Теория Ю. Хабермаса призвана показать и вовлечь всю обширность социальной коммуникации между людьми. Это позволяет заведомо учитывать национальные, религиозные, этнические различия людей.

Согласно неофициальной версии типологии действий, актов, по Веберу, существуют:

целерациональное действие (когда говорящий стремится установить устраивающее его положение дел);

инструментальное действие (когда необходимо оценить событие путем наибольшего возможного приближения, интервенции в ситуацию);

стратегическое действие (когда необходимо оказать влияние на решения других участников ситуации);

коммуникативное действие (когда акторы стремятся не к осуществлению своих личных целей, а к взаимопониманию) [1, с.480].

Последний тип наиболее важен для Ю. Хабермаса, так как являет собой идеальную коммуникативную ситуацию, в которой слушающий не просто принимает высказывание говорящего, но подвергает его сомнению, что делает возможным ведение дискурса, в ходе которого может быть найдена истина в данной конкретной ситуации.

Но понимание дискурса, коммуникации, действий связано у Ю. Хабермаса с рациональностью.

Рациональность суждений и действий - это вопрос, который рассматривается в философии как обычное явление. Можно даже сказать, что философская мысль находит свое отражение в языке, действиях и распознавании, источником которых является разум. Главная тема философии - разум. С самого своего появления философия трудится над объяснением мира в целом, как единого целого всего разнообразия явлений, которые воспринимаются разумом.

хабермас коммуникативный акт

В начале своего исследования, касающегося ведения коммуникативного акта, Ю. Хабермас очень подробно останавливается на определении рациональности высказывания как единицы коммуникативного акта для того, чтобы в дальнейшем на этом понятии как основании строить свою теорию.

Понятие рациональности становится очень важным пунктом при понимании возникновения социальной действительности через коммуникацию, так как ведь если разум должен относиться к этой действительности, которая в свою очередь является продуктом коммуникации и под её влиянием может молниеносно меняться, он должен быть структурирован коммуникативно.

Для Ю. Хабермаса видится необходимым построение универсальных условий для взаимопонимания, поскольку различные формы коммуникации, будь то конфликт, соперничество, стратегическое действие в целом, - лишь вторичны по отношению к действию, ориентированному на понимание. В связи с тем, что язык используется как средство для достижения понимания, следует рассматривать речевой акт отдельно от других коммуникативных процессов [2, p.21]. Использование языка в коммуникативном акте тесно связано с определением рациональности высказываний. Когда надо обосновать рациональность того или иного человека, мы не можем просто использовать то или иное его высказывание. Вопрос состоит в том, что А или В, или группа людей в целом взаимодействуют рационально, а именно, каждый должен ожидать, что высказывания других обоснованы в когнитивном понимании, в морально-практическом - допустимы, в оценочном (качественном) - умны, в экспрессивном - верны и самокритичны, в герменевтическом - понятны или во всех смыслах благоразумны. Ключевые моменты, согласно которым определяется обоснованность претензии на рациональность открыто представленного высказывания, - это претензия на правдивость, правильность и уместность или понятность [3, p.39]. Только правдивость предположения, соответствие моральным нормам и понятность формы высказывания, обличенного в символы, делают его доступным для проверки

в конкретном дискурсе. Теоретический, практический или поясняющий дискурсы имеют место только тогда, когда участниками оговорено предположение о том, что существующие условия для эффективного речевого акта максимально приближены к идеальным.

Обозначив требования, которые должны быть выполнены для определения рациональности высказывания в коммуникативном акте, Ю. Хабермас далее переходит к понятию рационального жизненного мира. Согласно его мнению, переплетение "природы" (объекты вне мира человека) и "культуры" (мир человека) лежит не только в стирании границ между объективным (вещи и ситуации, имеющие место в мире) и социальным мирами (отношения между людьми), а также в недостаточном различии между речью как средством коммуникации и миром, о котором должно быть достигнуто взаимопонимание в её процессе [Ibidem, p.49].

Следовательно, для успешного коммуникативного акта необходима концепция формального мира, идентичного для всех возможных участников.

В качестве некоторой поправки системы трех миров, по К. Попперу, Ю. Хабермас разделяет понятие "мир" и "жизненный мир". По К. Попперу, культурная традиция будет являться продуктом человеческого разума, а именно объектом третьего мира. Ю. Хабермас же разделяет понятия самой культурной традиции как таковой или ту интерпретацию знаний о культуре, которые люди используют внутри определенной коммуникативной группы. Система состоит из тех интерпретаций жизненного мира, которые уже имеет в своем распоряжении каждый отдельный участник коммуникации. Эти формы жизненного мира и являют собой платформу для межличностного общения. Система обозначений или картины мира, которая отражает научную базу социальных групп, сохраняет основу для коммуникации при всем многообразии действия людей. Для Ю. Хабермаса существует различие в определении претензии на обоснованность высказываний, которые связаны исключительно с опытом говорящего, и высказываний, которые относятся к научному или культурному знанию, которое уже представляет собой систему объективных знаний. К таким знаниям Ю. Хабермас относит знания о произведениях искусств, юридические и моральные нормы, теории внутри научных дисциплин: военных технологий, медицины, бизнес-управления и так далее. Когда мы берем это взаимодействие в течение долгого периода времени (к примеру, длиной в жизнь), речь идет о рациональности в течение всей жизни. В социокультурных условиях речь идет о рациональности не одного человека, а коллектива в общем жизненном мире.

Понятие рациональности становится очень важным пунктом при понимании возникновения социальной действительности через коммуникацию, так как ведь если разум должен относиться к этой действительности, которая, в свою очередь, является продуктом коммуникации, и под её влиянием может молниеносно меняться, он должен быть структурирован коммуникативно. Для того чтобы в рамках критической теории требовать от субъекта разумное действие, мы должны сначала разъяснить понятие субъекта.

Ю. Хабермас, в дополнение к попперовским мирам, объективному и социальному, говорит также о субъективном мире как третьей действительности. Таким образом, коммуникативное действие как более расширенное понятие функциональной коммуникации должно рассматриваться как связь трех миров в общем жизненном мире.

С помощью такой модели мы можем установить то, что участники коммуникативного действия направляют весь потенциал рациональности, которая находится во взаимодействии этих трех миров каждого из участников, на достижение совместной цели коммуникации - понимания.

Существуют также условия, которые должны дополнять структуру картины мира, обеспечивающую коммуникацию для того, чтобы сделать возможным рациональный жизненный процесс для всех, кто разделяет эту картину мира. Такое допущение предполагает два следствия: с одной стороны, нам следует перейти от понятийного к эмпирическому анализу, а с другой - принять для современного понимания мира определенные рациональные структуры как действующие повсеместно и не доказанные, а только наблюдаемые в исторической перспективе. Это означает, что высказывание должно быть правдивым с точки зрения соответствия существующему положению вещей (объективному миру) и легитимным с точки зрения установленных качеств понятности (социального мира). Только после этого мы сможем определить для себя "лингвистический" взгляд на мир, который различается по своему отношению к объективному и субъективному мирам и формирует культуру, традиции.

Помимо этих двух миров существует ещё и субъективный мир, который складывается из опыта каждого человека. Он может быть привлечен к открытому общению, поскольку к нему можно применить нормативные требования, уже определенные нами выше, а именно претензию на правдивость/искренность. Следовательно, существуют три аспекта отношения к миру:

мир объективного (совокупность сущностей, относительно которых возможны истинные высказывания);

мир социального (совокупность легитимно регулируемых норм взаимоотношений);

мир субъективного (тот доступный опыт говорящего, который он мог бы правдиво высказать).

Говорящий и слушающий используют такую систему отношений этих трёх миров, которая выступает в роли рамок тех понятий, которые они используют в своей конкретной ситуативной коммуникации [4, p.184]. При этом получается, что объективный и социальный миры участвующих в коммуникации пересекаются, в то время как субъективные миры имеют отношение к конкретному участнику.

Ю. Хабермас считает, что культура формируется через языковое пространство, используемое людьми, связанными социально-культурными связями, и, следовательно, степень познаваемости мира ограничена теми языковыми формами, которые даны в каждой отдельно взятой культуре. Оценивая рациональность того или иного высказывания, мысли в одной культуре, мы не можем применять научные и технологические достижения другой культуры. Для Ю. Хабермаса все социально ориентированные действия внутри коммуникации, будь то конфликт, соревнование, стратегическое действие (все это производные от фундаментального действия) - достижение понимания. А язык выступает в качестве инструмента для понимания в социокультурной сфере. Слово "понимание", для Ю. Хабермаса, само по себе двусмысленно. В своем узком значении оно может подразумевать понимание лингвистического значения высказывания, в более же широком означает согласие двоих, участвующих в коммуникации, касательно правильности высказывания в отношении обоюдно принимаемой нормативной основы. Нормативные основы общества содержатся в языке. Он как таковой делает возможным социальную интеракцию. Язык является исходным пунктом для социального взаимодействия в отличие от целерационального действия. Язык и культура находятся за пределами этих миров. Язык и культура находятся за пределами жизненного мира, который остается неизменным для участников данной конкретной ситуации. Жизненный мир - это фон для существующей ситуации.

Рациональность форм жизни - ежедневной деятельности социального индивида - не может быть просто сведена к когнитивной адекватности (к знаниям и навыкам, полученным из природы) мировоззрения, культуры, к которой он относится. При этом, наблюдая эволюцию человеческих обществ, Ю. Хабермас говорит о развитии когнитивных способностей человека, которые помогают видеть альтернативу толкования тех или иных фактов, а именно формировать открытый взгляд на мир (современный мир), в противоположность закрытому, ограниченному доктринами (период мифологии).

В заключение можно сказать, что Ю. Хабермас выстраивает свою теорию в тесной связи с определением того мира или системы, которые обозначают рамки для участвующих в коммуникации. Она несколько отличается от жизненного мира, который в целом не постижим для человека. Но этого и не требуется, поскольку важна только договоренность об объединении опытов акторов для создания цельной картины. Это обеспечивает достижение понимания в процессе общения, что является первоочередной целью коммуникации для Ю. Хабермаса. Но для того чтобы каждый человек мог вступить полноценно в коммуникацию и быть понятым другими её участниками, он должен действовать и высказываться рационально. Под рациональностью высказывания Ю. Хабермас понимает возможность говорящего обосновать его, быть способным подвергнуться критике и выдержать все возможные уточнения, в связи с чем коммуникация в повседневной жизни связана для Ю. Хабермаса с аргументацией. От силы аргументации и от весомости доводов говорящего зависит и принятие/понимание его высказывания другими участниками коммуникации.

Список литературы