Аксиологические аспекты подходов к анализу конформизма и нонконформизма как социокультурных моделей

Размещено на http://www.allbest.ru/

Аксиологические аспекты подходов к анализу конформизма и нонконформизма как социокультурных моделей

Существует огромное количество различных дефиниций «культуры», затрагивающих самые разнообразные аспекты этого сложного феномена. В данном исследовании мы прибегнем к социологической интерпретации культуры, то есть, будем рассматривать её как систему, ориентированную на комплекс ценностей, норм и образцов поведения, а также ожидаемые модели социальных действий. В данном контексте нас будут интересовать две связанных между собой проблемы: во-первых, демаркация понятий культуры (доминирующей культуры) и контркультуры; во-вторых, сам конфликт ценностно-нормативных систем «доминирующей культуры» и «контркультуры», выраженный через конформистские и нонконформистские тенденции социального поведения в условиях постиндустриального общества. Мы рассмотрим различные интерпретации природы данного конфликта, отталкиваясь от двух подходов к феномену культуры, представленных двумя социологическими традициями - критической и структурно-функциональной. Конформизм и нонконформизм при этом мы будем рассматривать в качестве двух противоположных по направленности универсальных социокультурных моделей.

Традиционно, в рамках структурно-функциональной теории проблема демаркации решается следующим образом - выделяются три формы или уровня культурной интеграции, точкой отсчета при этом является «базовая» или «доминирующая» культура составляющая «культурное ядро» (см.: [3, с. 5-6]). Контркультура, напротив, представляет собой отрицание базовых нормативных установок, доминирующих в обществе. К контркультурным относят социальные группы, «для которых повсеместно признанные национальные традиции и святыни становятся предметом насмешек, осуждения и игнорирования. Их можно определить в таком случае как контркультуру, имея в виду их противостояние национальной культуре, “главного нерва”» [9, с. 254]. Конформизм как тип социального поведения здесь соответствует социально-интегративным функциям культуры, осуществляемым через ценностно-нормативную систему. Нонконформистские типы поведения соответствуют функциям контркультуры, механизму противодействия status quo культуры с целью конструктивного преобразования «главного нерва» доминирующей культуры. Отметим, что контркультура, по сути, представляет собой именно нонконформистское явление, независимо от того, являются ли ее цели лишь деструктивными, или и конструктивными в том числе. «Характеристика контркультурных феноменов позволяет поставить вопрос о неких общесоциологических закономерностях культурных процессов. Противостояние господствующей культуре, рождение новых ценностно-нравственных и практических жизненных установок рассматриваются в современной философии культуры как процесс, периодически воспроизводимый в мировой истории» [8, с. 5]. Ядро доминирующей культуры и ядро контркультуры в данном случае выступают в роли ценностно-нормативных оппозиций, определяющих две противоречащие друг другу стратегические линии. Возникновение ситуации противостояния вызывается в первую очередь кризисом ценностно-нормативной системы общества. Возникновение контркультуры как нонконформистской тенденции социального поведения обусловлено сбоем механизмов социальной интеграции и инкультурации.

Отсюда следует общая аксиологическая посылка структурно-функциональной теории, предполагающая, скорее, позитивное отношение к конформизму и негативное к нонконформизму (что наиболее ярко выражено в работах Т. Парсонса, рассматривающего нестабильность социальной системы в качестве ее дисфункции). Конформность в отношении доминирующей ценностно-нормативной системы рассматривается как «нормальное» положение вещей. Такая лояльность по отношению к status quo рассматривается в работах Парсонса как естественное состояние: если сам индивид сформирован культурой, то и его конформность обеспечена добровольным принятием ценностно-культурных оснований общества (см.: [6, с. 334]). Более того, лояльность общественным установлениям имеет, таким образом, и моральную подоплеку. Однако такой подход некоторые социологи и философы считают слишком формальным и неспособным решать актуальные задачи социальных наук, вызванные трансформацией индустриального общества эпохи «модерна» в постиндустриальное общество эпохи постмодерна. В частности, речь идет о представителях франкфуртской социологической школы, или критической теории.

В контексте критической теории феномен культуры, а соответственно, конформизм и нонконформизм подвергаются анализу на несколько ином уровне, при этом меняется и сама терминология. В данном случае мы вынуждены обратиться к феномену «массовой культуры». Сам термин был введен М. Хоркхаймером в 40-х годах XX века. Под «массовой культурой» теоретики франкфуртской школы понимают специфическую форму культурного производства массового общества как совокупности техник и средств идеологической манипуляции крупными социальными образованиями. К проблематике массовой культуры обращались многие известные философы уже с начала XX в., среди них можно выделить О. Шпенглера, Х. Ортега-иГассета, К. Ясперса, П. Сорокина и т.д., но, по сравнению с неомарксистски ориентированными авторами, они куда менее радикальны в своей критике. Общим моментом для большинства исследователей массовой культуры является указание на стандартизированную форму производства культурных элементов, культурных образцов. Массовая культура предполагает универсализацию культурного и социального опыта для человека-массы, стандартизации системы ценностно-нормативных ориентаций. При этом массовая культура не предполагает опоры на персонализированный опыт и не связанный с традиционными формами социализации.

С точки зрения критической теории, культура общества потребления не столько стандартизирует варианты возможного выбора, сколько агрессивно навязывает определенные ценности: «Машиной для показа желания служит массовая культура: вот кто должен вас интересовать, говорит она, словно догадываясь, что люди неспособны сами найти, кого им желать» [2, с. 176]. Такая масштабная стандартизация производства культурных элементов обусловлена становлением постиндустриального общества. Феномен массовой культуры, с одной стороны, есть необходимое условие для функционирования новой экономической модели, с другой - сам такую модель порождает. У критиков данного явления массовая культура зачастую ассоциируется с социальным отчуждением в силу характерного принципа унификации и анонимности. Впрочем, степень этого отчуждения является предметом полемики.

Тотальная социокультурная трансформация современного индустриального общества и рождение постиндустриального способствовали возникновению массовой культуры как новой актуальной формы инкультурации. Новизна сегодняшней ситуации заключается в сглаживании антагонизма между культурой и социальной действительностью путем отторжения оппозиционных, чуждых и трансцендентных элементов в высокой культуре, благодаря которым она создавала иное измерение реальности. Ликвидация двухмерной культуры происходит не посредством отрицания и отбрасывания «культурных ценностей», но с помощью их полного встраивания в утвердившийся порядок массового воспроизводства и демонстрации.

Наиболее явно негативная сторона сложившейся ситуации обнаруживается в области искусства, где наиболее сильна односторонняя тенденция к развлечению («отрицанию скуки»): «Сфера развлекательности, давно включенная в планы производства, представляет собой господство этого момента искусства над всеми остальными его феноменами» [1, с. 365]. Т. Адорно противопоставляет массовому искусству искусство авангарда, то есть модернистское, элитарное. Авангард (как и контркультура), по сути, является феноменом нонконформным, то есть в самом его основании лежит требование отрицания уже существующего и попытка выхода за имеющиеся границы. Конфликт между массовой культурой и контркультурой в таком контексте оказывается перманентным по сути и обуславливается нонконформистским требованием радикального отрицания. Впрочем, Адорно настроен наиболее пессимистично, в отличие от многих коллег по «критическому цеху», нацеленных на преодоление отчуждения. Еще один оппонент общества потребления и неомарксист Ги Дебор описывал современное ему общество через такой термин, как «общество спектакля»: «Спектакль - это идеология par excellence, так как во всей своей полноте он проявляет и очерчивает сущность всех идеологических систем, заключающуюся в оскудении, подчинении и отрицании реальной жизни. Материально спектакль является “выражением разделения и отчуждения между людьми”» [4, с. 112]. Показательно в данном случае противопоставление спектакля некоей «реальной жизни» (иногда «реальным интересам», «здоровой социальности»), к которому часто бывают склонны марксистски ориентированные авторы.

Например, Маркузе рассуждает о реальных потребностях, противопоставляя им ложные, то есть «те, которые навязываются индивиду особыми социальными интересами в процессе его подавления: это потребности, закрепляющие тягостный труд, агрессивность, нищету и несправедливость» [5, с. 6]. Изменение же принципов производства новых эстетических объектов рассматривается как профилактика «...против тех “ложных потребностей”, которые являются опорой принципа производительности» [7, с. 108].

Итак, мы можем наблюдать прямо противоположные подходы к анализу ценностно-культурных оснований конформизма и нонконформизма в контексте структурно-функциональной и критической теорий. Такое разночтение объясняется двумя факторами: во-первых, противоположными морально-аксиологическими предпосылками; во-вторых, двойственностью самого феномена социальной конформности, имеющего как позитивные, так и негативные свойства. В структурно-функциональной теории высокая социальная конформность рассматривается как базовое условие социального порядка, без которого существование общества оказывается под вопросом, а нонконформизм есть опасная для общества системная дисфункция. Индивидуальная стратегия конформного поведения здесь следует тенденции к сохранению, поддержанию и воспроизводству социального порядка в противовес девиантным нонконформным тенденциям. В критической теории конформизм представляется лишь следствием технологий производства массового сознания посредством практик манипуляции и суггестии, имеющихся в арсенале репрессивного неолиберального постиндустриального общества. Ценностнокультурными основаниями нонконформизма выступают осмысленные в неомарксистском ключе идеи освобождения как преодоления «отчуждения» и «революции сознания» (ставшие впоследствии фундаментом контркультуры 70-х годов XX в.). Индивидуальная стратегия конформного поведения в этом случае является иррациональным и неосознанным «подражанием», нонконформизм - разумной альтернативой.

социальный поведение культура

Список литературы

социальный поведение культура

1.Адорно Т. Эстетическая теория. М.: Республика, 2001. 527 с.

2.Барт Р. Фрагменты речи влюбленного. М.: Ad Marginem, 1999. 431 c.

3.Беляев И. А., Беляева Н. А. Культура, субкультура, контркультура // Духовность и государственность: сборник научных статей / под ред. И. А. Беляева. Оренбург: Филиал УрАГС в г. Оренбурге, 2002. Вып. 3. С. 5-18.

4.Дебор Г. Общество спектакля. М.: Опустошитель, 2011. 178 с.

5.Маркузе Г. Одномерный человек. М.: REFL-book, 1994. 368 с.

6.Парсонс Т. О социальных системах. М.: Академический Проект, 2002. 832 с.

7.Полякова А. Ю. Альтернатива репрессивной культуре // Ученые записки Таврического национального университета им. В. И. Вернадского. 2010. Т. 23. № 2 (62). С. 106-112.

Размещено на Allbest.ru