Становление системы основных ценностей российской цивилизации

При этом государство в принципе могло действовать только в условиях возвышения ценностей служения и иерархии, осуществлять интенсивное развитие только в условиях высокой ценности знания, а при крайней инфантильности общества заменить ценности, действующие в развитом обществе, - труда, эквивалента, частной собственности и закона, - государственным регулированием социально-экономических отношений. В ходе петровских преобразований отнюдь не целенаправленно, а спонтанно, методом проб и ошибок, и отнюдь не в сфере сознания, а в области общественного бессознательного была сформирована целостная система основных ценностей российского общества, в которой ценностями 1-го порядка стали государство и интенсивное развитие; 2-го - неформальный социальный договор, служение и порядок; 3-го - государственное регулирование, иерархия, знание.

Но эффективность действий государства напрямую зависело от солидарности общества с государством. В формировании системы ценностей представляются важными несколько моментов: 1) возникновение общественного консенсуса и сохранение его в течение всего периода реформ; 2) действие «обратной» связи между обществом и государством в течение всего периода утверждения системы ценностей; 3) включенность в действие «обратной» связи не только сознательной, но и подсознательной, бессознательной реакции общества; 4) временной интервал преобразований эпохи Петра I - более 25 лет - гарантировал полное закрепление новой системы ценностей новыми поколениями, то есть превышающий срок демографической смены поколений; 5) в принятой обществом системе ценностей государство приобрело четко выраженный патерналистский и меритократический характер.

Общественный консенсус не нашел отражения в официальных и каких-либо иных документах, свидетельствах эпохи, но он «видим» лишь по отсутствию активного сопротивления общества реформам, носящим кардинальный характер, затрагивающим практически все слои и сферы жизни. Проведение реформ методом «проб и ошибок» «де-факто» означало перманентное «испрашивание» власти у общества согласия на преобразования. Готовность быстрого отказа от неэффективных установок, естественная в условиях военных действий (иное могло быть смерти подобно), означала безусловную готовность государства принять коррекцию обществом своих действий. Далее, обратная связь власти и народа была двухъярусной - сознательной и бессознательной. В «видимой», осознаваемой части - достижение согласия на конкретные преобразования, в «невидимой», бессознательной, - согласие на совокупность преобразований, на новую целостную систему основных ценностей. Для фиксации новой системы ценностей в общественном бессознательном имела значение длительность реформ. Население активного, трудоспособного возраста, которое ныне находится в интервале от 20 до 55 лет, в XVIII в. находилось в интервале от 20 до 45 лет (что зафиксировано, в частности, в сроках службы дворян), то есть продолжительность трудоспособного возраста составляла 25 лет. Именно столько времени длились реформы Петра I. Иными словами, к моменту его смерти все трудоспособное население жило в условиях принятой обществом новой системы ценностей, представители старой системы ценностей по возрасту (то есть в массе) ушли из активной жизни.

Наконец, пожалуй, самый главный аргумент в пользу принятия обществом государства как ценности № 1 был ярко выраженный при Петре I демократический, а также патерналистский и меритократический характер власти. На первый взгляд, высказанное утверждение находится как во внутреннем противоречии (демократия и патернализм), так и в вопиющем противоречии с известными историческими фактами. Б. Н. Миронов констатирует: «крепостничество могло существовать как государственное, корпоративное или частное… В суровых формах… оно означало лишение человека большей части личных прав, а также права владеть собственностью и совершать от своего имени гражданские сделки, другими словами, быть субъектом гражданского права, что приближало юридический статус крепостного к статусу раба…», - и на основании анализа обширного фактологического материала заключает: «при первом императоре государственное закрепощение дворянства, как и других состояний, достигло своего апогея» (Миронов 1999, т. 1: 361, 362). В царствование Петра I мы встречаемся с многочисленными случаями, когда царь распоряжался не только земельной, но и движимой корпоративной или личной собственностью своих подданных, а также их трудом (Миронов 1999, т. 1: 370, 371). Все фабрики и заводы были объявлены казенными и обложены платежами, контроль за их деятельностью осуществляла Мануфактур-коллегия; права на недра земли передавались казне, все леса европейской России были объявлены государственными заповедниками, все частные рыбные ловли были отобраны в казну, пчельники и бортные угодья, а также все частные мельницы объявлены казенными. До середины XVIII в. в русском законодательстве отсутствовали абстрактные понятия «собственность», «недвижимая и движимая собственность». Кажется, что при таких обстоятельствах невозможно говорить о демократии, а о патернализме можно только в виде патриархального рабства. Однако подобный безукоризненный формально-юридический вывод имеет мало общего с реальной действительностью.

Демократическое общество в экстремальных ситуациях, например во время войны, может почти беспредельно ограничивать идеологические, политические, экономические и социальные права индивидов и не переставать быть демократическим, поскольку демократические отношения при этом, во-первых, формально не ликвидируются, то есть как незыблемые ценности остаются в сознании людей; во-вторых, что важнее, не претерпевает изменения общественное бессознательное - некий идеальный культурный проект, эталон, к которому стремится (хотя и не всегда полностью воссоздает) общество (о таком проекте в дальневосточной цивилизации см.: Кульпин 1999: 94-129). Эпоха Петра I - бифуркационный момент российской истории, когда демократический характер общества проявляется не в формальных свободах, а в ином - реальном доступе всех слоев населения к процессу принятия принципиально важных решений и блокировании возможностей узурпации власти каким-либо одним социальным слоем. Доступ находил свое выражение в существовании обратной связи между государством и обществом (о чем говорилось выше). Блокирование теоретически могло быть применено к духовенству и дворянству, но практически речь могла идти только о дворянстве.

В условиях состоявшегося ранее закрепощения крестьянства и горожан (с 1592 г. - запрещение выхода крестьян в Юрьев день, с 1649 г. - закрепощение посадского населения) до петровских реформ дворяне были единственным социально, экономически, политически организованным (к тому же военным) сословием. Эту страту Петр I лишил возможности действовать в своих интересах и против интересов других слоев населения, народа и государства роспуском в 1699 г. специфической формы самоорганизации дворянства - дворянского ополчения, а в 1700 г. - Боярской думы и созданием вместо нее Правительственного совета. Наконец, государство вторглось в личную жизнь дворян, чего практически не предпринимало по отношению к другим сословиям, в частности, запретив с 1702 г. содержать в дворянских домах терема - специальные помещения для женщин.

Священнослужители при Петре I становятся государственными чиновниками, живущими на жалованье государства, вводится принудительное бесплатное обучение для детей священников и дьяконов. В 1721 г. утверждается Регламент Духовной коллегии; отменяется патриаршество и учреждается Синод, формально заменивший Освященный собор. Священный синод, управляющий делами церкви, становится одним из государственных министерств. Вся земля, в том числе и церковная, при Петре де-факто принадлежит государству, на что безуспешно посягал Иван III и не посягал Иван Грозный. В 1701 г. учреждается Монастырский приказ, взявший под свое управление все церковные имения (патриаршие, архиерейские и монастырские) со всеми принадлежавшими им кресть-янами.

Все слои населения были поставлены если и не в равные, то идентичные условия жизни - служения государству. При этом дворяне были призваны нести бремя главной и, что следует подчеркнуть, коллективной ответственности за преобразования. Для этого дворянство должно было соответствовать исторической миссии количественно и качественно.

Для дворян, чего не было прежде, стали обязательны не просто грамотность, но профессиональные знания. В 1701 г. с этой целью были открыты в Москве Школа математических и навигационных наук и Артиллерийская школа, затем другие учебные заведения. Дворяне, не прошедшие обучения в военном училище, не могли получить офицерский чин; неграмотные дворяне не допускались к государственной службе. С 1715 г. более чем в 40 городах были созданы государственные бесплатные начальные («цифирные») школы для детей дворян и чиновников. В эти школы принимались дети всех сословий, но лишь для дворян обучение было обязательным. Дворянам, не умеющим писать и считать, было запрещено жениться. Это ограничение распространялось только на дворян.

Достижение и сохранение консенсуса, воплощенного в негласном социальном договоре, связано не столько с качественным, сколько с количественным аспектом. Критическая человеческая масса, необходимая для осуществления тогдашних преобразований, нам известна. Дворянство - социальный слой, осуществлявший преобразования, был чрезвычайно узким - всего 2 % от общего числа населения, зафиксированного ревизией, первой после монголов переписью населения, в количестве 15,6 млн податного населения обоего пола, включая армию и флот (Миронов 1999, т. 1: 20, табл. 1.1; 130, табл. 11.19). При этом каждый второй дворянин эпохи Петра не был таковым по происхождению. Как пишет Б. Н. Ми-ронов, «в петровское царствование дворянский корпус расширил свои ряды на 146 тыс. вследствие того, что государство (в связи с преобразованиями, непрерывными войнами, ростом бюрократии) призвало на военную и гражданскую службу тысячи людей из податных сословий, которые по Табели о рангах 1722 г. превратились в дворян, ибо каждый офицер приобретал потомственное дворянство, а каждый классный чиновник - личное, начиная с VIII класса - потомственное» (Миронов 1999, т. 1: 130). Возможность стать дворянами - сиречь людьми высшего социального слоя - была открыта для всех слоев населения. Максимальная социальная мобильность - важный компенсаторный механизм, сохраняющий единство общества в эпоху крутых перемен. Вторично в столь больших масштабах этот механизм был задействован Сталиным в советское время.

В эпоху Петра I если обладаешь знаниями и добросовестно работаешь на государство, то не только получишь дворянское знание, но и сможешь сделать быструю карьеру. Наиболее яркой была карьера графа Меньшикова, происходившего из самой низшей социальной страты общества. Раз все должны работать на государство, а государство и иерархия - ценности неразлучные, то в число главных ценностей входит иерархия. При Петре иерархия служения наполняется новым меритократическим содержанием, формальным выражением которого стала табель о рангах (1722) - единая система из 14 чинов. Раньше место в иерархии определялось происхождением, теперь - не происхождением, но рангом, который может и должен возрастать с длительностью и добросовестностью квалифицированного служения государству. В реальной жизни ранг не всегда являлся и является отражением уровня квалификации, но с тех пор и до наших дней ранг и соответственно занимаемая должность в госаппарате значимее дохода от частной деятельности. Чиновник важнее предпринимателя.

«Железным каркасом» реформ стала петровская армия, которая с 1705 г. впервые в истории Европы создавалась путем обязательной воинской (рекрутской) повинности. На службу принимались лица податных состояний в возрасте от 15 до 20 лет, «здоровые и в службу годные». Таким образом, с одной стороны, это была профессиональная армия с неограниченным для всех сроком службы, с другой - всенародная, поскольку формировалась из представителей всех социальных слоев общества, с третьей - будучи новообразованием, полностью подчиненной государству, собственно государством и являющейся. В отличие от других социальных слоев все дворяне были обязаны нести государственную службу, военную или гражданскую, начиная с 15 лет, непременно с самого низшего ранга, в армии - с солдата. Служба была бессрочной - до болезни или смерти. За нарушение государственной службы дворянин мог быть подвергнут моральному, физическому и материальному наказанию, такому же, как и представители других социальных слоев. По указу 1720 г. дворянам, уклоняющимся от службы, грозило наказание кнутом, вырывание ноздрей и вечная каторга. Государство предоставляет дворянину землю только за службу и с 1714 г. вводит единонаследие дворянских имений. Только один, старший сын дворянина получает землю и имеет помимо жалованья за службу доходы от земли, а остальные должны существовать только за счет службы государству за жалованье.

Реформы Петра I стали результирующей как интересов, так и представлений о мире и о себе если не всех слоев общества, то подавляющего большинства. Петр I открыл для России возможность развития, но, вопреки широко разделяемому в научных кругах и обыденному мнению, вовсе не развития по европейскому пути. Развитие может идти с сохранением системы основных традиционных ценностей той или иной цивилизации и заимствованием лишь элементов культуры европейской цивилизации, что мы наблюдаем ныне на примере Китая, Японии, Юго-Восточной Азии. Хотя в области технической, а затем и всей культуры Петр I «двинул» Россию в Европу, но в ментальности поставил заслоны на этом пути. Такие основополагающие ценности европейской цивилизации, как личность, свобода, солидарность, труд, эквивалент, частная собственность, закон, не нашли себе места в числе главных ценностей российской цивилизации. Петр I не создал условий для экономического развития всего общества, не изменил смысл традиционного социального договора, а конкретизировал его так, чтобы он отвечал интересам всех слоев общества. При Петре I завершилось сложение основных ценностей российской цивилизации. Они превратились в неосознавамый в целостном виде, но императивно действующий цивилизационный культурный проект, некий невидимый эталон, который с тех и до сих пор неосознаваемо пытается воплотить в жизнь российское общество.

Литература

1. Антипова, А. В. 1997. Миф о природных ресурсах России. Билль о правах человека и природы. Социоестественная история. Вып. 9 (с. 40-46). М.: Ин-т востоковедения РАН.

2. 2000. Ландшафт и человек в современном мире. Поиск истоков. Социоестественная история. Вып. 16 (с. 97-120). М.: Ин-т востоковедения РАН.

3. 2001. Эколого-ресурсный потенциал природных ландшафтов России и его изучение в пространственно-временном аспекте. Природа и культура. Социоестественная история. Вып. 20 (с. 161-179). М.: Ин-т востоковедения РАН.

4. Готье, Ю. В. 1937. Замосковный край в XVII веке. Опыт исследования по истории экономического быта Московской Руси. М.

5. Каримов, А. Э. 1997. Роль Москвы в формировании культуры природопользования в центральной России (XVI - начало XX вв.). История изучения использования и охраны природных ресурсов Москвы и Московского региона. М.: Янус-К.

6. Клименко, В. В. 1997. Энергия, климат и историческая перспектива России. Билль о правах человека и природы. Социоестественная история. Вып. 9 (с. 47-72). М.: Ин-т востоковедения РАН.

7. Кульпин, Э. С. 1996. О принципе минимума диссипации энергии в жизни социума. Человек и природа. Социоестественная история. Вып. 8 (с. 3-32). М.: Ин-т востоковедения РАН.

8. 1998. Золотая Орда. Социоестественная история. Вып. 11. М.: Московский лицей.

9. 1999. Восток. Социоестественная история. Вып. 12. М.: Московский лицей.

10. 2000. Смутное время - бифуркационный момент эволюции российской цивилизации. Поиск истоков. Социоестественная история. Вып. 16 (с. 73-84). М.: Ин-т востоковедения РАН.

11. 2001. О социоестественных исследованиях и преподавании истории России. Природа и культура. Социоестественная история. Вып. 20 (с. 233-256)). М.: Ин-т востоковедения РАН.

12. 2003. Эволюция ментальности россиян. Природа и ментальность. Социоестественная история. Вып. 23 (с. 9-25). М.: Московский лицей.

13. 2003. Социально-экологический кризис XVI-XVII вв. и его влияние на становление и развитие российского государства. Природа и ментальность. Социоестественная история. Вып. 23 (с. 251-258). М.: Московский лицей.

14. Миронов, Б. Н. 1999. Социальная история России периода империи (XVIII - начало XX в.). Генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства. Т. 1, 2; т. 1: 548. СПб.: ДБ (Дмитрий Булавин).

15. Петров, В. П. 1968. Подсечное земледелие. Киев.

16. Шапиро, А. Л. 1977. Проблемы социально-экономической истории Руси XIV-XVI вв. Л.

17. Юнг, К. 1994. Аналитическая психология. Спб.: МЦНКИТ «Кентавр».

Размещено на Allbest.ru