Проблема должного самоопределения России в современном пространстве мировой культуры

Размещено на http://www.allbest.ru/

Проблема должного самоопределения России в современном пространстве мировой культуры

Социальные преобразования, охватившие нашу страну в конце ХХ века, сопровождались масштабным переосмыслением жизненных ценностей и приоритетов, поиском нового пути ее дальнейшего развития. В этот период наиболее слышны были голоса тех мыслителей - философов, политологов, социальных технологов и т.д., которые призывали Россию к максимально быстрому сближению с Европой и, говоря шире - западным миром в целом, указывая на привлекательность либеральных ценностей и демократических свобод. Модель культуры, которая утверждалась ими за образец должного бытия, являлась модернистской, а ее носителем - индустриальное общество.

Однако среди интеллектуальной отечественной элиты были и те, кто возражал против этого выбора, и среди них, в частности И.К. Пантин, который заявлял: «Нам предстоит не подключение к европейской культуре, а выработка собственного пути с учетом достижений Запада» [Риск… 1999: 21]. Указывая на изменившиеся исторические условия существования человечества и по-своему представляя перспективу дальнейшего развития российской культуры, он пояснял свою позицию таким образом: «Мне кажется, что выбор у нас заключается не столько в “возвращении в Европу”, сколько в поиске и прорыве в новую ситуацию постмодерна» [Риск… 1999: 21].

Возражения известного российского мыслителя имеют веские основания и представляют значительный интерес уже потому, что модель модернистской культуры весьма неоднозначно воспринимается и оценивается в современном мире, так как ее мировоззренческая программа постулирует не только идеалы разума и свободы, но и значимость эффективной самореализации, венчающейся коммерческим успехом, который и становится самым главным показателем состоятельности личности, корпорации, нации в целом. В этом ценностносмысловом пространстве материальные признаки высокого статусного положения в мире имеют приоритетное значение, оттесняя на периферию человеческого существования духовные идеалы.

Важной особенностью модернистской культуры является универсализм, утверждающий образ западной культуры как единственно приемлемый, которому должны следовать все остальные развивающиеся народы. Логика модернизации, планомерно подчиняющая себе образ жизни народов мира, приводит к распространению единообразного порядка, цивилизационных форм и стандартов, вытесняющих языки традиционных культур, их неповторимую специфику. А. Печчеи заявлял по этому поводу следующее: «Люди начинают все больше опасаться, что в будущем все культуры могут оказаться на одно лицо - причем лицо, как показывает сегодняшний опыт, не слишком уж привлекательное - и что движение к обезличивающей однородности происходит уже сейчас» [Печчеи 1985: 299].

Прагматичная установка субъектов модернистской культуры в преследовании своей выгоды и стремлении к лидерству позволила им рассматривать окружающий мир, в том числе других субъектов и их территории как пространство своих жизненных целей и интересов. В исторической практике это привело к утрате идеалов и нравственных ценностей, обезличению культуры, колониальной экспансии, мировым войнам за рынки сбыта и источники сырья, репрессиям тоталитарных режимов, угрозе глобальной экологической катастрофы, а в последнее время - к захвату рядом ведущих мировых держав регионов, являющихся богатыми источниками сырьевых ресурсов и перспективными плацдармами, на которых формируется доктрина глобального военно-стратегического контроля над всем человечеством и энергоресурсами планеты.

Особенностью этих проявлений модернистской культуры становится то, что их суть маскируется демократической риторикой, мифотворчеством, позволяющим выстроить логическую модель снятия противоречия между антигуманными событиями, происходящими в реальной действительности, и их облагороженной интерпретацией. В данном случае применяются образы должного - идеалы мира, свободы, справедливости и т.д., которые в своем фактическом применении могут не соответствовать общечеловеческим идеалам и моральным законам, но, будучи использованы в технологиях манипулирования общественным сознанием, позволяют обосновать доминирующее положение отдельных лиц, социальных групп либо наций, что противоречит принципам толерантного сосуществования в современном мире.

Возникшее в современном мире противоречие между должным и сущим настолько очевидно, что это позволяет, пользуясь терминологией В.Н. Порус, говорить не столько о триумфальном шествии свободы по планете, сколько о ее «унижении», а миф о защите демократических ценностей, формируемый трансатлантической идеологией, расценивать как «орудие утонченного рабства» [Порус 1995: 161], использующее тактику двойных стандартов в наведении нового мирового порядка, предназначенного для некого «золотого миллиарда». На практике это обернулось вспышкой международных конфликтов, которые, по замечанию С. Хантингтона, «возникают тогда, когда государство навязывает собственные ценности людям, принадлежащим другой цивилизации» [Хантингтон 2003: 325]. Анализируя реалии современной действительности, он заявлял: «Универсалистские претензии Запада все чаще приводят к конфликтам с другими цивилизациями» [Хантингтон 2003: 15], что позволило американскому мыслителю говорить о надвигающемся разломе общечеловеческой культуры по границам локальных цивилизаций и в первую очередь между западным и мусульманским миром.

Западная модернистская модель мирового устройства не только вносит коррективы в жизнедеятельность развивающихся стран, используя их экономический потенциал и контролируя происходящие в них процессы через деятельность экспортируемых им институтов демократии. Навязывая свои ценности, модернистская мировоззренческая парадигма способна подвергнуть трансформации сознание традиционных народов и в первую очередь подрастающих поколений, вводя новые основы их самоидентификации, на которых человек, стремящийся стать самим собой, может и пренебречь ценностями своих предков, утратить доверие к окружающим, освободив себя от ответственности перед ними, презрев семейные и другие обязательства, предаваясь беспорядочным сексуальным связям и употреблению наркотиков, самоутверждаясь через насилие и сомнительное с моральной точки зрения поведение. Данные факторы, свойственные западному образу жизни, вызывают решительное сопротивление со стороны приверженцев традиций и «дают повод к притязаниям мусульман и азиатов на моральное превосходство» [Хантингтон 2003: 501], подвигая их к решительным действиям и организации террористических атак.

Потрясения, пережитые человечеством в ХХ - нач. XXI вв., показали необходимость смены мировоззренческой парадигмы и создания новейшей усовершенствованной модели культуры, в которой были бы преодолены прежние недостатки и устранены источники угроз. Прообразом такой культуры выступил постмодернистский проект, носителем которого в полной мере могло бы стать постиндустриальное общество, вышедшее на авансцену мировой истории во второй половине ХХ века. Как показывают различные высказывания, появившиеся в этот период постмодернистские и постиндустриальные теории могут быть с определенной осторожностью объединены в общее смысловое пространство, т.к. они преследуют одну цель - обосновать возможности усовершенствования человеческого существования: «Постиндустриальная, посткапиталистическая, постлиберальная, посттеологическая, постгуманистическая - все эти “пост” присоединяются при оценке современных нам условий как постмодернистских» [Taylor 1987: 3].

Постмодернистская культура вызвала множество противоречивых откликов и суждений, свидетельствующих о ее оппозиционном по отношению к модернизму характере и зачастую соответствующих односторонне принятым критериям справедливости. Постмодернистская культура охватывает различные аспекты действительности, из которых складывается мозаика человеческого существования, и не сводится к художественному творчеству и его литературно-теоретической обработке. Тем не менее, особенности искусства постмодернизма, обозначенные в нем идеи проецируются на культуру в целом, являясь демонстрацией нового смыслового пространства. Американский литературовед И. Хассан - один из многочисленных аналитиков постмодернистского искусства, предложил обобщающую классификацию характерных признаков данного художественного направления [Hassan 1994: 47-48]. Обозначенную им неопределенность, незавершенность, фрагментарность, внеканоничность произведения, исчезновение авторской позиции следует рассматривать как приглашение к соавторству, открытость для неисчерпаемой интерпретации, готовность к бесконечному развитию, смену монолога диалогом, устранение любых проявлений деспотизма.

Раскрывая сущность постмодернистской модели культуры, немецкий теоретик В. Велш акцентировал в ней значение идеи многообразия, легитимности различия, возможности иного: «Постмодернизм начинается там, где кончается целое. И он категорически выступает против новых попыток тоталитаризации - так, например, в архитектуре выступает против монополии интернационального стиля или в теории науки - против ригидного сциентизма, или в политике борется с внешними и внутренними претензиями на господство. Кроме того, постмодернизм использует конец Единого и Целого в позитивном смысле, когда пытается упрочить и развернуть вступающее в силу многое в его легитимности и своеобразии. Здесь - ядро постмодерна. Исходя из осознания непреходящей ценности различающихся концепций и проектов … - постмодернизм радикально плюралистичен» [Welsch 1988: 29-30].

Протестуя против обвинений, адресованных постмодернизму, Д. Гриффин утверждал: «Конструктивный, или ревизующий, постмодернизм пытается преодолеть мировоззрение модерна, но он не отбрасывает саму возможность мировоззрения, а конструирует постмодернистское воззрение на мир через ревизию предпосылок

и традиционных понятий модерна. Это … подразумевает новое единство научных, этических, эстетических и религиозных интуиций. Постмодернизм отрицает не науку как таковую, а сциентизм, в соответствии с которым лишь данным современных наук позволено конструировать наше мировоззрение» [Griffin 1988: Х].

Таким образом, постмодернистская культура допускает иррациональные положения в построении своих основ, дополнение разумных возможностей человечества его интуицией, защищает высокую значимость наряду с научными иных форм опыта, в том числе религиозного и художественного, утверждает бесконечную многомерность мировой культуры, уникальность каждого ее проявления. Смысл постмодернистской культуры в соединении идеалов и ценностей различных культурных миров, их взаимном обогащении. По мысли Пантина, «ситуация постмодерна оказывается такой ситуацией, когда признаются равноценными различные миры, различные культуры, когда утверждается неустранимый и позитивно оцениваемый плюрализм разных цивилизаций» [Риск … 1994: 21]. Именно эта постмодернистская модель наиболее близка России, ее менталитету, богатым и разнообразным культурным традициям, поэтому ее и следует выбрать в качестве должной в процессе дальнейшего развития в мировом универсуме.

человечество мировой культура

Список использованной литературы

человечество мировой культура

1.Печчеи А. Человеческие качества. - М., 1985. С. 299.

2.Порус В. Н. Наука - культура - цивилизация // Культура: теории и проблемы. - М., 1995. С.161.

3.Риск исторического выбора России (материалы круглого стола) // Вопросы философии. 1994. № 5. С. 21.

4.Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. - М., 2003. С. 325.

5.Griffin D. R. The Reenchantment of Science, N.Y. 1988. P.X.

6.Hassan I. Postmoderne heute // Wege aus der Moderne: Schlusseltexte der Postmoderne - Diskussion / hrsg. Von Wollfgang Welsch . - Berlin, 1994. S. 47-56.

7.Taylor M. C. Descartes, Nietzsche and the Search for the Unsayable // The New York Review of Books. 1987, febr. 1. P. 3.

8.Welsch W. “Postmoderne”. Genealogie and Bedeutung eines umstrillenen Begriffs // “Postmoderne” oder der Kampf um die Zukunft /Hrsg. v Peter Kemper. Frankfurt a. M., 1988. S. 29-30.

Размещено на Allbest.ru