Религиозная самоидентификация жителей современной Амурской области (по материалам социологического опроса)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Религиозная самоидентификация жителей современной Амурской области (по материалам социологического опроса)

Оксана Петровна Федирко

Аннотация

В статьи вводятся в научный оборот данные социологического опроса «Религиозноэтническая самоидентификация населения Дальнего Востока в начале XXI в.», проведенного с апреля 2020 по сентябрь 2021 г. на территории Амурской области среди разных возрастных групп. Автор приводит ответы по четырем блокам вопросов: численность верующих, их конфессиональная принадлежность, мотивация принятия веры, место религии в жизни опрошенных, и приходит к предварительным выводам. Большая часть участников опроса, обозначая свой мировоззренческий статус «верующий», не имеет четкого представления о том, что это значит. Среди опрошенных крайне низкий уровень конфессиональной «грамотности» и желания принимать участие в обрядовой и ритуальной деятельности. При самоиндетификации с той или иной религией большинство верующих заявляют о ее малом влиянии на их жизнь. Полученные в результате социологического опроса данные требуют соотнесения с подобными исследованиями, проведенными на Дальнем Востоке.

Ключевые слова: религия, самоидентификация, Амурская область, верующий, обряд, вера, современность

Abstract

Religious self-identification of modern Amur Oblast residents (based on a sociological survey)

Oksana P. Fedirko

The article introduces the data of the sociological survey “Religious and Ethnic Identification of the Far East Population at the Beginning of the XXI Century”, conducted from April 2020 to September 2021 in the Amur Oblast among different age groups. The author provides answers to four blocks of questions: the number of believers, their confessional affiliation, their motivation for adopting faith, and the place of religion in the lives of those surveyed, and draws preliminary conclusions. A large proportion of the survey participants, when designating their worldview status as “believer”, have no clear idea of what this means. There is an extremely low level of confessional “literacy” and willingness to participate in ritual and ceremonial activities among those surveyed. When self-indoctrinated with a particular religion, most believers claim it has little impact on their lives. The data obtained from the sociological survey require correlation with similar studies carried out in the Far East.

Keywords: religion, self-identification, Amur Oblast, believer, rite, faith, modernity

Исследователи, изучающие религиозную ситуацию в современном российском обществе, отмечают наличие противоречия между высоким уровнем декларируемой религиозности и практически полным игнорированием населением обрядовой практики и соблюдением религиозных норм поведения. Все это актуализирует вопрос о «качестве веры». В условиях развития в России нового этапа государственно-конфессиональных отношений, после принятия пакта Яровой, особую значимость приобретает исследование религиозной самоидентификации гражданского населения. Анализ вводимых в научный оборот результатов полевых исследований имеет, на наш взгляд, значение для разработки управленческих решений и определения политических технологий для формирования толерантных отношений в российском обществе.

Дальний Восток с момента его включения в состав Российской империи до сегодняшнего дня отличает от европейских регионов страны высокий уровень секулярности, обусловленный специфическими особенностями его заселения и развития: для освоения территории сложилась практика по привлечению российских переселенцев и мигрантов из дальнего и ближнего зарубежья. Также данную территорию осваивало большое количество репрессированных и спецпоселенцев, осевших на Дальнем Востоке после освобождения из сталинских лагерей. Эти и другие обстоятельства в какой-то степени сформировали особый религиозный ландшафт Дальнего Востока.

Исторически в регионе традиционными религиями признаются православие (старообрядство, Русская православная церковь Московский патриархат (РПЦ МП)), протестантизм (евангельские христиане-баптисты, евангельские христиане, адвентисты седьмого дня), ислам. Все эти конфессии существуют на Дальнем Востоке более ста лет и являются привлекательными для жителей региона.

Проблемы религиозной самоидентификации населения России были исследованы в работах И.В. Задорина, А.П Хомяковой (Задорин, Хомякова, 2019), М.П. Мечделова (Мчедлов, 2006), С.Б. Филатова, Р.Н. Лункина (Филатов, Лункин, 2005) и др. Дальневосточная ситуация получила освящение в фундаментальном исследовании «История Дальнего Востока России» (Дальний Восток СССР, 2020; Общество и власть на российском Дальнем Востоке, 2016), серии монографий «Религиозная жизнь Дальнего Востока России» (История христиан веры евангельской, 2018; История евангельских христиан-баптистов, 2021; Церковь христиан адвентистов седьмого дня, 2021), в трудах С.М. Дударенок (Дударенок, 2021), Н.В. Потаповой (Потапова, 2021), А.И. Поспеловой (Поспелова, Поспелова, 2018), А.П. Забияко, О.В. Пелевиной (Забияко, Пелевина, 2017) и др.

Несмотря на достаточно обширную историографию, следует отметить отсутствие комплексных современных исследований по религиозной самоидентификации населения Амурской области.

Цель статьи - введение в научный оборот данных социологического опроса, проведенного на территории Амурской области среди разных возрастных групп. При этом полученные результаты приведены лишь частично с целью обозначить наиболее важные векторы перспективности дальнейшего анализа полученных данных. Кроме того, в статью не включены результаты опроса среди мусульман, так как часть из них требует дополнительного исследования.

Для достижения поставленной цели использованы две методики социологического исследования: количественное исследование и глубинные интервью. Источниковой базой исследования послужили результаты социологического опроса «Религиозно-этническая самоидентификация населения Дальнего Востока в начале XXI в.», проведенного на территории Амурской области с апреля 2020 по сентябрь 2021 г. Всего было опрошено 1 334 чел. Мониторинг базируется на основе рекомендаций Федерального агентства по делам национальностей

Результаты опроса можно условно разделить на четыре группы.

1. Численность верующих среди населения современной Амурской области и их распределение по возрастным группам. Отношение к религии среди опрошенных распределилось следующим образом (рис. 1).

Рисунок 1 - Отношение к религии жителей современной Амурской области, %

В последующем анализ результатов социологического опроса будет проведен только по группе «верующие».

Как видим, из всех опрошенных жителей Амурской области верующими себя считают 42 % респондентов. Самый высокий процент идентифицирующих себя как «верующие» приходится на среднюю (возраст 31-50 лет) и старшую (возраст 51-60 и более лет) возрастные группы. Среди молодежи (возраст 18-30 лет) таким образом индетифицируют себя в качестве верующих чуть больше трети респондентов (рис. 2).

2. Конфессиональная принадлежность. Ранее, характеризуя особенности религиозной ситуации в Амурской области, исследователи отметили ее внеинституциональный характер (Заби- яко А.П., Пелевина, 2017: 77); мы же использовали близкий по смыслу термин - «внеконфессио- нальная религиозность».

Таким образом, при определении конфессиональной принадлежности жителей современной Амурской области выявлены две большие группы наиболее популярных религиозных учений: православие (РПЦ МП и старообрядство) и учение евангельских христиан (баптисты, пятидесятники, христиане веры евангельской, молокане). Эти предпочтения объясняются рядом факторов, самый значимый среди которых - традиционный характер этих религий для Дальнего Востока и приверженность к православию политической элиты страны.

Рисунок 2 - Распределение верующих современной Амурской области по возрастным группам, %

Участники опроса также обозначили в качестве собственной религии язычество, лютеранство, даосизм. При этом часть респондентов (5,5 %) не смогли определиться со своей конфессиональной принадлежностью: в процессе анкетирования они заявили, что «верят в Бога, в себя, в мать-природу, в судьбу, в цикличные законы вселенной» и т. д. Интересной особенностью является то, что приверженцев внеконфессиональной религиозности примерно равное количество среди младшей (6,3 %) и самой старшей возрастных групп (6,5 %) (рис. 3).

Рисунок 3 - Распределение верующих по конфессиональным группам, %

3. Мотивация принятия веры. Следующая группа вопросов была посвящена выявлению причин религиозности. Можно сделать вывод, что религиозное мировоззрение формируется в семье, поскольку 69,61 % верующих утвердительно ответили на вопрос «Является ли кто-либо из членов Вашей семьи верующим?». При этом распределение утвердительных ответов по возрастным группам приблизительно одинаково (рис. 4). Задавая уточняющие вопросы, удалось выяснить, что в возрастной группе 31-50 лет большая часть верующих членов семьи - это представители поколения сорокалетних, принявших веру в конце 1990-х - начале 2000 гг. в период религиозного ренессанса в регионе.

Мотивация принятия той или иной религии разная для опрошенных из различных возрастных групп. Молодежь утверждает, что выбор веры был обусловлен семейными традициями, а средняя и старшая возрастные группы настаивают на осознанном выборе веры (рис. 5).

4. Место религии в жизни опрошенных. В среднем около 70 % верующих заявляют о том, что знают вероучение той религии, которую исповедуют. Больше всего оказались просвещены в этом вопросе средняя и старшая возрастные группы (рис. 6), которые регулярно или время от времени исполняют ритуалы и обряды (рис. 6).

Рисунок 4 - Распределение ответов на вопрос «Является ли кто-либо из членов Вашей семьи верующим?», %

Рисунок 5 - Распределение ответов на вопрос «Что повлияло на ваше решение принять ту или иную веру?», %

Если в вопросе о знакомстве с вероучением 12,15 % респондентов заявили о своем нежелание этого делать (рис. 6), то в ритуальной деятельности отказались принимать участие уже 29,28 % опрошенных (рис. 7).

Рисунок 6 - Распределение ответов на вопрос «Знаете ли Вы вероучение той религии, которую исповедуете?», %

Рисунок 7 - Распределение ответов на вопрос «Как часто Вы исполняете обряды и ритуалы, определенные Вашей религией (чтение молитв, участие в богослужениях, соблюдение постов и т. д.)?», %

Молодежь, которая в опросе заявила о своей религиозности (39,6 %), не стремится ориентироваться на религиозные ценности в повседневной жизни (рис. 8), как и большинство опрошенных в других возрастных группах. Причина этого кризиса требует уточнения в ходе перекрестных интервью.

Рисунок 8 - Распределение ответов на вопрос «Стремитесь ли Вы ориентироваться на религиозные ценности в Вашей повседневной жизни (соблюдаете правила и запреты, определенные Вашей религией)?», %

Последний вопрос в какой-то мере резюмирует проведенный опрос. Чем старше респонденты, тем большую роль играет религия в жизни тех, кто считает себя верующим. Почти 60 % молодежи заявляют об отсутствии интереса к исповедуемой религии. 46,96 % респондентов убеждены в своей религиозности и в то же время в том, что религия не играет в их жизни никакой роли (рис. 9).

Таким образом, рассмотрев полученные данные по четырем блокам вопросов: численность верующих, их конфессиональная принадлежность, мотивация принятия веры и место религии в жизни опрошенных, мы пришли к предварительным выводам, которые требуют дальнейшего анализа.

Рисунок 9 - Распределение ответов на вопрос «Какую роль религия играет в Вашей жизни?», %

Большая часть участников опроса, обозначая свой мировоззренческий статус «верующий», не имеет четкого представления о том, что это значит. Большинство опрошенных, причисляющих себя к православным (РПЦ МП), полагают, что считать себя верующими им позволяет принятие таинства крещения. Среди сторонников РПЦ МП крайне низок уровень конфессиональной «грамотности» и желания принимать участие в обрядовой и ритуальной деятельности. В свою очередь члены церквей евангельских христиан не только хорошо знакомы с вероучением, но и мотивированы к участию в религиозной жизни. Индетифицируя себя с той или иной религией, большинство верующих заявляют о ее малом влиянии на повседневную жизнь. Какова, по их мнению, роль религии в жизни человека? Этот вопрос требует уточнения в ходе перекрестных интервью.

Полученные в результате социологического опроса данные требуют соотнесения с результатами подобных исследований, проводимых на Дальнем Востоке в целом, и в Амурской области в частности, для выявления реалий особенностей религиозной ситуации в Приамурье сегодня.

Список источников

1. Дальний Восток СССР: 1941-1945 гг. / под общ. ред. чл.-корр. РАН Н.Н. Крадина; отв. ред. Г.А. Ткачева. Владивосток, 2020. 944 с. - (История Дальнего Востока России. Т. 3. Кн. 3).

2. Дударенок С.М. Возрождение православия на Дальнем Востоке России в конце 1980-х - 1990-е гг. // Вестник Екатеринбургской духовной семинарии. 2021. № 33. С. 298-334.

3. Дударенок С.М., Федирко О.П. Церковь христиан адвентистов седьмого дня Дальнего Востока России (1910-1990е гг.): моногр. / под ред.: С.М. Дударенок (отв. ред.) [Религиозная жизнь Дальнего Востока России]. М., 2021.475 с.

4. Забияко А.П., Пелевина О.В. Особенности современной конфессиональной ситуации в Амурской области: внеинституциональная религиозность населения // Современные проблемы науки: материалы Росс. нац. науч. конф. с междунар. участием. 2017. С. 77-80.

5. Задорин И.В., Хомякова А.П. Религиозная самоиндетификация респондентов в массовых опросах: что стоит за декларациями // Полития. 2019. № 3 (94). С. 161-184.

6. История евангельских христиан-баптистов Дальнего Востока России в XIX-ХХ вв.: моногр. / С.М. Дударенок [и др.]; отв. ред. С.М. Дударенок, О.П. Федирко, М.С. Чернявский [Религиозная жизнь Дальнего Востока России]. Владивосток; СПб., 2021.544 с.

7. История христиан веры евангельской (пятидесятников) Дальнего Востока России (1920-е - конец 1980-х гг.): моногр. / С.М. Дударенок [и др.]; под ред.: О.П. Федирко (отв. ред.), С.М. Дударенок, А.Г. Устинова [Религиозная жизнь Дальнего Востока России]. М., 2018. 464 с.

8. Мчедлов М.П. Религиозная идентичность (О новых проблемах в межцивилизационных контактах) // Социологические исследования. 2006. № 10. С. 33-40.

9. Общество и власть на российском Дальнем Востоке в 1960-1991 гг. / под общ. ред. В.Л. Ларина; отв. ред. А.С. Ващук. Владивосток: ИИАЭ ДВО Ран, 2016. 940 с. - (История Дальнего Востока России. Т. 3. Кн. 5).

10. Поспелова А.И, Поспелова С.В. Сравнительный анализ этноконфесиональной ситуации Магаданской области (конец XX - начало XXI вв.) // Социология религии в обществе позднего модерна. 2018. Т. 7. С. 103-110.

11. Потапова Н.В. Островной мир Северной Пацифики, как «контактная зона»: этно-конфессиональный аспект (на примере Сахалина и Курильских островов) // Политическое пространство и социальное время: глобальные вызовы и цивилизационные ответы: сб. науч. тр. XXXVII Международного Харакского форума: в 2 т. Симферополь, 2021. Т. 2. С. 141-147.

12. Филатов С.Б., Лункин Р.Н. Статистика российской религиозности: магия цифр и неоднозначная реальность // Социологические исследования. 2005. № 6. С. 35-45.

конфессиональный грамотность религия

References

1. Dudarenok S.M. (2021) Revival of Orthodoxy in the Far East Russia in the Late 1980s - 1990s. Bulletin of the Ekaterinburg Theological Seminary. (33), 298-334. (In Russian)

2. Dudarjonok S.M., Murygina E.A., Pospelova A.I., Potapova N.V., Fedirko O.P., Chernjavskij M.S. (2021) Istorija evangel'skih hristian-baptistov Dal'nego Vostoka Rossii v 19-20 vv. [History of Evangelical Christian Baptists in the Russian Far East in the 19th-20th centuries].Vladivostok, IIAJe DVO RAN, St. Petersburg, Renome. (In Russian)

3. Dudarenok S.M., Fedirko O.P. (2021) Cerkov' hristian adventistov sed'mogo dnja Dal'nego Vostoka Rossii (1910-1990- e gg.) [The seventh-day Adventist Christian Church of the Russian Far East (1910-1990s)]. Мoscow, Tercija. (In Russian)

4. Dudarjonok S.M., Fedirko O.P., Pospelova A.I., Potapova N.V., Ostrovskaja O.P., Sinichkin A.V. (2018) Istorija hristian very evangel'skoj (pjatidesjatnikov) Dal'nego Vostoka Rossii (1920-e - konec 1980-h gg.) [History of Evangelical Christians (Pentecostals) of the Russian Far East (1920s - late 1980s)]. Мoscow, Tercija. (In Russian)

5. Filatov S.B., Lunkin R.N. (2005) Statistika rossijskoj religioznosti: magija cifr i neodnoznachnaja real'nost' [Statistics of Russian religiosity: the magic of numbers and ambiguous reality]. Sociological Studies. (6), 35-45. (In Russian)

6. Kradin N.N. (ed.) (2020) Dal'nij Vostok SSSR: 1941-1945 gg. Istorija Dal'nego Vostoka Rossii [Far East of the USSR: 1941-1945. History of the Russian Far East], Vol. 3, issue 3. Vladivostok, Dal'nauka. (In Russian)

7. Larin V.L. (ed.) (2016) Obshhestvo i vlast' na rossijskom Dal'nem Vostoke v 1960-1991 gg. Istorija Dal'nego Vostoka Rossii [Society and power in the Russian Far East in 1960-1991. History of the Russian Far East], Vol. 3, issue 5. Vladivostok, IIAJe DVO RAN. (In Russian)

8. Mchedlov M.P. (2006) Religioznaja identichnost' (O novyh problemah v mezhcivilizacionnyh kontaktah) [Religious identity (The new problems in inter-civilization contacts)]. Sociological Studies. (10), 33-40. (In Russian)

9. Pospelova S.V., Pospelova A.I. (2018) Ethnic Factor of Socialization and Motivation Attitude of Indigenous Children and Youth While Profession Choose. Sociology of Religion in the Late Modern Society. 7, 103-110. (In Russian)

10. Potapova N.V. (2021) The Island World of the North Pacific as a “Contact Zone”: Ethno-Confessional Aspect (On the Example of Sakhalin and the Kuril Islands). In: Politicheskoe prostranstvo i social'noe vremja: global'nye vyzovy i civilizacionnye otvety [Political Space and Social Time: Global Challenges and Civilizational Responses], Simferopol. 2, 141-147. (In Russian)

11. Zabijako A.P., Pelevina O.V. (2017) Osobennosti sovremennoj konfessional'noj situacii v Amurskoj oblasti: vneinstituci- onal'naja religioznost' naselenija [Features of the modern confessional situation in the Amur region: non-institutional religiosity of the population]. In.: Sovremennye problemy nauki [Modern science problems], pp. 77-80. (In Russian)

12. Zadorin I.V., Khomyakova A.P. (2019) Religious Self-Identification of Respondents in Mass Surveys: What is Behind Declared Religiosity? Politeia. (3), 161-184. (In Russian)

Размещено на Allbest.ru