Особенности брачных, семейных и миграционных намерений современной молодежи российского Кавказа

Размещено на http://www.allbest.ru/

Особенности брачных, семейных и миграционных намерений современной молодежи российского Кавказа

Сигарева Евгения Петровна

Сивоплясова Светлана Юрьевна

Муртузалиев Сергей Ибрагимович

Сигарева Евгения Петровна

кандидат экономических наук

руководитель Отдела воспроизводства населения и демографической политики, Институт социально-политических исследований Российской академии наук

119333, Россия, г. Москва, ул. Фотиевой, 6/1, оф. 201

Сивоплясова Светлана Юрьевна

кандидат экономических наук

доцент, ведущий научный сотрудник, Институт социально-политических исследований Российской академии наук; доцент кафедры "Информационные технологии в экономике и менеджменте", Московский авиационный институт (национальный исследовательский университет) (МАИ)

119333, Россия, г. Москва, ул. Фотиевой, 6/1, оф. 201

Муртузалиев Сергей Ибрагимович

доктор исторических наук

профессор, ведущий научный сотрудник, Институт всеобщей истории Российской академии наук

119334, Россия, г. Москва, ул. Ленинский Проспект, 32-А

Аннотация

Российский Кавказ всегда отличался сравнительно более благоприятными демографическими показателями. Однако трансформация репродуктивного и миграционного поведения в новых условиях произошла и в пределах этого региона. Проведенное исследование призвано выявить культурные и ментальные особенности, влияющие на демографические параметры субъектов Северо-Кавказского федерального округа (СКФО). Предметом исследования являются матримониальные, семейные и миграционные намерения современной молодежи Северного Кавказа. В ходе исследования особое внимание было уделено сопоставлению брачных, репродуктивных и миграционных установок молодых людей, проживающих в субъектах СКФО, с общероссийскими данными. В рамках настоящего исследования был проведен опрос студентов высших учебных заведений в городах Махачкале, Кизляре и Карачаевске. Данный опрос является частью более масштабного исследования, проведенного в 16 городах Российской Федерации. Опрос проводился в форме анкетирования в 2016 гг. Объем анализируемой в статье выборки составляет 291 анкет. Результаты исследования показывают, что молодежь Северного Кавказа по сравнению с молодыми людьми остальных регионов России выбирает более ранний возраст вступления в брак и рождения первого ребенка. Демонстрирует ориентацию на более многодетную модель семьи. Современная молодежь Северо-Кавказских республик в целом нейтрально относится к межнациональным бракам. Анализируя миграционные намерения молодых людей было отмечено «повышенное чувство патриотизма»: в качестве территории приложения профессиональных знаний, создания семьи и места проживания детей они чаще, чем молодежь других регионов страны, выбирают Россию.

Ключевые слова: семья, брачные установки, миграционные намерения, репродуктивные намерения, трансформация, межнациональные браки, молодежь, регионы Северного Кавказа, опрос, анкетирование

репродуктивный миграционный молодежь кавказский

Sigareva Evgeniya Petrovna

PhD in Economics

Head of the department of Reproduction of Population and Demographic Policy, Institute of Socio-Political Research of the Russian Academy of Sciences

119333, Russia, g. Moscow, ul. Fotievoi, 6/1, of. 201

sigarevae@mail.ru

Sivoplyasova Svetlana Yur'evna

PhD in Economics

Leading Scientific Associate, Institute of Socio-Political Research of the Russian Academy of Sciences; Docent, the department of Information Technologies in Economics and Management, Moscow Aviation Institute (National Research University)

119333, Russia, g. Moscow, ul. Fotievoi, 6/1, of. 201

svetlankamos84@rambler.ru

Murtuzaliev Sergei Ibragimovich

Doctor of History

Leading Scientific Associate, Institute of World History of the Russian Academy of Sciences

119334, Russia, g. Moscow, ul. Leninskii Prospekt, 32-A

msihistory2000@yandex.ru

Abstract

Russian Caucasus was always notable for its relatively favorable demographic rates. However, the transformation of reproductive and migration behavior under the new circumstances affected this region as well. The conducted research is called to determine the cultural and mental peculiarities that influence the demographic parameters of the subjects of North Caucasian Federal District. The matrimonial, family and migration intentions of modern youth of North Caucasus is the subject of this work. Special attention is given to comparison of the matrimonial, reproductive and migrations orientations of young people that reside in the subjects of North Caucasian Federal District with the nationwide statistics. The university students from the cities Makhachkala, Kizlyar and Karachayevsk participated in the survey. This survey was a part of a more large-scale study that involves 16 cities of the Russian Federation. The volume of the analyzed in the article selection contains 291 questionnaires. The results demonstrate that the youth of North Caucasus unlike young people from other Russian regions, enter the marriage and have their first child at a much earlier age, as well as oriented towards multiple children family. Modern youth of the North Caucasian republics overall shows neutral attitude towards the interethnic marriages. Analyzing the migration intentions of young people, the authors note the “elevated sense of patriotism”: as the territory for application of professional knowledge and creation of family, they choose Russia more often than the youth from other Russian regions.

Keywords:

youth, intermarriage, transformation, reproductive intentions, migration intentions, marriage attitude, family, regions of the North Caucasus, survey, questionnaire

Введение

Российский Кавказ всегда отличался сравнительно более благоприятными демографическими показателями в силу сохранения традиций многодетности. Однако трансформация репродуктивного и миграционного поведения в новых условиях произошла и в пределах этого региона.

Общие для мира и России процессы снижения рождаемости, повышения мобильности, стали наблюдаться и в республиках Северного Кавказа, ломая тем самым традиционные «режимы» воспроизводства населения. Вместе с тем этот регион продолжает отличаться более благоприятными характерными свойствами репродуктивного и миграционного поведения, способствующими сохранению и развитию демографического потенциала.

Так на 1 января 2016 г. численность населения Республики Дагестан составляла 3015,6 тыс. человек, а Карачаево-Черкесской Республики - 467,8 тыс. человек. Средний возраст населения Карачаево-Черкесской Республики более чем на 5 лет выше, чем в Республике Дагестан (36,9 лет против 31,5 лет). По уровню общего коэффициента рождаемости в 2015 г. Республика Дагестан была на 5 месте в целом по России (18,2‰), а Карачаево-Черкесская Республика - на 57 месте (12,4‰). Суммарный коэффициент рождаемости в Республике Дагестан в 2014 г. составлял 2,077, а в Карачаево-Черкесской Республике он достигал лишь 1,650. И, если в Республике Дагестан число абортов на 1000 женщин репродуктивного возраста последовательно снижалось в последние годы и достигло минимального значения среди субъектов России (8‰), то в Карачаево-Черкессии этот показатель колеблется, хотя и является достаточно низким (13‰). При этом по уровню миграционного оттока населения эти два субъекта Северо-Кавказского федерального округа (СКФО) были примерно равны и делили соседние позиции в рейтинге (минус 4,68‰ и минус 5,41‰).

Все это свидетельствует о том, что не только Северно-Кавказкий регион в целом обладает культурными и ментальными особенностями, влияющими на демографические параметры, но и внутри него существуют различия, определяющие перспективы демографических трендов. Проведенный социологический опрос позволяет заметить эти различия.

Обзор литературы. Регионы Северного Кавказа всегда отличались по показателям социально-экономического развития от других субъектов Российской Федерации. Данный факт во многом и обусловил повышенный интерес ученых к изучению различных аспектов жизни общества этого макрорегиона.

В субъектах Северо-Кавказского федерального округа, в особенности национальных республиках, входящих в его состав, проводились многочисленные исследования, направленные на выявление специфики семейных, брачных, религиозных отношений и миграционных намерений населения, чаще всего - молодежи.

Так, например, исследования, проведенные И. Костериной в 2010-2016 гг., выявили тот факт, что исконные традиции семейной жизни и заключения брака претерпевают существенные изменения под воздействием урбанизации, распространения средств массовой информации и зарубежных фильмов. В связи с этим в современной молодежной среде прагматизм начинает соседствовать с романтизмом, традиционные практики и ритуалы сосуществовать с европейскими, многожёнство с моногамией и т.д. [1].

Исследование, проведенное учеными РАНХиГС в 2015 г., о возрасте матерей при рождении очередного ребенка в Республике Дагестан выявило, что в данном регионе женщины рожают первого ребенка в более раннем возрасте, чем в целом по стране. При этом, возраст отца при рождении первого ребенка превышает возраст матери не более, чем на три года. То есть первые дети в Дагестане рождаются у молодых родителей, которые, как показало исследование, стремятся к нуклеаризации [2].

Опрос, проведённый пражским информационным агентством «Medium Orient» в 2017 г., касался широко круга вопросов. Один из них - о роли религии в жизни людей. Результаты опроса показали, что для подавляющего большинства населения Северо-Кавказских республик религия играет значительную роль.

Кроме того, в рамках данного опроса исследователи постарались выявить миграционные намерения респондентов. Результаты исследования оказались в целом сопоставимы с результатами нашего опроса: большинство респондентов хотя и хотели бы покинуть регион, однако за пределы России выезжать не намерены [3].

Гасанов Г.Г. в своем исследовании акцентировал внимание на проблеме политического сознания молодежи Республики Дагестан. Однако, вместе с этим, в данном исследовании были затронуты вопросы семьи и брака. По данным опроса, проведённого в начале 2000-х гг., молодёжь Дагестана практически однозначно высказывалась о нежелательности межэтнических браков [4]. Представленные результаты сильно отличаются от полученных нами в более поздний период. Это свидетельствует о серьёзной трансформации представлений молодёжи Северного Кавказа о значимых событиях их жизни.

Проблема планирования семьи и брака, а также формирования миграционных намерений молодежи широко исследуется иностранными учёными. При этом, следует отметить, что региональный аспект данных проблем практически не анализируется.

Так, Laura Cavalli и Alessandro Rosina в своём исследовании выявили, что низкая детность в итальянских семьях обусловлена желанием женщин построить карьеру и обрести финансовую независимость [5]. Tarek Tawfik Amin анализировал репродуктивные планы женщин в Египте. В ходе исследования было доказано, что среднее число рожденных египтянками детей выше, чем идеальное число детей по мнению респондентов [6].

Миграционные намерения студенческой молодежи иностранных государств зачастую анализируются в зависимости от получаемой профессии. Так, Pishoy Gouda, Kevin Kitt, David S Evans, Deirdre Goggin, Deirdre McGrath, Jason Last, Martina Hennessy, Richard Arnett, Siun O'Flynn, Fidelma Dunne и Diarmuid O'Donovan в своем исследовании анализируют проблему «утечки умов» из Ирландии в контексте миграции студентов-медиков. Было выявлено, что большая доля студентов, обучающихся по медицинским специальностям, планируют трудоустройство за рубежом, что создаёт серьёзные угрозы для развития системы здравоохранения в стране [7].

Nipun Lakshitha de Silva, Keshinie Samarasekara, Chaturaka Rodrigo, Lasitha Samarakoon, Sumadhya Deepika Fernando и Senaka Rajapakse проанализировали миграционные намерения студентов-медиков в Шри Ланке. Было выявлено, что около четверти опрошенных ещё на этапе обучения приняли решение о трудовой эмиграции из страны и ещё треть не были уверены в своём решении. Учитывая то, что высшее образование в стране молодёжь получает бесплатно, эмиграция дипломированных врачей негативно скажется не только на системе здравоохранения, но и на бюджетный сфере [8].

Таким образом, проблема формирования брачных, семейных и миграционных намерений молодёжи является весьма актуальной. Её изучение позволит спрогнозировать возможные варианты социально-демографического развития государств, выявить и обосновать направления социально-демографической политики стран.

Материалы и методы

репродуктивный миграционный молодежь кавказский

В рамках исследования брачных, семейных и миграционных намерений молодого образованного поколения Северного Кавказа в 2016 г. был проведен опрос в форме анкетирования в Республике Дагестан и Карачаево-Черкесской Республике, то есть, в самом крупном и самом маленьком в численном отношении субъектах Северо-Кавказского федерального округа.

В опросе приняли участие студенты высших учебных заведений городов Махачкалы, Карачаевска и Кизляра (n=291). Данный опрос осуществлялся в рамках более широкого анкетирования в 16 городах России, среди которых Москва, Серпухов, Муром, Ханты-Мансийск, Ставрополь, Буденновск, Улан-Удэ, Вологда, Йошкар-Ола, Севастополь, Белгород, Владивосток, Уфа (n=1674), что дает возможность сравнить полученные данные и выявить специфику намерений молодежи республик Северного Кавказа в отношении ряда перспектив демографических показателей.

Результаты исследования

Важным процессом современности в области создания семьи и реализации репродуктивных планов становится «отдаление» событий вступления в брачные отношения и рождение детей. Так, еще менее полвека назад 60-75% невест вступали в брак до наступления 25 летнего возраста.[1] В настоящее время 60% невест выходят замуж после 25 лет. Этот процесс еще ранее коснулся и мужского населения.

Как показал опрос, процесс увеличения возраста вступления в брачные отношения коснулся и регионов, которые традиционно отличались формированием наиболее молодых семей. Так, например, в анкете был задан вопрос о наиболее благоприятном возрасте вступления в брачные отношения (рис 1).

Рис. 1. Распределение ответов на вопрос «В каком возрасте, по Вашему мнению, лучше вступать в брак?», %[2]

Как видно из графика наиболее предпочтительным возрастом вступления в брак молодежь в регионах российского Кавказа, как и в других регионах страны, назвала период 21-25 лет. Однако доля респондентов, которые отметили предпочтение более ранних браков (до 20 лет), на российском Кавказе почти в 2 раза больше, чем в остальных регионах страны. Это свидетельствует, что потенциал ранних браков сохраняется в представлениях молодежи, главным образом, в южных регионах России.

Существенным отличием представлений в семейно-брачной сфере молодежи Северного Кавказа от молодежи других регионов России является вопрос о добрачном совместном проживании, о чем свидетельствуют результаты нашего анкетирования (рис. 2). Если в совокупности молодежи всех исследуемых городов, наиболее лояльно к совместной жизни вне зарегистрированного брака, то есть «допустимом в любом случае», относятся примерно, каждый четвертый респондент, то среди северокавказских студентов такой ответ выбрал лишь каждый 7-8 респондент.

Рис. 2. Распределение ответов на вопрос «Как Вы относитесь к совместной жизни вне зарегистрированного брака?», %

Отметим также, что доля наиболее лояльных к нерегистрируемому совместному проживанию представителей северокавказской молодежи в обследованных городах была, примерно, одинаковой, что свидетельствует о формировании определенной части населения, для которой официально зарегистрированный брачный союз не является обязательным даже на территории, отличающейся наиболее стабильным традиционным укладом семейно-брачной сферы. Пробное добрачное совместное проживание часто реализуется в качестве «пробного брака», имеющего цель понять и оценить возможности «совместимости» привычек, характеров в быту. Однако в значительной степени рождение совместного ребенка существенно влияет на статус такой семьи. И в этом случае такая семья стремится к оформлению официального брака. Поэтому в ответах респондентов «рождение ребенка» становится критическим моментом, после которого лояльность к брачному союзу, неоформленному официально, резко снижается. Так, более 50% респондентов во всех городах нашего исследования посчитали возможным незарегистрированный брак, но лишь до рождения ребенка. Тот факт, что среди северокавказской молодежи лишь каждый шестой респондент согласен с такой ситуацией, еще раз подтверждает специфику семейно-брачных отношений этого региона. Более того, в общей совокупности молодежи лишь 26% не приемлют «сожительство», тогда как в совокупности северокавказской молодежи считают совершенно недопустимым совместное проживание вне официального брака почти 70%. Устойчивость такого мнения среди респондентов Северного Кавказа доказывается тем, что показатели удельного веса респондентов, не признающих неофициальные семейные отношения, примерно одинаковы: в Махачкале - 66%, в Карачаевске - 73%, в Кизляре - 70%, что составляет абсолютное большинство.

Напротив, существующий стереотип о приверженности народов, характеризующихся традиционным семейно-брачным поведением, к моноэтническим бракам, «разрушается» при анализе результатов нашего опроса. Как оказалось, современная молодежь Северного Кавказа относительно более благосклонно относится к образованию брачного союза между представителями разных национальностей. На рис. 3 заметно, что «нейтрально» относятся к возможности заключения межэтнических браков более половины всех опрошенных молодых людей (55,5%), тогда как на Северном Кавказе этот показатель достигает 44,8%. Негативное отношение к межнациональным брачным союзам высказали 7,6% респондентов, проживающих в исследованных республиках, в целом же отрицательное мнение по отношению к такому браку имели почти вдвое больше опрошенных - 14,1%.

Рис. 3. Распределение ответов на вопрос «Как Вы относитесь к межнациональным бракам?», %

Среди молодежи российского Кавказа преобладают положительные оценки межэтнических браков. Так, 47,6% выразили одобрение межэтническим брачным союзам, тогда как в среднем у российской молодежи таких насчитывалось лишь 30,4%. В итоге получается, что, если в целом среди молодежи преобладает нейтральное отношение к межнациональным брачным союзам, то в среде молодежи российского Кавказа - положительное. Особенную «комплиментарность» в отношении межэтнических семейных связей высказали в городах Махачкале и Кизляре, где 66,3% и 63%, соответственно, указали на позитивное отношение к таким бракам. А вот в Карачаевске межнациональные браки вызывают в большинстве случаев (73%) нейтральную позицию. Очевидно, это связано с особенностями этнической структуры Республики Дагестан, которая отличается многовековым бьльшим разнообразием, чем соседние регионы.

Кроме того, на Северном Кавказе пока сохраняется, хотя постепенно и трансформируется, потенциал относительно ранней рождаемости, в отличие от иных территорий, о чем свидетельствуют результаты опроса, проиллюстрированные на рис. 4.

Рис. 4. Распределение ответа на вопрос «Какой возраст, на Ваш взгляд, наиболее благоприятен для рождения первого ребенка» %

Если в среднем по России доля респондентов, предпочитающих родить первого ребенка до 25 лет, составляет 65,1%, то среди молодежи Северного Кавказа она увеличивается до 80,5%. То есть, четверо из каждых пяти респондентов наиболее благоприятным возрастом для рождения первого ребенка считает период до 25 лет, в среднем по стране таких насчитывается 65,1 %. Соответственно меньше на Северном Кавказе, в отличие от других регионов, тех, кто в качестве благоприятного возраста для рождения первенца выбирают более старшие возраста: от 26 до 30 лет - 16,7% против 25,4%, старше 31 года - 1 % против 2,7 %. Причем, наиболее благоприятным возрастом для рождения первого ребенка в отдельных исследуемых городах Северного Кавказа заключенном в пределах 21-25 лет, считают подавляющее число опрошенных: в Махачкале - 68,8 %, в Карачаевске - 73,0 %, в Кизляре - 69,2 %. Все это обусловливает более благоприятную перспективу рождаемости и репродуктивных планов населения Северного Кавказа.

Важной особенностью воспроизводственного потенциала республик Северного Кавказа в целом и Республики Дагестан и Карачаево-Черкесской Республики, в частности, является традиционная многодетность, которая в современный период претерпевает своеобразную трансформацию, связанную со снижением числа планируемых детей, как и в российском обществе в целом. Вместе с тем, отметим принципиальное отличие репродуктивных намерений молодежи Северного Кавказа от репродуктивных намерений российской молодежи в целом (рис. 5). Если взять за критерий минимальный показатель числа детей или суммарный коэффициент рождаемости, необходимый для простого воспроизводства следующего поколения, составляющий более 2 детей, то мы увидим, что репродуктивные планы современной молодежи Северного Кавказа удовлетворяют этому критерию почти тотально. Тогда как в среднем по России молодежь в своих репродуктивных установках не соответствует необходимому уровню детности.

Рис. 5. Распределение ответов на вопрос «Сколько детей Вы собираетесь иметь?», %

Если среди молодежи всей совокупности опрошенных лишь 1/3 намерена иметь трех и более детей, то среди северокавказских респондентов многодетными собираются стать более 75%. Вместе с тем, и внутри регионов существует дифференциация репродуктивных планов у молодежи. Особенно выразительно «многодетные» намерения отмечены в небольших по численности населения городах. Если в Махачкале - одном из наиболее крупных городов Северного Кавказа - желающих стать многодетными родителями оказалось более 63%, то в Карачаевске таких было 77%, а в Кизляре - почти 84%.

Миграционные намерения молодежи российского Кавказа оценивались при помощи ряда вопросов анкеты: «Где Вы собираетесь (планируете) реализовывать (применять) полученные профессиональные данные?», «Где бы Вы хотели создать семью?» и «Где бы Вы хотели, чтобы жили Ваши дети?». Результаты опроса свидетельствуют, что, в общем, молодые люди Северо-Кавказского региона несколько в большей степени ориентированы на работу в России и странах СНГ, чем иные респонденты (рис.6).

Рис. 6. Распределение ответов на вопрос «Где Вы собираетесь (планируете) реализовывать (применять) полученные профессиональные знания?», %

Так, суммарно более 55% опрошенных в Республике Дагестан и Карачаево-Черкесской Республике намерены трудиться и в Российской Федерации, и в странах СНГ. У всей совокупности молодых респондентов этот показатель достигает лишь 45%. Если рассматривать более детально, то окажется, что трудовую деятельность «только в России» предпочитают почти 50% северокавказской молодежи, что значительно ниже, чем аналогичный показатель, рассчитанный для всех опрошенных молодых людей - 38%.

Опрос также показал, что в планах как северокавказской молодежи, так и других молодых респондентов, присутствует малозначимая ориентация на отъезд из России и стран СНГ с целью работать по профессии. Трудоустроиться только за пределами России и стран СНГ намерена мизерная часть опрошенных: 1,6% среди северокавказской молодежи и 1,8% из всей совокупности респондентов.

В то же время, нельзя не заметить, что в совокупности молодых респондентов кроме значительной части «патриотично» настроенной молодежи, присутствует иная группа, примерно равная по численности первой, которую можно охарактеризовать как группа «прагматиков». Это респонденты, которые на вопрос о предполагаемом месте работы выбрали ответ: «не важно, зависит от того, где будут приемлемые условия». Причем, из результатов опроса видно, что такая группа численно преобладает во всей совокупности (53%) и является значительной (43%) среди северокавказской молодежи. Это означает, что, в принципе, молодежь на Северном Кавказе, как и в других регионах России, распределена в две основные группы: «патриотов» и «прагматиков». Первые - это те, которые не стремятся выехать в поисках приложения своих профессиональных знаний за пределы России, вторые - это те, у которых миграционные намерения будут обосновываться в зависимости от предлагаемых возможностей трудоустройства. Последняя группа в случае, если в России условия профессиональной реализации и трудоустройства станут хуже, чем в других государствах мира, может сформировать поток эмигрирующих молодых людей.

В отношении вопроса о месте создания семьи российская молодежь также разделилась на две примерно паритетные группы и две группы с маловыраженными значениями (рис. 7). Среди респондентов всех исследуемых городов России группа молодежи, в намерения которой входят создание семьи только на территории России, составляет почти 47%, а среди северокавказской молодежи эти респонденты достигают уже 63%. В странах старого зарубежья хотели бы создать семью лишь 4,5% всей совокупности респондентов. Среди северокавказской молодежи таких насчитывается еще меньше - всего 1,8%. При анализе данного распределения следует отметить относительно большую «патриотичность» планов в создании семьи по сравнению с большей «прагматичностью» молодых людей из других регионов России. Решение о создание семьи будет зависеть от «приемлемых условий», а не от территории у 31% северокавказских респондентов и у 42%опрошенных во всех исследуемых регионах.

Рис. 7. Распределение ответов на вопрос «Где бы Вы хотели создать семью?», %

Вместе с тем, внутри группы северокавказской молодежи также наблюдается дифференциация мнений о территории, где хотелось бы создать семью. Наибольшая группа, составляющая почти 70%, желающая найти супруга (супругу) только в пределах России, наблюдается у молодежи Кизляра, а наименьшая (56%) - у молодежи Карачаевска. Это свидетельствует, что особенности миграционных намерений молодежи на российском Кавказе имеются не только по отношению к молодежи других регионов. Миграционные планы молодого поколения дифференцированы и во внутри региональном измерении.

Этот вывод подтверждается и в случае изучения ответов на вопрос о желаемом месте жительства будущих детей респондентов (рис. 8). Так, судьбу эмигранта для своих детей «планируют» 9% молодежи всех исследуемых городов, а в Северо-Кавказском регионе это число достигает лишь 3%. Напротив, число респондентов, которые хотели бы, чтобы дети жили только в России, среди молодежи Северного Кавказа достигает 52%, тогда как среди всего исследуемого молодого поколения - 35%. В данном случае, как и в предыдущем, «патриотизм» северокавказской молодежи преобладает над «прагматизмом» респондентов из других регионов.

Рис. 8. Распределение ответов на вопрос «Где бы Вы хотели, чтобы жили Ваши дети?», %

Внутригрупповая дифференциация намерений северокавказской молодежи в отношении места проживания будущих детей респондентов также присутствует в результатах анкетного опроса. Наибольшее число молодых людей, желающих, чтобы их дети проживали только в России, отмечено в Кизляре и составляет 60%. Напротив, наименьшее число респондентов, планирующих проживание для своих детей только на территории России, наблюдается в Карачаевске и составляет 45%. В целом можно сказать, что в своих миграционных представлениях молодежь Карачаево-Черкесской Республики больше «тяготеет» к представлениям молодежи из других регионов России, чем к мнению своих региональных соседей.

Заключение и обсуждение

Несмотря на особую ситуацию с воспроизводственными и миграционными процессами в республиках российского Кавказа, его молодежь подвергается влиянию современных факторов, которые способствуют трансформации брачных, семейных и миграционных намерений. Исследование зафиксировало, что глобальные тренды, характеризующие увеличение возраста вступления в брак, добрачное сожительство, позднюю рождаемость, малодетность и миграционную мобильность, можно наблюдать и в ответах молодежи республик Северного Кавказа. Однако сравнительный анализ с ответами молодого поколения в других регионах России свидетельствует, что разрушение «традиционных» ценностей в сфере семьи, репродуктивном и миграционном поведении здесь происходит медленнее.

Специфика молодежи российского Кавказа особенно выражена в отношении добрачных связей, на недопустимость которых указало абсолютное большинство (70%), тогда как в среднем по России это мнение было высказано лишь 1/4 респондентов. Кроме того, северокавказская молодежь устойчиво стремится к более многодетным семьям, чем молодежь в других регионах страны. Миграционные намерения молодежи республик Северного Кавказа сравнительно более «патриотичны», чем в целом по российским респондентам. Желание жить, работать, создавать семью и растить детей в пределах границ России в группе респондентов республик Северного Кавказа выражено сильнее, чем у респондентов в других регионах. Эти и другие индикаторы исследования подтверждают специфическую ментальность молодых людей республик российского Кавказа в отношении брачного, репродуктивного и миграционного поведения.

Библиография

1. Костерина И. Лоскутное одеяло кавказской любви // oDR Russia and beyond. URL: https://www.opendemocracy.net/od-russia/irina-kosterina/kavkazskaya-lyubov (дата обращения: 30.04.2018).

2. Казенин К.И., Козлов В.А.. Возраст материнства в Дагестане: значимость этнического фактора в условиях модернизации // Народонаселение. 2017.-№1.-С. 46-58.

3. Шевченко К., Текушев И. Опрос в Дагестане: более половины жителей республики стали жить хуже и утратили доверие к властям // Caucasus Times. URL: http://caucasustimes.com/ru/opros-v-dagestane-bolee-poloviny-zhitelej-respubliki-stali-zhit-huzhe-i-utratili-doverie-k-vlastjam/ (дата обращения: 30.04.2018).

4. Гасанов Г.Г. Традиции и обычаи как положительные факторы в процессе формирования политического сознания молодёжи Дагестана // Этносоциум и межнациональная культура. 2010. № 6. C. 38-45.

5. Laura Cavalli, Alessandro Rosina. Why not having a(nother) child? An analysis of Italian couples' reproductive intentions // Paper Draft, Chaire Quetelet 2009 Politiques de population en Europe et en Amйrique du Nord. P. 1-15. URL: https://www.academia.edu/19726606/An_Analysis_of_Reproductive_Intentions_of_Italians_Couples (Дата обращения: 09.05.2018).

6. Tarek Tawfik Amin. Trend and Pattern of Use and Barriers toFamily Planning in Egypt // International Public Health Forum. 2014. Vol.1 No.4. P. 23-30.

7. Pishoy Gouda, Kevin Kitt, David S Evans, Deirdre Goggin, Deirdre McGrath, Jason Last, Martina Hennessy, Richard Arnett, Siun O'Flynn, Fidelma Dunne and Diarmuid O'Donovan. Ireland's medical brain drain: migration intentions of Irish medical students // Human Resources for Health. 2015. 13:11. DOI:10.1186/s12960-015-0003-9

8. Nipun Lakshitha de Silva, Keshinie Samarasekara, Chaturaka Rodrigo, Lasitha Samarakoon, Sumadhya Deepika Fernando and Senaka Rajapakse. Why do doctors emigrate from Sri Lanka? A survey of medical undergraduates and new graduates // BMC Research Notes. 2014. 7:918. URL: http://www.biomedcentral.com/1756-0500/7/918 (Дата обращения: 10.05.2018).

Размещено на Allbest.ru