы не как благо.

Существует еще один образец мифа повествующего о том, как человек лишился вечной жизни, это ассирийская копия аккадского мифа под названием «Ловец рыбы Адапа». Текст сохранился на одной из глиняных табличек из египетского архива Амарны, а также в библиотеке ассирийского царя Ашшурбанипала (668-627 гг. до н. э.). Миф интересен нам тем, что специалист по ассирийской истории Эбелинг проводит параллель между именем героя этого мифа - Адапа - и еврейским именем Адам, что дает основания рассматривать миф как историю о первом человеке.

Цель мифа объяснить, почему люди смертны. Для этого изображается поход Адапы на суд к богу Ану. Отправится туда его заставил случай, произошедший однажды, когда он ловил рыбу. В тот день дно лодки было полно живым серебром, но Южный ветер одним дуновением перевернул лодку со всей добычей, за что Адапа ухватившись сломал ему одно крыло. Бог Эйя, которого Адапа почитал как отца, узнав об этом испугался за Адапу. Он знал что бог Анну не простит такое отношение смертного к богу. Тогда он посоветовал Адапе: «Растрепи волосы и посыпь их пылью. Облачись в черные одежды. Может быть, явившись с повинной, смягчишь грозное сердце владыки богов. Когда будешь входить в небесные врата, будь повежливей с их стражами Думузи и Гишзидой. Слуги они, но могут за тебя замолвить словечко. Но помни. Если тебе предложат угощенье - не ешь и не пей! Отвергай и другие дары». [19]. Адапа так и поступил, он польстил богам, за что те возвысили его в глазах Ану: « У врат человек появился! - сказали боги Ану. - Его имя Адапа. Он - само благочестие». [19]. Тогда Ану смягчился и предложил Адапе подарки в виде одежды, а также еды и питья. Адапа же, следуя совету Эйи, одежду принял, но от еды отказался. На что Ану ему ответил: «- Кто твой советчик?

- Меня наставлял отец мой Эйа, - ответил Адапа.

- Не на благо пошла тебе его великая мудрость, - проговорил Ану с презрением. - Был ты ловцом, им и останешься. Не удержал ты на крючке вечную жизнь. Выпустил ее в море. Будут смертны и твои потомки. Стражи! Возьмите его за руки и верните на землю». [19]. Так человечество, благодаря послушанию Адапы осталось смертным.

2.3 Анализ египетских космогонических мифов, мифов о рае и мифов о золотом веке

Египетская культура имеет очень древнюю историю и приобретает знакомый нам вид только по мере приближения к династическому Египту. Как сообщает Поликарпов: «Кристаллизация собственно древнеегипетской культуры произошла в сравнительно небольшой исторический срок - конец протодинастического периода (3300-3000 гг. до н.э.) и Раннее царство, когда возникает и складывается единое государство, дуальное по своей природе, ибо оно объединило царства Севера и Юга». [11, c. 7].

Египет, также как и Месопотамия не имеет единого космогонического мифа. В каждом из крупных центров, таких как Гелиополь, Мемфис, Гермополь, Фивы существовали свои представления о сотворении мира. Главным отличием в этих космогонических системах является тот факт, что локальное божество какого-либо центра мыслиться как главный творец мира, а остальной пантеон богов, как его наследники. Общей же идеей, характерной для всех мифов Египта, была идея об Изначальном Хаосе.

Как замечает И. В. Рак «Сведения о Космогонических мифах Додинастического и Раннединастического периодов восстанавливаются по содержащимся в более поздних источниках обрывочным и хаотическим фрагментам, которые сохранили следы древнейших представлений, и по иконографии богов на поздних изображениях». [12, с. 41]. Но, несмотря на разрозненность космогонических мифов, все они имеют схожий пантеон главных богов. «Один из самых древних богов, почитавшихся в долине Нила,-- Хор (Гор): сокол, летящий сквозь мировое пространство; левый глаз Хора -- Луна, правый -- Солнце; очевидно, с полётом сокола связывались смены времён года и времени суток. Вместе с Хором почитался аналогичный ему бог неба и света Вер (Ур). Во многих сказаниях в роли божества, рождающего Солнце и творящего мир, выступает животное или птица. Так, сохранились следы предания, по которому считалось, что Солнце было рождено в виде золотого телёнка небом, которое представлялось огромной коровой с рассыпанными по всему её телу звёздами. Ещё «Тексты Пирамид» говорят о «Ра, золотом телёнке, рождённом небом», а позднейшие изображения показывают эту Небесную Корову с плывущими по её телу светилами…

…В других сказаниях создателями мира являются не животные и птицы, а боги и богини. В одной из таких легенд небо мыслится в виде богини-женщины Нут, тело которой изогнуто над землёй, а пальцы рук и ног опираются на землю. Нут рождает солнечного младенца, творящего затем богов и людей. „Тексты Пирамид", несмотря на то, что в них господствующим представлением является уже единоличное сотворение мира богом-творцом, всё же хранят строки, следующим образом прославляющие богиню Нут, некогда почитавшуюся величайшей матерью и самого Солнца и всей вселенной.

По другому сказанию, бог-творец Хнум вылепил весь мир на гончарном круге и таким же способом создал людей и животных». [12, с. 43]. Следует заметить, что почти во всех космогонических мифах Египта, кроме Гермопольского, где хаос состоял из созидательных и разрушительных сил и мифа об Атоне, Изначальный Хаос представлял собой водную стихию.

Любопытно, что при множестве космогонических сюжетов, объясняющих сотворение мира, чрезвычайно мало места уделяется созданию человека. В письменном литературном наследии Египта очень мало прямых указаний на сотворение рода человеческого, такие указания - исключение. В основном же египтяне ограничивались убеждением, что человек обязан своим существованием богам, которые ждут от него за это благодарности, понимаемой очень просто: человек должен поклоняться богам, строить и содержать храмы, регулярно совершать жертвоприношения. Таким образом, мы видим, что египтяне, также как и жители Месопотамии считали, что основной смысл существования человека - служить богам.