Особенности подходов к решению демографических задач в современной России

Размещено на http://www.allbest.ru/

Особенности подходов к решению демографических задач в современной России

Актуальность изучения подходов к решению демографических задач обусловлена многими факторами. Одним из них является тот факт, что проблемы демографии являются глобальным вызовом самоорганизующегося социума. Демографические процессы, протекающие в России, являются частью глобальных процессов и во многом соответствуют тем, которые наблюдаются в развитых странах. Основные тенденции - это демографический взрыв в развивающихся странах (восходящая демографическая динамика) и замедление прироста численности и депопуляция в экономически развитых государствах (нисходящая демографическая динамика). Несмотря на схожесть демографических процессов в странах, тяготеющих к той или иной тенденции, нельзя рассматривать их только как отражение глобальных закономерностей. Каждый регион (государство) имеют свои цивилизационные особенности, историческую судьбу, культуру, политические традиции. В каждом своя институциональная структура общества, которая является результатом и фактором развития общества. В зависимости от институциональной структуры выбирается способ и результаты решения демографических проблем. Таким образом, можно говорить о специфическом протекании демографических процессов в каждом регионе, тем более что протекают процессы в разное время, с разной скоростью и с разной степенью рисков и вызовов.

Особенности демографических процессов в России состоят, прежде всего, в катастрофическом убывании численности населения, грозящем перейти в неуправляемую стадию.

Так называемый «русский крест» свидетельствует о кризисном состоянии демографических процессов в России. Угрозы / вызовы / риски неизбежны при таких темпах снижения численности вследствие геополитических особенностей нашей страны и соседства со странами восходящей демографической динамики.

Российская Федерация по численности населения занимает седьмое место в мире после Китая, Индии, США, Индонезии, Бразилии и Пакистана. За прошедшие 100 лет население России выросло более чем в два раза: с 67 млн. 473 тыс. человек (по данным переписи 1897 г.) до 142 млн., в то же время доля за прошедшие 100 лет удельный вес российского населения по отношению к человечеству в целом снизился как минимум в два раза.

Вплоть до 1992 г. численность населения России несмотря на потери, связанные с военными годами, увеличивалась, а с середины 1992 г. начала сокращаться. Ежегодно страна теряет от 500 тыс. до 1 млн. человек, т.е. до 0,5% населения. За минуту в России рождаются 3 человека, а умирают 4, соответственно в США 8 и 4, в Европе рождается столько, сколько и умирают.

По масштабам потерь Россия занимает первое место в мире, что позволяет определить ситуацию как чрезвычайную, как демографическую катастрофу и вызов будущему всей страны.

Общая убыль населения складывается из неблагоприятных показателей трех основных демографических процессов: рождаемости, смертности, миграции; которые вписываются в сценарий, соответствующий нисходящей демографической динамике.

Снижение рождаемости, начавшееся с 1991 года, выходит за пределы обычных колебаний этого процесса, и является беспрецедентным для России мирного времени. Одной из причин ученые считают такое же беспрецедентное падение доходов абсолютного большинства населения, начиная с 1991 года.

Кроме того, проблемы рождаемости напрямую связаны с уровнем брачности населения. Отличительной чертой современной российской семьи является ее неустойчивость. Отчетливо оформилась тенденция к вступлению в брак в более позднем возрасте, к созданию «гражданских союзов», сокращению длительности браков.

Другая тенденция, производная от проблем рождаемости, устойчивое старение населения. По международному критерию население страны определяется старым, если доля людей в возрасте 65 лет и старше превышает 7%. Особенность российской ситуации в том, что уже с 1970 г. доля людей в возрасте 65 лет и старше составила 7,8%.

Особенностью России является также высокая смертность, а гендерной особенностью смертности является повышенная смертность мужчин в трудоспособном возрасте в результате несчастных случаев, отравлений и травм и иных причин. К примеру, уровень преждевременной смертности мужчин в 1998 г. в 4 раза превысил уровень женской смертности и стал таким же, каким был в 1896 г. Повышенная смертность мужчин, сложившаяся за 90-е года ХХ века, повлияла на важный демографический показатель - сравнительную продолжительность жизни мужчин и женщин. Продолжительность жизни женщин оказалась на 14 лет больше, чем у мужчин. Показатель смертности напрямую коррелируется с тенденцией ухудшения здоровья населения и, как следствие, низкой ожидаемой продолжительностью жизни.

К перечисленным основным тенденциям, характеризующим демографическую ситуацию в России, следует добавить особенность половой структуры населения, выраженной в преобладании женского населения (2002 г.: мужчины 46,6%, женщины 53,4% при норме 49 и 51), что является неадекватным соответствием между полами и оказывает негативное воздействие на показатели брачности и рождаемости, структуру рабочей силы и другие показатели, в том числе и на демографические и социальные проблемы.

Важной компонентой изменения общей численности населения является миграция. Россия пережила несколько крупных эмиграционных потоков, повлиявших на уменьшение численности населения. Современная ситуация в области внешней миграции складывается, с одной стороны, из интенсивного притока в Россию мигрантов из бывших республик СССР и существенно меньшего по объему выезда из России на постоянное место жительства в страны СНГ и развитые страны (Германию, Израиль, США и др.).

Особенность России в том, что едва ли не в большей степени для нее важна внутренняя миграция. По мнению отечественного демографа А. Волкова, высокая миграционная подвижность в условиях России была в значительной степени результатом социальных экспериментов, репрессий и общего социального дискомфорта. Миграционное движение в 1992-2002 гг. способствовало дальнейшему перераспределению населения по территории страны, его преимущественной концентрации в южных и юго-западных регионах и «обезлюдению» северных и восточных российских окраин.

Сегодня особенно тревожным выглядит устойчивый рост тенденции, несущей в себе проблему угрожающе-низкой плотности населения, особенно в азиатской части России (2,5 человека на 1 кв. км при средней плотности 8,7) в условиях близкого соседства стран с восходящей демографической динамикой.

Таким образом, ситуация в России, даже с позиции глобальных тенденций в виде нисходящей демографической динамики, имеет свои особенности. Эти особенности имеют историко-культурный, институциональный контекст, что является естественным для любой страны, региона. Однако скорость демографических процессов в России, достижение предельных уровней является главной особенностью, несущей очевидные кризисные черты.

Определение демографической ситуации как кризисной не является общепринятой точкой зрения в научной среде. Точка зрения сторонников теории демографического перехода объясняет современную депопуляцию в России и странах, близких к ней по характеру социально-экономического развития, результатом объективных тенденций демографического развития. Однако представители разных групп единодушны относительно того, что необходимо предпринимать кардинальные меры по выводу страны из сегодняшнего состояния.

Согласно исследованиям Г.Г. Малинецкого, этот кризис «предопределен предшествующим развитием страны, но в большей мере это следствие системного кризиса, охватившего все стороны жизнедеятельности населения России». Сегодня Россия переживает один из самых глубоких, затяжных и опасных по своим последствиям кризисов, который можно с полным основанием считать системным, так как по многим социальным индикаторам достигнуты предельные критические значения. Таким образом, в России реально идет процесс изменения социокультурного пространства с неблагоприятным прогнозом в плане демографической ситуации. Для России он приобретает характер проблемы, угрожающей национальной безопасности.

На заседании Совета безопасности Российской Федерации 20 июня 2006 года первый заместитель Председателя Правительства Российской Федерации Д.А. Медведев отметил, что сокращение населения ограничивает социально-экономический потенциал России, создает угрозу ее безопасности, будущему нашего государства и российской нации. Данная точка зрения имеет под собой академическую основу, она получила распространение в государственном управлении и выражена в государственных документах, имеет управленческое решение, сводимое к социально-материальному фактору.

Этот подход является традиционным в государственных стратегиях. Однако опыт европейских государств показывает относительные возможности управления демографическими процессами посредством социального и материального стимулирования. Представляется более важным сочетание социально-материальных подходов к решению проблем демографии с другими, качественными подходами, определяющими не только влияние социальных и материальных факторов на демографические процессы, но и духовно-нравственных, идеологических, психологических, исторических и других факторов. Об этом свидетельствует исследование авторского коллектива Центра проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования, доказывающее зависимость демографического состояния от уровня идейно-духовного состояния российского общества, национальной идентичности. В данной работе обоснован тезис о возможности управления демографическим состоянием общества посредством стратегий, сочетающих высокий уровень индустриального и постиндустриального развития с высокой репродуктивностью.

В настоящий момент, нет единой точки зрения по поводу путей выхода из демографического кризиса, определения приоритетности решения той или иной демографической задачи: повышения рождаемости, снижения смертности, привлечения миграции. В решении демографических задач современной России можно выделить несколько подходов.

Один из подходов представлен экспертами Всемирного Банка, А. Вишневским, Е. Тишук и ориентирован на снижение высокой смертности населения, в первую очередь, от предотвратимых причин. Предложенные ими рекомендации направлены, прежде всего, на сокращение смертности и привлечение мигрантов, однако они резко возражают против возможности государства вмешиваться в сферу рождаемости, брачности, семейной политики и т.п.

Другой подход представлен В. Переверзевым, который связывает преодоление демографического кризиса с масштабной иммиграцией населения. Однако этот подход таит в себе угрозу цивилизационного потрясения, предвестником которого являются события во Франции, в российской Кондопоге и других регионах.

Третий подход, представленный А. Антоновым и В. Борисовым, объясняет демографический кризис кризисом семьи, выраженном в устойчивой ориентации массового сознания на малодетность и даже бездетность.

Четвертый подход, представленный Н. Римашевской, Б. Хоревым, Л. Рыбаковским, объясняет демографический кризис следствием комплекса проблем, поэтому предлагает проведение активной политики поощрения рождаемости, осуществления программ в области медицины, здравоохранения и условий труда, а также использование миграционного потенциала стран ближнего зарубежья.

Пятый подход, представленный И. Гундаровым, опирается на тезис о духовном неблагополучии общества и семьи, которое и вызывает повышение смертности и снижение рождаемости. Следовательно, по его мнению, страна переживает не нормальный демографический переход, а демографическую деградацию, напоминающую по масштабам истинную эпидемию.

Большую дискуссию в научной среде вызывают вопросы допустимости вмешательства государства в демографические процессы, связанные с повышением рождаемости и, в частности, с принятием семьей решения о числе и сроках рождения детей.

Часть специалистов в принципе отрицает такое вмешательство, рассматривая его как насилие и нарушение прав человека. Абсолютное их большинство сходится во мнении, что репрессивные, запретительные меры, такие, как запрет абортов и контрацепции, ограничение права на развод, налоговые санкции и т.п., являются мерами, не допустимыми ни с моральной, ни с правовой точек зрения, к тому же они не эффективны. Наибольшую симпатию вызывают меры материальной поддержки семьи - различного рода пособия, льготы и т.д., призванные смягчить материальное бремя для семей, имеющих детей.

Таким образом, весь спектр мнений отечественных специалистов по поводу права и возможности государства воздействовать на демографические процессы укладывается между двумя диаметрально противоположными позициями. Первая исходит из принципиального отрицания как возможности, так и необходимости какого-либо влияния на текущую демографическую динамику. Суть позиции формулируется следующим образом: «…это объективный процесс, над которым мы не властны. И в этом есть величайшее благо…», а также тем, что демографическая политика, связанная с воздействием на репродуктивные планы семей, неэтична и противоречит базовым правам человека, в частности - праву самостоятельно решать вопрос о числе и сроках рождения детей.

Другая позиция, которой придерживаются авторы работы «Демографическая ситуация в России: геополитические аспекты», выражается в признании не только возможности прямого и непосредственного воздействия на демографические процессы, но и необходимости такого вмешательства, поскольку сохранение демографического, трудового и оборонного потенциалов, геополитического равновесия, нормализации пропорций расселения (в первую очередь, заселения приграничных территорий), следует отнести к фундаментальным для любого суверенного государства ценностям.

Стимулируя желательные для себя модели демографического поведения, но не прибегая при этом к карательным санкциям, государство предоставляет конкретной личности, семье, социально-демографическим группам населения право и возможность выбрать наиболее адекватную для них стратегию реализации своих жизненных установок и планов.

В рамках такой стратегии демографической политики государство реализует свое право на управление социальными процессами, одновременно принимая на себя обязательство адекватно поддержать ту часть населения, демографическое поведение которой находится в русле целей и задач государственной политики.

Такая политика, безусловно, должна быть максимально дифференцированной в соответствии с жизненными интересами и ценностями различных социально-демографических групп, региональных и этнических совокупностей. Это может существенно расширить круг тех, кто ощутит заинтересованность в тех или иных аспектах демографических программ, и, соответственно, повысить эффективность затрат на их осуществление.

В большинстве стран политика не строится на прямолинейных решениях в отношении демографической стратегии. Предпочтение отдается интеграции демографической политики в семейную или в более глобальные программы социального развития.

Демографические программы затратны, причем для удержания единожды достигнутого уровня рождаемости затраты со временем должны постоянно нарастать только для того, чтобы этот уровень хотя бы не снижался. В силу этого они (т.е. затраты) вообще перестают восприниматься как приносящие какую-либо пользу обществу. Более того, население быстро адаптируется к уже предложенным и задействованным мерам и перестает реагировать на них повышенным воспроизводством.

В связи с этим очень важны теоретические подходы к семье как главному институту реализации демографической стратегии.

Известно, что низкий уровень рождаемости характерен практически для всех современных западных обществ. По мнению абсолютного большинства западных социологов-исследователей данного феномена, демографическим проблемам в «индустриальном» обществе предшествует кризис семьи.

Теоретические позиции ученых здесь достаточно определенно оформились в три направления: «кризисное» (или «социоцентристское»), «прогрессистское» (или «трансформационное») и «семьецентристское».

Основой кризисной парадигмы является несомненное сокращение исполнения семьей ее институциональных функций воспроизводства и социализации. Капитализм в первую очередь подорвал экономическую функцию семьи, вследствие чего за распадом семейной собственности произошло ослабление функций социального контроля, основой которого является экономическая власть главы семьи как владельца этой собственности. М. Рубинштейн и П. Сорокин в России в начале ХХ века сформулировали полномасштабную картину глубокого кризиса семьи, выраженную в распаде семьи как устойчивой основы общества и государства, потере семьей функции «первичного социального отношения» из-за кризисного состояния «союза мужа и жены, родителей и детей». Доказательством распада этого союза являются следующие выводы П. Сорокина из современных ему статистических данных: 1) все быстрее и быстрее растущий процент разводов, 2) уменьшение самого числа браков., 3) рост внебрачных союзов., 4) рост проституции., 5) падение рождаемости.

Современная ситуация являет нам в основном те же общие кризисные демографические тенденции. Теми же остаются и причины, определяющие кризис.

В. Медков в примечании к статье А. Карлсона «Сквозь десятилетия: тревожный путь семьи. 1945-1990. И дальше, дальше» отмечает, что «причина семейного и демографического кризиса» не в изменчивых обстоятельствах сегодняшнего дня, а «в самих основах современной цивилизации», в которой происходит «рост анархического индивидуализма и крушение семьи как уникального социального института». Решение проблемы, по мнению исследователей, здесь следует искать в поддержке обществом и государством тех семей, которые своими силами не в состоянии справиться с их внутренними проблемами.

«Трансформационное» представление демографической ситуации исходит из «общеэволюционистского» («прогрессистского») подхода в обществознании. С этой точки зрения идет нормальный процесс в соответствии с изменяющимися отношениями в обществе. Теоретические основы этого направления также были заложены еще классиками социологической науки. П. Сорокин, говоря о кризисе семьи, почти всегда тут же говорит и о закономерности ее трансформации. «Семья, как и все общественные установления, на протяжении своей истории испытала ряд изменений. Ее развитие не остановилось и на современных ее формах. <.> По мере того как изменяются основы современного общества, изменяется и семья».

На основе достижений цивилизации (возможность получать все основные необходимые блага от своего труда и общества без участия семьи в непосредственной производственной деятельности); науки (контрацепция, достижения медицины по поддержке беременности и родов), политики и культуры (толерантность и формирование единого социокультурного пространства с возможностями воспроизводства населения за счет мигрантов и удовлетворения потребностей в родительстве за счет усыновления детей из «бедных» стран) и становится современная форма семьи. «Объяснительной оболочкой» происходящих перемен являются теории «демографического перехода», «угасания потребности в детях», «демографического оптимума».

Логическим продолжением дискуссии является концепция теоретического синтеза достижений обеих точек зрения. Из складывающегося понимания принципиальной необходимости разрешения ситуации противостояния «кризиса» и «прогресса» сегодня вырастает «семьецентрическое» научное направление, «краеугольные» камни которого также заложены еще классиками социологии (Ф. Ле Пле и П. Сорокиным), а идеи развиваются А. Харчевым, А. Антоновым, С. Голодом, В. Медковым, Л. Карцевой, А. Кузьминым, Б. Павловым и другими исследователями.

Как отмечает А. Кузьмин, «социологический подход к изучению семьи не сводится к пониманию семьи как подсистемы общества, выполняющей специфические функции <.> Семья как социальный институт не есть простой исполнитель заданных свыше функций. Она активный элемент и агент социальных изменений. Семейная жизнедеятельность вплетена в социальную реальность». Для эффективной реализации этой активности и решения порождаемых семейным неблагополучием социальных проблем необходимо, с точки зрения «семьецентрического» направления, придание институту семьи особых полномочий и приоритетных прав.

Можно сказать, что ни одна из существующих сегодня в социологии семьи трех основных «семейных» парадигм не позволяет обнаружить теоретического решения демографических проблем современной России. «Кризисная» парадигма представляет собой «акцентуацию» институциональных интересов общества при фактическом (хотя и замаскированном под тезисом «всеобщего взаимодействия и связи») игнорировании интересов и потребностей индивида. «Трансформационная» парадигма, наоборот, представляет собой «акцентуацию» интересов индивида при фактическом (замаскированном под тем же самым тезисом «всеобщего взаимодействия») игнорировании интересов и потребностей семьи и государства. Соответственно, «семьецентризм» есть «акцентуация» интересов семьи как малой группы, упор на проблемы удовлетворения семьей ее собственных потребностей (в первую очередь в самосохранении) при том же «оттеснении» на второй план интересов и потребностей индивида и общества.

Таким образом, существуют разные подходы к исследованию демографической ситуации, разные точки зрения на перечень и значимость факторов, обуславливающих демографический кризис, на решение вопросов выхода из него. Не ставя своей целью отразить весь спектр дискуссии на этом поле, тем не менее, отметим игнорирование подхода, исследующего феномен социальной самоорганизации во взаимоотношениях между самыми большими и первичными социальными группами - мужчинами и женщинами, т.е. гендерного подхода.

По определению Организации Объединенных Наций, гендерный подход - это «. процесс оценки любого планируемого мероприятия с точки зрения его воздействия на женщин и мужчин, в том числе законодательства, стратегий и программ во всех областях и на всех уровнях. Настоящая стратегия основывается на том, чтобы интересы и опыт женщин, равно как и мужчин, стали неотъемлемым критерием при разработке общей концепции, при осуществлении, мониторинге и оценке общих направлений деятельности и программ во всех политических, экономических и общественных сферах с тем, чтобы и женщины и мужчины могли получать равную выгоду, а неравенство никогда не укоренялось бы».

Гендерный подход представляет собой особую методологию, применимую для исследования ко всем без исключения социальным процессам. Однако мало - разработанным направлением гендерных исследований остается гендерный подход к анализу различных аспектов демографии.

Новизна гендерного подхода в том, что он не акцентируется на проблемах только женщин, а обращен к обоим полам как полноправным участникам процесса развития, что для демографических процессов особенно важно. Подходы по включению гендерного измерения означают преодоление проблем, различаемых по гендерному признаку, в то же время не исключают специфических гендерных стратегий, программ в тех случаях, когда это необходимо.

Результаты уже проведенных в России гендерных исследований показывают, что реальные условия жизнедеятельности женщин и мужчин современной России не являются сбалансированными. С одной стороны, не изжит феномен профессиональной, политической и бытовой дискриминации женщин. С другой стороны, и мужская половина российского общества также весьма далека от социального благополучия: средняя продолжительность жизни мужчин на двенадцать лет меньше, чем у женщин; мужчины гораздо более подвержены алкоголизму, наркомании и другим проявлениям деструктивного и экстремального поведения, суициду.

Указанные социальные явления есть следствия гендерной асимметрии, то есть крайне недостаточного учета особенностей социального бытия мужчин и женщин в процессе планирования и реализации социальной политики, что, по мнению автора, несомненно, сказывается на демографических процессах. Гендерный подход в демографии необходим для учета специфического влияния гендерных процессов (изменений) на демографические, а также ориентирует на создание предпосылок, условий для полной реализации права на выбор жизненной стратегии, в том числе и репродуктивной.

В борьбе за равноправие мужчин и женщин вопросы гендерного равенства рассматривались, прежде всего, через призму преодоления дискриминации в отношении женщин. Однако можно предположить, что именно изменение социальной роли женщины является одним из факторов демографического кризиса, выражающемся в принятии решения о минимизации рождений детей, изменении мотивов рождения детей, в определении места деторождения в общей картине женских жизненных устремлений.

Гендерный подход в демографии дает возможность анализировать, как изменился социальный смысл материнства, следовательно, и функции женщины - матери, в какой степени эти изменения влияют на принятие решений о рождении ребенка и как они (функции) соотносятся с личной стратегией женщины. Гендерный подход объективно ставит еще одну проблему демографии: роль отца. В то время как женщина очень активно осваивает общественную сферу и внедряется в нее, участие мужчины в семейном укладе, в принятии решения о рождении ребенка, в воспитательном процессе, в разделении ответственности, во-первых, не претерпевает значительных изменений, а во-вторых, мало изучено.

В России основной целью демографической политики является достижение уровня рождаемости трех детей на женщину к завершению ее репродуктивного возраста. Отсюда конкретным социальным фактом, олицетворяющим собой достижение цели демографической политики, является «практическая» женщина и мужчина, имеющие трех и более детей к завершению репродуктивного возраста. Целью гендерной политики в сфере рождаемости становится право выбора своей жизненной стратегии как для женщин, так и для мужчин в части реализации репродуктивного права.

С целью диагностики состояния социального воспроизводства в городе Челябинске автором совместно со специалистами лаборатории прикладной политологии и социологии Челябинского института (филиала) Уральской академии государственной службы было проведено социологическое исследование в части репродуктивного поведения горожан по состоянию на конец 2007 года.

Социологический опрос показал существование коридора прожективной репродуктивной деятельности, в котором находятся как минимум две трети опрошенных, способные и допускающие для себя при благоприятствующих обстоятельствах возможность иметь двух-трех детей. Кроме того, он показал, что процесс социального воспроизводства в части репродуктивной деятельности остается мало планируемым на индивидуальном уровне и слабо регулируемым - на государственном. Сохраняется и воспроизводится стихия жизни, которая на протяжении последних десятилетий не благоволит к развитию демографической ситуации, а напротив, привела её к кризисному состоянию. Государственная демографическая политика только набирает очки целесообразности, внятности и эффективности.

Основные выводы, сделанные исследователями, заключаются в следующем: несмотря на то, что, по мнению почти двух третей опрошенных (64%), главное назначение женщины в современном обществе - это материнство, а наиболее типичная жизненная стратегия - это крепкая семья, в которой есть дети (56%) и системный признак состоявшейся жизни женщины, по мнению 54% опрошенных, - материнство, на уровне стремления к реализации определенной роли большинство женщин (по оценкам 52%) выбирают стезю конкурентоспособного профессионала, но не хорошей матери (32%). Это свидетельствует о несоответствии декларируемого ценностного уровня и реальной жизненной практики.

В оценке возможностей свободного выбора той социальной роли, которая женщине более близка, только 31% участников опроса отмечают, что эта возможность существует для большинства женщин, 20% считают, что в реальности во имя успешной карьеры женщина вынуждена отказываться от роли матери, а 14% - что во имя детей женщина отказывается от карьерного роста, 25% полагают, что мало у кого из женщин есть возможность свободного выбора. Таким образом, только треть опрошенных говорит о возможности свободного выбора, две трети отмечают вынужденность принятия решения, что подтверждает отсутствие свободного выбора жизненной стратегии (в том числе в части репродуктивного потенциала).

В рейтинге наиболее значимых жизненных ценностей первую пятерку составляют взаимопонимание супругов, прочная и счастливая семья (68%), здоровье (42%), успешная профессиональная карьера (40%), дети как самоценность (29%) и интерес к жизни (22%). Иными словами, если на уровне выбора в дихотомии между деловой карьерой и материнством достаточно заметно доминирует ценность материнства, то в ряду жизненных ценностей дети как цель и результат, репродукт материнства занимают только четвертое место и являются самоценностью только для каждого третьего, а среди имеющих детей - для каждого второго горожанина.

Реальная демографическая ситуация в настоящее время, по социологическим оценкам, выглядит следующим образом: каждый третий опрошенный являются родителями одного ребенка (36%), каждый четвертый - двух детей (28%), только у 5% - трое детей, а у оставшейся трети на время опроса нет ни одного ребенка (31%).

Оценка репродуктивной ресурсности населения Челябинска показала следующее: при благоприятствующих жизненных обстоятельствах 15% хотели бы иметь только одного ребенка, 42% - не более двух детей, 22% - трех детей, суммарно 4,5% - от четырех детей и более, а 3,5%, что равно статистической погрешности, - ни одного ребенка.

Сравнение реальной демографической ситуации (оценка наличия / отсутствия детей) с прожективной показало, что большинство из рассмотренных групп жителей Челябинска, кроме тех, кто не хотел бы иметь ни одного ребенка по причине возрастных особенностей и семейного статуса, можно рассматривать с точки зрения репродуктивной перспективности.

Если в решении о рождении ребенка, по оценкам опрошенных, играют примерно равную роль оба субъекта принимаемого решения - потенциальный отец (34%) и мать (39%), то при отказе от его рождения доминирует роль женщины (не-мать - 45%, а не-отец - 25%).

На уровне субъективного мнения, в качестве основных причин, по которым жители Челябинска не имеют детей столько, сколько им бы хотелось, выдвигаются причины, в основном, материального плана: неустойчивость материального положения (40%), отсутствие в стране у детей стабильного будущего (31%), отсутствие жилищных условий (25%) и недостаточность государственной поддержки (17%). Однако результаты опроса в целом дают основание заключить, что, несмотря на субъективную значимость материальной составляющей, гораздо большую роль играет сложносоставной социокультурный фактор, выявленный в формате данного опроса через измерение ценностно-установочной и поведенческой составляющих процесса социального воспроизводства.

Таковы основные особенности демографической ситуации в городе Челябинске и системные черты пространства социального воспроизводства на ценностном, праксеологическом и вероятностном уровне.

Таким образом, необходимо отметить, что современные демография и социология семьи не выработали обоснованных концепций решения демографической проблемы в России. Демографические процессы нуждаются в поиске новых подходов к их изучению, способных учесть особенности современных процессов и возможности управления ими по запросам (потребностям).

Существенным для решения данной проблемы представляется гендерный подход, исследующий феномен социальной самоорганизации во взаимоотношениях между самыми большими и первичными социальными группами - мужчинами и женщинами - влияющий непосредственно на демографические проблемы. Гендерный фактор в полной мере проявляется как фактор глобальных изменений (глобальные демографические, экологические, правовые и др. процессы) и ситуационных изменений (социально-экономическое положение, неопределенность, неуверенность в завтрашнем дне, др.).

Проблемная ситуация заключается в том, что в гендерной теории отсутствует обоснование или доказательство позитивного или негативного влияния на демографические процессы тех или иных гендерных факторов, а в современных демографических концепциях, к сожалению, такой важный аспект как гендерные отношения либо не учитывается, либо заявляется декларативно, не меняя при этом всю конструкцию гендерной системы.

демографический катастрофический семья население

Размещено на Allbest.ru