Идентичность человека в обществе риска

Размещено на http://www.allbest.ru/

ИДЕНТИЧНОСТЬ ЧЕЛОВЕКА В ОБЩЕСТВЕ РИСКА

Е.М. Калашникова

В последние десятилетия философы все больше обращаются к методологическим и гносеологическим проблемам для осмысления стремительно меняющегося социума и самоидентификации человека в нем. Сложность решения такой задачи обусловлена ускоренностью развития социальных систем разного уровня и их вариативностью. Это определяет направленность изучения социальных феноменов. В зависимости от предмета и поставленных целей методологические основания одних и тех же социальных объектов описываются, объясняются и интерпретируются по-разному, а потому структурируются в неоднозначные теоретические модели. В результате современное общество исследуется в зависимости от значимых для ученого предпочтений. В одних случаях оно характеризуется как постиндустриальное, в других как информационное, в третьих как потребительское, а поскольку в постсовременном обществе люди больше, чем прежде, подвергаются разного рода опасностям: канцерогенным, экологическим, социальным, имеющим как объективную, так и субъективную природу, его определяют как общество риска. Некоторые авторы, например У. Бек в работе «Общество риска», полагают, что человечество не живет еще в постиндустриальном обществе, такой этап еще не наступил, а находится в переходном периоде, называемом «обществом риска».

В настоящей статье исследуется идентичность современного человека в нестабильных, экстремальных общественных условиях (обществе риска).

Риск включается в категориальную «сетку» для эффективного и продуктивного изучения идентичности в трех значениях: 1) для обозначения практически-деятельностного «поля» современного человека; 2) как сознательно-деятельностная доминанта в самореализации; 3) как функциональная черта воспроизводства современного общества, осуществляемая при помощи индустриальных (организационных) и ментальных (личностных) рисков. Все три значения риска имеют непосредственное отношение к идентичности человека, «присутствуя» во всех ипостасях рискующего человека в обществе риска.

Начнем с деятельностного «поля». Деятельность общественно-исторического типа человека всегда проявляется в зависимости от исторического времени и пространства, это двуединство с легкой руки М. Бахтина получило название «хронотоп». Хронотоп включает в себя три существенных элемента: время, место и человека. В нашем исследовании время современность, место общество, непрозрачное, неопределенное, и человек, ищущий новые формы идентичности. Известно, что идентичность с самим собой, с другими людьми атрибутивная сторона в самосознании человека, она обеспечивается социально-психологическим механизмом идентификации. Идентификация есть процесс интеграции в общность на базе общего социального содержания, совершаемый через интериоризацию ценностного отношения к миру [1]. Благодаря идентификации индивид включается в процесс обобществления совокупной способности людей (общественное производство), совокупного разума (общественное сознание); участвует в созидательном процессе аккумуляции опыта (культура).

Это значит, что идентификация является необходимым условием творческого отношения человека к действительности, а творческое отношение к миру является деятельностным. Риск есть одна из форм творческого деятельностного отношения, поскольку он выступает как акт принятия решений с попыткой минимизации ущерба в результате намеченного действия. Бессмысленно говорить о принятии решений вне человека, риск понятие глубоко антропологичное по содержанию, хотя иногда понимается узкопредметно, как экономический, юридический и т. д. Ho в целом он совершается для обеспечения самосохранения и жизнедеятельности человека и человечества, и поэтому человеку необходимо научиться управлять реальными и прогнозировать возможные природные и социальные опасности, несмотря на высокую степень их неопределенности.

Б. Бехман считает, что «современное общество осовременивает свое будущее при помощи риска и тем самым находит специфический опыт обращения с неопределенностью, что отличает его от всех предшествующих обществ» [2].

Преобразовательный характер человеческого действия в современных условиях осуществляется не прямым воздействием на предмет преобразования, то есть не только при помощи умений, знаний, орудий труда, но и сложно-опосредованно, благодаря предварительному «означиванию» в принятии решений, т. е. «установочной идентичности».

Неопределенность в обществе требует определенных решений от человека. Человек, живущий в обществе риска, где научная и обыденная рациональность пребывает на стадии эволюционной неопределенности, должен обладать высокой степенью профессионализма и компетентности. Риск выступает как форма самоутверждения и самоусовершенствования человека, интересы которого направлены на неординарные решения, творческий поиск, самобытность развивающего свои способности человека. Неопределенность побуждает преодолеть прежнюю планку своих возможностей, превозмочь себя, нерискующий человек в современном обществе «выпадает» из современного ритма отношений. Более того, в обществе риска в социальных процессах нарушается мера в системах разного уровня, а потому возрастает значение организационных решений практически во всех областях общественной жизни: глобальных, этнических, нравственных, а для этого требуется консолидация усилий разобщенных автономных индивидов. Поскольку направленность интересов не только у разных слоев, но и внутри одного слоя резко дифференцирована, противоположные интересы требуют нормативно-ценностных регуляторов, которые социальной и научной парадигмальностью приводят к групповой идентичности, позволяющей принимать креативные решения, с определенной степенью ограничивающие и нейтрализующие рискогенность окружающей природы и социальной среды. О том, что риск включен в систему общественно-теоретических и общественно-политических проблем, имеющих большое значение для будущего в жизни общества, пишет У. Бек. «Риск предполагает индустриальные, т. е. техноэкономические, решения и оценки полезности. От “военного ущерба” он отличается своим нормативным рождением, или, точнее, мирным происхождением в мировых центрах рациональности и процветанием под сенью закона и порядка. От доиндустриальных природных бедствий риск отличается тем, что его истоки надо искать в решениях, которые принимаются не индивидами, но целыми организациями и политическими группами» [3]. А это значит, что в невероятно сложных обстоятельствах развивающегося мира потеря государственной и национальной идентичности минимизируется благодаря законам, принимающимися «организациями» и «политическими группами».

Общая идентичность современного человека формируется под влиянием сужения личностных и расширения функциональных связей. По этому поводу Э. Тоффлер пишет: «...с большинством окружающих нас людей мы вступаем в отношения ограниченного участия сознательно или неосознанно, HO мы строим свои отношения с другими людьми по функциональному принципу» [4]. Такой функциональный принцип «созрел» в условиях современного общества, в котором деятельность человека специализирована и операциональна. «Мы не воспринимаем человека в целом, пишет Э. Тоффлер, а включаемся, как вилка в розетку, в один из модулей его личности. Каждая личность может быть представлена как некая уникальная конфигурация из тысяч таких модулей. Таким образом, никакой индивид не может быть заменен каким-либо другим, если рассматривать личность в целом, а не ее отдельные модули» [5]. Ho сбалансированность различных форм идентичности у каждого индивида своя, хотя встроена в исторически действующую социальную форму (общество, общность, группу).

В исследуемом ракурсе общекультурная идентичность модульного человека, хотя и лежит в основе ситуационных решений, является не поверхностной, а «функционирует» как надситуационная идентичность. Надситуационная идентичность синтезирует различные формы и типы идентичности, накладываясь друг на друга. Чередующаяся складывается в надситуационную форму, способствующую разрешению насущных проблем. Средством, формирующим надситуационную идентичность, являются «остранения» (термин «остранения» применяли в XX в.

В. Б. Шкловский и Б. Брехт), в новых условиях

XXI в. «остранения» можно применить в отношении человека к частным идентичностям. В культуре современной общей идентичности есть содержательная и операциональная стороны. Содержательная это «конгломерат» целей, ценностей и убеждений, с которыми идентифицирует себя субъект, а операциональная сторона связана с деятельностным аспектом объективации наличествующего «конгломерата ».

Общество риска это общество, требующее для решения сложных проблем включенности содержательной и операциональной сторон идентичности, независимо от социального, национального, этнического, политического положения людей, а это определяет общекультурную идентичность как «участную». Общество риска как внешняя рискогенная среда формирует людей с разной степенью социальной активности и восприятием постоянно меняющегося мира. От скорости принятия решений, профессионализма, компетентности, решительности, потребности в самореализации зависят успех, карьера, благополучие, самодостаточность и самодостоинство, что указывает на социальное качество идентичности.

Можно также различать общекультурную идентичность (как целостную идентичность современного человека) и коллективную, опосредованную различными общностными интересами национальными, этническими и т. д., причем и общекультурная, и коллективная идентичности, безусловно, «участные», но «участность» общекультурная интегральная, указывающая на причастность к целостному макрокультурному уровню, а национальная, политическая «участная» идентичность относится к приобщению индивида к отдельным интересам определенных общностей.

Однако для формирования нового типа идентичности нужен человек, отстраненный от прежней стереотипизации в области рациональных и нравственных отношений. И формирование высокой культуры идентичности не просто сложная, а бесконечно усложняющаяся задача, решение которой в реконструировании и конструировании отношения к себе и к другим, способности к саморефлексии по отношению к разным уровням идентичности (онтологической, онтической, виртуальной). Только в этом случае идентичность станет регулятором выбора решений. В современных условиях критерии моральной ответственности для людей, принимающих решения, качественно изменились. Эти изменения касаются применения нормативов отличных от этических императивов. Так, «в обществе, пишет У. Бек, существует феномен “технической морализации», которая больше не нуждается в непосредственном применении моральных и этических императивов. Например, при определенном уровне загрязнения воздуха место категорического императива занимает показатель смертности. Применительно к таким случаям можно сказать, что исчисление рисков это своеобразный пример этики без морали, математической этики технологического века» [6].

Процесс адаптированности к новым условиям является «схватыванием» полифонической реальности избирательной идентичностью. Для избирательной идентичности, во-первых, необходимо, как говорил Эйнштейн, убеждение в том, что «мир представляет собой упорядоченную сущность» [7]. И, во-вторых, как отмечал Ю. Хабермас, «это признание различий взаимное признание другого в его инаковости... что может стать отличительной чертой общей идентичности» [8]. Современный человек осознает, что он не может управлять далекими событиями, что вероятность рисков будет умножаться, и потому доверие к организационным групповым решениям как вера в их результативность есть необходимое условие дальнейшего социального развития. Ho вера в результативность организационных решений это не «слепая вера», а основанная на растущих вычислительных возможностях предсказательности и научных расчетах. Развитое самосознание, включающее самоидентичность, учитывает неопределенность будущего и старается выбрать наиболее вероятную возможность, чтобы реализовать ее в действительности. Такой выбор принятия решений предстает как профилактика против опасностей и не приводит к порогу катастроф.

В заключение следует сказать, что, если наша новая форма общекультурной идентичности будет руководствоваться понятием риска как способом рефлексивного отношения к миру с ориентацией на минимизацию ущербов и даже максимального эффекта в результате осуществления этих решений, мы даже в условиях неопределенности сможем построить общественные отношения, соответствующие потребностям и интересам людей на современном этапе общественного развития. Общекультурная идентичность современного человека включает в себя и эмоциональные аспекты, но определяется в большей степени когнитивными, творческими, конструктивными актами, указывающими на ее созидательный характер.

идентичность человек действительность социум

Примечания

1. Cm.: Калашникова Е. М. Личность и общность (Проблема идентификации). Пермь, 1997.

2. Бехман Б. Современное общество как общество риска // Вопросы философии. 2010. № 2. С. 27.

3. Бек У. От индустриального общества к обществу риска // Тезис. 1999. Вып. 5. С. 162.

4. Тоффлер Э. Шок будущего. М., 2002. С. 112.

5. Там же. С. 113.

6. Бек У. Указ. соч. С. 163.

7. Эйнштейн А. Собр. науч. тр. М., 1967. С. 142.

8. Хабермас Ю. Расколотый Запад. М., 2008. С. 44.

Размещено на Allbest.ru