Размещено на http://www.allbest.ru/

Ненасильственная концепция власти: подчинение как результат консенсуса и компромисса

М.В. Фадейков

"Отказ - всего лишь предложение поднять цену" (Жорж Элгози)

Предпосылкой к написанию настоящей статьи послужил ряд практических и теоретических наблюдений, заставляющих изменить точку зрения на классическое понятие власти и переосмыслить его в новых категориях, главными из которых, по мнению автора, являются консенсус и компромисс.

Классическим определением власти является сформулированное М. Вебером утверждение, что подчинение объекта прямо связано с преодолением сопротивления со стороны последнего. Определение гласит: "Власть означает любую возможность проводить внутри данных социальных отношений собственную волю даже вопреки сопротивлению, независимо от того, на чем такая возможность основана"¹. В более мягких интерпретациях этот же по существу тезис гласит: субъект обладает властью, если способен заставить объект сделать то, что последний не стал бы делать по собственной воле или вопреки своим интересам. В обоих случаях речь идет о разных интерпретациях одной и той же насильственной концепции власти.

Попытки переосмыслить власть вне концепции насилия предпринимались постоянно, например, в теории социального обмена. Главный тезис: субъект имеет власть над объектом, когда последний находится в постоянной зависимости от благ и ресурсов, которые находятся в распоряжении субъекта. Формулируя понятие власти, П. Блау пишет: "Власть есть способность индивидов или групп навязать свою волю другим вопреки их сопротивлению с помощью угрозы наказания или отказа в регулярных вознаграждениях, поскольку и первое, и второе, в конечном счете, выступают в качестве негативных санкций"².

Однако в своем чистом виде ни насилие, ни обмен властью не являются. Во-первых, насилие как актуальное действие есть в большинстве случаев реакция на неподчинение объекта, которое интерпретируется субъектом как отрицание объектом своей власти над ним. Поэтому насилие во властных отношениях существует только в потенциальной форме - в форме угрозы введения негативных санкций. Но, как известно, даже угроза смерти не заставила Давида подчиниться Голиафу. Во-вторых, отношения обмена в своем предельном выражении становятся отношениями сотрудничества, кооперации и партнерства, разрушая структуру власти, принципиальной особенностью которой является подчинение. В - третьих, обе концепции базируются на принципе асимметрии как безусловной данности: субъект власти a priori занимает более выгодную позицию по сравнению с объектом. Итак, что же есть власть, если не насилие и не обмен? Власть есть добровольное согласие объекта на подчинение субъекту в отношении его конкретных намерений. Попытаемся это доказать.

Важнейшим условием возникновения и существования власти является свобода. Там, где ее нет, существует лишь механическая передача действия от одного элемента к другому. В работах С. Льюкса эта проблема известна как проблема структурного детерминизма³: как в часовом механизме все элементы движутся согласованно и в однажды заданном порядке - в обществе, в котором все социальные отношения и действия регулируются тотальной, всеподчиняющей традицией, власти не существует. Власть возможна только тогда, когда и субъект и объект обладают свободой действовать иначе. Это требование распространяется, в том числе, и на свободу признания или непризнания объектом чьей-либо власти над собой и выражается, в первую очередь, в ее легитимации.

В основе любой власти, кроме способностей субъекта, внутренних и внешних ресурсов, лежит ее легитимность. Существование субъекта и самого его права на осуществление власти должно признаваться объектом как соответствующее его социальным интересам, ожиданиям, потребностям и ценностям.

Легитимация выражается через признание объектом правильности, оправданности и целесообразности действий субъекта власти; через признание соответствия действий субъекта ценностным установкам и ожиданиям отдельных индивидов, общественных групп и общества в целом.

Легитимация власти субъекта имеет прямое отношение к комплексу переживаний и внутренних установок индивидов, представлениям различных групп общества о функциях власти по соблюдению норм социальной справедливости. Рассуждая от обратного, следует признать, что применение насилия по отношению к объекту свидетельствует о кризисе легитимности власти: объект не только не выполняет распоряжений, но и вообще отрицает за субъектом право на осуществление власти над собой.

В основании легитимности власти лежат принципы консенсуса и компромисса - соглашений по конкретным вопросам, касающимся индивидуальных и общественных ценностей, целей, средств и методов их достижения. Консенсусы и компромиссы существуют, начиная с самых первых выборов вождя первобытного племени.

Любая институциализация власти представляет собой консенсус по одному или нескольким вопросам: по личности властителя (депутата, президента, правительства и т.д.); по ценностным и целевым установкам; по процедурам принятия решений, методам правления и режиму осуществления власти.

Соответственно, задача установления власти над объектом есть задача поиска консенсуса, которая решается в ходе диалога и, в конечном итоге, зависит от решения объекта, поскольку источник легитимности находится именно в объекте, которому принадлежит монопольное право на принятие решения о подчинении и признание власти над собой. Итак, для прояснения природы власти исследователь должен изучить механизмы заключения консенсусов и компромиссов.

В политике понятие "компромисс" обычно трактуется как уступка некоторых требований или отказ от части собственных требований в пользу соглашения с другим участником политического процесса. Компромисс наилучшим образом характеризует сущность мирного регулирования властных отношений, поскольку ориентирован на исключение насильственных форм взаимодействия, признание справедливости чужих интересов и возможность принятия решения, приемлемого для всех участников властной коммуникации.

Компромиссы являются либо результатом равновесия сил, т.е. в известном смысле вынужденными соглашениями, либо результатом сознательного выбора, и в этом смысле добровольными. Их функциональная роль в условиях демократии далеко не однозначна, ибо чрезмерное стремление к ним может представлять для демократического режима такую же опасность, как и их принципиальное неприятие. Ярким примером этому утверждению служит политическая история Речи Посполитой. Знаменитый политический принцип libertum veto - всеобщее единогласие при принятии законов с правом любого депутата наложить вето на решение Сейма - привел к тому, что 40 % заседаний высшего законодательного органа республики были сорваны. В 1652 году некий Владислав Сицинский потребовал вообще закрыть Сейм и все послы (депутаты) безропотно разошлись.

Наиболее остро проблема поиска консенсуса стоит сегодня в украинской политике: в случае если противоречия между "Блоком Юлии Тимошенко", "Партией регионов" и "Нашей Украиной - Народной самообороной" не будут разрешены и стороны не придут к согласию, президент может ввести прямое правление и тогда все останутся в проигрыше.

Поскольку функционирование парламентской демократии базируется на принципе большинства, то погоня за ним нередко становится самоцелью многих правительств и проправительственных фракций в парламенте. Поиск большинства, разумеется, необходим - без этого нельзя принять ни одного ответственного решения. Взять хотя бы последние события на Украине, где не могущие найти компромисс по поводу состава будущего правительства партии победительницы не могут даже сформировать организационную группу по подготовке первого заседания вновь избранной Рады, что создает риск введения прямого президентского правления в стране.

Само создание парламентского большинства нередко является компромиссом, не говоря уже о формировании коалиционного правительства, да и вообще кабинета министров. Даже в президентской республике, где парламент не имеет права напрямую вмешиваться в кадровые назначения президента, последний предлагает кандидатуры, учитывая возможную реакцию на них депутатов парламента. Политический курс, формируемый таким правительством, также является компромиссом. Однако в том случае если поиск большинства подменяет поиск самого решения, стремление к компромиссу может привести если не к гибели режима, то к его параличу.

Парламент как институт, представляющий различные интересы и работающий на базе компромиссов, может усмотреть желаемую политическую цель в любом своем решении только на том основании, что было достигнуто согласие депутатов. Исполнительная власть также несвободна от подобных соблазнов, но парламенты как представительные и открытые органы власти вынуждены проявлять большую отзывчивость к немедленным требованиям избирателей, зачастую в ущерб их стратегическим интересам. Исполнительные органы подвержены искушению принести эффективность госуправления в жертву компромиссу с парламентом, поскольку бюрократия вынуждена искать поддержку у парламентариев.

Компромиссы как временные меры бесплодны и неэффективны, если не ведут к консенсусу - полному согласию. Консенсус невозможен иначе, как в результате согласования позиций и поиска взаимоприемлемых решений, достигаемых посредством компромиссов. Понятие "консенсус" употребляется преимущественно в двух смыслах: во-первых, как способ принятия различных политических решений, при котором отчетливо выраженная политическая воля большинства участвующих в его принятии уравновешивается отсутствием возражений со стороны хотя бы одного из участников. В этом же смысле говорят о консенсусе в разрешении споров и конфликтов. Во-вторых, под консенсусом понимается существующее или формирующееся в обществе широкое гражданское согласие. В таком, "широком" понимании политический консенсус тесно примыкает к своей социологической трактовке как согласие значимого большинства людей любого сообщества относительно наиболее важных аспектов его социального порядка, выраженное в действиях.

В теории государства и права понятие политического консенсуса охватывает такое поле исследования, как правомерность политического господства и его связь со стабильностью политической системы. В теории власти консенсус управляющих и управляемых (господствующих и подчиняющихся) раскрывается через понятие легитимности, которое, в свою очередь выражается через мифологические и идеологические представления, и, в общем смысле, через политическую культуру общества. Консенсус - это общественное признание способов и средств политического правления и интеграции. Чем выше уровень согласия, отраженный в легитимирующей идее, тем стабильнее политическая система и режим ее функционирования. Таким образом, посредством консенсуса осуществляется реальная, фактическая легитимация политической власти.

Политический консенсус, понимаемый как гражданское согласие определенной социальной общности (в предельном случае - нации), представляет собой сложный феномен, обладающий соответствующей структурой и разнообразным содержанием.

Различны субъекты, уровни, характер консенсуса, разнятся и способы его формирования и поддержания в стабильных и нестабильных общественных системах. Достижение согласия на локальном уровне значительно проще, чем в обществе в целом. Согласие внутри элиты отличается от общенационального, общегражданского согласия, не поддающегося к тому же точному определению и количественному измерению.

Главное внимание большинство авторов уделяют основным типам консенсуса, хотя трактуют их неодинаково. Так, отечественные юристы считают "материальным консенсусом" согласие в отношении существа проводимой политики, а процессуальным - согласие с "правилами игры" на политической сцене (средства достижения власти, порядка принятия и реализации решений и т.п.)

Использующий сходную терминологию М. Хеттих различает материальный и формальный консенсус, отмечая при этом, что в социальной реальности оба его вида могут присутствовать одновременно. Материальный консенсус характеризуется тем, что всеобщее согласие распространяется на сами правящие личности, их политические решения или на то и другое вместе. Формальный консенсус отличает то, что всеобщее согласие распространяется на политическую систему в целом и, прежде всего, на способ осуществления господства, проведения политических решений.

Участие в формальном консенсусе вполне возможно при одновременном неприятии правящих личностей или их политики. С этой точки зрения, формальный консенсус является большим стабилизирующим фактором, чем материальный, если иметь в виду протяженное во времени состояние политической системы. Но чтобы корректно оценить перспективу какой-либо реально существующей системы, необходимо исследовать соотношение обоих видов консенсуса.

Типы консенсуса можно выделять и по другим основаниям:

а) по темпоральному признаку - долговременные и краткосрочные;

б) по характеру перспективных ориентаций - стратегические и тактические;

в) по целевым установкам - принципиальные и конъюнктурные.

Вместе с тем простая классификация типов консенсуса сама по себе недостаточна, поскольку они имеют и собственную иерархию, соподчиненность.

консенсус компромисс ненасильственная власть

Первый уровень консенсуса является основным или ценностным. Это показатель того, разделяет ли данное общество одинаковые ценностные установки и цели или нет. В первом случае речь может идти об однородной, во втором - о фрагментированной, разнородной политической культуре. Оба типа культуры совместимы с демократией, но при условии, что со временем она преуспеет в создании основополагающего консенсуса.

Второй объект или уровень консенсуса - процедурный - устанавливает так называемые "правила игры". Обычно они изложены в конституциях, законодательных актах, договорных документах и т.п. Главным среди всех правил взаимоотношений ветвей власти и стоящих за ними политических сил должно стать правило, определяющее порядок разрешения конфликтов. Если политическое сообщество не сумеет определить такой порядок и овладеть им, оно будет конфликтовать по любому поводу, создавая всякий раз угрозу политической нестабильности и гражданских столкновений.

В условиях демократии основным правилом разрешения конфликтов является мажоритарность, т.е. право большинства. Отсюда следует, что процедурный консенсус и особенно консенсус в отношении правил разрешения конфликтов через принцип большинства является непременным условием демократии. Это имеет прямое отношение к функционированию политического режима. Если принцип большинства не признается, то не признается, следовательно, и демократический режим как политическая форма правления. Поэтому задачей процедурного консенсуса является выработка согласия в отношении правил, регулирующих несогласие и рассматривающих конфликтные ситуации. Данная позиция представляется важнейшей в выработке социального компромисса в любом возможном конфликте.

Третий уровень консенсуса - согласие в отношении политики и правительства - переносит акцент на управление "через дискуссию", т.е. на процесс выработки и принятия политических решений. Несогласие по вопросам политики и оппозиция правительству рассматриваются здесь как не-консенсус (неприятие) по отношению к членам правительства, а не к форме управления. Если ставится под вопрос последняя, то проблематичны как процедурный, так и основной консенсусы.

Исследователи переходных процессов сходятся на том, что основной консенсус, т.е. согласие по основополагающим вопросам, является обязательным условием демократии, выполняет по отношению к последней стимулирующую, консолидирующую роль. Но согласие в сфере основных ценностей не возникает сразу, изначально, оно формируется в качестве целевого результата. Что же касается процедурного консенсуса, и, прежде всего, в отношении правил разрешения политических конфликтов, то это необходимое условие, фактическая предпосылка демократии, ее реальное начало.

Выводом из сказанного является следующее утверждение: власть по своей природе не может быть ни конфликтной, ни бесконфликтной. Власть есть лишь актуальная или потенциальная способность субъекта реализовать свои цели через подчинение объекта на основе достигнутого согласия. Сопутствующие ей конфликты или акты насилия либо легализованы самой системой действующих компромиссов и консенсусов (введение негативных санкций за неисполнение властных решений), т.е. в общем смысле - политической культурой, либо являются результатом отказа объекта от признания власти над собой и, соответственно, кризисом легитимности власти.

В любом случае, следует признать, что окончательное решение о подчинении или неподчинении принимает именно объект. Именно ему, в конечном счете, принадлежит монопольное право выбора между признанием или отрицанием права субъекта на осуществление власти над собой и в этом смысле, следуя замечанию Ж. Элгози, отказ от подчинения - всего лишь предложение поднять цену.

Примечания

1. Weber, M. The Theory of Social and Economic Organization. - New York: Oxford University Press, 1947. - P.152.

2. Blau, P. M. Differentiation of Power // Political Power: A Reader in Theory and Research. - N. Y.: Free Press, 1969. - P.293.

3. См.: Lukes, S. Essays in Social Theory. - London and Basingstoke: Macmillan, 1977.

Размещено на Allbest.ru