Хадрамаут, Южная Аравия. Племя и общество в условиях урбанизации

Размещено на http://www.allbest.ru/

ХАДРАМАУТ, ЮЖНАЯ АРАВИЯ. ПЛЕМЯ И ОБЩЕСТВО В УСЛОВИЯХ УРБАНИЗАЦИИ

В 1984-91 гг. в рамках СОЙКЭ Советско-йеменская комплексная экспедиция, начавшая работы в Хадрамауте в 1983 г. нами проводились полевые исследования социального развития йеменской провинции Хадарамаут. Применялись разнообразные методы сбора информации: интервью, анкетирование жителей городов, беседы с населением в ходе многочисленных объездов долин и плато Хадрамаута. Одной из специальных тем наших исследований были вопросы миграций племен (местный термин принадлежности к племенам - “кабили”). На наш взгляд эта тема может иметь большое научно-практическое значение для прогнозирования развития подобных обществ.

1. Общество Хадрамаута в историческом контексте отношений община-кабили

Л.И. Рейснер подметил фундаментальную роль баланса сил община-племя для характера всего развития восточного общества1. В частности, он обратил внимание на рецидивность исторического развития в тех обществах, где соотношение сил между этно-культурными комплексами, выраженными понятиями община и племя, находится в квазиравновесном состоянии (или с тенденцией к племенной доминанте). Исторические периоды успешного развития обществ в направлении формирования централизованного государства, в таких случаях, никогда не приводили в конечном итоге к преодолению потестарного наследия. Наоборот, это наследие прорывалось с большим или меньшим успехом наружу и препятствовало созреванию государства в полном смысле слова, со всеми его атрибутами власти и органами управления.

Хадрамаут в этом плане - уникальный образчик. В V-VI вв. массовые и повторяющиеся миграции воинственных племен из внутриаравийских пустынь в районы “счастливой Аравии” нанесли урон общественно-политическому положению провинции, но не могли уничтожить более высокую цивилизацию Хадрамаута, располагавшую к этому событию уже более тысячелетним опытом. Возможно отсюда и следует начинать отсчет формирования последующей хадрамаутской модели развития. После катаклизмов, связанных с племенными миграциями, исламизация общества Хадрамаута в VII веке, даже не сопровождалась коренной сменой элит2. Есть основания полагать, что некоторые кланы машаих (отсюда термин - “шейх” - член клана) сегодняшнего Хадрамаута - прямые потомки местной доисламской ученой аристократии. Приход из Басры в Х веке и укоренение в качестве аристократической элиты общества потомков пророка Мухаммада (сейидов) в ХП - ХШ веках знаменательное событие социальной истории провинции исламского периода. Но и сегодня не смолкают споры хадрамаутских историков: способствовало ли формирование алидской аристократии в лице сейидов укреплению позиций общины в контексте противостояния племенам. Уж слишком широк был диапазон общественных ролей сейидов - от погружения в мистический мир суфизма с брезгливым отношением ко всему земному, до вооруженного верховенства в племенных войнах и создания своих собственных зарубежных финансовых групп. Самая значительная до нынешнего столетия попытка превращения Хадрамаута в государство “османского” типа, предпринятая касирийским султаном Хадрамаута, прозванным Бадром бу Тувейраком3 в XVI в., блистательно провалилась, а ее автор закончил свою неординарную политическую карьеру в сейюнской тюрьме. Лишь в 30-е гг. XX в. с помощью британского советника Х.Ингрэмса, вписавшего в историю Хадрамаута эпизод под названием “мир Ингрэмса” и ставшего автором одного из первых серьезных исследований о Хадрамауте4, начались реформы в направлении государственного строительства, которые к моменту победы освободительного движения в конце 60-х гг. оставались в незавершенной стадии.

Общество Хадрамаута и поныне сохраняет многие черты статусно-иерархического кастового строя5, который еще совсем недавно поражал своим отчетливым и своеобразным знаковым языком западных востоковедов. Профессор Лондонского университета Р.Б. Саржент в своем великолепном выступлении в 1956 году нарисовал замечательный портрет хадрамаутского сейида - “консервативного, но не фанатичного, хорошо понимающего значение образования, часто - естественного лидера, сильного сознанием своего высокого права по рождению”6.

Высокий статус сейида или шейха в хадрамаутском обществе сочетался с признанием военно-политического могущества и высокого статуса племен. Право кабили на применение “рифки” (запрета на продолжение действовать или говорить, нечто похожее на наше “замри” при произнесении формулы “анта марфук”) в некоторых отношениях с простыми общинниками - дуафа (вариант перевода - “слабые”) вошло в поэтический фольклор. Высокомерие кабили к безоружным “слабакам” (право на оружие было монополизировано кабили) и находчивость в сохранении чести и достоинства со стороны даифа - частый сюжет рассказов провинции7.

В Хадрамауте мы находим весь арсенал культурных традиций, который позволял обществу сохранять некую устойчивость без участия государства и в мирное время, и в годы войн, которые значительно превосходят по продолжительности периоды мирного затишья.

Поведенческие нормы, присущие кастам Хадрамаута, этот древний инструмент социального контроля, - далеко не всегда эффективно предупреждали зарождение конфликтов на почве межкастовых, не говоря уж о межплеменных, различий. И все же в них заложены многие фундаментальные особенности хадрамаутского общества. Правило брачных соответствий (кафа') -несомненно одна из них. Принадлежность к касте ведется по отцу, но женщина не может стать женой того, кто ниже по происхождению. Поэтому подавляющее большинство браков в Хадрамауте происходит внутри одной касты, а обычно даже - внутри клана или племени. Среда некоторых групп населения до сих пор ортокузенные браки признаются предпочтительными. Признаками принадлежности к касте выступали одежда, поведение на улице, даже имя8.

Наличие высоких межкастовых барьеров в условиях племенных усобиц часто вызывало конфликты. Тогда вступали в силу многочисленные институты посредничества в разрешении гражданских или межплеменных споров. Ниже мы приведем лишь наиболее типичные “третейские” инстанции традиционного хадрамаутского общества.

На уровне торговли “бедуинским товаром” (таким как скот, пальмовые ветви, ладан, древесный уголь и др.) посредничество в общении кабили с горожанами осуществляли далляли - непременные участники главных рынков Хадрамаута. Далляли, хотя и были представителями “слабаков” наделялись правом разрешения споров с бедуинами, находящимися в городе в период ярмарок. В прежние времена без участия далляля не обходилась ни одна сделка. Они были доверенными лицами бедуинов, знали их обычаи и нравы и умело пользовались этими знаниями для улаживания (или наоборот - разжигания) разного рода конфликтов с горожанами.

На уровне межплеменных отношений посредничество осуществлялось с особым тщанием, т.к. именно войны между племенами причиняли опустошение и страдания всей провинции. Мукаддамы - вожди всех ступеней племени вершили суды в спорах и конфликтах между соплеменниками. Хаким -признанный третейский судья (точнее - арбитр) той или иной группы племен. Он выдвигался из числа племенных вождей и имел авторитет среди соседствующих племен. Он вершил арбитражные разбирательства на основе племенного права - урфа. Хакимами племен выступали также авторитетные лидеры из числа машаих и сейидов. Как правило они были мансабами (формальными лидерами) самых влиятельных кланов аристократии. Мансабы вершили суд на основе мусульманского права шариата, если затрагивались интересы горожан, или урфа, если дело касалось только племен. И те, и другие правовые нормы были хорошо известны образованным сейидам и шейхам.

На уровне внутриклановых отношений среди сейидов и шейхов посредничество осуществлялось советами кланов (никаба)9 и их председателями - мансабами. Некоторые кланы сейидов насчитывают десятки тысяч человек и десятки родовых ветвей, между которыми подспудно ведется соперничество. Сохранить единство и солидарность в таком коллективе, а заодно укрепить позиции клана в обществе - основная задача хадрамаутских никаб. Благодаря этим институтам ритуальные зийары - ярмарки вблизи хаут, сакральных мест, в которых имеются погребения святых (предков тех же сейидов и шейхов) до сих пор привлекают массы паломников. Этим же клановым органам принадлежит важная роль в духовной и общественно-политической жизни общества. Они контролируют мечети, осуществляют сборы пожертвований, распределяют помощь, ведут многие гражданские дела. Визиты мансабов в зарубежные землячества нередко обставляются с пышностью визита глав государств.

Невозможно отрицать, что за тридцать лет пребывания Хадрамаута в составе государства Йемен, государственные органы власти и институты заметно потеснили традиционные механизмы социального регулирования. Но в то же время, нельзя не заметить, что последние 30 лет - ничто по сравнению с многовековым опытом преемственности, накопленным Хадрамаутом, начиная с древности, времени, когда государства Саба, Катабан и Хадрамаут составляли образцы высокоразвитой цивилизации Аравии, остающихся поныне значимыми для истории мировой цивилизации. Не только библейские или коранические тексты доносят до нас дыхание Хадрамаута той эпохи. Современная археология указывает на непостижимую связь дошедшей до нас материальной культуры Хадрамаута с культурой, отстоящей от нас на две с половиной тысячи лет10.

2. Племя Батайс. Миграции и новые перспективы

Новейшая история Хадрамаута изобилует драматическими эпизодами борьбы правящей элиты провинции с бунтарскими племенами, не желавшими поступиться своими “исконными правами”, в частности правом осуществления военно-политического контролирования подвластной им территории, реализации суверенитета в границах собственно племенной территории, правом взимание пошлин с феллахов и транзитных грузов, монопольным правом ведения караванной торговли и другими. Племена, в сущности не желали примириться и с привилегированным положением аристократических элит, ассоциироуемых с исламом (сейидов и шейхов, некоторые из которых ведут родство от ансаров). Так, в начале XX в. иршадистски настроенные племена, выступившие против “алидской”11 исключительности обвиняли сейидов в нарушении фундаментальных эгалитаристских принципов исламского вероучения. Этот конфликт, сразу получивший большой резонанс в мусульманском мире, отнюдь не замкнулся в догматике, но и вылился в экстремистские акции, имевшие порой и кровавые формы. До сих пор среди племен, проживающих вблизи Тарима можно встретить сторонников иршадизма.

Однако, экономические причины вызвали куда более острый кризис племен. В 30-е годы XX века конфликт султана Ка'эйты (и его британских покровителей) с соплеменностью хумум. протекавший в городах Шихр и Дис был вызван в значительной мере конфликтом на экономической почве - приходом автомобильного сообщения и прокладкой автодорог которые сразу дали превосходство регулярной армии перед племенными вооруженными формированиями. В результате автомобилизации грузовых перевозок верблюдоводческие племена теряли экономический источник своего могущества. Никакие посреднические усилия, предпринятые сейидами Хадрамаута не предотвратили кровавой развязки конфликта между племенами хумум и султаном.

За время, отделяющее упомянутое событие от начала наших работ в Хадрамауте прошло более 50 лет, сменилось 2 поколения кабили. Быт племен Хадрамаута уже давно приспособился к современным техническим средствам. Однако, состояние кризиса, вызванного коренными изменениями условий жизни племен и- их ролей в обществе продолжает сказываться в многочисленных примерах. На страницах йеменской прессы в более или менее завуалированной форме проводится мысль о “враждебности” племен новациям, “особой консервативности”, если не присущей племенам “отсталости”. Гораздо реже встречаются материалы, характеризующие реальные проблемы племен: острая нехватка воды, медицинского обслуживания, возможностей трудоустройства, оторванность от учебных учреждений.

В этом смысле наши исследования и наблюдения являются, возможно, уникальными. Нами были охвачены все основные ареалы проживания племен Хадрамаута: долины и плато, внутренние и прибрежные районы. Общее впечатление от наших исследований состоит в том, что в подавляющем большинстве случаев племена демонстрируют чудеса изобретательности, позитивной воли и умения самостоятельно решать отнюдь не пустяковые задачи, поставленные временем.

Здесь мы рассмотрим в качестве примера племя батайс, которое в 1990 г. предоставило нам возможность заниматься научными исследованиями как на своей территории (Сот Батайс), расположенной на аридном плато восточного борта вади Амд, так и в селениях проживания соплеменников.

История проживания племени в Хадрамауте тесно связана с миграциями. Переселение эпонима племени батайс (соплеменность нааман) в Хадрамаут из в. Джирдан, расположенной в соседней провинции, произошло по преданию ок. 300 лет назад, т.е. в середине-конце XVII в. При этом упоминается, что родоначальники батайсов - отец Бакр и 2 сына (Ахмад и Мушейаа бин Бакр), первыми обосновавшиеся на Соте, нашли тут автохтонных жителей из рода пахарей ба-кобен, которые издавна занимались в этих местах сезонным земледелием. Родоначальники нашего племени “выкупили” у пахарей землю на плато14 и назвали его Сотом Батайс. В процессе работ мы нашли на территории Сота множество примет древнего обитании человека на плато: графитти на камне, изображающие сцены охоты на ибексов (каменных козлов), межевые камни, древние водосборники, дорожные плиты (сохранившиеся, возможно, со времен караванного пути благовоний от порта Каны в Средиземноморье). Актом приобретения земли было положено начало заселению Сота батайсами и полному вытеснению прежних жителей. В настоящее время нами было обнаружено в радиусе 15 километров 27 селений племени. При каждом селении имеется рукотворный обрабатываемый пахотный массив, орошаемый во время сезонных дождей и в них даже растут отдельные плодовые деревья (финиковые пальмы и сидры). На плато нет природных источников воды. Вода, используемая в быту, собирается во время редких дождей через отверстия на поверхности земли в сделанные под землей в известняке цистерны. Обычно эти водосборники находятся в коллективном пользовании. Воды в них хватает на 2-3 года, если засуха стоит дольше - воду доставляют бурдюками на ослах за много километров из озер в в. Рахийа. Сейчас также иногда воду привозят автоцистернами по небезопасному для автомобильного движения крутому серпантину. Столица Сота - Сидда, самое крупное, но скорее символическое селение с 9 огромными крепостями, олицетворяющими могущество соперничающих родов племени, оживает только в сезоны сельскохозяйственных работ, т.е. в сезоны редких дождей и сбора скудного урожая. Именно в Сидде расположена единственная на Соте школа с З-мя комбинированными классами, куда приезжают и приходят ученики со всей 15-километровой округи Сота. В остальном Сидда - безлюдное селение. Например, во время нашего пребывания на Соте в 1990 г. в Сидде проживало всего 4 семьи. В противовес Сидде, главные селения наиболее могущественных родов батайсов были населены довольно густо и даже обустраивались (строились новые дома, мастерская для завезенного кем-то трактора и т.д.).

Следующая за обоснованием племени на Соте страница истории батайсов связана с миграцией иного характера - с экспансией одного из сильных родов племени (аль мансур бин ахмад) в близлежащую долину, в. Амд. Прямо внизу по левому борту плато располагались два оазиса, земля в которых принадлежала тем же пахарям из рода ба-кобен. Полтора столетия назад кабили из рода аль мансур провели успешную военную акцию, завершившуюся переуступкой орошаемых угодий племени. Отметим, что в устных рассказах о походе аль-мансур в долину, упор делается на отважный десант племени в долину и факт купли земли. Именно такая цепь событий устанавливает легитимность племенного господства на данной территории. Факт вооруженного насилия как бы играет подчиненную роль.

Сегодня в структуре племени батайс отчетливо выражены не менее 7 ветвей, каждая из которых самоидентифицируется с одним из предков рода (а одна ветвь - ба-зир, - с инкорпорированным в племя родом пришлых кабили). При этом родовое подразделение аль-Мансура, осуществившая упомянутое расширение племенной территории, претендует на роль мукаддама всех батайсов.

Приобретение и закрепление вождийских функций за определнным родом является коренным вопросом соперничества внутри племен Хадрамаута. В данном случае, как видим, та часть племени, которая расширила территорию батайсов не только не откололась от родного племени в результате переселения, но и укрепила свой статус во внутриплеменной иерархии. Было установлено также, что многие жители селений долины из племени батайсов до сих пор имеют долю в орошаемых угодьях плато и даже собственные дома на Соте (в частности, в орошаемом массиве селения Ба-Зумля, расположенного на Соте и являющегося вотчиной старейшины рода аль-мансур. часть земли принадлежала жителям долины). Единство племени цементируют брачные отношения, участие в свадебных обрядах, родственных посещениях, принятых при обрядах перехода (например при обрезании мальчиков). Обилие обычаев и обрядов, призванных подчеркнуть самоценность принадлежности индивидуума-кабили к роду и племени так велико и столь эмоционально, что невольно задумываешься над тем, какие могучие позывы в характере кабили к атомизации, самовыражению они призваны обуздать.

Впрочем, “кабваля” - принцип родо-племенной солидарности, черта не только характерная для хадрамаутских племен, но и вообще для всех групп населения провинции15.

Мы далеки от утверждений о замкнутости и узости мира кабили. Кроме упомянутой миграции в близлежащую долину батайсы имеют вековую историю миграций в Танзанию (Вост. Африка), в Индонезию, а также, разумеется, в соседнюю Саудию. В каждой из стран миграций сохраняются более или менее многочисленные отпрыски рода батайсов. В некоторых случаях связи с ними активны и сегодня. Отходничество в Саудию для племени составляет важнейшую предпосылку экономического выживания всего племени.

Мы хотим лишь заострить внимание на существенной специфике миграции племен - новые ареалы проживания рассматриваются ими прежде всего как ресурс всего племени. После миграции социальные отношения по-прежнему ориентированы преимущественно внутрь племени. Вовне племя выступает как некий единый коллектив, объединенный общими целями и мотивами.

На рубеже 80-х гг. объектом миграции батайсов становится растущий город в вади Хадрамаут - г. Кати. В 1985 гг. среди 41 опрошенных нами семей мигрантов в Катне совершенно случайно 6 оказалось из племени батайсов, в основном, - из числа жителей долинных селений. К 1990 г. таковых насчитывалось уже не менее 25. Все соплеменники проживают по соседству, образуют компактный городской квартал16.

Материалы анкетирования мигрантов в Катне выявляют следующие особенности миграции батайсов:

- предпосылкой миграции является приобретение (строительство) собственного дома в городе;

- средства для покупки дома (минимальная сумма - 30 тысяч долларов) заработаны мигрантами или их родственниками чаще всего в Саудии;

- основным занятием кабили после переселения остается пчеловодство и торговля медом (самый прибыльный вид занятии после 70-х годов, когда, спрос на хадрамаутский мед среди хадрамийских землячеств в Заливе привел к баснословному удорожанию товара);

- мотивами миграции в г. Катн выступали либо экономические (близость рынка сбыта меда), либо - желание приобщить детей к образованию.

Параллельно с медовым промыслом выходцы из батайсов осваивают важные профессии на госслужбе. Представители племени служат полицейскими в г. Сейюне - “столице” внутреннего Хадрамаута, в секретариате мамура (губернатора) в г. Хурейда - административном центре округа Амд. Один из младших сыновей старейшины вождийского рода батайсов окончил бакинское военное мореходное училище и рассчитывает на карьеру военного. Другой сын выбрал карьеру адвоката в Абу-Даби. Старший сын был убит будучи назначенным на высокий политический пост на территории соперничающего племени17. “Свои” люди в госаппарате начали лоббирование экономических проектов, имеющих важнейшее значение для батайсов. Так, они предложили внести в планы строительство асфальтированной автодороги на участке плато - долина, которая свяжет селения Сота с г. Катн и другими городами Хадрамаута, а также гигантского резервуара на Соте, питающегося по трубе от глубинной артезианской скважины, пробуренной в районе принадлежащих батайсам селении в в. Амд.

Нынешние мигранты, осевшие в г. Катн и других городах провинции не только регулярно обмениваются визитами с родственниками и соплеменниками на Соте, но и сохраняют там в порядке свои дома и пахотные наделы. Экономическая целесообразность при этом явно отходит на задний план. Гораздо более важную роль имеют соображения престижа и приверженность малой родине, свойственной кабили. Она остается для них символом единства племени.

Мигранты-батайсы в Катне единодушно указали, что хотели бы дать своим детям максимально высокое городское образование (!), которое невозможно в условиях Сота. Вместе с тем, они считают не менее важным параллельно дать детям основы “кабилийского” воспитания, для чего возят детей на Сот, приучают к традиционным занятиям (охота, выпасы скота, сельхозработы) и аскетизму “бедуинской” жизни. Излюбленные “мужские” развлечения юношей на Соте - стрельба из автоматического оружия и охота на ибексов (или даби - помесь дикого каменного козла и домашней козы) и вабров (жиряков). Богатые устные традиции старейшин племени передают детям богатство исторических и легендарных фактов из жизни Хадрамаута, на всю жизнь прививают им любовь к малой родине. “Воздух Сота свежее и лучше”, - говорят новые батайсы-горожане.

Взаимосвязь соплеменников, проживающих не только в разных частях Хадрамаута, но и раскинутых по всему свету, цементируется Сотом. При этом, старейшины и те немногие, которые проживают постоянно на Соте экономически поддерживаются всеми мигрантами, имеющими экономические возможности для этого. Они получают подарки и денежные переводы от родственников, а взамен следят за родственными владениями и поддерживают живую связь времен. Может быть - это какой-то новый вариант реципрокации?

В случае батайсов мы встретили пример племени, которое приняло вызов современности и ищет свои пути адаптации к переменам с привычных позиций, достойных звания кабили.

3. Миграции племен в города Хадрамаута. Новые реалии в традиционном контексте

В городе исторически лежали корни духовного и политического влияния Хадрамаута в странах акватории Индийского океана. Сегодня здесь зреют семена беспрецедентных для провинции новых общественных явлений. И хотя прогнозирование в социологии не всегда дает верный результат, рискнем проследить возможные последствия растущей концентрации племен в городах Хадрамаута.

Центрами притяжения мигрантов выступают, разумеется, самые крупные города (Мукалла, Шихр, Тарим, Сейюн), население которых превышает 30-50 тысяч жителей. На втором месте находятся быстро растущую города (как в нашем примере - г. Катн), население которых недавно перешагнуло за 15-20 тысяч. В этих городах сосредоточены органы власти, рабочие места, особенно в государственной сфере, учебные заведения и, наконец, современные коммунальные удобства. Никогда еще подобные города не становились объектом массовых миграций множества племен.

Естественно, города становятся ареной острого соперничества племен на многих направлениях: жизненное пространство (городская территория), трудоустройство (влияние в государственных органах), образование и т.п. К несчастью, этика племен резко ограничивает выбор занятий кабили в условиях хадрамаутского города. Даже те племена, которые традиционно специализировались на сезонном земледелии вряд ли выберут это занятие после переселения в город (в Хадрамауте основные пахотные угодья расположены вокруг городских центров). Известны случаи, когда профессии, приобретенные кабили во время эмиграции в Саудию, остаются неприменимыми на родине по соображениями престижности. Кабили, помимо профессии военных и чиновника, чаще всего выбирают профессии водителя грузовика, учителя, мастера строительной бригады (подрядчика), рантье... Многие при этом сохраняют привычки сезонных миграций на малую родину, где либо отдыхают, либо возвращаются к привычным занятиям.

Городские власти, сталкиваясь со сложными проблемами бытования племен в городах, часто не имеют представления о путях решения множащихся проблем. В результате - настороженное или враждебное отношение со стороны властей усугубляет положение кабили в городах.

По нашим наблюдениям, растущая напряженность в связи с растущей миграцией кабили в города становится весьма характерной чертой современной жизни Хадрамаута. Мы здесь можем высказать осторожное предположение, что возрождение роли традиционных институтов посредничества в этих новых условиях происходит гораздо активнее, чем желание (или умение) государственных и местных органов власти регулировать возникающие проблемы.

Вернемся к рассмотрению традиционных механизмов арбитража применимого к племенам. Раньше, когда территориальный суверенитет племени был неотъемлемым атрибутом общественной жизни, соприкосновение племен чаще всего происходило на границах племенных территорий, во время перемещений торговых караванов по территориям, принадлежавших другим племенам и во время ритуальных посещений сакральных мест, зийар (и приуроченных к ним ярмарок). Хакимы - третейские судьи племен обслуживали только местные племена. Роль суперарбитров играли некоторые судьи из среды сейидов и шейхов. Обычно, если не было явно победивших или проигравших сторон, цель арбитражного разбирательства состояла в восстановлении статуса-кво с символическим наказанием очевидно виновной стороны (при краже -возмещение ущерба с небольшим избытком, при захвате недвижимости - возврат к исходным границам, при убийстве - взамен кровной мести (катль ан-ника) - умерщвление виновника или его соплеменника, реже - денежная компенсация, при телесном повреждении или нарушениях этических норм поведения - денежный штраф и т.д.). Гарантией исполнения приговоров таких судей выступал их личный авторитет и могущество, подкрепленное часто военной силой и властью над вооруженными племенами. Очевидно, что в условиях города накопленный опыт арбитражного разбирательства в значительной степени бессилен помочь. В условиях противостояния интересов племен на территории одного города не всегда возможно развести племена территориально (ибо нет возможности запереть жителей современного города в квартальные границы), а тем более обеспечить гармоничное распределение ограниченных по определению ресурсов (государственных постов, льгот и пр.). Естественным выходом из возникшего тупика должно стать формирование некоей новой суперэлиты, которая через соединение авторитета исламского духовного лидера и современных знаний найдет способы установления нового неформального господства над “урбанизованными” племенами, ставшими в результате этого несравненно более влиятельными и могущественными, чем ранее. Куда и кем повернется при этом энергия конфликта, зреющего в недрах хадрамаутского города - остается загадкой. Ясно только, что не в сторону возникновения мафиозных криминальных групп. Исключить этот вариант развития позволяет весь многочисленный социологический материал, накопленный исследователями в странах Востока.

Представляется, что первым кандидатом на лидерство в этих суперэлитах стоят сейиды, о которых профессор Саржент в конце своей речи писал “Какие бы перемены не принесло будущее- я не сомневаюсь, что сейиды останутся влиятельным элементом мусульманского общества”18.

Литература

хадрамаут племя общество

1 Эволюция восточных обществ: синтез традиционного и современного, М, 1984.

2 М.Б Пиотровский. Южная Аравия в раннее средневековье. М. 1985.

3 В 1520 г. смена тахиридских правителей в Адене способствовала переходу власти в Шихре, бывшего тогда столицей Хадрамаута и Дофара в руки младшего брата действовашего султана - Бадра бин Аблделла аль-Касири, прозванного Бу Тувейраком. Этому правителю приписывают крупные победы в подчинении племен и попытки реформирования всего общества в русле османизма.

4 Ingrams Н., Arabia and the Isles, L., 1952.

5 Подробнее о кастах Ю.Аравии см. в статье С.Н.Серебров 'Традиционная социальная стратификация в Хадрамауте” в сб. “Ислам и традиционные социальные структуры стран Бл. и Ср. Востока”, М., 1990, а также М.Родионов “Можно ли отменить социальные страты? Уроки Хадрамаута” в сб. Ранние формы социальной стратификации. Генезис, историческая динамика, потенциальные и политические функции.” М„ 1993.

6 R.B. Serjeant. The Saiyids of Hadramawt. Univ. of London, 1957, p.28-29.

7 М.А.Родионов. Племена ал-Мишкаса: ал-хумум и са'ин. В сб. Кунсткамера, Вып. 1, С.-П. 1993, с.64.

8 Саржент приводит народную поговорку: “Порой дают без смысла имена: даифу - Алави, а сеиду-Авад”, 0р. сit. р. 10.

9 Термин “никаба”, что в современном арабском языке означает “профсоюз”, даже получил трактовку в работах М.А.Саббана, сейюнского ученого-краеведа именно в смысле проведения аналогии с современными профсоюзными организациями.

10 Городище Райбун. (Раскопки 1983-1987 гг.) Труды Советско-йеменской комплексной экспедиции, том 2., М., 1996 г.

11 Алидами называют потомков Пророка по линии его дочери Фатимы и племянника Али.

12 Этнографическую характеристику племени батайс см. в ст. M.Rodionov “The plateau-ans-Valley Complex in Hadramawt: Ba Tays Case study” in Studies in Oriental Culture and History. Festschrift for Walter Dostal. Frankfurt a/M, Wien, 1993, p. 172-184.

13 В состав отряда входили вместе с автором этнографы М.Родионов и А.Погорельский, архитектор Ю.Кожин и археолог А.Седов.

14 “Сотом” в Хадрамауте называют часть плато, имеющего пригодную для сельскохозяйственного использования почву. Непригодные для этих целей части плато называют “джолем”.

15 См. М.А. Родионов. Этнография Западного Хадрамаута. Общее и локальное в этнической культуре. М., 1994, с. 153.

16 Квартальное деление городов Аравии (“низам харат”) было характерно и для многих старинных городов Хадрамаута.

17 Семья погибшего сына была взята на попечение следующим по возрасту сыном, взявшим вдову в жены. Левират, как в библейские времена все еще бытует в Хадрамауте.

18 Op.cit., Serjeant, р. 29.

Размещено на Allbest.ru