Социальный механизм институционализации социально-экономических интересов субъектов экономического действия

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав (двенадцати параграфов), заключения, библиографического списка и приложений.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обосновывается актуальность темы диссертационного исследования, отражается степень ее разработанности в отечественной и зарубежной литературе, представлены объект, предмет, сформулированы цель и задачи исследования, описываются его теоретико-методологические аспекты и эмпирическая база, раскрывается новизна, формулируются положения, выносимые на защиту, излагается теоретическая и практическая значимость.

Первая глава «Теоретико-методологические основы исследования институционализации интересов субъектов экономического действия» посвящена вопросам теоретического и методологического обоснования проблем социально-экономических интересов субъектов экономического действия и социального механизма их институционализации.

Анализируя эгоцентрически-рационалистический (П. Алексеев, Н. Козлова, А. Панин, И. Смирнова, И. Фролов), агентски-функциональный (А. Булатов, Я. Кузьминов, И. Поспелов, А. Шаститко, Т. Эгертсон, М. Юдкевич) и акторно-социологический (Д. Девид, Дж. Джерри, Г. Дилигенский, Т. Заславская, А. Маршак, Р. Сведберг, Н. Смелзер) подходы к трактовке субъекта, диссертант приходит к выводу о том, что категории «экономический актор» и «экономический агент» обозначают субъектов экономического действия в широком смысле этого слова. Автор уточняет сущностные различия категорий «экономический актор», «экономический агент», «экономический субъект». Подчеркивает, что в узком смысле этого слова категория «экономический актор» означает участника коллективного экономического действия, выполняющего социально обусловленные экономические функции, определяемые социально-экономической ролью в общественной системе. Экономический актор приобретает свою компетентность и реализует ее в зависимости от собственного человеческого потенциала, статуса, сам определяет цели своей деятельности и средства ее достижения. Экономический агент является исполнителем, действующим в условиях внешней заданности целей деятельности и факторов ее достижения. Он находится в подчиненном положении от доверителя, проявляет себя как атрибут заданной функции, представляет интересы доверителя, приобретает свою компетентность и реализует ее, функционируя в условиях жесткой заданности как цели своей деятельности, так и факторов ее достижения. Экономический субъект - это тот, кто осуществляет выбор, принимает решение, действует и несет ответственность за результаты этого действия.

На основе переосмысления теоретических разработок Э. Андреева, А. Брушлинского, Ю. Быченко, М. Вебера, Т. Парсонса, А. Пригожина, Ф. Фукуямы, М. Шабановой автор по-новому определил субъекта экономического действия как широко реализуемой формы социального действия. Обосновал, что субъект экономического действия в широком смысле этого слова представляет собой индивидуального или интегрального социального конструкта, участвующего в хозяйственной деятельности, обусловленной целью обеспечения условий жизнедеятельности людей, оказывающего влияние (прямо или косвенно, осознанно или неосознанно) на социально-экономические процессы в зависимости от своего статуса, социально-экономического потенциала, институциональной и социокультурной среды.

В исследовании анализируются сущностные признаки субъекта экономического действия, такие как: 1) деятельное самосознание, предполагающее выполнение функций целеполагания, организации и реализации интереса, в результате чего субъект экономического действия выступает как субъект социально-экономической деятельности, в том числе творческой; 2) ориентация на интерес, побуждающая к поиску способов согласования интересов, выработке совместных «правил игры»; 3) социально-экономический статус, являющийся индикатором формирования комплексных субъектов экономического действия; 4) социально-экономический потенциал, определяющий степень влияния на формирование «правил игры»; 5) социально-экономическая культура, свидетельствующая о том, что субъект экономического действия выступает как носитель особой культуры, нравственности, действующий в национальной, культурной, исторической среде, осуществляет свой выбор, опираясь на социокультурные ценности; 6) социально-экономическая власть, обусловливающая способность и возможность субъекта экономического действия оказывать воздействие на других субъектов; 7) относительная самостоятельность, характеризующая возможность субъекта экономического действия самостоятельно определять свой стиль жизнедеятельности, расширять границы независимости, например путем повышения своей компетентности; 8) функциональность субъекта экономического действия, свидетельствующая о том, что он одновременно выступает автором вклада в какую-либо совместную деятельность, полноправным компаньоном при реализации своих интересов.

Автор представляет различные группы субъектов экономического действия.

Субъекты макроуровня: 1) общество в узком смысле этого слова - совокупность людей (трудоспособное население), составляющих совокупный трудовой потенциал, выступающих носителем человеческого потенциала и принимающих самостоятельные решения по его использованию; 2) государство - совокупность организаций, функциональное назначение которых установление и защита условий институциональной среды хозяйственной деятельности, а так же перераспределение результатов этой деятельности; 3) бизнес-сообщество - совокупность людей, ведущих самостоятельную деятельность по использованию ресурсов с целью получения прибыли. Оно располагает ресурсами влияния и использует их для давления на государственную власть с целью продвижения своих частных интересов.

Субъекты мезоуровня: 1) региональное общество в узком смысле этого слова - совокупность людей, составляющих совокупный региональный трудовой потенциал, выступающих носителем регионального человеческого потенциала; 2) региональное бизнес-сообщество, ведущее самостоятельную деятельность по использованию ресурсов региона с целью получения прибыли, располагающее ресурсами влияния на региональную власть; 3) региональная власть - совокупность организаций, отвечающих за установление и защиту обязательных для региональных субъектов институциональных условий (мезоинститутов) хозяйственной деятельности.

Субъектами микроуровня выступают субъекты хозяйственных организаций (собственники, руководящий состав, работники, профсоюзы, неформальные объединения).

Автор, признавая объективность категории интереса (А. Бродский, Б. Гершкович, Г. Глезерман, Я. Кронрод, В. Лившиц, О. Мамедов, М. Мусин), считает, что не следует отвергать имеющиеся в нем элементы субъективизма. Опираясь на социологическую теорию П. Сорокина, раскрывающую объективную и субъективную стороны социального взаимодействия субъектов, диссертант делает вывод о том, что взаимодействие, как сущностный признак интересов, позволяет синтезировать субъективное и объективное в интересе.

Субъективно-объективный методологический подход, по мнению автора, имеет социологический характер, так как позволяет учитывать социальную природу субъекта экономического действия, вступающего во взаимодействие с другими субъектами с целью реализации интересов. Социальная основа экономических интересов заключается в социальном характере хозяйственных отношений. Социально-экономические интересы обусловлены положением субъекта в иерархии общества, а его свобода действий ограничена условиями жизнедеятельности, социальными нормами, системой социокультурных ценностей. Исходя из данных методологических постановок, автор обосновывает необходимость комплексного рассмотрения интересов субъектов экономического действия как социально-экономической и ценностной системы, которая регулирует выбор субъекта того или иного стиля экономического поведения. При этом социально-экономический интерес определяется как институционально, социокультурно и ценностно обусловленная система целевой направленности субъектов на удовлетворение своих потребностей посредством включения в различные сферы хозяйственной деятельности, налаживания социальных связей и взаимосвязей с другими субъектами по использованию ресурсов общества.

На основе анализа работ А. Бажан, В. Бернацкого, В. Кушлина, О. Михайлова, Е. Петровой, Н. Чернецовой, Т. Чечелевой диссертант конкретизировал функции социально-экономических интересов в системе хозяйственных отношений: побудительную, воспроизводственную, интеграционную, регулирующую, инновационную, информационную, социально развивающую, творческую - и дополнил их институциональной функцией.

Автор доказывает, что институциональная функция проявляется в побуждении к формированию институтов, на основе которых социально-экономические интересы различных субъектов экономических действий согласовываются и наиболее полно реализуются. Это объясняется тем, что социально-экономический интерес проявляется в виде направленности субъекта на укоренение тех практик социальной деятельности, которые приводят к более полному удовлетворению их потребностей, что требует институционализации, предполагающей сохранение существующей социально-экономической практики реализации интереса. В результате социальные связи и взаимосвязи субъектов приобретают устойчивый институциональный характер.

На основе системного (Т. Баландина, Ю. Быченко, С. Жданов, В. Кривошеев, Т. Парсонс, Л. Фиглин, В. Франчук) и деятельностно-структурного (Н. Акинфиева, Э. Гидденс, О. Голуб, Т. Заславская, П. Кузнецов, Р. Рывкина, М. Шабанова, П. Штомпка) подходов к определению социального механизма диссертант дал авторскую трактовку социального механизма институционализации социально-экономических интересов как системы устойчивых связей и взаимосвязей субъектов экономического действия различных типов и уровней по поводу формирования, использования и развития социальных норм и правил, процедур, санкций, системы ценностей, которые, закрепляясь в социально-экономических практиках, создают институциональные и социокультурные условия для поддержания определенного стиля жизнедеятельности людей (рисунок).

Размещено на http://www.allbest.ru/

Рис. 1

Структура социального механизма институционализации социально-экономических интересов субъектов экономического действия

Социальная сущность механизма институционализации социально-экономических интересов раскрывается через его функции, которыми являются институционально-воспроизводственная (постоянное возобновление системы институтов); институционально-регулирующая (урегулирование взаимодействий субъектов, направление их на выполнение определенных целей общества через базовые институты, ценности культуры; общие принципы хозяйствования, преломляясь через ценности культуры, приобретают форму компонентов социального капитала (таких как доверие, ответственность, солидарность)); нормативная (коррекция социальных норм, правил, процедур, предлагающих определенную схему социального действия в тех сферах, где эта схема не существовала и поэтому в ней была неопределенность); снижение неопределенности (создание условий для прогнозирования поведения субъектов); синергетическая (приращение усилий по реализации интересов путем совместной деятельности субъектов); адаптивная (приспособление к социальным нормам и правилам, подчинение новым целям общественной жизнедеятельности).

Автор приходит к выводу о том, что значение социального механизма институционализации социально-экономических интересов субъектов экономического действия в хозяйственной системе общества, ее хозяйственном механизме заключается в обеспечении целостности институциональной системы социума на основе воспроизводства устойчивой системы социальных институтов разных типов и уровней, согласования и реализации на этой основе социально-экономических интересов субъектов экономического действия. Социальный механизм институционализации интересов призван придавать социально-экономическим связям, лежащим в основе институтов, упорядоченный, нормативный характер, в результате которого и должен устанавливаться общественно необходимый социально-экономический порядок.

Во второй главе «Содержание социального механизма институционализации социально-экономических интересов» диссертант проводит анализ структурно-динамических компонентов социального механизма институционализации интересов, а именно - форм его проявления, социокультурных факторов, определяющих специфику развития, противоречий интересов субъектов, обусловливающих динамический характер данного социального механизма.

Диссертант доказывает, что содержание социального механизма институционализации социально-экономических интересов может облекаться в различные социальные формы, что обусловлено объективным присутствием системы разнонаправленных интересов, различных способов связей и взаимосвязей субъектов экономического действия.

Автор доказывает, что основными формами социального механизма институционализации социально-экономических интересов являются следующие формы: внешняя, представляющая собой систему устойчивых связей и взаимосвязей субъектов экономического действия национального хозяйства и мирового хозяйства по поводу унификации институциональной среды хозяйствования, и внутренняя - по поводу оформления институциональной среды, обеспечивающей согласование интересов внутри государственной общности; эволюционная, т.е. естественная форма, когда постепенно из информации, передаваемой посредством хозяйственной культуры, возникают и воспроизводятся неформальные социально-экономические связи и институты как дополнение или вариация формального института, необходимое средство координации устойчиво повторяющихся взаимодействий носителей социально-экономических интересов (ими становятся социально признанные нормы или внутренние стандарты хозяйственного поведения без обязательного правового предписания), и революционная, искусственная, политически управляемая форма, протекающая скоротечно в виде заимствования формальных институтов либо институционального проектирования.

Анализ данных форм позволил автору сделать вывод, что применительно к России исторически преобладала революционная, искусственная форма социального механизма институционализации социально-экономических интересов, и выявить закономерность деформализации заимствованных институтов, некомплементарных национальной социокультурной среде, показывающую, что чем больше разница между особенностями культуры, менталитета, уровнем развития обществ институционального экспортера и импортера, тем ниже эффективность внедренных институтов.

Данная закономерность определяет такие следствия, как: 1) несогласованность, несовместимость заимствованного института с существующими социокультурными компонентами страны, импортирующей институт; 2) необходимость для субъектов предпринимать дополнительные социально-экономические действия по определению того, какому институту следовать; 3) возникновение стилей социально-экономического поведения, противоречащих введенному институту, подмена его неформальными социально-экономическими практиками; 4) дисфункциональность введенного института, его изменение или отторжение.

Исходя из данной закономерности, диссертант делает вывод о том, что «импортный институт» должен быть совместимым с компонентами культуры сообщества, заимствующего институты. Соотношение интересов поддержки и интересов противодействия определяется объективными препятствиями, мешающими усвоению нового института, его некомплементарностью со старыми институтами, социокультурной средой, разной направленностью в их действиях. Сталкиваясь с новыми формальными правилами, субъекты экономического действия придерживаются трех возможных стратегий - сопротивления (активного противодействия вводимому институту), лояльности (активной поддержки института либо простого следования ему в своих деловых практиках) и выхода (обхождения новых правил или их деформализации). Стратегия выхода наблюдается в настоящее время в организациях военного типа по отношению к новой системе материального поощрения, построенной на принципах индивидуализма по образцу европейских стран. Стратегия лояльности характерна для поведения работников бюджетной социальной сферы (образования, здравоохранения), которые молчаливо соглашаются с новой системой оплаты труда под угрозой увольнения, но данная стратегия может перерасти в стратегию сопротивления при углублении неравенства доходов руководства и основного персонала.

Диссертант аргументированно обосновывает, что соотношение форм социального механизма институционализации интересов в России детерминирует его характерные особенности: 1) преимущественно революционный и скачкообразный характер; 2) существенное влияние персонифицированных интересов властных структур при недоступности или ограниченности общественного контроля; 3) распространенность неформальных сетей персонифицированного доверия, подрывающих действие формальных институтов; 4) встраивание неформальных социально-экономических практик в социальный механизм институционализации интересов посредством реципрокности, т.е. взаимообмена дарами между устойчиво контактирующими субъектами в социальной сети.

Выявленные особенности социального механизма институционализации социально-экономических интересов в России имеют как положительный эффект, проявляющийся в том, что слабость формальных институтов компенсируется неформальными сетями, способствующими большей гибкости процедур принятия решений, так и отрицательный эффект - непрозрачность этих отношений и затрудненный контроль со стороны гражданского общества. Одна из причин формирования неформальных сетей в России заключается в низком уровне доверия населения публичной власти (менее 40% граждан), что соответствует уровню доверия таких стран, как Южная Африка, Нигерия, Италия. Для выявления причин слабости формальных институтов показательна оценка населением соблюдения законов. По данным социологического мониторинга «Как живешь, Россия?» (2006 г.), 65% респондентов считает несоблюдение законов наиболее острой проблемой в работе государства. Россияне отмечают, что происходит подмена законов различными инструкциями и ведомственными нормативными актами (48%). Анализируя мировой опыт, автор показывает, что избежать ловушки реципрокности можно за счет союзов и ассоциаций, независимых агентств (служб по связям с общественностью, со СМИ, с профсоюзами), которые в России остаются слабыми.

Диссертант доказывает, что различные формы организации содержания социального механизма институционализации находятся в неразрывной связи, а их сочетание должно быть адекватным требованиям времени, отвечать интересам социально-экономического развития общества. При этом сохранение либо изменение формы социального механизма институционализации интересов детерминированы системой факторов, среди которых в разные исторические периоды доминирующее значение приобретают социокультурные или экономические факторы, находящиеся в единстве.

Автор приходит к выводу о том, что факторы социального механизма институционализации социально-экономических интересов - это существенные объективные обстоятельства, оказывающие свое воздействие на функционирование и развитие данного социального механизма. Влияние социальных факторов происходит посредством социальной организации субъектов экономического действия, уровень которой детерминирован качеством социальных институтов, уровнем развития человеческого потенциала, характером социальной активности, мобильности, социальной направленностью интересов, системой ценностных ориентаций. Поскольку социализация людей происходит в определенной культурной среде, социальный и культурный факторы объединяются в социокультурный фактор. Автор выделил систему внутренних и внешних социокультурных факторов социального механизма институционализации интересов субъектов экономического действия.

Методологический подход единства изменчивости и устойчивости позволил автору разделить внутренние социокультурные факторы социального механизма институционализации на инвариантные и изменчивые.

Инвариантные факторы социального механизма институционализации интересов представляют собой устойчивые связи, свойства, которые обусловливают сохранение особенностей хозяйственного поведения субъектов экономического действия, а также обеспечивают преемственность в социальном механизме институционализации интересов. Эти факторы включают в себя общие свойства человеческой природы, запас знаний, менталитет. Общие свойства человеческой природы проявляются в социальной активности или социальной инертности субъектов экономического действия. Существование большого слоя социально инертных, немобильных субъектов приводит к социально-культурному застою. Накопленные знания составляют человеческий интеллектуальный потенциал, качество которого обусловливает способность субъектов принимать и реализовывать решения по институционализации качественных институтов и быстро адаптироваться к изменяющимся социально-экономическим условиям через совершенствование институтов. Роль фактора знаний усиливается в информационном обществе, когда с помощью информации можно регулировать поведение субъектов, моделировать институциональные результаты.

Изменчивыми внутренними факторами социального механизма институционализации социально-экономических интересов являются социальный капитал и его компоненты (социальное доверие, солидарность, идеология), генерационный масштаб времени. Фактор традиционного доверия, предполагающий взаимодействие субъектов на основе личностных тесных связей с близкими людьми, формирует традиционный социальный капитал личной зависимости. Фактор системного доверия, предполагающий взаимодействие субъектов с выходом за пределы личных связей на основе уверенности в эффективности институтов, способствует формированию институционального социального капитала на основе деперсонифицированной зависимости.

Внешними факторами социального механизма институционализации социально-экономических интересов выступают факторы институциональной среды национального хозяйства (неустойчивый, дисфункциональный и гибридный характер российской институциональной системы) и мирового сообщества (глобализация и смещение социально-экономических интересов в мировом сообществе). Неустойчивость современной институциональной системы России выражается в дисфункциональности и изменчивости формальных институтов, что побуждает субъектов экономического действия институционализировать свои интересы в неформальные институты. Гибридный характер российской институциональной системы создает широкую амплитуду возможностей для ее дальнейшего развития посредством социального механизма институционализации социально-экономических интересов эволюционным, естественным путем. Но вызовы глобализации ставят субъектов экономического действия российского общества перед необходимостью быстрее подстраиваться под изменения в динамике социально-экономических интересов субъектов мирового сообщества.

Исследование факторов социального механизма институционализации социально-экономических интересов субъектов экономического действия показало их органическую взаимосвязь, охватывающую собой широкий спектр отношений хозяйственной, культурной и институциональной подсистем общества. Через социально-экономические интересы меняется система институтов, обеспечивающая внедрение новых хозяйственных практик, формирование новых стереотипов и стилей поведения, системы ценностных установок, т.е. изменение культуры, благодаря чему происходят циклическое обновление и модернизация общества. Но модифицированная культура задает новые цели деятельности субъектов. При этом качественная разнородность, разнонаправленность социально-экономических интересов субъектов экономического действия обусловливают возникновение противоречий социального механизма институционализации интересов.

Автор по-новому представляет противоречия социального механизма институционализации как конфликтный потенциал, отражающий дисбаланс социально-экономических интересов субъектов экономического действия, обусловливающий переход от одних институтов к другим на основе принципа социальной и культурной детерминации. На основе этого подхода автор выделяет и характеризует противоречия социального механизма институционализации интересов субъектов экономического действия, обусловленные противоречивым единством гомогенности и гетерогенности, большинства и меньшинства, равенства и свободы, закрытости и открытости, сознательности и стихийности, которые на практике пересекаются и переплетаются.

По данным мониторинга «Как живешь, Россия?» (1992 - 2007 гг.), в России преобладают: 1) гетерогенность субъектов экономического действия, обусловливающая высокую степень конфликтности между богатыми и бедными (72%), низшими и высшими классами (63%), народом и властью (62%); 2) институционализация интересов меньшинства (выигрыш от экономического роста получают обеспеченные слои населения, в чьих доходах преобладают доходы от собственности, дивиденды, заработная плата); 3) подавление неформальной институционализацией интересов результатов формальной институционализации интересов, что способствует институционализации девиантных форм экономических практик субъектов. Автор подчеркивает, что данные явления обусловлены институционализацией коррупционных интересов. Если в 2003 - 2004 гг. коррупционные процессы тревожили 30% граждан, в 2005 г. - 40%, в 2008 г. - более 50%. По данным мониторинга «Коррупция и взяточничество», 70% респондентов считают, что коррумпировано большинство, а то и все без исключения чиновники; больше половины полностью уверены, что коррупция непобедима в нашей стране.

Автор установил, что глубокое социальное неравенство субъектов российского общества детерминирует социокультурное противоречие в виде «кризисного социума» с устойчивой полярностью менталитета, что отражается в соотношении системы ценностей (активизма и фатализма, коллективизма и индивидуализма, патернализма и самостоятельности). Подтверждение полярного характера российского менталитета обнаруживает социологическое исследование «Социальное неравенство в социологическом измерении», зафиксировавшее, что 42% россиян-респондентов являются активистами и выступают за то, что «человек сам кузнец своего счастья», а 58% - фаталистами, жизненная мудрость которых - «жизнь человека в гораздо большей степени определяется внешними обстоятельствами, чем его собственными усилиями». В вопросе «Как лучше действовать, чтобы отстоять свои интересы, - сообща или рассчитывая на свои силы?» 51% респондентов выступили за коллективные действия, а 49% - за индивидуальные, т.е. мнения поляризуются. Полярная ментальность, отсутствие срединной линии поведения снижают устойчивость институтов в обществе.

В заключении главы автор подчеркивает, что структурно-динамические компоненты содержания социального механизма институционализации социально-экономических интересов, а именно - формы его проявления, социокультурные факторы, обусловливающие объективные обстоятельства, в которых функционирует данный социальный механизм, и противоречия, являющиеся источником обновления институциональной среды хозяйствования, находясь в единстве и во взаимосвязи, определяют его специфику и направления качественного развития. Но, чтобы быть источником рождения новых институтов, противоречия социального механизма институционализации интересов должны разрешаться. Это зависит, во-первых, от реформаторской деятельности властных структур (макроуровень); во-вторых, от активности субъектов экономического действия, функционально обслуживающих мезоструктуры; в-третьих - от активности хозяйственных организаций (микроуровень). Хозяйственные действия, протекающие на каждом из этих уровней, приобретают социально-экономическое значение только при условии их согласования и реализации в общественно санкционированной, институциональной форме.

В третьей главе «Уровни функционирования социального механизма институционализации социально-экономических интересов» на основе анализа показателей эффективности выявлены проблемы реализации социально-экономических интересов общества в целом, регионального сообщества, работников хозяйственной организации. Показателями, характеризующими эффективность функционирования социального механизма институционализации интересов, выступают показатели целевой (функциональной) эффективности, отражающие степень соответствия данного механизма целевому назначению, функциональным задачам регулирования на макро-, мезо- и микроуровнях.

Социальный механизм макроинституционализации охватывает собой систему социально-экономических интересов общества в целом, которые являются асимметричными и не заданы однозначно у различных социальных групп (чиновников, предпринимателей, населения). Государство, являясь выразителем интересов общества, призвано обеспечить приоритет интересов населения над эгоистическими интересами отдельных социальных структур. Поскольку государство не может полностью гармонизировать интересы всех субъектов, реальные условия их согласования целесообразно связывать с параметрами жизнедеятельности человека, показателями качества жизни, расширением жизненных шансов все большей части населения за счет расширения среднего класса.

Функционально-целевое назначение социального механизма макроинституционализации интересов заключается в формировании государственной властью благоприятных институциональных условий, с одной стороны, для социализации макроэкономики и реализации на этой основе социально-экономических интересов населения через повышение благосостояния, с другой - для эффективной реализации предпринимательской инициативы на территории страны.

Анализ критериев социализации экономики, отражающих степень решения задач социальной политики государства, показал, что в России реализация социального механизма институционализации социально-экономических интересов общества характеризуется низкой социальной эффективностью.

Низкая социальная эффективность механизма институционализации на макроуровне проявляется в следующем:

1) по данным опроса «Развитие человеческих ресурсов Российской Федерации» (2008 - 2009 гг.), социальная политика государства не отвечает интересам формирования среднего класса, только 3% опрошенных людей оценивают свой уровень материального положения как высокий (материальных затруднений нет); не институционализированы источники повышения доходов работающего населения (зарплата для 68% россиян - единственный источник дохода);

2) по данным официальной статистики, углубляется дифференциация общества по доходам (за 1992 - 2004 гг. коэффициент Джини увеличился в 1,4 раза, а за период с 1990 г. по 2008 г. - в 2,2 раза, децильный коэффициент в 2008 г. составил 17,0 (в 1991 г. он составлял 4,5);

3) снижается уровень социализации экономики, о чем свидетельствует отрицательная динамика структуры социальных расходов федерального бюджета России (2008 - 2011 гг.): в бюджете 2011 г. по сравнению с 2008 г. предусмотрено снижение доли расходов на социальную политику с 3,9% до 2,9% всех расходов; на здравоохранение - с 4,1% до 3,6%; на образование - с 4,8% до 4,5%; в 2006 - 2008 гг. произошло сокращение количества бюджетных мест в высших учебных заведениях на 15%. В результате снижаются качество социальной сферы России, ее возможности для развития человеческого потенциала, что не отвечает требованиям времени и опыту социально развитых стран;

4) произошла институционализация системы распределения доходов в интересах малочисленного богатого населения (по информации Института социально-экономических проблем народонаселения России, анализ прироста доходов бедных и богатых в 2000 - 2008 гг. в расчете на 100 руб. прироста ВРП на душу населения показывает, что бедные получают прирост на 5 руб., а богатые - на 200 руб., т.е. разрыв в доходах между богатыми и бедными составляет 40 раз).

Анализ количественных и качественных показателей эффективности институтов показал их низкую эффективность. Данные опроса «Развитие человеческих ресурсов Российской Федерации» (2008 - 2009 гг.) показывают, что происходит рост масштабов теневых социально-экономических практик, коррупции (девиантного экономического поведения). Население негативно относится к новым правилам, регламентирующим их жизнедеятельность в области ЖКХ, получения услуг образования, здравоохранения, пенсионной системы. 35% опрошенных высказали мнение, что проводимые реформы в этих сферах совсем не отвечают социально-экономическим интересам общества, 39% - скорее, им не отвечают. Девиантные формы экономических действий (неуплата налогов) воспринимаются населением как вполне допустимые (в среднем по всем возрастным когортам - 27%), и доля их сторонников увеличивается по мере снижения возраста, а наибольшее значение имеет среди 16 - 25-летних (38%) и 26 - 35-летних (33%), что свидетельствует об ухудшении ценностей культуры. Допускается и оправдывается обман государства; считается, что сами государственные чиновники практически не подчиняются законам (66%). Поэтому население не рассчитывает на помощь от государства, не доверяет власти. 62% опрошенных россиян считает, что они не смогут защитить свои интересы и права в случае их нарушения, а, если потребуется защита, 83% будут рассчитывать на родственников, близких, знакомых (традиционный социальный капитал).

В диссертации выявлена обусловленность институционализации девиантных форм поведения бизнес-сообщества не только институциональной средой, но и спецификой культуры предпринимателя, его ценностными установками. 68% респондентов от бизнес-сообщества либо убеждены в неизбежности нарушать законы, либо допускают такую возможность, целенаправленно участвуют в налаживании неформальных связей с чиновниками, включают их в деловые сети. В результате, констатирует автор, в России консервируется традиционный тип социального капитала и доверия. Негативными последствиями институционализации девиантных форм экономического поведения являются отрицательные социально-политические эффекты (рост недоверия юридическому праву) и отрицательные социально-экономические эффекты (уменьшение налоговых поступлений; рост социальной и экономической неопределенности и снижение предпринимательской активности; получение преимуществ узкими группами интересов; рассогласованность ценностных установок, снижение роли нравственных норм). Поэтому необходимы меры по стимулированию развития института социальной ответственности бизнеса. Но при этом требуется институционализация социальной ответственности самого государства посредством увеличения степени социальности экономики (социализации экономики).

Автор доказывает, что развитие общества не оправдывает социальных ожиданий большинства населения. Подчиняясь общесоциологической закономерности формирования социального государства, необходимо повышать уровень социализации российской экономики, для чего требуются модернизация сложившегося института социальной политики государства, приведение ее в соответствие с общественными ожиданиями и требованиями информационного общества.

При этом диссертант обосновывает, что особенности государственного устройства России требуют согласованного развития национальной социально-экономической системы не только с точки зрения макроэкономических структур, но и в региональном аспекте.

На основе первичного социологического исследования «Качество институтов власти и реализация интересов населения в регионе» диссертант дает оценку эффективности социального механизма институционализации социально-экономических интересов регионального сообщества. Автор констатирует, что значительная часть респондентов считает, что региональная власть главным образом защищает интересы бюрократии (46%) и бизнеса (35%). Только 4% опрошенных считает, что региональная власть отстаивает интересы простого народа, а 9% - всего населения региона. На проблему непубличности и закрытости региональной власти указывают 63% респондентов. В Саратовской области актуализируются такие проблемы, как недостаточная обеспеченность жильем и низкие доходы населения. В числе других проблем региона называются высокие цены на товары и услуги, бесконтрольность власти, высокий уровень коррупции. Оценку «низкая степень эффективности» получили такие действия региональной власти, как поддержание приемлемого уровня жизни (61%); обеспечение социальной защиты населения при проведении экономических реформ (59%); формирование благоприятного имиджа области (58%); поддержание приемлемой среды обитания (57%); участие в федеральной региональной политике (52%).

Автор аргументирует, что интересы субъектов регионального сообщества не находят эффективных институциональных форм для реализации из-за низкой эффективности социального механизма институционализации региональных интересов в силу сохранения противоречий институционализации региональных интересов, которые вытекают из основного противоречия регионального хозяйства между интересами регионов и центра. Государство «спускает» свои социальные функции на региональный и муниципальный уровни власти, не обеспечивая их адекватной доходной обеспеченности. В результате углубляется дифференциация регионов по качеству жизни населения, снижаются стимулы у относительно развитых регионов к самостоятельному социально-экономическому развитию, а у бедных - нарастают интересы иждивенчества. Решение данных проблем автор связывает с модернизацией системы связей и взаимодействий федеральной и региональной власти, регионального бизнес-сообщества, населения, созданием институциональных условий для социализации экономики региона и согласования на этой основе интересов региональной власти, бизнес-сообщества, трудоспособного населения.

Отмечается, что реализация интересов регионального сообщества связана не только с процессами социализации мезоэкономики, но и с уровнем социального развития хозяйственных организаций, обусловленным социальным механизмом микроинституционализации социально-экономических интересов.

Функциональное назначение социального механизма микроинституционализации интересов заключается в формировании и развитии внутриорганизационных социальных норм, правил, процедур, социокультурных ценностей, которые, закрепляясь во внутриорганизационных социально-экономических практиках, создают институциональные и социокультурные условия, упорядочивающие и регулирующие взаимодействие социальных групп, подразделений организации, способствуют согласованию их интересов.

Анализ показателей эффективности функционирования социального механизма институционализации в системе интересов субъектов хозяйственных организаций позволил автору выявить ряд проблем. Так, социологическое исследование «Качество институтов и реализация интересов работников российских хозяйственных организаций» показало, что на первом месте по значимости для работников остается материальный интерес, связанный с оплатой труда (67%); чуть более четверти работников (26%) имеют большие надежды на получение социальных услуг от предприятия. Неудовлетворенность трудом обусловлена низкой оплатой труда, бесперспективностью рабочего места (24%), конфликтами с руководством (21%), регулярными высвобождениями работников (17%). Среди других причин выделяются обман со стороны работодателя, несоответствие рабочего места качествам работника, теневые формы зарплаты.

Проведенный анализ микроинституциональной среды показал, что ошибки во внутриорганизационном институте стимулирования труда приводят к рассогласованию интересов работодателя и работников, усиливают их конфликтный потенциал. Последнее усугубляется следующими проявлениями: 1) заработная плата не выполняет функцию стимула для реализации интереса через повышение эффективности труда, большинство работников (52%) не связывают интенсивность своего труда с величиной заработка; 2) тенденция роста разрыва в заработной плате высшего руководства и рядовых работников активизирует интерес работников к сокращению данного разрыва (38% работников допускают разрыв в 2 - 3 раза; 30% - в 4 - 5 раз; 57% работников полностью не согласны с тем, что для поддержания интереса к личным достижениям «должны быть достаточно большие различия в доходах»); 3) нормы стимулирования работников смещаются в сторону наказания, а не поощрения; распространяются внутриорганизационные штрафные санкции, противоречащие нормам Трудового кодекса (54% работников подвергалось штрафным санкциям регулярно); 4) система стимулирования труда работников хаотична и непродуманна (по мнению 46% респондентов, из-за произвола начальства происходит нарушение трудовых прав работников: в связи с оплатой труда (21%), режима труда (19%), получением отпуска (17%), определением разряда, уровня квалификации (14%)).

В диссертации обосновывается, что на эффективность социального механизма институционализации интересов работников и работодателей в хозяйственной организации оказывает воздействие внутриорганизационный социальный капитал. Важно развитие солидарности работников, доверия между работодателем и работником, взаимной ответственности, уровень которых остается низким. Большинство работников не готовы принять участие в акциях протеста против ухудшения оплаты и условий труда, открыто выступить против недостатков в работе (46% респондентов вовсе не примет участия в акциях протеста, 25% - «пожалуй, примет»). Существует проблема отстраненности рядовых работников от участия в управлении организацией, авторитарный стиль управления противоречит интересам работников в проявлении инициативы, самостоятельности, творчества. Институционализируется взаимное недоверие. Скорее, доверяют своим работодателям 32% респондентов, скорее, не доверяют - 39%. Больше половины опрошенных (58%) не верят в выполнение работодателем своих обязательств, и 29% считают возможным обман своих работодателей. В целом, социальный механизм институционализации интересов на уровне хозяйственной организации характеризуется стихийностью, импортоориентированностью, сосредоточением властных полномочий у работодателей.

В выводах по третьей главе автор отмечает, что функционирование социального механизма институционализации интересов субъектов экономического действия характеризуется низкой степенью эффективности на уровнях общества, регионов, хозяйственных организаций, так как макро-, мезо- и микроинституциональные условия не обеспечивают реализацию социально-экономических интересов населения, регионального сообщества, работников хозяйственных организаций в повышении благосостояния, что тормозит развитие человеческого потенциала, порождает недоверие к формальным институтам; существующие формальные институты подменяются неформальными социально-экономическими практиками, которые укореняются, становятся частью культуры.

В четвертой главе «Направления повышения эффективности социального механизма институционализации социально-экономических интересов» автор дает практические рекомендации, направленные на повышение эффективности функционирования данного механизма.

Системный подход требует разработки комплекса мер по повышению эффективности функционирования социального механизма институционализации социально-экономических интересов как многоуровневой социально-иерархической системы отношений между субъектами экономического действия по поводу реализации интересов. Ведущее место в этой системе мер автор отводит действиям государства по повышению эффективности социального механизма институционализации на макроуровне.

В диссертации предлагается осуществить мероприятия, обеспечивающие рост уровня социализации хозяйственной системы России, повышение социальной ответственности государства по следующим направлениям.

1. Модернизация системы оплаты труда в целях обеспечения роста доходов работающего населения и повышения роли высококвалифицированного труда. Предполагается установление бюджетных обязательств государства в виде нормативов минимальной оплаты труда и минимальной доли расходов государственного бюджета в социальной сфере. При этом автор подчеркивает необходимость ввести в практику общественное обсуждение и законодательное установление нормативов минимального уровня оплаты труда в бюджетной сфере.

2. Усиление социальной направленности системы налогообложения России: отмена подоходного налога с минимальной заработной платы; законодательное установление нормы обязательного ежегодного соответствия стандартного налогового вычета из заработной платы не ниже ее минимального уровня; освобождение прожиточного минимума граждан от налогообложения.

3. Модернизация системы социальной защиты предполагает: 1) создание интегрированной многоуровневой системы социальной защиты (государственные органы - местные органы власти - предприятия - общественные организации), действенной на всех уровнях; 2) четкое закрепление функций, социальных прав и ответственности каждого субъекта системы социальной защиты. Принципами института социальной защиты должны стать законодательное определение и разграничение социальной ответственности между работником, работодателем и государством не на основе государственной благотворительности, а как совокупности государственных гарантий, обеспечивающих соблюдение прав человека; организация системы социальных гарантий на основе страховых выплат вместо налоговых; соотнесение страховых тарифов с наступлением страховых случаев; налаживание действенных механизмов социального контроля над органами государственной власти со стороны гражданского общества.

4. Развитие системы информационного обмена между институтами государственной власти и гражданского общества посредством повышения информационной открытости государственных ведомств, институционализации социальной экспертизы, социального контроля с наделением их широкими правами.

5. Нормативное обеспечение института социальной политики (учет мировых социальных стандартов, встраивание нравственно-этического компонента в деятельность института социальной политики). Экономический и правовой подходы в разработке и реализации социальной стратегии государства должны дополняться этическим подходом, ориентирующим структуры государственной власти на интересы человека и устанавливающим нормы социальной ответственности власти. Ключевыми субъектами выработки, реализации и контроля должны быть высококвалифицированные специалисты, опирающиеся на этические принципы социальной ориентированности, социальной справедливости, приоритета качественных показателей жизни общества перед макроэкономическими показателями, комплементарности и органической согласованности формальных норм права с этическими нормами. Важны разработка и внедрение социальных норм ответственности должностных лиц за допущенные ошибки. Социальное равенство следует трактовать не как равенство результатов, а как равенство социальных возможностей и доступа к этим возможностям.

В аспекте долгосрочного планирования инновационного социального развития страны следует разработать и принять социальную доктрину России, содержащую социальные нормы, отвечающие этическим принципам целевой ориентации на социальное развитие общества. Диссертантом обосновывается, что эффективный социальный механизм институционализации интересов общества и функционирования общественной системы в целом невозможно наладить без учета социально-экономических интересов регионов. Это обусловлено тем, что региональное сообщество служит связующим звеном между макро- и микроуровнями общественной иерархии и успешность его функционирования во многом зависит от возможности и умения местных властных структур принимать оптимальные решения, учитывающие интересы центра и региональных сообществ. На основе этого диссертант предлагает рекомендации по социализации региональной экономики и формированию социальной ответственности региональной власти и регионального бизнеса. При этом автор выделяет два уровня региональной политики: федеральную региональную политику, реализующую государственные интересы в отношении регионов, и внутреннюю социальную политику регионов, реализующую внутренние интересы мезосообщества.

Автор отмечает, что система федеральной региональной политики должна работать в направлении согласования конфликта интересов «центр - регионы» на основе создания таких институциональных форм, которые эффективно распределяют полномочия регионов и центра. Автор предлагает, во-первых, осуществить децентрализацию властных отношений, направленную на развитие самостоятельности, поддержание творческой инициативы региональных сообществ, содействие их социокультурному разнообразию; во-вторых, стимулировать межрегиональное социальное взаимодействие на основе межрегионального сотрудничества региональных сообществ и соперничества предпринимательских инициатив населения; в-третьих, предпринять меры по активизации действий региональных властей по институциональному проектированию стилей взаимодействий субъектов регионального сообщества, развития социокультурных ценностей, интеллектуального человеческого потенциала.

На уровне самих региональных сообществ должны быть приняты меры по модернизации внутренней социальной политики, способствующие социализации мезоэкономики. В диссертации предлагается, во-первых, осуществлять мероприятия по социальному развитию регионального сообщества на основе системы таких принципов, как ориентированность на интересы человека, открытое обсуждение и анализ институциональных альтернатив, оптимизация, системность, взаимное доверие бизнес-сообщества, власти и населения, взаимодополняемость экономической и социальной политик регионов, ответственность региональной власти за уровень социально-экономического развития региона. Во-вторых, сформировать благоприятную институциональную среду для развития предпринимательских инициатив населения. В-третьих, оптимизировать структуру региональной власти с четким закреплением социальной ответственности за реализацию социальных решений. В-четвертых, сконцентрироваться на перспективных социальных направлениях развития с привлечением хозяйственных организаций к развитию региональной инфраструктуры, реализации социальных программ человеческого развития, повышению имиджа региона.

Автор приходит к выводу о том, что успех социализации хозяйственной системы региона зависит от укоренения института социальной ответственности региональной власти и регионального бизнес-сообщества за уровень регионального социально-экономического развития. В то же время диссертант отмечает, что эффективность функционирования социального механизма институционализации социально-экономических интересов регионального сообщества зависит и от социально-экономического развития хозяйственных организаций.