Угрозы и опасности для России и ее южных регионов со стороны экстремистских и террористических групп и организаций сетевого типа

Размещено на http://www.allbest.ru//

Угрозы и опасности для России и ее южных регионов со стороны экстремистских и террористических групп и организаций сетевого типа

Вартумян А.А. Вартумян Арушан Арушанович - д.полит.н., профессор, заместитель директора по научной работе и инновационной деятельности Института сервиса, туризма и дизайна - филиала Северо-Кавказского федерального университета, г. Пятигорск. E-mail: pragpu@mail.ru

События на Большом Кавказе вызывают интерес у российских и европейских политологов. Регион остается «островом» нестабильности и перманентно возникающих конфликтов. На фоне установившегося затишья со стороны экстремистских и террористических групп продолжают исходить угрозы, дестабилизирующие ситуацию, и отдельные проявления насильственных действий.

Динамика конфликта определялась набором общих для региона факторов, а также местной спецификой, зависящей от конкретных проблем, подпитывающих насилие в каждой республике и доминирующих в ней методов борьбы с вооруженным подпольем. Годами крайне живучее подполье подпитывалось радикальными идеологиями и некоторой материальной поддержкой из-за рубежа, но в первую очередь -- внутренними причинами: памятью о двух кровопролитных войнах в Чечне, жесткими практиками контртеррора, неразрешенными внутриконфессиональными и межэтническими конфликтами, политическими репрессиями, низким качеством государственного управления и отсутствием демократических процедур. Недавний массовый отток российских джихадистов в Сирию и Ирак (преимущественно выходцев с Северного Кавказа) можно трактовать как новую фазу этого неразрешенного затяжного конфликта.

По данным МВД, в марте 2016 года на стороне ИГИЛ воевали 3417 российских граждан Россияне против россиян в Сирии // Медуза. 2016. - 22 марта.; еще сотни воевали в составе группировок, не входящих в ИГИЛ. Таким образом, российские граждане составляли один из самых многочисленных контингентов иностранных боевиков в Сирии и Ираке. В августе 2018 года Министерство обороны РФ сообщило, что в ходе его операций в Сирии было ликвидировано 4500 боевиков из России и стран СНГ Военная операция ВС РФ в Сирийской Арабской Республике -- итоги в цифрах (видео) // YouTube. 2018. - 22 августа..

В результате внутреннего кризиса и силового разгрома северокавказского вооруженного подполья, массового оттока радикалов на Ближний Восток и последующего освобождения территорий ИГИЛ в Сирии и Ираке ситуация с безопасностью на Северном Кавказе значительно улучшилась. В 2017 году жертвами вооруженного конфликта стали 175 человек (134 убиты, 41 ранен), а в 2018 году в результате вооруженного конфликта, по предварительным подсчетам, пострадали 110 человек (83 убиты, 27 ранены). Это заметное улучшение по сравнению с предыдущими годами; для сравнения: в 2011 году насчитывалось` 1378 жертв конфликта (750 убитых и 628 раненых) В ходе вооруженного конфликта на Северном Кавказе в 2011 году погибли и были ранены 1378 человек // Кавказский узел. 2012. - 12 января; В 2017 году число жертв конфликта на Северном Кавказе снизилось на 39 % // Кавказский узел. 2018. - 14 марта..

В этом контексте и федеральные, и региональные власти уделяют большое внимание усилению профилактики насильственного экстремизма. Однако правоохранительные органы по-прежнему выполняют свои контролирующие и репрессивные функции жесткими силовыми методами. Вместе с тем в последние годы российские власти внедряют программы по противодействию терроризму и экстремизму, обычно представляющие собой несиловые меры, и готовы их использовать в дополнение к традиционным подходам к борьбе с терроризмом. На федеральном, региональном и местном уровне к профилактической работе привлекаются различные заинтересованные стороны и факторы.

На федеральном уровне разработана сложная бюрократизированная система идеологической профилактики, в которую вовлечены разные учреждения и уровни государственного управления. На уровне страны работу по противодействию терроризму координирует Национальный антитеррористический комитет (НАК) во главе с директором ФСБ и реализует ее через региональные антитеррористические комиссии (АТК), возглавляемые руководителями регионов В АТК входят представители правоохранительных органов, министерств (просвещения и науки, культуры и др.) и республиканских комитетов (по молодежной политике, по делам религии). Они разрабатывают и реализуют политику и планы по борьбе с терроризмом в конкретном регионе..

Для обозначения деятельности по предотвращению радикализации в России обычно используется термин «профилактика». Профилактика предполагает меры, призванные предотвратить насильственную радикализацию среди молодежи и других уязвимых групп и слоев населения за счет выработки и укрепления нетерпимости к идеологии терроризма и экстремизма. Другой термин, который часто употребляется в соответствующих программах, -- «противодействие» вышеупомянутым идеологиям. В международной практике оба эти термина обычно обозначаются понятием «противодействие насильственному экстремизму» (ПНЭ).

С идеологической точки зрения северокавказское вооруженное подполье пережило три этапа трансформации. Оно зародилось как массовое движение в Чечне в конце 1980-х годов в ответ на политику гласности и перестройки. Когда российские войска вошли в Чечню 11 декабря 1994 года, часть этого движения взяла в руки оружие и превратилась в светское националистическое сепаратистское вооруженное сопротивление. К концу победоносной для чеченских сепаратистов первой войны (1994--1996 годы) чеченское национальное движение заметно исламизировалось, что укладывалось в общую региональную тенденцию к исламизации и происходило под влиянием нескольких десятков иностранных боевиков, приехавших в регион, чтобы распространять свою идеологию, передавать боевой опыт и финансировать «джихад».

В период между войнами (1996--1999 годы) многие чеченские боевые отряды не демобилизовались, а включились во внутриполитическую борьбу, занялись теневой экономикой и криминальной деятельностью. Государственные институты де-факто независимой республики постепенно разваливались. Между тем некоторые боевые группировки все настойчивее требовали установить шариат. Пожалуй, наиболее известный в то время иностранный боевик из Саудовской Аравии Хаттаб вместе с чеченским полевым командиром Шамилем Басаевым организовали тренировочные лагеря в Сержень-Юрте, где тысячи человек прошли идеологическую обработку, а сотни молодых людей из Чечни и прилегающих северокавказских республик получили базовые боевые навыки. Пройдя обучение, эти люди разъехались по своим республикам, а часть из них затем сформировала ядро местных вооруженных группировок, стремившихся поддержать «чеченских братьев» в их борьбе с Россией.

Вторая чеченская кампания началась с вторжения боевиков Шамиля Басаева в Дагестан в августе-сентябре 1999 года. Эта война была гораздо более жестокой, чем первая. Радикальное крыло чеченских боевиков активно совершало террористические акты Террористические акты, совершенные террористами-смертниками на территории РФ // Кавказский узел. 2018. - 22 августа., а российские федеральные войска бомбили чеченские города и села, в том числе больницы, рынки и школы, похищали людей, широко применяли пытки в незаконных местах содержания и совершали внесудебные казни “Точечные удары”: Неизбирательное применение силы федеральными войсками. Сентябрь -- октябрь 1999 г. / Правозащитный центр «Мемориал». 1999. - 3 января г.; Конфликт в Чеченской Республике -- последние события»: резолюция 1240 Парламентской ассамблеи Совета Европы. 2001. - 25 января; Эмма Gilligan E. Terror in Chechnya: Russia and the Tragedy of Civilians in War. 2009. - https://www.researchgate.net/publication/290603396_Terror_in_Chechnya_Russia_and_the_tragedy_of_civilians_in_war Доклады Хьюман Райтс Вотч можно найти по ссылке https://www.hrw.org/tag/chechnya. См. также http://kniga.seluk.ru/k-yuridicheskie/1198131-1-doklad-pitki-chechne-stabilizaciya-koshmara-vvedenie-storoni-konflikta-otvetstvennie-narusheniya-prav-cheloveka-ne.php.

К 2002 году федеральные войска установили контроль над большей частью территории Чечни. В 2003 году был запущен политический процесс, который включил в себя референдум по конституции Чеченской Республики и выборы -- скорее назначение -- пророссийских кандидатов в различные чеченские органы власти, в том числе в администрацию республики под руководством Ахмата Кадырова См. совместную публикацию Правозащитного центра «Мемориал», центра «Демос», Международной федерации прав человека, Международной Хельсинкской федерация и Норвежского Хельсинкского комитета «В атмосфере страха. “Политический процесс” и парламентские выборы в Чеченской Республике». 2006. - январь. - https://www.kavkaz-uzel.eu/articles/85561/. Все эти мероприятия проходили в атмосфере продолжающегося вооруженного конфликта, запугивания и страха. Ахмат Кадыров был убит в мае 2004 года. Вскоре его пост занял его 30-летний сын Рамзан, который при поддержке Кремля превратил Чечню в государство внутри российского государства -- анклав с сильным культом личности лидера, где российские законы и конституция действуют в очень ограниченном объеме Rebels kill Chechen president in bomb attack on stadium // The Telegraph. 2004. - 10 May. См. также доклад Международной кризисной группы «Чечня: внутреннее зарубежье» (30 июня 2015 г.)..

В 2002 году конфликт постепенно начал расползаться за границы Чечни из-за большого количества внутренне перемещенных лиц (ВПЛ) и как реакция на жесткие действия силовых структур в регионе. Внимание вооруженного подполья постепенно переключилось с локальной борьбы в Чечне на Северный Кавказ в целом. В июне 2004 боевики совершили рейд на Ингушетию, и в течение нескольких часов фактически контролировали три ее города. В октябре 2005 года часть салафитской общины Кабардино-Балкарии взялась за оружие и напала на столицу республики Нальчик. Нападение на Нальчик 13-14 октября 2005 года // Кавказский узел. 2017. - 13 октября; Dozens die as Russian city raided // Би-би-си. 2005. - 13 октября. В 2006--2007 годах Ингушетия была охвачена полномасштабной партизанской войной. В 2007 году чеченское подполье официально трансформировалось в региональный джихадистский проект «Имарат Кавказ». ИК пытался апеллировать ко всем северокавказским мусульманам и ставил своей целью изгнать Россию с Кавказа и создать в регионе собственное государство, живущее по законам шариата. Имарат Кавказ состоял из пяти вилайятов (провинций) в соответствии с региональным и национально-административным делением, у каждого из которых был свой командир -- военный эмир Вилайят Нохчийчо (Чечня), вилайят Дагестан, вилайят Галгайче (Ингушетия и Северная Осетия), объединенный вилайят Кабарды, Балкарии и Карачая (Кабардино-Балкария и Карачаево-Черкессия) и вилайят Ногайская степь (Ставропольский край). . А к 2009 году центром вооруженного конфликта стал Дагестан, превратившийся также в главного поставщика террористов-смертников в Россию ANALYSIS-Russia's Dagestan now most violent in Caucasus // Reuters. 2010. - 29 June; Ingushetia Insurgency Adds to Russia's North Caucasus Instability // World Politics Review. 2008 - 18 November..

Несмотря на то что ИК пытался воспроизвести некую государственную структуру, его сторонники всегда считали его сугубо партизанской организацией, не способной к настоящему государственному строительству. Учитывая асимметричность конфликта, не оставалось никаких сомнений, что российские силовые структуры сделают успешный сепаратистский проект на Северном Кавказе невозможным. Поэтому члены ИК относились к своей борьбе как к суицидальному проекту. Безнадежное положение ИК и его узкий региональный фокус помешали его сторонникам заручиться поддержкой радикальных мусульман за пределами Северного Кавказа, в чем ИГИЛ, наоборот, преуспело. Возможно, это и стало главной причиной, почему ИК в итоге проиграл идеологическую войну ИГИЛ уже на раннем этапе возникновения последнего.

Третий этап трансформации движения из регионального в глобальное наметился в июне 2015 года. Процесс шел постепенно и занял почти год с тех пор, как в ноябре 2014 года лидер местной группировки ИК в северном Дагестане Сулейман Зайнулабидов первым принес клятву верности (байят) ИГИЛ Выходцы с Кавказа в рядах ИГИЛ // Кавказский узел. 2018. - 21 мая.. ИК пришлось реагировать на глобальный призыв ИГИЛ, и он чувствовал необходимость создать иллюзию сильной международной поддержки, поэтому стал подчеркивать свои прежде слабые связи с «Аль-Каидой» Аль-Каида - по решению суда признана террористической, ее деятельность на территории России запрещена.. Однако ИГИЛ «переиграло» и ИК, и Аль-Каиду, так что в июне 2015 года, когда большинство региональных боевых группировок ИК присягнуло лидеру ИГИЛ аль-Багдади, Имарат потерпел окончательное идеологическое поражение. ИГИЛ провозгласило создание своей «провинции» -- вилайята Кавказ и объявило дагестанского боевика Рустама Асильдерова его эмиром. Асильдеров, однако, никогда не стремился, да и был не способен создать новую повстанческую структуру. Он был убит в результате операции силовых структур в 2016 году и официально так и не был никем заменен.

После ребрендинга региональное подполье продолжало слабеть. Многие опытные полевые командиры и идеологи были убиты. Такой упадок был во многом связан с сокращением базы для вербовки из-за массового оттока северокавказских радикалов в Сирию и Ирак. Силовые структуры способствовали этому оттоку: на протяжении месяцев, предшествовавших зимней Олимпиаде-2014 в Сочи, они вели масштабные репрессии в отношении мирных салафитских общин, закрывая при этом глаза на массовый отъезд радикалов в Сирию и Ирак. Джихад на экспорт? Северокавказское подполье и Сирия / Международная кризисная группа. 2016. - 16 марта; How Russia allowed homegrown radicals to go and fight in Syria // Рейтер. 2016. - 13 мая.

В соответствии с подходами, описанными в программных документах, все меры по ПНЭ на Северном Кавказе можно грубо разделить на идеологическую работу (с населением в целом) и репрессивно-надзорную работу (с так называемыми группами риска). Методы работы с населением включают в себя массовую информационно-просветительскую деятельность, которая ведется в формате личных встреч, лекций сотрудников правоохранительных органов, педагогов, религиозных лидеров, провластно настроенных гражданских активистов, а также через местную прессу, Интернет, листовки и брошюры. На эту тему снимаются документальные фильмы и видеоролики.

В дополнение к массовому охвату более точечная работа проводится с подростками из группы риска, особенно из социально неблагополучных, неполных и дисфункциональных семей, а также из семей бывших боевиков, отбывших сроки наказания, или действующих либо погибших боевиков (их вдовы и дети считаются особенно уязвимыми). Целенаправленная работа также ведется с гражданами, которых правоохранители считают симпатизирующими экстремистской идеологии, и с людьми, получившими религиозное образование на Ближнем Востоке. В некоторых муниципальных образованиях берут на заметку всех молодых людей, которые отсутствуют по месту постоянной прописки более 30 дней.

Научная литература о радикализации не выработала четких концептуальных рамок, а сам термин «радикализация» в контексте вступления в вооруженные группировки вызывает бурные споры среди ученых из-за своей неточности и расплывчатости. Многие эксперты считают, что радикализация как таковая -- не обязательно насильственное, криминальное и даже нежелательное явление. Двигателем прогрессивных социальных изменений в истории нередко были радикалы, стоящие на самых разных идеологических позициях. Более того, большинство людей с радикальными взглядами в реальности не прибегают к насилию. Принимая во внимания эти соображения, мы, тем не менее, в настоящем докладе мы будем пользоваться термином «радикализация» за неимением лучшего. Мы рассматриваем радикализацию как комплексный нелинейный процесс эволюции сознания, а в некоторых случаях и изменения поведения, когда насилие начинает восприниматься как приемлемое и легитимное средство для достижения изменений в обществе О понятии радикализации см.: Sedgwik M. The Concept of Radicalization as a Source of Confusion // Journal of Terrorism and Political Violence. 2010; Neumann P. How Rigorous is Radicalization Research? // Journal of Democracy and Security. 2013; Bouchard M. Social Networks, Terrorism and Counter-Terrorism. 2016; Clutterbuck L. Deradicalisation programs and Counter-Terrorism: a Perspective on the Challenges and Benefits / Middle East Institute..

Радикализация происходит как в процветающих демократических обществах, так и в раздираемых конфликтами бедных странах. Как показывают исследования, в государствах, не способных создать инклюзивную, эффективную и справедливую систему власти, количество завербованных выше. Радикализация часто предшествует исламизации: радикальная исламистская идеология предлагает выход уже обозленным молодым людям, которые хотят реализовать свои амбиции или повысить свой статус. Roy O. Jihad and Death: The Global Appeal of Islamic State. 2017.

Существование северокавказского подполья в его разных проявлениях многие годы поддерживается многочисленными социальными, политическими и экономическими проблемами региона. Вербовщики легко манипулируют этими проблемами и преподносят их в терминах несправедливости, подчинения и унижения. Привлекательность джихадизма возрастает на фоне несоблюдения принципа верховенства права, неподотчётности властей, неразрешенных межэтнических конфликтов, неудовлетворительного государственного управления, повсеместной коррупции, экономического отставания и нехватки социальных лифтов для молодежи. См. доклады Международной кризисной группы: «Северный Кавказ: сложности интеграции (I), этничность и конфликт», «Северный Кавказ: сложности интеграции (II), исламский фактор, вооруженное подполье и борьба с ним, «Северный Кавказ: сложности интеграции (III): государственное управление, выборы, верховенство права»; «Северный Кавказ: сложности интеграции (IV): экономический и социальный императивы», 2012--2015 гг.

На Северном Кавказе больше, чем где-либо еще в России, ощущается острый дефицит демократических процедур и подотчетности власти. На протяжении многих лет, за редкими исключениями на уровне сельских администраций, здесь не было свободных, честных, конкурентных выборов. Некогда беспрецедентный уровень региональной автономии в конце 1990-х годов постепенно был ограничен вплоть до введения в 2017 году в Дагестане фактического прямого внешнего управления. 3 октября 2017 года после ареста нескольких высокопоставленных должностных лиц из дагестанского правительства впервые в постсоветской истории Северного Кавказа главой мусульманской национальной республики был назначен христианин и русский, не имеющий корней в регионе. См.: В Дагестане арестованы премьер-министр, мэр Махачкалы, главный архитектор и другие чиновники. Что там происходит // Медуза. 2018. - 5 февраля.

Отчуждение между населением и республиканскими элитами, которые отвечают не перед своим избирателем, а перед федеральным центром, достигло небывалого уровня в большинстве республик. Такая неподотчетность привела к беспрецедентной коррупции и «захвату» государственных институтов неформальными сетями и кланами, которые действуют в своих интересах и блокируют меритократическую социальную мобильность.

Отсутствие демократической легитимности и подотчетности элит в сочетании с низким качеством государственного управления порождает глубокое недоверие к государственным институтам. В результате люди самоорганизуются для решения повседневных проблем. По данным наших источников, в некоторых дагестанских селах уборкой мусора, проведением газа и электричества занимаются выборные местные советы (исламские диваны), а не администрации муниципальных образований. Как нам сообщили, в одном таком селе жители в складчину купили подержанную пожарную машину, чтобы уберечь себя от возможных пожаров.

Политические репрессии в отношении светской оппозиции, правозащитников и активистов на Северном Кавказе приводят к тому, что радикальные исламисты остаются фактически единственными последовательными критиками режима. Пространство для светского общества неуклонно сокращается: молодежь интересуется религией, а в таких местах как Чечня ислам оказывает настолько всепроникающее влияние на общественную жизнь, что светский характер оказался государства почти полностью размыт. Суфийский ислам повсюду: на телевидении, в социальных сетях, на работе, в вузах и школах.

За последние несколько лет деятельность по профилактике радикализации молодежи на Северном Кавказе приобрела массовый характер. Можно выделить несколько очевидных достижений.

Благодаря масштабной профилактической работе молодежь хорошо усвоила, что государство и общество резко осуждают экстремизм и терроризм; что террористические преступления влекут за собой строгое наказание; что экстремистская идеология неприемлема, и у нее нет никакого политического будущего.

За последние несколько лет сообщество людей и проправительственных организаций, занимающихся профилактической работой в регионе, расширилось и расцвело при серьезной государственной финансовой поддержке. В эту работу включается и независимое гражданское общество. «Когда мы начинали пять лет назад, вся эта тема была епархией силовиков. За первый год [работы] к нам с проверками кто только не пришел [прокуратура, представители силовых структур и др.]. Их всех очень интересовало, почему мы занялись этой темой. Постепенно, со скрипом начали признавать потенциал НКО и пользоваться им. А теперь мы [гражданское общество] действуем практически наравне [с государством]. Силовые структуры с радостью делегируют какие-то вопросы НКО, например, образование и просвещение», -- считает председатель ОФСР «Генезис» Марета Дзейтова.

Создан целый пул методических и видеоматериалов. Почти все они созданы в рамках государственных подходов, но их наличие упрощает распространение профилактических контрнарративов.

Волонтерское движение и программы малых грантов смогли направить энергию части активной молодежи в общественно-ориентированные проекты. Эти молодые люди научились подавать заявки на гранты, конкурировать за финансирование, реализовывать проекты и отчитываться за них, что представляет собой очень полезный навык гражданского активиста.

В Ингушетии, Дагестане и Кабардино-Балкарии идет поиск и апробация новых подходов, что открывает возможности для инноваций.

В нескольких республиках власти начали понимать, что альтернативный нарратив может быть эффективнее, чем прямая контрпропаганда. террористический радикализация кавказ экстремизм

Помимо сотрудников сферы образования, государство в основном доверяет профилактическую работу проправительственным патриотическим организациям и традиционному духовенству, связанному с муфтиятами. Однако эти акторы неубедительны для значительной часть молодежи, которая не слишком им доверяет. В большинстве республик официальные власти и духовенство избегают обсуждения сложных тем, касающихся общественно-политических проблем региона и геополитики, в частности, войны в Сирии. Иногда это происходит из-за отсутствия у них необходимых аргументов, иногда -- из-за боязни того, как на это отреагируют силовые ведомства.

Сейчас профилактикой на Северном Кавказе в основном занимается государство, полагаясь преимущественно на контрпропаганду. В последние годы федеральное правительство и региональные власти также создают альтернативные каналы для самореализации активной молодежи и ее вовлечения в конструктивную деятельность: волонтерство, участие в различных мероприятиях и форумах. При помощи государства появилось целое направление деятельности по профилактике радикализации и сообщество тех, кто ею занимается - специалистов по молодежной политике, преподавателей, проправительственных НКО и волонтеров. Это сообщество получает бюджетное финансирование и реализует государственные стратегии, направленные на предотвращение распространения террористической и экстремистской идеологии. К сожалению, большая часть подобных мероприятий проводится формально, скучно и не креативно. Обычно такая профилактическая работа становится эффективной, когда за нее берутся отдельные энтузиасты из государственных учреждений или НКО, неравнодушных к самой теме.

Размещено на Allbest.ru