Новые подходы к консолидации общества: проблемные аспекты

16

Размещено на http://www.allbest.ru/

Новые подходы к консолидации общества: проблемные аспекты

Тугжанов Е.Л.

Вопросы общественного развития для Казахстана всегда были животрепещущими и интересующими общественное мнение. Ни одна проблема не прошла мимо его пристального внимания и критики, особенно если это касается проблем, затрагивающих интересы граждан или глубинные вопросы нашего бытия.

Склонность к таким оценкам приобретает особый смысл, учитывая традиционную склонность Востока к коллективизму, в противоположность индивидуализму Запада. На этом фоне консолидация казахстанского общества всегда стояла в одном ряду с такими проблемами как государственность казахского народа, сохранение его суверенитета и независимости. Сохранение независимости приобретает смысл сакральной связи с тысячелетней историей тюрков Евразии, смыкаясь с многовековой борьбой за свободу и единство.

Сегодня консолидация казахстанского общества вновь становится вопросом № 1 в повестке дня Казахстана. И дело здесь не столько в прошедшей оживленной полемике и общественной экспертизе вокруг проекта Доктрины национального единства, сколько в тех объективных условиях, которые складываются внутри Казахстана и по его периметру.

Приближение к 20-летнему юбилею Независимости Казахстана ознаменовалось глобальными потрясениями мировой экономической системы, поставившей под вопрос базовые основы современной цивилизации, построенной на западной модели экономического и социально-политического развития. Это, в свою очередь, стимулировало общественный интерес к альтернативным путям развития, которые базируются на индивидуальных особенностях устройства различных государств, поиске собственного пути развития. И если раньше выражение "казахстанский путь" вызывало ироническую усмешку у приверженцев либерально-демократического выбора внутри страны и за рубежом, то сегодня в опыте Казахстана всеобщим интересом пользуются те "ноу-хау", которые мы выработали на протяжении нашей новейшей истории.

С другой стороны, глобализация, как универсалистский тренд в развитии мировой цивилизации, отчетливо наталкивается на встречное стремление государств и обществ сохранить свой индивидуальный облик и собственное понимание прогресса. На смену однополярному миру в лице новых центров силы приходит новая цивилизационно-культурная парадигма, основанная на иных ценностных приоритетах. Можно уверенно констатировать, что либеральный "конец истории" по Ф. Фукуяме не состоялся.

Для Казахстана эти тенденции означают огромный интерес со стороны ведущих геополитических игроков, которые, в общем-то, и не скрывают своего стремления заполучить нашу страну в качестве субъекта, входящего в сферу их влияния и жизненно важных интересов, навязав нам свои правила игры.

Если к этому добавить накопившийся по внешнему, особенно южному, периметру потенциал военно-политической нестабильности в регионе так называемой Большой Центральной Азии, трансграничную преступность, наркотрафик, незаконную трудовую миграцию, которая всегда может приобрести обвальный характер, то каждому понятно - уже только внешние вызовы ставят вопрос консолидации.

А между тем, согласно данным международной статистики Казахстан на сегодня входит в первую десятку стран мира по уровню притока иностранной миграции. В последние годы в связи с ростом экономики страны, быстрыми темпами начал повышаться спрос на рабочую силу. К сожалению, в силу ряда причин, в Казахстане рынок рабочей силы стал активно пополнятся иностранными мигрантами.

В результате значительный приток иностранцев стал влиять на этнодемографическую структуру населения, социокультурную среду, религиозную ситуацию. Этот процесс представляет определенный риски, т.к. если его не контролировать и не регулировать должным образом, количество иноэтничных мигрантов может достичь критических для внутриполитической и межэтнической стабильности величин. При этом нужно четко разграничивать миграцию этнически и культурно близких народов и миграцию народов чуждых нашему этнокультурому ареалу.

Как будут складываться внешнеполитические и международные тренды в предстоящее десятилетие? Какие превентивные меры и механизмы должен выработать Казахстан, чтобы не раствориться в потоке глобализации, какую модель толерантности предстоит выработать, чтобы сохранить свое этническое "я" и наше национальное "мы"? Как приобрести весь мир, не потеряв себя? Все это далеко не праздные вопросы.

Поэтому попытка осмыслить среднесрочные тенденции в совокупности с принятием Стратегии Казахстана до 2020 года, это не что иное, как попытка раздвинуть горизонты стратегического планирования хотя бы на среднесрочную перспективу. Для сравнения: в Китае горизонты стратегического планирования составляют 50-100 лет, то же самое - в США, в других странах. Словом, думать о будущем никогда не вредно, а жить только сегодняшним днем - значит вечно прыгать в последний вагон уходящего поезда.

Обращаясь к внутренним причинам необходимости консолидации общества, нельзя не отметить в качестве основной те коренные этнодемографические сдвиги, которые произошли в стране за годы Независимости. Сегодня казахи впервые за много лет стали численно доминирующим этносом в собственной стране. По результатам последней переписи населения численность казахов составила - 63%, это важно, но более важно другое - общество изменилось качественно. Нельзя не заметить новых тенденций в этнодемографических процессах. Устойчивый демографический рост демонстрируют казахи, численность которых увеличилась по сравнению с предыдущей переписью на 26,1% и составила 10098,6 тыс. человек. За ними следуют узбеки: рост на 23,3%, и численность 457,2 тыс. человек, затем уйгуры - на 6% и 223,1 тыс. человек. Все эти народы близки в этническом, языковом и культурном отношении, что значительно облегчает процессы консолидации, хотя определенные проблемы специфического свойства здесь также присутствуют.

С другой стороны, численность русских снизилась на 15,3%, составив 3797 тыс. человек; немцев - на 49,6%, составив 178,2 тыс. человек; украинцев - на 39,1%, составив 333,2 тыс. человек; татар - на 18,4%, составив 203,3 тыс. человек; других этносов - на 5,8%, составив 714,2 тыс. человек.

Отсюда мы можем сделать определенный вывод - население Казахстана постепенно становится более этнически однородным, что требует выработки новых подходов к консолидации.

В результате уже ни у кого не вызывает сомнения правомерность постановки вопроса о необходимости овладения государственным языком всем населением страны, независимо от этнического происхождения - это аксиома. Никто не сомневается, что государственность в Казахстане - это казахская государственность, исторически обоснованная, территориально признанная всеми государствами мира, зафиксированная в международных актах и двусторонних договорах и соглашениях.

В общественном сознании сформировалась четкая установка - казахскому народу, его языку и культуре предстоит стать интегрирующим ядром народа Казахстана, в этом его историческая миссия на данном этапе истории. Это нашло отражение в государственной политике, об этом говорил Нурсултан Назарбаев, вокруг этого ядра создается вся казахстанская модель мира и межэтнического согласия.

Эта роль казахского народа основана на том, что Республика Казахстан расположена на земле, исторически принадлежащей казахскому этносу, который имеет на нее неотъемлемые суверенные права. Государствообразующая роль казахского народа состоит в его национальном и территориальном суверенитете на исконно принадлежащей ему территории. Казахский народ своей толерантностью, доброжелательством, гостеприимством на деле продемонстрировал всему миру образец процесса формирования национального единства без ущемления других этносов.

С другой стороны, демонстрируемые Казахстаном результаты в сфере экономики, социального и политического развития, безусловно, основаны на межэтническом мире и согласии, которое со дня обретения независимости стало краеугольным камнем реформ и прогресса. В полиэтничном Казахстане при нерешенности вопросов межэтнических отношений было невозможно никакое развитие: ни экономическая реформа, ни социальный рост, ни глубокая демократизация политической системы.

При этом главным фактором межэтнических отношений в РК выступает баланс интересов населяющих республику этнических групп, не допускающий привилегированного положения по национальному признаку и ущемления национальных чувств.

История убедительно доказала: там, где идеалом выступает государство-политическая нация, формируется огромный экономический потенциал, отчетливо виден социальный прогресс. В этой связи этническое и культурное многообразие Казахстана абсолютно справедливо рассматривается как стратегический ресурс развития страны, условие её вхождения на равных в сообщество наиболее развитых государств планеты. Истоки нашего сегодняшнего устойчивого развития кроются в межэтническом, межконфессиональном, межкультурном диалоге, взаимодействии, согласии и межэтнической толерантности. Как отмечает Президент Казахстана, "для нас принцип толерантности является не только нормой политической культуры, но и одним из ключевых принципов государства, который мы самым решительным образом поддерживаем и укрепляем".

Вместе с тем, в современных условиях, когда Казахстаном проделан значительный путь развития, укрепления суверенитета, независимости, вопрос консолидации объективно обретает новое качество. Структурные изменения в казахстанском обществе, по-видимому, подошли к тому рубежу, когда необходимо конкретизировать ценностные ориентиры, сформулировать социальные нормы и правила игры, при соблюдении которых возможны баланс и стабилизация всех подсистем общества - экономики, политики, социальной сферы и культуры, сферы межэтнических отношений.

Очевидно, что в среднесрочной перспективе Казахстан имеет серьезные шансы на существование и развитие только в случае консолидации этнических групп вокруг казахского народа. Создание единой нации - задача долгосрочной перспективы. Однако эта задача не отменяет этнической самобытности, этнической идентификации. Напротив, диалектика развития состоит в том, чтобы каждый этнос, занимая свое место, храня и развивая свою уникальную культуру, в тоже время интегрировался в структуру основной части населения по принципу "одна страна - один народ". Иными словами, создание современного государства, где население имеет полиэтническую и поликонфессиональную структуру, невозможно без политического союза этнических групп вокруг основной части населения. Такая консолидация должна идти осознанно, в целях поддержания общего правового и экономического пространства и совместной защиты общих интересов на международной арене.

В свою очередь, без реальной консолидации этнических групп и формирования превентивной этнополитики, эффективное регулирование межэтнических отношений, сохранение этнических балансов и благоприятного социального фона труднодостижимы, если не невозможны.

С другой стороны, тезис о непоследовательной и несогласованной политике Казахстана в этносфере, отсутствии целостной, четко сформулированной концепции видения этой политики стал уже разменной монетой в оппозиционном дискурсе, темой для страшилок и конспирологических измышлений по поводу грядущего межэтнического апокалипсиса в стране.

Что же нового предлагает Доктрина, какие новые подходы в консолидации общества до уровня национального единства, единого сплоченного народа, способного противостоять любым вызовам современности?

Здесь необходим краткий экскурс по историческому и современному международному опыту моделей национальной интеграции, в котором условно можно выделить два основных направления - западное и восточное.

В первом случае мы имеем дело с моделями, основанными на политико-правовой основе регулирования межэтнических отношений. Исторический опыт Запада последовательно демонстрирует этнические, республиканские, мультикультуральные модели.

Этническая модель строительства нации основывает национальную принадлежность на общности исторических корней или общности судьбы, проявляющейся в едином языке, культуре и в принадлежности к единой этнической общности. Такая модель фактически исключает все группы с самобытной культурой и иными родовыми корнями из числа полноправных членов нации. Это проявляется в отказе наделять гражданским статусом тех, кто не имел родства с доминирующим этносом. А принятие в гражданство предполагало полную ассимиляцию.

Республиканская модель определяет гражданский статус через принадлежность к политическому сообществу. Иноэтничные по отношению к титульному народу лица становятся гражданами страны, если они принимают ее политические установления. К этому типу относится, например, Франция. Республиканский принцип наиболее заметно отражен в ее "законе почвы", который гарантирует гражданство любому, родившемуся на французской земле. Подобная политика основана на убеждении о том, что французская национальная культура обладает неограниченным потенциалом ассимилировать в себя любые иноэтничные элементы. В силу этого во Франции долгое время отсутствовала специальная политика в отношении меньшинств, а также отдельные права для нацменьшинств.

При этом интересно отметить, что такая модель панацеей не является. Сегодня Франция переживает кризис идентичности, по всей стране идут бурные дебаты в отношении вопросов сохранения национальных ценностей и интеграции прибывших в последние десятилетия мигрантов из исламских стран, которые отказываются разделять эти ценности. Накал страстей, пожалуй, больше, чем в Казахстане по поводу Доктрины национального единства, тем более что волнения французской молодежи арабского происхождения, сотрясавшие страну в 2005 и в 2007 году, еще свежи в памяти всего общества.

Мультикультурная модель нации основана на том, что культурные различия внутри общества являются нормальным явлением. Для этой модели приоритетной задачей является достижение равенства перед законом. Во многом это обеспечивается с помощью упрощенного порядка получения гражданства, и уравнивания приезжих иностранцев и местного населения в политических и гражданских правах. Мультикультурная политика противоположна ассимиляции, она не стремиться унифицировать различия в рамках господствующей культуры, а напротив, создает условия для институционализации иммигрантской и иноэтничной культуры.

В рамках концепции национального государства, ставящей целью создание единой культуры и единой национально-государственной идентичности, в Европе и США конца XIX - начале XX века в качестве основной, доминировала модель этнической ассимиляции. В итоге, однако, она не справилась с задачей ассимиляции всех миграционных потоков в рамках единой национальной идентичности, включающей в себя в равной степени идентичности всех граждан страны.

Самым известным примером попытки создания этнически и культурно нейтрального государства являются США. Формирование единой американской идентичности было образно названо "плавильным котлом". Предполагалось, что въезжающие на постоянное проживание в Америку могли быть любого происхождения, но, проходя через этот "котел", они становились однородной частью американской нации.

казахстанское общество консолидация индивидуальный облик

В той или иной степени модель подобную американской можно увидеть во Франции и Германии, в которых приоритетом является формирование единой, этнически нейтральной гражданской нации. Однако, современная ситуация и в этих странах показывает, что даже полная культурная ассимиляция, не является гарантией для полного равноправия в обществе.

Рост межэтнических и расовых противоречий в странах, придерживавшихся политики "плавильного котла", означал, что привычные формы межэтнического взаимодействия между большинством и этническими меньшинствами нуждались в трансформации. Ответом на сложности этапа стала политика "признания различий", или мультикультурализм.

Мультикультурализм стал определенным компромиссом между требованием единой национальной политической и ценностной идентичности и требованиями нацменьшинств на культурную и языковую автономию в рамках одного государства.

При этом мультикультурализм может пониматься по-разному. Например, в Канаде, где мультикультурализм как официальная политическая идеология был принят еще в 1971 году, он трактуется не как лоббирование и защита интересов меньшинств и этнокультурных различий, а нейтрализация или деполитизация этнических различий, уменьшающая их потенциал как угрозы стабильности и внутреннего порядка общества. В соответствии с официальной политикой мультикультурализма в Канаде этнические различия принимаются до той степени, пока индивиды могут идентифицировать себя с культурной традицией их выбора, но только в том случае, если эта идентификация не нарушает прав человека, права других или законы страны.

Таким образом, на практике мультикультурализм - не безусловное признание культурных отличий, а своего рода компромиссное соглашение между государством, представляющим культуру большинства, и меньшинствами, при соблюдении последними определенных условий.

Насколько жизнеспособна эта модель, широко практикуемая в Западной Европе, можно судить по тому как складываются отношения между коренными европейцами и иноэтничными мигрантами из стран исламского мира. В конце ноября прошлого года в Швейцарии состоялся референдум по вопросу запрещения строительства минаретов при существующих мечетях. Более 57% голосовавших и 22 кантона из 26 высказались за недопущение строительства минаретов. В этом государстве с населением 7,5 млн. человек проживает около 400 тыс. мусульман - выходцев из бывшей Югославии и Турции, и это делает ислам второй по распространенности религией страны.

Швейцария всегда считалась одной из самых "терпимых" европейских стран, и итоги референдума расцениваются в европейских либеральных кругах как весьма тревожные, ибо они показывают, что страх перед усилением ислама является реальным фактором европейской политики.

Европейцы думают не столько о том, как интегрировать исламских иноэтничных мигрантов, а скорее о том, как оградить свои страны от их наплыва. Немецкие власти уже разрабатывают "контракт об интеграции", который придется подписывать всем, кто претендует на проживание и работу в Германии. Для этого им придется признать равенство полов, свободу слова, а также учить немецкий язык. А в Великобритании еще в 2005 году ввели тест на знание местных обычаев.

Все это говорит о том, что проблема консолидации актуальна не только для Казахстана, но и для всех государств, которые включены в миграционные процессы.

Идеологические модели Востока "кокутай" - государственный организм (Япония), идеология умеренного ислама "ислам хадхари" (Малайзия), концепция "Панчашила" (Индонезия) - сочетают ценности традиционализма и прогресса. Здесь процесс национальной интеграции осуществляется через общую наднациональную идеологию, которая обычно формулируется в достаточно простых и доступных понятиях, обычно лежащих на поверхности массового сознания.

В Японии для консолидации общества была принята концепция "кокутай" (государственный организм). В этой концепции, содержавшей элементы иррациональности и мистицизма, говорилось о божественном происхождении японских островов и народа. Суть японской национальной идеологии можно передать так: божественная земля, божественный народ, божественный император, объединенные единой религией и единой целью составляют единое целое, единый божественный организм.

На основе такой идеологии была осуществлена централизация власти и проведена адаптация западных ценностей и технологий. При этом в Японии продвигались такие ценности как самоотверженность, высокий уровень патриотизма, граничащий с гражданским национализмом, трудолюбие, традиции, семья, коллективизм и корпоративизм.

В Индии залогом успехов страны стала идеология Сатьяграха - ("стремление к истине"). Ее суть: отождествление истины и божественного начала, непротивление злу насилием, превращение потенциального противника в реального единомышленника, следование к результату оптимальным, что не значит коротким, путем, самоотверженность, трудолюбие, добровольное самоограничение, индусско-мусульманское единство, сочетание, диалектика разных подходов в экономике для обеспечения всеобщего блага.

В Малайзии ведущую стратегическую роль играет "рукунегара" ("основы государства"), принятая еще в 1970 году. Основными идейными принципами документа являются вера в Бога, преданность монарху и государству, уважение конституции, соблюдение законов, достойное поведение и соблюдение норм морали. Малайзия инициирует продвижение идеологии "ислам хадари". Перед мусульманами 21 века стоит задача вернуть себе передовые цивилизационные позиции через развитие собственной экономики, науки и культуры, черпающих свои духовные начала из учения ислама и приобщаясь к наиболее передовым достижениям современности. В соответствии с такой идеологией Малайзия поддерживает активную экономическую роль мусульманского Востока, продвигает идею исламского банкинга и принятия "золотого динара" в качестве мировой валюты наряду с долларом и евро.

Между тем, к концу января 2010 года страна оказалась на грани межрелигиозного конфликта после серии провокационных акций, как в отношении католических храмов, так и мечетей.

В Индонезии главную идеологическую функцию выполняет "Панчашила" - 5 основных принципов - вера в единого Бога, в единство Индонезии, в гуманность, демократию и совершенную справедливость. "Панчашила" смогла стать стержнем, вокруг которого сплотились разнообразные народности Индонезии. Однако государственная идеология постоянно обновляется, адаптируется к современным условиям.

В Китае принята идеология "гармоничного развития". Опорными для китайской идеологии являются пять добродетелей конфуцианской морали: человечность, справедливость, благородство, самоусовершенствование и верность, а также "четыре основных принципа": социалистический выбор развития страны, руководящая роль коммунистической партии, идеи Мао Цзэдуна и демократическая диктатура народа. Методология китайских реформ "гармоничного развития" - постепенность и учет национальных условий. Это "золотое правило реформ", отличающее их от революций: согласовать скорость реформ со способностью людей адаптироваться к ним. Китайцы, сохранив фундаментальные социальные приобретения социализма, сумели поставить рыночные механизмы на службу обществу, подчинить их общенациональным интересам. В общественной психологии поддерживаются трудолюбие, скромность, мотивация к обучению, скрытность амбиций, комплиментарность, ориентация на долгосрочность, скрупулезность, неспешность в стратегии при высокой динамике в тактике.

Однако и Китаю не удается в полной мере консолидировать общество. Тибет и СУАР остаются вечным источником головных болей Пекина, тем более что эти очаги этнорелигиозной напряженности носят интернационализированный характер и испытывают влияние из-за рубежа.

Вся идеология Турции строится на двух крупных столпах - это гражданский национализм и государственный патриотизм с одной стороны и движение в сторону Европы - с другой. Первое защищает от нивелирования традиций и самобытности, второе - продвигает страну в сторону модернизации и прогресса. Конкретный ряд ценностей в турецком обществе содержится в шести "стрелах" ("алты ок") Ататюрка: республиканство, национализм, народничество, реформизм, этатизм и светскость. В качестве базовых инструментов формирования национальной идеологии в Турции приняты: Пакт о национальном согласии; национальное воспитание; национальная культура; единство языка, истории и культуры; турецкое самосознание; духовные ценности. При этом далеко не все этнические группы, населяющие Турцию, в полной мере разделяют эти подходы. Курдский вопрос, который имеет вековую историю, в равной мере вызывает озабоченность многих государств Ближнего и Среднего Востока, а его нерешенность порождает радикализм и терроризм во многих странах мира.

Для всех азиатских моделей было свойственно несколько общих моментов: опора на сильное государство; наличие базовых, выраженных идеологических текстов, в которых содержатся основные подходы и концепты развития национального духа; продвижение умеренного, консерватизма и гражданского национализма, как ориентации населения на разделение общенациональных ценностей среди нетитульных этносов.

Перед Казахстаном во многом стоят такие же задачи, как перед многими другими странами, а именно: интегрировать этнически и культурно отличающиеся народы, сформировать массовые представления о казахстанской идентичности, консолидировать этнически разнообразное население вокруг общих ценностей и целей.

Вместе с тем, анализ показал, что ни одна из перечисленных моделей не может быть использована в современных конкретно-исторических условиях в Казахстане, тем более что опыт межэтнической толерантности РК признан в мире уникальным.

Казахстан строит демократическую модель, которую в мировой практике называют интеграционной, она строится на понимании значимости как этнической, так и гражданской идентичности.

В чем же заключаются инновационные новеллы, выдвигаемые сегодня властью? Прежде всего, это определение и четкое понимание роли интегрирующего казахского этнокультурного ядра.

Можно, конечно, припомнить, что эти вопросы уже поднимались национал-патриотами на протяжении ряда лет. Это так. Но ценность и реалистичность каждой идеи заключается в своевременности ее выдвижения, готовности и возможности общества ее выполнить. Сразу вспоминается ленинское: "Вчера было рано, завтра будет поздно". Если бы в Казахстане реализовался сценарий национал-патриотов в 1990-е годы, в условиях кризиса, вызванного сменой модели экономического развития, становления новой политической системы, то мы бы сейчас не имели нынешнего Казахстана - признанного лидера в экономике и социальной политике. Все постсоветские государства, сделавшие основой своего развития на заре независимости националистический тренд, пережили кровавые конфликты, посеяли семена ненависти и вражды, последствия которых не изжиты по сей день.

Наоборот, Казахстан, изначально взял курс на гармоничное сочетание всех интересов, прав и обязанностей граждан, вне зависимости от этнической принадлежности, обозначив четкий принцип "Единство - в многообразии". Основой его изначально служила толерантность казахского народа, которая сформировала уникальную модель межэтнического доверия в Казахстане.

Доверие рождает доверие. За прошедшие годы сняты все возможные реальные и гипотетические опасения этносов нашей страны за сохранение своей этнической самобытности. Созданные условия для сохранения их языков, культуры, традиций обеспечили высокий уровень благодарности и ответного доверия к казахскому народу. В результате роль казахского народа как интегратора, тезис о единстве народа, а не народов, не встретил ни малейшего отторжения со стороны этнических групп в нашей стране.

В казахстанском обществе сформированы общие ценности, есть общие цели, есть ощущение того, что все вместе мы делаем одно важное для всех дело - строим новый Казахстан, творим его новейшую историю. Мы видим перспективу, общую для всех, каждый этнос Казахстана, каждый его представитель видит свое место в исторической перспективе Казахстана. И это самое главное для сплочения народа.

Другим сформулированным тезисом национальной политики стал общепризнанный тезис о необходимости овладения государственным языком всеми гражданами страны. Подкрепленный конкретными делами, созданными для этого условиями, он впервые становится реально выполнимым, а, значит, признается и разделяется всем обществом. Время пустых сотрясений воздуха бесполезными призывами прошло. Пришло время конкретных дел для того, чтобы казахский язык, являясь стержнем и отправной точкой формирования языковой политики в стране, стал языком межкультурной коммуникации, языком консолидации и представительства Казахстана в мировом сообществе. Достаточно отметить, что за последние 4 года число центров обучения казахскому языку увеличилось более чем в 10 раз, и будет расти дальше.

В отличие от опыта других стран, Казахстан никогда не занимался насаждением и навязыванием языковой политики, чутко реагируя на общественные потребности в данном вопросе. Осознание консолидирующей роли государственного языка, рост его ценности в глазах казахстанцев произошел естественным путем, общество само пришло к необходимости выдвижения его в разряд социально значимых приоритетов национальной политики. В результате, государственный язык стал символом единения, объединяющим фактором даже для тех, кто им пока не владеет. Причем добровольно, без принуждения.

Нам иногда ставят в пример страны, где были предъявлены жесткие требования к знанию государственного языка, введены экзамены, от которых зависело признание статуса гражданина. Мол, там все выучили государственный язык раньше. Что ж, возможно. Только вот при этом не забылся насильственный характер этого процесса. И в обществе этих государств появилась разделительная линия, которая зарастет еще очень не скоро.

Подводя итоги, можно сказать, что Казахстан все годы Независимости демонстрировал высочайший такт и деликатность в вопросе межэтнических отношений, твердо придерживаясь принципа "политика - это искусство возможного". Сегодня пришла пора пожинать плоды этой политики. Единство и сплоченность народа Казахстана, реализовавшаяся казахская государственность, мир и покой в нашей стране позволили ставить по-новому задачи консолидации и интеграции народа Казахстана, выводя их на качественно новый уровень. Это главный итог, и главный урок, который мы должны осмыслить и усвоить.

Размещено на Allbest.ru