Вызовы глобализации и трансформации повседневности (на материале стран северной Европы)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Вызовы глобализации и трансформации повседневности

(на материале стран северной Европы)

Аннотации

Статья посвящена анализу вызовов, с которыми сталкивается современный человек в пространстве повседневности. Основное внимание уделено изучению ситуации с мигрантами и некоторых программ их адаптации в странах северной Европы.

The article is devoted to the analyzes of the challenges faced by modern man in the space of the everyday life. The main attention is paid to the situation of migrants. We consider some cultural programs for their adaptation in Scandinavian countries.

Ключевые слова: глобализация, миграция, трансмодерн, информационное общество, адаптация, образование.

В ситуации глобализации повседневность бросает человеку все больше вызовов. Интересно, что в традиционном понимании культура повседневности должна воплощать саму идею стабильности и привычности, повторяемости и нормированности. Сегодня мы вынуждены поставить под сомнение правоту подобного понимания, либо же констатировать, что мир изменился настолько, что гуманитарные исследования попросту не поспевают за всеми трансформациями. Постмодерн - это уже культура дня вчерашнего. Сейчас мы вступили в эпоху тупиков, конфликтов и катастрофического сознания. Возможно, все эти характеристики скоро войдут в определение эпохи нарождающейся - трансмодерна, о наступлении которой говорят многие исследователи. Ели раньше понятие "экстремальная повседневность" распространялось лишь на военное время или периоды природных катаклизмов, то сегодня оно вполне применимо для мирного времени.

С какими вызовами сталкивается человек сегодня в обыденном, повседневном пространстве? Один из главных вызовов эпохи - полная и абсолютная незащищенность от вторжения извне. А ведь это та угроза, о которой говорили многие исследователи в преддверии наступления информационного общества. Это относится и к транформации повседневных практик вообще, когда на среднестатистического человека вольно или невольно оказывают влияние иные этнокультурные или социальные группы, находящиеся на значительном удалении от него, и к представлениям о безопасности повседневного существования, когда размытыми становятся границы личного пространства. Стены дома перестали служить барьером на пути проникновения информационного шума в личное пространство. В современном информационном обществе нам стало очень не просто сохранять собственную идентичность и проводить границу между внутренним и внешним, о чем пишет, в частности, норвежский психотерапевт и культуролог Финн Скэрдеруд. Когда внешний мир вторгается в область внутреннего, интимного, человек испытывает колоссальный стресс. Ф. Скэрдеруд опирается не только на свой опыт практикующего психотерапевта, но ссылается также на опыт норвежского социального антрополога Йорун Солхейм: "Я убеждена, что наши новые и быстро распространяющиеся "культурные болезни", такие как анорексия, булимия, фибромиалогия и другие трудно определяемые страдания, в первую очередь надо рассматривать как симптом усугубляющейся проблемы "пограничной линии". Эта проблема связана с сохранением границ тела и, не в последнюю очередь, с недостатком целостности, неприкосновенности женского тела" [1, с. 26]. Финн Скэрдеруд, исходя из накопленного клинического материала, подтверждает теоретические установки Й.Солхейм, и говорит о регрессии человека, то есть о стремлении замкнуться, оградить себя, уменьшиться т.д. Так больные анорексией стремятся обрести "минимальную самость" [1, с. 26]. Финн Скэрдеруд, исходя из накопленного клинического материала, подтверждает теоретические установки Й.Солхейм, и говорит о регрессии человека, то есть о стремлении замкнуться, оградить себя, уменьшиться т.д. Так больные анорексией стремятся обрести "минимальную самость" [1, с. 26]. Другими словами, современный мир заставляет человека все точнее очерчивать границы вокруг себя. В результате одиночество превращается в инструмент выживания, в тот образ жизни, который гарантирует сохранение "самости".

Таким образом, мы можем констатировать всеохватность информационного поля, но приводит ли это к стандартизации образа жизни? Еще совсем недавно многие публицисты и ученые пугали общественность так называемой "макдональдизацией" мира, охватывающей не только ресторанный бизнес, но затрагивающей обучение, свободное время, семейно-брачные отношения и пр. Да, мы можем констатировать наличие неких стереотипных моделей поведения и стилистических заимстовований. Кто- то говорит об унификации жизненных стандартов. Однако, у этих процессов существуют очевидные ограничения регионального, религиозного и этнокультурного свойства.

Как известно, согласно кросс-культурным исследованиям феминные культуры с низкой дистанцией власти (Дания, Финляндия, Норвегия и Швеция) имеют личностно-ориентированные семьи, в то время как культуры с высокой дистанцией власти и с ярко выраженной маскулинностью (Греция, Япония, Малайзия, Мексика, страны Ближнего Востока) имеют семьи, ориентированные на жесткие полоролевые позиции. В подобных культурах существует тенденция завышать требования к маскулинизации мужчин со стороны общества, что может привести к серьезным проблемам в самореализации. В связи с этим мужчины чаще, чем женщины, испытывают трудности в адаптации к резко меняющимся социокультурным условиям. Здесь мы выходим на педагогическую проблему коррекции гендерных стереотипов, навязываемых традиционной культурой.

В свое время мне довелось стать участником проекта, связанного с деятельностью центра "Дети Авраама" в районе Ринкебю (Стокгольм, Швеция) - это фактически окраина шведской столицы, населенная эмигрантами из стран Ближнего Востока и Восточной Африки. Деятельность вышеназванного культурно-образовательного центра началась с идеи создания одноименного учебно-просветительского курса. Доротея Розенблад - организатор и главный идейный вдохновитель проекта - была глубоко убеждена, что культура обладает необходимым потенциалом для адаптации "новых шведов" для жизни в условиях феминной и благополучной Швеции.

В Скандинавии вообще и в Швеции в частности страх перед мигрантами особенно заметен. Жители скандинавских стран не успели оглянуться, как паранджа, арабские рестораны, арабская музыка, исламске традиции, насаждение законов шариата стали реалиями повседненвости. Скандинавский образ жизни размывается инокультурными волнами. Сегодня найти хорошее кафе или ресторан с европейской кухней оказывается порой куда сложнее, чем суши-бар или арабскую кофейню с кальяном. В девяностых годах ХХ века в тое же Швеции наблюдается резкий рост неонацистских настроений. Так в 1996 году в результате выступлений фашистских группировок была сожжена городская библиотека города Линчеппинга, погибла коллекция средневековых рукописей. Меньше чем через год - еще одна акция "на показ": неонацистское выступление в память о Хрустальной ночи. И избиение девушки - активистки студенческого антифашистского общества в уже упомянутом Линчеппинге. А потом убийство мальчика-араба и избиение школьной учительницы, которая преподавала язык эмигрантам.

Все это и заставило искать новые пути работы с эмигрантами. Однако, довольно быстро выяснилось, что взрослое население практически не способно адаптироваться - проживая диаспорами, они не желали учить местный язык и соблюдать законы. Главная же задача, которую они перед собой ставили, получить заветные пенсии и пособия. Интересно, что оказываясь в инокультурном окружении, эмигранты с завидным упорством придерживались традиций и соблюдали религиозные предписания с такой тщательностью, с какой не делали этого у себя на родине.

Именно это и становится причиной переноса акцента в области адаптации на детскую аудиторию. Кроме того, дети из эмигрантских семей стали серьезным испытанием для скандинавской педагогики: воспитанные в традициях маскулинных ближневосточных культур, они чаще прибегают к помощи силы в конфликтных ситуациях.

Центр в Ринкебю возник на базе районной библиотеки. Обращаясь к основному общему материалу иудаизма, ислама и христианства и знакомя с ними учеников посредством изложения сюжетов, драму, танец, живопись преподаватель не только применял культурную перспективу наведения мостов между молодыми представителями различных культур, но и подробно разбирал основы главных мировых религий. Несмотря на древность, традиционные сюжеты Ветхого Завета и Корана оказываются вполне соотносимы с опытом личных переживаний, межличностных отношений, деталями обыденной жизни. Экспериментальный курс был рассчитан на 30 часов. Преподаватели начинали с обозрения трех "религий Авраама", их предпосылок, исторического развития и различных вероисповедальных аспектов. Сравнительный анализ становился центральным на всех занятиях курса. На разных этапах курса ученики знакомились с большим количеством соответствующих фрагментов Ветхого Завета, Нового Завета, Корана. Каждый слушатель был снабжен Библией и Кораном. Различия между тремя авраамовыми традициями очевидны, но налицо также и сходства, и эти и другие темы, которые затрагивали шведские преподаватели в ходе своего оригинального курса, позволяли детям понять общность корней трех традиций, а следовательно - стать ближе друг к другу, понять представителя иной культурной среды. Осознавая общность религиозных корней, дети избавлялись от давления отрицательных этнокультурных стереотипов и лучше узнавали друг друга.

Курс представлялся на тот момент весьма интересным и перспективным с точки зрения адаптации подрастающего поколения. Разработки Центра "Дети Авраама" были опробованы в 1996/1997 учебном году на двух классах гимназии Платенсколан в г. Мотала, администрация и педагогический коллектив которой поддерживает тесные контакты с Университетом г. Линчепинг, а с 1999 г. - с Северо-Западным регионом России - городами Выборгом и Санкт-Петербургом. Казалось бы, проект востребован и активно внедряется в жизнь. Что в результате? Реалии оказались не столь радужны, как они рисовались в самом начале. Юные "новые шведы" также малоадаптивны, как и старшее поколение. Более того, согласно статистическим данным основная доля преступлений и правонарушений приходится даже не на самих "взрослых" эмигрантов, а на их детей! Безусловно, социальная модель общества всеобщего благоденствия, выстроенная в странах северной Европы, оказалась куда более мобильна и жизнеспособна, чем в других европейских странах, но даже здесь не удалось избежать финансовых трудностей, а уровень жизни упал на 10%. Кто пострадал в первую очередь? Разумеется, социальные программы. Центр "Дети Авраама" был закрыт, как и сама районная библиотека, на базе которой он существовал. Но, может, дело не только в недостатке финансирования, но и в осознании бесперспективности подобной работы? Ситуация с Андерсом Брейвиком в Норвегии хорошо известна. Многие знают и об условиях содержания этого человека за решеткой - почти отдельная квартира в две комнаты с тренажерным залом. Сам А. Брейвик собирается писать мемуары. И можно не сомневаться, что книга будет написана. И все это на деньги норвежских налогоплательщиков. Вызывает ли это возмущение? Лишь у немногих. Совершенно очевидно, что реального осуждения данного деяния в обществе нет.

Таким образом, сегодня мы становимся свидетелями крушения привычного образа жизни и превращения повседневности в одну большую конфликтную зону, причем даже в, казалось бы, самом стабильном уголке Европы - Скандинавии. Весьма вероятно, что для европейского населения когда-то "обещанная", но так и нереализованная "макдональдизация" была бы не самым плохим исходом. незащищенность страдание конфликтный

Литература

1. Скэрдеруд Ф. Беспокойство. Путешествие в себя. / Пер. с норв. М. Эскина. - Самара: Издательский Дом "Бахрах-М", 2003. 480с.

Размещено на Allbest.ru