Концепция дополненной реальности: от технологии к социологии

Размещено на http://www.allbest.ru/

Концепция дополненной реальности: от технологии к социологии

Кислова Ольга Николаевна

Николаевская Алла Михайловна

Аннотации

Статья посвящена анализу генезиса концепции дополненной реальности. Показано, что разработанная в сфере IT концепция дополненной реальности как "системы, совмещающей реальное и виртуальное, интерактивной и предоставляющей возможность трехмерного представления объектов" [Р. Азума] является несколько ограниченной, не позволяющей выйти за рамки проблем технологических разработок. Раскрыт познавательный потенциал новой, широкой трактовки указанного феномена как физической реальности, дополненной цифровой информацией за счет постоянного подключения к данным, циркулирующим в недрах интернета. Такое понимание дополненной реальности создает предпосылки ""социологического поворота" в ее трактовке, выражающейся в отрицании дихотомического разделения "реального" и ""виртуального" миров. Указаны контексты использования концепции дополненной реальности в социологическом дискурсе, в частности такие, как социальные последствия широкого распространения цифровых технологий; социология техники; социология интернета, киберсоциология, цифровая социология; медиакультура.

Ключевые слова: дополненная реальность, виртуальная реальность, социальная реальность, цифровой дуализм; дополненная субъектность.

Стаття присвячена аналізу ґенези концепції доповненої реальності. Показано, що розроблена в сфері IT концепція доповненої реальності як ""системи, що суміщує реальне та віртуальне, є інтерактивною та надає можливість трьохвимірного представлення об'єктів" [Р. Азума] є дещо обмеженою й такою, що не дозволяє вийти за межі проблем технологічних розробок. Розкрито пізнавальний потенціал нового, широкого тлумачення означеного феномену як фізичної реальності, доповненої цифровою інформацією за рахунок постійного підключення до даних, які циркулюють у надрах інтернету. Таке розуміння доповненої реальності створює передумови ""соціологічного повороту" в її тлумаченні, що знаходить прояв у запереченні дихотомічного поділу "реального" та ""віртуального" світів. Вказані контексти використання концепції доповненої реальності у соціологічному дискурсі, зокрема такі, як соціальні наслідки поширення цифрових технологій; соціологія техніки; соціологія інтернету, кіберсоціологія, цифрова соціологія; медіакультура.

Ключові слова: доповнена реальність, віртуальна реальність, соціальна реальність, цифровий дуалізм; доповнена суб'єктність.

This article analyzes the genesis of the concept of augmented reality. It is shown that developed in the IT sector the concept of augmented reality as "a system that combines the real and the virtual, being interactive and providing the possibility of three-dimensional representation of objects" [R. Azuma] is somewhat limited, which does not allow to go beyond the problems of technological development. The article describes the cognitive potential of a new, broad interpretation of this phenomenon as a physical reality, augmented with digital information through a permanent connection to the data circulating in the depths of the Internet. This understanding of augmented reality creates background for "sociological turn" in its interpretation, which is expressed in the denial of a dichotomous division for the "real" and ""virtual" worlds. The article deals with the contexts of use of the concept of augmented reality in the sociological discourse, in particular, such as the social consequences of wide spread of digital technologies; sociology of technology; sociology of Internet, cybersociology, digital sociology; media culture.

Keywords: Augmented Reality, Virtual Reality, Social Reality, Digital Dualism; Augmented Subjectivity.

Дополненная реальность (англ. Augmented Reality, AR) - термин, возникший в сфере IT и первоначально использовавшийся для обозначения технологии наложения виртуальной информации на реальный окружающий мир. Развитие и активное внедрение этой технологии в медицине, производстве, науке, промышленности, социальных коммуникациях и других сферах актуализировали необходимость осмысления социальных последствий ее экспансии, которые, согласно Джону Хейвенсу, проявляются в первую очередь в изменении способов социального взаимодействия. В частности, он полагает, что дополненная реальность - это не просто технология, а наиболее рациональный способ взаимодействия с цифровыми данными. Вне зависимости от того, какие именно устройства будут использоваться в процессе такого технологически опосредованного взаимодействия, сама его природа очень быстро изменит поведение человека и обусловит культурный конфликт [1].

В настоящее время стало очевидным, что технологическая трактовка дополненной реальности слишком узка, что дополненная реальность - не просто новая технология, а невиданная ранее среда обитания человека, которая нуждается в исследовании, теоретическом осмыслении и прогнозировании социальных перспектив ее экспансии (см. [2-5]). Тем не менее, сегодня в отечественном социологическом дискурсе проблематика дополненной реальности практически не представлена, что обусловливает актуальность нашего обращения в ней. При этом необходимо отметить, что в данной проблематике могут быть выделены два аспекта: 1) применение различных технологий (систем) дополненной реальности в социологических исследованиях и преподавании социологических дисциплин; 2) осмысление эвристического потенциала концепции дополненной реальности.

Целью данной публикации является исследование генезиса концепции дополненной реальности и возможностей "социологического поворота" в ее трактовке. реальность социология виртуальный

Прежде всего, обратимся к истории развития феномена дополненной реальности. Прототипы технологии дополненной реальности начали появляться в 1960-х годах в рамках развития технологии виртуальной реальности. Так, Мортон Хейлиг вел исследования в области виртуальных технологий, разрабатывая симулятор Sensorama. Несколько позже Айван Сазерленд представил изобретение "Дамоклов меч" ("Sword of Damocles") для демонстрации трехмерной графики. "Дамоклов меч" представлял собой дисплей, одеваемый на голову и транслирующий изображения с экрана компьютера, что позволило создать новый тип реальности, где компьютерная графика налагалась на изображения реального мира.

Собственно понятие "дополненная реальность" было введено лишь в 1990 году Томом Коделлом, который обосновал необходимость расширения концептуальных моделей отношений между физическим и цифровым мирами, невозможность их ограничения дихотомией "реальное - виртуальное". Т. Коделл предложил использовать термин "дополненная реальность" в противовес термину "виртуальная реальность" с целью дифференциации феноменов погружения в виртуальную среду и привнесения виртуальных элементов в реальную жизнь, а также показал, что дополненная реальность и виртуальная реальность - понятия, которые не являются взаимозаменяемыми, а обозначаемые ими феномены онтологически различны. Дополненная реальность (AR) - реальный, физический мир, в некоторой степени "дополненный" виртуальной информацией, а виртуальная реальность (VR) - генерируемая компьютером среда, искусственный мир.

Пол Милгрэм и Фумио Кисино [6] развили идеи Т. Коделла и детально описали онтологический континуум "виртуальность-реальность" как пространство между реальным и виртуальным мирами, внутри которого расположена дополненная реальность (ближе к реальности) и дополненная виртуальность (ближе к виртуальности)

Исследователи ввели и новые понятия - "смешанная реальность" и "дополненная виртуальность", что позволило систематизировать ранние концептуальные представления о возможных средах существования человека. Работа П. Милгрэма и Ф. Кисино в настоящее время является наиболее полной концептуальной моделью потенциальных отношений между физическим миром и цифровыми данными, демонстрируя возможные соотношения реального и виртуального в различных средах.

Чем привлекают концептуальные построения П. Милгрэма и Ф. Кисино исследователей современного общества? В первую очередь введением новой меры - степень вовлеченности в режим онлайн ("количество виртуальности"), которая становится характеристикой среды обитания современного цивилизованного человека, показателем степени его зависимости (например, от чужого мнения, навязанного интернетом, или от наличия гаджетов и девайсов). Лучано Флориди, всемирно признанный теоретик в сфере философии техники и этики, утверждает, что человечество уже пережило три информационные революции. Первая - революция в физике, связываемая в первую очередь с открытиями Н. Коперника; вторая - в биологии, обусловленная развитием теории Ч. Дарвина; третья - в психологии, детерминированная идеями З. Фрейда. В настоящее время человечество переживает четвертую информационную революцию, выражающуюся в том, что люди создают себе новую окружающую среду, где смешиваются "реальное" и "виртуальное", стираются границы между онлайн и оффлайн, а человек превращается в "информационный организм" ("инфорг"), ничем не отличающийся с позиций информационного взаимодействия от искусственных агентов [7].

Алекс Петланд, который является всемирно признанным авторитетом в сфере ІТ, пришел к выводу о том, что назрела необходимость проанализировать особенности "дополненной социальной реальности", которая формируется за счет трансформации привычной социальной реальности в связи с ее "дополнением" цифровой информацией [8]. Американский социолог Натан Юргенсон, анализируя экспансию технологии дополненной реальности, утверждает, что она стала фактором революционных изменений социального бытия ("Augmented Revolution"), привела к смешению "атомов и битов", к неразрывному единению физического и цифрового миров. Он полагает, что дополненную реальность следует трактовать в широком смысле - как побочный продукт смешения онлайнового и оффлайнового режимов существования современного человека [2, р. 84]. Такое понимание дополненной реальности базируется на идеях Льва Мановича, изложенных, в частности, в статье "Поэтика расширенного пространства", где он обосновывает необходимость более широкой трактовки дополненной реальности, чем принято в IT, которое бы учитывало контекст социального взаимодействия. Л. Манович утверждает, что "дополнение" ("augmented") - не просто новая технология, а прежде всего "идея и культурноэстетическая практика" [9, р. 220]. С.А. Глазкова также фокусирует свое внимание на инновационных аспектах социального взаимодействия в новых реалиях и трактует дополненную реальность как "... особую коммуникативную среду, в которой созданы возможности для получения дополнительной информации или дополнительного действия за счет размещения в реальной среде выходов к виртуальным возможностям (информации или активности). ... Такое смешение реальностей увеличивает диапазон возможностей пользователя" [10, с. 115].

Таким образом, указанная ранее трактовка дополненной реальности как новой технологии [11] представляется нам чрезмерно узкой. Данный феномен понимается нами как расширение социальной реальности за счет добавления к ней цифрового измерения, другими словами, речь идет о "дополненной социальной реальности". "Социологический поворот" в трактовке дополненной реальности обусловлен стремлением описать условия современной действительности, когда события в интернете становятся не менее важными, чем события в реальном мире, когда компьютеры, смартфоны и Сеть превратились в привычный атрибут культурного ландшафта. Этот поворот демонстрирует новую практику осмысления социальной реальности как гибридной реальности, где "реальное" и "виртуальное" сплавлены воедино, где "виртуальное" перестает быть синонимом "фиктивное", а взаимодействие онлайнового и оффлайнового аспектов существования современного человека порождает необходимость исследования социальных последствий названных изменений.

В середине 1990-х г. социологическое сообщество было "заворожено" появлением и широким распространением феномена "виртуализации", что обусловило необходимость соответствующей рефлексии и появление множества публикаций, посвященных исследованию данного явления с позиций анализа тенденций развития общества. Возрастание роли компьютерных технологий в повседневной жизни, перенос многих форм социального взаимодействия из "реального мира" в "виртуальный мир", созданный интернетом, - эти и другие проблемы активно дискутировались и анализировались философами, социологами, культурологами, журналистами. При этом наметилась тенденция расширения смысла, придаваемого понятию "виртуальная реальность", которое постепенно охватило многие экономические, политические и культурные явления, непосредственно не связанные ни с компьютерами, ни с процессами информатизации, но демонстрирующие логику развития, вполне соответствующую логике виртуальной реальности. Так, например, Д.В. Иванов писал: "Сущностный принцип этой логики - замещение реальных вещей и поступков образами-симуляциями. Такого рода замещение можно наблюдать практически во всех сферах жизни современного человека, и это дает основание для целостного описания социокультурных изменений рубежа XX-XXI вв. как процесса/процессов виртуализации общества" [12, с. 7].