Понятие личности в социологии и его отличие от представлений о личности в рамках других наук. Нормативная и модальная личности. Теория социальных ролей

Размещено на http://www.allbest.ru/

Понятие личности в социологии и его отличие от представлений о личности в рамках других наук. Нормативная и модальная личности. Теория социальных ролей

1. Понятие личности в социологии и его отличие от представлений о личности в рамках других наук

В течение тысячелетий люди объединялись в общности для удовлетворения своих потребностей и стремлений, достижения целей и утверждения ценностей. Сегодня они уже с момента своего рождения вступают в довольно плотно заселенный мир, который не всегда оказывается комфортным и “человекоразмерным”: в нем мало индивидуальной территории, отцы и дедушки установили свои правила господства, а мамы и бабушки невротизировали его нелепыми ожиданиями и отжившими предрассудками. Волею Судьбы люди, изучающие социологию, к тому же наверняка живут в городском обществе, где слишком много посторонних “наблюдателей” (стихийных социологов, изучающих ситуацию “по ходу жизни”) и очень мало искренних, дружелюбных и бескорыстных отношений, чтобы чувствовать себя умиротворенно и счастливо.

Люди в этих условиях стали напоминать зашоренных лошадок, которым положено не отвлекаться и делать свою работу. В развитых сообществах “воспитанный” человек должен “не замечать” неприличное и неподобающее (то есть происходящее не по установленным правилам) поведение, игнорировать символические вызовы других людей и не переступать границ интимной, личной сферы тех, кто рядом. Ему следует соблюдать сложившиеся нормы и верить на слово разным институциональным фигурам (отцам семейства и отцам народов, представителям Бога и представителям государства), вести себя “хорошо” (то есть предсказуемо) и, конечно, платить налоги.

Люди становятся персонально отчужденными и социально невротизированными, поскольку структура и культура современного общества заводят любые проявления их человеческой близости в границы условностей, а представления человека о себе густо затушевывают гримом чужих ожиданий и предписанных ролевых масок.

Кого это может удовлетворить? Только не человека “с характером” (и самомнением), к тому же социологически компетентного. Как превращаются разнообразные обломки прибрежной скалы в унылую гальку (образ, навеянный геологическими ассоциациями на тему “стратификации” и “социализации”), нам и предстоит разобраться при изучении социологии личности.

Личность - одно из центральных понятий социологии. Оно играет важную роль в “строительстве” социального знания, помогая понять, почему человеческий мир так отличается от остального природного мира и почему он остается человеческим только на основе сохранения богатства индивидуальных различий между людьми.

На социологию личности заметно влияют философские концепции и психологические теории.

Философия больше оперирует емким понятием “человек”, которое включает и его биологическую, и ментальную, и культурную природу. Социологи берут в расчет прежде всего социальные качества, которые формируются у людей в процессе общежития (как непосредственный продукт сосуществования с другими), несколько абстрагируясь от всего остального.

Психология обращает внимание на индивидуальные различия людей: их темперамент, характер, особенности поведения и оценки, - изучая, чем и почему они отличаются друг от друга. Для социолога “личность” - это, напротив, то, что делает людей похожими друг на друга (то есть они отмечают в людях социально типическое).

Таким образом, можно сказать, что, как правило, в цепочке: “человек” “личность” “индивид” - отражено своеобразное разделение труда философа, социолога и психолога, хотя каждый из них (думая о своем) может использовать любой из этих терминов. Иными словами, личность в социологии - это нечто особенное.

В философии “личность” (читай: “человек”) в соответствии со сложившимися традициями рассматривается как:

а) произведение (Природы, Бога или Общества), продукт условий существования, который может лишь познать себя и не должен пытаться изменить (человек адаптирующийся, приспосабливающийся);

б) творец, беспредельно активный, либо медитирующий, изменяющий свои собственные условия, либо управляющий своим воображением об условиях своей жизни и о себе (человек, создающий себя сам, самопроизводящийся);

в) деятель, преобразующий сам себя посредством инструментальной, предметной активности, связывающей его развитие с внешним объективным миром (человек производящий новые предметы, совершенствующийся посредством деятельности и передающий в предметах свой опыт).

В психологии “личность” (читай: ”индивид”) - это целостность психических свойств, процессов, отношений, отличающих данного субъекта от другого. Для психолога потенции субъектов различны, так как качества людей индивидуальны: как врожденные, так и приобретенные. Индивидуальность отражает неповторимость биологических и социальных свойств человека, делая его уникальным `актором (действующей единицей) некой группы или общности.

И философия, и психология оказывают существенное влияние на развитие социологических представлений о личности, однако их особый взгляд на сей предмет и специфическая терминология используются только на уровне специальных теорий.

Итак, социологи, как правило, оперируют понятиями “социальный субъект” и “личность” для описания социальной сути и социальных качеств человека.

В современной социологии личность, как и субъект (который, как мы помним, может быть индивидуальным - тождественным “личности” и групповым - тождественным “общности”), означает активное социальное начало, некий социально-исторический тип способности к деятельности.

Считается, что личность, как социально типическая характеристика людей, пережила определенную эволюцию вместе с ходом исторического прогресса. Первобытный человек характеризовался деятельностью адаптивной, приспособительной, в то время как современный имеет значительно более богатый функциональный репертуар и в целом играет активную преобразующую роль в природе и в обществе. То есть личность все полнее проявлялась, формировалась и заполняла человека, вырывая его из мира естества (желаний и страстей) в мир творчества, осмысления и понимания знаков “другого”.

В этом смысле личность как социальное качество человека становилась все более концентрированной субстанцией его особой (общественной) природы.

2. Нормативная и модальная личности

С точки зрения макросоциологии, для которой важнее целое, а не части, и интереснее групповое взаимодействие, а не межчеловеческое, личность является продуктом общества (культуры, истории, космоса и т.п.). Этих взглядов в целом придерживались такие крупные исследователи, как Э.Дюркгейм, М.Вебер, Т.Парсонс и другие, ставившие во главу угла проблему социализации. Образно ее сформулировал психолог Жан Пиаже, анализируя, как “дикие звереныши” (дети) постепенно становятся личностями.

Социализация - это освоение культуры (норм, ценностей, идей, правил поведения и стереотипов понимания) сообщества. Она связана не только с развитием личности, но и является своеобразным духовным кодированием человека, вырабатывая у него типовые (хорошо распознаваемые и прогнозируемые) социальные реакции и формы активности. Функциональное значение такого “отесывающего” формирования способностей, навыков и знаний индивида состоит в том, чтобы подготовить людей к тесному сосуществованию, обеспечить их предстоящее взаимодействие и взаимопонимание.

Известный социальный антрополог Р.Линтон, который потом много работал в микросоциологии и является одним из основателей теории ролей, ввел понятия “модальной” и “нормативной” личности. В результате сходных процессов социализации (а практически каждое общество и государство много усилий тратят на образование, воспитание и поддержание культурных стандартов жизни своих молодых и зрелых граждан) люди отнюдь не ведут себя как “инкубаторские”, хотя могут попадать в сходные обстоятельства и выглядеть на первый взгляд похожими.

Нормативная личность - та, черты которой лучше всего выражают данную культуру, это как бы идеал личности данной культуры.

Модальная личность - статистически более распространенный тип отклоняющихся от идеала вариаций. И чем более нестабильным становится общество (например, в переходные, транзитивные периоды системных преобразований), тем относительно больше становится людей, социальный тип которых не совпадает с нормативной личностью. И наоборот, в стабильных обществах культурное давление на личность таково, что человек в своих взглядах, поведении и фантазиях меньше и меньше отрывается от навязанного “идеального” стереотипа. Он хорошо знает, каким он должен быть, а послушных и понятливых сообщество обычно поощряет: они - основа социальной стабильности, поэтому стабильно и их вознаграждение за “примерное поведение”.

В кризисные моменты в любом сообществе возникают аномии (нарушения нормального принятого порядка) и количество девиаций (это понятие индивидуальных социальных отклонений ввел Э.Дюркгейм, изучая самоубийства) заметно увеличивается.

Роберт Мертон, который тоже изучал аномию, разработал свою систему классификации отклоняющегося поведения. Он выделил пять моделей социальной адаптации личности к выработанным в обществе культурным нормам - в зависимости от того, признают ли люди господствующие ценности и следуют ли они правилам достижения ценностных благ.

Если личность разделяет цели данной культуры и общества и стремится осуществить их легальными, рекомендуемыми средствами, она осуществляет конформную (приспособленческую) модель адаптации.

Инновационная модель адаптации характеризуется тем, что личность принимает цели сообщества, но стремится их осуществить необычными, непризнанными и, возможно даже, неодобряемыми средствами. Эта модель поведения распространена в новых предэлитных стратах современного российского общества, которые характеризуются “достигательной” мобильностью, связанной с обогащением (по русской пословице: “цель оправдывает средства”).

Ритуализм, как другая отклоняющаяся форма личностной адаптации, напротив, проявляется в том, что человек не признает цели и ценности своего сообщества, но, тем не менее, соблюдает “правила игры” и ведет себя в соответствии со сложившимися представлениями о допустимых средствах социальных достижений. В нашем обществе обычно это “семейная карма” детей из слоя российской интеллигенции.

Эскейпизм (отстранение, уход от социальной реальности в свои экстравагантные миры) характерен для личностей, отрицающих и доминирующие цели, и предписанные обществом средства их достижения. Это как бы квази-адаптация, модель “параллельного существования”, признание собственной чужеродности и невозможности противостоять сложившимся в обществе стереотипам.

И, наконец, бунт, мятеж является такой формой отклоняющегося поведения, которая направлена на активное противостояние и опровержение норм общественной организации, когда общепризнанные цели и средства воспринимаются со стороны личности весьма амбивалентно (двойственно, неоднозначно, превратно).

Таким образом, в макросоциологии личность - это социальный тип, отвечающий данной культуре и адаптирующийся в ней.

Ральф Дарендорф, один из мощнейших представителей конфликтологического направления в современной социологии, используя термин Аристотеля homo politicus, - человек, участвующий в общественной жизни, в управлении (в отличие от животного или раба), - разработал свою современную типологию “личностей”.

Подчеркивая, что личность есть продукт развития культуры, социальных условий, он пользуется термином homo sociologicus, выделяя его типические виды:

homo faber - в традиционном обществе “человек трудящийся”: крестьянин, воин, политик - личность, несущая бремя (наделенная важной общественной функцией);

homo consumer - современный потребитель, личность, сформированная массовым обществом;

homo universalis - человек, способный заниматься разными видами деятельности, в концепции К.Маркса - меняющий всевозможные занятия;

homo soveticus - человек, зависящий от государства.

Дэвид Рисман, социолог из США, основываясь на специфике капитализма, разработал в 1960-е годы концепцию “одномерного человека”. Путем использования пропаганды, эксплуатации информационных социальных стереотипов человек получает упрощенные схемы черно-белого видения проблем (в России это, например: “простые люди” и “новые русские”, “коммунисты” и “демократы”). Современное общество как бы делает людей “одномерными”, воспринимающими происходящее в плоскости примитивных альтернатив и противостояний, то есть личностями с упрощенным социальным восприятием и грубым аппаратом интерпретации. Хотя, справедливости ради, надо сказать, что это свойственно многим обществам.

Такие исследователи, как Теодор Адорно, Карен Хорни и другие неомарксисты и неофрейдисты в своих работах обосновали парадоксальный вывод: “нормальная” личность современного общества - это невротик. Давно распались системы общностей, где были общепринятые устойчивые ценности, - и сейчас каждая социальная роль человека заставляет его “играть” в новой системе ценностей, предпочтений и стереотипов (то есть, выходя из дома, попадая в транспорт, на работу, забегая в клуб, в кафе, путешествуя по магазинам, все время менять амплуа и социальные “маски”). При этом его Super Ego (сверх-Я, нормативная структура личности, совесть, мораль, значимая традиция, представления о должном) становится как бы “размазанным”, неопределенно-множественным, плюралистичным.

Многие исследователи (И.С.Кон, Мелвил Кон, др.) уверяют, что современный человек любую роль отвергает. Он становится “актером”, способным к постоянным социальным перевоплощениям, который играет множество ролей, не принимая их всерьез. Тот несчастен, кто вживается в роль; он становится невротиком, ибо не может соответствовать меняющимся требованиям со стороны разнообразного окружения множества общностей, в которые он структурно и культурно вписан.

Будучи даже очень хорошим руководителем, нельзя оставаться “директором” и дома, поскольку близкие любят и ценят этого конкретного человека, возможно, совсем не за качество и эффективность управления; и наоборот: являясь в семье любимым избалованным ребенком, вряд ли стоит капризничать или ожидать восторженной привязанности к себе в кругу друзей и коллег. Иными словами, современная жизнь разнообразна, люди вращаются в разных “кругах”, где действуют специальные “правила”, поэтому-то и следует внимательно оглядываться по сторонам и успевать менять передник на декольте, смокинг на джемпер, почтительность на распорядительность.

Итак, смена общностей, как смена культурных декораций, должна заставлять личность менять ролевые маски, дабы сохранять соответствие ситуации и тем нормативным, символическим требованиям, которые предъявляются к человеку как к персоне социального театра (как тут не вспомнить гениального Шекспира и не задуматься о преимуществах искусства перед наукой в вопросах социального постижения!).

3. Теория социальных ролей

В противоположность макросоциологическому взгляду “сверху вниз”, микросоциология рассматривает проблематику личности непосредственно в поле межличностного взаимодействия. Поэтому и процесс “очеловечивания” (социализации), и процедуры “встраивания” личности в разнообразные общности и структуры здесь рассматриваются преимущественно сквозь призму ролевых концепций.

Сам этот теоретический подход почти одновременно родился в исследованиях психолога Г.Мида (“Роль, я и общество”, 1934 г.) и социолога Р.Линтона (“Исследование человека”, 1936 г.), о чем с интересом размышляет И.Кон в своей книге “Социология личности”. Почему эти независимые исследователи пришли к сходным выводам?

Когда люди жили в более простых обществах, им не казалось, что они исполняют какую-то роль. Репертуар их “социального театра” (обусловленный функциональной структурой общества) был ограничен, и по традиции роли (занятия) и амплуа (позиции) наследовались из поколения в поколение. Поэтому личина (ролевая маска) срасталась с личностью (социальным “Я”), что не приносило какого-то дискомфорта - в рамках отведенной роли человек мог оставаться “самим собой”.

В современном обществе с его высокой социальной мобильностью существенно возросли возможности сменить амплуа и просто необходимым стало менять роли. Актеры по несколько раз за день вынуждены перебегать с большой сцены на малую и к тому же “подрабатывать” сразу в нескольких “театрах”. Тут немудрено запутаться (и получить социальный невроз), но и соблазнов становится больше: человек сравнивает разные возможности, оценивает правила игры и различные “школы”, сложившиеся в конкретных субкультурах (общностях и организациях), прикидывает свои шансы стать “примадонной” или “героем-любовником”. Одновременно он чувствует, что выполняет в основном роли, навязанные ему извне - социальной структурой, системой ожиданий, институциональными нормами.

Возможно, он талантлив. Но он - в этом Театре, который сохраняется благодаря традиции и динамическому балансу межличностных отношений в завуалированной кратической (властной) структуре.

Джордж Герберт Мид рассматривает роли как систему предписаний в зависимости от статуса, поскольку социальные функции личности различаются или по горизонтали, или по иерархии (сын - отец - сосед).

Статус - это положение человека в контексте социальных отношений, связей. Он может быть временным или устойчивым, постоянным.

У Р.Линтона рассматривается ролевой конфликт, связанный с маргинальным статусом личности.

В микросоциологии считается, что человек не может совместить роли, а играет “то за того, то за другого” (мастер с рабочими - администратор, а с администрацией - рабочий).

Р.Линтона не интересует, как человек осваивает роль и как к ней относится. Мида, напротив, интересует именно механизм освоения роли. Он вводит понятие ожидаемого поведения, разделяя “я”: как “Я” и как “меня” (хотят видеть другие).

Таким образом он выявляет конфликт, ибо я веду себя как “Я” или как “меня”, оба состояния наличествуют. Чем более взрослым становится человек, тем меньше в нем “я” как “меня” и больше “я” как “Я”, и наоборот. Инфантильность (неразвитость) личности проявляется в комплементарности поведения, которое постоянно подстраивается под систему наличных ожиданий.

Современный популярный психолог Э.Эриксон хорошо описал это состояние “Я-меня”. Он отмечает новую деталь: значимый, авторитетный “другой” очень важен для развития личностного ролевого поведения. Вот почему молодежные кумиры - факт не только культурной жизни. но и социальный символ, иногда оказывающий влияние на целое поколение.

Идентификацию с ролью или отстранение от нее изучали великие режиссеры, создавшие свои школы “игры”: Станиславский, Брехт и др.

Эрик Берн в знаменитом социально-психологическом бестселлере “Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют в игры” подробно рассмотрел, как люди воспринимают роли, идентифицируются с ними и как они строят свою судьбу в зависимости от избранной роли.

Один приспосабливает, строит свою судьбу сам (я -герой, я - пророк), другой - приспосабливается (амебовидная личность).

Поскольку микросоциология “захвачена” изучением механизмов социализации как процессов освоения социальных функций и ролей, она постоянно впитывает информацию в этой области, в том числе из социальной антропологи и психологии.

Такие известные исследователи, как Маргарет Мид и Чарльз Хортон Кули, исследовавшие малые традиционные культуры и первичные социальные группы, выделяют три стадии социализации как процесса освоения ролей:

имитация - механическое повторение наблюдаемых действий;

игра - переход из роли в роль, отстранение от сыгранной роли;

групповое членство - освоение своей роли, но глазами группы, когда работает “меня” как механизм осознания ролевого соответствия игрока как бы извне.

Иногда взрослый человек “застревает” на какой-либо стадии, не умеет отрешиться от роли или посмотреть на свою игру со стороны.

Зигмунд Фрейд рассматривает личностный конфликт как борьбу внутренних потребностей человека и возможностей осуществить их в социально приемлемой форме. Он изучал процесс реализации инстинктов, отмечая, что какова модель согласования инстинкта и воли, такова и личность.

Швейцарский психолог Жан Пиаже сформулировал концепцию когнитивного (умственного) развития как последовательных стадий социализации личности:

до 2 лет - сенсомоторная - вещь есть, пока ребенок ее видит или чувствует;

2-7 лет - преоперациональная - ребенок научается различать вещь и символ вещи;

7-11 лет - конкретно-операциональная - мысленное оперирование понятиями, развитие воображения;

после 12 лет - формально-операциональная - происходит формирование абстрактных понятий (добра и зла и т.п.).

В реальном микросоциологическом исследовании часто заимствуются именно психологические концепции. Социолог не удовлетворяется тем, что человек выполняет роль, он изучает, как человек приспосабливается к роли, как осваивает ее. Макросоциология личности не дает ответа на подобный вопрос. Чтобы этот изъян преодолеть, микросоциологи обращаются к психологическим теориям, используют тесты и социально-психологические интерпретации.

Например, дифференциально-психологические теории и психостатистика (родоначальник направления Гордон Олпорт) позволяют, изучая множество индивидуальных параметров, находить общее и даже социально типическое. Например, установки (жизненные принципы), архетипы (врожденные типические черты), темпераменты (неизгладимые характеристики “реактивности”), интро-экстроверсию (замкнутость и общительность человека). Постепенно работа с тысячами параметров и объединение их в более общие “гнезда” позволила создать наборы тестов для выявления психо- и социотипов личности.

В этом русле возникла новая система знаний “соционика” и появились более строгие способы формализации в изучении установок и поведения людей.

Каузально-генетический подход в психологии помог социологам найти объяснительную модель жизненной мотивации личности. Абрахам Маслоу сформулировал иерархически-ступенчатое представление о потребностях:

витальные (жизнеподдерживающие: в дыхании, питье, пище, тепле и т.п.);

в принятии (стремление получить признание и оценку в группе);

в понимании и любви (необходимость найти свое alter-ego, быть любимым, понимать другого, как себя);

в саморазвитии, самосовершенствовании и влиянии на других.

Изучая поведение и судьбы преуспевающих людей (А.Энштейна, Д.Рузвельта, Д.Карнеги и др.), исследователь сделал вывод о том, что преуспевающие достигают четвертого уровня. Когда потребности определенного уровня удовлетворены, они “отпадают” (перестают быть актуальными и направлять активность человека) и мотивируется переход на следующий уровень потребностей. Эта схема поступательного перехода к потребностям более высокого уровня правдоподобно объясняет поведение, хотя ее можно и критиковать. Однако в ней отражен приоритет социальных мотивов над природными, что подтверждается многими другими исследованиями.

Потребностно-мотивационные теории личности (основоположник Курт Левин) объясняют избирательность притяжения элементов среды в зависимости от потребностей личности и ее мотиваций, средств удовлетворения потребностей через социальные установки, аттитюды. Эта теория наиболее близка к социологическому пониманию личности, поскольку рассматривают ее как заряженную частицу, вступающую в сложное избирательное взаимодействие с другими. Она отвечает на вопрос, почему люди придумывают роли и как получается, что социальные игры разных людей оказываются довольно типичны.

Список литературы

личность социальный роль адаптация

Основная литература:

1. Борцов Ю.С. Социология: Учебное пособие. Ростов н/Д: Феникс, 2002. С. 75-100.

2. Волков Ю.Г. Социология: Учебник. Изд. 3-е. Ростов н/Д: Феникс, 2007. С. 249-265.

3. Волков Ю.Г., Мостовая И.В. Социология: Учебник для вузов. М.: Гардарика, 1998. С. 185-191.

4. Волков Ю.Г., Мостовая И.В. Социология: Учебник для вузов. М.: Гардарика, 1998. С. 329-366. .

5. Кон И.С. Личность и социальные роли // Социология группы: Хрестоматия. Пермь, 1994. С. 86-93.

6. Кончанин Т.Л., Подопригора С.Я., Яременко С.Н. Социология: Учебное пособие. Ростов н/Д: Феникс, 2001. С. 358-376.

7. Общая социология: Учебное пособие / Под общ. ред. А.Г. Эфендиева. М.: ИНФРА-М, 2002. С. 455-503.

8. Рысь Ю.И., Степанов В.Е. Социология: Структурно-логические схемы с комментариями. М.: Академический проект: Изд-во научно-образовательной литературы РЭА, 1999. С. 228-240.

9. Смелзер Н. Социология: Курс лекций. М., 1994. С. 197-242.

10. Социология: Краткий тематический словарь / Под общ. ред. Ю.Г. Волкова. Ростов н/Д: Феникс, 2001. С. 53-86, 190-207.

11. Социология: Основы общей теории: Учебное пособие / Под ред. Г.В. Осипова, Л.Н. Москвичева. М.: Аспект Пресс, 1998. С. 235-258.

12. Тощенко Ж.Т. Социология: Общий курс. 2-е изд., доп. и перераб. М.: Юрайт-М, 2001. С. 327-345.

13. Фролов С.С. Социология. 3-е изд., доп. М., 2000. С. 80-94.

14. Ядов В.А. Стратегия социологического исследования. Описание, объяснение, понимание социальной реальности. М.: Добросвет, 1999. С. 57-61.

Дополнительная литература:

1. Акчурин И.А. Типология и идентификация личности // Вопросы философии. 1994. №5. С. 143-149.

2. Бессонова О.Э. Раздаток: институциональная теория хозяйственного развития России. Новосибирск, 1999.

3. Быченков В.М. Институты: сверхколлективные образования и безличные формы социальной субъектности. М.: Российская академия социальных наук, 1996. 976 с.

4. Волконский В.А. Институциональные проблемы российских реформ. М., 1998. 100 с.

5. Глотов М.Б. Социальный институт: определение, структура, классификация // Социологические исследования. 2003. №10. С. 13-19.

6. Городецкий А. Об основах институциональной трансформации (теоретический аспект) // Вопросы экономики. 2000. №10. С. 118-133.

7. Дерябина М. Институциональные аспекты постсоциалистического переходного периода // Вопросы экономики. 2001. №2.

8. Дискин И.Е. Хозяйственная система России: проблема институционального генезиса // Общественные науки и современность. 1998. №4. С. 5-18.

9. Емельянов Е., Шипова Е. Репродуктивная наука? Анализ структуры ролевых отношений в научных коллективах // Вопросы социологии. 1993. №1-2. С. 152-162.

10. Иванов В.Н. Девиантное поведение: причины и масштабы // Социально-политический журнал. 1995. №1. С. 47-57.

11. Кирилина Т.Ю. Личность в зеркале социологии. М., 2000.

12. Комаровский В. Особенности профсоюзов как общественного института // Мировая экономика и международные отношения. 1998. №2. С. 32-34.

13. Кон И.С. Социология личности. М., 1967.

14. Левада Ю.А. Варианты адаптивного поведения // Мониторннг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2002. №1. С. 7-13.

15. Мид Дж. Интернализованные другие и самость // Американская социологическая мысль: Тексты. М., 1994. С. 224-227.

16. Норт Д. Институциональные изменения: рамки анализа // Вопросы экономики. 1997. №3. С. 6-17.

17. Осипова О.С. Девиантное поведение: благо или зло? // Социологические исследования. 1998. №9. С. 106-109.

18. Резник Ю.М. Жизненные стратегии личности: поиск альтернатив. М., 1995.

19. Солодовникова И.В. Социализация личности: сущность и особенности на разных этапах жизни // Социологические исследования. 2007. №2. С. 32-39.

20. Тейлор Ч. Истоки личности: Формирование современной идентичности // РЖ «Философия». 1993. №3-4.

21. Хлопин А. Становление гражданского общества в России: институциональная перспектива // Pro et Contra. 1997. Осень. С. 60-76.

22. Холодковский К. Политическая институционализация: процессы и противоречия // Мировая экономика и международные отношения. 1998. №1. С. 42-48.

23. Шабанова М.А. Массовые адаптационные стратегии и перспективы институциональных трансформаций // Мир России. 2001. №3. С. 78-104.

24. Шаститко А. Фридрих Хайек и неоинституционализм // Вопросы экономики. 1999. №6. С. 43-53.

Размещено на Allbest.ru