Гендерная асимметрия статусно-ролевой дистрибуции в системах образования России и США (компаративный анализ)

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

В современной России, как и во всем мировом сообществе, вопрос о гендерной асимметрии звучит все чаще. Он не теряет своей актуальности и остроты с момента его возникновения. Причиной этого является стремительная трансформация одного из значимых социальных неравенств, которое влияет и на статусно-ролевую дистрибуцию общества в целом.

Традиционные модели поло-ролевого разделения труда, классически определенные гендерными стереотипами, сегодня претерпевают кардинальные изменения. Однако принимаются не всеми членами общества. На структуру гендерных отношений одновременно действуют и прежние (патриархальные) нормы и вновь возникающие социальные связи и стратегии. Следствием этого процесса на глобальном общественном уровне является гендерная асимметрия. Гендерная асимметрия - это нарушение баланса, соразмерности в социальных взаимоотношениях мужчин и женщин. Данное явление охватывает всю совокупность отношений и все жизненные сферы деятельности социума, в том числе и образовательное пространство.

Гендерное неравенство распределения должностных позиций в статусной иерархии науки и образования характерно как для России, где гендерные исследования приобрели статус научного направления не так давно, так и для других стран, где гендерные исследования делают акцент на практике феминистских генеалогий в ответ на трудный вопрос о том, как обеспечить феминистскую передачу знания в институциональном контексте, где доминируют маскулинные параметры.

Итак, гендерный статусно-ролевой дисбаланс характерен среди научных направлений и уровней образования в России и в других странах. Одной из основных причин этого явления служит сосуществование в одном социальном пространстве гендерных стереотипов различной природы, противоречащих друг другу. Так, в современном мире мужчина может замещать женские роли по воспитанию детей и уходу за домом, а женщина выполнять мужскую роль по материальному обеспечению семьи. Однако, несмотря на правовое обеспечение подобных замещений, общество негласно порицает эту трансформацию ролей. То есть женское равноправие в публичной сфере накладывается на патриархальные нормы, господствующие в частной жизни. И как следствие, статусно-ролевые позиции женщины в социальной сфере оказываются более уязвимыми. Женщина вынуждена отказываться от традиционных форм приватного поведения, вызывая общественное негодование, или искать социальные локалы, которые бы позволяли сочетать публичную и приватную роли.

Самой привлекательной для женщины сферой, позволяющей сочетать основные гендерные роли, выступает наука и образование с их относительно свободной занятостью. Но и в этой сфере наблюдается характерное для рынка труда в целом явление гендерной асимметрии, которое получило также название «стеклянный потолок» (glass ceiling). Это некоторый карьерный уровень, или невидимый потолок, выше которого женщины не могут подняться. При отсутствии видимых причин и ограничений для занятия позиций, выше этого невидимого барьера женщины не имеют возможности продвинуться [1].

Проведенное в Хабаровском крае исследование статусно-ролевой дистрибуции показало, что самый высокий уровень гендерной асимметрии - в общем образовании. Педагогические коллективы общеобразовательных учреждений - это абсолютно феминизированные профессиональные сообщества, о чем свидетельствуют статистические данные. В дошкольном, начальном и среднем образовании занято 92% женщин и только 8% мужчин. В среднем профессиональном образовании - 88% женщин и 12% мужчин. Должности преподавателей занимают 88-92% женщин. 8-12% мужчин - это административный и обслуживающий персонал. В высшей школе иная картина. Профессорско-преподавательский состав на 58% состоит из мужчин и 42% женщин. То есть, с повышением уровня учебного заведения от общеобразовательной школы до вуза число женщин уменьшается.

В настоящее время наблюдается тенденция феминизации высшей школы. Но происходит это на исполнительском уровне вуза иерархической пирамиды. Так, в составе профессорско-преподавательского состава вузов 45% мужчин и 55% женщин. При этом, должность ассистента и старшего преподавателя замещают 71% женщин и только 29% мужчин. Среди доцентов в составе вуза 46% мужчин и 54% женщин. Но в должности профессоров занято 72% мужчин и лишь 28% женщин. И, несмотря на достаточно высокий процент женщин среди кандидатов наук, их продвижение до доктора наук осложнено конкуренцией с мужчинами. При этом женщине стать доктором наук мешает не только гендерное соперничество, но и трудности, возникающие в связи с двойной занятостью - совмещение профессиональной и семейной роли [2, с. 56]. Контракт работающей матери, получивший жизнь в советское время, работает и поныне. гендерный социальный педагогический коллектив

Дело в том, что, несмотря на видимое равноправие, в настоящее время классические модели не подразумевают полноценного участия в процессе управления высшей школой женщины, не отказавшейся от определенных аспектов своей гендерной идентичности. Чаще всего они вынуждены играть по мужским правилам. В настоящее время ректораты вузов почти на 80% состоят из мужчин. То есть решения о функционировании академического сообщества принимаются большинством мужских голосов, не представляя альтернативы и кворума доминантно мужской точке зрения. Однако по опыту международных практик, эффективное функционирование научно-педагогической деятельности образовательного пространства достигается при условии сбалансированного участия женщин на всех иерархических уровнях вуза.

Одна из особенностей экономической активности населения в России состоит в более широком доступе женщин к занятости в системе образования, чем в других социально-экономических профессиональных сферах. Это связано с низким уровнем зарплаты в сфере образования в целом. В сфере образования женщины в среднем зарабатывают на 21% меньше мужчин, поскольку мужчины заняты на более высокооплачиваемых статусно-ролевых уровнях системы образования.

Феномен гендерной асимметрии в образовательном пространстве существует и исследуется за рубежом. Так, несмотря на то, что сфера образования в США относится к одной из престижных и высокооплачиваемых, гендерная дистрибуция статусно-ролевых позиций в ней зависит от многих факторов. Еще в 70-х годах 20 века американский социолог Джесси Бернард, исследуя проблему гендерной асимметрии в образовании, писала, что «различия между женщинами и мужчинами в академическом пространстве зависят от возраста, социального и семейного положения, уровня интеллекта, Їличностных характеристик?, выражающихся в интеллектуальных интересах и потребностях, профессиональных устремлений и выполняемых обязанностях. Это означает, что согласно статистическим данным в академическом пространстве женщины имеют огромные отличия от мужчин. Карьера женщин, занятых в образовании развивается по другому пути. Как правило, женщины работают в учреждениях, выполняя менее престижные функции, и их самих привлекают совершенно другие обязанности. Более того, они, как правило, занимают менее востребованные и оплачиваемые статусно-ролевые позиции на образовательном рынке труда, которые требуют меньшей производительности, чем те позиции, которые привлекают мужчин» [4, р. 92, 93]. Исследования показывают общую для международного образовательного пространства тенденцию - чем ниже уровень учебного заведения, тем меньше мужчин занято в штате, чем выше уровень, тем меньше женщин занято в штате. Так, в системе образования занято 158,199 мужчин и 41,133 женщин, из них в вузах работает 86 792 мужчин, а женщин - 13 154, что составляет 54,9% от количества занятых в образовании мужчин и 32,0% от числа женщин соответственно. Тогда как в техникумах и училищах процент мужчин составляет 5,1-7,7%, а женщин 12,2-13,5%.

То есть, большая часть мужчин занята в высших учебных заведениях.

Кроме того, чем ниже уровень школы, тем больше женщин занято в штате, и наоборот, чем выше уровень и коэффициент качества образования школы, тем больше мужчин занято в штате.

Данные цифры демонстрируют вывод, сделанный Джесси Бернард, что женщины занимают менее востребованные и оплачиваемые статусно-ролевые позиции на образовательном рынке труда, то есть те, которые требуют меньшей производительности, чем те позиции, которые привлекают мужчин [Ibidem, р. 94].

Проведенные в 2008 году в Университете Калифорнии исследования Кристен Монро демонстрируют гендерное неравенство статусно-ролевой дистрибуции. Так, в составе профессорско-преподавательского состава университета - женщин в должности доцента всего 31% и только 22% в должности профессора. При этом отмечается проблема дискриминации по половому признаку [5; 6].

Таким образом, исследования показывают, что принцип статусно-ролевой дистрибуции по гендерному признаку играл и играет большую роль в системе образования как нашей страны, так и других стран.

Наблюдается закономерность непосредственной зависимости уровня заработной платы и престижности учебного заведения от процента занятых в его деятельности мужчин и женщин. Чем выше уровень образовательного учреждения в системе образования, тем больший процент занятых в нем мужчин. И наоборот, чем ниже уровень образовательного учреждения, заработной платы, тем выше процент работающих в нем женщин. Кроме того, внутри каждого учебного заведения также существует гендерная асимметрия статусно-ролевой дистрибуции. Как правило, малое количество мужчин, работающих в них, занимают административно руководящие позиции.

Список литературы

1. Рощин С.Ю., Солнцев С.А. Кто преодолевает «стеклянный потолок»: вертикальная гендерная сегрегация в российской экономике: препринт WP4/2006/03. М.: ГУВШЭ, 2006. 52 с.

2. Силласте Г. Гендерная асимметрия в российской системе высшего образования и ее возможные социальные последствия в условиях перехода к рыночной экономике / отв. ред. Г. Силласте. М.: ФА, 2002. Ч. I. Методология и методика социологического исследования. 168 с.

3. Anker R. Theories of Occupational Segregation by Sex: an Overview // International Labor Review. 1997. Vol. 136. № 3. P. 315-339.

4. Bernard J. Academic Women. Pensilvania, 1964. 331 p.

5. Jaschik S. ЇQuiet Desperation? of Academic Women. 2008.

6. Monroe K., Ozyurt S. Gender Equality in Academia: Bad News from the Trenches and some Possible Solutions, Perspectives on Politics. 2008. Vol. 6. Issues 2. Р. 215-233.

Размещено на Allbest.ru