Мультикультурализм в Южной Корее: новый миф и реальность (случай брачных мигрантов)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Мультикультурализм в Южной Корее: новый миф и реальность (случай брачных мигрантов)

Н.Б. Ем

Аннотация

В результате стремительного увеличения в Южной Корее численности трудовых и брачных мигрантов из азиатских стран иностранное население составляет около 2% всего населения. Моноэтническое государство активно проводит политику мультикультурализма в стране, решая демографические проблемы низкой рождаемости, старения населения, дефицита потенциальных невест в силу предпочтения рождения сыновей. Однако реальная ситуация этой политики несет в себе элементы ассимиляции, а не интеграции брачных мигрантов в Корее. Одновременно государство говорит о принятии мигрантов в качестве матерей будущих граждан и отделяет "успешную" Корею от "менее развитых стран", тем самым, ставя страну на более высокую позицию, чем азиатские страны.

Ключевые слова: Южная Корея, мультикультурализм, миграция, международный брак, женщины.

С середины 2000-х годов необратимый процесс увеличения трудовых и брачных мигрантов в Южной Корее развеял миф о моноэтничности (Южная Корея только для корейцев). В 2012 году число иностранцев в возрасте 15 лет и более, которые проживали в Корее, было 1 114 тысяч человек [1].

Потребность в дешевой рабочей силе на местах 3D (грязный, трудный, опасный), которые в силу высокой образованности корейцев и их нежелании работать на неквалифицированных рабочих местах, открыла двери трудовым мигрантам, в основном мужчинам из стран Азии. Стремительная индустриализация, урбанизация, а также половой дисбаланс, образовавшийся в результате традиционных взглядов предпочтения рождения сыновей, вызвали нехватку невест на брачном рынке Южной Кореи для сельских мужчин, а также представителей низших социальных слоев городского населения. В 2000 году доля международных браков составляла 3,5% (11 605 человек), а уже через 5 лет она увеличилась почти в 4 раза и составила 13,5%. В последующие годы доля таких браков стабильно удерживается в пределах 10% (2006 г. - 11,7%; 2007 г. - 10,9%; 2008 г. - 11,0%; 2009 г. - 10,8%; 2010 г. - 10,5%; 2011 г. - 9,0%) [2].

Структура браков значительно отличается от предыдущего периода. Как правило, в браках с мигрантами основную часть составляют браки корейских мужчин и иностранных женщин. В 2000 и 2001 годы в браках мигрантов женщины составили 59,8% и 66,7% соответственно. Начиная с 2002 года, долевой состав женщин в браке с корейскими мужчинами составил более 70%. Наивысший показатель участия иностранных женщин в браках с мигрантами отмечался в 2008 году (77,8%). Если раньше международные браки характеризовались структурой "иностранный муж - корейская жена", и иностранного партнера представляли мужчины из западных стран США, Японии, Германии, то браки с конца 1990-х годов имели структуру "корейский муж и иностранная жена". В последнем случае женщины были представлены из "менее развитых, чем Корея, стран", таких, как Китай, Филиппины, Вьетнам, Таиланд. С начала 2000-х годов здесь стали появляться браки с женщинами из стран постсоветского пространства (Россия, Узбекистан, Казахстан, Кыргызстан). В итоге закрепилась определенная схема мультикультурной семьи, в соответствии с якобы работающей в Корее теории миграции "гипергамии", когда мигрирующие женщины как невесты из развивающихся стран выходят замуж за мужчин более низкого статуса из богатых стран (Япония, Тайвань, Южная Корея).

В результате притока иностранной рабочей силы и брачных мигрантов Корея испытывала необратимый процесс вхождения в мультикультурное пространство. В политических, академических кругах, а также СМИ стали разворачиваться дискуссии о мультикультурализме в Корее.

Термин "мультикультурализм" возник в 60-е годы XX века в Канаде. На рубеже 80-х - 90-х годов XX века данный термин стали включать в словари по социологии, политологии и философии, и 90-е годы XX века можно считать временем расцвета мультикультурализма, когда он стал признаваться решением многих социальных проблем. Один из пионеров исследования мультикультурализма в его североамериканском варианте, известный американский этнополитолог Натан Глэйзер определил мультикультурализм как "комплекс разнообразных процессов развития, в ходе которых раскрываются многие культуры в противовес единой национальной культуре" [3].

Принятие мультикультурной интеграционной модели государством означает, что оно открыто для иноэтничных мигрантов и несет ответственность за создание условий для их интеграции. Поэтому на первом этапе формирования концепций мультикультурализма его главной задачей выдвигалось создание таких правовых и политических условий, которые обеспечивали бы равный статус меньшинств и национального большинства, равные шансы на сохранение и развитие их культур. В осуществлении мульти-культурной перспективы ведущая роль принадлежит государству и его институтам. Корейское правительство осознавало, что мульткультурализм выступает как особая политическая программа, система специальных политико-правовых, социальных и культурных мероприятий, инициируемых и осуществляемых государством по отношению к иностранцам, но при этом теряло равновесие в осуществлении программ по отношению к культуре и языку национального большинства.

В 2006 году правительство Но Му Хена вводит т.н. "Великий план", Всеобъемлющую политику социальной интеграции иностранных жен и членов их семей. Ведущим департаментом, осуществляющим эту политику, является Министерство по вопросам гендерного равенства и семьи. План декларировал следующие направления деятельности: регулирование деятельности международных брачных агентств; поддержка жертв бытового насилия; культурная и языковая ориентация иностранных жен; поддержка детей из мультикультурных семей в школах; предоставление социального обеспечения для иностранных жен; повышение общественной осведомленности о мультикультурализме [4]. В 2006 году принимается "Закон о поддержке международных браков сельских бакалавров", в 2007 году - "Закон о регулировании деятельности брачных агентств" (№8688), в 2008 году - "Закон о поддержке мультикультурных семей" (№8937). В результате повсеместно открываются Центры поддержки мультикультурных семей, в 2010 г. таких центров насчитывалось уже 171.

В 2010 году Национальное собрание Кореи приняло законопроект, позволяющий двойное гражданство, который вступил в силу в 2011 году. Однако вопросы правового статуса иностранных женщин все еще остаются нерешенными, он во многом остается зависим от корейского супруга до и после брака. Пересмотренный закон устанавливал, что жена корейского гражданина может получить гражданство после 2 лет проживания. Нарушение прав виделось в том, что муж ежегодно должен был подтверждать "идентичность супруги", и только с его разрешения виза супруги обновлялась. Подобные неравные отношения с иностранными женами, чей экономический статус был хуже, чем мужа, ставило ее в зависимое положение от мужа и его семьи. Статус потенциального гражданина в такой ситуации "зависит от способностей женщин мигрантов исполнять роль жены, матери, снохи, укрепляя связь между семьей и государством" [5]. мультикультурализм демографический старение

Такие женщины все еще лишены возможности получения пособий по социальному обеспечению. Их слабые коммуникативные способности и ограниченный доступ к информации порождают трудности адаптации. Недоверие со стороны мужа и его семьи еще более осложняет их жизнь. Кроме того, женщины-мигранты могут подвергаться расовым предрассудкам, главным образом потому, что они являются женщинами из "развивающихся стран". Наиболее распространенными стереотипами являются высказывания: "замуж только за деньги, так как ее страна является бедной", "она заинтересована только в передаче денег домой", "она может отказаться от семьи и в любое время бежать" [6]. В итоге преобладает негативное восприятие иммигрантов как "авантюристов, использовавших брак для миграции, а также потенциальных жертв торговли людьми и бытового насилия". Одновременно средства массовой информации культивируют образ женихов, как представителей низкого социального статуса, которые не смогли жениться и "обращаются к сомнительным организациям в поисках жены третьего мира" [7]. Неравные отношения, экономическое неравноправие, трудности коммуникации и трудоустройства, социальная изоляция, стереотипное отношение со стороны корейского общества, дискриминация как "женщины из бедной страны" в совокупности создают "невидимые" для корейского общества трудности адаптации иностранных женщин в браке с мужчиной Южной Кореи.

Мультикультурные семьи в Южной Корее относятся к низким социально-экономическим слоям. Такие семьи с ежемесячным доходом в 1-2 млн корейских вон составили 38,6%, менее 1 млн вон - 21,5%, в то время, как средний ежемесячный доход в корейских домохозяйствах в 2009 году составил 3 432 021 вон (около 3000 долларов США). Демонстрируя многокультурность страны, государство все еще не способно удовлетворить потребности мультикультурных семей с низкими доходами [8]. В статистических материалах отсутствуют сведения о трудовой занятости брачных мигрантов, что объясняется их работой на дому. Большинство женщин мигрантов хотят работать, но многие не могут обеспечить себе занятость. Лишь некоторые работают в качестве неквалифицированной рабочей силы. Работа женщин-мигрантов в большинстве случаев не связана с уровнем их образования и карьеры в их родной стране. Правительство предоставляет учебные программы, ориентированные на знакомство с корейской культурой, возможности получения профессионального образования для иммигрантских жен пока нет.

В корейском обществе существует тенденция признания иммигрантских жен не как независимых граждан, а как жены корейского мужчины, снохи, матери корейских детей. По сути, декларируя патриархальную идеологию корейской семьи, общество ассимилирует их в корейское общество без их согласия. Предоставляя услуги по изучению корейского языка, обычаев и традиций, открывая курсы по приготовлению корейской еды, акцент делается на "растворении" в корейском обществе. Женщины-мигранты в браке практически не получают равного к себе отношения, интереса к ней как к равному субъекту нет, общество не видит необходимости понимания культуры страны, из которой они прибыли. Кроме того, "корейцы все еще имеют сильное чувство национализма и культурной однородности, и им нелегко признать культурное многообразие" [9].

Появляются академические предложения по усовершенствованию системы здравоохранения и предоставления социальных услуг мультикультурным семьям. Общество выражает беспокойство об уровне психического и психологического состояния женщин в результате постоянной подверженности депрессиям, определяя главную функцию иностранной жены в процессе воспроизводства семьи и ухода за престарелыми родителями [10].

Часто акцентируется внимание на неспособность иностранных матерей создать условия для полноценной социализации детей в мультикультурных семьях по причине их ограниченных языковых возможностей. В результате предвзятое отношение к иностранным матерям переносится на детей. Это проявляется в неологизме, который был придуман по отношению к детям, которые родились от смешанных браков - "Kosians". Термин был впервые представлен в 1997 году в Корее гражданскими группами, которые изучали вопросы, связанные с присутствием рабочих-мигрантов. Термин был популяризован в 2004 году, когда некоторые газеты использовали его в ходе специального раздела по международным бракам в сельской местности. Термин "Kosian" относится к детям от браков корейцев с другими азиатами, как правило, между корейскими мужчинами и женщинами Юго-Восточной Азии. Дискуссии, которые разворачиваются в СМИ вокруг таких детей, производят впечатление, что дети в многокультурных семьях являются "проблемными", и они нуждаются в социальной помощи. Уроки корейского языка иммигрантским женам предоставляются правительством, но они только получают субсидии на пять месяцев, что помогает им достичь лишь элементарных знаний, недостаточных для общения с детьми. Представитель от Департамента по сохранению социального обеспечения семьи подчеркивает "отсутствие государственной поддержки по уходу за детьми для мигрантов невест как одной из главных причин, почему страдают многокультурные семьи и их дети". Кроме того, решение проблем корейского образования по отношению к таким детям, не имеет общественной поддержки. По данным опроса родителей в г. Ансан, несмотря на то, что 80% положительно высказались о поддержке детей из мультикультурных семей, только 10% были готовы платить более высокие налоги для реализации этой поддержки [11].

В реальных условиях современное корейское общество еще стоит в начале пути, когда решение социально-демографических и экономических проблем социума в условиях стремительно развивающейся экономики путем привлечения женщин брачных мигрантов будет оправдано мультикультурализмом, как одним из аспектов толерантности, заключающейся в требовании параллельного существования культур в целях их взаимного проникновения, обогащения и развития.

Брачным мигрантам в таких условиях необходимо пройти процесс социальной интеграции, когда они смогут приобрести чувство принадлежности к корейскому обществу и нации в качестве полноправного члена. Средства социальной интеграции, где иммигранты имеют те же права и обязанности, что и корейские граждане, находятся в руках и правительства, и местных органов власти, и важным является здесь не гордость национальной культурой, а восприятие культурного многообразия, где нет меньшинства и неравенства.

Литература

1. Foreigner Labour Force Survey 2012 // kostat.go.kr/portal/english/news/1/16/3/index.board?bm ode=read&bSeq=&aSeq=273073&pageNo=1&rowNum=10&navCount=10&currPg=&sTarget=title&sTxt= (Дата обращения 23.03.2013)

2. Международные браки. Министерство гендерного равенства и семьи Кореи // mdex. go.kr/egams/stts/jsp/potal/stts/PO_STTS_IdxMain.jsp?idx_cd=2430 (Дата обращения 23.03.2013)

3. Glazer Nathan. We Are All Multiculturalists. Now Cambridge, Mass. Harvard University Press, 1997.

4. Lee Hye-Kyung. International Marriage and the State in South Korea: Focusing on Governmental Policy // Citizenship Studies. - 2008. - №12 (1). - Р.107-123.

5. Chung, Erin Aeran; Kim, Daisy. Citizenship and Marriage in a Globalizing World: Multicultural Families and Monocultural Nationality Laws in Korea and Japan // Indiana Journal of Global Legal Studies. - 2012. -№19 (1). - Р.195-219.

6. Kim Yi Seon, The Reality of Female international Marriage Migration and Challenges for the Government of the Republic of Korea. 2006 // unescap.org/esid/.../KimYiSeon.pdf (Дата обращения 07.12.2011)

7. Belanger Daniele, Lee Hye-Kyung and Wang Hong-Zen. Ethnic Diversity and Statistics in East Asia: "Foreign Brides" Surveys in Taiwan and South Korea // Ethnic and Racial Studies. - 2010. - №33 (6). -Р.1108-1130

8. Lee Hyunok. Political Economy of Cross-Border Marriage: Economic Development and Social Reproduction in Korea // Feminist Economics. - 2012. - №18 (2). - Р.177-200.

9. Kim Hyun-Sil. Social Integration and Heath Policy Issues for International Marriage Migrant Women in South Korea // Public Health Nursing. - 2010. - №27 (6). - P.561-570.

10. Kim, Jung A.; Yang, Sook Ja; Kwon, Kyoung Ja; Kim, Jee Hee. Predictive Factors of Depression among Asian Female Marriage Immigrants in Korea. // Nursing & Health Sciences. - 2011. - J№13 (3). - Р.275-281; Ahn Yang-Heui. Immigrated, interculturally-married women in South Korea: Mental Health Status, Health Care Utilization, And Suggested Policy Directions // World Cultural Psychiatry Research Review. - 2012. - №№7 (1). - Р.21-24.

11. Lee Mary. Mixed Race Peoples in the Korean National Imaginary and Family // Korean Studies. -2009. - №32 (6). - Р.56-85.

Размещено на Allbest.ru