Образ "светлого будущего": проблема социокультурных стратегий

Размещено на http://allbest.ru

Южный федеральный университет

Образ «светлого будущего»: проблема социокультурных стратегий

Е.В. Золотухина-Аболина¹, М.Б. Ингерлейб²

Ростов-на-Дону, Российская Федерация

Аннотация

Статья посвящена субъектно-деятельностным аспектам формирования образа будущего: спонтанным и сознательным стратегиям полагания будущего как позитивного, желаемого. Авторы обращаются к эссеистически-художественному и идейно-концептуальному способам создания целевого положительного образа грядущего, а также подчёркивают роль общественных настроений, располагающих общественное сознание к позитивным чаяниям и надежде. В качестве ядра всякого позитивного представления о грядущем в статье рассматривается идеал-концепт, целенаправленно создаваемый в рамках идеологии. Он являет собой темпоральное противоречие, выступая сразу и надвременным, и направленным в будущее. Согласно мнению авторов, наилучшим вариантом идеала «будущего общества» является такой, который максимально охватывает устремления большинства населения, однако в реальности социокультурные группы находятся в сложных отношениях, связанных с разноречивостью экономических, социальных и этнокультурных интересов. В силу этого речь может идти не об «идеале», а об «идеалах» будущего, которые пребывают в отношениях полемики. Это касается как противоречия между имущими и неимущими, так и между «прогрессистами» и «традиционистами», имеющими разные общественные идеалы. Авторы подчёркивают, что позитивный образ будущего всегда принадлежит актуально живущим людям, поэтому любые «темы прошлого» в нём осовремениваются и активно интерпретируются. В статье рассматриваются также два варианта усмотрения будущего как «светлого»: вариант эволюционных состояний и революционных настроений. Ключевые слова: позитивный образ будущего, «светлое будущее», социокультурные стратегии, утопии, литература, идеология, идеал, общественные настроения.

Abstract

The image of a “Bright future": the problem of sociocultural strategies

Elena V. Zolotukhina-Abolina, Mikhail B. Ingerleyb

Southern Federal University, Rostov on Don, Russian Federation,

The article is devoted to the subjective aspects of shaping the image of the future: spontaneous and conscious strategies of believing the future as positive, desirable, “bright”. The authors turn to essayistic-artistic, and ideological-conceptual ways to create a targeted positive image of the future, as well as emphasize the role of public sentiments, which have a public consciousness to positive aspirations and hope. As the nucleus of any positive idea of what is to come, the article considers the ideal concept, purposefully created within the framework of ideology. It is a temporal contradiction, appearing at once both supra-temporal and future-oriented. According to the authors, the best option for the ideal of a “future society” is one that maximizes the aspirations of the majority of the population, but in reality sociocultural groups are in complex relationships associated with the divergence of economic, social and ethno-cultural interests. Therefore, it may not be about the “ideal” but about the “ideals” of the future, which are in a relationship of polemics. This applies to both the contradiction between the haves and the have-nots, and between “progressives” and “traditionalists” who have different social ideals. The authors emphasize at the same time that the positive image of the future always belongs to living people, so any “themes of the past” in it is modernized and actively interpreted. The article also considers two options for the discretion of the future as “light”: a variant of evolutionary states and revolutionary moods.

Keywords: positive image of the future, “bright future”, sociocultural strategies, utopias, literature, ideology, ideal, public moods.

Введение

Постановка проблемы. Будущее от нас закрыто - об этом говорит повседневный человеческий опыт, но также опыт прогностики, пророчества, мечты, научной фантастики и других попыток заглядывать за горизонт текущего дня. Однако люди упорно строят образы будущего, пытаясь забежать за горизонт текущего момента. В одних случаях они пытаются усмотреть то, «как оно объективно сложится», в других - ставят цели и активно намереваются создать будущее именно таким, каким они хотели бы его видеть. Две эти тенденции нередко путаются и смешиваются, подменяют друг друга, и это неудивительно, ибо они действительно глубоко связаны - «объективный процесс» выплетается из совокупности вполне субъективных усилий, ведомых желаниями и целями.

В предлагаемой читателю статье мы будем говорить о субъектно-деятельностном аспекте вопроса.

Задача статьи - указать на те социокультурные стратегии, которые порой спонтанно, а порой сознательно применяются в обществе и культуре для того, чтобы не просто уловить, но именно сформировать черты грядущей жизни, её условия и обстоятельства, которые на сегодня ещё не родились. Это также вопрос о надежде и о тех идейных и эмоциональных мотивах и стимулах, которые способны побудить большие массы людей действовать целенаправленно, приближая своими усилиями не любое, а именно желаемое будущее.

Эссеистические и художественные произведения - способ выяснить, чего же мы хотим?

Желаемое будущее - это прежде всего образ, понятый в данном случае не как исключительно визуальное явление, но как целостное представление, которое может быть выражено в тексте, как в устном, так и в письменном. Утопии - трактаты, совмещающие в себе разные жанры, а также повести и романы, моделирующие «прекрасное будущее», дают возможность чувственно насыщенного, полимодального приобщения к тому, что полагается целью и ценностью для развития. Благодаря им можно с помощью воображения созерцать «мир грядущего», слушать его голоса, анализировать его устройство, давать оценки его законам и установлениям. Можно вступать в полемику с мнениями персонажей, понятых как «люди будущего», проследить развёртывание помещённых во временную перспективу исторических событий и личных судеб. «Утопия» Т. Мора, «Город Солнца» Т. Кампанеллы, романы И. Ефремова и братьев Стругацких - примеры такой многоплановой прорисовки самых разных сторон того мира, который мыслится как «прекрасный в своей гуманистической нормальности и нормальный в своей красоте и справедливости».

Обратим внимание, что на фоне огромного количества мрачных антиутопий существует очень мало развёрнутых описаний «земного Эдема», они нередко страдают абстрактностью и ходульностью. И хотя, например, романы И. Ефремова [5] содержат, наряду с демонстрацией социального совершенства, также темы противоречий и трудностей, герои подобных произведений нередко чересчур идеальны. Эссеистика и романистика, стремящиеся выразить «позитивное будущее», во многом являются некой попыткой воплотить в художественной форме общечеловеческий архетип Рая, где есть все условия для блаженства. Здесь, образно выражаясь, лев дружит с ягнёнком, а каждому воздаётся по его заслугам, но поскольку заслуги у всех похвальные, то и получают все счастье и вдохновение и лишь с ужасом оглядываются на мрачное прошлое, которое ко всеобщему благополучию уже преодолено. В сущности, для работы с массовым сознанием искреннее и талантливое изображение позитивного будущего - большая ценность, несмотря на возможные минусы. На сегодняшний день и литературные тексты, и кинопроизведения такого типа в большом дефиците, но, видимо, для их создания необходимо нечто большее, чем богатая фантазия автора, и нужен прежде всего социокультурный идеал, который находит выражение и разработку и у идеологов, и у теоретиков.

Формирование социогуманитарной и политической теорией идеала будущего общества, в отличие от во многом спонтанного художественного творчества, является осознанной и целенаправленной стратегией, последовательной и неотступной. Оно может осуществляться как в борьбе социальных сил, так и при последовательных действиях властей предержащих - это зависит от исторического контекста.

Идеал как концепт желаемого будущего

Тема идеала, как известно, восходит к высокой Античности, разрабатывается в немецкой классической философии, всегда присутствует в теологических штудиях и активно входит в идеологические разработки ХХ века. В нашей стране во второй половине ХХ и начале XXI века к теме были обращены работы Э. В. Ильенкова [7], В. Е. Давидовича [3], Р. Г. Апресяна [1, с. 7374], Е. В. Золотухиной-Аболиной [6] и других. В более поздний период, судя по материалам публикаций и диссертационных исследований, тема социального идеала рассматривалась в первую очередь в историко-философском ключе (Г. З. Искандерова, Л. А. Никитич, А. В. Скоробогатенко и другие). будущее социокультурный общество неравенство

Социокультурный идеал (как и любой идеал вообще - этический, эстетический), представленный в качестве концепта, теоретической конструкции, являет собой единство высшей цели и ценности. Сам по себе он выступает как целостное, прежде всего вербально выраженное представление о совершенном, желаемом и гармоничном положении дел. Это, как правило, описание главных черт того общества и той культуры, которые видятся в качестве привлекательных и выступают образцом для достижения и подражания. В ХХ веке и сегодня мы обнаруживаем ряд таких идеалов-ориентиров. Это коммунистический идеал (К. Маркс и советский марксизм), социал-демократический (линия К. Каутского и Э. Бернштейна в марксизме); традиционалистский (Р. Генон, Ю. Эвола), либертарианский идеал с его «открытым обществом» (Ф. Хайек, К. Поппер, Л. фон Мизес, в литературе - А. Рэнд), глобалистический идеал (З. Бжезинский, Дж. Сорос, И. Валлерстайн, в России - В. Л. Иноземцев). Апеллируя к разуму, идеалы одновременно активно обращены к эмоциям, они формируют ощущение миссии, чувство смысла, ради которого можно многим пожертвовать.

Специфика идеала как стимула определённого типа действий состоит в его темпоральной двойственности. С одной стороны, идеал - это нечто «трансцендентное», запредельное, стоящее «над» наличной действительностью и временем, располагающееся в области сугубо ментальной и эмоциональной, то есть он по определению не достижим. Он - линия горизонта, но такая линия, которая манит, вдохновляет, зовёт к развитию, обещая переживание совершенства. Без идеалов как высших ценностей и целей жизнь превращается в однообразие и скуку обыденности: люди утрачивают жизненный пафос. Нигилизм - плоская приземлённость, низвергающая «высокие идеалы», ведёт к личностному и социальному распаду. Здесь не лишне вспомнить мудрые слова А. Маслоу, который пишет: «... мотив “развития личности” ... поддерживает напряжение ради далёкой и зачастую недостижимой цели» [10, с. 56].

С другой стороны, идеал, и в особенности социокультурный, предполагает путь, по которому идут к его хотя бы частичной реализации, то есть он расположен в «области будущего», и путь к его воплощению - это путь во времени. На базе идеала-концепта, развёрнутого идейного представления, формируются разного рода проекты, экономические и политические программы. Любая политическая партия и любое министерство экономики явно или неявно руководствуются социальными идеалами, которые они «темпорализируют», выстраивая последовательность действий: через год мы достигнем того-то, через десять лет другого, а через двадцать ещё того и того. Иногда, особенно в либеральном прочтении, речь не идёт об активном «заглядывании за горизонт», но образ «нужного социума» всё равно подспудно имеется в виду,даже если просто говорят, что «обстановка, видимо, сложится определённым образом».

Постоянно идущая разработка концепции «идеального общества» выглядит уже вовсе не утопической (в смысле - недостижимой) - это социальное проектирование, будь оно краткосрочным или долгосрочным. В своей запредельной ипостаси социокультурный идеал оказывается чем-то вроде света, освещающего путь, а в темпоральной - совокупностью действий, имеющих привязку к конкретным срокам. Здесь «позитивный образ будущего» оказывается предметом обсуждения, и вопрос стоит о том, ближе мы к нему сегодня или дальше от него. Так, даже отъявленное либертарианство, ратующее за безбрежную свободу, вовсе не брезгует тем, чтобы изыскивать финансы на поддержку и сегодня, и завтра всех режимов, делающих ставку на «чистый рынок», стало быть, борется за свой образ «светлого будущего».

Нам представляется, что социокультурный идеал - это антропологическая универсалия, поэтому трудно согласиться с мнением Л. В. Константиновой, которая пишет: «... если мы допускаем наличие общественных идеалов в обществе Постмодерна, то в видоизменённой форме. По сравнению с классическим представлением здесь происходит существенная технологизация, плюрализация, прагматизация, симулякризация идеалов, в силу чего из значимого социального детерминанта он превращается в одну из форм проявления повседневности» [8]. Думается, идеал всё же не становится симулякром (то есть беспредметной иллюзией), а множественность и прагматичность ему бывали присущи и в прежние эпохи, просто они не всегда очевидны. Приятно тем не менее, что автор высказывает надежду на то, что от порядком надоевшего Постмодерна мы перейдём к некоему Неомодерну, где социальные идеалы всё же оживут и обновятся.

«Светлое будущее»: идеал или идеалы?

Проблема социокультурного идеала как позитивного образа будущего осложняется тем, что практически не бывает «прекрасного будущего», которое удовлетворяло бы чаяниям и стремлениям всех социальных групп. Социум сложен, он предполагает наличие множества противоречащих друг другу интересов - экономических, политических, этнокультурных. Эти интересы связаны с объективным историческим статусом групп - одни из них на стадии восхождения, другие - заката, третьи находятся в расцвете своего господствующего либо, напротив, униженного положения. То, что одним - рай, другим видится как вполне адская перспектива.

Поэтому идеалы и программы, которые разрабатываются и внедряются в общественное сознание властными и управленческими структурами, пропагандой, осуществляемой СМИ, как правило, не выражают устремлений всего населения страны или союза стран. Чем в большей степени идеалы и программы учитывают интересы самых разных социальных страт, чем более они широкие и гибкие, тем больше шансов, что предлагаемый «позитивный образ будущего» будет действительно воспринят как вдохновляющая цель и ценность. Однако надо отдавать себе отчёт в том, что реальная ситуация связана с полемикой, и порой непримиримой, различных представлений о «лучшем будущем».

В этом смысле мы опять-таки затрудняемся солидаризироваться с мнением И. В. Дёмина, который отвергает всякий социальный идеал, который создан из перспективы будущего (прогрессистский) и понят им как сугубо абстрактный и надуманный, а реалистическими и обоснованными выступают только консервативные идеалы. Автор пишет: «Непреходящее значение в оптике консервативного миропонимания может иметь только исконное, изначальное. Возвращение к началу, истокам, изначальным смыслам, изначальному предназначению - таков ведущий и глубинный лейтмотив консервативной мысли как таковой, независимо от её конкретной специфики. Вот почему консервативный проект представляет собой проект реконструкции, реставрации, реактуализации. Принципиальное значение для консервативного стиля мышления имеет отождествление изначального с подлинным, аутентичным» [4, с. 400].

Однако стоит задать вопрос: а чьи, собственно, «консервативные» социальные идеалы мы хотим реанимировать и проецировать в будущее как «повторение прошлого»? Раннебуржуазные? Феодальные? Для всех ли они хороши? Не потому ли разразилась революция в 1917 году, что воплощение прежних идеалов стало невозможным и невостребованным? Видимо, апеллирование к традиционности тоже требует вдумчивого анализа того, идеалы каких канувших в прошлое классов и страт надо актуализировать, а каких - ни в коем случае. «Феодально-байское» прошлое России далеко не во всём выступает ценностью и образцом, тем более что и сами прежние социальные группы исчезли в силу изменившейся экономики. В одну и ту же реку нельзя войти дважды, «унесённые ветром», как правило, не возвращаются, если общество не деградирует до предыдущей стадии развития. В этом смысле и советские коммунистические идеалы, в огромной степени и сейчас отвечающие интересам большинства людей, не могут оставаться точно такими же, какими они виделись в ХХ веке. Ныне они тоже составляют один из видов традиции, потому «консервативно-прогрессивны». Консервативны, так как черпаются из прошлого, где уже служили базой для воплощения социальных планов и программ, а прогрессивны потому, что выливаются в гуманистические проекты, которым лишь предстоит осуществиться.

Социокультурными идеалами всегда становятся результаты понимания и истолкования тех или иных реальных тенденций, которые актуально присутствуют в текущей истории. Эти оценочные интерпретации превращаются в ценностную основу идеала-концепта, призванного быть мощным мотиватором практического поведения конкретных групп, то есть идеалы, пусть даже по-постмодернистки прагматизированные и многоплановые, строятся на базе прежде всего сегодняшних, реально присутствующих интересов, улавливающих вектор социального движения. Их интенция - это интенция движения вперёд, даже если самим идеологам кажется, что они «тяготеют к прошлому» и стремятся воспроизводить образчики минувшего. «Позитивный образ будущего» создаётся здесь и сейчас, отражая чаяния ныне живущих, весьма разных, нередко противоборствующих сил, оттого это не один идеал, а идеалы. Их может быть много, и они пребывают в идейной схватке: так, идеалы финансовой элиты, политического олигархата, среднего класса и трудящихся масс, занятых как умственным, так и физическим трудом, могут отнюдь не совпадать друг с другом. И все они заданы именно текущей ситуацией.

Конечно, философы, идеологи, литераторы, участвующие в создании целевых образов, могут наследовать какие-то моменты ориентиров прошлого, будь то соборность, всестороннее развитие человека или конкретный облик социальной справедливости. Однако они их не просто «реактуализируют», а полностью переосмысливают, помещая в новые исторические контексты и подвергая испытанию и закалке в новых исторических условиях, в новых интеллектуальных и духовных схватках, в основе которых - животрепещущий интерес.

Ситуация «борьбы идеалов-концептов» осуществляется ныне в глобальном масштабе, на международном уровне, не оставаясь достоянием исключительно одной страны или одного региона. Для современной России очень важно понять, какие идеалы, задающие путь к будущему, мы видим в качестве определяющих. Пока новая российская идеология не создана, и страна в каком-то смысле идейно блуждает, ибо «левая идея» всё ещё остаётся не в чести, в то время как агрессивный либеральный подход в духе англо-саксонской или американской модели совершенно очевидно оказался неприменим в России, так как не соответствует ни геоэкономическим условиям, ни менталитету. Отсутствие социального консенсуса, стремительность изменений, переформулирующих границы классов и страт, открывают путь к манипуляции массовым сознанием со стороны крупных корпораций и медийно-финансовых групп, которые имеют возможность навязывать фальшивые и ложные социальные идеалы, то есть те, которые не отвечают ни наличным интересам людей, ни объективному ходу событий. Хочется верить, что возможен и возникнет некий «общественный договор», который позволит России выступать не только как становой хребет «русского мира», но и как страна, задающая действительно гуманистический и в то же время реалистический образ будущего, способный стать основой практического тренда.

Позитивный образ будущего и общественное настроение

Необходимо сказать хотя бы несколько слов о связи образов будущего с общественным настроением, которое представляет собой подвижный эмоциональный уровень духовно-душевной жизни общества и культуры. Как отмечает политолог А. А. Галкин, «говоря об общественном сознании, мы, как правило, имеем в виду многослойную, складывающуюся веками, иногда логично выстроенную, но чаще всего противоречивую пирамиду ценностных предпочтений, оценок и установок, свойственных множеству индивидов, принадлежащих к конкретным цивилизациям или нациям. Непосредственно же при анализе политических реалий мы имеем дело с общественными настроениями, составляющими тончайший поверхностный слой этого сознания. Они отражают его структуру, но не абсолютно и не прямо, а опосредованно, поскольку в высшей степени подвержены конъюнктурным воздействиям и быстро меняются, следуя переменам в объективной обстановке» [2]. Совершенно очевидно, что современным массовым искусством (литературой, кино), а также электронными СМИ, определяющими «повестку дня», активно формируются, прежде всего, негативные настроения в отношении будущего: критические, панические, насыщенные разного рода страхами и недовольством. Следуя своим финансовым интересам, информационные холдинги раздувают мрачные предчувствия и состояние всеобщего недоверия, стяжают прибыль на эксплуатации отрицательных эмоций. Это тем более удобно, потому что позитивные образы будущего могут не реализоваться, а уж проблем в грядущем всегда будет достаточно. Однако не менее, а даже более важным фактором, фундаментальным основанием позитивной либо негативной настроенности в отношении будущего выступает наличное экономическое, бытовое и политическое состояние людей.

Будущее видится эмоционально позитивным, когда есть хорошее, благополучное, стабильное настоящее. Так, сегодняшняя обеспеченность и удовлетворённость в отношении основных потребностей располагает к проекции наличной удовлетворённости в будущее. Это спокойный, эволюционный путь. Конечно, и здесь возможны сомнения и опасения. Это хорошо знают психологи: «Чувства существуют не изолировано друг от друга, они сливаются в чувственный тон. Заметим, что позитивные и негативные чувства могут одновременно наполнять общественное настроение (в актуальный момент, в настоящее время). Кроме того, отношения к разным социальным явлениям, объектам, сторонам жизни общества могут быть наполнены у многих членов общества одними и теми же или сходными чувствами» [9]. И всё-таки материальная состоятельность, актуальное ощущение безопасности, доверие к власти, знание из опыта, что любые вопросы решаются справедливо, даёт также уверенность в грядущем, формирует добрые чувства по отношению к завтрашнему дню, поддерживает надежду на то, что трудности и препятствия будут преодолены. Соответственно, любое смятение, характерное для социума, создаёт пугающий образ будущего, экстраполируя проблемы в завтра. Если же общество и его члены благополучны, то позитивный образ будущего органично вырастает из настоящего, между ними нет противоречия, нет разрыва, ничто не нуждается в категорической отмене и нет нужды искать врагов и виновных. В условиях стабильности и справедливости настоящее и будущее не идут в рукопашную, они создают единую темпоральную линию. Надежды на лучшее здесь естественны.

Парадоксальным образом картина позитивного будущего может складываться и при очень скверном, кризисном состоянии общества. Но тогда речь идёт о полной отмене «прежнего мира» и сотворении нового. Это предполагает конфронтацию, разрыв и формирование боевых установок: сокрушить, чтобы создать. Возникают «революционные настроения», и основная масса населения соглашается на полную отмену наличного положения дел, полагая, что «хуже уже не будет». Гнев, возмущение, ярость в отношении виновных в упадке как бы «с очевидностью» придают будущему постреволюционному миру статус более благополучного, потенциально - более справедливого.

Однако если не брать в расчёт короткие стихийные всплески мстительного разрушительства, то картина лучшего будущего рисуется в революционные времена всё-таки усилиями идеологов, надежды масс раздуваются и подогреваются. Идеал-концепт, воплощаемый в разных духовно-практических формах (стихи, музыка, песни, речевки, лозунги, демонстрации и т.д.), ориентирует восставших на то, что светлое будущее станет противоположностью мрачного настоящего. Именно противоположностью. Если взглянуть на работы раннего К. Маркса, то мы увидим, что в первый период своего творчества, ещё не основываясь на анализе экономики, он строит коммунистический идеал «от противного», чисто ценностным способом, видя будущее лишённым частной собственности и бесклассовым, освобождённым от любых форм отчуждения. И именно этот образ становится потом знаменем революционной борьбы и соответствующих настроений - настроений классовой войны, трудового энтузиазма, самопожертвования - ради прекрасного будущего, пусть не для нас, так для потомков.

Завершая разговор о настроениях позитивного ожидания и надежды, мы должны отметить, что и в первом, и во втором случае эти надежды могут быть обмануты. Ничего не поделаешь - любая надежда всегда содержит долю риска. Но, как мы уже отметили, сокрытость будущего и связанный с его образами риск не отменяют сегодняшнего смысла и сегодняшних практических дел, которые невозможны без позитивного представления о будущем.

Заключение

Подводя итог сказанному, можно выделить следующие моменты.

Социокультурный идеал-концепт, создаваемый идеологами, выступает ядром и для художественно-эссеистического выражения желанного будущего, и для создания оптимистических общественных настроений. Он находится в основе всех иных стратегий, обращённых к чувствам и переживаниям.

Этот идеал эффективен, когда он учитывает надежды и чаяния максимально широкого круга людей, способен предложить в будущем гармонизацию интересов тех страт и классов, которые объективно находятся на сегодняшний день в оппозиции и пока не видят актуальных возможностей примирения интересов, формируя разные идеалы будущего.

Социальные идеалы прошлого должны претерпевать при попытке их применения сегодня фундаментальную трансформацию, соответствующую историческому контексту.

Благополучие людей в текущий период, повышение уровня жизни населения и достижение социальной стабильности выступают залогом успешного создания позитивных образов будущего, реализация которых будет тогда мирной и органичной, исключающей революционные исторические разрывы и столкновения.

Список литературы

1. Апресян Р. Г. Идеал // Новая философская энциклопедия / Институт философии Российской академии наук, Национальный общественно-научный фонд ; научно-редакционный совет : В. С. Степин [и др.]. Москва : Мысль, 2001. Том 2 : Е-М.

2. Галкин А. А. Общественные настроения и политическое поведение: некоторые тенденции современного развития // Полития: Анализ. Хроника. Прогноз (Журнал политической философии и социологии политики). 2014. № 2 (73). С. 6-20.

3. Давидович В. Е. Теория идеала. Ростов-на-Дону : Издательство РГУ, 1983. 184 с.

4. Дёмин И. В. Образ будущего в оптике консерватизма и прогрессизма // Третьи Лемовские чтения: сборник матер. Всеросс. научной конференции с международным участием памяти Станислава Лема, 24-26 марта 2016 года. Самара: Издательство Самарского национального исследовательского университета имени академика С. П. Королева, 2016. С. 377-403.

5. Ефремов И. А. Час Быка. Москва : АСТ, 2018. 950 с.

6. Золотухина-Аболина Е. В. Рациональное и ценностное (проблемы регуляции сознания). Ростов-на-Дону : Издательство РГУ, 1988. 144 с.

7. Ильенков Э. Об идолах и идеалах. Киев : Час-Крок, 2006. 312 с.

8. Константинова Л. В. Общественный идеал в эпоху Постмодерна: ракурсы социальной политики // Власть. 2014. № 4. С. 90-95.

9. Куликов Л. В. Общественное сознание и общественное настроение // Вестник Санкт-Петербургского университета. Социология. 2008. Выпуск 2. С. 33-39.

МаслоуА. Психология бытия. Москва ; Киев : Рефл-бук ; Ваклер, 1997. 300 с.

References

1. Apresian R. G. Ideal. In: The new philosophical encyclopedia. Volume 2. Moscow, Mysl Publishers, 2001. (In Russ.)

2. Galkin A. A. Public sentiment and political behavior: some trends in modern development. The Journal of Political Theory, Political Philosophy and Sociology of Politics Politeia. 2014, no. 2 (73), pp. 6-20. (In Russ.)

3. Davidovich V. E. Theory of ideal. Rostov on Don, Publishing House of the Rostov State University, 1983. 184 p. (In Russ.)

4. Demin I.V. The image of the future in the optics of conservatism and progressivism. Third Lem Readings: Collect. of Mater. of the All-Russian Scient. Confer. with Intern. Participation in Memory of St. Lem, March 24-26, 2016. Samara, Publ. House of SNIU am S. P. Koroleva, 2016. Pp. 377-403. (In Russ.)

5. Efremov I. A. The Hour of the Bull. Moscow: AST Publishing House, 2018. 950 p. (In Russ.)

6. Zolotukhina-Abolina E. V. Rational and value-based (problems of consciousness regulation). Rostov on

Don, Publishing House of the Rostov State University, 1988. 144 p. (In Russ.)

7. Il'enkov E. About idols and ideals. Kiev: Publishing House “Chas-Krok”, 2006. 312 p. (In Russ.)

8. Konstantinova L. V. Social ideal in the postmodern era: views of social policy. Power. 2014, no. 4, pp. 90-95. (In Russ.)

9. Kulikov L. V. Public consciousness and public mood. Vestnik of Saint-Petersburg University. Sociology. 2008, issue 2, pp. 33-39. (In Russ.)

10. Maslow A. The psychology of being. Moscow, Kiev, Publishing Houses “Vakler”, “Refl-buk”, 1997. 300 p. (In Russ.)

Размещено на Allbest.ru