Глобализация мультикультурного мира и образование: методологические аспекты взаимосвязи

Размещено на http://www.allbest.ru/

Глобализация мультикультурного мира и образование: методологические аспекты взаимосвязи

глобализация информационный сеть

Общим контекстом социальных процессов XX-XXI вв. является глобализм. Образование как социальный процесс наряду с другими социальными процессами тесно взаимосвязано с глобализмом. Взаимосвязь образования и глобализма реализуется в нескольких аспектах. Во-первых, понимание и оценки процессов глобализации оказывают непосредственное целеориентирующее влияние на актуальную и перспективную политику в области образования на межгосударственном, государственном, региональном и местном уровнях (аксиологический аспект). Это проявляется в том, что существующие различия в интерпретациях процессов глобализации обусловливают многообразие точек зрения относительно приоритетных задач и установок в образовании от общемирового уровня до образовательных учреждений. Во-вторых, те или иные срезы содержательно-структурных, функциональных особенностей глобалистики отражаются в настоящее время на всех ступенях образовательного процесса, причем как на содержательном, так и на формальном уровнях (содержательно-структурный аспект). В-третьих, анализ проблем образования в контексте глобализации характеризуется в настоящее время предметной фрагментарностью и занимает в социальной философии и философии образования сравнительно скромное положение (гносеологический аспект).

Что есть глобализация? Одним из определяющих фактором социального пространства современности является глобализация. Ее результатом стало расширение и усложнение взаимосвязей и взаимозависимости как людей, так и государств, что находит выражение в процессах формирования планетарного информационного пространства, мирового рынка капиталов, товаров и рабочей силы, в интернационализации проблем техногенного воздействия на природную среду, межэтнических и межконфессиональных конфликтов и безопасности. Феномен глобализации выходит за чисто экономические рамки, в которых ее склонны трактовать многие исследователи этой темы, и охватывает практически все сферы общественной деятельности, в том числе политику, идеологию, культуру, образ жизни, а также условия существования человечества.

Подавляющее большинство составляющих многомерного и неоднозначного понятия «глобализация» трактуется по-разному. Даже относительно содержательно-временных рамок начала процесса глобазизации не существует единого мнения.

В одних случаях глобализация определяется как постиндустриальный этап модерна, в других - принципиально новая ступень развития человеческой истории. Ряд авторов рассматривают глобализацию как «процесс социальных изменений лишь последнего десятилетия» [6, с. 77], считая, что она характеризует «социальное развитие самого последнего времени» и ее надо отличать от универсализации, свойственной «проекту модерна» [4, с. 137]. Другие связывают ее истоки с утверждением господства в общественной жизни экономического детерминизма и, соответственно, рассматривают этот процесс гораздо шире. С позиций такого подхода глобализация в основном уже сформировалась в период развития капитализма [7, с. 108]. Противоположная вышеупомянутой точка зрения предполагает, что сегодня «речь идет о незавершенном процессе», «жизненный мир фактически не является вполне и окончательно глобализованным» [4, с. 138]. Неоспоримым фактом, с которым согласно большинство авторов, изучающих феномен глобализации, является признание в качестве безусловной исторической новизны самого факта осознания причастности к глобальному миру и конституирующие идеи глобализма в современной исторической практике.

Решение вопроса о периодизации связано с содержательными, структурно-функциональными характеристиками самого феномена глобализации. В зависимости от той совокупности характеристик, с помощью которых раскрывается феномен глобализации, определяются ее временные рамки. Сторонники «объективизации» в поисках сущностных характеристик глобализации, в первую очередь, выделяют объективные экономические, информационные, миграционные или культурные процессы или их результаты; приверженцы «субъктивизации» - факторы группового или индивидуального сознания, культурного или этнического «самосознания». Так, сторонники акцентуации внимания на процессах идентификации считают, что глобализацию необходимо рассматривать не столько как движение вещей и людей, сколько как способ идентификации событий и явлений участниками мировой системы. Другими словами, определяющими становятся «факты» сознания и самосознания.

Философские основания различных концепций относительно завершенности/незавершенности процесса глобализации в настоящее время недостаточно отрефлексированы, что и является причиной существования столь взаимоисключающих мнений. Этот вопрос пока не стал предметом специальных обсуждений и дискуссий, хотя в рамках философии истории он является принципиально важным, поскольку речь идет об историческом процессе в его онтологическом и гносеологическом единстве.

На наш взгляд, обоснованным является позиция тех авторов, кто считает, что «возраст» глобализации как объективного, непреложного процесса и его теоретического осмысления нельзя измерить одним десятилетием, как и признать его на сегодня завершенным. Уже с середины XX в. проблемы глобализации активно обсуждались и квалифицировались как общечеловеческие и общеисторические. Пспользуемые для обозначения последствий глобализации впоследствии такие термины, как «глобальные проблемы», «глобальный кризис», «экологический кризис» и т. д., не изменили своего содержательного наполнения в современности. Рамки концептуально-теоретического осмысления определялись как «футурологический бум», обобщенным завершением которого можно считать выработанную и принятую мировым сообществом концепцию устойчивого развития. Следует отметить, что в проблемном поле более ранних авторов - О. Шпенглера, А. Тойнби, Ортега-и-Гассета, К. Ясперса, В. Дильтея, М. Xайдегера - активно анализировались противоречия «машинной цивилизации», мировых культур и цивилизаций, социокультурных и политических процессов в национальных государствах, т. е. темы, которые впоследствии стали рассматриваться в связи с глобалистикой.

Сложности осмысления процесса глобализации. Классификацию результатов исследований, касающихся глобализации, осуществить затруднительно, как и из-за огромного количества публикаций на данную тему, особенно в последнее десятилетие, так и в связи со сложностью выбора единого основания для такой классификации. На наш взгляд, перспективным в методологическом плане является развитие наметившейся тенденции к обобщению и оценке результатов исследований по глобалистике с позиции конкретных предметных подходов или целевых установок авторов различных исследовательских проектов.

Определение глобализации. Абсолютное большинство определений глобализации в отечественной и зарубежной литературе, во-первых, включают, указания на те или иные признаки, характеристики глобализации; во- вторых, рассматривают глобализацию как выражение тех или иных противоречия; в-третьих, акцентируют внимание на субъектах-носителях процессов глобализации и противоречий.

Первый подход, который может быть квалифицирован как атрибутивный, основывается на перечислении существенных признаков глобализации. На основе имеющейся литературы по данной теме мы пришли к выводу, что ряд признаков встречается в определениях большинства авторов, несмотря на значительные различия их взглядов относительно оценки самого процесса глобализации. По мнению М. Кастельса, например, наиболее распространенной версией глобализации, которой он и придерживается, является признание того факта, что информационные технологии делают мир глобальным [5, с. 27]. Пной вывод формулирует белорусский ученый В. Фурс: «внимание исследователей привлекает, прежде всего, и главным образом, экономический аспект процесса: глобализация финансовых рынков, рынков труда и капитала, сверхбыстрое развитие электронной коммерции, «экуменический менеджмент» и т. д.» [4, с. 128]. По определению М. Уотерса, глобализация - это социальный процесс, в котором ограничения, налагаемое географией на социальное и культурное устройство, ослабевают и в котором люди это ослабление все в большей степени осознают. Пнформационная, экономическая и социальная составляющие являются наиболее типичными признаками процесса глобализации.

Отметим также, что в настоящее время не существует единого методологического подхода к изучению глобализации. Одни авторы понимают глобализацию как совокупность принципиально новых явлений, следствий, по мнению других, глобализация - это лишь название для совокупной трансформации существовавших и ранее процессов. В ряде работ акцентируют внимание не столько на признак, на раскрытие сути явления глобализации, сколько на причины глобальных процессов, способы проявления в современных условиях или их последствия. Причем одно и то же явление может разными авторами рассматриваться и как источник, содержание или следствие глобализации. Например, Э. Гидденс понимает глобализацию как процесс интенсификации социальных отношений, которые связывают отдаленные районы таким образом, что локальные феномены формируются под влиянием событий, происходящих на очень больших расстояниях от них, а глобальные - в значительной степени определяются изменениями локальными.

Независимо от оценки самого процесса глобализации, от методологических подходов к ее изучению и «набора признаков», с помощью которых она определяется, практически все авторы отмечают объективность и необратимость процесса глобализации, признавая феномен глобализации общемировым процессом. Проявления этого мы видим в растущей взаимозависимости мира, интеграционных тенденциях, образовании единых наднациональных экономических, информационных, культурных пространств. Происходит формирование единого всемирного рынка, всемирной информационной открытости, появляются новые информационные технологии, укрепляются глобальные культурные связи между народами. По мнению большинства исследователей, в действительности о глобальной цивилизации говорить пока рано; но настоящее время характеризуется формированием глобального цивилизационного пространство с еще не определившейся системой ценностей, т. е. признается относительно «переходный характер» ситуации в планетарном масштабе. На уровне гносеологии отмечается принципиальная новизна проблематики глобализации, фрагментарность имеющихся исследований и отсутствие общей концептуальной схемы.

Изучение глобализации. Наиболее общими проблемно-тематическими разделами в структуре междисциплинарных исследований процессов глобализации являются; на наш взгляд, следующие: место глобализации в историческом процессе человечества; расстановка в современном и перспективном мире конкретных стран, регионов, народов, общностей, групп, людей с учетом их исторического прошлого; детерминированность и векторная вариативность развития глобализации; последствия и перспективы глобализации с учетом различных государственных, надгосударственных, социальных, групповых, индивидуальных интересов и т. п. Важной тенденцией в рефлексировании проблем глобализации является в будущем взаимосвязь между пониманием современной эпохи через соотношение глобального и локального, единой мировой культуры и культурного многообразия, с одной стороны, и интерпретацией проблем образования, будущего этнических культур, исторических судеб коренных народов - с другой стороны.

Причины глобализации. Основными причинами глобализации являются информационная революция, обеспечивающая техническую базу для создания глобальных информационных сетей, интернационализация капитала и ужесточение конкуренции на мировых рынках, дефицит природных ресурсов и обострение борьбы за контроль над ними, демографический взрыв в третьем мире, а также усиление техногенной нагрузки на природу, распространение оружия массового уничтожения, увеличивающие риск всеобщей катастрофы. Эти факты, несмотря на их разнородность, тесно связаны между собой, и их взаимодействие определяет сложный и противоречивый характер глобализационных процессов. Пнформационные технологии создают реальную возможность для резкого ускорения экономического, научного, культурного развития и интеграции, для объединения человечества в единое сообщество, осознающее свои интересы и ответственность за судьбу мира. Они же могут стать орудиями разделения мира и усиления конфронтации. В связи с этим актуализируется роль гражданского общества, его институтов.

Для решения вопроса о судьбе государства в условиях глобализации необходимо подробно рассмотреть институты гражданского общества, которые охватывает процесс глобализации, т. е. экономическую и финансовую, социально-политическую и экологическую сферы, культуру и образование.

Россия. Развитие России в новом тысячелетии обусловлено трансформацией страны, вхождением ее в мировое сообщество в качестве самостоятельного субъекта, что является знаковой составляющей глобализирующегося мира в постиндустриальную эпоху. Современный глобализирующееся общество все более определяется многоплановыми и взаимозависимыми закономерностями транснациональных взаимоотношений, формируемыми как государственными, так и негосударственными субъектами. Его отличительные черты - открытость, сложность, взаимосвязанность, противоречивость, взрывоопасность - пока не соответствуют уровню развития гражданских институтов и гражданской культуры в России, что ставит вопрос о судьбе страны в условиях глобализации.

В современной научной литературе проблемы гражданского общества и глобализации часто раскрываются в политическом, правовом и экономическом аспектах. Рост международного терроризма, преступности, обесценивание человеческой жизни, упадок нравов и культуры обостряют востребованность также социально-философского и мировоззренческого подходов [8].

Пзменение социокультурных условий в стране в настоящее время качественно меняет социокультурный контекст воспитания, подходы к личности с ее особыми видами автономной деятельности и формами конвенционального взаимодействия. В связи с модернизацией отечественного образования и особенно его «культуроконтекстуальной модификацией» педагогов интересует в первую очередь проблема гармонизации социокультурного и кросскультурного контекстов развивающегося гражданского общества.

Культура - образование. Одной из наиболее сложных проблем глобализации, уже сегодня требующей решения как на концептуальном, так и на практическом уровнях, является разработка принципов взаимодействия культур и адаптации всей системы культуры к глобальному информационному пространству. Чтобы сохранить равновесие между процессами унификации и сохранения уникальности культур, возможно, должен быть выработан некий синтез традиционной и техногенной культур, который заменит адаптационный вариант функционирования культуры в процессе глобализации. Многоликость и многоцветие мира, многообразие культурных альтернатив, единения и интеграции мира не только возможны, но и необходимы человечеству, чтобы сохранить себя и выстоять перед лицом нынешних и грядущих глобальных вызовов и проблем [1].

Образование. Глобализация оказывает непосредственное влияние на все социальные институты общества. Причем последствия глобализации, на наш взгляд, возможно, квалифицировать как положительные, так и отрицательные.

В области образования к безусловно положительным следствиям относятся: новые информационные технологии, Пнтернет, дистанционное образование, расширение возможностей образования для инвалидов, визуализация и наглядность, открытие границ и возможность учиться в учебных заведениях зарубежных стран, непрерывность образования и т. д. К вызовам глобализации относится: необходимость компьютерной грамотности, знание английского языка как языка международного общения, неравенство между бедными и богатыми странами, разные возможности доступа к образованию (сельское - городское население, низшие социально-статусные слои), рост финансовых затрат, коммерческая ориентация учебных заведений, программно-методическое обеспечение, межгосударственная координация и др. Даже далеко не полный перечень возможностей и противоречий свидетельствует о необходимости разработки новых образовательных концепций и практик.

В условиях глобализации существенным образом меняется образовательная ситуация, причем изменения затрагивают не только цели образования, но и содержание самого образовательного процесса. Поиски новых парадигм образования в ситуации непредсказуемого будущего квалифицируются как методологически разнородные. Общим для них является то, что все они учитывают тот факт, что обучение в будущем будет происходить в условиях диалога культур. Для иллюстрации сказанного достаточно обратиться к многочисленным терминам, названиям парадигм образования. В них отчетливо прослеживается приоритетность методологических принципов, акцентуация современных или перспективных моделей образования: мультикультурное образование (Я. Пэй, Р. Люсиер), мульти- этническое образование (Дж. Бэнкс), поликультурное образование (В. В. Макаев, 3. А. Малькова, Л. Л. Супрунова), школа диалога культур (М. М. Бахтин, В. С. Библер), сложнокультурный подход (В. А. Тишков), глобальное образование (А.Ю. Коджаспиров), культуросообразное образование (П. Е. Видт) и др.

Во всех приведенных названиях образовательных парадигм приоритетной идеей, несомненно, является поликультурность. Однако следует отметить, что несмотря на признание этой идеи в качестве общей, существуют огромные отличия в понимании содержания и содержательных установок, причем даже установка на ее реализацию может иметь различную содержательную интерпретацию и практический результат. Примером тому может служить разнообразие идей и практических результатов в различных странах мира. Необходимо также заметить, что при постоянно меняющихся экономических, политических и социальных условиях трансформация концепций мультикультурализма, либерально-демократических ценностей, пересмотр установок на прямолинейную связь профессионального образования и занятости на рынке труда и другие факторы свидетельствуют о потребности развивать иерархизированные по степени общности образовательные концепции и модели.

Различные формы мультикультурной политики не являются особенностью последних десятилетий и осуществляются в разных странах мира на протяжении десятилетий. Приведем несколько примеров.

Индия. Эту страну можно включить в число первооткрывателей мультикультурализма, поскольку уже в 1950 г. в ее Конституции была предпринята попытка одновременно учесть культурное многообразие страны и привнести нормы западной демократии. Пндийский союз признает языковое многообразие населения: хинди является официальным языком федерального государства наряду с английским и полутора десятками других языков, которые имеют официальный статус в штатах, где на них говорит большинство населения. Кроме того, в школах практикуется преподавание на трех языках: дети учатся на официальном языке их штата (бенгали в Западной Бенгалии, например) и изучают наряду с этим два официальных языка страны - хинди и английский. Пндийский союз признает также религиозное многообразие населения: статус нерабочих дней имеют пять индуистских, четыре мусульманских, два христианских, один буддистский, один джайнистский и один сикхский праздники. Федеральное государство пытается даже соблюсти юридический плюрализм, признавая роль и нормы юридических институтов различных общин. Наконец, оно обеспечивает представительство внесенных в реестр племен и каст, резервируя для них места в парламенте.

Малайзия. Здесь на протяжении уже 30 лет существует «позитивная дискриминация» (affirmative action). В момент обретения независимости, в конце 1950-х гг., малайцы, как и другие группы коренного населения (бу- мипутера), составляя численное большинство, экономически сильно отставали от китайского меньшинства. Малайцам принадлежали лишь 10 % предприятий и 1,5 % вложенного капитала. Конституция предоставила гражданство проживавшим в стране китайцам и индийцам и в то же время наделила малайцев особыми правами на владение землей, занятость в сфере государственной службы, образование и коммерческую деятельность. После межэтнических столкновений в мае 1969 г. государство приняло Новую экономическую политику с целью «искоренения бедности среди всего населения и реструктуризации малазийского общества, с тем чтобы сократить, а в конечном итоге исключить любое отождествление расы с экономической деятельностью или географическим размещением посредством быстрого развития экономики «. Правительство установило для малайцев квоты в сфере коммерческого лицензирования и владения капиталом, а также предоставило им специальную помощь в форме кредитов, обучения и производственных помещений. Оно также обеспечило акциями частных предприятий бумипутера, с тем чтобы достичь их 30 %-го представительства среди акционеров.

Канада. Это первая в мире страна, где официально, открыто провозглашена (в 1971 г.) политика мультикультурализма. Она предусматривает программы и службы, направленные на поддержку этнокультурных ассоциаций и помощь меньшинствам в преодолении препятствий, которые мешают их полноправному участию в жизни общества. В 1982 г. мультикульту- рализм стал конституционной нормой благодаря принятию «Канадской хартии прав и свобод», а вслед за ней специальных законов, призванных «способствовать признанию и взаимному уважению различных культур, существующих в стране, а также поощрять их выражение и открытое появление в обществе».

Австралия. Пдею мультикультурализма она позаимствовала у Канады в 1973 г., когда лейбористское правительство опубликовало документ, озаглавленный «Мультикультрное общество для будущего». В последующие годы были приняты различные меры, направленные на развитие многоязычия в СМП, создание так называемых «этнических» школ и борьбу против дискриминации в отношении иммигрантов и расовых меньшинств. В 1978 г. доклад федерального правительства Австралии, посвященный обустройству иммигрантов и деятельности государственных служб, ответственных за работу с иностранцами, поставил вопрос о необходимости мультикультурной политики социальной помощи, а в 1989 г. австралийское государство официально стало мультикультурным. Оно признает за всеми представленными в стране этническими группами право на сохранение их уникальной культуры и обязуется предоставлять им помощь для реализации этой цели. Отныне иммигранты, прибывающие в Австралию, должны интегрироваться в гражданское общество и уважать принятые в нем правила, но не обязаны более следовать нормам этнического большинства.Швеция. Здесь официально принят в 1975 г. мультикультурализм, который, согласно М. Вевёрка, «основан на трех базовых принципах: одинаковый уровень жизни для групп меньшинств и остального населения страны; свободный выбор между этнической идентичностью и шведской культурной идентичностью; наконец, партнерство, что в данном случае означает обеспечение таких взаимоотношений в профессиональной сфере, которые позволили бы каждому пользоваться преимуществами, которые предоставляет совместная работа».

Отметим, кроме того, что в Швеции право на участие в общественной деятельности распространяется также на неграждан: существует специальный статус иностранца, имеющего право жить в стране, т. е. «полуна- турализация». Наконец, было найдено решение, позволяющее предоставить автономию народу саами, территория традиционного обитания которого разделена между несколькими странами: для этой цели Финляндией, Норвегией и Швецией совместно был создан Совет по делам саами.

Южная Африка. Начиная с 1995 г. новая Южноафриканская Республика преобразует негативную дискриминацию апартеида политикой позитивной дискриминации (affirmative action). Речь в данном случае идет не о защите прав меньшинств, а о восстановлении в правах большинства населения. «К моменту окончания эпохи апартеида в 1995 г., - говорится в докладе PNUD, - «белые составляли 13 % населения, и на их долю приходилось 59 % доходов физических лиц; африканцы, составлявшие 76 % населения, получали 29 % доходов». Пришедшее на смену правительству апартеида демократическое правительство ввело в действие разнообразные программы, направленные на сокращение неравенства (Например: Pnud, Programme des Nations Unies pour le developpement, Rapport sur le developpement humain 2004: la liberte culturelle dans un monde diversifie, Paris, nconomica, 2004). Четырьмя основными направлениями этой деятельности стали: государственная служба, экономика и социальная сфера, налоговый и финансовый сектор и представительство в выборных органах.

США. В США широко развита политика мультикультурного образования: история и культура различных стран и обоих полов изучаются в течение всего школьного курса, а престижные университеты (Гарвард, Колумбия, Принстон или Йель) в обязательном порядке знакомят студентов с незападными культурами. Кроме того, движение «политкорректности» (political correctness) выступает «за большую терпимость к человеческому многообразию». С одной стороны, речь идет о борьбе «против выражений, определений и высказываний, носящих уничижительный характер». С другой стороны, об «усовершенствовании» языка за счет обогащения его новыми терминами «взамен тех, которые могут нанести символическую травму» [3].

Наконец, существуют различные формы «позитивной дискриминации». Это, в частности, квотирование рабочих мест, резервируемых для членов некоторых общин, набор студентов и преподавателей из числа меньшинств в некоторые университеты, учет этнических критериев при выделении избирательных округов и пр.

Концепт новой политики нашего многонационального государства в условиях растущей глобализации мира еще предстоит выработать, причем эту задачу следует отнести к приоритетным. Вопросы целесообразности построения образовательной политики государства на принципах мультикультурности в последнее время активно дискутируются. Рассмотрим положительные стороны этого явления и его особенности, вызывающие опасения.

Одна из причин скепсиса относительно возможности осмысления современного российского общества в терминах мультикультурализма связана с опасениями негативного эффекта данной идеологии в наших условиях. Как объясняет В. Малахов, «дискурс мультикультурализма лишь усилит и без того мощную этноцентристскую доминанту российского общественного сознания, полагают скептики. Эта доминанта вызвана, прежде всего, институциализацией, которую этничность приобрела у нас в советский период. Пнституциализация этничности, а тем самым и невольная сегрегация населения по этническому признаку, нашла выражение в этнофедерализме, при котором некоторые этнические группы - не просто субъекты (культурной) идентичности, но и субъекты (политического) суверенитета. Пнституциализация этничности выразилась и в паспортной системе (пятый пункт в паспортах, которые мы до сих пор донашиваем). Этничность в результате превращалась из аскриптивной характеристики индивидов и групп в их сущностное свойство. Именно так чаще всего и воспринимается этничность сегодня, причем не только на уровне массового сознания, но и на уровне интеллектуальных и политических элит. Так что вполне резонно ожидать, что поверхностное усвоение мультикуль- туралистской риторики лишь укрепит этноцентристские предрассудки, придав им видимость политкорректности».

Миграционные волны первого постсоветского десятилетия уже привели к серьезным изменениям в этнодемографической и социокультурной ситуации в России. Трудовые мигранты из «ближнего зарубежья» в значительной своей части приезжают в российские города не с тем, чтобы вернуться на родину, а с тем, чтобы остаться. Более полумиллиона из них уже получили российское гражданство. Многие из этих людей - молодые люди, чьи школьные годы пришлись на период после распада советской системы образования и советского типа социализации, а это значит, что их культурные отличия от основного населения принимающих регионов гораздо существеннее, чем у их родителей. Не забудем прибавить к выходцам из бывших советских республик мигрантов из Северной Кореи, Китая, Афганистана, из курдских областей Турции и Прака. Пх количество исчисляется сегодня сотнями тысяч, и далеко не все они рассматривают Россию как временное пристанище. Крупные российские города по своей этнической, языковой, конфессиональной и жизненно-стилевой пестроте все более напоминают мегаполисы Запада. Нет сомнения, что культурная разнородность российского населения под влиянием миграции будет только возрастать. В этой ситуации держаться за монокультурный идеал (а именно, за образ России как «русско-православной» страны) означало бы проявлять чудовищную глухоту к реальности [1, с. 48-60].

Нельзя не согласиться с теми, кто считает, что парадигма монокультурной России является не только контрпродуктивной (ибо предполагает замалчивание противоречий и конфликтов вместо того, чтобы их решать), но и нереалистичной. Для форсированной этнокультурной гомогенизации общества у государства недостаточно финансовых и административных ресурсов, а судя по темпам убыли населения, в будущем все более весомым станет и недостаток демографических ресурсов.

Опасения относительно политики культурного плюрализма («мультикультурализма») в том виде, как она была реализована в ряде западных стран, вызваны этнической центрированностью этих политик. Сам термин «мультикультурализм» в настоящее время частично дискредитирован и прочно связывается с этнически и конфессионально мотивированным изоляционизмом. Вряд ли уместно пытаться его удержать, освободив от негативных коннотаций и придав ему граждански-демократический смысл. Но если от проблематичного термина и можно отказаться, то отказаться от мероприятий по организации общежития в условиях культурного плюрализма нельзя. «Культурное различие есть конститутивный момент демократического общества. Поэтому вопрос не в том, поощрять или не поощрять культурное разнообразие, а в формах этого поощрения» [1, с. 48-60].

Время для выработки национальной политики в области образования «крайне ограничено»: «если ранее горизонты социальной политики измерялись 4-5 годами, сегодня программы возникают и «умирают» за 11-12 месяцев». Даже если отведенное время считать спорным, то тот факт, что поликультурность не может быть одной для всех, трудно, на наш взгляд, оспорить.

Первостепенной задачей представляется полипардигмальности, что в условиях глобализации требует разработки разноуровневых парадигм образования.

Необходимо также отметить возрастающую значимость проблем этнической идентичности, маргинальности, этничности, этнической маргиналь- ности, выступающих структурными составляющими процессов глобализации. Нельзя не отметить, что в контексте феномена глобализации актуализируются вопросы идентичности больших масс людей, групп, сообществ, индивидов. Очевидность взаимообусловленности проблем идентификации и маргинализации требует особого внимания к изучению незавершенности этих процессов и возможностей их перспективного развития.

Важно учитывать, что в условиях полиэтнической действительности индивид, с одной стороны, вступая в диалог, выступает как представитель определенной культуры. С другой стороны, ослабевают силы, которые связывают его с определенной этнической группой. Пндивид может приобщаться ко всему «через голову своей группы». Пз этого следует, что анализ маргинальности в рамках современной действительности дает возможность рассматривать этот феномен с позиции расширения опыта индивида и увеличивающегося потенциала в решении жизненно важных задач. В контексте этнической маргинальности это означает, что статус маргинала являет собой более перспективный вариант этнической самоидентификации в рамках поликультурного пространства и современных тенденций расширяющегося взаимодействия. Современное общество признает множественность этнических идентичностей, а мультикультурность, как явление и признак индивидуальности, может приобрести значение этнокультурной нормы.

Противоречивость многоаспектного процесса глобализации, по мнению большинства его исследователей, наиболее наглядно проявляется в соотнесенности с проблемами этничности, кризиса наций-государств, регионализацией, культурным и локальным многообразием и т. д. Культурно плюралистическое («мультикультурное») общество - это общество, в котором нет «господствующей культуры» (и в котором понятие «культура» не прикреплено к понятию «этнос»). Это общество, в котором индивидам предоставлена свобода выбирать, какие культурные образцы являются их «собственными».

Культурное разнообразие - это не только и не столько этническое разнообразие. Это разнообразие жизненных стилей, культурных ориентаций и культурных тенденций. Культурный плюрализм состоит не в параллельном существовании автономных «идентичностей», а в их взаимодействии, что предполагает как их взаимное проникновение, так и взаимную трансформацию. Поэтому политика культурного плюрализма в демократическом обществе направлена прежде всего не на поощрение «диалога» между этнолингвистическими и этноконфессиональными группами, а формирование общего коммуникационного пространства, которое по своей природе надэтнично.

В отечественной и зарубежной литературе можно выделить два направления в изучении выделенных проблем. Первое направление, представленное многочисленными концепциями либерализма, характеризуется: 1) акцентуацией внимания на доказательстве экономической и социально-политической обусловленности планетарной гомогенизации мира на макроуровне и 2) развитием идей «мультикультурализма», т. е. признания и поддержки в условиях глобализации многообразия культурных традиций, стилей и образов жизни на локальном уровне. Отметим, что сама возможность поликультурности и сосуществования различных культурных идентификаций объясняется в этом случае универсальными характеристиками рынка и демократии. Представителей второго направления объединяют исходные установки, которые включают признание: 1) принципиальной неопределенности современной глобальной ситуации; 2) актуальности сценарно-прогностического моделирования будущего мира; 3) необходимости разработки альтернативного господствующим теориям модерна инструментария изучения глобальности.

Рассматривая связь между процессом создания глобализационного мирового пространства и социальными процессами, можно отметить еще одно противоречие между глобализмом и демократией: если демократия означает суверенитет народа - электорального большинства, контролирующего своих правителей и их решения, то глобализация обозначает передачу растущей части решений - не декоративных, а напрямую затрагивающих вопросы социальной безопасности большинства, наднациональным центрам власти. В целом многие специалисты по глобалистике отмечают, что опыт новейшего экономического индивидуализма обнаружил прямо-таки нигилистическое отношение к науке, культуре, образованию.

К полипарадигмальности. Птак, мы исходим из положения о том, что поиски новых образовательных концепций и парадигм, включая содержание образования, развитие технологий практической педагогической деятельности, совершенствование методики образования и воспитания, не могут сегодня осуществляться вне глобального контекста. Более того, само образование призвано сыграть одну из приоритетных ролей в минимизации негативных причинно-следственных явлений глобализации. Отсюда следует актуальность двух направлений: первое - это воздействие процессов глобализации на образование, второе - актуальная и перспективная роль образования в развитии глобализации. Обобщенный результат этого взаимодействия можно определить, на наш взгляд, как проблему глобализации образования.Признание возрастающей роли образования в условиях глобализации широко представлено в современной литературе не только по проблемам образования, но и социально-гуманитарных науках в целом. Образование в эпоху глобализации стало своего рода центральным узлом, где сходятся преимущества и противоречия, порождаемые современной эпохой, той областью, которая, по сути, формирует мир XXI в. В работах по глобализации преобладает акцент на еще не решенных проблемах образования, число которых значительно превосходит найденные (или признанные) ответы. Еще большей степенью неопределенности характеризуются прогнозы и предложения относительно современных реформ и перспектив развития образования. С позиции практических потребностей исследовательский интерес, например, к вопросам профессиональной подготовки молодежи в связи с потребностями глобализации и динамичного изменения рынка труда следует признать оправданном. Однако с позиции перспективных социальных и личностных потребностей в контексте глобализации столь же очевидны преимущества системно-комплексных исследований. Состояние разработанности обсуждаемых проблем образования фактически является зеркальным отражением результатов процесса осмысления собственно процессов глобализации. Пменно поэтому наш метод анализа образования в контексте глобализации можно отнести к аналитико-индуктивным формам рассуждения, что позволяет акцентировать внимание на проблемах, наиболее тесно связанных с образовательной тематикой.

Проблемы «глобализации», «глобальности», «глобального мира», «нового мирового порядка», безусловно, относятся в настоящее время к важнейшим, затрагивающим состояние и изменения всего человечества, его среды обитания. Пменно поэтому мировая наука активно занимается исследованием проблем глобализации. Они становятся также предметом дискуссионных политических, правовых диалогов всех уровней. Проблемы создания всемирного мультикультурного пространства, актуализации роли формирования и сохранения этнической идентичности и воспитание толерантности к проявлениям иных культур выдвигают контекст глобализации в ряд важнейших образовательных контекстов современности.

Список литературы

1.Мультикультуризм и трансформация постсоветских обществ / под ред. В. С. Малахова, В. В. Тишкова. - М. : Пн-т этнологии и антропологии РАН, 2002. -356 с.

2.Преодолевая барьеры. Диалог между цивилизациями. - М. : Логос, 2002. - 306 с.

3.Le Multiculturalisme. - Paris : Flammarion, 2000. - Р. 49-50.

4.Фуре В. Н. Глобализация жизненного мира в свете социальной теории // Общественные науки и современность. - 2000. - № 6. - С. 131-142.

5.Каетелье М. Пнформационная эпоха: экономика, общество и культура / пер.с

англ. ред. О. П. Шкаратана. - М. : ГУ - ВШЭ, 2000. - 412 с.

6.Федотова Н. Н. Глобализация и изучение идентичности // Знание. Понимание. Умение. - 2011. - № 1. - С. 72-80.

7.Козлова О. Н. Культура в жизни общества // Социально-гуманитарные знания. - 2004. - № 6. - С. 102-119.

8.Черных С. И., Наливайко Н. В. Образовательное взаимодействие как объект

Философско.

Размещено на Allbest.ru