Язык как инструмент социальной власти

Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство образования и науки Российской Федерации

ФГБОУ ВО «Кубанский государственный технологический университет» (КубГТУ)

Институт экономики, управления и бизнеса

КУРСОВАЯ РАБОТА

по дисциплине «Социология коммуникации»

на тему «Язык как инструмент социальной власти»

Выполнила

Матвиенко Е.И.

Краснодар 2017

ФГБОУ ВО «Кубанский государственный технологический университет» (КубГТУ)

Кафедра социологии, правоведения и управления персоналом

УТВЕРЖДАЮ

Зав. кафедрой _______________

________________________

ЗАДАНИЕ

на курсовое проектирование

Студент Матвиенко Елизавета Игоревна

Институт ЭУБ направления 39.03.01 социология

Тема работы: «Язык как инструмент социальной власти».

Объем работы 36 стр.

а) пояснительная записка 0,75 ст.

б) графическая часть: 2 рисунка

Рекомендуемая литература: «Фролов Ф.С. О взаимодействии языка и власти; Блакар Р.М. Язык как инструмент социальной власти; Каменева В.А. Взаимосвязь социального порядка и языка. Национальная принадлежность как одна из мишеней идеологических технологий»

Срок выполнения: с « » сентября по « » декабря 2017 г.

Срок защиты: с « » декабря по « » декабря 2017 г.

Дата выдачи задания:

Дата сдачи проекта (работы ) на кафедру:

Руководитель проекта (работы)__________________________

(подпись)

Задание принял студент _________________ (подпись)

Реферат

Курсовая работа 36 стр., 2 рисунка, 25 источников, 3 приложения

ЯЗЫК, ВЛАСТЬ, ВЛАСТНЫЙ ЯЗЫК, ПОЛИТИКА, ЯЗЫКОВЫЕ СТРАТЕГИИ, КОММУНИКАЦИЯ

Объект исследования - язык.

Цель - изучить особенности языка и его методы воздействия на общественность.

Методы: сравнительный и исторический анализ, контент-анализ.

В процессе работы был выполнен анализ первоисточников и эмпирических данных, в результате чего было выявлено, что властный язык выполняет противоречивые функции, такие как осуществление доступности для понимания и ориентация на определенную группу.

Новизна курсовой работы заключается в том, язык был рассмотрен как инструмент власти, с применением метода анкетирования.

Практическая значимость состоит в том, что результаты исследования могут найти применение в дальнейшем изучении данной проблемы.

Содержание

Введение

1. Роль языка в жизни общества

1.1 Сущность и основные функции языка

1.2 Взаимосвязь социального порядка и языка

2. Языковое воздействие на общественность

2.1 Языковая политика, ее направления и приемы идеологического воздействия

2.2 Идеологически нагруженный язык как орудие власти

3. Политический дискурс как сфера реализации различных языковых стратегий

Заключение

Список использованных источников

Приложение

Введение

Актуальность темы исследования объясняется тем, что посредством языка происходит познание мира и, соответственно, осознание человеком себя в нем. Язык, являясь инструментом познания, может быть использован властью как во благо, так и во вред человеку, поскольку, влияя на его восприятие, он указывает, где «хорошее", а где «плохое».

Язык всегда является объектом борьбы в любом обществе. Победитель использует язык в своих интересах, но проблема не в этом, а в том, что победителем почти всегда становится власть или ее отдельные представители. Усиление роли государства приводит к катастрофическому снижению уровня языка в публичной сфере. Если быть точнее, то он перестает быть живым. Появляющиеся у него задачи - выражение интересов государственной власти и ее представлений о том, что актуально на сегодняшний день, - по сути своей не требуют действительного отражения современных тенденций и течений общественной жизни. Они отражают лишь какие-то схемы и идеологические построения, зародившиеся в умах государственных мужей, - зачастую важные, зачастую нет, но всегда остающиеся схемами, в которые реальность нужно запихнуть. А достигаться такая задача может только за счет самых надежных, не вызывающих никаких сомнений языковых средств, однозначных и недвусмысленных. Само по себе это ни хорошо и ни плохо. Государство существует, у него есть свои задачи и своя идеология, и это не может не находить отражения в языке - это тоже часть его жизни.

Степень научной разработанности проблемы: Учёные самых разных отраслей научного знания обращают своё внимание на роль языка в обществе. И поскольку языком выполняется достаточно много функций, то и роль его в рамках анализа конкретной науки определяется неоднозначно. мы можем разделить всю имеющуюся литературу по данной проблематике на три группы.

Первая группа - наиболее общая, посвященная разработке проблемы участия языка в системе общественных отношений. Этой теме посвящали свои исследования как учёные с мировым именем, например, Аристотель, Сократ, Ш. Балли, Л. Блумфилд, Т. ван Дейк, Ж. Вандриес, В. Вундт, И.Г. Гердер, В. фон Гумбольдт, Ф. де Соссюр, А.А. Потебня, В.Г. Костомаров, В.В. Колесов, Л.П. Крысин и др., так и современные молодые авторы К.В. Лавренюк, Н.В. Мальчукова, Г.С. Пшегусова, Н.Ф. Рахманкулова, Р.В. Солонинко и др. К этой группе также относятся работы, посвящённые суггестии, - те, в которых анализируются не частные формы проявления суггестии, а её функция социальной регуляции индивидуального поведения. Это работы В.В. Козача, Б.Ф. Поршнева, Н.Д. Субботиной и др.

Вторая группа - частная - включает работы по проблеме языкового воздействия, прежде всего, основанные на анализе рекламы, политической информации, а также литературу психологических направлений (общая психология, социальная психология, психолингвистика, этнопсихолингвистика, психология массовой коммуникации). Это работы таких авторов, как: Л.С. Выготский, И.Н. Горелов, Н.И. Жинкин, Г. Лебон, А.А. Леонтьев, А.Н. Лебедева-Любимов, А.Р. Лурия, Т.М. Надеина, Л.А. Нефедова, Н.А. Остроушко, В.В. Рунов, К.Ф. Седов, Р.Л. Солсо, Л.С. Школьник и др.

Третья группа - специальная - в ней непосредственно представлен материал по интересующей нас проблематике (роль языка в процессе регуляции индивидуального поведения, в процессе внушения, убеждения, манипулирования и т.д.). Заметим, что именно эта группа представлена наибольшим количеством работ. Авторами работ, взятых за основу, являются: Р. Абельсон, И.А. Авдеенко, М.И. Бабюк, А.Н. Баранов, P.M. Блакар, В.М. Бехтерев, И.Р. Гальперин, Л.П. Гримак, Е.Л. Доценко, С.Г. Кара-Мурза, А.К. Киклевич и Е.А. Потехина, Дж. Локк, А.Р. Лурия, Н.В. Моисеева, Л.Н. Мурзин, Л.А. Нефедова, И.П. Павлов, Б.Ф. Поршнев, Е.Г. Толкунова, П. Флоренский, И.Ю. Черепанова, О.Н. Шаповалова, Г. Шиллер и др.

Из вышесказанного следует, что существует множество трудов и подходов различных наук и авторов к данной проблеме.

Объект исследования: язык как инструмент социальной власти.

Предмет: Особенности языка как инструмента социальной власти.

Цель: изучить особенности языка как инструмента социальной власти.

Задачи:

- теоретические основы языка;

- выявить взаимосвязь социального порядка и языка;

- выявить сущностные характеристики основных способов социальной регуляции поведения;

- провести социологическое исследование.

Гипотеза: Особенностями языка как инструмента власти является лаконичность предоставления информации и экспрессивность.

Теоретическая основа исследования: Блакар Р.М. Язык как инструмент социальной власти, Кутявина Е.Е. Язык и власть // Вестник Нижегородского университета.

Методологическую основу исследования составили: принципы научности и объективности.

В исследовании применялся метод

Эмпирической базой исследования послужил исследование,проведенное методом анкетного опроса.

Новизна исследования заключается в том, что язык был рассмотрен как инструмент власти, с применением метода анкетирования.

Практическая значимость состоит в том, что данные исследования могут найти применение в дальнейшем изучении проблемы.

Работа состоит из: двух глав, четырех параграфов, списка использованных источников.

1. Роль языка в жизни общества

1.1 Сущность и основные функции языка

Язык - это своеобразная совокупность звуков и символов, каждый из которых имеет определенное значение. Язык - это важный инструмент человеческого взаимодействия и общения. Благодаря языку мы можем выражать свои мысли в материальной речевой форме. Это не только средство для общения, это еще и историческая память каждого народа. В каждом языке находит свое отображение духовная культура, многовековая история каждой нации.

Язык представляет собой социальное явление, ведь вне социальных отношений им овладеть невозможно. Человек не обладает даром речи с момента рождения. Ведь маленький ребенок начинает разговаривать только тогда, когда ему удается научиться повторять фонетические звуки, которые издают окружающие его люди, и благодаря умению мыслить, он предает им правильное значение.

Предварительная группировка значений слова язык, согласно исследованиям Демьянкова В. [25], такова:

1). «Лингвистический» язык:

- система словесного выражения мыслей, служащая средством общения людей, то есть, «langue» Ф. де Соссюра;

- разновидность речи, обладающая теми или иными характерными признаками: стиль, слог; то есть, язык в значении «parole», «речь»;

- средство общения, не обязательно вербального (язык музыки); что-то вроде «langage».

2). «Органический» язык: те употребления, в которых язык трактуется не просто как «орган в полости рта» (анатомический язык), а как орган речи.

3). «Анатомо-гастрономический язык»: орган в полости рта, но вне речи; показ языка (преднамеренный или непреднамеренный) связан с симптоматикой и символикой, варьирующимися от культуры к культуре.

4). «Маргинальные значения»: язык не как орган в полости рта и не как лингвистический язык.

В русском предложении лингвистический язык играет одну из четырех главных семантических ролей: агенса, хранилища, инструмента-объекта (роли инструмента и объекта трудно разграничить в исполнении слова язык) и сцены. Симптомами скрытой, или неявной, семантической роли являются перифраз и атрибуты, указывающие на силу и выразительную мощь агенса, обширность хранилища, качество владения инструментом, красоту объекта самого по себе, и широту сцены.

Выявление ролей и образов полезно для семантической типологии, для сопоставления типовых ролей лексем класса язык в других языках. Возьмем, к примеру, идею говорить/ писать/читать и так далее. На некотором языке в «народно-лингвистическом» употреблении, то есть, в обыденной речи о предмете лингвистики.[8] Внутренняя форма передачи такой идеи в разных языках различна, используют:

- инструментальную конструкцию: говорить/сказать русским языком;

- объектную конструкцию, не используемую в русском, но допустимую в английском;

- двухмерный локатив с предлогом типа русского «на» («на болгарском языке»);

- трехмерный локатив с предлогом типа русского «в» (в русском варианте такая конструкция невозможна);

- беспредложный локатив («говорить на чужом языке»);

- специальные наречные конструкции, но без слова «язык» («по-русски»).

На первых стадиях своего возникновения язык представлял собой нечленораздельные звуки издаваемые первобытными людьми и сопровождался активной жестикуляцией. Позже, с появлением человека разумного, язык обретает членораздельную форму, благодаря его умению абстрактно мыслить. Благодаря языку первобытные люди начали обмениваться опытом, планировать свои совместные действия. Членораздельный язык вывел древних людей на новую стадию их эволюционного развития, и стал еще одним фактором, который смог вывести человека на более высший уровень от остальных биологических видов.

Основные функции современного языка:

- коммуникативная;

- мыслительная;

- гносеологическая (познавательная);

- эстетическая.

Таким образом, благодаря языку люди могут общаться между собой, передавать нужную информацию друг другу, выражать свои мысли, чувства, познавать мир. Как и орудия труда, язык есть специально сконструированный посредник. Только на этого языкового посредника реагируют не материальные предметы, а живые существа, с которыми мы общаемся.[5] Но функции языка на этом не заканчиваются: с его помощью человек также может властвовать, управлять другим человеком или целым обществом. А.Ривароль однажды сказал: «Язык - это наше орудие; пуская его в ход, следует позаботиться, чтобы пружины в нем не скрипели». Взаимосвязь языка и социального порядка будет рассмотрена в следующей главе.

1.2 Взаимосвязь социального порядка и языка

Проблема языка и власти имеет многовековую историю. Появляются разные точки зрения на соотношение понятий «власть» и «язык».

С одной стороны, язык предоставляет человеку целый арсенал возможностей обретения, проявления и осуществления власти. Она не только реализуется через язык (приказания и распоряжения отдаются с помощью языка), но и организует сам язык: любое предложение, любая грамматическая конструкция есть не что иное, как структурализация властных отношений.

С другой стороны, высказываются мнения, что язык обретает власть только тогда, когда им пользуются люди, обладающие властью; сам по себе язык не имеет власти. Индивиды и группы людей по-разному используют язык, в зависимости от того, какое место в социальной иерархии они занимают и какие цели преследуют[14].

Язык власти - это «политический язык», искусственный, отчасти «технический», язык, создаваемый для определенных целей и призванный закрепить в обществе некоторые наиболее важные принципы, смысловые, ценностные и этические установки. «Политический язык» имеет несколько уровней:

- Идеологический

- прагматический,

- синтез политического и повседневного.

Пользуясь единицами языка, мы приобщаемся к истории и наследию того общества, в пределах которого он функционировал и изменялся на протяжении столетий. С усвоением языка человек вбирает в себя все то, что когда-либо «оседало или кристаллизовалось в памяти сообщества, он становится носителем памяти своей нации или своего племени. Иными словами, язык является мощным средством социализации человека, в ходе которой происходит усвоение культурных норм и освоение социальных ролей, то есть моделей поведения[11].

У многих исследователей в данной области возникает вопрос о полноте спектра исследований взаимосвязи и взаимоотношений языка и социальной структуры общества. Так, некоторые исследователи полагают, что язык и социум неразрывно связаны и все происходящие явления непременно и без промедления получают отражение в языке[17]. Согласно данной точке зрения, язык рассматривается в качестве продукта социальных сил и системы общественных отношений, что обусловливает его исследование исключительно во взаимосвязи с обществом. Как утверждается, развитие языка не может быть автономным от развития социума. Изменение языковых норм - это явление естественное и обусловлено влиянием как определенных социальных факторов, так и развитием языка согласно его внутренним законам.

Изучение языка и речи в отрыве от общества признается неправомерным, поскольку повседневная речь имеет и соответственно выполняет такие социальные функции, как обеспечение передачи информации и способа идентификации социальных групп. Признание идеологической основы взаимосвязи языка и социальной структуры, где язык понимается как инструмент власти, позволяет значительно расширить круг исследования, включив в его рамки силы и процессы, ответственные за наблюдаемые лингвистические явления. Идеология, играя роль связующего звена между языком и социальным порядком, формирует вторичную реальность, воображаемый мир, которые кажутся реальными, истинными.[12]

Данный мир, вторичная реальность определенным образом структурируют и объясняют реальность и впоследствии становятся социальной практикой. При этом первичная реальность подвергается табуированию. Иными словами, с помощью идеологических технологий создается ирреальное, которому придаются черты реальности. Для того чтобы удержать власть, господствующая группа (та, которая преимущественно контролирует средства производства) использует язык в качестве инструмента власти и «воспроизводит» те условия, которые дают ей возможность применять эту власть к подчиненным группам, классам.

2. Языковое воздействие на общественность

2.1 Языковая политика, ее направления и приемы идеологического воздействия

Языковая политика в том или ином государстве может определяться разными факторами, может быть сознательной или стихийной. Но всегда она объективно связана с двумя естественными и в то же время противоположными человеческими потребностями, которые можно назвать потребностью идентичности и потребностью взаимопонимания. Выделяют следующие основные направления языковой политики:

- ликвидация неграмотности;

- выбор и установление государственного (официального) языка;

- определение положения других языков по отношению к государственному языку;

- определение сфер и типов языковых состояний и ситуаций каждого из язы- ков;

- кодификация, нормализация и совершенствование языка. Конкретнее:

а)Графизация, задача которой состоит в разработке и совершенствовании письменности;

б)Стандартизация, цель которой заключается в разработке унифицированных норм языка как в его письменной, так и устной форме существования;

в)Модернизация, то есть лексическое, терминологическое, стилистическое и синтаксическое обогащение языка.

Язык прочно связан с властью. С одной стороны, высокий статус дает преимущества в осуществлении языкового влияния, принуждения, насилия. Если символическая власть - это власть, пользующаяся доверием, то властное слово - это авторитетное слово. Не слово, исходящее от власти, авторитетно, но авторитетное слово обладает властью. Хотя, если принять это допущение, возникает опасность логической ловушки типа, «что появилось первым - курица или яйцо», потому что возникает вопрос, как приобретается авторитет?

Эффективность языкового влияния существенно возросла с появлением печати (доступен для влияния каждый грамотный человек) и СМИ (доступен для влияния практически каждый).[6] И.В. Пешков замечает, что поголовная грамотность позволила серьезно сократить пропагандистские усилия государства, «каковые в 20-е годы были весьма значительны и разнообразны». Роль вербального пространства - особая. В этом отношении весьма показательны тоталитарные и авторитарные идеологии, требующие от своих граждан «проговаривания» молча- ния. Молчание - неопределенно, слова же подвластны оценке и контролю. Приоритет вербального пространства пронизывает всю структуру тоталитаризма. «Вербальное пространство важнее невербального. Все, что происходит, должно быть отображено в пространстве вербальном, только в этом случае оно получает право на существование». Существует не то, что существует, а то, что сказано государством. В тоталитарном государстве других голосов нет, «энкратический» социолект задушил все остальные. Существование печатного слова, доступность каждого гражданина его воздействию, возможность контролировать публикуемую информацию позволяют обеспечить единство именно информации, но не мнений. Даже массированное использование манипулятивных приемов не делает человека пассивным «воспринимателем» информации. Очень похожие модели, описанные Р. Бартом и Г.Г. Почепцовым, утрированы, их особенности полемически заострены. Они соответствуют скорее обществу оруэлловского 1984 года, чем какому-либо реальному.[25] Энкратический диалект декларирует свою всеобщность и единственность, претендует на то, чтобы быть точкой зрения верной, потому что единственной, или единственной, потому что верной. Часто он делает это весьма убедительно. Но ни одному тоталитарному обществу не удавалось искоренить инакомыслие, имеющее свой, подчас очень громкий голос. Существует много работ, в которых анализируются конкретные приемы идео- логического воздействия. Называются такие, например, приемы:

- умалчивание части информации;

- тенденциозное комментирование;

- усиление одних смыслов, ослабление других (допустим, слово, заключенное в кавычки, воспринимается отстраненно, дистанцированно);

- эвфемизмы;

- навешивание ярлыков и так далее.

Также, манипулирование часто осуществляется через злоупотребление иностранными словами и терминами, переводы которых нередко имеют описательную, а не буквальную значимость. Следует упомянуть и такие способы манипулирования:

- интонационные модуляции при передаче текстов;

- подбор выступающих в прямом радио- и телеэфире политиков, общественных деятелей, слабо владеющих ораторским искусством, что приводит к дискредитации подчас справедливых идей, снижает доверие к информации;

- обыгрывание и пародирование высказываний, словесных оборотов, нечеткости формулировок крупных политиков. Такие приемы снижают или вовсе обесценивают доверие к ним лучше, чем любой политологический анализ или дискуссия;

- изобретение лозунгов, словосочетаний, гипнотизирующих читателей или слушателей, отучающих их думать, критически вникать в смысл. Лозунг является аналогом фразеологизма, то есть он имеет смысл лишь как целое; значение отдельных слов, его составляющих, размывается. Слово прочно связывается с определенным контекстом, и употребление его в разных контекстах затрудняется;

- принудительная замена при публичных выступлениях вербального устного вербальным письменным для удобства контролируемого идеологического стенографирования[24].

Таким образом, было выяснено, что языковая политика объективно связана с двумя естественными и в то же время противоположными человеческими потребностями, которые можно назвать потребностью идентичности и потребностью взаимопонимания. Язык, безусловно, прочно связан с властью, так как высокий статус дает преимущества в осуществлении языкового влияния, принуждения, насилия, и для этого зачастую используют определенный набор методов манипулирования. При этом, орудиев у власти в сфере языка достаточно много, и один из них будет рассмотрен далее.

2.2 Идеологически нагруженный язык как орудие власти

Одним из способов управления властными инстанциями подвластным большинством является манипуляция его сознанием, и особую роль в манипулировании сознанием играет идеологически нагруженный язык. Как известно, в архаической культуре слову придавалось огромное, подчас магическое, значение. Оно обладало повышенным суггесторным свойством, то есть свойством внушения. Слово, конечно, оказывало это влияние не столько через рациональный уровень, сколько через чувственность, воздействуя на эмоции. Но и в последующие эпохи слову придавалось огромное значение[23].

Известный современный французский психолог С. Московичи пишет: «Что во многих отношениях удивительно и малопонятно, это всемогущество слов в психологии толп. Могущество, которое происходит не из того, что говорится, а от их «магии», от человека, который их говорит, и атмосферы, в которой они рождаются». И эта способность, способность идеологически нагруженных слов и шире - идеологически нагруженной речи - оказывать манипулирующее влияние на сознание сохранилась и поныне и широко используется манипуляторами. Идеологическая индоктринация сознания посредством языка как её средства обеспечивает власти возможность постоянного подчинения граждан - притом часто незаметного для последних, не прибегая к реальным репрессиям и физическому насилию и принуждению. Идеология эксплуатирует язык как средство достижения своих собственных целей. язык власть политический дискурс

Политика и язык связаны двояко. Во-первых, политика (и, разумеется, политическая идеология) использует язык как:

1)Средство своего выражения и утверждения;

2)Средство воздействия на общественное сознание;

3)Средство борьбы с другими, враждебными данной идеологиями.

Во-вторых, политика оказывает целенаправленное воздействие на язык, что определяется как языковая политика. Этот второй аспект взаимосвязи языка и политики находится вне зоны нашего внимания. Исследователи выделяют в функционировании и развитии языка «две связанные между собой, но достаточно самостоятельные стороны: развитие структуры и развитие общественных функций языка, что создаёт возможности для сознательного вмешательства в языковые процессы». Конечно, самостоятельность указанных сторон отнюдь не абсолютна; в различные исторические эпохи и в различных политических режимах она различна. Но надо отметить, что в аспекте структуры язык более автономен и устойчив к социокультурным влияниям[7].

В постархаических социумах, в которых имеет место развитое социальное расслоение населения, существует государство и существуют иные обслуживающие его социальные институты, в котором произошло разделение культуры на специализированную и неспециализированную (обыденную), происходит и расслоение языка. Он, прежде всего, разделяется на

1)Простонародный, или естественный («низкий»), и

2)Литературный («высокий») языки.

«Высокий» язык вырабатывается в относительно самостоятельных по отношению друг к другу специализированных сферах и обслуживает их. В этой связи он является функциональным языком. Политика как борьба за достижение и утверждение власти порождает в сфере языка такой специфический феномен, как язык политики. Употребление языка в политических целях превращает язык в один из факторов политики. Язык политики и политической идеологии - это, следовательно, одна из разновидностей функционального языка. Этот язык является средством осуществления политики, средством достижения политических целей.
Язык политики, идеологически нагруженный язык обладает определённым строением, определённой архитектоникой. Эту архитектонику можно изобразить двояко, либо в виде ядра, вокруг которого расположен ряд концентрических кругов, либо в виде ряда иерархически соотнесённых уровней[17].

Идеология по-разному оказывает своё влияние на разные уровни. Т. Б. Крючкова так пишет о таком влиянии: «Влияние идеологии проявляется здесь не в самих фонетических или грамматических формах, а исключительно в нормах их употребления». Характер влияния идеологии на данный уровень определяется характером идеологической доктрины. Воплощаясь в языке, одна доктрина использует одни синтаксические конструкции чаще, другие - реже, а какие-то вовсе игнорирует.

Наиболее явное и в то же время наиболее частое использование языка идеологией проявляется на его лексико-семантическом уровне. В этой связи, когда речь заходит о взаимоотношении идеологии и языка, то под языком негласно подразумевается именно данный его уровень. При этом можно выделить два вида влияния. Прежде всего, это влияние на те процессы, которые имеют место на данном уровне языка в целом. Это разного рода заимствования, степень интенсивности появления новых лексико-семантических единиц, вариация частоты употребления каких-то конкретных лексем, изменение их лексической сочетаемости и так далее. Второй вид влияния идеологии на лексико-семантический уровень языка - это выражение идеологии посредством определённых лексико-семантических единиц (речь идёт о тех случаях, когда некоторые лексические единицы приобретают те или иные специфические свойства). Таким образом, появляется идеологизированная лексика[13].

Характерной особенностью идеологически нагруженных слов и словосочетаний является их явно выраженная оценочная составляющая. Они не только констатируют, но одновременно и оценивают.

Идеологическая речь основывается отнюдь не на диалектической логике с её принципом тождества противоположностей. Она основывается на восходящей к Аристотелю формальной логике с её законами тождества (абстрактного: А = А), противоречия и исключённого третьего. Принцип этой двузначной логики - «или-или». Понятно, что язык при таком употреблении становится ущербным, так как действительность, которую он призван выражать, многообразна и многомерна. Семиотика и лингвистика наряду с семантикой (наукой об отношении знаков к обозначаемому) и синтактики (исследующей взаимоотношения между знаками) включает также и прагматику (исследующую знаки в их отношении к субъекту - как их употребляющему, так и их воспринимающему (понимающему, интерпретирующему)[17]. На лингвистическом уровне существует три класса слов:

1)Класс слов, обозначающих предметы и самих по себе ценностно-нейтральных, но приобретающих оценочный смысл в контексте;

2)Класс слов самих по себе являющихся оценочными и обретающими предмет оценки также лишь в контексте;

3)Класс слов, в которых соединяется оценочность и предметность, именуемых прагмемами. Именно они - наиболее удобны в идеологическом использовании языка. Между прагмемами существует три типа отношений:

- контрарность;

- конверсия;

- корреляция.

Все они образуют целостную структуру, во многом определяющую использование идеологией лексических единиц. Это отношение выражается в так называемой идеологической тетраде, представляющей собой модифицированный М. Н. Эпштейном логический квадрат Михаила Псёлла[18].

М. Н. Эпштейн разъясняет: «По горизонтали между элементами тетрады развёртываются конверсивные отношения, по вертикали - коррелятивные, а по диагонали контрарные (рисунок 1):

Рисунок 1 - логический квадрат М. Псёлла, модифицированный М. Эпштейном

На рисунке видно, что тетрада представляет собой целостное смысловое образование, в котором прослеживаются выделенные выше связи трёх типов. Важно, что каждый элемент тетрады одновременно входит во все перечисленные отношения с другими элементами. Так, «миролюбие» связано конверсивной связью с «примиренчеством», коррелятивной - с «непримиримостью» и контрарной - с «агрессивностью». Все эти оппозитивные отношения являются обязательными и конструктивными для каждого элемента тетрады, благодаря чему вся структура приобретает компактность и напряжённость.

Такое соотношение прагмем показывает, как происходит в языке процесс порождения и распределения оценочных смыслов. Некое понятие, некий комплекс культурно обусловленных представлений, преобразуясь по правилам тетрады, может быть передано четырьмя различными способами, четырьмя лексемами, каждая из которых несёт чёткую идеологическую установку»[11].

Важнейшей формой деятельности политика является его деятельность по завоеванию или удержанию симпатий граждан, по распространению им в самых широких слоях населения собственных (реальных или мнимых, желательных с точки зрения населения) для того, чтобы это население считало, что данный политик отстаивает его интересы.[16] Нередко этих целей нельзя достичь посредством рациональной и конкретной аргументации. И в этих случаях немалую помощь ему может оказать целенаправленное использование языковых средств. Для достижения цели используются самые различные средства: применение так называемых идентификационных формул, так называемых персуазивных дефиниций (убеждающих определений), использованием эвфемизмов, синонимических рядов, метонимии, метафоры, антитезы, так называемых «пустых формул» и так далее. «Лингвистическое принуждение, - отмечает В. В. Ерофеев, - является наиболее эффективным из всех форм принуждения, поскольку оно подавляет не только действия, но и самый помысел о каком-либо действии»[5].

Так, С. Г. Кара-Мурза говорит об образовании специфических слов, которые он называет словами-«амёбами». Их образование началось в западноевропейской культуре. Он пишет: «Из науки в идеологию, а затем и в обыденный язык перешли в огромном количестве слова-«амёбы», прозрачные, не связанные с контекстом реальной жизни. Они настолько не связаны с конкретной реальностью, что могут быть вставлены практически в любой контекст, сфера их применимости исключительно широка. Это слова, как бы не имеющие корней, не связанные с вещами (миром).[12] <...> Важный признак этих слов-амёб - их кажущаяся «научность». Скажешь коммуникация вместо старого слова общение или эмбарго вместо блокада - и твои банальные мысли вроде бы подкрепляются авторитетом науки. Начинаешь даже думать, что именно эти слова выражают самые фундаментальные понятия нашего мышления».

Таких слов-амёб на постсоветском пространстве появилось несчётное множество: «менеджмент» и «маркетинг», «консалтинг» и «брокер», «дилер» и «маклер», «фьючерс» и «аудит», «электорат» и «саммит» и так далее. Они вытеснили привычные и понятные людям устоявшиеся русские - возможно, и имеющие иноязычные корни - эквиваленты. Благодаря этому эффекту в массовом сознании создавалась иллюзия не только чего-то принципиально нового, но и более прогрессивного по сравнению с советскими реалиями (по крайней мере, так обстояло в первое постсоветское десятилетие). Человеку, даже образованному, подчас становится всё труднее ориентироваться в мире слов-амёб и всё труднее понять эпоху, в которой он живёт. В. С. Малахов называет «эффектом добавленной валидности». «Эффект этот, - пишет он, - состоит в завышенных ожиданиях от чужого слова. В приписывании термину, пришедшему из иностранных языков, особой значимости, что в свою очередь сопряжено с некорректным употреблением такого термина»[23].

Таким образом, была проанализирована проблема взаимосвязи языка и политической идеологии, то, как политическая идеология использует язык как средство своего выражения и утверждения и как средство воздействия на общественное сознание. Стоит отметить также, что идеологическая индоктринация сознания посредством языка как ее средства обеспечивает власти возможность постоянного подчинения граждан, и наиболее эффективной формой является лингвистическое принуждение.

3. Политический дискурс как сфера реализации различных языковых стратегий

В качестве материала исследования послужили речи, интервью и тексты пресс-конференций бундесканцлера Германии А. Меркель за 2013-2015 года (материалы представлены в приложениях А, Б, В).

Соответственно, при анализе выступлений Меркель было выявлено, что политиком Германии используется следующая тактика:

1 этап выступления - стратегия на понижение;

2 этап выступления - стратегия на повышение.

Так как суть речевой агрессии в политическом дискурсе заключается в нацеленности на ниспровержение оппонента, понижение его политического статуса, то становится понятным широкое применение стратегии на понижение как одного из способов реализации агрессии. Данную стратегию характеризуют направленность на соперника, стремление развенчать его позиции. Ее также называют «игра на понижение» («to play on downtown»). В рамках этой стратегии реализуется тактика обвинения. Обвинение - это признание виновным в чем-либо, приписывание кому-либо вины. Данные по общему анализу употребления слов в данных стратегиях представлены на рисунке 2:

Рисунок 2 - Употребление определенных слов в стратегиях на повышение и на понижение, %

Исследование нашего материала показывает, что обвинение чаще всего делается в имплицитной форме, то есть лексические единицы «Виной всему», «Обвиняют» и другие с семантикой обвинения не употребляются. Однако политическим противникам вменяются в вину какие-либо их действия или бездействия, например, обвинение политиком Германии предыдущих правительств в том, что во времена их правления больше тратили, чем получали. В этом предложении точно указывается на объект обвинения - «mehrere Regierungen», причем он стоит во множественном числе, то есть это относится не только к предыдущему правительству, но и к другим. Обвинение также заключается и в том, что такая ситуация сохранялась на протяжении многих лет. В предложении используется наречие в сравнительной степени «более» в сочетании с наречием «всегда» и придаточное подчинительное, вводимое сравнительным союзом «как».

В качестве обвиняемой стороны могут выступать и другие субъекты политического дискурса, например, политические партии в том, что они расценивают как плохое все то, что предлагают другие. Лексические единицы «плохие», «некомпетентные» и другие, выражают отрицательную оценку политического противника. Грамматическая форма глагола «преодолеть», и наречие времени «уже» показывают, что данное качество нехарактерно для партий, входящих сейчас в большую коалицию.

К стратегии на понижение относится также тактика безличного обвинения. В отличие от тактики обвинения, в данной тактике виновник осуждаемых действий эксплицитно не представлен, но выводим из контекста, например: «Я хочу еще раз отметить, что все началось с непростой ситуации». В этом предложении обвиняемое лицо не указывается, но можно понять, что ситуация к моменту прихода к власти А. Меркель была непростой, обвиняется предшественник.

Анализ показывает, что для тактик обвинения и безличного обвинения характерно имплицитное указание на обвинение и обвиняемых, использование сравнительных оборотов, лексических единиц с отрицательной оценкой, противопоставление по временному признаку.

Стратегия на понижение реализуется также через тактику упрека. Упрек - это неудовольствие, неодобрение или обвинение, высказанное кому-нибудь. В одном из высказываний бундесканцлер упрекает другие правительства в неэффективности их работы, и при этом указывает, в чью сторону направлен упрек «…Это правда, и относится к тому, чего мы достигли за первые восемь месяцев, в отличие от других правительств». Сравнительный оборот позволяет противопоставить себя и других, а использование маркера чуждости «другие» обостряет это противопоставление, в результате чего складывается положительное представление о работе настоящего правительства и о неэффективности работы предыдущих правительств.

Одной из важнейших задач в ходе политической борьбы является создание положительного имиджа политика, привлечение электората на свою сторону. На это нацелена стратегия на повышение. Она отражает стремление говорящего максимально увеличить значимость собственного статуса. Данная стратегия наиболее часто реализуется в речи А. Меркель с помощью тактик самопрезентации и неявной самопрезентации.

Тактика самопрезентации имеет своей целью представление говорящим самого себя в выгодном свете. Прежде всего А. Меркель позиционирует себя как опытного политика: «у меня достаточно опыта», «хоть я и не профессор, но я политик» и так далее. При самопрезентации А. Меркель подчеркивает свою профессиональную компетентность с помощью глаголов «рассуждаю», «обдумываю» и «могу». Наряду с тактикой самопрезентации в политическом дискурсе А. Меркель встречается тактика неявной самопрезентации. Тактика неявной самопрезентации определяется как «выраженное косвенно, без прямого указания на объект позитивного оценивания представление говорящим себя в привлекательном, выгодном свете». Данная тактика выражается в якобы простой констатации фактов, но под ней завуалирована положительная оценка собственной деятельности и настоящее положение дел рассматривается как результат собственной работы, например: «Новая система медицинского страхования детей - это новинка, которая является большим шагом вперед». На первый взгляд в данном предложении просто констатируется факт, но при более близком рассмотрении можно увидеть, что то, что оценивается здесь как «новинка», «шаг вперед», подразумевается как результат деятельности говорящего.

Также говорящего косвенно может указывать инклюзивное местоимение «мы». Солидаризирующее личное местоимение «мы» может употребляться в значении объединения с народом, обществом в целом. Этот прием неявной самопрезентации также сопровождается положительной оценкой своих действий: мы занимаемся тем, что другие могли только обсуждать, мы решили проблемы, которые затрагивают всех, и в этом есть заслуга А. Меркель как бундесканцлера.

Анализ тактик, реализующих стратегию на повышение, позволил выявить характерные средства самопрезентации политика в дискурсе. К ним относится употребление оценочной лексики, лексических единиц со значением совместности, модальных глаголов, сложных предложений, метафор.

Подводя итог, можно резюмировать, что наличие борьбы в политической дискурсивной практике А. Меркель обусловливает использование стратегий и тактик на понижение и на повышение. Агональность как признак политического дискурса четко прослеживается в речах, интервью, пресс-конференциях бундесканцлера Германии А. Меркель.

При этом, речь политика Германии достаточно понятна и ясна для понимания населению не только Германии, но и всему миру. При этом, ее речь ориентирована и на определенные группы - политические партии, правительства и так далее, причем в достаточно резкой форме, что позволяет сделать вывод о том, что одним из эффективных способов речевой стратегии в процессе политических переговоров и выступлений ведущих политиков планеты, является грамотное сочетание «игры на понижение» и «игры на повышение».

Заключение

Таким образом, гипотеза о том, что властный язык выполняет противоречивые функции, такие как осуществление доступности для понимания и ориентация на определенную группу, была доказана эмпирическим путем.

В процессе общения коммуниканты используют различные языковые стратегии, и какую модель поведения считать правильной, а какую - неудачной, заваисит от самих коммуникантов. Ответы на эти вопросы формулируют для себя сами участники речевой ситуации, а ориентиром при этом служат нравственные ценности и мировоззренческие убеждения человека. Под влиянием жизненного опыта, воспитания, образования и прочих факторов каждый сам формирует для себя и некие табу, и допустимые речевые поступки. Важно, чтобы каждый человек пропускал через этот нравственный «фильтр» все свои речевые действия, умел соотносить свои цели, намерения и средства, способы, которыми он пытается их достичь. Ведь совершенно очевидно, что далеко не всегда «цель оправдывает средства». Главным с точки зрения этических и коммуникативных норм будет не только реализация поставленных целей, но и достижение согласия между коммуникантами, установление эффективных партнерских отношений на длительный срок. Собственно говоря, именно на это ориентирует нас большинство пособий по деловому общению, речевой коммуникации, культуре речи и так далее.

Список использованных источников

1. Макиавелли Н. Государь: Сочинения.М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс. 2013. 221 с.

2. Вебер М. Избранное. Образ общества: пер. с нем. - М.: Юрист, 2014. 702 с.

3. Карл Маркс и современная философия: к 180 - летию со дня рождения К. Маркса: сб. науч. ст. / Юридическая лит - ра; редкол.: Л. Н. Богомолова (отв. ред.) [ и др.]. - Москва, 2013. - 162 с.

4. Бенетон Ф. Введение в политическую науку.М., 2012
5. Зекрист Р.И. Идеологически нагруженный язык // Вестник ЧелябГУ №35, 2012. - 18 с.

6. Макаренко В.П. Политический дискурс: между бессмыслицей и порочным кругом // Политическая теория №3, 2013. 19 с.

7. Шейган С.Ю. Язык власти // В мире науки и искусства №12, 2014. - 7 с.

8. Сергеев В.М. Язык и моделирование социального взаимодействия. М.: Прогресс, 2014. - 416 с.

9. Фролов В.В. О взаимодействии языка и власти // Вестник ТомГУ №4, 2014. - 5с.10. Шапочкин Ю.Г. Властный язык в политическом дискурсе // Вестник ТомГУ №7, 2013. - 7 с.

11. Лукман Н. Власть. М.: Праксис, 2011. -- 256 с.

12. Стексова Л.Д. Политика и методы манипулирования общественным сознанием // Вестник ЧелябГУ №1, 2012. - 21с.13. Дмитрук О.В. Лексическая составляющая манипуляции созанием в средствах массовой информации // В мире науки и искусства №24, 2013. - 16 с.

14. Исина Г.И. О вербальных стредствах концептуализации ценностных ориентиров // Филологические науки: о вопросах теории и практики №1, 2012. - 11 с.

15. Богданов К.А. Очерки по антропологии молчания. СПб.: Русс. христ. гум. ин-т, 2008. 330 с.

16. Рождественский В. Человек во власти толпы // «Урал» №3, 2013. - 3с.

17. Каменева В.А. Взаимосвязь социального порядка и языка. Национальная принадлежность как одна из мишеней идеологических технологий // Вестник ТомГПУ №4, 2014. - 25с.

Приложение

Программа социологического исследования

Актуальность проблемы: Политика - это феномен, который является неотъемлемой частью жизни любого общества. Поэтому она не перестает интересовать представителей различных наук: политологов, социологов, психологов, журналистов, когнитологов, имиджеологов, лингвистов. Исследование политического дискурса относится к наиболее актуальным и активно развивающимся направлениям лингвистической науки. Пристальный интерес лингвистов связан с тем, что речь в политике - один из главных инструментов. Политика существует лишь в виде мышления, говорения, поведения. Ни один политический режим не может существовать без коммуникации. Язык нужен политикам для того, чтобы информировать, давать указания, проводить законодательные акты, убеждать и так далее. Специфика политики, в отличие от ряда других сфер человеческой деятельности, заключается в ее преимущественно дискурсивном характере: многие политические действия по своей природе являются речевыми действиями.

Интерес лингвистов к политической коммуникации выявляется прежде всего в системе когнитивно-дискурсивных приоритетов. В современном мире наблюдается все возрастающая роль женщин в политике. Все чаще женщины занимают ведущие посты в высших эшелонах власти, как, например, бундесканцлер Германии А. Меркель. Деятельность А. Меркель вызывает интерес как широких масс населения, так и специалистов в области политики, социологии, журналистики, а также лингвистов, рассматривая и анализируя коммуникативные стратегии и тактики, с помощью которых актуализируется речевая агрессия в политическом дискурсе А. Меркель.

Проблема: недостаток информации о коммуникативных стратегиях и тактиках, с помощью которых актуализируется речевая агрессия в политическом дискурсе.

Объект исследования - речь бундесканцлера Германии А. Меркель.

Предмет исследования - стратегии и тактики при выражении речевой агрессии в политическом дискурсе А.Меркель.

Цель исследования - изучить стратегии и тактики при выражении речевой агрессии в политическом дискурсе А.Меркель.

Задачи:

- изучить речи, интервью и тексты пресс-конференций А.Меркель;

- выделить категории для анализа общего стиля ведения переговоров А. Меркель;

- выявить стратегии и тактики при выражении речевой агрессии в политическом дискурсе А. Меркель.

Логический анализ

Интерпретация основных понятий

Коммуникативная стратегия - часть коммуникативного поведения или коммуникативного взаимодействия, в которой серия различных вербальных и невербальных средств используется для достижения определенной коммуникативной цели; «общая рамка, канва поведения».

Речевая стратегия - более узкое понятие по отношению к коммуникативной стратегии, реализующая коммуникативную стратегию в конкретной ситуации общения.

Структурная операционализация

Элементы коммуникативной стратегии
Целевые установки коммуникантов
Модель речевого поведения
Индивидуально-личностные особенности
Мировоззренческие ориентиры
Ценности участников общения
Стратегии
Кооперативные	Некооперативные
Вежливость, искренность, доверие	Дискредитация, подчинение
Близость (открытое общение)	Насилие, агрессия
Отказ от выбора (уступка инициативы в пользу партнера)	Захват инициативы, контроль над ситуацией
Отстранение (проявление сдержанности, ненавязчивости)	Принуждение, проработка
Сотрудничество, компромисс	Соперничество, конфликт
	Разоблачение, претензии, угрозы

Гипотеза - одним из эффективных способов речевой стратегии в процессе политических переговоров и выступлений ведущих политиков планеты, является грамотное сочетание «игры на понижение» и «игры на повышение».

1. Методологический раздел

Выборочная совокупность составила материалы 3-х выступлений А. Меркель в период за 2013-2015 года. ля изучения стратегии и тактики при выражении речевой агрессии в политическом дискурсе был применен метод контент-анализ.

Категория анализа - речевые стратегии в политическом дискурсе.

Единица анализа - слова в отрицательной, критической форме.

Единица счета - частота проявлений в тексте категории или ее признака.

Способ количественной фиксации единиц счета - ручная обработка.

Классификатор

Смысловые единицы анализа	Единицы счета
Стратегия на понижение	Виной всему, обвиняют, хуже, другие, плохие, непрофессиональны
Стратегия на повышение	Я, опыт, надеюсь, поддержка, успех, превосходит, прогресс, мы

Регистрационная карточка

Категории для анализа	Подкатегории	Частота
1. Стратегия на понижение (обвинения, безличное обвинение, упрек)	Виной всему; обвиняют	42	74
	плохие , плохо	15
	другие	9
	хуже	2
	непрофессиональны	6
2. Стратегия на повышение (самопрезентация, неявная самопрезентация)	Я	61	145
	опыт	23
	надеюсь	13
	поддержка	4
	успех	6
	превосходит	3
	прогресс	8
	мы	27
Общее количество проанализированных слов	5067

Размещено на Allbest.ru

...