Размещено на http://allbest.ru

1

УДК 101.1

Человек дающий. К вопросу о человеческих взаимоотношениях и связях в социуме

Харченко Владимир Петрович

кандидат философских наук

г. Краснодар

Формальным поводом для настоящей публикации послужила философско-религиозная статья Враджендра Кумара «Человек дающий» [1]. Субъективной причиной выступило желание и стремление понять феномен отдавания (отдачи) человеком самого себя другим людям, который, как указывается в статье Враджендра Кумара, «лежит в основе всех взаимоотношений» человеческого существа. Если же говорить об объективной причине написания этой статьи, то она более чем очевидна: извечная актуальность постижения человеческой натуры.

Активно опираясь на предшествующий опыт исследователей человеческой природы, мы попытаемся ответить на вопрос «Кто есть человек дающий?». Или, что будет более целесообразно, сформулируем вопрос несколько шире: что, каким образом и почему может и должен отдавать один человек человеку другому?

На первый взгляд, эти вопросы - весьма простые. Однако, у нас есть все основания полагать, что природа человеческого «(от)давания» намного сложнее, глубже и многоспектральнее, нежели это трактуется на уровне обыденного сознания.

Считаем, что для постижения сути этого феномена человеческой натуры необходимо:

1) выйти за пределы обыденного восприятия данного акта человеческих взаимоотношений;

2) вывести отношения «человек - человек» из сферы производственно-экономических отношений капиталистического способа производства и, что естественно вытекает из этого условия,

3) абстрагироваться от того факта, что человек есть специфический товар - рабочая сила и тому подобное.

Одной из важных причин, следствием которой стали выдвигаемые нами условия для адекватного понимания обозначаемого феномена человека, является тот факт, что в данной «экономической среде» происходит вытеснение, принижение роли и значения собственно человеческой составляющей, а человек как таковой испытывает на себе деструктивное воздействие экономических факторов, искажающих и деформирующих его природу. Это обесценение человеческого мира, как отмечал К. Маркс, растёт в прямом соответствии с ростом стоимости мира вещей [2, с. 87 - 88]. А «люди, прежде всего, нуждаются в том, чтобы общественный строй был гуманным и справедливым. Но капитализм является препятствием для достижения этой цели < ... >. Члены общества должны быть человечными по отношению друг к другу. А это, как подтверждает наш опыт, невозможно при капитализме. Общество и личность должны находиться в гармоничном отношении, которое является законом высшей социальной целесообразности, условием < ... > реализации требований общей природы человека (курсив наш. - Х.В.)». [3, с. 75 - 76.].

В этой связи приведём в качестве примера небольшой фрагмент из романа М. Андерсен-Нексе «Дитте - дитя человеческое», отчасти подтверждающий, во-первых, необходимость абстрактного «отстранения» от реальных экономических условий в процессе изучения человека как такового, и, во-вторых, свидетельствующий о деструктивности конкретно-исторической экономической среды относительно «общей природы человека». социальный человеческий отдавание

Дитте, главная героиня этого художественного произведения, «не умела щадить себя, когда надо было потрудиться для других, помочь другим, сделать, чтобы им было как можно лучше. В ней сильно было чувство солидарности. Но тут оно оказалось лишним; за её труды ей платили жалование, давали кров и стол, и этим всё исчерпывалось. Никому в голову не приходило, что она пошла в услужение, движимая любовью к людям, и что ей, в свою очередь, нужно немножко любви от них. Никого как будто не касалось, что и она - человек, способный горевать и радоваться, что и ей необходимо посмеяться с кемнибудь в том доме, где она служит, и поплакать с кем-нибудь. Никто не обращался к её уму, к её сердцу, с неё спрашивалось только одно: делай своё дело и будь как можно незаметнее. < … >. Тяжело было Дитте усваивать себе истину, что она только принадлежность дома, но не человек.

Она жила своим старым запасом любви к людям, пока набиралась опыта, - нового же запаса ей скопить было не из чего. И чем дальше, тем труднее становилось ей сохранять к своим господам какие-нибудь чувства, она постепенно привыкала равнодушно выполнять их приказания.

Это было удобнее всего! Полагалось быть холодной и бесчувственной куклой, которая делает своё дело, но слепа и глуха ко всему остальному. Полагалось быть сдержанной, приличной и скромной! Дитте заучила эти выражения. Полагалось подавать барыне стакан воды и капли, не замечая, что та готова лишиться чувств; равнодушно говорить с нею о хозяйственных делах, не глядя на её распухшее, заплаканное лицо. Раньше Дитте, следуя естественному порыву сердца, положила бы барыне на лоб холодную примочку, утешила бы её добрым словом, но теперь научилась вести себя иначе и быть сдержанной, как того и требовалось» [4, с. 447 - 449.]. К этому нам добавить, пожалуй, нечего.

В контексте сделанного замечания: мы сознательно намерены исключить и «всемогущую» роль денег, так как «деньги, в качестве существующего и действующего понятия стоимости, смешивают и обменивают все вещи, то они представляют собой всеобщее смешение и подмену всех вещей, следовательно, мир навыворот, смешение и подмену всех природных и человеческих качеств.

В качестве этой извращающей силы деньги выступают затем и по отношению к индивиду, и по отношению к общественным и прочим связям, претендующим на роль и значение самостоятельных сущностей. Они превращают верность в измену, любовь в ненависть, ненависть в любовь, добродетель в порок, порок в добродетель, раба в господина, господина в раба, глупость в ум, ум в глупость» [2, гл. 7].

О деньгах, с этой точки зрения, можно рассуждать ad infinitum (до бесконечности - лат.). Данному аспекту «человеческо-денежных» отношений мы посвятили лишь несколько строк только с единственной целью: ответить на вопрос «Можно ли в условиях «человек - деньги - человек», исследовать человека как человека?» На этот вопрос мы можем ответить только отрицательно.

Вполне обыденным является также и тот факт, что человек даёт, и может давать, другому человеку какие-либо материальные ценности. И это, с чем трудно не согласиться, - далеко немаловажная составляющая человеческих отношений. Однако этот момент также элиминируется из нашего анализа человека дающего, поскольку, считаем, это не самая главная сфера человеческого давания, и подлежит рассмотрению уже несколько под другим углом зрения.

Но возникает вопрос: если, как мы условно предполагаем, в мире человека нет товара, отсутствуют деньги, материальные ценности не имеют всеохватывающей значимости, то что же тогда остаётся в актах человеческого давания?

Следуя совету К. Маркса, предположим «теперь человека как человека и его отношение к миру как человеческое отношение: в таком случае ты сможешь любовь обменивать только на любовь, доверие только на доверие и т. д.» [2, с. 151]. Именно на этом мы и сосредоточим своё основное внимание - на анализе актов давания в собственно человеческой сфере, что и подразумевает исключение, как бы «извлечение», человеческого существа из движения товарно - денежной массы, из кругооборота капитала в широком смысле этого термина.

Итак, первое. Что и каким образом отдаёт, или способен отдавать, один человек другому человеку?

На этот счёт у Э. Фромма, классика зарубежной психологии, мы находим строки, полные глубокого философского смысла: «Что один человек даёт другому? Он даёт себя, самое драгоценное, что имеет, он даёт свою жизнь (курсив наш - Х.В.)» [5, с. 193]. И в этом месте текста невольно, по крайней мере, у нас, возникает потребность сделать паузу и задуматься над этими словами. Наверняка при этом наша память без особого труда воспроизведёт имена легендарных и мифических героев, отдавших «самое драгоценное», что у них было, свою жизнь, - людям.

Это, например, образ Данко из рассказа М. Горького «Старуха Изергиль». (Имя Данко, что небезынтересно, связано с однокоренными словами «дань», «дам», «дающий» и многие исследователи отмечают в этой связи созвучие фигуры Данко с Прометеем и Иисусом Христом, отдающих свою жизнь людям).

И Данко, и Прометей - это, бесспорно, яркие, будоражащие ум и волнующие душу образы, но фигуры, - всё же вымышленные, пришедшие к нам из мира литературы и мифологии. Поэтому было бы ошибочно, и, в какойто мере непростительно, не сослаться и на реальные примеры самоотверженности «простых смертных» во благо себе подобных.

Из истории Великой отечественной войны нам известен подвиг Александра Матросова, закрывшего грудью амбразуру вражеского дзота. Это ли не акт величайшего самопожертвования, максимально запредельной самоотдачи себя другим? Отвечая утвердительно на этот вопрос, мы тем самым выражаем и категорическое несогласие с трактовкой подобных актов, как самоубийств. «Альтруистические самоубийства также сохранились в наши дни, особенно при тоталитарных режимах: камикадзе - в Японии; А. Матросов, Н. Гастелло - в России» [6].

Да, принято считать, что альтруистическое самоубийство - это добровольная смерть ради спасения других. Данный термин Э. Дюркгейма используется для обозначения самоубийства, основывающегося на принесении себя в жертву для блага других. Но в этом случае мы всё же солидарны в большей мере с В. Франклом, не считавшего суицидальные мотивы альтруистическими, и указывавшего, что в большей части случаев самоубийство всё же диктуется побуждениями личного характера [7, с. 228].

Обратимся вновь к Э. Фромму, утверждавшему: один человек даёт другому человеку свою жизнь. В работе «Уравнение с одним обездоленным» он поясняет далее свою мысль: «Но это не обязательно должно означать, что он жертвует свою жизнь другому человеку. Он даёт ему то, что есть в нём живого, он даёт ему свою радость, свой интерес, своё понимание, своё знание, свой юмор, свою печаль - все переживания и все проявления того, что есть в нём живого. Этим даванием своей жизни он обогащает другого человека, увеличивает его чувство жизнеспособности (курсив наш. - Х.В.)» [8].

Интуитивно эти слова вызывают у нас представление о чувстве глубоком, честном, предполагающем искреннее доверие и полную откровенность, которое мы можем определить словами «дружба» или «любовь».

По всей видимости, именно о подобном «давании своей жизни» одним человеком человеку другому писал Р. Роллан в романе Жан-Кристоф»: «Дружба оказалась благодеянием для обоих. Друг придает жизни ценность: ради него живешь, ради него оберегаешь от ржавчины времени целостность своего существа. Они обогащали друг друга. <…> Кристоф питался мыслью Оливье, проникался спокойствием его ума, свободой его духа, способностью смотреть на жизнь дальнозорким взглядом, молча постигать ее и властвовать над нею. Но перенесенные в Кристофа, на более благодарную почву, достоинства друга возрастали стократ» [9, с. 119].

В этом случае мы можем констатировать: каждый раз человек посредством эмоций отдаёт себя другому человеку, расходуя при этом свои эмоциональные ресурсы.

Но здесь надлежит обозначить и тот момент, что эмоциональные ресурсы человека не безграничны, и если в одних ситуациях они расходуются слишком щедро, то в других начинает ощущаться их дефицит. Формально эту зависимость можно выразить следующим образом:



Э = Иэ Ч Nэ,

где Э - общая эмоциональность человека, Иэ - интенсивность каждой эмоции, Nэ - количество эмоциогенных ситуаций.

По сути, данная формула означает, что общая эмоциональность человека является константой (относительно постоянной величиной), тогда как сила эмоциональной реакции в каждой конкретной ситуации может существенно изменяться в зависимости от количества ситуаций, которые не оставляют данного человека равнодушным [10, с. 167 - 168].

В процессе общения человек как бы отдаёт частицу самого себя другому человеку. В одном из самых человечных произведений новейшего времени, романе пронзительной психологической силы, «Цветы для Элджернона» Д. Киза, наше внимание привлекла интересная мысль:

«Мы вернулись в кабинет Уинслоу. Он заварил кофе и повел речь о своей работе.

– Это неплохое место. У нас нет штатного психиатра, только консультант, он появляется раз в две недели. В общем, это не имеет значения. Все наши психологи работают, не щадя себя. Можно было бы нанять и психиатра, но на те же деньги я держу двух психологов - людей, которые не боятся отдать нашим пациентам частицу самого себя.

– Что вы имеет в виду под «частицей самого себя»?

Сквозь усталость Уинслоу мелькнуло раздражение и в голосе появились недовольные нотки.

– Масса людей дает нам деньги или оборудование, но мало кто способен отдать время и чувства. Вот что я имею в виду! (курсив наш. - Х.В.)» [11. с. 222 - 223]. Мы, как и Д. Киз, употребляя словосочетание «частица самого себя», - также имеем в виду и чувства, и время человека дающего.

В последующем, претерпев некие метаморфозы, эта частица, самоотчуждаемая человеком - дающим и как бы «вложенная» в другого человека, становится уже этим, другим человеком, его неотделимой частью, собственной жизнью этого человека.

Далее нам представляется не только логичным, но и крайне существенным обратить особое внимание на расходование человеком в процессе (от)давания самого себя другим, помимо чувств, одного из своих невосполнимых и ограниченных жизненных ресурсов - времени. Он отдаёт другому человеку самую драгоценную и единственную вещь, которую нельзя возвратить обратно при всём желании - время. (Сенека) [12, с. 96]

Не учитывать фактор времени мы не можем. Формула общей эмоциональности человека в этом случае примет, как нами понимается, следующий вид:

Э = t Ч (Иэ Ч Nэ),

где t - время включённости человека в ту или иную эмоциогенную ситуацию, а равно время, в течение которого человек расходуют присущую ему жизненную энергию на/для другого человека и трансформируемую последнему невещественным путём.

В этой вязи мы считаем целесообразным в познавательном плане и желательным в эмоциональном аспекте привести, в качестве иллюстрации к излагаемому, проникновенные поэтические строки, написанные Т. Зумакуловым:

Мы временем умеем дорожить,

Часы бывают лишними едва ли,

И всадник друга ждёт на перевале

Не потому что некуда спешить.

И ношу со спины того, кто хил,

Берёт на спину человек прохожий

Не от того, что слишком много сил,

И он никак растратить их не может.

И человек не потому, что сыт,

Свой скудный хлеб голодным предлагает,

И мать не от бессонницы не спит

И люльку полуночную качает,

В морских волнах, в пороховом дыму

Безвестный мальчик за святое дело

Жизнь отдаёт свою не потому,

Что жить ему на свете надоело.

Нам людям каждый час необходим,

Ни лишних сил, ни хлеба не бывает, И отдающий отдаёт другим

Лишь то, что от себя он отрывает.

Ни у кого нет жизни запасной.

Как век ни длинен, не хватает века,

И всё же люди жертвуют собой.

Оправдывая званье человека! [13].

Явное отсутствие событийной линии в этом стихотворном произведении вовсе не препятствует спонтанному возникновению вполне объяснимого ассоциативного ряда.

И здесь мы не можем не воспользоваться, в качестве иллюстрации к нашим мыслям и чувствам, теми онтологическими возможностями, которыми обладает живопись.

Так, после прочтения этого стихотворения Т. Зумакулова, вспоминается известная библейская притча Иисуса Христа, рассказанная им своим ученикам, о добром самаритянине (Лука, 10: 25 - 37).

Перед взором проходят события многомерного человеческого существования, на первый взгляд, как бы и не связанные между собой. Но все эти события, как нечто свершившееся, как некие явления общественной или же частной жизни, воедино связаны между собой. Они, эти события, переплетены и скреплены самим событием.

Гюстав Доре Добрый самаритянин	Берта Моризо У колыбели.	Том Ли. Цена.

Все события событийны. Что мы здесь имеем в виду? То же самое, что и М. Хайдеггер, для которого «событие» - это сосуществование, бытие совместно с другими; «поскольку всё существует в мире (бытие - в - мире), мир - всегда тот мир, который я разделяю с другими. Мир существования есть со-мир» (M. Heidegger. Sein und Zeit, 1949 г.) [14, с. 421 - 422.].

Все чувства человека, как про-явление его со-бытия, со-существования с себе подобными, при этом как бы аккумулируются в мгновениях времени, во времени, как «ткани, из которой состоит жизнь» (С. Ричардсон) [12, с. 97]. А, быть может, это само время человеческой жизни приобретает эмоциональнобытийную, чувственно доступную нам форму? Диалектика здесь представляется нам весьма интересной и по-своему таинственной.

Вполне вероятно, что эти мысли возникли у нас под впечатлением от прочитанного в романе «Тошнота» Ж.-П. Сартра, у которого, как впрочем, и у других философов-экзистенциалистов (А. Камю, Г. Марсель и др.), все художественные произведения насквозь философичны. «Ты вдруг начинаешь чувствовать, что время течёт, что одно мгновение влечёт за собой другое, а это другое - третье и так далее; что каждое мгновение исчезает, что бесполезно пытаться его удержать и т.п. И тогда это свойство мгновений ты переносишь на то, что происходит внутри этих мгновений; то, что принадлежит форме, переносишь на содержание. [15, с.72]».

Продолжая отвечать на вопрос «Что, и каким образом отдаёт один человек другому человеку?», смеем предположить, что иногда каждого из нас посещает такое же желание, как и героя романа Д. Киза «Цветы для Элджернона»: «Я отправился на Таймс-сквер и устроил обход кинотеатров <…>. В какой-то момент меня озарило, и я догадался, что не фильмы нужны мне, а люди. Мне просто захотелось побыть в заполненной человеческими телами темноте. В темноте стенки между людьми тонки, и если прислушаться, можно услышать. Не просто быть в толпе - я никогда не испытывал такого чувства в набитом лифте или вагоне подземки... Жаркими летними вечерами, когда люди выходят погулять или посидеть в театре, слышишь какое-то своеобразное шуршание... и когда случайно прикасаешься к кому-нибудь, чувствуешь связь между кроной, стволом и глубокими корнями (курсив наш - Х.В.). В такие моменты у меня появляется ненасытное желание стать частью этого мира, оно гонит меня в тёмные углы и аллеи, на поиски [11, с. 190]».

И, «когда случайно прикасаешься к кому-нибудь, чувствуешь связь между кроной, стволом и глубокими корнями. В такие моменты у меня появляется ненасытное желание стать частью этого мира … ». Есть ли такое желание, нет его, человек уже и часть этого самого мира, и сам этот мир.

Да, и такие желания нас посещают, и мысли, подобные этим, возникают в нашем сознании: «если взять ветвь дерева с отходящими от неё побегами, то излом ветви будет соответствовать человеку, каким мы его обычно видим; сама ветвь - жизнь этого человека, а побеги - жизни тех людей, с которыми он сталкивается. <…> Каждый человек является для себя такой ветвью, а другие люди, с которыми он связан, суть побеги. Но для себя каждый из них - главная ветвь, и любой другой человек будет для него побегом. Любой побег, если сосредоточить на нём внимание, оказывается ветвью с побегами. Таким образом, жизнь человека соединяется со множеством других жизней; одна жизнь как бы входит в другую и все вместе они образуют единое целое (курсив наш. - Х.В.)» [16, с. 354].

К этому необходимо заметить, совокупность людей, как некие множества, реализуют идею микрокосма, принципа «каждое в каждом», что представимо в виде дерева. Эти деревья могут мыслиться как эталоны делимости материи, а также как схемы причинно-следственных связей взаимодействия объектов в различных процессах.

Рис. 1. Дерево Брюа-Титса.

Если придать ветвям дерева «равноправный» вид, то получится так называемое дерево Брюа-Титса, которое наблюдается на «поверхности», определяемой концами ветвей исходного дерева (рис. 1). Это дерево представляет собой наглядный образ фрактальной «ткани» мира. Конечно, рисунок не может передать всей иерархической полноты картины.

Видны лишь кластеры, которые при увеличении разрешения, в свою очередь, предстают в виде деревьев. Дерево Брюа-Титса самоподобно в том смысле, что центром мира может служить любая его вершина - нет выделенного масштаба, из любой точки этого дерева мир выглядит одинаково. Мир предстаёт в виде сети, в которой каждая вершина связана с любой другой [17].

Подмножества универсума теснейшим образом переплетаются и вложены друг в друга, порождая неразрывную взаимосвязь (или бутстрап: от англ. bootstrap - шнуровка) на всём универсуме.

«То, что мы называем частью, - рассуждает Фритьоф Капра, - это всего лишь паттерн в неделимой паутине взаимоотношений. Следовательно, переход от частей к целому можно также рассматривать как переход от объектов к взаимоотношениям.

В некотором смысле это переход «фигура - фон». Согласно механистическому мировоззрению, мир есть собрание объектов. Они, конечно, взаимодействуют друг с другом, и, следовательно, между ними существуют взаимоотношения.

Однако взаимоотношения здесь вторичны, как это схематически изображено на рис. 2 - А. Мысля системно, мы понимаем, что сами объекты являются сетями взаимоотношений, включенными в более обширные сети. Для системного мыслителя первичны взаимоотношения.

Границы различимых паттернов («объектов») вторичны, как это показано - опять-таки, очень упрощенно - на рис. 2 - В (курсив наш. - Х.В.) [18, с. 54 - 55]».

Рис. 2. Переход «фигура - фон»: от объектов к взаимоотношениям.

И «если мы представим себе сеть, изображенную на рис. 2 - В, как нечто гораздо более сложное < … > мы легко поймем, что изолировать паттерн в этой сложной сети, очерчивая его границы и возводя его в ранг «объекта», - занятие достаточно произвольное.

Однако именно это происходит, когда мы говорим об объектах в окружающей нас среде. Например, когда мы видим сеть взаимоотношений между листьями, ветвями и стволом, мы называем её «деревом».

Рисуя дерево, никто обычно не изображает его корни; но корни дерева, как правило, не менее объемны, чем те части, которые мы видим. Более того, в лесу корни всех деревьев взаимосвязаны и образуют плотную подземную сеть, в которой отсутствуют четкие границы между отдельными деревьями.

Другими словами, то, что мы называем деревом, зависит от нашего восприятия. Оно зависит, говоря научным языком, от наших методов наблюдения и измерения [18, с. 57]».

Итак, подход к рассматриваемой нами проблеме, в том числе, с позиций системной философии, позволяет сделать следующий вывод. Природа человеческого мира - это «взаимосвязанная паутина взаимоотношений». Человек, как бы абсолютно ничего не давая Другому, «просто» (со-)существуя в видовом туннеле (канале) Homo sapiens (Эфроимсон В.П., «Генетика этики и эстетики»), «лишь» находясь в «паутине жизни» (Capra Fritijof, «The Web of Life»), пре-бывая в среде себе подобных, только ipso facto (самим фактом - лат.) своего собственного существования (соз-)даёт жизнь другого(-ому) человека(-ку).

И он, человек, тем самым даёт другому человеку, образно выражаясь, реальную возможность «побыть в заполненной человеческими телами темноте [11, с. 190]». Человек даёт самим собою другому человеку однородную целостную среду человеческого существования.

При этом он, естественно, не задумывается над этим процессом, не растрачивает преднамеренно на эту цель - «вхождение» в существование Другого - свою жизненную энергию.

Другой же человек, в свою очередь, как бы растворяясь в однородной среде, разрывает своё экзистенциальное одиночество, «выходит» за его пределы. Подобным образом человек даёт другому человеку самим собою не только ощущение жизни, но и саму эту жизнь.

Писсаро К.- Ж. Бульвар Монмартр, 1897 г.

В жизни, как и на картине известного импрессиониста Камиля Писсаро «Бульвар Монмартр», мы не всегда можем разглядеть каждого из людей в отдельности. Они, зачастую, сливаются, превращаются в толпу. Их скопление рождает ощущение некого «броуновского движения» - хаотичного, и, только лишь на первый взгляд, вроде бы бессмысленного, но столь необходимого для жизни человека, так как движение и есть сама жизнь (Аристотель).

Такой подход к «человеку дающему» позволяет, в частности, понять, каким образом герой романа Р. Роллана Кристоф «одним своим присутствием, одним фактом своего существования стал для неё (одной из безымянных героинь «Жан-Кристоф». - Х.В.) источником душевного спокойствия. Всюду, где он проходил, он оставлял след присущего ему света. Он даже не подозревал об этом. Рядом с ним, в одном с ним доме жили люди, которых он никогда не видал и которые, сами того не ведая, попадали в сферу его благодетельного излучения [19, с.421]».

В этом плане для человека дающего нет преград, он всегда и везде. Воспользуемся языком метафоры. Человек дающий, как и тот скромный бухгалтер из рассказа Марселя Эме, но, естественно, с благими намерениями, «проходит сквозь стены». Он «живёт вне себя», «живёт и страдает в других» (Ш. Бодлер. «Окна»).

Рассуждая подобным образом, мы разделяем точку зрения известного отечественного философа и психолога К.А. Абульхановой-Славской: в экзистенциально - чувственном пласте психики стирается грань между внутренним и внешним, поскольку внутренний мир человека оказывается способным вбирать в себя всю чувственную сферу соприкосновений, погружений в природу, всю неповторимость эмоционально-душевного и чувственного единения с другим человеком, создаваемое ими, пусть на время, совершенно неразделимое душевное пространство. Этот мир глубоко индивидуален по существу своему, но не имеет границы между внешним - человеческим, культурным, социальным миром и внутренним.

В этом случае человек являет собою открытую систему, что предполагает включение в понятие человеческого организма и окружающую его среду (К. Маркс, И.П. Павлов), в том числе и социальной.

Второе. Почему человек отдаёт себя другому человеку?

Причин этому феномену много. Вот лишь некоторые из них.

Во-первых, человек как таковой включён в центробежную тенденцию суть человеческой жизни, когда каждая человеческая особь, притягиваясь, сближаясь со всеми другими человеческими существам, как бы абсолютно подобными ему, преследует цель совместного, все-общего потребления жизни, но при этом творит и сохраняет свою уникальную, неповторимую жизнь.

Для человека, как осознающей себя жизни «невыносимо переживание отчужденности от природы, от других людей. Поэтому глубочайшей, стержневой потребностью человека является стремление покинуть тюрьму своего одиночества, стремление обрести единение с другими людьми» [5, с. 27 - 28].

Во-вторых, самою природою человек «обречён» быть существом дающим. К этому предопределяет его двойственная натура. В нашем понимании, в одном человеке сосуществуют как бы два человека, а именно - «человек всеобщий» и «человек отдельный». Мы называем их факторами, или свойствами, человека как такового.

«Человек всеобщий» - это способность человека как такового испытывать и удовлетворять фундаментальную потребность в человеческой жизни вообще в абстрактной, конкретно - неосязаемой им форме, но воспринимаемую и осознаваемую им как нечто собственное, среди особей человеческого рода, прежде всего ему как подобными, но в то же самое время и как чуждыми ему.

«Человек отдельный» - это способность человека как такового испытывать и удовлетворять фундаментальную потребность собственно в человеческой жизни в конкретной, предметно - чувственной форме, но воспринимаемую и осознаваемую им как общечеловеческую, в среде особей человеческого рода, прежде всего ему как совершенно чуждыми, но в то же самое время и как подобными ему.

Взаимно предполагая и исключая (отрицая) друг друга, и являясь друг для друга преградой, данные факторы (свойства) человека выступают как «стороны противоречия», а само противоречие - как «отношение между противоположностями».

Суть данного противоречия, как нам представляется, состоит в следующем: человек, как единораздельная целостность, не может существовать, являя собою только «человека отдельного», вне своей всеобщности с человеческими особями, и так же не может существовать лишь как «человек всеобщий», вне своей с ними разобщенности. Он должен существовать, являя собою лишь «человека отдельного», вне своей всеобщности с человеческими особями, и в то же время только как «человек всеобщий», вне своей с ними разобщенности.

Здесь перед нами вновь предстаёт тот «извечный» факт, что в процессе жизнедеятельности человек использует присущую ему жизненную энергию. Но исследование, в том числе, актов (само)отдавания человеком самого себя другому человеку, необходимо проводить, на наш взгляд, исходя из признания противоречивого характера суть человеческой энергии: энергия, обладаемая человеком, в полной мере соответствует ему как «человеку всеобщему», и так же в полной мере соответствует ему как «человеку отдельному». Но энергия, обладаемая человеком, в полной мере не может соответствовать ему только как «человеку всеобщему», и так же в полной мере не может соответствовать ему только как «человеку отдельному».

Диалектику движения человеческого существа мы выражаем в форме кривой движения противоречия человека, суть которой заключается в том, что каждый из факторов человека предполагает другой в качестве условия своего существования, реализует его и в то же время наталкивается на ограничения, идущие как от этого, другого, фактора, так и от самого себя. Это находит выражение в моделируемой нами форме кривой трансформации человека. Она выгнута наружу: ближе к точке А она полого поднимается (ось Y - «человек отдельный»), а к точке В - круто опускается (ось Х - «человек всеобщий») (рис. 3).

Рис. 3. Кривая движения противоречия человека.

где: X - «человек всеобщий»; Y - «человек отдельный

AB - кривая трансформации человека.

Трактуя подобным образом человеческую энергию, мы считаем, что человек не может не расходовать определённую часть своей жизненной энергии на реализацию фактора «человек всеобщий». (На рис. 3 - скольжение по кривой АВ вниз к точке В).

В противном случае, как справедливо отмечал Э. Фромм, энергия «непрожитой жизни (у нас, - вместе-сообща с себе подобными, отдавая себя другим - Х.В.) трансформируется в энергию разрушения действительной жизни» (в рассматриваем случае - её частной формы проявления - Х.В.) [20, с. 95]. И убеждены, жизнь человека как единораздельного существа с силой необходимости будет разрушена.

В-третьих. Действительно, двойственность природы человека предопределяет, что человек должен максимально «разрывать» свою изоляцию, стремясь к полному слиянию с себе подобными существами, но при этом, как закрытая система, сохраняя свою замкнутость, изолированность от всего мира.

Это - его фундаментальная потребность. Но, общеизвестно, удовлетворение любой потребности стимулируется, в ответ на затраты собственных ресурсов, получением удовольствия, чувством ощущения радости. Но получает ли радость человек, отдавая себя другому человеку, добиваясь при этом этого гармоничного единения в любви, дружбе и т. п.?

Mater natura (природа - мать, - лат.) мудро «распорядилась» и здесь. Существует определённая зависимость между модальностью эмоций, их знаком и нейрохимическими процессами в мозговых структурах человека.

Нейропсихологи и психофизиологи убедительно доказали, что существуют особые области мозга, которые активизируются, когда человек делает что-то для других. Дарение в буквальном смысле слова стимулирует мозг человека [21].

Социологические исследования также показали, что искренняя потребность человека давать что-то другому человеку является естественным и здоровым проявлением человеческой природы [22].

Складывается впечатление, что наука приняла сторону дарителя.

Так, естественно, в самых общих чертах, нами понимается природа человека - дающего. Считаем, исследование этого уникального феномена позволит:

а) расширить наши познания о натуре человеческого существа;

б) способствовать формированию зрелой, высоконравственной личности;

в) аргументированно бороться с пресловутыми «ценностями» общества потребления;

г) эффективно формировать в обществе механизмы гармонизации производственных и нравственных отношений, экономики и морали в целом и так далее.

Литература

1. Враджендр Кумар. Человек дающий. URL: http://www.krishna.ru/philosophical-articles/2104--.html

2. См.: К. Маркс. Экономическо-философские рукописи 1844 года. - К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения. Изд. 2-е. Т. 42.

3. Гумницкий Г.Н., Зеленцова М.Г. О целях и смысле истории. Вестник Российского философского общества. 2013. - №1(65).

4. Мартин Андерсен-Нексе. Дитте - дитя человеческое. Андерсен-Нексе М. Дитте - дитя человеческое: Пер. с дат. А. Ганзен / Предисл. П. Топера; Ил. и оф. И. Бабаянца. - М.: Правда, 1990.

5. Фромм Э. Искусство любить. Фромм Э. Душа человека. - М.: ООО «Издательство АСТ-ЛТД», 1998.

6. Сравнительное изучение смертности от суицида в различных этнических популяциях. См.: URL: http://www.nauka-shop.com/

7. См.: Жмуров В.А. Психопатология. Часть I. Симптоматология: Учебное пособие. - Иркутск: Изд-во Иркут.ун-та . 1994. - 240 с. 8. Фромм Э. Уравнение с одним обездоленным. Эрос. Сборник. - М., 1991.

8. См.: URL: http://www.aquarun.ru/psih/psex/ps10.html

9. Роллан Р. Жан-Кристоф. Т. 3. / Пер. с франц. под ред. Н. Любимова; Илл. Ф. Мазереля. - М.: Правда, 1982.

10. Головаха И.Е., Панина Н.В. Психология человеческого взаимопонимания. - Киев: Политиздат Украины, 1989.

11. Киз Д. Цветы для Элджернона. - М.: Изд - во Эксмо; СППб.: Изд - во Домино, 2003.

12. Борохов Э. Энциклопедия афоризмов (Мысль в слове) / Худож. Ю.Д. Федичкин. - М.: ООО «Фирма «Издательство АСТ», 1998.

13. Зумакулов Т. URL: http://www.amiir.ru/texts/index.php

14. Философский энциклопедический словарь. М.: ИНФРА - М. 1997.

15. Сартр Ж.-П. Тошнота: Роман; Стена: Новеллы: Серия «Классики ХХ века». - Ростов н/Дону: «Феникс»; Харьков: «Фолио», 1999.

16. Успенский П.Д. Новая модель вселенной. - СПб.: Изд-во Чернышева, 1993. 17. Маврикиди Ф.И. Фракталы: постигая взаимосвязанный мир. URL: http://www.delphis.ru/journal/article/fraktaly-postigaya-vzaimosvyazannyi-mir

17. Капра Фритьоф. Паутина жизни. Новое научное понимание живых систем. Пер. с англ. под ред. В. Г. Трилиса. - К.: «София»; М.: ИД «София», 2003. - 336 с.

18. Роллан Р. Жан-Кристоф. Т. 2. / Пер. с франц. под ред. Н. Любимова; Илл. Ф. Мазереля. - М.: Правда, 1982.

19. Фромм Э. Человек для самого себя. Фромм Э. Психоанализ и этика. - М.: Республика, 1993.

20. См.: Ryan, D. (1983). Self-esteem: An Operational Definition and Ethical Analysis. Journal of Psychology &Theology, 11(4), 295-302.

21. См.: Watten, R.G., Vassend, D., Myhrer, T., &Syversen, J.L. (1997). Personality Factors and Somatic Symptoms. European Journal of Personality, 11, 57-68.

Literature

1. Vradzhendr Kumar. The person giving. URL: http://www.krishna.ru/philosophical-articles/2104--.html

2. . K. Marx. Economic and philosophical manuscripts of 1844. - K. Marx and F. Engels. Compositions. Prod. the 2nd. T. 42 .

3. Gumnitsky G. N., Zelentsov M. G. About the purposes and sense of history. Messenger of the Russian philosophical society. 2013 . - No. 1(65).

4. . Martin Andersen-Nekse. Ditte - the child human. Andersen-Nekse of M. Ditte - the child human: The lane from dates. A. Ganzen / Predisl. P. Topera; Il. and оф. I. Babayantsa. - M.: However, 1990.

5. Fromm E. To love art. Fromm E. Dusha of the person. - M.: JSC ASTLTD Publishing House, 1998.

6. Comparative studying of mortality from a suicide in various ethnic populations. See: URL: http://www.nauka-shop.com/ . See: Zhmurov V.A. Psikhopatologiya. Part I. Simptomatologiya: Manual. - Irkutsk: Publishing house of Irkut.Un-ta. 1994 . - 240 pages.

7. . Fromm E. Uravneniye with one disadvantaged. Eros. Collection. - M, 1991. See: URL: http://www.aquarun.ru/psih/psex/ps10.html

8. Rolland R. Jean-Christophe. T. 3 . / The lane with fr. under the editorship of N. Lyubimov; Il. F. Mazerelya. - M.: However, 1982.

9. . Golovakh I.E. Panina N. V. Psikhologiya of human mutual understanding. - Kiev: Politizdat of Ukraine, 1989.

10. Kiz D. flowers for Eldzhernon. - M.: Prod. - in Eksmo; SPPB. : Prod. - in Dominoes, 2003.

11. Borokhov E. The encyclopedia of aphorisms (Thought in the word) / Hudozh. Yu.D. Fedichkin. - M.: JSC Izdatelstvo AST Firm, 1998.

12. Zumakulov T. URL: http://www.amiir.ru/texts/index.php

13. Philosophical encyclopedic dictionary. M.: INFRA - M. 1997.

14. Sartre Ge.-P. Nausea: Novel; Wall: Short stories: Classics of the XX Century series. - Rostov N/Dona: "Phoenix"; Kharkov: "Folio", 1999.

15. Uspensky P. D. new model of the Universe. - SPb. : Chernyshev's publishing house, 1993.

16. Mavrikidi F.I. Fractals: comprehending the interconnected world. URL: http://www.delphis.ru/journal/article/fraktaly-postigaya-vzaimosvyazannyimir

17. Capra Frityof. Life web. New scientific understanding of live systems. The lane with English under the editorship of V. G. Trilis. - To. : "Sofia"; M.: IDES "Sofia", 2003. - 336 pages.

18. Rolland R. Jean-Christophe. T. 2 . / The lane with fr. under the editorship of N. Lyubimov; Il. F. Mazerelya. - M.: However, 1982.

19. . Fromm E. Chelovek for itself. Fromm E. Psychoanalysis and ethics. - M.: Republic, 1993.

20. See: Ryan, D. (1983). Self-esteem: An Operational Definition and Ethical Analysis. Journal of Psychology & Theology, 11(4), 295-302.

21. See: Watten, R.G. Vassend, D. Myhrer, T. & Syversen, J.L. (1997). Personality Factors and Somatic Symptoms. European Journal of Personality, 11, 57-68..

Аннотация

УДК 101.1

Человек дающий. К вопросу о человеческих взаимоотношениях и связях в социуме. Харченко Владимир Петрович кандидат философских наук, профессор РАЕ, член Российского философского общества, консультативный член Общероссийской профессиональной психотерапевтической лиги, (г. Краснодар) Harchenko.55@mail.ru.

Статья посвящена одному из актуальных теоретико-познавательных и методологических аспектов исследования и описания природы человека дающего. Сквозь призму двойственной природы человеческого существа анализируется феномен отдавания человеком самого себя другим людям.

Предпринимается попытка определить детерминанты актов человеческого давания и на этой основе выяснить социальную диалектику взаимоотношений и связей между людьми. Обосновывается практическая значимость разработки данной проблемы.

Ключевые слова: человек, давание, товар, деньги, отношение, связь, дружба, любовь, радость, эмоции.

Summary

The person giving. To a question of human relationship and communications in society. Vladimir P. Harchenko Сandidate of Philosophical sciences, professor RAE, the member of Russian philosophic society, Consultant member of All-Russian Professional Psychotherapeutic League, (Krasnodar). Harchenko.55@mail.ru.

Article is devoted to one of actual epistemo-logical and methodological aspects of research and the description of human nature of the giving. Through a prism of the dual nature of the human being the otdavaniye phenomenon by the person itself to other people is analyzed. An attempt to define determinants of acts of a human giving and on this basis to find out social dialectics of relationship and communications between people is made. The practical importance of development of this problem locates.

Keywords: person, giving, goods, money, relation, communication, friendship, love, pleasure, emotions.

Размещено на Allbest.ru

...