Социологическая теория Г. Зиммеля

Размещено на http://www.allbest.ru

Содержание

Введение

Характеристика концепции социологической теории Зиммеля

Цели и задачи его социологии

Философская социология. Концепция понимания

Чистая социология

Социальная философия и социология культуры

Религия Зиммеля

Критика формы в социологической концепции Г. Зиммеля

Заключение

Список использованной литературы

Введение

Труды Георга Зиммеля разными теоретиками и философами всегда расценивались по-разному: от серьезной критики его теорий до признания её одной из самых важных и значимых для последующего развития социологии его времени. И что следует отметить, особенности основных положений социологических исследований Зиммеля различными теоретиками порой тоже интерпретировались под сильным воздействием субъективных причин. И тем не менее значение работ Зиммеля велико, ведь он рассматривал разные аспекты социологических явлений. И нельзя к ним отнестись равнодушно, ведь благодаря Зиммелю и многим другим ученым социология сложилась в ту науку, которой она является сегодня.

Родился Георг Зиммель 1 марта 1858 г. в Берлине, где в последствие он и начал развивать свое творчество в качестве великолепного лектора и плодотворного писателя. Окончив классическую гимназию, он поступил в Берлинский университет, где в числе его преподавателей были историки Моммзен, Дройзен и Трейчке, психологи Лацарус, Штейнталь и Бастиан, философы Харм и Целлер. В 1881 г. он получил докторскую степень по философии за диссертацию о Канте, через 4 года стал приват-доцентом, а через 15 лет -- экстраординарным, т. е. внештатным, профессором и оставался в этой должности еще полтора десятилетия, не получая никакого жалованья, за исключением студенческих взносов за лекции. Лишь в 1914 г. он получил штатную должность профессора в университете Страсбурга, где читал логику, историю философии, метафизику, этику, философию религии, философию искусства, социальную психологию, социологию, а также специальные курсы по Канту, Шопенгауэру и Дарвину. Умер Зиммель 26 сентября 1918 г.

Порой сложно стиль работ Зиммеля отнести к категории систематических. Он редко прибегал к систематизации своих идей, так что его социологическая концепция оказалась как бы «рассыпанной» по различным статьям, книгам, эссе, почти всегда посвященным важным проблемам. Для него характерна была широта идей, разнообразие направлений и методов исследования. То есть его интересы в области социологии не ограничивались каким-то одним направлением.

Одна из фундаментальных работ Зиммеля - «Философия денег» - представляет собой попытку культурологической (в отличие от марксовой социологической) интерпретации понятия отчуждения, во многом повторяющей критику Марксом капиталистического строя и буржуазного образа жизни. Зиммель испытал глубокое влияние идей К.Маркса. Последний же этап идейного развития Зиммеля характеризовался нарастанием скептицизма и сближением с антирационалистическими и антинатуралистическими движениями, переходом на позиции «философии жизни». Зиммель был не только социологом, но и влиятельным философом культуры, теоретиком искусства, много писал по проблемам социальной психологии, этики, политэкономии, социологии города, религии, пола и др. Каждую из наук он дополнял другой и в каждой находил что-то, что позволяло ему представить его социологическое видение.

Пестрота и многообразие работ Зиммеля часто создавали представление об отсутствии за ними сколько-нибудь связного целого. На самом же деле все эти разнообразные проблемы и интересы объединяло характерное и весьма оригинальное для своего времени представление о предмете, методе и задачах социологической науки.

Целью данной работы является изложение и характеристика основных выводов, сделанных в результате исследования социологической теории Г.Зиммеля, изучение концепций социологии Зиммеля в филосовском и формальном понимании ее как науки.

Указанный список литературы наиболее полно помогает раскрыть выбранную тему и даёт возможность охарактеризовать социологические концепции Георга Зиммеля, используя цитаты самого теоретика.

В последние десятилетия на Западе наметилось оживление интереса к социологическому творчеству Зиммеля. Появляются работы, посвященные анализу его социологической концепции в единстве всех ее составных частей: общей, формальной и философской социологии. Поэтому данная тема актуальна даже для нашего времени.

Характеристика концепции социологической теории Зиммеля. Цели и задачи его социологии

По Зиммелю, жизнь есть поток переживаний, но сами эти переживания культурно-исторически обусловлены. Как процесс непрерывного творческого становления, жизненный процесс неподвластен рассудочно-механическому познанию. Только через непосредственное переживание событий истории, многообразных индивидуальных форм реализации жизни в культуре и интерпретацию на основе этого переживания прошлого можно постичь жизнь. Исторический процесс, по Зиммелю, подчиняется «судьбе», в отличие от природы, в которой господствует закон причинности. В этом понимании специфики гуманитарного знания Зиммель близок выдвинутым Дильтеем методологическим принципам.

Зиммель считал, что социология должна представлять собой как бы метод изучения. Он писал: «Поскольку она исходит из того, что человека следует трактовать как общественное существо и что общество является носителем всех исторических событий, постольку она не находит объекта, который не изучался бы уже какой-либо из общественных наук, но обнаруживает для всех их новый путь - метод науки, которая именно в силу ее применимости ко всей совокупности проблем не является наукой, обладающей собственным содержанием»(4, с.17)

Выявление особого рода закономерностей в рамках их традиционного предмета, Зиммель называл общей социологией, описание и систематизацию чистых форм социации - чистой, или формальной, социологией. Чистая социология должна была служить выработке ориентиров, позволяющих исследователям в различных науках об обществе подходить к своему предмету «социологично», а значит - более осознанно, чем раньше, ставить проблемы и искать их решения. Чистая социология должна выполнять по отношению к прочим общественным наукам методологическую функцию, становясь «теорией познания частных социальных наук».

Зиммель выделял две философские социологические дисциплины: социологическую теорию познания, «охватывающую условия, предпосылки и основные понятия социологического исследования, которые в самом исследовании не могут быть обнаружены»; социальную «метафизику», необходимость в которой возникает тогда, когда «единичное исследование приводится к отношениям и целостностям, ставится в связь вопросами и понятиями, не рождающимися и не существующими внутри опыта и непосредственного предметного знания».

Зиммель сконструировал свою программу весьма актуальную для своего времени. Социологическое знание он разделил на три категории - формальную, общую и филосовскую социологию (Г.Зиммель Социальная дифференциация М. 1909 с.37).

Как раз в то время среди философов и теоретиков был весьма популярен вопрос о выяснении предметной области социологии. Существовали два основных подхода к решению этого вопроса. Согласно первому из них, все социальное сводится исключительно к индивидам, их свойствам и переживаниям, так что «общество» оказывается абстракцией, неизбежной с точки зрения практики, полезной для предварительного ознакомления с явлением, но не представляющей собой реального предмета. Если индивиды и их переживания могут быть исследованы естественными и историческими науками, то для особой, отдельной науки - социологии - не остается своей области. Самым ярким представителем этого подхода был Дильтей.

«Если с точки зрения такой критики, - писал Зиммель, - общества, так сказать, слишком мало, то с другой - его слишком много, чтобы ограничить его изучение одной наукой». С этой другой точки зрения все, что происходит с людьми, происходит в обществе, обусловлено обществом и является его частью. Поэтому нет науки о человеческом, которая не была бы наукой об обществе. На таких позициях стоял, в частности, Теннис, объединявший в рамках «общей социологии» право и филологию, политологию и искусствознание, психологию, теологию и даже антропологию. В этом случае, говорил Зиммель, «совокупность наук ставится на голову и к ней приклеивается новая этикетка: социология».(4 с.21)

Концепция Зиммеля гарантировала четкость отделения социологии как учения о чистых формах социации от прочих общественных наук. Кроме того, она позволяла провести границу между науками об обществе, в которых оказывалось возможным применение социологического метода, и науками о природе. Тем самым она одновременно обеспечивала единство социологии как науки и единство общественных наук.

Философская социология. Концепция понимания

Зиммель писал о двоякого рода границах, пролегающих там, где конкретно-научное мышление переходит в философское. Одна из этих границ обнаруживается тогда, когда встает вопрос о предпосылках познания. Конкретные науки не могут быть беспредпосылочными, каждый их последующий шаг требует доказательства, т. е. основывается на предпосылках содержательного и методического характера. Именно эти предпосылки раскрывает и исследует философия. Вторая граница обнаруживает себя тем, что «неизбежно фрагментарное содержание позитивного знания стремится восполнить себя, образовав картину мира, и соотнестись с целостностью жизни вообще».

Применительно к социологии проблема философского обоснования ставилась Зиммелем как проблема (а) разработки социологической теории познания и (б) создания социальной философии или, как говорил сам Зиммель, социальной метафизики.

Специфической теорией познания социальных явлений Зиммель считал теорию исторического понимания. Разработанная еще в «Проблемах философии истории», теория эта рассматривалась Зиммелем как философская методология познания, служащая руководством по применению в ходе социологического анализа общенаучных методов, таких, как индукция, типологизирование и проч. Сами по себе эти методы, согласно Зиммелю, не позволяют выяснить смысл социально-исторических явлений. Требуется выяснение того, как связано исследуемое явление с интересами самого исследователя или социальной группы, которую он представляет. Теория понимания была последовательно развита Зиммелем во втором немецком издании «Проблем философии истории», коренным образом измененном и переработанном по сравнению с первым (с которого был сделан в свое время русский перевод). В результате явление оказывается не только включенным в ряд номологически познанных наукой объектов, но и осмысленным, понятым с точки зрения социальной реальности, жизни. Понимание, таким образом, выступает как метод, характеризующий только и исключительно социальное познание, ибо на место формальных общенаучных критериев адекватности выдвигается новый, содержательный, социальный по самой своей природе критерий.

Теория понимания воплотила в себе то новое, что стремился внести Зиммель в теорию и методологию социального познания по сравнению с познавательными представлениями позитивистской и органицистской социологии, характерными для предшествующего периода. Она должна была, по мысли Зиммеля, служить «оружием рефлексии», делая проблематичным то, что в социологических исследованиях воспринималось как самоочевидное и не требующее доказательств, - объяснение через посредство целостностей (таких, как народный дух, социальный организм). Эти целостности должны рассматриваться, полагал Зиммель, как конструированные - как регулятивные принципы познания, а не как реальные единства.

Зиммель требовал методологической релятивизации социологических объяснений и отказа от устаревших, по его мнению, идей социологического и исторического «реализма».

Кроме того, теория понимания подчеркивала роль субъективных «компонентов познания в социальных науках, т. е. роль исследователя, творчески и заинтересованно рассматривающего развертывающиеся социально-исторические явления, будучи одновременно средством «контроля» этого субъективного компонента, ибо признание участия интересов и ценностей в социальном познании требовало последовательного выяснения их роли в выборе объектов исследования, в формировании и интерпретации понятий и т. д.

И наконец, понимание служило соединительным звеном между чистой, или формальной, социологией и социальной философией, будучи средством исторического осмысления данных, доставляемых формальной социологией.

Зиммелевская теория понимания давала, таким образом, возможность сознательного и последовательного включения в самый процесс социального исследования социально-практического, ценностного интереса, тенденции.

Однако принятие такой ценностно ориентированной позиции, будучи лишено у Зиммеля объективного обоснования, вело к субъективизации и релятивизации социального познания. Зиммлевекая концепция понимания в отличие, например, от марксистского принципа партийности, также признающего и учитывающего в ходе социального анализа интересы и ценности проводящего анализ теоретика, зиждилась не на объективной концепции общества и общественного развития, а на представлении об априорно постулируемой идее общества как регуляторе познания. Таким образом, вопрос об объективности познания вообще не мог быть поставлен. Приняв точку зрения понимания (в зиммелевской его трактовке), исследователь тем самым признавал не просто ценностную (и социальную) детерминированность своего познания, но и тот факт, что он познает не объективные характеристики своей предметной области, а лишь отраженные представления и идеи, характерные для его собственного (или общепризнанного в его социальной группе) образа социального мира.

Идеи Зиммеля о природе социального познания легче понять, рассмотрев их в свете общих теоретико-познавательных суждений («метафизики познания»), сформулированных им в рамках философии жизни. «Только жизнь в состоянии понять жизнь», -- писал Зиммель. Вот почему «всякая объективность, предмет познания, должна быть обращена в жизнь, дабы процесс познавания, истолкованный как функция жизни, действительно, был уверен в том, что перед ним совершенно проницаемый для него и, по существу, одинаковый с ним объект».

Если традиционный релятивизм растворял в потоке жизни Картину мира со стороны субъекта; то у Зиммеля то же самое происходит со стороны объекта. Не только субъект познает внешний по отношению к нему мир в образах и категориях, выражающих его собственную духовную структуру, но и сам объект познания лишается «внежизненной» объективности, выступая только в тех категориях и формах, которые предлагает ему жизнь.

Точно таким же образом организуется, по Зиммелю, и социальное познание: общество при посредстве использующего процедуры понимания индивида познает само себя; оно полагает представление о себе самом в качестве регулятивного принципа познания, понуждая тем самым явления и факты развертывающейся социальной жизни выражаться в предписанных им категориях и формах.

Именно таким образом, в соответствии с наиболее общими представлениями о процессах и механизмах познания и строит Зиммель свою социологическую концепцию. Именно в этом смысле и следует толковать роль теории понимания в общесоциологической концепции Зиммеля -- как соединительного звена между формальной социологией (описывающей формы социации и трактующей их в их историческом изменении и развитии) и социальной философией. Лишь в духовной «деятельности» исследователя, писал Зиммель, которая упорядочивает факты в согласии с господствующими идеями и ценностями, составляет факты в такие сочетания, из которых рождаются решения проблем, какие даже и не могли бы быть поставлены, если бы исследователь опирался только и исключительно на исходные «ряды опыта», -- лишь в такой деятельности рождаются гипотетические по самой своей сути образования, воспринимаемые и обсуждаемые как «исторические истины». Эта духовная деятельность есть, в сущности, деятельность понимания, а началом, ее направляющим и организующим, ее регулятивным принципом является «целостный образ» социального мира, фигурирующий в образе социальной философии.

Чистая социология

Зиммель рассматривал историю общества как историю психических явлений, которые он делил на две категории: психический акт (желание, припоминание, утверждение) и как то, что в каждом из подобных актов делается, вспоминается, утверждается и т. д. Зиммель писал: «Если мы изолируем этот последний аспект психического акта, то получим объективное содержание сознания, которое никоим образом не является психологическим». Это содержание - то, что в философии жизни понималось как «переживание», -- и есть, по Зиммелю, «материя», «тело» социального.

Говоря о непсихологичности переживания, зиммелевскую филосовию характеризуют как базирующуюся на феноменологических основаниях.

По Зиммелю чистая (формальная) социология изучает формы обобществления, которые существуют в любом из исторически известных обществ, относительно устойчивые и повторяющиеся формы межчеловеческих взаимодействий. Формы социальной жизни -- это господство, подчинение, соперничество, разделение труда, образование партий, солидарность и т. д. Все эти формы воспроизводятся, наполняясь соответствующим содержанием, в различного рода группах и социальных организациях, как государство, религиозное общество, семья, экономическое объединение и т. д. Зиммель считал, что чистые формальные понятия имеют ограниченную ценность, а сам проект Ф. с. лишь тогда может быть реализован, когда эти выявленные чистые формы социальной жизни будут наполнены историческим содержанием.

Таким образом, форма соотносит друг с другом несколько содержаний, что содержания эти образуют единство; обретая форму, эти содержания отделяются от других содержаний, а форма структурирует содержания, которые она взаимно соотносит друг с другом. «То, что мы называем формой, -- писал Зиммель, -- с точки зрения исполняемых ею функций есть унификация материала: она преодолевает изолированность частей, его составляющих. Целостность как единство этих частей... противостоит всякому другому материалу, не обладающему формой или оформленному иначе» ( Зиммель Г. Проблемы философии истории. М., 1898. с.73)

Противопоставление формы и содержания применительно к социологии следует понимать как противопоставление «материи» социального взаимодействия - культурно-исторически обусловленных продуктов человеческого духа, целей, стремлений, потребностей индивидов - и наиболее часто повторяющихся, характерных для всех и всяческих культурно-исторических событий и явлений структур взаимодействия.

Зиммель считал, что чистые формальные понятия имеют ограниченную ценность и проект формальной социологии лишь тогда будет реализован адекватно, когда выявление чистых форм социации будет сопровождаться выяснением того, «что значат они как чистые формы поведения, при каких обстоятельствах они возникли, как развивались, какие изменения претерпевали благодаря особенностям их объектов, благодаря каким одновременно формальным и материальным характеристикам общества они возникли и сошли». Каждая форма социации должна была стать объектом исторического содержательного описания. Таким образом, задача формальной социологии, следовательно, не в том, чтобы разделить целостные социальные образования на две части, а в том, чтобы, говоря современным языком, тематизировать общество как межчеловеческое, межиндивидуальное явление. Зиммель отнюдь не стремился к составлению исчерпывающего «каталога» человеческих взаимосвязей. Он, однако, сделал предметом своих исследований ряд аспектов и сторон социальной жизни, выделенных им как формы из ее «живой» реальности: господство, подчинение, соперничество, разделение труда, образование партий и т. д. Все эти формы, полагал Зиммель, воспроизводятся, наполняясь соответствующим содержанием, в различного рода группах и социальных организациях, в свою очередь могущих трактоваться как формы: в государстве и религиозном сообществе, в группе заговорщиков и экономическом объединении, в семье и художественной школе и т. п. Образцы исследования этих и других подобных форм Зиммель дал в очерках, составивших книгу «Социология».. Позднее некоторые исследователи пытались систематизировать выделенные Зиммелем формы. (2 с.34)

Анализа социального процесса как формы социации можно представить на примере исследования Зиммелем моды. Мода, пишет Зиммель, одновременно предполагает и подражание, и индивидуализацию. Человек, следующий моде, одновременно и отличает себя от других, и утверждает свою принадлежность к определенному слою или группе. Невозможность моды без стремления к индивидуализации Зиммель доказывает тем, что в примитивных обществах, характеризующихся максимальной социальной однородностью, где отсутствует стремление выделиться из общей массы, отсутствует и мода. Точно так же в любом обществе, управляемом сравнительно небольшой группой людей, представители правящей олигархии носят одинаково строгое платье, не желая демонстрировать свою исключительность перед лицом общей массы граждан. Пример: венецианские дожи, ходившие только в черном.

В обществах, характеризующихся распадом групповых норм, мода отсутствует. Мода стремленится к подражанию, к слиянию с коллективом. Как только какое-либо явление (одежда, идеи, манеры, вещи и проч.) стало «модным», оно тут же начинает «выходить из моды». В том-то и очарование моды, что она одновременно и нова и преходяща. Мода дает чувство настоящего, ощущение течения времени. Причиной широчайшего распространения моды в современную эпоху, говорит Зиммель, как раз и является процесс разложения старинных, принимавшихся на веру убеждений, привычек, традиций, в результате чего более активными становятся временные, переходные формы. Отсюда засилье моды в искусстве, в науках, даже в морали.

Но спротивоположной стороны рассматривая моду Зиммель отмечал, что она существует всегда, так что параллельно характеризуется неким постоянством.

Другой группой социальных форм, исследуемой Зиммелем служит социальный тип. Человек, включенный в определенного рода отношение, обретает некоторые характерные качества, которые являются для него сущностными, т. е. проявляющимися постоянно вне зависимости от природы того или иного конкретного взаимодействия. Примеры социальных типов, исследованных Зиммелем, - циник, бедняк, кокетка, аристократ и т. д. Как и в примере с модой, мысль Зиммеля при характеристике социальных типов движется диалектически, через выявление характерного противоречия. Так, бытие такого социального типа, как аристократ, представляет собой единство двух взаимоисключающих характеристик: с одной стороны, он целиком поглощен своей группой, ее фамильной традицией, ибо является ветвью фамильного древа, с другой - он абсолютно отделен и даже противопоставлен ей. Примером социальных форм, относящихся к третьей группе именуемой моделью развития, может служить универсальный процесс взаимосвязи расширения группы с усилением индивидуальности.

Усиление индивидуальности сопровождается деградацией группы. И наоборот, чем меньше, т. е. своеобразнее, группа, тем менее индивидуальны ее представители. Чем больше становится группа, тем менее схожи друг с другом ее участники. Исторический процесс развивается в сторону усиления индивидуальности за счет утраты индивидами их уникальных социальных характеристик: расширенная семья сменяется самостоятельными полноправными индивидами и нуклеарной семьей; цеховая и кровнородственная организация сменяется гражданским обществом с характерной для него высокой индивидуальной ответственностью.

Данная классификация социальных форм (социальные процессы - социальные типы - модели развития) весьма несовершенна. Более содержательной может стать классификация социальных форм по степени их удаленности от непосредственного потока жизни. Ближе всего к жизни, считает Зиммель, такие спонтанные формы, как обмен, личная склонность, подражание, формы, связанные с поведением толпы, и проч. Несколько далее от потока жизни, т. е. от «материи» социального и общественного содержания, стоят такие более устойчивые и независимые формы, как экономические и прочие формальные (не в зиммелевском, а в привычном ныне социологическом смысле слова) организации.(4 с.96)

Свое внимание Зиммель акцентирует и на формах социации, в которых он видит не мыслительную абстракцию, а реально реально встречающиеся в социальной жизни игровые формы. Они «чисты», ибо содержание, когда-то их «наполнявшее», исчезло. Примеры игровых форм: то, что понимается под старым режимом, т. е. политическая форма, пережившая свое время и не удовлетворяющая запросов участвующих в ней индивидов; «наука для науки», т. е. знание, оторванное от потребностей человечества, переставшее быть «оружием в борьбе за существование», «искусство для искусства» и т. д.

Формы социации абстрагировались Зиммелем от соответствующего содержания для того, чтобы выработать «опорные пункты» научного анализа. Но не менее важную роль в исследованиях ученый отводит вопросам так называемого свободного общения. Свободное общение - это общение ради общения, затеянное безо всяких конкретных целей, кроме одной - насладиться общением, побыть с другими. Такого рода общение представляет собой игровую форму социации, или абстрактную модель социального процесса, лишенную всяких содержательных элементов. Индивиды входят в такого рода общение, как «формальные» индивиды, лишенные каких-либо содержательных характеристик (таких, как способности, богатство, статус, власть, убеждения и т. д.); это общение - общение «равных». Такт служит средством обеспечения этого равенства; он ограничивает любого рода содержательные стремления и импульсы участников: бестактно на вечеринке говорить о делах, обсуждать абстрактные проблемы, демонстрировать свой ум или свое богатство. Такт, следовательно, есть игровая форма социальных норм. Флирт, или кокетство, игровая форма сексуальных отношений, лишенные реального эротического содержания. Разговор здесь - цель в себе; тема его, разумеется, не безразлична, однако главное - не тема, не содержание его, а удовольствие от разговора, от беседы, воплощающей в себе свободное общение, общение ради общения.

Идея формальной социологии послужила весьма полно раскрыта Зиммелем в процессе изучения роли свободного общения в различных формах социации.(6 с.19)

Многие ученые считают, что социология Зиммеля послужила попыткой сведения человеческого общества к такого рода чистым, или игровым, формам и что конечной целью Зиммеля было составление исчерпывающего списка этих форм. Считается также, что содержательные анализы, проведенные Зиммелем (наподобие рассмотренного анализа социальных процессов, социальных типов и др.), доказали, вопреки его намерениям, неосуществимость подобного проекта. Действительно, Зиммель неоднократно давал повод к такого рода упрекам, ставя на одну доску и сочетая по формальному признаку такие разные по своей социальной роли и культурному содержанию явления, как христианские секты и раннее коммунистическое движение, военное столкновение и супружеский конфликт, подчинение солдата офицеру и рабочего предпринимателю и т. д. Такие формальные классификации и субординации социальных явлений подвергались, критике со стороны В.И.Ленина, показавшего, что одни и те же социальные формы могут иметь совершенно различное значение в зависимости от исторической обстановки.(1 с.21)

Подводя итог формальной социологии, следует отметить, что Зиммель осознавал невозможность сведения социальной жизни к ее формальному моменту - «грамматике» форм социации. Именно поэтому идея чистой, или формальной, социологии отнюдь не исчерпывала содержания его социологической концепции, включающей также философскую социологию, задающую чистой социологии теоретико-познавательные и социально-философские мировоззренческие ориентиры.

Социальная философия и социология культуры

Социальное пространство - один из видов пространства, совокупность процессов, отношений и взаимозависимостей в социальной сфере, иерархически связанных между собой. Г. Зиммель, написавший отдельную работу «Социология пространства», характеризует социальное пространство как бездейственную форму, существующую лишь благодаря энергии деятельности субъектов. В отличие от него представители структурно-функционального, системного и синергетического подходов анализируют социальное пространство как надиндивидуальную реальность, систему структурированных социальных отношений.

Зиммель рассматривал социальную сферу сквозь призму функциональной дифференциации. На эту идею значительно повлиял позитивистский эволюционизм, преобладавший на начальном этапе философско-социологического творчества Зиммеля. Он считал, что размер социальной группы тесно связан с индивидуальными чертами ее представителей и что размер должен быть прямо пропорционален сплоченности ее участников. С возрастанием численного показателя группы увеличивается и индивидуальная свобода. Расширение группы приводит к реализации пространственного аспекта социации, в свою очередь ведущего к появлению способности абстрагирования; увеличение численности индивидов в группе, сопровождающееся дифференциацией ее элементов, порождает умственную способность к ассоциации. Так рождается интеллект, способность сознания.

Развитие интеллекта идет одновременно с возникновением и развитием денежного хозяйства. Появление денег как универсального средства обмена также обусловлено историческим процессом пространственного расширения и неизбежной дифференциации хозяйственных единиц. Деньги, как и интеллект, развиваются параллельно росту свободы и нарастающей (благодаря разделению труда) индивидуализации членов социальных групп. Возникновение сознания и появление денег знаменуют вступление общества в его исторический «период».

История общества есть, по Зиммелю, история нарастающей интеллектуализации (т. е. по существу, рационализации) социальной жизни и углубления влияния принципов денежного хозяйства. Другими словами, история общества отождествляется Зиммелем с историей становления современного капитализма, в котором наиболее полно выразились характерные общие черты денег и интеллекта.

Зиммель не связывает возникновение денежного хозяйства и интеллектуализма с новым временем - с зарождением капиталистического хозяйства и идеологии. Это гораздо более общие понятия - своего рода «эволюционные универсалии», уровень развития которых характеризует различные эпохи человеческой истории. Интеллектуализм и денежное хозяйство - руководящие понятия историко-социологической концепции Зиммеля. Одновременно они рассматриваются как абстрактнейшие из форм социации. Анализу этих форм Зиммель посвятил заключительную главу своей «Философии денег», представляющую собой феноменологию капиталистического образа жизни (Зиммель Г. Конфликт современной культуры. Пг., 1923. с.66)

«Интеллект, - пишет он, - согласно чистому его понятию, абсолютно бесхарактерен, но не в смысле отсутствия какого-то требуемого качества, а потому, что он целиком находится по ту сторону любой избранной односторонности, которая, собственно, и дает характер». То же самое относится и к деньгам. Деньги в себе и для себя есть чистое отображение ценностных отношений вещей, они равно доступны любой стороне, в денежных делах все люди равноценны, но не потому, что ценен каждый, а потому, что ни один не обладает ценностью, а только деньги.

Деньги отнимают у производимой вещи ее целесообразный характер, превращают ее в средство - работник оказывается отчужденным от продукта своего труда; деньги пространственно, а затем и духовно отделяют индивида от принадлежащих ему вещей, перестающих быть частью его Я, - и владелец оказывается отчужденным от владения; из взаимоотношений тех, кто управляет, и тех, кто подчиняется, исчезает субъективный, личностный момент, подчинение становится частью технологической необходимости, требованием «дела» - и индивиды оказываются отчужденными друг от друга в процессе производства и т. д.

Всеобщее отчуждение сопровождается ростом индивидуальной свободы. «Если свобода есть независимость от воли другого вообще, - пишет Зиммель, - то прежде всего она предполагает независимость от воли определенного другого. Отчуждение и свобода -- две стороны одной медали. В этом процессе всеобщего отчуждения люди теряют качества своей особости, переходят в «одномерность», перестают быть предпочитающими и предпочитаемыми. Символом межчеловеческих отношений становится проституция.

Зиммель связывает природу проституции и денег. «Безразличие, с которым они предаются всякому новому употреблению, легкость, с которой они покидают любого субъекта, ибо поистине они не связаны ни с одним, исключающая всякое сердечное движение вещность, свойственная им как чистым средствам, - все это заставляет провести роковую аналогию между деньгами и проституцией».

Во всех областях и сферах совместного человеческого существования Зиммель открывает «стилевое единство» современной культуры, обусловленное природой двух этих руководящих ею факторов. Он исследует социальную функцию денег и логического сознания во всех их многообразных и тончайших опосредствованиях в проявлениях: в буржуазной демократии, формальном праве, идеологии либерализма, всевластии науки, развитии техники, тенденциях художественного вкуса, излюбленных мотивах и композиции художественных произведений и, наконец, в самом ритме в темпе современной жизни (Зиммель Г. Конфликт современной культуры. Пг., 1923. с.42)

Большое внимание уделяет теоретик такому понятию как объективность, которую приравнивает к стилю современной культуры: объективность денег, противостоящая любой содержательной, субъективно обусловленной характеристике обладания, делающая их абсолютно независимыми от той или иной возможности их применения; объективность логических форм, существующих независимо от наполняющего их содержания и признающих возможной формальную правильность любого, даже самого бессмысленного и ложного суждения; в каком-то смысле им аналогична и объективность современного права, с неуязвимой формальной правильностью творящего иногда вопиющую содержательную, или, как говорил Зиммель, материальную, несправедливость. Таковы парадоксы, возникающие из развития и сочетания двух основных факторов и определяющие, по Зиммелю, смысл современной эпохи. Смысл заключается в нарастающем «опустошении» фундаментальных форм социации, отрыве их от содержания, превращении их в самодовлеющие игровые формы - релятивизация культурных содержаний.

Зиммель показал явление опустошения социальных форм, неспособных более содержать внутри себя материальное движение жизни, косвенно подтвердив тем самым марксов диагноз капитализма как социальна экономической системы, неспособной обеспечить адекватное использование переросших ее общественных производительных сил; описал процесс деградации культурных норм и связанной с этим релятивизации образа жизни в условиях капитализма - изнутри самого этого процесса, с позиций участника происходящих событий.

Зиммель отказывается от изучения механизмов функционирования денежного хозяйства в условиях капиталистической экономики, что имеет далеко идущие последствия. Анализ становится абстрактным, далеким от действительности капиталистических общественных отношений. Позиции и точки зрения релятивизируются, религиозные, моральные, правовые связи начинают считаться столь же значимыми, как и экономические, вместо изучения процессов взаимодействия культуры и социально-экономической структуры общества внимание сосредоточивается на исследовании функциональных взаимосвязей различных элементов культуры.(5 с.39)

В противоположность Марксу, давшему прекрасный анализ роли денег в капиталистическом обществе и вскрывшему лежащие за нею реальные социальные противоречия, Зиммель, сосредоточиваясь на описании символизма денег, стремится скрыть эти противоречия за «всеобщей релятивностью жизни». Эта установка объясняется сознательной философией, мировоззренческой позицией Зиммеля. Он полагал, что марксистская концепция социально-экономического развития догматична и нерефлексивна, относя марксизм к тем версиям «исторического peaлизма», разъяснению «сконструированной» природы которых должна была служить его теория исторического понимания. Зиммель стремился «подстроить под исторический материализм фундамент такого рода, чтобы сохранить объяснительную ценность хозяйственной жизни путем включения ее в основания духовной культуры, но чтобы сами хозяйственные формы рассматривались при этом как результат более глубоких оценок и течений, психологических и даже метафизических предпосылок».

Он предполагал релятивизировать добытые историческим материализмом истины, т. е. фактически лишить исторический материализм его прочного материалистического фундамента. Попытка «усовершенствовать» марксизм на деле оказывалась борьбой с марксизмом, а концепция Зиммеля, столь многим обязанного марксизму, несмотря на свою критическую направленность, была принципиально противоположной марксистскому видению социально-исторического процесса.

Зиммеля относят к основоположникам конфликтологии. По Зиммелю, жизнь есть поток переживаний, но сами эти переживания культурно-исторически обусловлены, хотя бы на фоне классовых переходов, подкрепленных противоречиями в хозяйственно-экономической жизни. В качестве непрерывного творческого становления, жизненный процесс неподвластен рассудочно-механическому познанию. Только и не только через непосредственное переживание событий истории, многообразных индивидуальных форм реализации жизни в культуре и интерпретацию на основе этого переживания прошлого можно постичь жизнь.

Религия Зиммеля

По мнению Зиммеля, сторона социальной сущности - единство - претворяется в соответствующую сторону религиозной сущности. Групповое единство склонно облекать свои структуры в трансцендентные формы и брать на вооружение религиозной чувство. Синтез индивидуумов в более высокую форму группового единства в глазах отдельной личности некое чудо. Поэтому личностное существование чувствует себя втянутым в игру преодолимых сил.

Зиммель различал религиозность и религию и подчеркивал, что не религия создает религиозность, а наоборот. Религиозность - это “целостная фундаментальная устроенность души”, “фундаментальное бытие религиозной души”. Она обнаруживается в религиозной вере, а сам этот душевный факт есть нечто метафизическое.

Между отношениями индивидуума к божеству и его отношением к социальной общности социолог находил сходства. Решающую роль тут играет чувство зависимости. Индивидуум чувствует себя привязанным ко всеобщему, высшему, к тому, из чего он возникает и куда уходит, чему отдает всего себя и от чего в то же время ожидает освобождения и избавления, от чего отличен и с чем все-таки тождествен. Зиммель считал, что существует сходство между отношениями индивидуума к божеству и его отношением к социальной общности. Решающую роль тут играет чувство зависимости. Индивидуум чувствует себя привязанным ко всеобщему, высшему, к тому, из чего он возникает и куда уходит, чему отдает всего себя и от чего в то же время ожидает освобождения и избавления, от чего отличен и с чем все-таки тождествен.(Зиммель Г. Теория познания. М., 1899. с.48)

Объективные религиозные образования - церковь и догматика, по мнению Зиммеля, суть только слабый отблеск чистой формы религии. Содержание и явление религии представляют собой соединение вещества жизни и религиозной формы. Социальный институт церкви с течением времени становится негибким, догматика превращается в самоцель. Поэтому индивидуальная религиозность постоянно приходит в противоречие с догматикой, церковью и колеблет их.

Критика формы в социологической концепции Г. Зиммеля

Как только социологическая концепция Г. Зиммеля приобрела более конкретный вид, то сразу появилась критические замечания. Одним из пунктов была критика не историчности, далекой от реальности теории. В своей работе «Проблема социологии» Зиммель писал, что "…в исторической реальности форма неотделима от содержания и что форма возникает на основе содержания, которое, однако, не может существовать без формы…" он все же делал в своей работе попытки определить предметом социологии только форму».

Соответственно можно говорить о том, что форма является внеисторической абстракцией. Зиммель объяснял это тем, что форму можно исследовать отдельно от содержания.

Возможно, проблема заключается в том, что Зиммель рассматривал форму и содержание как категории познания. Например, в своей работе "Введение в науку о морали" Зиммель говорил, что "…категории содержания и формы - одни из самых относительных и субъективных во всей области мышления. Что в одном отношении форма в другом содержание, и при ближайшем рассмотрении понятийная противоположность между ними часто в противоположность более общей и более частной определенности" [3, с. 85].

По этой причине ему представлялось возможным проводить различия и делать предметом социологии только форму, и, именно поэтому его критиковали за не историчность. В его работах форма является категорией познания, а не определяет специфического и конкретного содержания, и не определяется им. Таким образом, индивид может, исходя из своих субъективных предпочтений, поменять форму и содержание местами, в зависимости оттого, что для него обще, а что является частным. Этот момент служил основанием критики концепции Э. Дюркгеймом.

Он рассматривал форму и содержание не как разные элементы реальности, а как факты, которые имеют одну и ту же природу (предметом социологии Эмиля Дюркгейма были социальные факты). И различаются только по степени универсальности, в том смысле, что форма более универсальна, чем содержание. Исходя, из всего этого можно сказать, что если абстрагированная форма может быть содержанием, то это содержание также становиться абстрагированным. А если следовать такой логике рассуждений, то исследование социальных феноменов на основе категорий формы и содержания, сразу же является бесполезной т.к. уже подход оказывается не укорененным в социально - исторической реальности. Вот поэтому формы в концепции Зиммеля подвергаются критике в не историчности.

Охарактеризовав социологию как науку о формах, Зиммель не мог не обратиться к содержанию.

Такой ход Зиммеля подверг критике Дюркгейм. Он говорил, что попытка Зиммеля включить в анализ содержание приведет к значительному размыванию границ социологии, и почти все содержания в таком случае рассматриваются как предмет социологии. (Павленок П.Д. Социология. М., 2002 с.11)

Поскольку критика это вычленение не только отрицательных моментов концепции, но и положительных, обратимся к таковым в концепции Зиммеля. Он ограничивает социологию исследованием формы, привлекая содержание. Можно сказать что, применяя этот метод, можно прийти к довольно четкому анализу социологических явлений на основе взаимодействия формы и содержания.

Заключение

В течение всей своей жизни Зиммель как социолог пользовался огромной известностью. Однако вскоре после смерти его работы хотя и не были вовсе забыты, но как бы выпали из поля зрения исследователей. Тому виной - особенности стиля его творчества, а также маргинальное положение Зиммеля по отношению к официальным академическим кругам. Сыграла свою роль и историческая случайность: считая главным социологическим трудом Зиммеля «Социологию» - сборник написанных в разное время очерков, объединенных под одной обложкой в 1908 г., - социологи, по существу, просмотрели глубоко систематизированную и сводящую воедино все темы социологического творчества Зиммеля шестисотстраничную «Философию денег». 20--30-е годы XX в, ознаменовались в социологии упадком теории и расцветом эмпирических исследований. Нельзя сказать, что Зиммель тогда был забыт совсем. Хотя в самой Германии его труды и идеи оказались отодвинутыми на задний план бурными социальными событиями, они пользовались значительным успехом в США, особенно среди социологов и социальных психологов Чикагской школы. Была опубликована книга Спикмана о Зиммеле, Смолл, Парк, Берджесс и другие печатали переводы из Зиммеля и широко пропагандировали его труды, оказавшие влияние на формирование их собственных социологических концепций. Однако не совокупность социологических идей Зиммеля вызывала их интерес. Привлекали прежде всего те из его работ, которые соответствовали направлению их исследований: по социологии города, динамике человеческих групп, социальной дезорганизации, социальной экологии и т. п. Именно в этот период и сложилось во многом свойственное американской социологии и поныне представление о Зиммеле как о тонком и наблюдательном социальном психологе, теоретике взаимодействия, не ставившем в отличие, например, от его современников Вебера и Дюркгейма крупномасштабных, значимых теоретических, методологических, социальных проблем.

Зиммеля считают одним из предшественников символического интеракционизма, а также классические образцы исследований в области ролевой теории, динамики социальных групп, социологии власти, социологии конфликта и т. д. При этом, однако, часто оказывается утраченной общая теоретическая система координат, в рамках которой ставились и решались Зиммелем указанные проблемы. Многие стороны социологического наследия Зиммеля ускользают из поля зрения исследователей. Широко распространенным остается мнение о «мелкотемности» его работ, об «эссеистской» природе его творчества и, главное, об отсутствии сколько-нибудь целостной концепции общества и социального развития. Похоже, что Зиммель был прав, записав более полувека назад в своем дневнике: «Наследство, которое я оставлю, похоже на разменный чек; деньги распределены, и каждый вкладывает свою часть в то дело, которое соответствует его натуре, забывая, чем он обязан этому наследству».

В последние десятилетия на Западе наметилось оживление интереса к социологическому творчеству Зиммеля. Появляются работы, посвященные анализу его социологической концепции в единстве всех ее составных частей: общей, формальной и философской социологии. Особенно примечательна в этом отношении книга П. Э. Шнабеля. Иногда говорят даже о «зиммелевском ренессансе». По словам Л.Козера, Зиммель «продолжает стимулировать социологическое воображение столь же мощно, как Дюркгейм или Вебер».

Список использованной литературы

социологическая зиммель философский

1. Буржуазная философия кануна и начала империализма. М., 1977.

2. Зиммель Г. Проблемы философии истории. М., 1898.

3. Зиммель Г. Дарвинизм и теория познания. М., 1899.

4. Зиммель Г. Социальная дифференциация.Социол. и психол. исслед. М., 1909.

5. Зиммель Г. Конфликт современной культуры. Пг., 1923.

6. Павленок П.Д. Социология. М., 2002.

Размещено на Allbest.ru