Размещено на http://www.allbest.ru/

П. Сорокин. Русский период творчества

Содержание

• Введение
• 1. Основные этапы жизни и творчества П. А. Сорокина в России
• 1.1 Юность П. Сорокина
• 1.2 Студенческие годы Питирима Сорокина
• 1.3 Преподавательская деятельность П. А. Сорокина
• 2. Направления научной деятельности П.А. Сорокина
• Русского периода
• 2.1 Преступление и кара, подвиг и награда (1914)
• 2.2 Система социологии (1920)
• Заключение
• Список использованной литературы

Введение

Питирим Александрович Сорокин (1889-1968) - крупнейший ученый социолог 20 века, профессор Петроградскогоуниверситета, в 1922 г. был выслан из России.

В историко-социологической литературе традиционно принято разграничивать два периода творчества Сорокина - русский и американский. Для «американского»социолога Сорокина «русский период» творчества является своего рода инкубационным, «годами учения», очень интересными и по - своему продуктивными. Однако именно за эти десять лет у Сорокина созрели замыслы всех дальнейших его тем, и, что особенно важно, наглядно обозначились те этапы его творческой эволюции, которые он и проделал в течение своей последующей жизни. Если он начинал довольно традиционно для социальной мысли рубежа веков, то в гарвардский период превратился в могущественного макросоциолога, рассматривающего цивилизацию в качестве атомарной единицы своего анализа.

Стиль ранних работ Сорокина уникален и красочен. В нем содержится весь колорит «старорежимного» русского языка науки, дефицит которого с особой остротой испытывается сегодня.

Питирим Сорокин написал 40 книг, неоднократно переиздававшихся в странах Европы, Азии и Америки, множество очерков и более двухсот статей; его труды переведены на 48 языков мира, однако на родине вплоть до 60-х годов не только не переиздавались его книги, изданные в России до 1922 года, но также не была переведена и издана ни одна книга его американского периода.

Наследие Сорокина колоссально. Он автор более полусотни книг, не говоря уж о бесчисленных статьях, заметках, эссе и прочих формах малого жанра. Его книги переведены почти на все языки мира.

Все вышеперечисленные факторы и обусловили актуальность нашего исследования

Целью настоящего исследования является изучение русского периода творчества Питирима Сорокина

В соответствии с поставленной целью решались следующие основные задачи:

- изучить юность П. Сорокина;

- рассмотреть студенческие годы Питирима Сорокина;

- охарактеризовать преподавательскую деятельность Сорокина;

- проанализировать направления научной деятельности П.А. Сорокина.

Методы исследования:

- обработка, анализ научных источников;

- анализ научной литературы, учебников и пособий по исследуемой проблеме.

Объект исследования - русский период творчества Питирима Сорокина.

Предметом исследования является направление научной деятельности П.Сорокина в русский период.

1. Основные этапы жизни и творчества П.А. Сорокина в России

1.1 Юность П. Сорокина

Сорокин Питирим Александрович - родился в России (Коми край), где провел первые 15 лет своей жизни (1889-1904гг.).

Питиримом его окрестили в честь епископа Питирима, одного из местных святых, чей праздник по церковному календарю приходится на январь 1 .

Точная дата рождения Питирима Сорокина не известна. На сей счет существует несколько версий, равно как несколько версий существует также относительно точной даты его рождения (в одних документах указано 20 января, в других 23, сам Сорокин настойчиво указывал 21 января).

Отец -- Александр Прокопьевич Сорокин -- был ремесленником и занимался церковно-реставрационными работами. Сам он был устюжанином, где, собственно, и обучался чеканному ремеслу в одной из великоустюжских гильдий, но в поисках заработка переселился на землю Коми.

Мать -- Пелагея Васильевна -- зырянка крестьянского рода, умерла приблизительно через пять лет после рождения Питирима, который был средним мальчиком в семье. Вместе со старшим братом Василием он обучался у отца ремеслу. Сызмальства работая с отцом в храмах, братья вели бродячий образ жизни. По свидетельству Сорокина, отец много пил, а приступы запоя у него часто заканчивались белой горячкой. В конце концов в 1899 году братья ушли от отца и продолжили путь бродячих мастеровых, но уже самостоятельно и, судя по всему, весьма успешно.

Через два года, в 1901 году, их отец погиб. Несмотря на то, что братьям едва исполнилось 15 и 11 лет, им заказывали работу в нескольких селах, в том числе и в Палевицах; а в Римье они были наняты даже для реставрации Яренского Спасского собора. Объем работ был настолько масштабен, что Сорокины даже брали помощников. По окончании этого подряда в 1902 году Василий и Питирим приходят на работу в село Гам, где происходит событие, ставшее поворотным пунктом в судьбе юного Сорокина. Необходимо отметить, что к этому времени Питирим имел уже начальное образование, завершение которого пришлось на весну 1901 года, когда он, работая в Полевицах, окончил там местную церковно-приходскую школу. До этого он посещал школы грамоты в селах, где работал с отцом и братом, много читал, а чтению, письму и счету обучала его вместе с другими крестьянскими детьми одна из жительниц деревни Римьи, у которой проживала его тетка Анисья, забравшая к себе братьев после смерти их матери. Так вот, в 1902 году в селе Гам открылся набор в Гамскую второклассную школу, которая была создана специально для подготовки учителей в школы грамоты в селах Яренского уезда, этим она отличалась от обычных церковно-учительских школ, воспитывавших преподавательские кадры для церковно-приходских школ. В толпе зевак и родителей, присутствующих на публичном экзамене, устроенном кандидатам в первый набор учащихся, оказался и Питирим Сорокин. Решив попробовать свои силы, он блестяще справился с испытанием и в числе немногих был принят в школу. Положенная ему стипендия составляла всего 5 рублей в год, и эти два года полуголодной жизни в школе Сорокин выдержал только благодаря помощи и поддержке Анисьи, снабжавшей его сухарями Голосенко И.А. Питирим Сорокин: судьба и труды. Сыктывкар, 1991.

Азы грамотности Сорокин получил в «зырянском» детстве, когда вместе с крестьянской детворой обучался чтению, письму и счету на дому у одной из жительниц деревни, где проживала его тетка, забравшая к себе братьев после смерти их матери. В 1902 году Сорокин порывает с бродяжничеством и поступает в Гамскую двуклассную школу, готовящую сельские и деревенские учительские кадры. В 1904 году, закончив школу с отличием, Сорокин по рекомендации поступает в Хреновскую церковно-учительскую школу, что находилась в Костромской губернии. Очевидно, именно в это время им был сделан окончательный жизненный выбор в пользу учения.

Однако учеба в статусно более высокой трехклассной школе привела Сорокина на стезю революции. Всеобщее брожение умов, характерное для социально-политической ситуации этих лет, охватило и школу, где учился Сорокин, разбив студентов на группы. В 1905 году он вступил в организацию социалистов-революционеров, созданную в 1901 - 1902 гг. на останках народнической идеологии. Учеба в Хреновской школе, новое окружение, новые знакомства, общение с представителями различных социальных слоев, с представителями различных политических течений, интенсивное чтение недоступных ранее книг, газет и журналов, не только расширили и углубили его кругозор, но также не могли не повлиять на мировоззрение и активность такой деятельной и страстной натуры.

Вспоминая об этом времени Сорокин: «Все мое предшествующее мировоззрение и ценности были заменены на «научно-эволюционную теорию» и «естественно-научную философию». Былая лояльность к царскому режиму и «капиталистической» экономике сменилась республиканскими, демократическими и социалистическими взглядами, а политическая индиферентность открыла путь к революционному рвению» Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество. М.: Политиздат, 1992.

Уже на рождество 1906 года Сорокин был впервые арестован за свою нелегальную деятельность и помещен в тюрьму в городе Кинешме. Судя по его описаниям, тюремный быт оказался не столь «ужасающим и болезненным», даже более того, располагающим к интенсивным интеллектуальным занятиям. Общение заключенных с внешним миром было вполне доступным, а времени для тщательного знакомства с трудами классиков революционной (П. Лавров, Н. Михайловский, В. Чернов, К. Маркс, В. Ленин, Г. Плеханов и др.) и социально-философской мысли (Л. Толстой, Ч. Дарвин, Г. Спенсер, О. Конт и др.) было предостаточно.

В конце апреля 1907 года он был освобожден под гласный надзор полиции, некоторое время продолжает свою революционную активность, перейдя на нелегальное положение.

Сорокин некоторое время продолжал свою революционную активность, но, видимо, в какой-то момент осознав, что политика препятствует дальнейшему образованию, Сорокин отправляется в Санкт-Петербург.

И на сей раз, судя по его воспоминаниям, не обошлось без романтизированного авантюризма. Имея с собой денег лишь на полдороги от Вологды до столицы империи, Сорокин принимает решение отправиться классом «заяц». Пойманный безбилетник честно раскаялся, поведав проводнику о своих намерениях найти в Санкт-Петербурге работу и продолжить образование. К счастью для Сорокина, авантюра закончилась удачно: за чистку туалетов и вагонов «зайцу» было дозволено продолжить свой путь.

1.2 Студенческие годы Питирима Сорокина

В Санкт-Петербурге ему достаточно быстро удается найти работу репетитора. Значительно расширяется круг его знакомств. Сдав экзамены в гимназии экстерном (в Великом Устюге). Сорокин в 1909 году поступает в столичный психоневрологический институт. Незадолго до этого в нем по приглашению В. М. Бехтерева открыли кафедру социологии два всемирно известных тогда ученых -- Е. В. Де-Роберти и М. М. Ковалевский. Оба оказали громадное влияние на формирование творческой индивидуальности ученого. С ними он поддерживал тесные отношения, а какое-то время даже являлся личным секретарем Ковалевского. Через год Сорокин переводится на юридический факультет университета, где обучается при непосредственном участии выдающегося русского правоведа начала века Л. И. Петражицкого. Многими годами позже, уже будучи американским профессором, Сорокин сделает очень много для популяризации идей Петражицкого в англоязычной аудитории.

В бытность студентом университета Сорокин начинает активную публикаторскую деятельность, которая нарастающими темпами будет продолжаться в течение всей его долгой жизни. В этот период Сорокин публикует ряд заметок и эссе, не говоря уж о многочисленных рецензиях, рефератах и обзорах современной зарубежной философской и социологической литературы, занимается популяризаторством социологических идей и теорий для массового читателя. Он успешно сотрудничает с журналами «Вестник психологии, криминальной антропологии и гипнотизма», «Вестник Знания», «Запросы Жизни», «Заветы». Его статьи появляются и на страницах новаторского по тем временам издания «Новые идеи в социологии», публикует в Риге ряд «пятикопеечных» брошюр по социологии.

Главным достижением этого периода творчества Сорокина становится его монографическая работа, над которой он работает зимой 1912/13 года, «Преступление и кара, подвиг и награда» (1914), представляющая собой обстоятельный разбор современных криминологических теорий и вполне удачную для двадцатичетырехлетнего ученого попытку построения на основе богатого эмпирического материала собственной интегральной концепции общественного поведения и морали. Труд был отмечен положительными рецензиями маститых ученых, а сам М. М. Ковалевский в предисловии к книге написал: «...в этой будущей русской социологической библиотеке не один том будет принадлежать перу автора «Преступлений и кар, подвигов и наград» Ковалевский М. М. Предисловие // Сорокин П. А. Преступление и кара, подвиг и награда. СПб., 1914. С. VII ..

К сожалению, пророчеству Ковалевского довелось осуществиться лишь на самую малую толику, но тогда, в предвоенные и предреволюционные годы, кроме «незримой» тени жандармов, ничто не предвещало великой трагедии.

Несмотря на то, что огромное количество времени у него уходит на научную деятельность, он умудряется находить время для активной политической деятельности. В 1911 году ему чудом удалось избежать очередного ареста после студенческих беспорядков, вызванных смертью Л. Н. Толстого.

В этот год он уезжает по подложному паспорту за границу, будучи в Швейцарии, Италии и Австрии не теряет времени зря - знакомится с только что вышедшей «Социологией» Г. Зиммеля. Весной 1911 года он возвращается в Петербург, «по глупости» отказывается сдавать экзамены, что стоило ему годовой стипендии. Столичное отделение департамента полиции вело за ним скрытое наблюдение. В 1912 году в жандармской картотеке на него даже завели отдельную карточку.

В марте 1913 года Сорокин еще раз попал в тюрьму за антимонарший памфлет, написанный к 300-летию дома Романовых. А.Ю. Согомонов приводит интересные данные в связи с этим арестом. Сорокину было позволено написать письмо М.М. Ковалевскому, однако это письмо было перехвачено и подшито к делу. В нем, в частности, он пишет: «Я сидел себе над книгами, читал много докладов в ряде научных кружков, писал статьи, написал за зиму книгу о карах и наградах, которую Вы знаете и… Право же при таких обстоятельствах, я думаю, мудрено еще заниматься политикой…» Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество. М.: Политиздат, 1992. Автор письма, безусловно, слукавил, а Ковалевскому все же удалось узнать об этом происшествии и по его прошению 24 февраля 1913 года Сорокина освобождают из-под стражи.

1.3 Преподавательская деятельность П. А. Сорокина

Через год Сорокин, закончив университет, был оставлен при кафедре уголовного права и судопроизводства для подготовки к профессорскому званию. В 1915 году он сдал магистерские экзамены, в январе 1917 года получил звание приват-доцента Петроградского университета. Революция, правда, помешала защите магистерской диссертации. В годы первой мировой войны Сорокин много работал, продолжал активно публиковаться, читал многочисленные лекционные курсы по самым разным отраслям обществознания. Сохранилась, по счастью, целая кипа разрозненных листков с конспектами его лекций и семинарских занятий, со списками рекомендуемой литературы. Судя по всему, лектором он был предельно обстоятельным, хотя, возможно, в силу удивительной склонности к перманентным повторениям, довольно занудным.

Вообще же в предреволюционные годы Сорокин был активен на поприще популяризаторства. С особым упорством он стремился донести до читателя мысли Э. Дюркгейма, идеи которого, можно сказать, проходят рефреном через основную массу его работ. Воистину Дюркгейма, наряду с Петражицким, Ковалевским и Де-Роберти, вправе можно считать одним из главных «духовников» Сорокина. Он был близок ему по образу мышления, и по методу анализа социальных явлений, по яркости и самобытности выдвигаемых идей. Дюркгеймовской теории религии он посвятил две статьи, опубликованные в 1914 году.

По всей вероятности, по протекции М. М. Ковалевского, хорошо знакомого с именитым французским маэстро, Сорокин вступает с ним в переписку. Трудно сказать, насколько она была активной, особенно в период первой мировой войны.

Сам Сорокин о своем раннем мировоззрении и стремлении интегрировать гуманитарное знание своего времени в единую унифицированную систему многими годами позже напишет: «С точки зрения философии складывающаяся система была скорее разновидностью эмпирического неопозитивизма или критического реализма, основанного на логических и эмпирио-научных методах. Социологически -- разновидностью синтеза контоспенсеровской социологии эволюции и прогресса, дополненной и скорректированной теориями Н. Михайловского, П. Лаврова, Е. Де-Роберти, Л. Петражицкого, М. Ковалевского, М. Ростовцева, П, Кропоткина (среди русских социальных мыслителей) и теориями Г. Тарда. Э. Дюркгейма, Г. Зиммеля, М. Вебера, Р. Штаммлера, К. Маркса, В. Парето и других западных обществоведов. Политически -- видом социальной идеологии, основанной на этике солидарности, взаимовыручки и свободы» Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество. М.: Политиздат, 1992. В целом же «зрелый» Сорокин не без доли скепсиса оценивал свой юношеский оптимизм, сравнивая себя с «телком, смотрящим на мир через розовые очки».

В 1916 году Сорокин лишился своего патрона -- умер Максим Максимович Ковалевский. Пользуясь правом приближенного лица, буквально на следующий день в газетах Сорокин дает несколько прощальных некрологов, а позже публикует в столичной прессе ряд статей мемуарного характера. В них он рассказывает о научном пути ученого и его преподавательском даре. В том же 1916 году преподаватели кафедры социологии психоневрологического института во главе с Сорокиным и К. М. Тахтаревым организовали русское «Социологическое общество имени М. М. Ковалевского», послужившее в дальнейшем фундаментом для открытия в 1919 году кафедры социологии Петроградского университета.

1917 год для Сорокина - это и начало его семейной жизни. Супругой ученого стала 26 мая 1917 года Елена Петровна Баратынская, выпускница Бестужевских курсов, дочь поместного дворянина Таврической губернии (1894 - 1975). Они познакомились на литературных вечерах в доме К.Ф. Жакова еще в 1912 году. Елена Петровна, ботаник-цитолог по образованию, получит впоследствии докторскую степень в США в университете Миннесоты (1925 г.), будет преподавать в ряде университетов и колледжей Америки.

Февральская революция застала Сорокина «посреди дел». «Отложив книги и рукописи», заново «проснувшийся» неутомимый политик с головой уходит в круговерть революционных событий. Жизнь всей страны (естественно, глазами Сорокина) и крутые виражи его собственной биографии в течение 1917 года красочно описаны им в «Листках из русского дневника» и включены позднее целиком в «Долгое путешествие».

Сорокин принимал самое активное участие в функционировании Государственной думы, Временного правительства, в подготовке Всероссийского крестьянского съезда, он редактировал эсеровские газеты «Дело народа» и «Воля народа». Некоторое время являлся личным секретарем А. Ф. Керенского. Лишь за один только 1917 год им была написана целая серия социально-политических памфлетов, многие из которых, как представляется, не потеряли своего значения и сегодня. Среди них: «Автономия национальностей и единство государства», «Формы правления», «Проблема социального равенства», «Основы будущего мира», «Причины войны и путь к миру», «Что такое монархия и что такое республика?», «Сущность социализма», «Кому и как выбирать в Учредительное собрание?»

2 января 1918 года депутат Учредительного собрания Питирим Сорокин был вновь арестован, но на сей раз большевистским правительством. Само существование в период «красного террора» для Сорокина, встретившего Октябрьскую революцию в штыки, было полно ужаса и трагизма. «Жизнь в смерти» -- так Сорокин назвал этот период свой биографии. Некоторое время он вынужден был скрываться от властей, но вскоре понял, что новая, пусть и неугодная, власть крепка, а старые утопии недееспособны. Тогда-то Сорокин и пишет открытое и нашумевшее письмо, опубликованное в ряде центральных газет, где констатирует фиаско эсеровской программы и заявляет о своем разрыве с этой партией и выходе из нее. На этом «человеческом документе» заострил внимание В. И. Ленин, написав известную статью «Ценные признания Питирима Сорокина» Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 37., послужившую в дальнейшем фундаментом не только политической, но и интеллектуальной блокады ученого.

Покончив с политикой, в атмосфере послевоенной либерализации Сорокин сосредотачивается целиком на научной и преподавательской деятельности. В конце 1918 года он уже состоит на службе в I Петроградском университете, а со следующего -- во II при психоневрологическом институте. Известно, что одновременно он читал лекции в сельскохозяйственном институте, институте народного хозяйства. Словом, активно сотрудничал с Наркоматом просвещения и даже принимал участие в учебно-научных экспедициях. Сорокин предлагал конституирование новой дисциплины -- родиноведения, -- призванной синтезировать совокупные знания разных естественных и гуманитарных наук.

В 1920 году Сорокин избирается руководителем кафедры социологии при факультете обществознания Петроградского университета. Тогда же он пишет массовые, «популярные» учебники по праву и социологии и, наконец, публикует двухтомную «Систему социологии» (1920), ставшую венцом его творчества русского периода. В том же году он становится профессором кафедры социологии Петроградского университета. У Сорокина созревает план перспективных публикаций интегрального характера, он концентрирует свое внимание на наиболее актуальных темах того времени -- война, голод, революция. Однако образ мыслей первого советского профессора социологии все больше не удовлетворял власти. По меньшей мере «некорректным» признается разгромный тон его рецензии на книгу Н. И. Бухарина «Теория исторического материализма» (М., 1922). Позднее уничтожается набор его книги «Голод как фактор».

Тем временем разгораются страстные дискуссии вокруг книги Сорокина «Система социологии». 22 апреля 1922 года в здании Петроградского университета при большом стечении студентов и именитых ученых был устроен открытый диспут по поводу ее выхода в свет. На нем выступили крупнейшие обществоведы того времени, среди которых были Н. И. Кареев, К. М. Тахтарев, И. М. Гревс, И. И. Лапшин, С. И. Тхоржевский, Н. А. Градескул. Все без исключения выступавшие назвали книгу выдающимся достижением русской социологической школы. Высказанные замечания и возражения, судя по краткому стенографическому отчету, были с блеском отведены Сорокиным. Обсуждение завершилось тем, что «многочисленная публика наградила диспутанта долгими несмолкаемыми аплодисментами» Диспут П. А. Сорокина // Экономист. 1922. № 4--5

Летом 1922 года прокатилась волна массовых арестов среди научной и творческой интеллигенции. В это же время Ленин остро ставит вопрос о необходимости контроля над программами и содержанием курсов по общественным наукам. «Буржуазную профессуру» стали постепенно отстранять от преподавания и тем более от руководства наукой.

10 августа Сорокин прибыл на несколько дней из Петрограда в Москву по приглашению своего давнего друга профессора Н. И. Кондратьева, выдающегося русского экономиста. Им, однако, не привелось встретиться. В тот день более сотни крупнейших представителей творческой мысли Москвы оказались за решеткой. Среди них -- Бердяев, Осоргин, Пешехонов, Ясинский, Кондратьев и др. Арестованы были и многие сотни студентов. Несколькими днями позже аналогичные аресты были произведены в Петрограде. «Посещали» работники ЧК и апартаменты профессора Питирима Сорокина, но, по счастью, он в то время все еще скрывался в Москве.

Через неделю стали широко распространяться слухи об арестах профессуры и просто ученых. Говорили, что их собираются не казнить, а просто выдворить за пределы страны. Вскоре в газете «Правда» была опубликована статья Троцкого, где эти сплетни подтверждались». Арестованных стали постепенно отпускать домой, предварительно получив от каждого по две расписки. В одной оговаривался десятидневный срок, в течение которого преследуемого обязывали покинуть страну. Во второй фиксировалось, что если он вновь вернется в Советскую Россию без соответствующего на то разрешения властей, то будет непременно казнен.

Видимо, в это время Сорокин в сложившейся обстановке «затягивающейся петли на шее» предпочел депортацию. Отдавать себя в руки петроградской ЧК было опасно, тем более что в то время питерские газеты не раз обрушивались с нападками на Сорокина, обвиняя его во всевозможных грехах. А вот в забюрокраченной Москве все оказалось куда проще. После подписания обеих расписок судьба ученого была решена. Остальные формальности были преодолены довольно оперативно, и уже 23 сентября 1922 года тридцатитрехлетний Сорокин и его жена, Елена Петровна Баратынская, навеки покидают страну.

Покидая родину, Сорокин испытывал неоднозначные чувства, увозил с собой далеко не односторонний образ молодого государства и, видимо, сильное желание когда-нибудь вернуться назад.

Мечте вернуться не суждено было осуществиться. Сорокин умер в возрасте 79 лет вдали от родины, так ни разу и не посетив ее после своей высылки

2. Направления научной деятельности П.А. Сорокина русского периода

2.1 Преступление и кара, подвиг и награда (1914)

Первоначально теоретико-методологические построения Сорокина и их методологическое обоснование осуществлялись им в духе неопозитивистско-бихевиористического синтеза.

С первых же страниц своей книги «Преступление и кара, подвиг и награда» (1914) Сорокин П.А. Преступление и кара, подвиг и награда. СПб., 1914., автор заявляет о своем намерении критически рассмотреть сложившиеся и общеупотребительные понятия преступления и наказания. О них уже написаны «сотни тысяч томов», но, несмотря на богатство определений, приходится констатировать, провозглашал не без юношеского задора наш автор, что «общепризнанного понятия преступления, а соответственно и наказания, до сих пор нет». Происходит это, главным образом, вследствие того, что вместо анализа действительных причинных отношений, существующих в живой действительности, догматика уголовного права весьма усиленно занималась и занимается анализом перечисляемых в кодексе «преступных деяний» и тем самым игнорирует аналогичные явления, существующие вне кодекса и в кодексе не упоминаемые. Например, один кодекс считает определенный акт преступлением, а другой -- нет (скажем, переход из одной веры в другую). В итоге с одной точки зрения данный акт есть преступление, а с другой -- нет. А так как обычно исходят из требований кодекса и к ним же стараются приспособить свои определения, то и возникает «неразрешимая задача отождествления» в вопросе о том, что считать преступным актом.

Отсюда проистекает еще одна ошибочная позиция -- смешение теоретической точки зрения с практической, или сущего с должным. Приспосабливая свои определения к действующим законодательным уложениям, преследующим чисто практические задачи, догматика уголовного права не могла не впасть в этот грех смешения «сущего» и бывшего с «должным». «Благодаря этому обстоятельству немудрено, что в ней были и до сих пор существуют тысячи «антиномий», которые едва ли бы появились при резком разграничении этих принципиально различных точек зрения Сорокин П.А. Преступление и кара, подвиг и награда. СПб., 1914.. Т. е. имеется (и в этом нетрудно убедиться) принципиальная разница между ответом на вопрос, что следует считать преступлением, и ответом на вопрос, что есть преступление и чем оно было.

Свой экскурс в историю поисков определений преступления Сорокин заключает несколько неожиданным реверансом в сторону психологической школы Петражицкого. Нельзя, утверждает он, признаки класса «преступных» актов искать вне психики. Другими словами, нельзя искать признаки «преступности» в самом содержании (убийство или спасение, кража или раздача, ложь или искренность) или в материальном характере актов. Чтобы определить класс преступных актов, надо охарактеризовать те признаки специальных психических переживаний, наличность которых в «душе» индивида обусловливают собой квалификацию им тех или иных актов как актов преступных. В каждом преступном акте даны по крайней мере два элемента психической жизни -- представление «запрещенного» акта (представление об акте как противоречащем дозволительно-должному поведению) и «отталкивательная эмоция» (переживание, сопровождающееся отрицательным чувственным тоном, перерастающее в переживание оскорбления, вражды, ненависти, желания отомстить и т. д.). Эти специфические переживания, считает Сорокин, даны почти у всех людей всех времен и народов, правда, за исключением людей, страдающих моральной тупостью и моральным идиотизмом Сорокин П.А. Преступление и кара, подвиг и награда. СПб., 1914.. Так было выстроено понятие класса преступных актов или преступлений, сильно расходящееся с понятием догматики уголовного права и множеством других авторитетных в начале века правоведческих школ и методологических подходов.

Что касается общетеоретической позиции автора, связанной с его трактовкой природы права, то здесь несомненна его ориентация на совокупное рассмотрение индивидуального и группового поведения человека с точки зрения не только требований права (закона), но и с учетом требований морали. Таким образом, весьма древний и в то же самое время фундаментальный для любого варианта правопонимания вопрос о соотношении права и морали здесь истолкован в духе той философской традиции, которая их не разъединяла как явно специфические или определенно неоднородные, а, напротив, сближала, хотя и не отождествляла их.

Из своего обозрения исторического опыта регулирования правового общения отдельных народов в самые разные исторические эпохи Сорокин выводит «историческую тенденцию прогрессирующей быстроты эволюции и постепенного падения санкций, кривой кар и наград (преступлений и подвигов)». Говоря о новизне своего предмета изучения, автор отмечает, что наказания за преступления, изучаемые догматикой уголовного права (т. е. изучаемые только путем формально-юридического анализа соответствующих текстов и такого же варианта комментирования этих текстов или соответствующей судебной практики), «не охватывают всего класса однородных явлений и имеют дело лишь с маленькой частью целого класса».

Эта характеристика может и сегодня считаться вполне работающей и результативной в обсуждении тех или иных бесспорных достоинств социологического изучения права по сравнению с более привычным и более распространенным в среде юристов приемом изучения и анализа, известным под общим названием догматики права. Последняя, как известно, не обсуждает ни природы и назначения права (эти вопросы обсуждает философия права), ни социальной результативности правового регулирования (это ближе всего к социологии права) и т. д.

Так начинающий социологический исследователь и комментатор права подводит читателя к выводу о том, что социологический анализ не должен довольствоваться обсуждением только области официально регламентируемых преступлений и кар (подвигов и наград), изучаемых обычно дисциплиной уголовного права (или имеющей равное основание для существования дисциплины «наградного права»), и может ловить свою «рыбу» вне этой области, т. е. в «более обширных морях социальной реальности». сорокин социология преступление наказание

Совокупное рассмотрение проблематики кар и наград (социального среза существующего карательного и мысленно проектируемого «наградного» права) явилось существенным обновлением сложившейся исследовательской традиции и, как это станет очевидным позднее, превратится усилиями самого Сорокина в более широкое и комплексное направление социологических (социокультурных) и социально-исторических интерпретаций социальных отношений, основанных на групповых или личных конфликтах в рамках семьи, общества и государства.

2.2 Система социологии (1920)

Главная теоретическая работа русского периода творчества П.А. Сорокина _ «Система социологии» посвящена Сорокиным памяти М. Ковалевского и Е. Де Роберти. Но, скорее всего, это символическое прощание с учителями-эволюционистами. Выход социологии из кризиса он видит в углублении принципов методологического натурализма на базе объективной физиологии «рефлексологии (И. Павлова, В. Бехтерева, Г. Зеленого, Д. Уотсона, С. Пармели и др.). Впоследствии сам Сорокин справедливо отнесет свои воззрения к умеренной форме «русского бихевиоризма» Sorokin P. Russian Sociology in Twentieth Century. -- American Journal of Sociology, 1927, vol.31, p.58-59.. В этой книге были сформулированы многие существенные элементы его подхода к обществу как к «социальной системе» и определены некоторые понятия структурного анализа в социологии.

С новых позиций он определял социологию как теоретическую дисциплину, изучающую «специфически-социальные явления», которые обладают «внешним бытием» и непосредственно наблюдаемы, подразумевая под этим «внешние двигательные реакции индивида, живущего в среде себе подобных», т.е. поведение взаимодействующих лиц Сорокин П.А. Система социологии. ТТ.1-2 / Изд. подгот. Липский А.В. и Сапов В.В. М.: Наука, 1993. (I изд. - 1920)..

Упор на наблюдаемые реакции индивида, на анализ системы «стимул _ реакция» заставили Сорокина обратить внимание на разработку нового раздела общей социологии _ теории «социального поведения» (ее изложению посвящен первый том), значительно потеснив традиционные со времени Конта разделы «статики» и, особенно, «динамики». Изучение последней, скептически отмечал Сорокин, вообще не является делом социологии, а скорее философии истории.

Социальное поведение, по Сорокину, основано на психофизиологических механизмах рефлекторного типа. Впрочем в отличие от радикального бихевиоризма Сорокин под влиянием Петражицкого стремится учитывать субъективно-мотивационные аспекты поведения индивида. Но объяснение их роли было совершенно несостоятельным, так как Сорокин просто указывает, что они представляют собой «переменные» величины какого-либо «коллективного рефлекса»; последнему же придается значение интегрального фактора всей общественной жизни.

Абсолютизируя поведенческую установку, Сорокин объявляет межличное взаимодействие индивидов исходным элементом общества и группы. Взаимодействие двух индивидов есть простейшее социальное явление как с методологической точки зрения (ввиду доступности его для непосредственного наблюдения), так и с точки зрения структурной роли в общественной жизни, которая представляет собой систему взаимодействий. В конкретном социальном взаимодействии Сорокин вычленяет ряд элементов: индивиды, действия («акты») и символы («проводники») действия, каждый из которых классифицируется и подробно рассматривается в качестве функционального элемента социальной системы. Характеристика индивидов дается с точки зрения их возможностей приспособления к внешней среде: наличие нервной системы и способность реагировать на стимулы, наличие потребностей, обеспечивающих межиндивидуальные контакты и т.п. В духе социологов этого времени, увлекающихся всевозможными классификациями, Сорокин выдвигает собственную классификацию потребностей, дающую, по его мнению, возможность перейти к анализу социального поведения с точки зрения имеющихся в нем биологических и психологических черт. Его схема построена на критической переработке классификаций, предложенных В. Вагнером, В. Парето, Э. Россом, Л. Уордом, П. Лавровым и т.д.

Каждый «акт» представляет собой, во-первых, внутреннюю реализацию психологической жизни взаимодействующих индивидов, а во-вторых, _ внешний раздражитель, вызывающий ту или иную реакцию у других лиц. «Вся жизнь людей представляет почти сплошной поток таких акций и реакций. Каждый из нас в течение каждого дня встречается со множеством людей, получает раздражение от множества действий других индивидов и принужден ежеминутно в той или иной форме реагировать на них». Социальный мир _ своего рода «вечный двигатель», непрерывно испускающий волны раздражения и непрерывно заставляющий нас реагировать на эти импульсы Сорокин П.А. Система социологии. ТТ.1-2 / Изд. подгот. Липский А.В. и Сапов В.В. М.: Наука, 1993. (I изд. - 1920).. Все эти акты Сорокин формально делит на: интенсивные и слабые, мгновенные и продолжительные, сознательные и бессознательные

Третий элемент взаимодействия, по Сорокину, _ совокупность «проводников», передающих реакцию одного индивида к другому: язык, письменность, живопись, музыка, орудия труда, деньги и т.д. В них объективируется цепь «стимул -- реакция» Сорокин П.А. Система социологии. ТТ.1-2 / Изд. подгот. Липский А.В. и Сапов В.В. М.: Наука, 1993. (I изд. - 1920).. Эти явления, говорит Сорокин, имеют «громадное значение для понимания социальной жизни», ибо насыщенность проводниками существенно изменяет различные аспекты взаимодействия, социального пространства и времени как форм, в которых оно протекает. Насыщенность определенного природно-географического пространства множеством социальных проводников (железнодорожная, телеграфная, телефонная связь и т.п.) сокращает социальное пространство. Как географическая карта земли не совпадает с социально-политической, считает Сорокин, так и природно-географическое пространство не совпадает с социальным пространством Сорокин был одним из первых социологов, проводящих различие между понятиями «социального» и «географического» пространства. В дальнейшем он уточняет эту идею в ряде работ (см.: Sorokin P. Social Mobility. N.Y., 1928; Idem. Sociocultural Causality, Space and Time. N.Y., 1947)..

Кроме того, наличие «проводников», «символов» дает возможность объективно, количественно измерить степень интенсивности взаимодействия (допустим, строгим учетом числа писем и телеграмм, падающих в среднем на индивида данной территории, количества митингов, лекций, заседаний в течение определенного времени, числа телефонных абонентов и разговоров, количества газет и их подписчиков, библиотек, их посетителей к числа взятых книг и т.п.) Сорокин П.А. Система социологии. ТТ.1-2 / Изд. подгот. Липский А.В. и Сапов В.В. М.: Наука, 1993. (I изд. - 1920)..

«Проводники», по Сорокину, делятся на два типа: физические и символические. Роль первых связана с их материальными свойствами, а роль вторых -- со значением, которое им приписывается Сорокин П.А. Система социологии. ТТ.1-2 / Изд. подгот. Липский А.В. и Сапов В.В. М.: Наука, 1993. (I изд. - 1920).. Таковы в современном обществе символы патриотизма, власть денег, атрибуты власти и т.п. Фетишизация товара, открытая Марксом, утверждал Сорокин, есть частный случай общего закона символизации проводников.

«Проводники» постепенно, слой за слоем «оседают», «кристаллизуются» и создают в итоге новую, неприродную сферу _ «социально-техническую, культурную как застывший результат прошлых взаимодействий, органически включенных в настоящие взаимодействия» Сорокин П.А. Система социологии. ТТ.1-2 / Изд. подгот. Липский А.В. и Сапов В.В. М.: Наука, 1993. (I изд. - 1920).. Поэтому, солидаризуясь с Дюркгеймом, Сорокин подчеркивает, что все элементы материальной культуры, когда бы они ни были созданы, раз они включены в орбиту нашего сегодняшнего поведения, должны неизбежно считаться реальным элементом общества наравне с индивидами и их отношениями.

Итак, по Сорокину, основная, универсальная единица социологического анализа _ взаимодействие, ибо вся «общественная жизнь и все социальные процессы могут быть разложены на явления и процессы взаимодействия двоих или большего числа индивидов; и обратно, комбинируя различные процессы взаимодействия, мы может получить любой сложнейший из сложнейших общественных процессов, любое социальное событие, начиная от увлечения танго и футуризмом и кончая мировой войной и революциями... Процессы взаимодействий являются теми нитями, из совокупности которых создается ткань человеческой истории... На отношения взаимодействия распадаются все социальные отношения, начиная с отношений производственных и экономических и кончая отношениями религиозными, правовыми и научными» Сорокин П.А. Система социологии. ТТ.1-2 / Изд. подгот. Липский А.В. и Сапов В.В. М.: Наука, 1993. (I изд. - 1920)..

Общественная жизнь действительно состоит из действий, взаимодействий или отношений индивидов. Однако важнейшая задача общественной науки _ не просто констатировать, но объяснить эти действия. Для этого следует объединить эти отношения в определенные общественные системы и подсистемы: политические, социальные, экономические, культурные или идеологические, выяснить их внутреннюю связь (взаимодействие) друг с другом и внешней средой. Таким образом, в общественной жизни существует несколько уровней взаимодействия (совсем неравноценных), которые должны быть точно очерчены. Поэтому постулируемое Сорокиным положение о том, что общественная жизнь есть взаимодействие индивидов, без его дальнейшей конкретизации теоретически бессодержательно.

Сорокин в своих теоретических построениях опирался на бихевиоризм. Благодаря акценту на механический характер связи между стимулом и реакцией и методологическому упору на «наблюдаемое» поведение бихевиоризм особенно подходил для предлагаемых им всевозможных классификаций, придавал конструкциям вид «точной», «объективной» науки. Сорокин выдвигает следующие принципы классификации взаимодействий:

1) чисто формальный критерий, согласно которому явления выбираются в зависимости от количества взаимодействующих индивидов (односторонняя или двусторонняя связь, длительность контактов и т.п.);

2) «неформальный» критерий, позволяющий выделять взаимодействие в зависимости от характеристик индивидов (расовых, половых, возрастных, семейных, профессиональных и т.п.), от их психологической мотивировки и ориентации в акте взаимодействия.

Наибольший интерес в его книге представляет очерк «организованных» форм поведения. Там, где взаимодействие индивидов не кратковременно, а постоянно и длительно, полагает Сорокин, там оно «кристаллизуется», стандартизируется и организуется. В основе этого процесса лежат социальные реакции на биопсихические стимулы (симпатия, стадность, самозащита, внушение, верование и т.п.). Реакция на эти стимулы, повторяясь, рождает привычку, которая оформляется, социализируется неосознанно (обычай), а затем осознанно (закон). Совокупность осознанных форм поведения в определенной сфере (семья, управление, власть, собственность и т.п.) дает нам социальный институт. Система институтов носит название социального порядка или организации. В неорганизованных, нестандартизованных формах поведения (толпа, публика и т.п.) нет постоянных биопсихических стимулов, а действуют стимулы случайные и быстро меняющиеся, отсюда аморфность, неинтегрированность связей.

Сорокин справедливо подчеркивает, что анализ «непосредственно-данного» поведения необходимо должен сочетаться с анализом общественной структуры, в которой складываются в конечном итоге многие компоненты поведения, система личности и символы. Однако это важное требование остается декларативным, ибо он стремится сохранить бихевиористскую формулу «стимул _ реакция» в качестве главного объясняющего принципа. Психологическая интерпретация взаимодействия невольно сужала все виды общественных взаимодействий или отношений до весьма упрощенной личной связи между двумя индивидами Сорокин П.А. Система социологии. ТТ.1-2 / Изд. подгот. Липский А.В. и Сапов В.В. М.: Наука, 1993. (I изд. - 1920).. Причем этот простейший вид взаимной стимуляции и реакции, взятый уже в системе социальных координат, переходит в понятие «группа»; механическая совокупность групп понималась Сорокиным как «общество».

Заключение

Таким образом, Питирим Сорокин родился в 1889 году в селе Турья Яренского уезда Вологодской области, назван в честь епископа Питирима, признанного местным святым. Мать была коми, отец - русский.

В годы Первой русской революции (1905-1906 гг.) втянулся в революционную деятельность партии эсеров. Более трех месяцев провел в царской тюрьме. Его становление как социолога прошло в Санкт-Петербурге. Здесь он окончил вечернюю школу (Черняевские курсы), где провел два года. В 1909 г., то есть уже в 20-летнем возрасте) сдал экзамены за гиназический курс. В 1909 г. поступил в Психоневрологический институт в С.-Петербурге, где проучился один год. Стремясь избежать призыва в армию, в 1910 г. поступил на юридический факультет Санкт-Петербургского университета. Будучи студентом третьего курса, опубликовал свою первую книгу «Преступление и кара, подвиг и награда» (1914). В данной работе преступность рассматривается как результат принципиальной разнородности и даже «разорванности» системы социальных отношений, несоответствия «шаблонов поведения» различных социальных групп. В перспективе человечество в состоянии решить проблему преступности, перейдя на качественно иной уровень социальной интеграции и согласия.

Систему своих взглядов этого периода он сам позже охарактеризовал как «разновидность эмпирического неопозитивизма». Параллельно занимался революционной деятельностью и пару недель отсидел за это в тюрьме.

В 1915 году П.Сорокин сдает магистерский экзамен, с 1917 года он - приват-доцент Петербургского университета, а с 1920 - профессор, руководитель кафедры социологии. Он в своих трудах развивает социологические идеи Дюркгейма, с которым ведет активную переписку, вносит собственный существенный вклад в развитие мировой социологической науки.

В 1917 г., после Февральской революции, социология в России приобрела характер официально признанной научной дисциплины. П.Сорокин в 1919-1922 гг. был руководителем межфакультетской кафедры, затем - отделения социологии Петроградского университета. В 1917 г. он принял активное участие в революции на стороне партии эсеров. После Октября 1917 г. встал в оппозицию большевистскому режиму, принимал участие в политической борьбе на Севере. В 1918 г. дважды арестовывался большевиками и находился на грани расстрела. В конце 1918 г. он прекратил активную политическую деятельность и 23 декабря 1918 г. был восстановлен в числе преподавателей юридического факультета Петроградского университета, где начал чтение курса «Уголовной социологии».

Главная теоретическая работа русского периода творчества П.А. Сорокина _ «Система социологии» В данной работе П.А. Сорокиным выдвигаются основные принципы, на базе которых он предлагал создать социологию. Он разработал структуру социологии, главные её направления и основные задачи каждого из них.

В сентябре 1922 г. П.Сорокин с группой других ученых, не принимающих марксистскую идеологию и большевистскую политику, был выслан из Советской России.

В историко-социологической литературе традиционно принято, хотя, видимо, не вполне справедливо, разграничивать два периода творчества Сорокина -- русский и американский. Конечно же, русский Сорокин и Сорокин-американец довольно не похожи друг на друга и по кругу анализируемых проблем, и по характеру использования матери ала, и по степени зрелости и самостоятельности создаваемых теорий. Однако очевидно, что интегральная сущность всех его работ всегда оставалась неизменной. Более того, и все его мировоззрение было пронизано интегральным синтезом и в политических взглядах, и даже на уровне жизненной философии. В этом смысле принципиальное отличие между ранним и поздним Сорокиным заключается лишь в глобализме его теории: если он начинал довольно традиционно для социальной мысли рубежа веков, то в гарвардский период превратился в могущественного макросоциолога, рассматривающего цивилизацию в качестве атомарной единицы своего анализа.

Список использованной литературы

1. Голосенко И.А. Питирим Сорокин как историк социологии //Журнал социологии и социальной антропологии. 1998. № 4.

2. Голосенко И.А. Питирим Сорокин: судьба и труды. Сыктывкар, 1991;

3. Голосенко И.А. Социология Питирима Сорокина // История буржуазной социологии первой половины ХХ века. М., 1979.

4. Гофман А.Б. От классика к классику. Дюркгейм и ранний Сорокин // Питирим Сорокин и социокультурные тенденции нашего времени. Материалы к Международному научному симпозиуму, посвященному 110-летию со дня рождения П.А.Сорокина. М.-СПб., 4-6 февраля 1999 г. М.-СПб.: Изд-во СПб ГУП, 1999. С.238-240.

5. Дальняя дорога: Автобиография. М.: ТЕРРА, 1992.

6. Диспут П. А. Сорокина // Экономист. 1922. № 4--5

7. Дойков Ю.В. Питирим Сорокин // США. Экономика. Политика. Идеология. 1992. N 6.

8. Долгий путь: Автобиографический роман. Сыктывкар: «Шинас», 1991.

9. Долгое путешествие // За и против. 1991. № 4, № 5, № 6.

10. Зиглина Т. Кризис современного западного общества в контексте теории социокультурной динамики П.А. Сорокина //Вестник МГУ. Серия 18. Социология и политология. 1997. № 1.

11. Ковалевский М. М. Предисловие // Сорокин П. А. Преступление и кара, подвиг и награда. СПб., 1914. С. VII .

12. Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 37.

13. Письмо Э.Дюркгейма к П.Сорокину. // Голосенко И.А. Социология Питирима Сорокина. Русский период деятельности. Самара: Социол.центр “Социо”, 1992.

14. Сорокин П. Дальняя дорога. М.: Терра, 1992.

15. Сорокин П.А. Долгий путь. Сыктывкар, 1991.

16. Сорокин П.А. Преступление и кара, подвиг и награда. СПб., 1914.

17. Сорокин П.А. Система социологии. ТТ.1-2 /Изд. подгот. Липский А.В. и Сапов В.В. М.: Наука, 1993. (I изд. - 1920).

18. Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество. М.: Политиздат, 1992

19. Сорокин, П.А. Главные тенденции нашего времени. Наука, Москва, 1997.

20. Яковец Ю.В. Великие прозрения Питирима Сорокина // СОЦИС.1999. № 6.

21. Sorokin P. Russian Sociology in Twentieth Century. -- American Journal of Sociology, 1927, vol.31, p.58-59.

22. Sorokin P. Social Mobility. N.Y., 1928; Idem. Sociocultural Causality, Space and Time. N.Y., 1947

Размещено на Allbest.ru