Новая теория развития общества без ошибок Маркса и Ленина

Но почему именно после капитализма, а не после феодализма или рабства? Чтобы объяснить: почему в течение трёх формаций (рабовладельческой, феодальной и капиталистической) уничтожение частной собственности не произошло, а при переходе к следующей (коммунистической) должно было произойти, закон развития общества людей стали трактовать, как закон соответствия производственных отношений не только уровню развития, но и характеру производительных сил. При этом имелось в виду, что для отрицания частной собственности нужен не только повышающийся уровень развития производительных сил, но и приобретение этими силами общественного характера. В доказательство этого К. Маркс обосновал, что коммунизм наступит вслед за капитализмом именно потому, что уже при капитализме производительные силы приобретут черты или характер общей собственности.

Такой вывод был сделан в результате анализа тенденции, проявляющейся в стихии капиталистического рынка. Конкуренция рынка приводила к разорению мелких хозяйств и поглощению их более крупными, способствуя процессу концентрации всех средств производства в руках одного владельца. Ф. Энгельс отмечал: «Если мы от акционерных обществ переходим к трестам, которые подчиняют себе и монополизируют целые отрасли промышленности, то тут прекращается не только частное производство, но и отсутствие планомерности» [6 .476]. В свою очередь К. Маркс писал о пределе концентрации средств производства следующее: «В каждом данном обществе этот предел был бы достигнут лишь в тот момент, когда весь общественный капитал оказался бы соединённым в руках одного единственного капиталиста или одного единственного общества капиталистов» [11.633]. Чем больше конкурентов разорялось, тем меньше оставалось капиталистов и тем больше становилось наёмных рабочих. Эта тенденция явно показывала, что огромной массе обездоленных трудящихся в будущем будет очень просто отстранить от власти жалкую кучку, а может быть всего лишь одного (последнего) капиталиста. Так, В.И. Ленин писал, что «раньше, чем дело дойдёт до одного всемирного треста, империализм неизбежно должен будет лопнуть, капитализм превратится в свою противоположность» [7.260].

Получается, что если в предыдущих формациях сохранялась мелкая частная собственность, то капитализм подготавливал для коммунизма почву тем, что уничтожал мелких собственников, превращая все средства производства целиком в частную собственность единственного капиталиста. Достаточно было устранить этого капиталиста и, вот вам, уже нет частной собственности и нет деления общества на классы. Поэтому К. Маркс пишет: «Коммунизм есть положительное выражение упразднения частной собственности: на первых порах он выступает как всеобщая частная собственность. Беря отношение частной собственности в его всеобщности, коммунизм в его первой форме является лишь обобщением и завершением этого отношения» [12.114]. Эту первую форму, фазу или стадию коммунизма назвали "социализмом", являющимся переходным периодом от частной собственности к общей. При переходе от рабства к феодализму и капитализму никаких переходных периодов в истории человечества не было. Классики объясняли этот факт тем, что при смене тех формаций собственность продолжала оставаться частной.

При социализме собственность должна была стать государственной. Только в таком случае становится понятным сочетание слов «всеобщая частная собственность». Слово «всеобщая» означает, что уже нет частного собственника, а добавка «частная» означает, что средства производства всё ещё не являются общей собственностью, а являются государственной или, как принято сейчас говорить, ничейной собственностью.

Если первая форма коммунизма, в виде государственной собственности с плановым ведением хозяйства, уже являлась отрицанием частной собственности и была первым шагом к свободе, то предполагалось, что коммунизм в своей высшей форме будет уже отрицанием социализма, так как государственная собственность превратится в общую. По этому поводу К. Маркс пишет: «Свобода ... может заключаться лишь в том, что коллективный человек, ассоциированные производители рационально регулируют ... свой обмен с природой. Но, тем не менее, это всё же остаётся царством необходимости. По ту сторону его начинается ... истинное царство свободы ...» [13.893]. Рациональное регулирование означает обязательную работу членов общества по общему плану, которая превратится в истинную свободу самодеятельного труда только лишь на высшей фазе коммунизма.

Для завершения построения исторического материализма оставалось указать, что именно в производительных силах является границей меры, определяющей начало социальной революции. Были попытки взять тип орудий труда за основу такой границы. Например: «... ремесленные орудия характеризуют феодальную формацию, машины - капиталистическую, а комплексно-механизированное, полностью автоматизированное производство составляет материально- техническую базу коммунизма».[14.185]

Но такой критерий не соответствует истине, ибо по уровню автоматизации, а тем более компьютеризации, капиталистические страны давно уже обогнали бывшие страны социалистического лагеря.

Однако …

12. В отличие от модели развития в виде бесконечной спирали, обоснованной в диалектическом материализме, вся история человечества в историческом материализме была представлена только в виде одного её витка. Это означает, что история развития человечества начинается сразу с формации первобытного коммунизма, имеющей уже и производственные отношения, и производительные силы, хотя логично было предположить, что история человечества должна начинаться с дикого стада первобытных людей. Немецкие ученые В. Эйххорн, А. Бауэр и Т. Кох пишут: « стадная фаза развития первобытного общества длилась почти два миллиона лет. И только около 50 тысяч лет назад... в недрах первобытного общества произошел переход к родовомy строю» [15.84]. При таком рассмотрении начала истории человечества уже нельзя объяснить развитие общества людей, как естественноисторическую смену общественно-экономических формаций, поскольку дикое стадо не соответствует понятию формации, ибо у него нет производства, а, следовательно, нет производственных отношений и производительных сил. Кроме того, если начать отсчёт истории человечества от состояния дикого стада, то тогда вместо коммунизма пришлось бы вернуться согласно спирали снова к состоянию дикости, но на более высоком уровне её развития. Поэтому классики вводили жёсткое разграничение между человеком и его диким предком. Например, Ф. Энгельс писал: «Существенное отличие человеческого общества от общества животных состоит в том, что животные в лучшем случае собирают, тогда как люди производят. Уже одно это - единственное, но фундаментальное различие делает невозможным перенесение ... законов животных обществ на человеческие общества» [16.86]. Так надо было сказать, чтобы оборвать спираль развития снизу, хотя фаза сбора плодов Природы и сегодня является основной составной частью процесса производства сельскохозяйственной продукции.

Аналогичным образом была оборвана спираль и сверху, так как если продолжать двигаться по спирали, то общество должно пройти коммунистическую формацию и вернуться к её отрицанию в виде рабства, но на более высоком уровне развития. Поэтому коммунизм был объявлен последней формацией в истории человечества. Так, например А.П. Машков утверждал: «Коммунистическая формация является последней формой устройства человеческого рода, но не потому, что на ней останавливается развитие истории... Своевременно вскрывая и разрешая назревающие противоречия, коммунизм как формация будет развиваться бесконечно» [17.46].

Мысль о конце развития напрашивается сама собой, поэтому не удивительно, что автору приходится специально отмечать, что это не конец развития. В этой остановке на определённой стадии развития (коммунизме) и состоит коренное отличие исторического материализма от диалектического.

Во-первых, эта остановка означает, что перестаёт действовать закон «О переходе количественных изменений в качественные и обратно», так как коммунистическая формация будет базироваться на одних и тех же производственных отношениях, то есть будет изменяться только количественно.

Во-вторых, эта остановка означает, что перестаёт действовать закон «Отрицания отрицания» в виде спирали, так как общество будет только количественно «возвышаться» само над собой. Такое «возвышение» можно представить как вертикальную прямую, выходящую из верхнего конца витка спирали, то есть из точки, обозначающей коммунистическую формацию. Таким образом, если спираль появилась в диалектическом материализме в результате спора со сторонниками концепции развития по прямой линии, то в историческом материализме классики теории сами закончили виток спирали бесконечной прямой (рис.4).

В-третьих, перестаёт действовать закон о единстве и борьбе противоположностей, согласно которому борьба противоположностей является источником развития, а их кульминация неизбежно приводит к замене старой формации на новую. В связи с этим В.С. Семёнов задаёт себе вопрос: «Действительно, все ли следующие друг за другом ступени развития противоречий являются неизбежными ... ?» И тут же отвечает: «Ответы на эти вопросы, по нашему мнению, связаны прежде всего с разделением самих стадий развития противоречия на закономерные и незакономерные» [17.159].

Вот вам и всё разрешение проблемы поиска закономерности развития общества. Когда надо было обосновать саморазвитие объектов, ввели закон «О единстве и борьбе противоположностей», а когда стало необходимым обосновать бесконечное развитие одной формации, то стали законной считать только первую половину закона, говорящую о единстве противоположностей, и незаконной - об их борьбе. Поэтому В.С. Семёнов сам задаёт себе вопрос: «Значит ли это, что в таком случае ... перестаёт действовать закон единства и борьбы противоположностей ?» И тут же стандартно отвечает: «Вовсе нет ... » [17.166].

13. Диалектика вроде бы показала, что переход к новому качественному состоянию связан с переходом от единства противоположностей к их борьбе и последующему слиянию этих же противоположностей в новое единство. Отсюда следует, что, при переходе от капитализма к коммунизму, класс капиталистов не будет уничтожен, а сольётся с пролетариатом в новое тождество. Поэтому, в обоснование уничтожения класса капиталистов после социалистической революции, В.И. Ленин пишет: «В ходе социалистической революции пролетариат из подавленного, угнетённого класса превращается в господствующий класс, устанавливает свою диктатуру. Противоположности поменялись местами, стали как бы тождественными» [7.75]. Разве нет разницы между взаимодействием противоположностей с образованием их единства и всего лишь сменой их расположения относительно друг друга? Ведь со школьной скамьи мы знаем, что от перемены мест слагаемых сумма не изменяется.

14. Реальная история развития человечества значительно отличается от её теоретической модели.

Во-первых, в реальной истории не было социальных революций при смене формаций, кроме буржуазных революций, разрушающих феодальный строй. Даже такая формация, как рабовладельческая, была отменена путём экономической реформы при переходе к феодальному строю. По этому поводу немецкие философы пишут: «Чтобы повысить доходность, значительную часть рабов отпустили на волю, наделив их участками земли за долю урожая» [15.100].

Во-вторых, буржуазные революции происходят на стыке феодальной и капиталистической формаций, а они обе основаны на частной собственности и, с точки зрения исторического материализма, не должны являться отрицаниями друг друга.

В-третьих, феодальный строй, который занимает в историческом материализме центральное место в группе антагонистических формаций, основанных на частной собственности, фактически является не полным отрицанием коммунистической формации, а в некоторой степени, возвратом «якобы назад», потому что «самым важным достижением феодализма, если сравнивать его с античным способом производства (рабовладельческой формацией - авт.), было частичное освобождение ... производителя ... , что означало их большую заинтересованность в повышении производительности труда» [15.106]. Ведь, с точки зрения исторического материализма, термин «крестьянин» относится не к человеку, который работает на земле (раб тоже работал на земле), а к определённому классу собственников, вернее, к классу частичных или ограниченных собственников средств производства. Получив участок земли за долю урожая (оброк), крестьянин стал собственником остающейся у него части урожая. Другой частью (оброком) владел феодал. В этом смысле они оба являлись ограниченными или частичными владельцами одной и той же земли. Часть труда крестьянина, которая доставалась феодалу, называлась барщиной. Свою же часть труда крестьянин организовывал по собственному усмотрению, то есть занимался самодеятельностью, что было характерно эпохе первобытного коммунизма. В этом смысле феодализм и является возвратом «якобы назад», что никак не вписывается в диалектическую спираль, изображающую феодализм полярной противоположностью коммунизма.

В-четвёртых, если считать, что моментом завершения феодального строя является буржуазная революция, то есть революция, свершаемая нарождающимся классом капиталистов, то только при феодальном строе в обществе одновременно существует четыре класса людей: феодалы и крестьяне, капиталисты и наёмные рабочие. С точки зрения диалектической спирали наличие четырёх классов в феодальном обществе (то есть внутри одной формации) тоже является необъяснимым парадоксом.

В-пятых, в истории человечества имеется ряд фактов пропуска некоторых формации развивающимися странами. Так общепринято, что в России не было рабовладельческой формации, в Монголии - капитализма. Уже отсюда можно ещё раз сделать вывод, что если выведенная в историческом материализме закономерность смены формаций может быть нарушена, то она вообще не является закономерностью хода истории человечества.

Если бы переход от капитализма к коммунизму был закономерностью хода истории, то социалистические революции происходили бы повсеместно, так же, как когда-то повсеместно происходили буржуазные. Но поскольку это явление случилось без помощи извне только один раз (в 1917 году), то его правильнее будет считать уникальным случаем победы вооруженного восстания пролетариата, под руководством партии большевиков.

Ни Спартаку, ни Разину, ни Пугачеву не довелось попытаться воплотить в жизнь свое представление о справедливом обществе людей. Все восстания, известные в истории человечества, либо подавлялись, либо победители сами становились угнетателями. Только В.И. Ленину, вооруженному, пусть ошибочной, но теорией построения нового общества, удалось приступить к реальному воплощению своей мечты и мечты множества других людей. Но одно дело ломать старое, а другое - строить новое, одно дело делить добычу восстания, а другое - организовать жизнь нового общества так, чтобы люди могли производить жизненных благ больше, чем в условиях старой формации, и при этом быть более свободными, чем ранее. Сегодня, спустя десятки лет и зная результаты этого исторического эксперимента, легко говорить об ошибках вождя мирового пролетариата, об ошибках предыдущих поколений, хотя даже теперь мало кто знает, как и что именно хотели построить классики, назвав это словом «коммунизм». Тем более, мы должны разобраться в теоретических ошибках коммунизма К. Маркса и В.И. Ленина.

1.5 О теории и практике построения коммунизма

В 1919 году на 8-ом съезде РКП(б) была принята вторая Программа партии, в которой была поставлена задача: «Неуклонно продолжать и довести до конца ... превращение средств производства и обращения в собственность Советской республики, то есть в общую собственность всех трудящихся» [18.48]. Как видно из текста, в Программе была отождествлена государственная собственность республики и общая собственность всех трудящихся, хотя К. Маркс характеризовал государственную или «ничейную» собственность не как «общую», а как «всеобщую частную».

По существу в Программе речь шла о создании государственной собственности, то есть о построении социализма. Но, выступая в 1920 году на 3-ем Всероссийском съезде РКСМ с речью о задачах молодёжи, В.И. Ленин говорил: «... поколение, которому теперь 15 лет ... через 10-20 лет будет жить в коммунистическом обществе...» [19.29]. Не ошибся ли В.И.Ленин, говоря о построении коммунизма через такой малый промежуток времени? Нет, т.к. в этих двух случаях одно и то же называется разными терминами, поскольку социализм, как переходный период между капитализмом и коммунизмом, назывался ещё и первой стадией или низшей фазой коммунизма.

Только в 1936 году (т.е. действительно через 17 лет) было официально констатировано, что социализм в СССР был в основном построен, т.е. все средства производства перешли в собственность государства. Затем, в результате долгого пути дальнейшего развития должно было получиться общество, отрицающее все недостатки социализма и характеризуемое следующей формулировкой: «На высшей фазе коммунистического общества, после того как исчезнет порабощающее человека подчинение его разделению труда; когда исчезнет вместе с этим противоположность умственного и физического труда; когда труд перестанет быть только средством для жизни, а станет сам первой потребностью жизни; когда вместе с всесторонним развитием индивидов вырастут и производительные силы, и все источники общественного богатства польются полным потоком, лишь тогда можно будет совершенно преодолеть узкий горизонт буржуазного права, и общество сможет написать на своём знамени: «Каждый по способностям, каждому по потребностям!» [20.443].

Эта формулировка К. Маркса представляет собой всего лишь образец применения закона «Отрицания отрицания» и перечисляет все признаки, которые были якобы присущи первобытному коммунизму и к которым общество должно вернуться «якобы назад» на более высокой ступени развития, отрицая капитализм. Сам принцип «Каждый по способностям, каждому по потребностям» является просто отрицанием буржуазного принципа «От каждого по способностям, каждому по труду», который был назван классиками буржуазным потому, что он реализуется в капиталистическом обществе. Считается, что этот же принцип реализуется и при социализме, но только лишь как пережиток капитализма. Он предполагает неравенство людей так как, получая за равный труд равную оплату, многодетный отец имеет гораздо меньший достаток на каждого члена семьи, чем холостяк, работающий только для себя. Коммунистический лозунг, конечно же, отрицал это неравенство, обещая каждому члену общества одинаковый достаток при равных потребностях. Но каким образом надо было строить это идеалистическое общество, никто из классиков не знал.

Например, В.И. Ленин писал: «... открывать политические формы этого будущего Маркс не брался» [21.56] и «... как скоро пойдёт это развитие дальше, как скоро дойдёт оно до разрыва с разделением труда, до уничтожения противоположности между умственным и физическим трудом, до превращения труда в «первую жизненную потребность», этого мы не знаем и знать не можем» [22.303]. Более того, даже по поводу социализма давалось аналогичное заключение: «Дать характеристику социализма мы не можем: каков социализм будет, когда достигнет готовых форм, - мы этого не знаем, этого сказать не можем» [23.65].

Поэтому К. Маркс и Ф. Энгельс в «Немецкой идеологии» писали: «Коммунизм для нас не состояние, которое должно быть установлено, не идеал, с которым должна сообразоваться действительность. Мы называем коммунизмом действительное движение, которое уничтожает теперешнее состояние» [24.148]. Это высказывание основано только на вере в то, что за капитализмом последует коммунизм. Просто надо идти вперёд, где уже маячит светлое будущее.

В таких условиях предполагалось, что необходимым и достаточным условием для построения коммунизма является работа по изживанию пережитков капитализма, существующих при социализме. Так, если при первобытном коммунизме отсутствовали деньги, государственный аппарат управления обществом, разделение труда, то в этом предполагалось вернуться «якобы назад».

К. Маркс разработал теорию денег, подчинённую закону «Отрицания отрицания», согласно которой деньги, возникнув и пройдя стадии развития в виде предметов натурального обмена, золота и всеобщего эквивалента в виде бумажных купюр, должны были снова исчезнуть, когда исчезнет торговля, а останется только плановое ведение хозяйства и распределение в интересах всего общества. Единственное, что предполагалось делать, это вести учёт и контроль отработанного времени путём выдачи специальных «бонов» или, как мы сейчас говорим, распределять всё по карточкам. Например, «Каждый член общества, выполняя известную долю общественно-необходимой работы, получает удостоверение от общества, что он такое-то количество работы отработал. По этому удостоверению он получает из общественных складов предметов потребления соответственное количество продуктов» [20.445].

Что касается отмирания государственного аппарата управления, то в «теории» это обеспечивалось тем, что постепенно все члены общества должны были участвовать в управлении общественным хозяйством. В.И. Ленин пишет: «Целью нашей является бесплатное выполнение государственных обязанностей каждым трудящимся, по отбытии 8 часового «урока» производительной работы» [23.204]. И далее: «Необходимость соблюдать несложные основные правила всякого человеческого общежития очень скоро станет привычкой. И тогда будет открыта настежь дверь к переходу от первой фазы коммунистического общества к высшей его фазе, а вместе с тем к полному отмиранию государства» [22.309]. Именно тогда было сказано, что государством будет управлять каждая кухарка, что «профсоюзы - это есть организация воспитательная, организация вовлечения, обучения, это есть школа, школа управления, школа хозяйничанья, школа коммунизма» [ 20.423].

Но уж совсем наивно классики собирались изживать разделение труда, которое обуславливает наличие в обществе обмена, торговли, денег, а значит и всех других пережитков капитализма. К. Маркс писал: «... в коммунистическом обществе ... общество регулирует всё производство и именно поэтому создаёт для меня возможность делать сегодня одно, а завтра - другое, утром охотиться, после полудня ловить рыбу, вечером заниматься скотоводством, после ужина предаваться критике, - как моей душе угодно, - не делая меня, в силу этого охотником, рыбаком, пастухом или критиком» [20.467].

Во-первых, при такой ежечасной смене рабочих мест нет никакой ответственности за конечный результат работы, а при беспорядочном перемещении от одного места к другому наступит полнейший хаос в обществе.

Во-вторых, если общество будет планировать деятельность людей, как их душе угодно, то кто же будет выполнять грязную, тяжёлую работу?

Но всё это мелочи по сравнению с необоснованностью основного принципа коммунизма «от каждого по способностям, каждому по потребностям». Этот принцип невозможно осуществить, если каждый производитель работает за заработную плату, пропорциональную затраченному труду, на которую он потом может приобрести необходимые ему жизненные блага. Как же предполагалось дать человеку не столько, сколько он сделал, а столько, сколько он хочет? Для того, чтобы дать одному человеку по потребности, а не по труду, необходимо чтобы кто-то другой тратил труда гораздо больше, чем ему требуется для удовлетворения своих потребностей. А чтобы все трудящиеся оставались в неведении о затратах своего труда предполагалось отменить меру труда - зарплату, а следовательно и деньги вообще, как эквивалент обмена. За что же тогда должен был работать человек?

В.И. Ленин писал: «Коммунизм, если брать это слово в строгом значении, есть безвозмездная работа на общественную пользу, не учитывающая индивидуальных различий, стирающая всякое воспоминание о бытовых предрассудках, стирающая косность, привычки, разницу между отдельными отраслями работы, разницу в размере вознаграждения за труд» [20.463]. И далее: «Мы будем работать, чтобы вытравить ... привычку считать труд только повинностью и правомерным только оплаченный по известной норме труд. Мы будем работать, чтобы внедрить в сознание, в привычку, в повседневный обиход масс правило: «... каждый по своим способностям, каждому по его потребностям», чтобы вводить постепенно, но неуклонно коммунистическую дисциплину и коммунистический труд» [20.465].

А что такое коммунистический труд? По словам В.И. Ленина «коммунистическое» начинается только тогда, когда появляются субботники, т.е. бесплатный, не нормированный никакой властью, никаким государством труд отдельных лиц на общественную пользу в широком масштабе» [20.463] Под «общественным» здесь, как и везде, понималось государственное, то есть «ничейное» для того, кто выполнял бы эту бесплатную для себя работу. Недаром В.И. Ленин назвал бесплатный труд на первом коммунистическом субботнике «великим почином». Таким образом, экономической основой коммунизма является «... труд вне нормы, ... без расчёта на вознаграждение, труд по привычке трудиться на общую пользу ...» [20,464]. Но, вряд ли, в этом подобии муравью кто-нибудь захочет увидеть своё светлое будущее.

В данном случае классики делали упор на переделку сознания и противоречили основному принципу материализма, который гласит: сознание вторично, бытие определяет сознание. Воспитанием тут ничего не сделаешь. Только создание таких средств производства, которые будут производить продукты потребления без разделения производственного процесса на различные технологические операции, требующие участия человека, позволит решить задачу по изживанию разделения труда, а значит и всех сопутствующих ему недостатков нашей жизни.

Но что заставит человечество когда-нибудь достичь такого совершенства в уровне развития средств производства? Каждому ясно, что только «возникающее несоответствие между новыми потребностями и средствами их удовлетворения заставляет людей постоянно улучшать орудия производства» [14.84]. Это значит, что потребности всегда опережают возможности их удовлетворения, поэтому принцип коммунизма «каждому по потребностям» может реально выполняться только в виде принципа «каждому по возможностям», а этот принцип всегда действовал и будет действовать при любой формации общества.

Вот такой «теоретический багаж» мог взять с собой в дорогу тот, кто пошёл бы по пути реального строительства нового общества. После выстрела с крейсера «Аврора» это строительство началось ...

Практика показала, что отмена денег в период «военного коммунизма» отбросила страну назад от естественного пути развития. Отсутствие товарно-денежного обмена заставило государство изымать зерно в деревнях силовыми методами продразвёрстки. Затем из одной крайности бросились в другую: вместо временного отсутствия денег наступила эпоха новой экономической политики (НЭПа) в виде свободы предпринимательства. В деревне ввели продовольственный налог. В.И. Ленин тогда писал: «Без личной заинтересованности ни черта не выйдет. Надо суметь заинтересовать» [25, 54]. «... в апреле 1923 года было принято решение о создании в промышленности крупных объединений - трестов. Они были созданы для организации производства с целью получения наибольшей прибыли. Тресты пользовались тогда значительной автономией. включая право самостоятельного установления цен ... большинство трестов пошло более лёгким путём; стали взвинчивать цены на свою продукцию ... . Тогда ... было признано необходимым устанавливать стабильные цены на продукцию и регулировать их изменение централизованно» [26]. В.И. Ленин писал: «Теперь мы очутились в условиях, когда должны отойти ещё немного назад, не только к государственному капитализму, а и к государственному регулированию торговли и денежного обращения. Лишь таким, ещё более длительным, чем предполагали путём, можем мы восстановить экономическую жизнь» [27.63]. Вождь имел в виду отход от принципов коммунистической теории, но, фактически, обратное введение «пережитков» капитализма явилось шагом вперёд из того глубокого кризиса, в котором оказалось молодое государство в результате следования по пути, предписанному ошибочной теорией.

Аналогично закончилась и попытка перейти к отмиранию государственного аппарата управления. В 1921 году В.И. Ленин пишет: «... успех ... требует ... сосредоточения всей полноты власти в руках заводоуправлений. Всякое непосредственное вмешательство профсоюзов в управление предприятиями ... должно быть признано недопустимым» [ 28.14]. общество социализм коммунизм демократия

Закончился и период экспроприации экспроприаторов. Для развития страны требовался напряжённый труд всего народа. В отсутствии экономических стимулов труда пришлось «от трудовой повинности в применении к богатым ... перейти ... (на) ... применение соответственных принципов к большинству трудящихся, рабочих и крестьян» [23.144] !!!

Вот всё и встало на свои места, так как с этим шагом был осуществлён переход от диктатуры пролетариата над буржуазией к построению Административной системы управления новым обществом, в котором осталось всё то, чего по теории не должно было быть, в том числе и товарно-денежный обмен. А если человек обменивает свой труд на деньги, получая заработную плату, то он является наёмным рабочим у того хозяина, который предоставил ему работу. В капиталистическом обществе такими хозяевами являются реальные люди - капиталисты. В социалистическом обществе им является государство, поскольку все средства производства являются государственными. Например, В.И. Ленин писал, что «... социализм есть не что иное, как государственно-капиталистическая монополия, обращённая на пользу всего народа и постольку переставшая быть капиталистической монополией» [29.192],

Именно такой социализм являлся пределом воплощения ленинской мысли о равенстве. Он считал, что добиться социального равенства людей или «уничтожить классы - это значит поставить всех граждан в одинаковое положение по отношению к средствам производства всего общества» [20.472]. И такое равенство будет достигнуто «если всё общество будет одной конторой и одной фабрикой с равенством труда и равенством оплаты», при этом «все граждане становятся служащими и рабочими одного всенародного государственного «синдиката» [21.101].

Но К. Маркс ещё в своё время писал для такого случая сохранения денег в обществе, что «даже равенство заработной платы ... имело бы лишь тот результат, что оно превратило бы отношение нынешнего рабочего к его труду в отношение всех людей к труду. В этом случае общество мыслилось бы как абстрактный капиталист» [12.98]. Поэтому такой социализм стал основой вопиющей бесхозяйственности, так как все годы Советской власти государство совершенно бесполезно пыталось воспитать «чувство хозяина» у советского народа, фактически являвшегося «наёмным рабочим» у абстрактного капиталиста - государства. Поэтому социализм является просто пределом концентрации всех средств производства в руках одного абстрактного собственника и никаких других «коммунистических» форм, основанных на базе только «ничейной» собственности, из этого предела не произросло и произрасти не могло.

Но использование ошибочной теории продолжалось. После кончины В.И. Ленина с НЭПом было покончено. Основной упор делался на придание производительным силам общественного характера. Это выражалось в том, что крестьянство, как класс мелких собственников, как выразитель интересов частной собственности, упразднялось путём силового объединения в коллективные хозяйства, превращаясь в сельскохозяйственных наёмных (государственных) рабочих. В 1936 году завершилась коллективизация крестьянских хозяйств (в колхозах было сосредоточено 99% земли), закрылись последние биржи труда в городах, и в новой Конституции было зафиксировано построение основ социализма в СССР.

После этого все возможности развития государства за счёт роста производительности труда от объединения разрозненных производителей в единое плановое хозяйство были исчерпаны. По этой причине государство не нашло ничего более лучшего, чем перейти к внеэкономическому, принудительному, плановому перемещению рабочих рук «врагов народа» (рабов) нужных специальностей в места нового строительства и добычи полезных ископаемых. Фактически, произошёл откат социалистического общества к внеэкономическим методам организации производства, существовавшим при рабовладельческом строе. Это произошло потому, что отработанные историей методы перехода к феодальной организации производства, связанные с передачей средств производства в частичную собственность производителям, просто не вписывались в теорию построения социализма и коммунизма в обществе, которое только что закончило ликвидацию частных хозяйств и их концентрацию в руках государства, следуя своей теории развития общества. Этот период в истории нашей страны обычно называется периодом «культа личности» И.В. Сталина. С 1939 по 1952 годы не проводились съезды КПСС. Единоличное правление И.В. Сталина означало завершение построения тоталитарного государства, построения социалистической империи, вся жизнь которой полностью регулировалась из одного центра.

С приходом к власти Н.С. Хрущёва диктат «культа личности» был всенародно осуждён. В деревне было отменено "крепостное право" - были введены паспорта, свободное перемещение людей и оплата труда деньгами. В 1961 году на 22-ом съезде партии была принята третья программа КПСС - программа построения коммунистического общества в СССР. Предполагалось к 1980 году в основном построить коммунистическое общество, а именно: создать материально-техническую базу; достичь изобилия материальных и культурных благ; подойти к осуществлению принципа распределения по потребностям.

Но жизнь снова всё расставила по своим местам, ещё раз подтвердив ошибочность и необоснованность теории и планов её практического воплощения. Поэтому Л.И. Брежнев, сменив в результате дворцового переворота Н.С. Хрущёва, действовал уже более осторожно. Во-первых, была откорректирована теория, и между социализмом и коммунизмом ввели стадию «развитого социализма», отодвинув построение коммунизма на неопределённое время. Во-вторых, вместо распределения по потребностям был сделан упор на экономические стимулы труда и развитие товарно-денежных отношений, то есть на то, что согласно теории должно было быть изжито в первую очередь.

Однако «государственный капитализм» давно уже себя изжил, исчерпав все возможности развития на базе предельно централизованного планового хозяйства, и продолжающееся стояние общества на данной точке развития обусловило собой период, называемый теперь «периодом застоя». Требовалась радикальная перестройка экономики страны, принципов и идеалов. Общество, измученное постоянными рассуждениями о светлом будущем, было уже готово отказаться от умозрительного коммунистического идеала и просто жить будничной жизнью, но так, чтобы с каждым днём всё лучше и лучше.

Эти настроения отразил М.С. Горбачёв в своей книге «Перестройка и новое мышление...». К сожалению, книгу невозможно пересказать. В ней нет ясности мыслей ни по поводу старого, ни по поводу нового. Более определённо М.С. Горбачёв выразился на пленуме ЦК КПСС 18 февраля 1988 года в своей речи «Революционной перестройке - идеологию обновления». Он писал: «Мы должны прямо сказать, что уравниловка - это отражение мелкобуржуазных взглядов, не имеющих ничего общего с марксизмом - ленинизмом, с научным социализмом. И мы не двинемся вперёд, не справимся с задачами перестройки, если не выскребем без остатка уравнительные взгляды отовсюду, где они до сих пор сохраняются» [30].

М.С. Горбачёв видимо забыл, что ни научного социализма, ни марксизма-ленинизма не было бы, если бы на знаменах восставшего пролетариата не было лозунга «Свобода, братство, равенство!». Фраза М.С. Горбачёва содержит полное отрицание главного достижения социализма - равенства людей по отношению к средствам производства. Пусть это равенство было достигнуто не самым лучшим путём, но это было действительное равенство. Перестройка была необходима, но совсем не та, которая перечеркнула жизнь многих поколений, проливших свою кровь и свой пот для создания уникального государства. Жизнь настоятельно требовала перехода к другой форме равенства людей по отношению к средствам производства.

Далее мы ознакомимся с вариантом перестройки, который изменил бы нашу жизнь только в сторону её улучшения. Перестройка же, которая была направлена на разрушение равенства по отношению к государственным средствам производства, неминуемо должна была разрушить государственную собственность (социализм), а значит и социалистическое государство со всеми вытекающими отсюда трагическими последствиями.

И хотя М.С. Горбачёв отмечал, что «дело перестройки оказалось более трудным, причины накопившихся в обществе проблем - более глубокими, чем это представлялось нам раньше», но «перестройка» продолжалась в том же направлении и сделала именно то, на что была направлена. Были разрушены СЭВ, СССР, плановое управление производством из единого центра, а полученные вместо этого междоусобные войны, экономический кризис, жизнь на грани бедности, беженцы, беспризорность и преступность мало соответствуют тем радужным перспективам, которые были обещаны народу в самом начале перестройки. Получается, что, критикуя ошибки, сделанные предыдущими поколениями, миллионы людей снова оказались в плену кажущейся целесообразности и поверили необоснованным лозунгам, поддержав ошибочный рецепт решения проблемы.

Единолично распустив Коммунистическую Партию Советского Союза, как свою личную собственность, М.С. Горбачёв отказался не от теории построения коммунизма, которой практически не было и нет. Он отрёкся от веры в коммунистическое светлое будущее. Л.И. Брежнев в своё время заявлял: «... мы твердо знаем .. коммунистическое общество будет построено! ... Мы убеждены в этом потому, что верим в святую правду наших идеалов». [31.398] Если эту фразу изложить короче, то получится, что мы знаем потому, что верим. А это наглядно показывает, что коммунистическая идея, не имеющая научной основы, превратилась в новую веру в рай не на небе, а на Земле, в новую религию, которая имела своих святых, свои иконы и свои церкви (парткомы). Эта религия встала над всеми другими религиями и объединила народы бывшего социалистического лагеря в единый союз «атеистов» от прежних религий, уничтоженных социалистической революцией.

Историческая роль коммунистической веры так же значительна, как и роль христианства, огнём и мечом объединившего разрозненных язычников Руси тысячу лет назад. Разрушение коммунистической веры и возрождение исконных религий является ещё одной причиной раскола народов на государства и княжества не только по национальностям, но и по вероисповеданию, хотя различия в том и другом являются результатом предыдущего обособленного развития разрозненных групп людей. С постепенным образованием единой общности людей эти различия должны постепенно исчезнуть.

Хочется надеяться, что данная книга, содержащая научное обоснование хода истории человечества, послужит своего рода катализатором освобождения от существующих предрассудков и ускорения процесса мирного объединения людей в единую общность.

Глава II Обоснование новой закономерности развития объектов Природы

Мы рассмотрели в первой главе теорию классиков марксизма-ленинизма именно потому, что изначально диалектический и исторический материализм представлял собой единую теорию развития любых объектов Природы, в том числе и общества людей. Именно такой подход к поиску действительной закономерности развития является единственно верным, так как для Природы все объекты совершенно одинаковы, и она не может выделять среди них такие объекты, как общество людей и иметь для таких объектов какие-либо специальные закономерности. Крах исторического материализма был обусловлен тем, что и в диалектическом материализме действительная закономерность развития объектов Природы не была выявлена на философском уровне, что является причиной современного кризиса в естествознании и обществоведении.

Однако испокон веков человечество считает себя повелителем Природы, что проявлялось не только в геоцентризме, но и в том, что человечество само устанавливало для себя законы, по которым хотело жить. Неоднократный крах империй заставил человечество искать закономерности функционирования общества людей. Именно поэтому в настоящее время существует множество экономических, социологических, политологических и других теорий, каждая из которых анализирует свой специфический вопрос, но ни одна из них не может описать прошлую, а тем более будущую историю развития человечества, не говоря уже о других объектах Природы.

Поэтому мы будем использовать для обоснования действительной закономерности развития более подробный анализ процессов развития именно тех объектов Природы, которые использовал в своём ошибочном анализе Ф.Энгельс. Кроме того мы откажемся от противопоставления живого и неживого и будем считать, что Природа вокруг нас одна и та же, и что буквально всё в ней развивается по одной и той же закономерности. Если это так, то истинная закономерность должна проявляться в процессе развития любого объекта Природы.

Поэтому мы начнем наше обоснование с анализа процесса превращений вещества. Именно того вещества, которое отброшено современной теорией из совокупности развивающихся объектов.

2.1 Анализ фазовых превращений вещества