О некоторых аспектах социокультурных предпочтений студентов российских вузов

Размещено на http://www.allbest.ru/

О некоторых аспектах социокультурных предпочтений студентов российских вузов

Красильщиков Василий Вячеславович

кандидат физико-математических наук

доцент, кафедра гуманитарных и естественнонаучных дисциплин, Владимирский филиал Российского университета кооперации

Аннотация

Работа посвящена выявлению некоторых доминирующих позиций российской студенческой молодежи в определении предпочтительного социокультурного облика России. Объектом нашего исследования является российская вузовская молодежь в возрасте от 17 до 35 лет, состоящая в тематических группах вузов в социальной сети “ВКонтакте”. В исследовании принял участие 2701 человек в возрасте от 17 до 35 лет. Из них 830 мужчин и 1871 женщина. Средний возраст респондентов в Москве составил 20.17 года, в регионах -- 20.06 года. В связи с неравномерностью распространения молодежных идеалов и их противоречивостью в поликультурном российском обществе описание предпочтительного социокультурного облика России особенно актуально. Сбор информации осуществлялся с марта по май 2017 года разработанным автором методом электронного опроса участников тематических групп в социальной сети -- SN-опроса, на примере групп российских вузов из 20 субъектов Российской Федерации в социальной сети “ВКонтакте”. Тип выборки -- квотная, основание для выделения квоты -- род занятий и возраст. Анализ первичных данных проводился с помощью статистических и математических методов. Предложенный подход позволил установить, что социокультурные предпочтения российской студенческой молодежи ориентированы на рыночные отношения и демократию. Однако, существует серьезный противовес этой позиции и высока степень социально-политических рисков при проведении в стране рыночных и демократических реформ. Зафиксированы значимые различия распределений респондентов, проживающих в российских регионах, мужского и женского пола.

Ключевые слова: студенты, самосознание, социальная сеть, социокультурный облик России, ценностно-смысловой выбор, модернизация, российское общество, вуз, SN-опроса, молодежь

Abstract

This work is dedicated to determination of the certain dominant positions of the Russian student youth in description of the preferable sociocultural image of Russia. The object of this research is the Russian university students in the age group between 17 and 35 (2,701 respondents altogether) engaged in the thematic university groups created within the social network “VKontakte”. Average age of the respondents composed 20.17 years old in Moscow and 20.06 years old in the regions. Due to divergence in the distribution of youth ideals and their contrariety in the Russian polycultural society, the description of the preferable sociocultural image of Russian gains particular relevance. The collection of information was conducted over the period from March to May of 2017 by means of the developed by the author electronic survey (SN-survey) among the participants of thematic groups of Russian universities from 20 different regions within the framework of the social network “VKontakte”. The suggested method allowed establishing that the sociocultural preferences of the Russian student youth are oriented towards the market relations and democracy. However, there is a serious counterbalance to such position, and thus a high level of sociopolitical risks in realization of the market and democratic reforms in the country. The author points at significant differences between the allocations of female and male respondents residing in the Russian regions.

Keywords:

modernization, value and semantic choice, socio-cultural image of Russia, social network, self-consciousness, students, Russian society, high school, SN-survey, youth

Молодежь, как это ни банально звучит, была и остается “нашим будущим”, которое начинается уже сегодня в головах и сердцах юношей и девушек, живущих в наших больших и малых городах, крупных селах и совсем маленьких поселениях. Это они являются, по сути, единственным “окном” в грядущий мир российской истории. Как отмечает В.Т. Лисовский, именно молодежь является той “инновационной силой, от которой зависит благополучие общества” ^[1]. Поэтому в условиях длительного процесса модернизации России не достаточно стимулировать экономический рост и технологические инновации по причине их краткосрочной эффективности; необходимы долгосрочные инвестиции в “производство человека”, что влечет в первую очередь перестройку принципов образования и всей социальной политики государства с учетом социокультурных предпочтений сегодняшней молодежи ^{[2, с. 131-132]}. Особенно актуально изучение проблемы ценностного мира и жизненных ориентиров молодого поколения в контексте “чувства стыда за свою страну”, которое испытывали 49% опрошенной молодежи в рамках исследования коллектива экспертов под руководством акад. В.А. Тишкова ^{[3, с. 84]}. Такой радикальный критический взгляд на окружающую российскую действительность объясняется самой опрошенной студенческой молодежью проблемами внутриполитического устройства и государственного управления. Вместе с тем, отмечается положительная динамика патриотических настроений среди студенческой молодежи ^[4]. Современная молодежь отличается “значительным уровнем мобильности, интеллектуальной активности и здоровья”, способна приспосабливаться к новым условиям динамичнее других социальных групп населения ^{[5, с. 126]}. Однако, исследователи отмечают, что московская студенческая молодежь быстрее, чем в регионах, реагирует на различные социокультурные процессы, что подчеркивает неравномерность распространения молодежных идеалов и их противоречивость в поликультурном российском обществе ^{[6, с. 82]}.

Для решения задач нашего исследования мы обратились к той группе молодежи, которая выступает не только носителем идей нового поколения, но и обладает достаточно развитым личным ценностно-смысловым опытом, необходимым для самоопределения в сфере ценностей и жизненных ориентиров. Эта группа наиболее образованной молодежи с активной гражданской позицией способна выступить в качестве “лидеров мнений” по отношению к остальной части молодежи.

Сразу же следует уточнить, что мы обратились к исследованию именно рационально сформулированных позиций молодежи, но это вовсе не означает, что нет иных, к примеру, психоэмоциональных факторов детерминирующих молодежный выбор поведенческих установок. Мы исходим (вслед за Г. Лебоном ^[7]) из того, что “невозможно верить показаниям толпы” (это наша методологическая предпосылка). Причем, не только потому, что мнение толпы очень неустойчиво и обусловлено психоэмоциональной (иррациональной) заряженностью массы, далекой от разумного понимания обстоятельств и целей своих действий, но и потому, что сама эта заряженность, как правило, имеет своим началом сознательно и доступно для толпы артикулированную “вожаками” вполне рациональную идею.

Таким образом, мы намеренно отвлекаемся от иррациональных следствий, которые могут вытекать из вполне рационально осознанных молодежными “лидерами” ценностно-смысловых позиций и сосредотачиваемся на последних, поскольку нам важно выяснить именно осознанные детерминанты и ориентиры молодежи в отношении направленности модернизации страны. Как правило, именно от этого вектора зависит эффективность и стабильность общественно-политического развития социума ^[8].

Репрезентативность и большой объем выборки, наряду с предложенной автором математической моделью систематизации и анализа данных, позволили выявить преимущественные ценностно-смысловые позиции современной вузовской молодежи в отношении некоторых аспектов социокультурного облика будущего российского общества. Результаты опроса позволили установить, что, несмотря на все сложности в сфере построения рынка, современная российская студенческая молодежь преимущественно ориентирована на рыночные отношения и демократический проект развития общества. Однако, полученные данные указывают и на достаточно серьезный противовес этой позиции, поддержку авторитарного сценария модернизации страны и административно-командной социокультурной системы. Отсутствие консенсуса в обществе по поводу вектора модернизации России подчеркивает и В.А. Красильщиков, однако, по его мнению, это и предопределяет невозможность демократической модернизации по примеру других стран. А в условиях “эгоизма верхов, инертности низов и неразвитости гражданского общества” модернизация России в государство развития возможна на первых порах лишь как авторитарная и требует деприватизации государства ^{[9, с. 159]}. Конечно же, это принципиальное расхождение во взглядах вузовской молодежи на предпочтительные аспекты социокультурного облика российского общества не может не влиять на высокую степень социально-политических рисков при проведении или не проведении в стране современных модернизационных преобразований.

Объектом нашего исследования является российская вузовская молодежь в возрасте от 17 до 35 лет, состоящая в тематических группах вузов в социальной сети “ВКонтакте”, а предметом исследования - доминирующие ориентиры данной группы молодежи относительно некоторых аспектов социокультурного облика России.

Цель исследовательской части работы заключается в выявлении доминирующих позиций российской студенческой молодежи в определении предпочтительных аспектов социокультурного облика России. Достижение заявленной цели предполагает решение следующих задач: 1) проведение опроса; 2) математическая обработка и анализ данных; 3) систематизация и описание доминирующих предпочтений российской студенческой молодежи относительно некоторых аспектов социокультурного облика России.

В качестве рабочих гипотез исследования были сформулированы следующие.

1. У студентов российских вузов сформированы достаточно устойчивые и рационально осмысленные воззрения относительно социокультурного облика России.

2. Социокультурные предпочтения российской студенческой молодежи ориентированы на рыночные отношения и демократию.

Для сбора необходимой информации мы обратились к наиболее открытому и актуальному для современной молодежи коммуникативному пространству - социальным сетям, которые находятся сегодня в центре профессионального интереса специалистов, исследующих современное общество и молодежную среду. Социальные сети оказались в зоне пристального внимания практически всех гуманитарных наук (философии, психологии, политологии, педагогики и др.), стремящихся постичь сущность, риски и перспективы развития человека в контексте постиндустриальных цивилизационных трансформаций ^[10].

Социальные сети являются обязательным атрибутом жизнедеятельности почти каждого молодого человека в возрасте до 35 лет, многие из которых имеют страницы в нескольких социальных сетях одновременно. Здесь молодые люди осуществляют повседневные коммуникации, реализуют досуговые и социокультурные потребности. Преимуществом социальных сетей перед непосредственным общением является снятие дискомфорта от значительных для современных молодых людей затруднений традиционных форм общения. Отмеченный дискомфорт снимается в том числе и за счет отсутствия в социальных сетях факторов и характеристик социального неравенства ^[11]. Среди наиболее востребованных в России социальных сетей: “ВКонтакте”, “Одноклассники”, “Твиттер”, “Инстаграм”, “Фейсбук” явно выделяется сеть “ВКонтакте”, в которой до 93% студентов российских вузов имеют свои личные страницы ^[12]. Вместе с тем, каждый российский вуз сегодня имеет одно или несколько тематических сообществ (групп) в сети “ВКонтакте”, где аккумулируется информационное поле вуза. В этой связи, мы считаем, что доступ к информации относительно поставленных нами исследовательских задач, связанных с изучением ценностно-смысловых позиций современной вузовской молодежи в России, наиболее целесообразно и эффективно осуществить через указанные группы. Поэтому сбор информации осуществлялся разработанным нами методом электронного опроса участников тематических групп в социальной сети - SN -опроса (от англ. “social network” - социальная сеть).

Необходимо отметить, что в процессе исследования решались две важные методологические задачи:

1. Разработка и апробирование технологии электронного опроса в группах российских вузов в социальной сети “ВКонтакте”;

2. Формирование математического аппарата для анализа, систематизации и графического оформления полученных данных.

Мы адаптировали социологический метод анкетного опроса к условиям электронных коммуникаций (в частности, социальных сетей) и выполнению наших исследовательских задач. Разработанная нами технология SN-опроса включает следующие мероприятия.

1. Предложение модераторам групп вузов в социальной сети “ВКонтакте” разместить в информационных сообщениях группы (на стене) предложение к участникам группы ответить на вопросы разработанной нами анкеты с указанием темы опроса и ссылки на электронную анкету. Вопросы анкеты размещались в социальной сети “ВКонтакте” с помощью бесплатного приложения “Анкеты” от компании Happy Santa, которое позволяет представить результаты опроса в виде таблиц Microsoft Excel.

2. Размещение модераторами групп предложенной нами информации и анкеты. Отметим, что в среднем по всем регионам, где проводилось анкетирование, только около 10% групп разместили наши предложения. Максимальное время, через которое размещалось предложение на стене сообщества - двое суток. Интересным фактом считаем отказ в размещении анкеты модераторами всех без исключения вузовских групп в социальной сети “ВКонтакте” в Саратовской области.

3. Сбор анкетных данных от всех заинтересовавшихся тематикой опроса подписчиков группы. В среднем по всем разместившим наше сообщение группам на предложение пройти опрос откликнулось около 2,5-3% подписчиков группы. Отмеченная доля “новаторов” полностью соответствует модели принятия решения в условиях социальной сети под влиянием социума, которая может быть описана ^[13] через феномены сарафанного радио, стадного поведения, информационных каскадов и проч. Динамика этих процессов характеризуется S-образной кривой, что делает их сходными с процессом распространения вируса ^[14]. Именно “новаторы” выступают в качестве “лидеров мнений” и оказывают наибольшее влияние на все молодое поколение ^[15]. Сбор анкетных данных в каждой конкретной группе целесообразно проводить в течение одной недели. После этого срока новые заполненные анкеты от участников группы не добавляются или их число незначительно.

4. Импорт полученных анкетных данных в таблицу Microsoft Excel для удобства дальнейшей обработки.

5. Логическая проверка заполненных анкет в таблице Microsoft Excel с помощью встроенных функций на отсутствие случайных ошибок регистрации и отбор для дальнейшего исследования анкет участников в возрасте от 17 до 35 лет.

Полученные первичные данные были подвергнуты анализу с помощью статистических и математических методов: сводка, группировка, частотный анализ, л-критерий Колмогорова-Смирнова для проверки статистических гипотез. Для статистической обработки полученных результатов использовалось программное обеспечение STATISTICA и Microsoft Excel.

Электронный опрос участников тематических групп в социальной сети, SN-опрос, объективно задает ситуацию стихийной выборки, что провоцирует невысокий уровень доверия к полученной информации. Но, вместе с тем, сочетание целевого характера опрашиваемой аудитории с большим количеством опрошенных респондентов (более 2700 человек) и серьезной математической обработкой полученных результатов, позволяет выйти на тот качественный уровень исследования, при котором полученные результаты вполне могут рассматриваться как имеющие научную значимость.

К участию в исследовании были привлечены молодые люди в возрасте от 17 до 35 лет, являющиеся участниками групп вузов в социальной сети “ВКонтакте”, из 20 субъектов Российской Федерации. Тип выборки - квотная, основание для выделения квоты - род занятий и возраст, интерес к тематике исследования. Выборка является репрезентативной, структура выборочной совокупности по роду занятий и жительства соответствует структуре генеральной совокупности. Широкий охват территорий позволил сопоставить результаты, полученные в регионах имеющих промышленную доминанту (к этой категории нами были отнесены Волгоградская, Ивановская, Калужская, Нижегородская, Новосибирская, Рязанская, Самарская, Свердловская, Томская, Тульская, Ульяновская, Челябинская, Ярославская области) с регионами, традиционно ориентированными на аграрное хозяйство (к этой категории нами были отнесены Белгородская, Воронежская, Курская, Липецкая, Тамбовская области и Краснодарский край). Кроме того, отельный блок анализа посвящен Москве - региону с постиндустриальной структурой экономики.

Для оценки социокультурных предпочтений молодежи нами была разработана анкета, которая размещалась в группах вузов в социальной сети “ВКонтакте” с марта по май 2017 года. На вопросы анкеты мог ответить любой участник групп, проявивший интерес к тематике исследования. На наш взгляд, привлеченная таким образом к опросу группа имеет активную гражданскую позицию и является той частью современной российской молодежи, которая в качестве “лидеров мнений” оказывает наибольшее влияние на все молодое поколение в текущем времени и будет определять социокультурную судьбу России в обозримом будущем. Респондентам предлагалось оценить по шкале от 0 до 10 соответствие следующих утверждений своей жизненной позиции, где 0 - совершенно не соответствует и 10 - полностью соответствует:

1) Россия должна идти по пути административного управления экономикой,

2) Россия должна идти по пути рыночной экономики,

3) Россия должна ориентироваться на советскую модель государственности,

4) Россия должна ориентироваться на европейскую модель государственности.

Данный перечень суждений был выбран на основе опыта работы со студентами и максимально приближен к требованиям социологического опроса. Выбранные для оценки в ходе социологического опроса суждения должны иметь равную регулятивную силу ^[16]. Выбор “административная экономика” - “рынок” и “СССР” - “Европа” является для участников опроса, родившихся или вступивших в сознательный возраст после СССР, выбором между двумя “сконструированными” социумами, опирающимся на понятия и определения, которые имеют опосредованное отношение к указанным реальностям и лишь избирательно участвуют в регуляции реальной социальной жизни. В условиях административно-командной экономики участники опроса уже не жили, а, в силу переходного характера российского социума, при полном господстве “рынка” еще не жили. Однако, их определения в отношении представленного выбора очень важны, поскольку “большинство наших определений ситуаций сформировало для нас общество” ^{[17, с. 263]}. Аналогично обстоит дело и с выбором “СССР” - “Европа”. Обе реальности находятся за пределами реального социума молодежи, но обе они, посредством доминирующих определений являются важнейшими элементами “конструирования” настоящего и будущего российского социума ^[9].

Вместе с тем, на выбор этих пар утверждений существенное влияние произвел результат исследования ученых социологического факультета МГУ под руководством проф. Н.Г. Осиповой. Они установили, что всего 23,4% московской студенческой молодежи положительно воспринимают подражание западному образу жизни ^[4]. Кроме того, при анализе мнений свердловских студентов об основных чертах справедливого общества Ю.Р. Вишневский и Д.Ю. Нархов зафиксировали “сочетание ориентаций на активный предпринимательский подход с сохранением патерналистских надежд, более свойственных поколению их родителей и прародителей” ^[18]. Значимость демократии, как ценности, при этом отходит на второй план. Также невысоко были оценены либерализм, социализм, коллективизм и конкуренция. Результаты отмеченных исследований показывают всю противоречивость отношения молодежи к предложенным нами утверждениям и подчеркивают актуальность настоящего исследования.

Всего в нашем исследовании принял участие 2701 человек. Распределение участников SN-опроса по региону проживания и полу представлено в таблице 1.

студенческий молодежь социокультурный облик

Таблица 1. Распределение участников по полу и региону проживания

Распределение участников по возрасту и региону проживания представлено на рисунке 1.

Рис. 1. Распределения респондентов по возрасту и региону проживания

Распределения участников по возрасту и полу в различных регионах проживания представлены на рисунках 2, 3 и 4.

Рис. 2. Распределение участников в Москве по возрасту и полу

В Москве средний возраст составил 20.17 года, среднее квадратическое отклонение - 2.45 года. Модальное значение возраста - 18 лет, медиана - 20 лет. Средний возраст мужчин составил 20.50 года, женщин - 20.01 года.

Средний возраст в регионах составил 20.06 года, среднее квадратическое отклонение - 2.41 года. Модальное значение возраста - 18 лет, медиана - 20 лет. Средний возраст мужчин составил 20.51 года, женщин - 19.86 года.

В регионах, имеющих промышленную доминанту, средний возраст составил 19.94 года, среднее квадратическое отклонение - 2.24 года. Модальное значение возраста - 18 лет, медиана - 19 лет. Средний возраст мужчин составил 20.30 года, женщин - 19.78 года.

Рис. 3. Распределение участников в регионах, имеющих промышленную доминанту, по возрасту и полу

Рис. 4. Распределение участников в регионах, традиционно ориентированных на аграрное хозяйство, по возрасту и полу

В регионах, традиционно ориентированных на аграрное хозяйство, средний возраст составил 20.26 года, среднее квадратическое отклонение - 2.52 года. Модальное значение возраста - 18 лет, медиана - 20 лет. Средний возраст мужчин составил 20.83 года, женщин - 20.00 года.

В качестве первичных оценок учитывались баллы выставленные респондентами каждому из четырех утверждений. Отметим, что первое и второе, третье и четвертое утверждения можно считать альтернативными. Для описания предпочтений респондентов была выбрана следующая модель обработки первичных оценок.

Наличие пар альтернативных суждений предполагает, что респондент при положительной оценке одного из суждений, должен оценить альтернативное суждение не более чем на “0” ввиду невозможности их одновременного осуществления. Однако, подавляющее большинство участников опроса - 2539 респондентов из 2701 (что составило 94%), продемонстрировали незнание этого логического правила или не осознали альтернативность суждений.

Исходя из предположения, что одновременный выбор альтернативных позиций (“Россия должна идти по пути административного управления экономикой” - 10 баллов, “Россия должна идти по пути рыночной экономики” - 10 баллов) одним и тем же респондентом должен быть взаимно уравновешен, для каждой пары оценок первой (x 1 ) и второй (x 2 ) позиций находилась разность (x 2 - x 1 ). Назовем полученную разность характеристикой респондента , которая будет изменяться в отрезке от -10 до 10. Таким образом, абсолютная поддержка позиции “Россия должна идти по пути административного управления экономикой” или “Россия должна ориентироваться на советскую модель государственности” характеризуется большими (по абсолютной величине) отрицательными числами, абсолютная поддержка позиции “Россия должна идти по пути рыночной экономики” или “Россия должна ориентироваться на европейскую модель государственности” - большими положительными числами. Малыми по модулю числами характеризуются “центристы”, которые не определились с выбором вектора развития экономики или государственности России. Каждой характеристике респондента, ставится в соответствие доля респондентов, с данной характеристикой. Возникает распределение численности респондентов по характеристикам (распределение респондентов). На рисунке 5 представлены распределения респондентов, проживающих в российских регионах, и респондентов, проживающих в Москве, по паре альтернативных позиций “Административное - Рынок”. Среднее арифметическое для распределения в российских регионах составило 1,55, в Москве - 2,14, медиана в российских регионах равна 1, в Москве - 2.

Рис. 5. Распределения респондентов по паре “Административное - Рынок”

На графике наглядно отражается характерное и для регионов, и для столицы разделение респондентов на сторонников и противников рыночной экономики. Причем, согласно полученным данным в настоящее время, хотя и есть явный численный перевес “рыночников”, но значительно число и тех, кто выражает противоположную позицию. Эти данные позволяют сделать вывод о достоточно напряженной ситуации в плане солидарного социального взаимодействия этих групп населения. Более того, если учесть возраст и уровень образования наших респондентов (т.е. их способность к коммуникации и к самоорганизации), то можно предположить, что есть высокий уровень риска относительно протестной активизации и столкновения социальных групп, которые условно могут быть обозначены как “рыночники” и “антирыночники” в реальном социальном пространстве. Важно подчеркнуть, что в услових экономического кризиса степень указанного риска значительно возрастает.

Вместе с тем, существуют значимые различия распределений респондентов проживающих в российских регионах, и респондентов, проживающих в Москве, по паре “Административное - Рынок” (здесь и далее оценка достоверности различий распределений проводилась по л-критерию Колмогорова-Смирнова). На графике очевидно имеющее место расхождение в отношении населения (в нашем случае студентческой молодежи) Москвы и “остальной России” к механизмам регулирования экономики страны. Если респонденты в Москве дают значительный перевес сторонников “рынка”, то в регионах этот перевес менее значительный и убедительный. Отсюда можно сделать вывод о том, что для регионов сегодня характерно более резкое, чем в столице, противоположение “рынок” - “антирынок”, а, соответственно, и большая вероятность социальных конфликтов на этой почве. Если же иметь в виду, что наши респонденты - это активная часть электората, то высока веростность того, что основной идейный вектор грядущих избирательных компаний будет связан с дилемой “рынок” - “антирынок”. Для привлечения голосов наших респондентов, а это, как правило, авторитетная часть молодежной среды как регионов, так и столицы, необходимо будет либо найти идею, которая будет стоять “над проблемой” (например, борьба с коррупцией), либо, просчитывая все риски, следовать запросам одной из групп (т.е. “рыночников” или “антирыночников”). Причем, если в Москве, учитывая показатели графика, предпочтительнее выглядят позиции “рыночников”, то в регионах ситуация не столь однозначна, вместе с тем, здесь весьма многочисленна доля “неопределившихся”, респондентов с позицией “0”, которые могут примкнуть к любой из пропагандируемых позиций.

На рисунке 6 представлены распределения респондентов, проживающих в российских регионах, и респондентов, проживающих в Москве, по паре альтернативных позиций “СССР - Европа”. Среднее арифметическое для распределения в российских регионах составило 0,24, в Москве - 1,33, медиана в российских регионах равна 0, в Москве - 1.

Рис. 6. Распределения респондентов по паре “СССР - Европа”

Данный график имеет сходства с показателями предыдущего, но с еще большей очевидностью демонстрирует значимые различия распределений респондентов проживающих в российских регионах, и респондентов, проживающих в Москве. В Москве лидирует позиция “западников”, в регионах, напротив, хотя и незначительное, но все же преимущество “антизападников”. Так что, помимо рисков, вызванных разнонаправленными предпочтениями молодежи в развитии экономического курса страны, существует вероятность социальной нарпряженности в отношении политических (внешнеполитических) реалий. Понятно, что экономика и политика тесно взаимосвязаны между собой, поэтому рисунки 5 и 6 находятся в отношении соответствия, но в зависимости от того, какой именно из двух феноменов общественной жизни станет решающим фактором социокультурного развития страны, зависит острота и длительность социальных проблем.

Вместе с тем существуют и значимые различия распределений респондентов регионов, имеющих промышленную доминанту, и регионов, традиционно ориентированных на аграрное хозяйство, по паре “СССР - Европа” (рисунок 7).

Рис. 7. Распределения респондентов промышленных и аграрных регионов по паре “СССР - Европа”

Особенности данных распределений свидетельствуют о том, что в аграрных регионах наблюдается повышенный уровень привлекательности советской модели государственности, а в промышленных - европейской. Это может быть связано как с более возрастным общим составом населения сельскохозяйственных регионов, знавшим более благополучные времена в системе занятости и оплаты труда сельскохозяйственных советских тружеников, так и с отсутствием для большей части населения этих территорий (в том числе для респондентов) реальных социальных перспектив, а значит и привлекательности “прозападного” курса постсоветской России.

Что касается Москвы, то здесь образованная молодежь, получила возможности, которых не было у их образованных родителей в СССР, особенно в плане доходов и возможности путешествовать по миру. Респонденты из Москвы, как правило, включены в систему социальных гарантий постсоветского периода и не испытывают серьезных опасений относительно своих жизненных перспектив. Кроме того, имея значительно более высокие жизненные притязания и возможности, чем у сверстников из аграрных провинций, московская молодежь более ориентирована на качество жизни и социальные достижения западного общества.

Вместе с тем, учитывая отсутствие значимых отличий между респондентами регионов, имеющих промышленную доминанту, и регионов, традиционно ориентированных на аграрное хозяйство, по паре “Административное - Рынок”, можно сделать вывод, что имеют место скорее выраженные различия в социальном статусе российских территорий, (которые трансформируются в идеологические установки массового сознания конкретных регионов), чем осознанные и последовательные воззрения респондентов на модели экономического развития страны. Неслучайно, молодые люди из аграрных районов, которые никогда не жили в СССР, часто оценивают советское государство не как экономическую систему, а как защищенное социальное пространство, которого им так не хватает в условиях современной жизни.

Считаем важным отметить, что в процессе исследования, выявлены значимые различия распределений респондентов, проживающих в российских регионах, мужского и женского пола как по паре “СССР - Европа” (рисунок 8), так и по паре “Административное - Рынок” (рисунок 9).

Рис. 8. Распределения респондентов мужского и женского пола, проживающих в российских регионах, по паре “СССР - Европа”

Рис. 9. Распределения респондентов мужского и женского пола, проживающих в российских регионах, по паре “Административное - Рынок”

Особенностью данных распределений является то, что для респондентов мужского пола характерны более радикальные позиции. Они чаще, чем женщины, при выборе оценки предпочитают крайние значения (-10 или 10). Женщины же, как правило, проявляют себя более сдержанно и ориентированы на срединные оценки.

Данные, которые показали гендерные зависимости, были получены как “побочный” результат опроса, но, как нам представляется, очень интересны и полезны. Во-первых, они хорошо отражают известную истину о женщине, как менее рациональном и более склонном к компромиссу человеческом естестве, в отличие от мужчины, который делает свой выбор основываясь на рационализации истины и не приемлет “полумер”. Во-вторых, мы теперь точно знаем, где искать фактор “стабилизации” общества в критических обстоятельствах. И, наконец, в-третьих, мы получили индикатор радикализации социума: если уж женщины станут ориентироваться на крайние значения, то социальных потрясений не избежать.

В отличие от российских регионов, не существует значимых различий распределений респондентов, проживающих в Москве, мужского и женского пола по паре “Административное - Рынок”. Данный факт свидетельствует о стирании гендерных особенностей у молодежи во взгляде на предпочтительную экономическую модель для своей жизни в условиях постиндустриальной структуры экономики. При этом по паре “СССР - Европа” значимые различиясохранились (рисунок 10). Как и в регионах, особенностью данных распределений является более частое предпочтение мужчинами при выборе оценки крайних позиций (-10 или 10). Однако, в Москве женщины более склонны предпочитать европейскую модель государственности советской, чем мужчины.

Рис. 10. Распределения респондентов мужского и женского пола, проживающих в Москве, по паре “СССР - Европа”

В заключение остановимся на наиболее значимых результатах нашего исследования. В процессе исследования были проверены заявленные гипотезы. Первая гипотеза, предполагавшая что “у студентов российских вузов сформированы достаточно устойчивые и рационально осмысленные воззрения относительно социокультурного облика России” подтвердилась лишь частично. Этот вывод можно сделать на основании того, что при обработке данных была выявлена группа “противоречивых ответов”, что может говорить как о “размытости” ценностно-смысловых основ самосознания у некоторой части вузовской молодежи, так и о социокультурной неопределенности общественного состояния страны в целом. Определение факторов, влияющих на появления таких ответов, в рамках настоящего исследования и характеристик выборки не представляется возможным. Что касается второй гипотезы - “социокультурные предпочтения российской студенческой молодежи ориентированы на рыночные отношения и демократию”, то здесь можно говорить о том, что гипотеза подтвердилась. При этом, важно отметить, что в отдельных регионах были и отклонения от доминирующих значений, хотя они и не изменили статистику в целом по стране. Перевес в сторону доминирующей позиции оказался не настолько значительным, чтобы можно было говорить о его тотальном и решительном преимуществе. Что указывает на имеющийся в молодежной вузовской среде серьезный “противовес” позиции “рыночников-демократов” и высокую степень социально-политических рисков при проведении в стране рыночной и демократической модернизации ^{[9, с. 159-160]}.

Вместе с тем, опыт нашего исследования показал, что описанный и примененный в работе метод SN-опроса может быть успешно использован для массовых электронных опросов участников групп различной тематики в социальных сетях как в отдельно взятом регионе, так и на территории всего государства, а с учетом транснациональности социальных сетей, то и по всему миру. Это открывает новые возможности в развитии технологий изучения общественного мнения как в социологической науке, так и других областях знания. Данный метод благодаря широкому охвату респондентов позволяет получить значительно более надежные и убедительные результаты. Необходимо отметить, что технология SN-опроса позволяет изучить предпочтения “лидеров мнений” в тематических группах (2,5-3% участников группы), которые при своей относительной малочисленности оказывают существенное социальное влияние на поведение остальных участников группы и могут породить информационный каскад как разновидность стадного поведения и превратить его из локального (затрагивает непосредственное окружение инициатора) в глобальный (ограничивается только размером группы в социальной сети) ^[13]. Затрудняет применение метода нестабильность размещения анкеты на стене группы, которая зависит от предпочтений модератора группы и ее информационной политики. Однако, как показала статистика применения метода, анкета размещается модераторами в 10 % случаев, если она не противоречит политике группы. Важным достоинством метода является его экономичность в использовании, благодаря чему он открывает возможность небольшим исследовательским коллективам в любой, даже сильно удаленной точке земного шара, проводить глобальные исследования.

Наше исследование показало, что пока, несмотря на присутствие негативных факторов, доминирующая часть вузовской молодежи предпочитает движение общества в сторону демократической модернизации государства и общества. Однако, представительна и позиция авторитарной модернизации России. Это противостояние не может не вызывать обеспокоенности. Снижению напряженности может способствовать лишь повышение уровня патриотизма ^[19], образованности ^[20] и гражданской ответственности ^[21], что позволит разнополярным молодым силам гражданского общества придти к консенсусу без разрушения российской государственности.

Автор выражают глубокую признательность кандидату философских наук, доценту Ольге Александровне Семеновой за постоянное внимание к работе и ценные советы.

Библиография

1. Лисовский В. Т. Духовный мир и ценностные ориентации молодежи России. -- СПб.: СПбГУП, 2000. 519 с.

2. Красильщиков В. А. В ловушке среднего уровня доходов: опыт социологической интерпретации экономических проблем (на примере Бразилии) // Социологические исследования. 2016. № 11. С. 124-133.

3. Тишков В. А., Бараш Р. Э., Степанов В. В. Идентичность и жизненные стратегии студенчества в России // Социологические исследования. 2017. № 8. С. 81-87.

4. Осипова Н. Г., Епишев С. О., Прончев Г. В., и др. Особенности процесса формирования ценностных ориентаций современной российской молодежи и осуществления молодежной политики в Российской Федерации (результаты социологического исследования): монография. М.: МАКС Пресс, 2016. 280 с.

5. Осипова Л. Б., Энвери Л. А. Жизненные стратегии молодежи: опыт социологического исследования // Экономические и социальные перемены: факты, тенденции, прогноз. 2016. № 4. С. 108-129.

6. Ростовская Т. К., Калиев Т. Б. Мир ценностей молодого поколения россиян и казахстанцев // Ценности и смыслы. 2018. № 1 (53). С.78-89.

7. Лебон Г. Психология народов и масс. СПб: Макет, 1995. 311 с.

8. Вилков А. А., Богданов А. В. Традиционализм и модернизм в политической культуре студенческой молодежи в современной России // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия: Социология. Политология. 2011. Т. 11. Выпуск 4. 68-74.

9. Красильщиков В. А. Модернизация: Зарубежный опыт и уроки для России // Модернизация России: условия, предпосылки, шансы. Сборник статей и материалов. М.: Центр исследований постиндустриального общества, 2009. Вып. 1. С. 83-160.

10. Бродовская Е. В., Домбровская А. Ю., Карзубов Д. Н. и др. Развитие методологии и методики интеллектуального поиска цифровых маркеров политических процессов в социальных медиа // Мониторинг общественного мнения: Экономические и социальные перемены. 2017. № 5. С. 79-104.

11. Устинкина К. Г. Виртуальные социальные сети как объект изучения // Социология науки и технологий. 2016. Т. 7. № 1. С. 194-200.

12. Красильщиков В. В., Осетров М. А. Анализ активности студентов в социальной сети // Высшее образование в России. 2017. № 2. С. 52-62.

13. Красильщиков В. В., Осетров П. А., Кудряков Р. И. Анализ дружественных связей потребителей в социальной сети // Маркетинг в России и за рубежом. 2017. № 5 (121). С. 18-29.

14. Newman M. Networks: An Introduction. Oxford: Oxford University Press, 2010. 720 p.

15. Gladwell M. The Tipping Point: How Little Things Can Make a Big Difference. New York, Boston: Little, Brown & Company, 2000. 288 p.

16. Белотелов Н. В., Бродский Ю. И., Павловский Ю. Н. Сложность. Математическое моделирование. Гуманитарный анализ: Исследование исторических, военных, социально-экономических и политических процессов. М.: Книжный дом “ЛИБРОКОМ”, 2009. 320 с.

17. Ритцер Д. Современные социологические теории. СПб.: Питер, 2002. 688 с.

18. Вишневский Ю. Р., Нархов Д. Ю. Какое общество является справедливым: мнение свердловских студентов // Социологические исследования. 2017. № 5. С. 35-46.

19. Саганенко Г. И., Гегер А. Э. Сравнение ценностных ориентаций студентов на интервале в 10 лет: вопросы методологии и результаты // Высшее образование в России. 2016. № 12 (207). С. 22-33.

20. Красильщиков В. В. Исследование сформированности мыслительных операций у студентов вузов // Психологическая наука и образование. 2012. № 3. С. 34-44.

Размещено на Allbest.ru