Человеческое измерение в современном российском обществе: социальные параметры и характеристики

Размещено на http://www.allbest.ru//

Человеческое измерение в современном российском обществе: социальные параметры и характеристики

В.Г. Пузиков

Человек как специфический род сущего рассмотрен через призму социальных параметров и процедуру человеческого измерения. Показано, что человеческое измерение в современном российском обществе проявляет себя в двух формах: в форме человеческого и в форме социального капитала.

Ключевые слова: человек, человеческое измерение, общество, социальные параметры и характеристики.

Человек - обособившаяся от природы особь, специфический род сущего, социальный субъект, творящий культуру и исторический процесс. Человек - целостное сплетение природных и социальных качеств, он отражает в своем сознании бесконечное многообразие окружающего мира. Человек способен заглянуть в этот мир, с которым он сросся, и увидеть истинное благо, свой образ и то, что оказывает влияние на формирование его социальной сущности.

По мнению американского экономиста А. Этциони, в современных рыночных условиях человек одновременно находится под воздействием различных факторов, в том числе экономического расчета (личной выгоды, наживы) и моральной ответственности (принципы, обязательства по формуле «честность превыше всего!»). Изучение динамики сил, которые формируют обе разновидности факторов, позволяет создать концепцию социоэкономики, когда экономика эволюционизирует на основе культуры гуманистического менеджмента, обеспечивая личностную вовлеченность работников в процесс принятия решений, в непосредственное управление. Однако политико-экономические реальности современной России свидетельствуют о том, что данная двухфакторная модель не соответствует задачам воспроизводства и совершенствования человека, ибо рыночное соперничество способствует закреплению формулы «прибыль прежде всего и любой ценой». Это вызывает повсеместное отчуждение, когда любая инновация, модернизация вызывает неприятие всех начинаний. Поэтому В.А. Ядов считает, что настоятельная необходимость снижения многообразного отчуждения личности в условиях современной реформы является важнейшим показателем модернизации. Речь идет о снятии существенных преград для участия в разнообразных формах и видах человеческой деятельности [1]. Только в таком контексте можно говорить о совершенствовании человека, о приближении к идеалу прекрасного создания.

В человеке все должно быть прекрасно: и тело (телесное), и душа (трансцендентное, но, вместе с тем, и земное), и дух (духовное - поведение и действия человека). Пожалуй, последнее и есть лицо человека, его личина, личностное. В каждом из данного триединства можно увидеть структуру, выделить ее составляющие. Так, душа состоит из думающей (голова), чувствующей (сердце) и вожделенной части (живот - органы пищеварения - и все то, что находится ниже пупка). Между тем, человек не только существо природного происхождения, но и личность, которая отражает его социальную природу и раскрывается в конкретно-предметной деятельности.

Именно благодаря участию в конкретно-предметной деятельности сам человек будет выступать как фактором личностного развития, так и фактором развития инновационного потенциала экономики России в ближайшие десятилетия. Поэтому инновационное развитие экономики как никогда прежде определяется наличием человеческого измерения. Многие люди хотят изменить свою жизнь к лучшему, проявить себя, но не могут этого сделать. Что же им мешает? Социологи выдвигают три группы барьеров, блокирующих реализацию образовательного, культурного и творческого потенциала людей в развитии общества.

Первая группа. Институциональные преграды и помехи на пути распространения инноваций. Исследования в 10 субъектах РФ показали, что их население обладает значительным культурным и креативным потенциалом, однако лишь небольшая его часть инвестируется в социально-экономическое развитие. Основными причинам такого положения являются застойные сферы функционирования региональных сообществ, которые обусловливают депрессивное состояние в той или иной сфере и регионе в целом. В институциональном плане много еще не доработано: в России до сих пор нет федерального закона об инновационной деятельности. Все это свидетельствует о том, что мы пока не имеем теоретически основанной и практически выверенной национальной инновационной системы. В итоге утвердился инновационный застой, который и сейчас доминирует в большинстве регионов. В целом по России к 2005 г. наметился некоторый рост доли инновационной продукции, но в 2009 г. он исчез под влиянием начавшегося финансово-экономического кризиса. По результирующему показателю инновационности экономики Россия по-прежнему отстает от развитых стран в 2,0-2,5 раза. На этом низком уровне обнадеживает рост доли инновационных товаров и услуг в 39 субъектах РФ. Заметно повысили инновационную активность республики Мордовия и Татарстан, Брянская, Липецкая и Свердловская области. Но в большинстве случаев это незначительный рост. В 26 субъектах снизилась доля инновационных товаров и услуг, из них в 21 регионе она и ранее была очень низкой, значит, регионы стали еще более застойными. В их число традиционно входят республики Алтай, Бурятия, Дагестан, Тыва, Хакасия, Чечня. Резко снизили долю инновационных товаров и услуг такие прежде высоко инновационные регионы, как Москва, Вологодская, Мурманская и Новгородская области [2, с. 5]. Вместе с тем, Омская область входит в первую двадцатку субъектов по росту инновационных товаров и услуг в 2010 г.

Вторая группа. Низкий уровень правопорядка в целом, устойчивое воспроизводство массовых правонарушений, несоблюдение законов и законодательных актов. Социологические опросы показывают, что уже два десятилетия самой острой для населения страны остается опасность преступности, незащищенность человека. Динамика защищенности населения страны продолжает оставаться весьма низкой, ее уровень составляет 60% (от числа опрошенных респондентов, М - 5600 чел.). Сложилась такая ситуация, когда правоохранительные органы и чиновники не столько защищают население от криминальных элементов, сколько сами служат источником опасности. Во всех опросах четко отслеживается взаимосвязь правопорядка и демократии. Россияне называют законным и демократичным только то, что может обеспечить в обществе социальный порядок. Если в результате «обеспечения прав и свобод» в обществе начинаются неуправляемые процессы, какие-то манифестации и всплески бандитизма, «такая демократия нам ни к чему». По данным опросов, лишь около 25% россиян считают, что страна уже стала правовым демократическим государством [3, с. 11]. Понятие «демократия» больше проникнуто социальным содержанием, чем политическим. Если 15-10 лет назад внешние угрозы для людей были на первом месте, то теперь они «ожидают худшего» от собственной повседневной жизни, от незащищенности, а не от внешних врагов. Алогично и неестественно, что люди страдают от низкого уровня правопорядка, дисциплинированности.

Третья группа. Отсутствие институтов саморазвития, самоуправления в региональных сообществах, в малых группах и, как следствие, низкая управляемость российского общества в целом. В особенности деградировало, несмотря на три попытки реформирования за последние 20 лет, местное самоуправление, которое оказалось неспособным выполнять свою историческую миссию - помогать саморазвитию каждого человека, самореализации его творческого потенциала. Низкое качество административного управления на местах обусловлено некомпетентностью и коррумпированностью многих чиновников, особенно среднего и высшего уровней. Это тормозит осуществление инновационных программ и вообще выполнение многих инновационных решений Правительства РФ и других органов исполнительной власти. Согласно международному индексу трансформации Россия неуклонно снижает управляемость. И без того низкий рейтинг России по эффективности управления среди 128 стран только за период с 2007 по 2009 г. понизился с 98 до 107 места [2, с. 7].

Все три группы барьеров истощают жизненные силы миллионов россиян. Многие из них пассивно отдаются во власть алкоголя или наркотиков, другие проявляют свою активность в преступной вседозволенности. Выход один: надо в корне менять базовые ценности и фундаментальные нормы жизни людей, их приоритеты. К числу важной базовой ценности людей социологи относят повседневный гуманизм, который применительно к личности формирует инициативный гуманизм. Основу повседневного гуманизма составляют ценности жизни человека и хорошие отношения в семье и с друзьями. По данным региональных опросов, ценность семьи продолжает возрастать, и за пять последних лет она поднялась с четвертого места на первое. Специфику гуманизма как повседневного феномена формирует то, что безопасность жизни человека должна обеспечиваться законом и правоохранительными органами. Повседневный гуманизм означает поддержку порядка и самодисциплины людей, которые основаны на обязательном соблюдении законов всеми гражданами. Позицию повседневного гуманизма разделяют более 75% населения России, это самая массовая, наполняющая повседневную жизнь людей позиция.

Инициативный гуманизм предполагает инициативу, предприимчивость, поиск нового в работе и жизни, креативность. Почти каждый второй россиянин разделяет в глубине своего сознания такую позицию. Это не противовес повседневному гуманизму, а дополняющий его акцент на активную деятельность человека, на инновационную составляющую в экономической жизни. Все это возвышает достоинство человека, способствует его самоутверждению. Пока инициативный гуманизм мало заметен в реальной жизни: он блокируется в застойных сферах жизнедеятельности, где «гасится» инициатива людей, где процветает коррупция и царствует бюрократизм.

В системе управления следует различать бюрократов-работников и бюрократов - носителей бюрократизма. О первых еще В.И. Ленин писал, что без хороших бюрократов нам не обойтись много лет. Вторых он характеризовал как лиц, оторванных от масс, как стоящих над массами коррумпированных лиц. Если сначала преобладали «хорошие бюрократы», то в дальнейшем все большее влияние получили носители бюрократизма в ленинском понимании. Зловещая роль бюрократии («власти конторы») в судьбах советского общества состояла не в том, что был эксплуататорский класс, а в том, что этот социальный слой исковеркал социально-экономические, политические, духовные основы российского общества, принизил роль народных масс - особенно рабочего класса, обрек людей на пассивность, вызвал тяжелейший кризис движущих сил прогресса, придал развитию страны противоестественный характер, подтолкнул ее на реставрацию капитализма. Многие представители партийной, государственной, хозяйственной бюрократии оказались людьми без чести и совести. Второе пришествие капитализма в России - главная «заслуга» номенклатурной бюрократии в нашей стране.

Социологические исследования, проведенные в 25 странах Европы (включая Россию) выявили параметры человеческих измерений модернизации и инновационного развития. Число таких человеческих измерений можно сгруппировать в 7 параметрах. Прежде всего, это четыре параметра, характеризующие жизнь, деятельность и самочувствие людей, конкретных индивидов: 1) удовлетворенность людей своей жизнью в целом; 2) достаточность дохода для нормальной жизни; 3) удовлетворенность трудом как важнейшей сферой жизнедеятельности людей; 4) возраст женщин при рождении первого ребенка. Кроме того, используются еще три параметра, характеризующие массовую сферу жизнедеятельности населения. К ним относятся: 5) оптимальность социальной структуры, для характеристики которой используется уровень образования, доля наемного труда и удельный вес «синих воротничков» среди занятых; 6) демократизация политической системы и политическое поведение граждан, в том числе уровень интереса граждан к политике, их участия в гражданских акциях, доверие людей к политическим институтам и органам правопорядка; 7) актуальность ценностных ориентаций, включающая открытость изменениям, принятие инноваций, религиозная и этническая толерантность.

Факторный анализ по семи параметрам позволяет выделить три группы стран по уровню человеческих измерений (ЧИМ): страны с высоким уровнем ЧИМ, со средним уровнем ЧИМ и низким уровнем ЧИМ. У России особенно низкие показатели по таким параметрам, как удовлетворенность трудом и жизнью в целом, недостаточность доходов для нормальной жизни, а также по уровню демократизма политической системы и политической активности граждан. Менее заметны различия между ценностными ориентациями сопоставимых стран. В современной России имеют место факторы, тормозящие модернизацию, но есть и субъекты, готовые ее двигать. Необходима стратегия, отвечающая российским условиям, и политическая воля для ее осуществления.

В развитии человека и общества России предстоит двойная модернизация: реиндустриальная (первичная) и постиндустриальная, информационная (вторичная). России необходимо завершение первичной индустриальной ремодернизации, основанной на использовании современных технологий в машиностроении, нефтехимии. Информационная (вторичная) модернизация основана на знаниях, информационных технологиях, научных достижениях и на интеллекте. По мнению многих специалистов, 21 европейская страна из 25 главным образом завершила индустриальную первичную модернизацию и имеет возможность «переключиться» на осуществление информационно-знаниевой (вторичной) модернизации. Из 25 стран только 4 (Болгария, Россия, Румыния и Украина) еще не завершили первичную модернизацию. Следовательно, эти страны сталкиваются с более трудными задачами, чем большинство европейских государств. Вместе с тем, российская экономика вступила в постиндустриальный этап, развитие которого означает информационную модернизацию, основанную на знаниях и интеллекте. Главная задача состоит в том, чтобы дифференцировать соотношение инвестиций в каждой из них, обеспечивая оптимальную их координацию и соответствующую конфигурацию. Очевидно, вначале необходимо направить основные инвестиции в индустриальную, не забывая о поддержке информационной, а затем концентрировать инвестиции в информационную модернизацию, не упуская завершение первой. Такая этапность может стать основой движения к интегрированной модернизации.

Осуществление стратегии модернизации обеспечивается человеческими измерениями, факторами модернизации или их отсутствием. В связи с этим немаловажную роль играют тактические действия субъектов модернизации. К ним относятся:

наличие программы модернизации как способа взаимопонимания между субъектами и объектом (населением) модернизации. Данная программа должна быть комплексной, внятной, обеспечивающей взаимное доверие между всеми ключевыми участниками инновационного развития;

повышение качества жизни населения, которое обеспечивается созданием новых рабочих мест, улучшение медицинского обслуживания, борьба с криминалом и коррупцией, строительство доступного жилья и, как следствие, недопущение внутренних массовых протестов;

повышение демократизма политической системы, развитие политической культуры и толерантности электората, достижение «взвешенного» гражданского поведения населения, укоренение норм и правил конституционной демократии. Необходимо добиваться общего роста уровня и сбалансированности человеческого капитала и его компонентов, как в России в целом, так и в ее регионах, при сохранении своеобразия и специфики каждого региона; человеческий измерение социальный капитал

преодоление в обществе оппозиции к той модели модернизации образования, которая в настоящее время проводится в России. Это один из факторов повышения социальной напряженности, который сам по себе, возможно, не грозит социальными потрясениями, но в сочетании с другими факторами недовольства приведет к протестным действиям в решении проблем модернизации. Необходимо преодолеть узость нынешних образовательных инноваций, которые разрабатываются фактически в русле формального оргпроектирования, мало привязаны к конкретным социально-культурным условиям страны и слабо учитывают предыдущий опыт, традиции.

Важным дополнением к этим действиям представляется недавняя инициатива президента Д.А. Медведева о формировании «Большого правительства» (в него вошли более 80 человек), которое должно дополнять традиционный «узкий» кабинет министров [4, с. 2]. Создание такого креативного «Большого правительства» значительно усилит инновационный потенциал субъектов модернизации как в центре, так и на местах. Очень актуально звучат слова президента Д.А. Медведева: «Мы должны определиться, где мы находимся, чтобы не оказаться там, где мы периодически оказываемся, - в известном месте» [5, с. 6]. Представляется очень важным, чтобы мы оказались не там, где всегда, а в реальном XXI столетии.

Человеческое измерение в современном обществе проявляет себя в двух формах: в форме человеческого и в форме социального капитала. Человеческий капитал - это профессиональная принадлежность, уровень квалификации, умения, образовательный и культурно-технический потенциал российских работников. Человеческий капитал не абстрактное понятие, а конкретное воплощение человеческой сущности, первичным элементом которого выступает конкретный индивид. Общество как система предполагает в своем развитии осуществление целевой функции системы в целом и отдельных элементов. Объективный смысл человеческой системы - сам человек. Смысл этот видится следующим образом: человек живет не для того, чтобы обеспечить рост ВВП или создать как можно больше оружия для собственного уничтожения. Миссия человека в другом: человек должен и может жить только для того, чтобы максимально развить и реализовать свой духовный и интеллектуальный потенциал с одновременным ростом уровня сознания и физического совершенства.

Соответствует ли современный российский человеческий капитал этой высокой миссии? Очевидно нет, ибо ситуация с человеческим капиталом работников, занятых в экономике, характеризуется как негативная. Дело в том, что большая часть персонала находится в положении частичной деквалификации либо общей деградации, и это может рассматриваться как крайне опасная тенденция с точки зрения перспектив инновационной экономики и модернизации России. Тревожные тенденции - постепенная люмпенизация рабочих низких квалификаций, резкий рост численности маргинальных групп, массовый уход молодежи в торговлю при явном игнорировании индустриального сектора. В то же время имеет место практическое отсутствие у большинства молодых людей шансов (куда бы они не шли работать) на изменение и достижение профессиональных предпочтений.

Помимо человеческого капитала гуманитарные науки выделяют социальный капитал - это динамическая параметрическая характеристика самого человеческого капитала. Социальный капитал - это гражданская активность работников, их участие в общественных организациях, социальное самочувствие, толерантность и межличностное доверие. Если человеческий капитал представляет собой социальную статику общества, то социальный капитал - динамическая составляющая, обеспечивающая участие работников в модернизации экономики и социальной сфере.

Определение социального капитала дал П. Бурдье. По его мнению, социальный капитал - это реальные и потенциальные возможности людей, которые обусловлены межличностным взаимодействием. Социальный капитал создается прочными групповыми связями, проявлением взаимной ответственности и солидарности. Размер социального капитала общества напрямую зависит от взаимной поддержки людей, их сотрудничества и доверия друг к другу [6].

Определение соотношения человеческого и социального капитала имеет важный праксеологический аспект: кто должен, вернее сказать, кто призван реализовать на практике инновационную модель экономики на основе модернизации. Не является ли российская модернизация экзогенной, обусловленной в большей степени давлением внешних факторов, нежели насущными внутренними потребностями общества и народа? Насколько предлагаемый России модернизационный проект отвечает чаяниям самих граждан? Эти и подобные вопросы возникают каждый раз, когда приходится иметь дело со сложившимися традициями, с особенностями национального менталитета россиян.

На все эти вопросы получены ответы в общенациональном социологическом проекте, осуществленном в апреле 2010 г. сотрудниками Института социологии РАН. Всего опрошено 1750 респондентов в возрасте от 18 лет и старше, жителей всех типов поселений и территориально-экономических районов РФ [7, с. 32]. Результаты исследования показывают, что однозначного понимания терминов «модернизация» и «инновация» у населения пока нет. Респондентами выделены следующие три уровня интерпретации понятия «модернизация»: 1) технико-экономическая модернизация предприятий и учреждений, означающая внедрение новых технологий, усовершенствование достижений научно-технического прогресса, развитие современных компьютерных и информационных технологий; 2) социальная и социокультурная модернизация, связанная с существенными изменениями в сфере общественных отношений, реформами системы образования, демографической политики, развитием частного бизнеса и определениями рациональной роли государства в экономике, реформированием социальной сферы; 3) модернизация политической системы страны с указанием на демократизацию и либерализацию общества и, напротив, создание мобилизационного политического режима.

Исследование показало, что негатив человеческого капитала при создании инновационной экономики «погашается» определенными группами, более ориентированными на модернизацию (их социальный капитал выше). Это «модернисты», которые формируются внутри человеческого капитала, их отличает модернистское отношение к частной собственности и ее неприкосновенности. «Модернисты» более терпимы к неравенству в распределении доходов, для них важна индивидуальная свобода, западная модель рыночной экономики им представляется более предпочтительной. «Модернистам» противостоят «традиционалисты», для них оптимальна традиционная для России этакратическая модель инновационного развития, основанная на всевластии государства, служащего выразителем общих интересов народа и отдельного гражданина. Если «модернисты» на первый план выдвигают обеспечение практической реализации принципа равенства всех перед законом (41% опрошенных) и начало жесткой и эффективной борьбы с коррупцией (38%), то у «традиционалистов» на первом месте обеспечение принципа социальной справедливости (31%) и нетерпимость к социальному равенству граждан (29%). Молодое поколение россиян в своем большинстве тяготеет к поддержке модернистских ценностей. Поэтому можно говорить о максималистской распространенности модернистских настроений среди молодежи (возраст до 25 лет), в то время как в более старших возрастных группах доминируют характерные для «традиционалистов» признание внешнего локус-контроля, патерналистские ожидания, надежды на высшие властные структуры.

Итоги социологического опроса свидетельствуют в том, что социальный капитал за 2010 г. несколько возрастает: произошло постепенное восстановление социального самочувствия населения. Люди стремятся создать некую «подушку безопасности» на аварийный случай, наблюдается снижение панических настроений.

Некоторые сдвиги в массовом самосознании вселяют уверенность в том, что с точки зрения социально-психологической человеческий капитал в общей массе подготовлен к модернизации. В среде человеческого капитала формируется «homo economikus» (человек экономический), который в целом хорошо представляет, чего он хочет и куда намерен идти.

В структуре человеческого капитала важно выделить так называемый средний класс. Однако главная проблема в том, что российский средний класс крайне неоднороден, его нельзя привести к единому «экономическому» знаменателю. В нем сочетается несочетаемое, если подходить с традиционными социологическими мерками. В состав нашего среднего класса (если судить как по уровню доходов, так и по самооценке людей) входят и предприниматели, и армейское руководство, и чиновники средней руки, и квалифицированные рабочие, и учителя-бюджетники, и представители других социально-профессиональных групп. Здесь важно найти критерий, индикатор, то общее, что «роднит», объединяет этих людей. Такой общей целью может стать желание добиться в обществе равенства всех перед законом, преодолеть коррупцию, сдвинуть с мертвой точки «социальные лифты», при помощи которых люди двигаются вверх по карьерной лестнице. Однако средний класс как главный двигатель реформ пока остается «классом в себе», живущим по принципу «мой дом - моя крепость» и «лучшая помощь государства - не мешать». К тому же его удельный вес в обществе крайне низок, не более 15-17% от численности самодеятельного населения. Ситуация усугубляется тем, что масса молодых людей с хорошим образованием так и не могут найти себе достойное применение (73% выпускников университетов Москвы и Санкт-Петербурга). Чтобы социальные эскалаторы пришли в движение, нужны прорывные программы продвижения кадров, прежде всего молодежи [7, с. 28-41].

Словом, анализ полученных данных в ходе общенационального социологического опроса (апрель 2010 г.) позволяет утверждать, что говорить о высокой готовности российского общества к модернизационному рывку было бы явным преувеличением. В то же время у россиян успешно развивается понимание значимости новых ценностей прагматизма, экономической рациональности, стремление решать свои проблемы самостоятельно. В российском обществе возрастает социальный капитал, он связан с внутренним стремлением к модернизации, к перестройке экономики по инновационной модели.

Взгляд «от человека» позволяет прогнозировать, проектировать развитие человеческого капитала. Парадигма нашего движения вперед должна быть ориентирована на управляемость на всех уровнях, от конкретного человека до общества. В связи с этим представляет большой интерес разработка и реализация комплексной целевой программы формирования новой модели жизни человека и развития экономики [8, с. 126]. В программе должно быть зафиксировано, что перевод экономики на инновационные рельсы нельзя осуществить методом единичных научно-технологических прорывов без мощной индустрии, базирующейся на современной основе. Здесь должны быть конкретно обозначены социальные обязательства государства и региональных властей. Реализация данных программ должна обеспечить достижение трех важнейших целей. Во-первых, рост средней продолжительности жизни с нынешних 69 лет до 71 года. Во-вторых, повышение по сравнению с 2006 г. уровня рождаемости и снижение уровня смертности на 25-30%. В-третьих, грамотную, скоординированную между ведомствами миграционную политику. К 2015 г. должны выйти на вполне конкретный результат - стабилизацию населения на уровне 143 млн. человек.

Таковы в первом приближении основные социальные параметры и характеристики человеческого измерения в современном российском обществе. Развитие и эффективное использование человеческого капитала возможно на базе расширения высокотехнологического сегмента экономики, повышения уровня оплаты, расширения и диверсификации сфер занятости, создания условий для трудовой и профессиональной мобильности, улучшения качества рабочих мест, вовлечения неработающего населения в трудовую деятельность, противодействия безработице среди молодежи, развития социальной инфраструктуры, повышения социальной доступности общего и профессионального образования.

Библиографический список

Ядов, В.А. Современная теоретическая социология как концептуальная база исследования российских трансформаций / В.А. Ядов. - СПб., 2006. - 112 с.

Лапин, Н.И. Социокультурные факторы российской стагнации и модернизации / Н.И. Лапин // СОЦИС. - 2011. - № 9. - С. 3-18.

Российская газета. - 2011. - 4 февраля. - № 23.

Комсомольская правда. - 2011. - 21 октября. - С. 2.

Аргументы и факты. - 2012. - № 3. - С. 4.

Бурдье, П. Социология социального пространства / П. Бурдье. - М. ; СПб., 2005. - 288 с.

Горшков, М.К. Социальные факторы модернизации российского общества / М.К. Горшков // СОЦИС. - 2010. - № 12. - С. 28-41.

Бондаренко, В.М. Новый взгляд на будущее России / В.М. Бондаренко // СОЦИС. - 2010. - № 12. - С. 122-126.

Размещено на Allbest.ru